Молодинское сражение 1572 г. — важный этап в истории борьбы России с Крымским ханством в XVI в. Русское государство, занятое в это время Ливонской войной, т. е. борьбой с блоком европейских держав (Швеция, Дания, Польско-Литовское государство), вынуждено было одновременно отражать натиск совместных турецко-татарских нападений. Из 24 лет Ливонской войны 21 год был отмечен нападениями крымских татар ¹. В конце 60-х — первой половине 70-х гг. набеги крымцев на Россию резко усилились. В 1569 г. по турецкой инициативе была предпринята попытка захватить Астрахань, окончившаяся полной неудачей. В 1571 г. большое крымское войско во главе с ханом Девлет-Гиреем вторглось в Россию и сожгло Москву. В следующем 1572 г. Девлет-Гирей с огромным войском снова появился в пределах России. В ряде сражений, из которых наиболее решающей и ожесточенной была битва при Молодях, татары были наголову разгромлены и обращены в бегство. Однако до сих пор о Молодинском сражении 1572 г. специального исследования нет, что отчасти объясняется недостатком источников по этому вопросу.

Круг опубликованных источников, рассказывающих о сражении при Молодях, до сих пор весьма ограничен. Это — краткие показания Новгородской II летописи ² и краткого летописца времени опричнины, изданного акад. М. Н. Тихомировым ³, разрядных книг — краткой редакции (“Государева разряда”) ⁴ и сокращенной редакции ⁵. Кроме того, опубликована интересная повесть о победе над крымскими татарами в 1572 г. ⁶, которую использовали еще А. Лызлов ⁷ и Н. М. Карамзин ⁸; любопытные данные приводит в своих записках и автобиографии Г. Штаден, который в одних случаях был свидетелем, в других — участником событий 1572 г. ⁹. Наконец, С. М. Середонин опубликовал наказ кн. М. И. Воротынскому, главнокомандующему русским войском во время Молодинской битвы, и роспись этого войска ¹⁰, но эта публикация является крайне неудовлетворительной. Во-первых, С. М. Середонин опустил почти [167] 1/3 наказа кн. М. И. Воротынскому на том основании, что эта часть является распоряжениями, записанными на обороте ¹¹. На самом деле, записи на обороте — органическое продолжение основного текста наказа (см. ниже). Во-вторых, он сделал много ошибок при передаче текста, допуская самовольные сокращения, вставки, пропуски, неверные чтения, и не исправил погрешности, имеющиеся в источнике. В-третьих, он не заметил, что, публикуя два этих источника, он издал в сущности три документа. Присоединенная им к росписи войска роспись голов является самостоятельным документом. В-четвертых, С. М. Середонин нигде не отметил наличия вставок, поправок в тексте, сделанных другим почерком и другими чернилами, хотя в ряде случаев учел их в своей публикации.

Ниже публикуются документы о сражении при Молодях, которые сохранились в составе делопроизводства Разрядного и Посольского приказов. Первые три документа извлечены из столбцов Московского стола Разрядного приказа, хранящихся в Центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА, ф. 210), и являются черновыми подлинниками этого приказа. Документ № 1 — наказ, выданный из Разрядного приказа от имени центральной администрации (царя и Боярской думы) М. И. Воротынскому и другим воеводам, назначенным с весны 1572 г. во главе 5 полков на службу на “берегу”, т. е. в пограничную охрану по берегу реки Оки, Этот наказ дает возможность судить об организации береговой обороны, станичной и сторожевой службы в 70-х годах XVI в., а также о применении “судовых” людей, наемных иностранцев, их снабжении и т. д.

Еще большую ценность имеет документ № 2 — полковая роспись берегового войска М. И. Воротынского, сражавшегося с крымцами летом 1572 г., которая содержит точные цифровые данные по всем пяти полкам с указанием состава всего войска (дворяне и дети боярские, стрельцы, казаки, иностранцы). Роспись показывает, что основной контингент русского войска, выступившего против огромной армии крымских татар, насчитывал немногим более 20 тыс. чел. (не считая казаков М. Черкашенинова и боярских и дворянских людей). Особенностью документов №№ 1 и 2 является наличие редакторской правки и многочисленных, подчас очень подробных, вставок (см. текст), сделанных очень неразборчивым почерком какого-то приказного деятеля. Основной текст этих документов написан четкой красивой скорописью; этим же почерком написан и документ № 3 — роспись голов в береговом войске. Головы являлись средним командным составом войска, они возглавляли одну или несколько сотен. Роспись позволяет изучить, привлекая данные других источников, социальный состав “офицерских” кадров XVI в.

Основной текст документов №№ 1 — 3 был составлен, очевидно, в конце зимы — начале весны 1572 г. ¹², но до отправки воевод и войска с нарядом (артиллерией) на берега р. Оки, а дополнения и исправления были сделаны уже в ходе отправки войска на службу весной 1572 г. Это предположение подтверждается следующим местом наказа: в нем над словами основного текста “а наряд с Коломны и из Серпухова походной полковой взять с собою” тем же почерком, какой характерен для вставок и поправок приказного редактора, написано: “послано”; это означает, что наряд уже послан в береговое войско, тогда как в момент составления основного текста этих документов наряд еще не был послан на берега Оки.

Документ № 4 — запись разрядной книги, хранящейся в Государственном историческом музее, в собрании Щукина, д. 496, написана скорописью 2-й пол. XVII в., в лист, на 1205 л.; водяные знаки — голова шута, герб; переплет новый (картон, обтянутый кожей). Рукопись содержит отрывки из летописей 80 гг. XIV — 70 гг. XV вв. и разрядный текст за 1475 — 1605 гг. Она принадлежит к пространной редакции разрядных книг с наиболее полными и ценными в научном отношении официальными записями, которые велись в Разрядном приказе. Первая часть и конец извлечения, [168] публикуемого ниже, являются чисто разрядными записями о береговой службе в 1572 г. (росписи войск, записи о местнических спорах между воеводами, о смотре берегового войска, битве у Молодей), а средняя часть — вставкой в текст разрядной книги, представляющей новый интересный список повести о победе над крымскими татарами в 1572 г. Один из списков повести, составленный в конце XVI в., был опубликован С. Шамбинаго ¹³. Повесть, написанная не позднее 90-х годов XVI в., а может быть и в 70-х годах, вскоре после сражения при Молодях, довольно подробно рассказывает о ряде сражений с крымцами 26 июля — 2 августа 1572 г., кульминационным пунктом которых была Молодинская битва 30 июля — 2 августа 1572 г., и о тактике, примененной русским командованием в этом сражении. Щукинский список повести (его обозначение — Щ) в некоторых случаях передает в сокращении ее текст, например, в нем отсутствует начало повести, где говорится о том, что на Оку реку приходили крымский хан “со многими людми” и нагайский мурза Теребердей с 20 000 нагайских татар ¹⁴, в других — дает некоторые дополнительные или более исправные чтения и варианты. Например, Синодальный список повести, рассказывая о переправе татар у Сенкина перевоза через Оку, сообщает, что они “плетени исподкопали” ¹⁵, Щукинский список более точно передает это место: “плетени ис подкопов выняли” ¹⁶. Другой пример: после сходного сообщения Синодального и Щукинского списков о том, что крымский хан с войском остановился в 7 верстах севернее р. Пахры в болоте, и о том, что во вторник 29 июля произошла стычка передовых отрядов обеих сторон ¹⁷, Щукинский список приводит сведения о том, что крымский хан воротился из-за Пахры к Молодям, расположенным “от Москвы полпятадесять (45.- В. Б.) верст”. Воеводы, пока происходили стычки авангардов (“учали передовые люди травитися”), поставили гуляй-город, под прикрытие которого стал большой полк, т. е. основные силы русского войска, а остальные полки “за гуляем городом, недалече от города” ¹⁸. Эти и некоторые другие интересные данные отсутствуют в Синодальном списке повести.

Для исправлений текста Щукинского списка привлечен другой аналогичный список повести, имеющийся в составе разрядной книги 1375 — 1605 гг., хранящейся в Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (ГПБ), в Эрмитажном собрании, д. 390. Эта разрядная книга написана скорописью 2-й пол. XVII в., в лист, на 1004 л.; водяной знак — голова шута; переплет — доски, обтянутые тисненой кожей. Рукопись, возможно, принадлежала фамилии Сукиных, так как в разряде похода на Казань в 1547 — 1548 гг. после фамилии дьяка Б. Сукина вставлено: “Осипов прадед родной” ¹⁹. Повесть помещена в Эрмитажном списке (его обозначение — Э) также среди разрядных записей ²⁰; оба списка — частные.

Наконец, документ № 5 — грамота крымского хана Девлет-Гирея Ивану IV, посланная 23 августа 1572 г., т. е. вскоре после разгрома крымцев у Молодой, извлечена из подлинной посольской книги 1571 — 1578 гг., хранящейся в ЦГАДА в составе фонда сношений России с Крымом. Грамота содержит некоторые интересные данные о Молодинском сражении, а также о политике Крымского ханства в отношении России ²¹. [169]

В. И. Буганов

№ 1

Начало 1572 г.

Память боярину и воеводе князю Михаилу Ивановичю Воротынскому с товарыщи.

Ц[арь] ²² и великий князь велел им быти для своего [дела и] земского на берегу. А которым князем, и детем боярским, и немцом, и стрельцом, и казаком и всяким людем в котором полку быти, и тому послана к бояром и воеводам розпись и списки. И боярину и воеводе князю Михаилу Ивановичю Воротынскому взяти себе списки и бояром и воеводам списки роздать. А збиратися ²³ всем полком на Коломне и меж Коломны и до Коширы ²⁴. А, собрався, ити и стать по берегу по своим местом: большому полку в Серпухове, правой руке в Торусе, передовому полку в Колуге, сторожевому полку на Кошире, левой руке на Лопасне. А наряд ²⁵ с Коломны и из Серпухова походной полковой взять с собою. А быти наряду в большом полку з бояры и воеводами со князем Михаилом Ивановичем Воротынским и с Ываном Васильевичем. А выбрать к наряду из дворян добрых в головы дву человека да и [детей] боярских им дать человек по пятидесяти и сколько пригоже. А пушкарей московских взяти по прежнему наряду. А подводы собрать под наряд и под пушкарей с тех городов, которые к берегу подошли, а ²⁶ с тех городов другие посохи к Москве ²⁷ и куды никуды не имать ²⁸. А под стрельцов подо всех розметить и розписати ²⁹ ранее на дети боярские кому их вести по полком. Да поимати по полком памяти: сколько с кем будет людей полковых в доспесех и в тегиляех, и без тигиляев и сколько кошевых. Да розписати, выбрав, головы добрые и розписати детей боярских и их людей по головам по всем полком, чтоб всех людей розписати заранее ³⁰.

А имати с бояр и со князей и з детей боярских людей с пищальми с пятьсот ³¹ чети человека с пищалью, с тысячи чети дву человек с пищальми. Да, поимав, тех людей с пищальми розписать по головам особно, опроче детей боярских.

А которые воеводы по украинам которым быти по розписи на сходе з бояры и воеводами, и боярину и воеводе князю Михаилу Ивановичю Воротынскому по всем украинам розослати, чтоб по тому же, поимав памяти и розписав по головам детей боярских и боярских людей, да тот бы список прислати к боярину и воеводе ко князю Михаилу Ивановичю с товарищи заранее, а у себя противень оставити, чтоб боярину князю Михаилу Ивановичю с товарыщи было в ведоме заранее всех украин люди по смотру. [170] А как люди сойдутца, и боярину и воеводе князю Михаилу Ивановичю Воротынскому с товарищи, приговоря день да вышед в котором месте пригоже, да в тот день во всех полкех и по всем украинам пересмотрити людей на конех в доспесех. А, пересмотря людей, поити по своим местом, где которому полку стоять.

А по вестем изо всех украин велети с собою сходитися воеводам по розписи, чтоб им сойтися на берегу до царева приходу (Имеется в виду приход крымского хана; под “царем” подразумевается везде крымский хан; “царевичи” — сыновья хана) к берегу. А осады все на Коломне, в Серпухове, в Колуге, на Резани, на Туле, в Козельску и во всех городех украинных людей по вестем заранья в осады собрать однолично. А Коширской уезд собрати в осаду на Коломну да в Серпухов, кому где ближе. А во все городы осадчиков послати ранее с того же сроку з благовещеньева дни, чтоб везде осады были устроены и собраны и розписаны заранее; не тогды б осадчиков посылать и в осады збирать, как царь придет, собрати б их заранее ³². А станицы и головы на Оскол и на Семь и в дальние проезды по прежней розписи и в ыные места посылать, где пригоже, чтоб дал бог заранья про царев поход было в ведоме.

А по Оке реке вверх и вниз розъездити бояром князю Михаилу Ивановичю, с которым воеводою пригоже, и Ивану Васильевичю (Иван Васильевич — И. В. Шереметев, второй воевода большого полка (первый — кн. М. И. Воротынский); см. также роспись полков (док. № 2)) по тому же, переменялся. А в ыные места из полков бояр и воевод отпущати боярину князю Михаилу Ивановичю, по тому же переменяяся, чтоб изо одного полку двем воеводам вдруг не ездити. А ездити Окою вниз и до Резани, а вверх и до Жиздры, до засеки, и Жиздрою до коих мест надобе. Да где в котором месте на Оке перелазы гладки и мелки, и в том месте зделать крепости, заплести плетень и чеснок побити, где в котором месте пригоже какова крепость поделать. Да и на Угре на устье, от устья вверх, до которого места пригоже, по тому же зделати крепости для перелазов. А делать по Оке и по Угре тутошними людми сохами, которые сохи с обе стороны реки пришли, а в ыных местех и полковыми людми делать всеми, где что пригоже зделать, по тому промышлять и делать.

А вятчаном стояти в струзех в Колуге да с ними казаков польских (Польские казаки — казаки из городов по “полю”, т. е. по степной окраине Русского государства) наемных с пищальми 1000 и з двема головами. А от Колуги б по вестем послати их, по цареву приходу смотря; буде царь пойдет на прямое дело, а не для войны, а Оку вверху перелезет, а пойдет на Волхов старою дорогою, и бояром и воеводам тем головам с вятчаны в струзех и головам с казаки с пищальми велети спешити к Жиздре, да по тем воротом, по засекам, по лесом по обеим сторонам в крепких местех стать с пищальми и с луки, где как пригоже, и на перелазех и в крепких местех на лесех на крымских людей приходити и лести мешати.

А бояром и воеводам по тем вестем со всеми людми и с нарядом идти х Колуге, да будет мочь иметь, чтоб дал бог поспешити на Жиздру со всеми людми. И бояром и воеводам спешить к Жиздре, а, у Жиздры став, промышлять со царем царя и великого князя делом, чтоб дал бог не перепустити за Жиздру царя. А будет царь перелезет Жиздру, а пойдет к Угре, и бояром и воеводам стати со всеми людми на реке на Угре, чтоб на походе со царем на полех без крепостей однолично не сходитися. А на реке на Угре став, пеших людей с пищальми изставити по крепким местом. А где лучитца и сход со царем не у реки, и бояром и воеводам, выбрав место крепкое, да стати полки, чтоб поставити полки, и стрельцом поиззакопатися по крепким местом; а не на походе б со царем соитися; того беречи накрепко, чтоб им наперед в котором крепком месте стати, выбрав такое место, стати, а на походе полки со царем на поле без крепости однолично не сходитися.

А с к[о]шем (Кош — обоз) голов дву добрых крепких учинится, а поставити б их в крепком месте и стрельцов и казаков с пищальми в кошю оставити сколько пригоже, чтоб полк кошовой был особно; только бы стояли в крепком месте.

А как полком стояти большому, и правой руке, и передовому полку, и сторожовому и левой руке и сколько меж их далече и в котором месте в какове крепости стрельцов поставити и казаков с пищальми, и в какове месте наряд поставити, и какая ему крепость учинити, и, о том приговори, бояром и воеводам росписати заранее и, полки уставя, вышед в каково место, присмотрити место до приходу до [171] царева. А выбрати место таково, чтоб наряд и стрельцы полковых людей уберегали. А на наряд бы и на стрельцы полки напущати было нельзя, таковы крепости поделати; о том, как, высмотря и приговори, полки поставити и как, приговоря, какую крепость учинити у наряду и у стрельцов у пеших людей, да то все заранее иззаписати да потому в приход царев где полком стати, таковы места себе и прибирати и крепость такову по приговору зделати у наряду у пеших людей ³³. А без крепости наряду и стрельцом не в крепком месте однолично со царем бояром и воеводам не сходитися.

А будет царь и царевичи пойдут к реке к Оке прямо меж Колуги и Олексина, или меж Олексина и Серпухова, или меж Серпухова и Коширы, или меж Коширы и Коломны, и бояром и воеводам итти против царя к тем местом, куды царь пойдет. А вятчаном и казаком с пищальми к тому месту спешити в струзех и промышляти у реки со царем сколько бог помочи подаст. Да того беречи бояром и воеводам накрепко: как у реки станут против царя, а будет в ьном месте люди иные перелезут, и у бояр бы и у воевод, что было заранее розписано, которым пешим людем с пищальми и конным стояти против тех людей, которые учнут за рекою стоять, а ещо не перелезут; и которым полком от тех людей стояти и береженье держать, которые в ыном месте перелезут, чтоб, приговоря про то заранее, розписати, чтобы в то время ведал, кому где промышляти.

А будет царь пойдет на Резань, а Оку реку перелезет под Солочыо, или ниже, или выше, а пойдет х Коломне, и бояром и воеводам итти убережною дорогою, да выбрати крепкое место, да тут стати от реки до лесу и на лесу крепости поделати, да тут полки стати, чтоб, царя из крепких мест на поле не выпущая ³⁴, его встретить, чтобы стрельцы и с казаки с пищальми в крепком месте при лесе стать и крепости наряду и стрельцом поделати, где какова пригоже, посмотря по месту, и промышляти государевым и земским делом со царем, сколько бог помочи подаст, смотря по тамошнему делу как будет пригоже.

А будет царь пойдет на Володимер, и бояром и воеводам итти к Володимерю да ко Клязме, под Володимерем или где пригоже царя и великого князя делом и земским промышляти со царем ³⁵. А поити к Володимерю, розведав накрепко дальними станицами, чтоб нагайские люди по слову с крымским не сманили б з берега людей; либо на мещерские места придут нагайские люди, а царь после их приходу придет к берегу; того беречь и промышляти бояром и воеводам далними станицами накрепко. А будет от станиц вести полные будут, что перелезет парь Дон со всеми людми с крымской стороны на нагайскую сторону, а пойдет к Шацкому к Мещерской украине, и тогды самим итти к Володимерю, а, по вестем смотря, и из Володимеря итти. А в судех Окою вятчан и казаков польских с ручницами з головами тогда ³⁶ отпустити под царя. А волети на перевозех на Оке и в крепких местах в лесех на царя приходить, смотря по тамошнему делу. А будет царь, в котором месте перелетчи реку, поидет полки прямо к Москве, а войны не роспустит, и бояром и воеводам под царя голов з детьми боярскими посылати да, в котором месте пригоже, на крымские люди приходити, высмотря по себе, и языков добывати и про царево умышленье подлинно проведывати. Да, смотря по вестем и розведав прямых вестей, и Москве помогати и на крымские люди приходити, чтоб дал бог дела царя и великого князя и земского поискати, а себя уберечи.

А будет царь, перелезчи реку, войну розпустит или заречные места тульские и резанские и олексинские и козельские учнет воевати, и бояром и воеводам под люди голов с людми посылати и стрельцов и казаков с пищальми и резвых людей неметцких посылати, а, смотря по делу, и самим делом царя и великого князя промышляти и на крымские люди приходити, и тем местом помогати да и тем промыслити. [172] на которые места пойдет царь назад и, выбрав бы крепкое место у речки или у крепи у ржавца в лесу в крепком, чтоб послать в то место голову с казаки с польскими с пищальми до пятисот человек. А велети бы им на переходе в том месте, как царь с полоном из земли пойдет, дождався, придти на сторожевой полк, чтоб как дал бог дела царя и великого князя поискати, а себя уберечи. А поехать в такое место и ни в одно ³⁷.

А о немцех о наемных бояром промыслить, чтоб на них те же головы, которые с ними будут, корм приготовливали на продажу их корм ³⁸ конской, а платили бы цену немцы по цене. А пива велеть сварити на Коломне и в Серпухове, а велеть немцом ³⁹ цену платить, згадывая по цене, чтоб было немцом корм и питье на продажу изготовлен; а цену на них имати. А поставить их особно ратных руских людей в котором в ближнем себе ⁴⁰ от города, чтоб ссоры им не было с московскими людьми; того беречи накрепко ⁴¹.

А что велено вятчаном быть на берегу, и бояром приготовить велеть на Коломне, в Серпухове, в Колуге запасы государева на девятьсот человек сухарей 1350 чети, на человек по три осмины на три месяца, да круп овсяных 135 чети, да толокна тоже на три месяца же на десеть человек по осмине круп да по осмине толокна на месяц ⁴². А струги велеть от Нижнего припроводить на Коломну большою водою ⁴³. Да устроить бояром и воеводам перевозы по Оке по реке, а суды большие поотписать по Оке по реке ⁴⁴ сколько будет надобно в земском и в опришнине сколько где мочно взять ⁴⁵. А взять, оценя, а деньги вперед заплатим.

А которым детем боярским Московские земли и Ноугородцкие и северских городов ⁴⁶ верстов, дать жалованье, и бояром по росписи, тех детей боярских поверстав, роздать жалованье, а которые будут новики дети боярские, которых собрать велено по городом, и тем давать, поверстав, жалованье. А которые... ⁴⁷ пригодятца и вперед на службу, и тех, поверстав, и поместья ⁴⁸ дать из порожних земель. А которые ныне отнять велено ⁴⁹ у нетчиков кормленные деньги, и к тем деньгам, высмотря добрых детей боярских ⁵⁰, которые давно служат, прибрав, и поверстать; а несмотря по имянной службе, придать ⁵¹⁵. А за лень и за худобу у иных ⁵² вычесть. А детей боярских верстать ехать дьяку на берег ⁵³ Ивану Михайлову ⁵⁴. А которых людей с пищальми наймут и которых людей боярских возьмут дальних с пищальми, и на те пищали ⁵⁵ зелье давать; из казны на то взять зелья и свинцу ⁵⁶ на запас да все ⁵⁷ то переписать на список порознь по статьям по делом. [173] Да память бояром князю Михаилу Ивановичу Воротынскому да Ивану Васильевичу Меньшому Шереметеву. Царь и великий князь велел ⁵⁸ с ними быть ротмистру Юрью Францбеку, а с ним наемных немец сто человек ругодевских 100 ч. с Васильем Шараповым ⁵⁹; и тем наем дати, а корм им покупать... ⁶⁰ деньги по указу ⁶¹. А ротмистру велеть у них быть Юрью Францбеку ⁶². А указать: цена по тамошней цене недорогою ценою примерясь к нынешней ⁶³ цене. И бояром ⁶⁴ приставить к двором къ их, устроя дворы, детой боярских ⁶⁵, корм им дать, собрать с сох, а платить велеть по цене; да сотцкого и целовальников учинить у збору у корму, чтобы даром не имать с сох корму. А пива и меду ⁶⁶ велеть, зделав, держать про них, а велеть им трема стом человек им мед и пиво продавать. А Юрыо Францбеку: ему и с людми давать корм и с людми сь его с тритцатью человеки ⁶⁷ на день по ⁶⁸... да меду по два ведра, да пива ⁶⁹ по три ведра, да по три чети овса, да по три осминки на день; да из Ругодева ⁷⁰ с Карлусом десоть человек немцев; тому давать ⁷¹ на его голову по гривне да по ведру меда по ведру пива, а людем его на десеть человек давать на месяц найму по десеть ефимков человеку ⁷², а ефимок по 12... ⁷³ денег ⁷⁴. А корм им ⁷⁵... покупать по тому же как наемным немцом ⁷⁶. А корму Юрыо Францбеку и наем люд[ем] и Карлусу ⁷⁷ дано на Москве дьяку ⁷⁸ Ивану Михайлову денег ⁷⁹ на три месяцы, а Карлусу на его голову дано на три же месяца, а людем его дано три же месяцы за ефимки деньги. А в Ругодеве на дорогу ему дано на месяц ⁸⁰ ему на люд[ей]. Да из Вильяна послан ⁸¹... тот с поместья послан и с людми и ему только ⁸² давать медку по ведру на его голову. Да посланы с Москвы немец московских 9 ч; и тому дана роспись Ивану Михайлову ⁸³ кому давать корм и кому не давать, хто с поместья. А дано им на три ж месяцы ⁸⁴.

И бояром и князю Михаилу Ивановичю и Ивану Васильевичю) по тому их и устроити ⁸⁵.

И о всем делом царя и великого князя и земским промышляти по царя и [174] великого князя наказу и посмотря по тамошнему делу как будет пригоже и как их бог вразумит. Л о всем о своем деле и о земском царь и великий князь положил на бозе и на вас, боярех и воеводах, как лудче и государеву делу прибыльнее; так, прося у бога милости, и промышляти. А как ся учнет дело царя и великого князя и земское делати и каковы у них вести будут, и им к Москве и по всем городом без вести не держати, а царя и великого князя о всем без вести не держати ⁸⁶.

№ 2

Начало 1572 г.

В большом полку: бояре и воеводы князь Михайло Иванович Воротынской да Иван Васильевич Шереметев.

3 боярином и воеводою со князем Михаилом Ивановичем Воротынским: детей боярских выборных 40 чел., коломнич 170 чел., коширян 430 чел. ⁸⁷, мещан 150 чел., вязмич 180 чел., суздальцов 210 чел., ржевич 200 чел., зубцовлян 60 чел. ⁸⁸, черниговцов 100 чел., Шолонские пятины 300 чел. ⁸⁹. И всего со князем Михаилом Ивановичем Воротынским ⁹⁰ 1840 чел.

С Иваном Васильевичем Шереметевым: выборных 25 чел., муромцов 150 чел., мещерян 170 чел., торопетцких помещиков 150 чел., серпьян и мощинцов 70 чел., Вотцкие истины 500 чел. И всего с Ываном Васильевичем 1065 чел.

И всего обоих в большом полку ⁹¹ 2905 чел. ⁹².

Да в большом же полку из украинных мест з Дедилова быти: воеводе князю Ондрею Дмитреевичу Палетцкому, а с ним 350 чел., из Донкова князю Юрью Курлятеву, а с ним 200 чел.

И всего в большом полку и с украинными 3455 чел. ⁹³.

Да в большом же полку детей боярских изо всех городов прикащиков... сохи 70 чел. ⁹⁴.

Да в большом же полку быти с митрополита и со владык: детей боярских 430 чел., галичан и коряковцов ⁹⁵ и костромич и балахонцов 1000 чел. с их головами ⁹⁶; з головами стрельцов: з головою с Осипом Исуповым 500 чел., с Михаилом со Ржевским 500 чел. [175] Да наемных казаков з двема головами, с Юрьем Булгаковым да с Ываном Фустовым, 1000 чел.

Да в большом же полку ⁹⁷ з головою с Юрьем Франзбеком немец 100 чел., а голова у них Аталык Квашнин ⁹⁸ да ⁹⁹ юрьевским и ругодевским немцом с их приставы 200 чел. ¹⁰⁰ да с оникеевых детей с трех 1000 чел. с пищальми казаков; и у тех казаков быти в головах Игнатью Кобякову ¹⁰¹ да Юрью Тутолмину ¹⁰².

И всего в большом полку детей боярских, и стрельцов, и унжан, и костромич, и с митрополит и со владык детей боярских и казаков и немец 8255 чел. ¹⁰³.

Да в большом же полку Мишка Черкашенин с казаки ¹⁰⁴.

В правой руке: боярин и воевода князь Никита Романович Одуевской да воевода Федор Васильевич Шереметев.

3 боярином и воеводою со князем Никитою Романовичем Одоевским: детей боярских выборных 25 чел., козлич 130 чел., рязских помещиков 120 чел., костромич 500 чел., ноугородцких помещиков Бежетцкие пятины 450 чел. ¹⁰⁵. И всего со князем Микитою Романовичем Одоевским 1225 чел. ¹⁰⁶.

С воеводою с Федором Васильевичем Шереметевым: выборных 15 чел., белян 120 чел., Бежетцкие петины 400 чел. ¹⁰⁷, ржевских помещиков 70 чел. ¹⁰⁸, тверич и клинян 270 чел., дмитровцов 140 чел. И всего 1015 чел. ¹⁰⁹.

И всего с обема со князем Микитою Романовичем и с Федором Васильевичем 2240 чел. ¹¹⁰.

Да в правую же руку из украинных мест с Орла быти князю Григорью Долгорукову, а с ним 350 чел. И всего и с теми в правой руке 2590 чел. ¹¹¹.

Да в правой же руке: стрельцов из Чернигова з головою 300 чел., из Стародуба с сотцким 50 чел., из Рославля с сотцким 50 чел., из Новагородка Северского с сотцким 50 чел., из Почапа с сотцким 30 чел., из Веневы с сотцким 20 чел. И всего в правой руке стрельцов 500 чел.

Да казаков конных с пищальми же: из Шатцкого з головою 50 чел., из Ряского з головою 100 чел., из Донкова з головою 200 чел., из Дедилова з головою 150 чел. И всего в правой руке казаков 500 чел. Да в правой же руке немец с Юрьева и с Вильяна ¹¹². И всего в правой руке стрельцов и казаков ¹¹³ 1000 чел ¹¹⁴. И обоего в правой руке и з детьми боярскими 3590 чел. ¹¹⁵. [176] В передовом полку: воевода князь Ондрей Петрович Хованской да окольничей и воевода князь Дмитрей Иванович Хворостинин.

С воеводою со князем Андреем Петровичем Хованским: выборных 15 чел., резанцов старых и новых 200 чел., смольнян 350 чел., лутцких помещиков 150 чел., кашинцов 380 чел. ¹¹⁶. И всего со князем Ондреем Петровичем 1095 чел. ¹¹⁷.

С окольничим со князем Дмитреем Ивановичем Хворостининым: выборных 15 чел., олексинцов 190 чел., галичан 150 чел., старичан 40 чел., вереич 30 чел., медынцов 95 чел., Ярославца Малово 75 чел. ¹¹⁸. Деревские пятины 350 чел. ¹¹⁹. И всего со князем Дмитреем Ивановичем 945 чел. ¹²⁰. И всего с обема со князем Ондреем Петровичем и со князем Дмитреем Ивановичем 2040 чел.

Да в передовом же полку быти со князем Ондреем ¹²¹из украинных мест из Новосили воеводе князю Михаилу Лыкову, а с ним 350 чел. И всего в передовом полку 2390 чел.

Да в передовом же полку стрельцов: ис Смоленска з головою 400 чел., с Резани с соцким 100 чел., из Епифани с соцким 35 чел. И всего стрельцов 535 чел.

Да казаков с пищальми: с Плавы 150 чел., из Епифани з головою 400 чел., из Новосили 100 чел. И всего казаков 650 чел. ¹²².

И всего в передовом полку немец с пищальми и стрельцов и казаков 1185 чел. ¹²³.

Да у передового же полку вятчане в струзех на реки 900 чел.

А и с теми всего в передовом полку 4475 чел. ¹²⁴.

В сторожевом полку: воеводы князь Иван Петрович Шуйский да окольничей и воевода Василей Иванович Умного-Колычев.

Со князем Иваном Петровичем Шуйским: выборных 15 чел., колужан 200 чел., Ярославля большого 430 чел., углечан 200 чел., лихвинцов 40 чел., ис Перемышля 1 чел., лушан и кинешемцов 70 чел. ¹²⁵. И всего со князем Иваном Петровичем 956 чел. ¹²⁶.

С окольничим и воеводою с Васильем Ивановичем Умного-Колычевым: выборных 10 чел., волочан 60 чел., бежечан 350 чел. ¹²⁷, брянчан 60 чел. ¹²⁸, володимерцов 100 чел., можаич 127 чел., рославцов 50 чел. ¹²⁹. И всего с Васильем 757 чел. ¹³⁰. И всего с обема, со князем Иваном Петровичем и с Васильем Ивановичем 1713 чел. ¹³¹.

В сторожевом полку казаков с пищалми: из Орла 100 чел., из Рылска 50 чел., из Стародуба 100 чел., из Рославля 100 чел. Всего 350 чел. И обоего детей боярских и казаков в сторожевом полку 2063 чел. ¹³². [177] Со князем Ондреем Васильевичем Репниным: выборных 10 чел., дорогобужан 110 чел., веневцов и епифановцов 150 чел., резанцов старых и новых помещиков, которые полутче, 300 чел., серпухович 76 чел. ¹³³, торушан 120 чел. ¹³⁴. И всего со князем Ондреем Васильевичем 766 чел. ¹³⁵.

Со князем Петром Ивановичем Хворостининым: выборных 10 чел., ружан 90 чел., новоторжьцов 80 чел., пловлян и соловлян 70 чел., опаковцов 15 чел., воротынцов 70 чел. ¹³⁶, почапцов 50 чел., Новагородка Сиверского 20 чел., пошехонцов 70 чел., ис Карачова 60 чел., из Юрьева Польского 10 чел. лутчих, из Боровска лутчих 10 чел., стародубцов 30 чел. И всего со князом Петром Ивановичем 585 чел. ¹³⁷.

И всего с обеема в левой руке 1351 чел. ¹³⁸.

Да в левой же руке казаков с пищальми из Смоленска 300 чел.

И всего в левой руке з детьми боярскими 1651 чел. ¹³⁹.

И всего во всех полкех со всеми воеводами всяких людей 20 034 чел. ¹⁴⁰, опричь Мишки с казаки ¹⁴¹.

№ 3

Начало 1572 г.

С Водцкою пятиною Иван Михайлов сын Морозов.

С коломничи князь Василей Меньшой княж Иванов сын Кривоборского.

С резанцы Иван Михайлов сын Головин Большой да князь Федор Кривоборской.

С торушаны да с сернуховичи князь Федор Троекуров.

С колужены князь Иван княж Семенов сын Лобанов Ростовского.

С мещаны князь Юрьи княж Михайлов сын Мещерской.

С ноугородцы Новагородка Сиверского да с почепцы князь Иван княж Григорьев сын Щербатой, ноугородцкой намесник, а в Новогородко осадчика остнпити.

3 болховичи князь Иван княж Иванов сын Лыков намесник, а на Волхове осадчика оставити.

С серпьяны и с мощинцы князь Михайло княж Юрьев сын Лыков.

3 дорогобужаны князь Андрей Палетцкой.

С муромцы Василей Мещанинов сын Морозов.  [178]

С черниговцы наместник Федор Федоров сынь Нагово, а в Чернигове осадчика оставити.

С нижегородцы Тучко Иванов сын Отяев.

С мещеряны князь Федор княж Андреев сын Мещерской.

С алатарцы Василей Яковлев сын Кузьмина.

С смольняны воевода смолепской князь Семен Коркодинов.

С володимерцы Василей Иванов сын Внуков, к Москве.

С юрьевцы Польского Юрьева Григорей Ярцов, к Москве.

С коширяны Иван Михайлов сын Бутурлин.

С мещняны Дмитрей Андреев сын Замытцкого.

С рословцы намесник Яков Иванов сын Судимантов.

3 боляны князь Иван княж Самсонов сын Туренин.

С торопчаны князь Юрьи княж Костянтинов сын Курлятев.

С лучаны Ондрей Федоров сын Нагово.

С стародубцы намесник князь Михайло Тюфякин.

С пусторжевцы князь Василей княж Васильев сын Тюфякин.

С воротынцы князь Семен княж Александрой сын Щербатого.

3 боровичи и с кременчаны Михайло Иванов сын Внуков, к Москве.

В Дедилов окольничей и воевода князь Петр Иванович Курлятов Татев ¹⁴².

В Новосиль князь Михпйло Лыков да Василей Петров сын Измайлов.

На Орел князь Григорей княж Иванов сын Долгорукой да Денис Ивашкин.

В Донков князь Иван Курлятев да Василей Коробьин ¹⁴³.

А срок им в пятое воскресенье великого поста.

№ 4

Тово же лета роспись бояром и воеводам на берегу по полком:

В большом полку на Коломне: бояре и воеводы князь Михайло Иванович Воротынской да Иван Меньшой Васильевичь Шереметев.

Да в большом же полку воеводы у наряду: князь Семен князь Иванов сын Коркодинов да князь Захарей Сугорской. А у города у гуляя (Гуляй-город — подвижные (летом на колесах, зимой на полозьях) полевые деревянные укрепления. См. Флетчер. О государстве русском. 1867, стр. 59 — 60) были они же.

В правой руке в Торусе: боярин и воеводы князь Микита Романович Адуевской да Федор Васильевич Шереметев. И князь Микита Адуевской бил челом государю в отечестве на князя Михаила Воротынсково.

В передовом полку в Колуге: воеводы князь Ондрей Петрович Хованской да окольничей князь Дмитрей Иванович Хворостинин.

В сторожевом полку на Кошире: воеводы князь Иван Петрович Шуйской да окольничей Василий Иванович Умново-Колычов. И князь Иван Шуйской бил челом государю о местех на князь Микиту Адуевсково. И государь велел челобитье ево записать. И челобитье ево записано.

А в левой руке па Лопасне: воеводы князь Ондрей Васильевичь Репнин да князь Петр Ивановичь Хворостинин. И князь Ондрей бил челом государю о местех на князя Ондрея Ховансково.

И тово же лета смотр был у государя ево государевым людям на Коломне апреля в ¹⁴⁴ день бояром и дворяном и детем боярским дворовым и городовым конской и [179] их даточным людям хто что дал государю в полк людей. И после смотру, собрався с людьми, бояром и воеводам велел государь итти и стоять на берегу по местом: в большом полку в Серпухове, а правой руке в Торусе, передовому полку в Колуге, сторожевому полку на Кошире, а левой руке на Лопасне.

А как по вестям были воеводы в сходе на берегу из украинных городов:

В большом полку в сходе з бояры и воеводы со князем Михаилом Ивановичем Воротынским да с Ываном Васильевичем Меньшим Шереметевым: з Дедилова воевода князь Ондрей Дмитреевич Палецкой, из Донъкова князь Юрьи Курлятев; да в большом же полку был Юрьи Франзбек ¹⁴⁵ с немъцы.

В правой руке з боярином и воеводою со князь Микитою Романовичем Адуевским да с воеводою с Федором Васильевичем Шереметевым с Орла воевода Василей Колычов.

В передовом полку с воеводою со князь Ондреем Петровичем Хованским да ¹⁴⁶ с окольничим со князь Дмитреем Ивановичем Хворостининым из Новосили воевода князь Михайло князь Юрьев сын Лыков.

А к наряду велено голов прибавить князю Михаилу Воротынскому.

Тово же году государь царь и великий князь Иван Васильевичь всеа Руси и Из Новагорода от себя посылал на берег перед царевым приходом к бояром и воеводам и ко всей рати московской и новгороцкой с своим государевым жалованным словом и з денежным жалованьем князь Осипа Михайловича Щербатово Оболенсково да Ивана Черемисинова, да думново дьяка Ондрея Щелкалова. И князь Осип Щербатой государевым словом бояром и воеводам и всей рати говорил, чтоб государю служили, “а государъская милость к вам будет и жалованье”. И поохали в Новгород к государю.

Тово же году июля в 23 день прииде крымской царь Девлет-Гирей на государевы украины, а с ним дети ево ¹⁴⁷, а с ними крымские и нагайские многие люди. И с украины крымской царь пришол к Оке реке к берегу июля в 27 день.

А государевы бояре и воеводы за ним, царем, к Москве же пошли. А на Москве в ту пору оставлены были: князь Юрьи Ивановичь Токъмаков да князь Тимофей Долгорукой.

И первое дело было с ¹⁴⁸ крымским царем в суботу сторожевому полку князь Ивану Петровичю Шуйскому на Сенкине броду. А на завтрее в неделю царь крымской Оку реку перелез. И было дело с ним правой руке князь Миките Романовичю Адуевскому да Федору Васильевичю Шереметеву на Оке реке верх Нары. А большое дело было бояром и воеводам с крымским царем в среду у Воскресенья на Молодех. И божиею милостию крымского паря Девлет-Гирея и ширинских князей побили и Дивея мурзу взяли. И боярин князь Михайло Иванович Воротынской с товарищи послали к государю с сеунчом (Сеунч (тат.) — радостная весть, известие о победе) князь Данила Опдреевича Нохтева Суздальсково.

А как крымской царь приходил, и на Сенкине перевозе стояли по сю сторону Оки двести человек детей боярских. И Теребердей мурза с нагайскими тотары пришол на Сенкин перевоз в ночи и тех детей боярских розогнали и розгромили и плетени ис подкопов выняли да перешли на сю сторону Оки реки. А бояре и воеводы в ту пору стояли от Серпухова три версты; Июля в 28 день в понедельник тот Теребердей мурза пришол под Москву и круг Москвы отнял все дороги, а не воевал ничево.

А крымской царь в неделю в 27 день из-за Оки реки к наряду пришол и стрелял по полком государевых бояр и воевод. А государевы бояре и воеводы князь Михайло Ивановичь Воротынской с товарищи по татарским полком ис пушок из гуляя города стрелять не велели. И тое ночи крымской царь на том же Сенкине перевозе перелез Оку со всеми своими полки и на том месте оставил тотар тысечи з две, а велел им противитца покаместа он Оку реку перелезет. А бояром и воеводам пришла весть в понедельник рано, что крымской царь перелез через Оку на сю сторону на московскую со всеми людьми. И тово же дни бояре и воеводы со всеми людьми пошли за [180] царем. И передовова полку воеводы князь Ондрей Хованской да князь Дмитрей Хворостинин пришли на крымской сторожевой полк. А в сторожевом полъку были два царевича. И учали дело делать у Воскресенья на Молодех и домчали крымеких людей до царева полку. И царевичи прибежали и учали царю говорить, что к Москве итти не по што: московские люди побили нас здесь, а на Москве у них не без людей же.

И царь крымской послал нагайских и крымских тотар двенатцать тысечь. И царевичи с тотары передовой государев полк мъчали до большово полку до гуляя города, а как пробежали гуляй город вправо, и в те поры боярин князь Михаиле Иванович Воротынской с товарищи велели стрелять по татарским полком изо всего наряду. И на том бою многих тотар побили. И крымской царь оттого убоялся, к Москве не пошол, что государевы бояря и воеводы идут за ним; да, перешот Пахру, крымской царь семь верст стал в болото со всеми людьми. А государевы бояря и воеводы пошли за царем и на другой день во вторник с крымскими людьми травилися, а сьемново бою не было. И крымской царь воротился из-за Пахры назад против государевых бояр и воевод. И июля в 30 день крымской царь съшолся з государевыми бояры и воеводы в сроду на Молодех у Воскресенья, от Москвы за полпятадесять верст. И учали передовые люди травитися. А слуга и боярин князь Михайло Иванович Воротынской с товарищи в ту пору гуляй город поставили. И большой полк стоял в гуляе городе, а иные полки стояли за гуляем городом, недалече от города. И почали с крымским царем битися. И в среду было дело великое. И божиею милостию и государевым счастьем крымского царя побили и нагайсково большово мурзу ¹⁴⁹ Теребердея убили; да на том же бою взял суздалец сын боярской Темир Алалыкин крымсково большово мурзу Дивея; И многих мурз поимали да ширинских князей трех братов убили да царевича астрахансково взяли жива.

А в четверг да в пятницу с крымскими людьми травилися, а сьемново бою не было. А в суботу царь крымской послал царевичей и нагайских тотар и многие полки пеших и конных к гуляю городу выбивати Дивея мурзу. И тотаровя пришли к гуляю и изымалися у города за стену руками; и тут многих тотap побили и руки пообсекли безчисленно много. И боярин князь Михайло Иванович Воротынской обошол с своим большим полком крымских людей долом, а пушкарем приказал всем из большово наряду, ис пушек и изо всех пищалей стрелять по тотаром. И как выстрелили изо всево наряду и князь Михаило Воротынской прилез на крымские полки ззади, а из гуляя города князь Дмитрей Хворостинин с немцы вышол. И на том деле убили царево сына да внука царева колгина сына (Калгин сын — сын калги Мухаммед-Гирея, наследника крымского хана Девлет-Гирея, т. е. внук последнего) и многих мурз и тотар живых поимали.

И тово же дни августа в 2 день ¹⁵⁰ в вечеру оставил крымской царь для отводу в болоте крымских тотар три тысечи резвых людей, а велел им травитца; а сам царь тое ночи побежал и Оку реку перелез тое же ночи. И воеводы на утрее узнали, что царь крымской побежал и на тех остальных тотар ¹⁵¹ пришли всеми ¹⁵² людьми и тех тотар пробили до Оки реки. Да на Оке же реке крымской царь оставил для обереганья тотар две тысячи человек. И тех тотар побили человек с тысечю, а иные многие тотаровя перетонули, а иныя ушли за Оку.

И бояря и воеводы князь Михайло Иванович Воротынской с товарыщи ¹⁵³ пошли назад по старым местом: в Серпухов, в Торусу, в Колугу, на Коломну, где стояли до государева приходу. А были они в приход крымсково царя на Молодех по полком.

В большом полку: слуга и бояре и воеводы князь Михайло Иванович Воротынской да Иван Меньшой Васильевичь Шереметев.

В передовом полку: князь Ондрей Петрович Хованской да окольничей князь Дмитрей Иванович Хворостинин. [181] В правой руке: боярин и воеводы князь Микита Романовичь Адуевской да Федор Васильевичь Шереметев.

А в левой руке: воеводы князь Ондрей ¹⁵⁴ Васильевичь Репнин да князь Петр Иванович Хворостинин.

В сторожевом полку: воеводы князь Иван Петрович Шуйской да окольничей Василей Иванович Умново-Колычов.

И как крымской царь перелез Оку реку и пошол в Крым скоро наспех, а государевы бояре и воеводы стояли на берегу по своим местам.

А к государю царю и великому князю боярин князь Михайло Ивановичь Воротынской с товарыщи послали в Новгород с сеунчом князя Данила Ондреевича Нохтева Суздальсково да Микифора Давыдова, что крымсково царя побили. А государь прислал к бояром и воеводам з золотыми Офонасья Олександрова сына Нагово.

А царь и великий князь и царевичи были в Новегороде; а хотел государь итти из Новагорода на непослушника своево на свейсково короля Ягана за его, королево Яганово, неисправление.

А головы были писменые на Молодех: в большом полку князь Данило Ондреевичь Нохтев Суздальской, да князь Семен Куракин, князь Иван Охлебинин, князь Борис Серебряной, Иван Михайловичь Морозов, князь Давыд Гундоров, Иван Михаилов сын Головин, Михайло Меньшой Головин, Мамыш Ододуров, Беленица Головин.

А после царева ¹⁵⁵ приходу были воеводы по полъком:

В большом полку был князь Ондреи Хованской, Иван Морозов да из Донкова князь Юрьи Курлятев.

В передовом полку князь Ондрей Палецкой.

В сторожевом полку князь Михайло Лыков да Василей Колычов.

А быти воеводам по росписи без мест.

№ 5

23 августа 1572 г.

А се перевод з Девлет Киреевы царевы грамоты ¹⁵⁶.

Девлет Киреево царево слово московскому князю, брату моему Ивану князю Васильевичю после поклону слово с любовью то, что преже сего о Казани и о Асторохани холопа своего Янмагметь Хози гея (Янмагмет Хози гей — гонец от крымского хана Девлет-Гирея к Ивану IV, приехал к двору Ивана IV (в дер. Братошино под Москвой) в декабре 1571 г. См. ЦГАДА, Крымские дела, д. 14, лл. 32 — 32 об.) к тебе посылал есми. И ты, о Казани и о Асторохани молвя: “дадим”, грамоту свою прислал, а уланом моим и времянником посланые свои грамоты прислал еси: как великое царево величество, погоноря, отставите, сколько казны похочет, и яз бы то дал; молвя, писал еси к ним. А ты что так лжешь и оманываешь? Потому, оже даст бог, сею дорогою пришед самому было мне о том говорити отселева, послав человека переговорити не мочно, потому что далеко. А з ближнего места опять мочно, человека послав, переговорити, что есми со всеми своими людми пошел. И, наш приход проведав, на Оке на берегу хворостом зделали двор да около того ров копали, и на перевозе наряды и пушки еси оставив, да и рать свою оставил, а сам еси в Новгород пошел. И мы божиею милостию и помочью, дал бог здорово, Оку перелезчи со всеми своими ратьми, что делан двор и копаные рвы твои видели и с ратью твоею наши сторожи передние, повидевся не ото многа побилися да и мусульманская рать от нас прошалася и похотели дело делати. И яз молвил, что он, холоп (Он, холоп... — имеется в виду кн. М. И. Воротынский), по государскому своему веленью пришел, мне с ними что за дело. А нашего величества хотенье до князя их; молвя, их не ослободил, [182] пошли тебя искати, хотели есмя стати, где б сел и животины много, хотели есмя к тебе послати, где ни буди, посла да с тобою переговорити. И сею дорогою хотели от тебя ответ прямой взяти; молвя, шли были, а что твои рати назади за мною шли, — и назади у меня дети, увидев, без нашего ведома бой был, которые богатыри серца своего не уняв, на серцо свое надеяся, немногие наши годные люди билися и двух добрых взяли де, что дети мои без нашего ведома билися; на детей своих покручинивъся, назад пришед твоих людей около есми облег. И котороя нагайская рать со мною была, учали они говорити, что пришли есмя из нагами пять месяц и нам лежать не прибыльно и лошадем истомно; молвя, все заплакали и нужю свою нам в ведоме учинив, заплакав, на ногу пали. И мы потому, пожелеючи их, и слова их не отставили, со всеми мусульманскими ратьми и с лошадьми со всеми здорово потише поворотилися. Кто есть для нас делал на берегу двор и ров, и столко маялися, и мы тот двор ни во что покинув да перелезли, что было на перевозе твоей рати, наши люди, дело и бой учинив и погнав на силу, перелезли; что есте маялися месяцы три или четыре. Приходу нашему хотенье: с тобою поговоря, попрожнему на свою роту и о добре быти или прямой ответ от тебя взяти. Хотенье мое было: с тобою на въстрече став, слова не оставив, переговорити. А рать наша прямо с твоею ратью хотели делати. И хотенье их то было, и мы не ослободили. А твоя рать, вшедчи в город, свою голову оборонили. И со страхов дети боярские и пригодные люди твои всяк о своей голове колодези де копали; толко б из города вышли, — наша бы рать, против став, билися; хотя бив городе твоя рать стояла, обороняв свои головы; хотоли наши с ними делати, и мы не отпустили, пожелели: ссталося ли бы не ссталося-то дело обычное, и мы рати своей не потеряли. И будет тебе та твоя рать на надобе, и нам наша рать всегда пособщик. Что твои олпауты (Олпауты, алпауты — татарская знать) тебе посолжют и похвастуют, и тому б еси веры не нял: что есмя их худо зъделали, — и тебе ведомо будет. И ныне по прежнему нашему слову, меж нами добро и дружба быв, Казань и Асторохань дашь, — другу твоему друг буду, а недругу твоему недруг буду; от детей и до внучат межь нами в любви, быв роту и шерть учинив, нам поверишь. И мы с своими чесными князи сущего своего человека Сулешева княжого сына (Князь Сулеш — один из приближенных хана Довлет-Гирея, поручавшего ему дела, связанные с отношениями с Русским государством. Сулеш и “Сулешовы”, его потомки, играли при ханском дворе роль посредников между ханом и русским царем, были “амиятами” (“приятелями”) Москвы, которой сообщали секретные сведения о крымских делах и за это постоянно получали подарки (“поминки”) от Ивана IV. См. ЦГАДА, Крымские дела, д. 14; Послания Ивана Грозного. М. — Л., 1951, стр. 375, прим. 23), холопа своего Мурат мирзу з здешними твоими послы, гораздо почтив, честно отпустим. И сын нашь Адыл Гирей царевич там царь будет, тебе от него никоторого убытка и насильства не дойдет по нашему приказу; быв которые наши холопи по нашему приказу тебе и пособники будут, другу твоему друг буду, тебе много добра было б. А Казань и Асторохань наши юрты были, из наших рук взял еси; и ныне назад нам не хотите отдати; однолично мы о тех городех до смерти своей тягатися нам того у вас; не возмем, — и нам то грешно: в книгах у нас так написано: для веры однолично голову свою положим. И только казну и куны дашь нам, — не надобе; а будет бы мы похотели для казны в дружбе быти и сколько еси по ся места ко мпе кун посылал, — и для бы кун яз был в дружбе с недругом твоим, с королем (Недруг твой, король... — имеется в виду польско-литовский король Стефан Баторий) был. А с тобою есми начаялся добра, а на недруга твоего на короля не смотря, а девять лет не давывал мне король казны и присылал ко мне послов, не оставя, и казну дает. И яз, оставя то, начаяся с тобою миру, прямого ответу им не дал; и только похочешь с нами в дружбе и в братстве быти, Казапь и Асторохань дашь и с ротною своею грамотою и ключи астороханъские и казанъские одному своему олпауту на руки дашь и с любовною своею грамотою и, своих детей и князей и веремянников ротные грамоты взяв, холопу моему Мурату мурзе дав, и посла твоего, почтив, отпустим. А толко не похочешь с нами в дружбе быти, Казани и Асторохани не дашь, и ты б посланного гонца моего холопа Шигая и посла нашего Янболдуя, один свой прямой ответ дав, часа того отпустил, не отставил бы еси. А толко не пришлешь, и мы счастьем своим до Крыму дойдем. И мы твоего посла, почтив как ведетца в обычае и портище дав как в нашем государстве чин водетца, его не оставя, на борзе отпустим; так бы еси ведал. А только ответу не дашь, с недругом твоим, с королем, в дружбе быв, и зиму, и лето на тобя учну ходити, от тебя не отойду, преже сего к нам в посланой своей грамоте писал оси: Волги голова у вас, а устье вам дати нам не пригоже. Видитца и то твое слово прямо, и то и мы ведоем. И ныне [183] только дашь, другу твоему друг буду, а недругу твоему недруг буду. И только сею дорогою не сстанетца, и к тебе уже болши того человека не пришлю; волю твою тебе дали; которое дело прибыльнее, то и делай, волю тебе на руки дали, ты ведаешь. Да сего моего холопа Шигая с речми есми отпустил, и ты б его, гораздо спросив, разумел; его слово — мое слово; слову бы еси его верил да великой поклон, малые поминки, ширинку есми к тебе послал, так бы еси ведал; молвя, ярлык послан. Писан месяца августа в 23 день лета 980-го.

Текст воспроизведен по изданию: Документы о сражении при Молодях // Исторический архив, № 4. 1959