Данной Болярина Юрия Яншеевича Сулешева, писанной в 7151 (1643) году, упоминается о сооружении храма в Монастыре Симоновском, во имя Знамения Божия Матери, и о других не менее любопытных исторических предметах, коих мы доселе совсем не знали. Выписываю из этой Данной следующее:
...«Да яз же Боярин Князь Юрий Яншеевич в Симонове Монастыре, в Соборной церкви, обложил царския двери серебром, в чекан. А пошло на них окладу, серебра и золота, на тысячу рублев. Да по обещанию моему сооружена церковь в Симонове монастыре над гробами родителей моих во имя Знамения Пречистые Богородицы 1. И та церковь стоила со всем [581] церковным строением тысяча двести пять рублев. Да яз же Боярин, Князь Юрий Яншеевич Сулешев, дал вкладу, по приказу брата своего, Крайчаго, Князя Василия Яншеевича, и невестки своей Княгини Фетиньи Ивановны, на городовое дело тысячу рублев... И дал есмя я вотчину ее прародительскую в вечный их поминок, при Архимандрите Илие…».
* * *
Судное дело, и Правая грамота Великого Князя Ивана Васильевича всея Pусии
По Великого Князя Ивана Васильевича слову, всеа Pycии, сей суд судил Князь Иван Юрьевич. Тягался, Пречистые Симонова Монастыря Архимандрит Зосима, и за всю братью Симоновских старцев, с Ивашком Соврасовым. Так [582] рек Архимандрит Зосима: тот, господине, Ивашко, поорал нашу землю, Симоновского монастыря, Федотовскую Нелидову. А дал, господине, в дом Пречистые, в великий мор, ту землю Федот Нелидов по себе. И Князь Иван Юрьевич вспросил Ивашка: отвечай? – и Ивашко так рек: что, господине, Архимандрит Зосима называет монастырскою, землю Федотовскую Нелидова, ту землю, которую яз поорал, и то, господине, земля Великого Князя, Черная, Левковская, да Ощуновская; а мне, господине, дал Князь Великий ту землю, осенью, о Покрове Святые Богородицы, а се, господине, Великого Князя грамата пред тобою. И Князь Иван Юрьевич выслушав грамату, вспросил Архимандрита Зосиму: почему-же та земля ваша, Федотовская Нелидова? И Архимандрит Зосима тако рек: была, господине, у нас на ту землю Данная грамата Федотова, да погорела, господине; в городе, у нас в пожарах те наши граматы, земные и купчия, и данные, все погорели давно. А се, господине, у нас Великих Князей грамата жалованная на все на те граматы, данные и купчия, перед тобою. И Князь Иван Юрьевич воззрев в грамату, а в грамате пишет: «По отца своего, Великого Князя Василия Васильевича грамате, се аз, Князь Великий Иван Васильевич, пожаловал eсми дому Святые Богородицы, монастыря своего Симоновского Архимандрита Афанасия, с братиею, или кто по нем иной Архимандрит будет, что у них были граматы жалованные в монастыре, Прадеда моего Великого [583] Князя Дмитрия Ивановича, и деда моего, Василия Дмитриевича, и те у них граматы погорели. Также кто довал что им, монастырю, землю, и воды, и луги, и лесы, и иные какия угодия, и что сами у кого купили, и те у них граматы данные и купчия погорели-ж. И что к ним будет по тягло, и монастырю до того пожара, при Архимандрите Ионе, и при Архимандрите Иване, земли, и воды, и лесы, и луги, или какие иные угодья, что-нибудь, и то все к ним потянет, к монастырю, потому-ж, как в пред сею тянуло. А невступается у них в то ни вочто, никто. А дана грамата лета 6970-го, месяца Июня в 5 день». И Князь Иван Юрьевич, выслушав грамату, вспросил Архимандрита Зосима: кому-ж то у вас ведомо, что земля монастырская, Федотовская Нелидова? И Архимандрит Зосима так рек: ведомо то, господине, у нас, Великого Князя Христианом, людям добрым, старожильцам, Якуту Кучесалкову сыну, да Никону Илимову, да Сейке Стоянову, да Степану Сергееву Отисойце, да Великого Князю сыну боярскому Хватиреву Данилу, что то земля монастырская, Федотовская Нелидова. А се, господине, те наши знахари перед тобою. И Князь Иван Юрьевич вспросил Ивашка: а у тебя кому ведомо, что Великого Князя земля Черная? И Ивашко так рек: ведомо то, господине, Великого Князя Християном старожильцам: Сеньке Гридину, да Якуту, Ивашкову сыну, Хрептову, да Лучуке Лазареву десяцкому, да Федьке Максимову, что та земля Великого [584] Князя Черная, Левковская, да Якушевская. А се, господине, те мои знахари перед тобою. И Князь Иван Юрьевич вспросил Архимандричьих Зосимовых знахарей, Якутка, и Никоника, и Сейка, и Степанка, и Данилка: скажите, как право перед Богом, чья то земля, которую Ивашко орал? И Якут, и Никон, и Сейка, и Степанко, и Данилко, так рекли: яз, господине, Якут, помню, от сих мест за шестьдесят лет, что то земля Федотовская Нелидова, Симоновского монастыря, и пашут крестьяне монастырские. А яз, господине, Никон, помню до Момотыковщины за десять лет, что то земля Федотовская Нелидова, Симоновского монастыря, а пашут крестьяне монастырския. А яз, господине, Сейка, помню от сих мест за пятдесят лет, то земля Федотовская Нелидова, Симоновского монастыря, а пашут крестьяне монастырские. А яз, господине, Степанко, помню от сих мест за сорок лет, что та земля Федотовская Нелидова, Симоновского монастыря, а пашут крестьяне монастырские. А яз, господине, Данилко, помню за тридцать лет от cих мест, что то земля Федотовская Нелидова, а пашут крестьяне монастырские. И Князь Иван Юрьевичь вспросил Ивашковых Соврасова знахарей, Сеньки Гридена, с товарищи: скажите, как пред Богом право – чья то земля, которую Ивашко поорал? И Сенька Гриден, да Якут, и Лучука, и Федко, так рекли: яз, господне, Сенька, помню до великого мору, что то Великого Князя земля черная Якушевская, да Левковская. А [585] косили ее на Великого Князя косу на становой. А яз, господине, Якут, помню от великого мору, что та земля Левковская, да Якушевская Великого Князя Черная, а косил ее, господине, Федко Максимов да Саврас Товаров на Великого Князя косу, на становой. А яз, господине, Лучука Десятко, помню, что дядя мой Анисим Писало косил Толевсковой и Якушева на Великого Князя косу на становой, становыми крестьяны, при сотнике при Степане при Сарычине. Да в той же, господине, Федотовской земле вышла полоса Великого Князя земли Еремкины, а пахали ее к Федотовской земле монастырские крестьяне. И яз, господине, на ту землю, на Еремкину полосу, возводил Судью, Великого Князя Тиуна, Карпа Ховрилева. И Карп, господине, ту полосу присудил мне Еремкину, к Великого Князя земле, а граматы ми правые, господине, не дал. А на суде, господине, с ним был Степан Сарычек. А яз, господине, Федко, помню до великого мору, что то земля была боярская Федота Нелидова. И Федот, господине, после своего живота, в великой мор, дал ее к Пречистой, на Симонов монастырь. А Левкова и Якушева, господине, есми в той Федотовской земле не слыхал. И Князь Иван Юрьевич вспросил Ивашка: от сех мест года за три, за четыре, кто ту землю пахал, и если нынеча на ней чей хлеб, рожь-ли, ярь-ли? И Ивашко так рек: пахали, господине, ту землю Християне Симоновского монастыря, на монастырь, и нынеча, господине, на той земле Симоновского монастыря сеяна рожь. А яз, [586] господине, ся весны ее под яр взорал. И Князь Иван Юрьевич перед Великим Князем поставя обоих исцов, Архимандрита Зосиму и Ивашка, суд свой сказал. И Князь Великий Иван Васильевич всеа Русии выслушав суд, велел Князю Ивану Юрьевичу, Пречистые Симоновского монастыря, Архимандрита Зосиму, с братиею, оправити, и землю Федотовскую Нелидова, что было Ивашко Соврасов взорал, велел присудити Архимандриту Зосиме с братиею. А Ивашка Соврасова велел обвинити. И по Великого Князя слову, Ивана Васильевича, всея Русии, Князь Иван Юрьевич, Пречистые Симоновского монастыря, Зосиму Архимандрита, с братиею, оправил, и землю Федотовскую Нелидова, что было Ивашка Соврасов взорал, присудил Архимандриту Зосиме с братиею, а Ивашка Соврасова обвинил. А коли Князь Иван Юрьевич Великому Князю Ивану Васильевичу всеа Pyсии суд свой сказывал, и туто у Великого Князя был Окольничий Иван Васильевич Чебот. А на суде у Князя у Ивана у Юрьевича были: Скряба Морозов, да Василий Чубар-Безобразов, да Великого Князя Тиум Оладия Шишкарев. А подписал Дьяк Василий Домнатов.
У подлинного судного списка печать черная. [587]
Правая грамата безсудная
Се бил челом, Царю и Великому Князю Ивану Васильевичу, всея Русии, Григорий Иванов сын Оключеев, на Федора Иванова сына Пестова. А сказал: держит, государь, за собою прадеда моего вотчину, Андрея Кузмина сына Оключеева, сельцо Скитово, с деревнями, в Московском уезде, неведомо почему. И Царь, и Великий Князь, выслушав челобитную велел по Федора по Пестова послать Недельщика Федора Тютчева, с граматою, а велел его поставить пред собою, пред Царем и Великим Князем. Недельщик Федор Тютчев, сказал: посылал еси Государь меня с граматою, по Федора по Пестова, и велел его поставити перед собою высцовейску Григорья Оключеева в вотчине. А яз, Государь, по Федора ездил, да его исизъехал, и яз, Государь, взял человека его Митку Урина, а се, Государь, тот Митка перед тобою. И Царь и Великий Князь вспросил Федорова человека Пестова, Митку: где твой государь, Федор, и мочно-ли тебе его передо мною поставити? И Федоров человек, Митка, сказал: Государь! Государь мой Федор поехал ко племяни гостити, а государя, Государь, мне своего перед тобою Государем поставити немочно. И Царь и Великий Князь велел по Федора по Пестова в другое послать Недельщика Федора-ж Тютчева, с записью, а велел его перед собою поставити, и перед Царем и Beликим Князем. Недельщик Федор Тютчев [588] сказал: посылал еси, Государь, меня, с записью, по Федора по Пестова, и яз, Государь, по Федора ездил, и Федор, Государь, у меня утек на лес в очех; и яз, Государь, взял другаго человека его, Левку Филипова, к се, Государь, и тот его человек, Левка, перед тобою. И Царь и Великий Князь вспросил Федорова человека Пестова, Левка: где твой Государь Федор, и мочно-ль тебе его поставити передо мною? И Федоров человек Пестова, Левка, сказал: Государь! Государь мой Федор от Недельщика утек на лес в очех, а мне, Государь, государя своего перед тобою Государем поставити не мочно. И Царь и Великий Князь велел послать в ту вотчину подъячаго Ивашку Дмитриева, да велел в той вотчине переписати дворы, и хоромы, и люди в них по имяном, и землю пашенную, и не пашенную, и луги, и лесы, и всякия угодья. И перед Царем и Великим Князем Подъячий Ивашко Дмитриев переписи своя положил список. И в переписном списке написано: в Московском уезде, по Ждальском стану, в сельце в Скитове, пашни боярския и крестьянския тридцать четвертей в поле, в дву потому-ж. Сена по кустарем, боярского и крестьянского, одиннадцать десятин. Лесу пашенного кустарю десять десятин. Земля середняя. Да того-ж сельца, деревня Козье-болотцо пуста. Пашин в поле двенадцать четвертей, в дву потому-ж. Сена меж кустари три десятины, земля середняя. И Царь, и Великий Князь Иван всеа Pyсии, велел тое вотчину сельцо Скитово, да деревню [589] Козье-болотцо, отдать Григорию Оключееву, потому: посылан по Федора по Пестова, в той вотчине Недельщик Федор Тютчев дважды, а он от Недельщика бегает, низъехати его не мочно. А люди его, два человека, у Недельщика в том деле сидели от Марта вторагонадесять числа по Май по десятое число. И он людей своих сступился, и к Москве ко ответу в том деле не бывал. И велел тою вотчиною, сельцем Скатовым, да деревнею Козьим-болотцом владети Григорью Оключееву по сей грамате: Царь и Великий Князь, Иван Васильевич всеа Русии. К сей грамате велел печать свою приложити, лета 7076, Maиa в 26 день.
А у подданной граматы две приписи, Дьяков: Рахмана Житкова, да Булгака Безсенова.
А та грамата за печатью, за черною.
Жалованная тарханная грамата
От Царя и Великого Князя Бориса Феодоровича всеа Pyсии, к Галицкой Соли, Губному старосте Третяку Черевину, да Городовому Прикащику пятому Сохонину, да посадским пудовым целовальникам: Афоне Левонтьеву, с товарищи. Били нам челом, Пречистые Богородицы Симонова монастыря, Архимандрит Иона, с братиею, а сказал: Пречистые Богородицы в дому, в Симонове монастыре, наше жалованье у Соли у [590] Галицкие, из дву колодизей варят соль в пяти варницах, а даянье Великого Князя Дмитрия Ивановича Донского, и сына его, Князя Константина, во иноцех Касьяна, что лежит на Симонове, и жалованные де граматы у них нет. Монастырcкия варницы блаженные памяти Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всеа Pусии, есть не на наше, на Царское имя подписаны. А по той де нашей жалованной грамате, с тех их, монастырских, с пяти варниц, соли, танги, и замытных и пудовых, и рублевых, и отвозных, и всяких пошлин имати не велел. А ныне-де их монастырских варниц топятся у Соли, для монастырского обихода, только две варницы. И с тое-де их соли пудовые целовальники правят на них пудовых пошлин, и наши-де жалованную грамату Соли Галицкия пудовые целовальники судят, и нам-бы их, Симонова монастыря Архимандрита Иону, с братиею, пожаловати, наши Царския жалованные граматы судить, и с их соли наших, всяких пошлин, по нашей жалованной грамате имати не велети. А в нашей Царской, жалованной грамате у них написано: соль им варити на монастырь, из дву колодезей, в пяти варницах, и с тое их соли, что варят из дву колодезей, в пяти варницах, пудовые, таможния, и отобозных, и замытных, и рублевых пошлин имати не велети, в наше Царское имя та их прежняя жалованная грамата подписана. И мы, Симонова монастыря Архимандрита Иону, с братиею, пожаловали, по нашей жалованной грамате, у Соли у Галицкие, с их, с пяти [591] варниц соли, пудовые пошлины по прежнему имать не велели. И как к вам ся наша жалованная грамата придет, и вы-б по нашей жалованной грамате Симонова монастыря, с монастырских пяти варниц соли пудовые пошлины, на старцех и на слугах не правили, и в перед на них с теx варниц с соли пудовые пошлины имать не велели, чтоб нам о том, Симонова монастыря Архимандрит Иона, с братиею, не били челом. А прочет сю нашу грамату, и списав с нее противень, слово в слово, отдать ее Симонова монастыря старцем и слугам, кого они с сею нашею граматою пришлют, и они ее держат у себя, вперед, для иных наших приказных людей, и пудовых целовальников. Подлинная жалованная грамата на Москве, лета 7110, Maия в 14 день.
У подлинные жалов. граматы, на обороте, написано: Царь и Великий Князь Борис Феодорович всеа Pycии; припись Дьяка Андрея Акинфова; справа подъячаго Филипа Лазаревского; печать черная.
И. Андреев.
1832 г.
Тула.
Комментарии
1. Следственно, восточные ворота под сим храмом сделаны после. Из статьи о надписях в Симонове Монастыре, помещенной в Древн. Росс. Вивлиофик, часть XIX, видно, что гробы Сулешевых, находятся под папертью Собора; но могилы Князя Юрия Яншеевича в надписях не значится. Достойно замечания, что равнодушная невнимательность и всеразрушающее время, совершенно изгладили и самую память о сподвижниках монашествующей братии сей древней обители. Иосиф Волоколамский, ревностный противник Новогородской ереси, в книге своей (Х-я глава) упоминает о Преподобных: Варфоломее Строителе, Иоанне Златом, и Игнатии Иконнике. Они, по уверению Иосифа, покоятся в Симоновом монастыре; но гробы их неизвестны, и имена их не украшают листов Истории нашей Иерархии.
Текст воспроизведен по изданию: Известие о рукописи XVII-го века // Московский телеграф, Часть 44, № 8. 1832
