ПОВЕСТЬ О ЖЕНИТЬБЕ ИВАНА ГРОЗНОГО НА МАРИИ ТЕМРЮКОВНЕ

1 В лето 7072-го повелением царя Ивана Васильевича ходил из Свияжска царь Шахалей Касимовской Волгою-рекою на стругах под Астракань, на Кутумовской остров, с силою многою. А в те поры Астракань была дерновая, в верх 9 сажен. А мурза был в то время черкасов горских в Астракани Теврюг Юньгичь. И много Шахалей, царь касимовской, ратовался со астраканцы, и ничево не починил, лишь московские сил и казанские много потерял.

И пишет мурзе черкаскому Шихалей: «Теврюг Юнгичь! Покорися грозному и силному государю нашему царю Ивану Васильевичу. Он тебя, государь наш, не ведаешь чем пожалует. Аз и царь, да ему, государю, покорен и слуга его волный». Мурза же глаголет Шихалею: «Царю Шихалей! Отпиши царю своему Ивану Васильевичу: аще единородную мою и прекрасную и любезную дщерь Марию Теврюговну поймет за себя царицею, || то с нею и до устья реки Волги, до моря, и в верх по Яику и с черкасы поклонюся ему, государю».

Сия слышав, царь Шихалей Касимовской отряжает посланника своего из Астракани в царьствующи град Москву ко царю Ивану Василевичу, дав ему грамоту, сице написанну: «Грозному ², и страшному, и силному, и великому государю нашему царю и великому князю Ивану Васильевичу. Холоп твои Шихалей, царь касимовской, пад на землю, премного челом бьет твоему царьскому пресветлому величеству. По твоему великому страшно приказу из ³ Свияжска-города ³ с великою московскою силою и казанскою в Златой Орде на Кутомовском острове под градом Астраканью елико с воинством мужествовав, и Астарахани не взял. А взять ея не мочно, потому что стоит на воде и крепче Казанского царствия. И того града Астарахани мурза черкасов горских Теврюг Юнгичь мне, холопу твоему царю Шихалею, написал писмо за своею рукою руским языком, буде-до царь Иван Васильевич поимал || за себя дщерь мою любезнейшую в царицу себе, аз-де Астраканью и до усть реки Волги, до моря Хвалынского и по морю улусами черкаскими, и вверх по реке Яику, и с людми, которые во всей моей Золотой Орде черкасы горские живут, поклонюся ему и грамоту дам на всю свою державу до века. И тебе, великому государю Ивану Васильевичу, как бог известит в размышление твоем, мне, холопу твоему, ⁴ о въсем ⁴ опиши и царствуй вовеки». Сию грамоту отписа царь Шихалей и посла скоро, повелевая в 5 дней ⁵ к Москве пригнать, а с Москвы в пять дней же. И той же царь Шихалей посла в Казань, повеле запасов и казны прислать скоро.

Приехав же скороходец в московское государьство пред царя Ивана Василиевича всея Росии в самый господьственный день Воскресения господня ⁶, еже есть велик день христов, в 3 час дни и обрете его, государя, стояща в соборной церкви Успения пресвятыя богородицы, слушающа божественную литоргию на царском своем месте. Круг же ево бояре и князи стояху, и дядюшка ево || Никита Ивановичь Романов близ его стоя. Преосвященный Фнлипп-митрополит со властми служаще божественную литоргию. И причастися царь от руку его святого тела и крове Христа, бога нашего, и паки ста на царьском своем месте. Борзоходец же прииде пред царя и паде о церковныи ⁷ помост, а грамоту от царя Шихалея выше главы своея держа. И паки, востав, поклонися второе и третие до земли и отдает грамоту в руце его.

Царь же прием грамоту и узре печать Шихалея, царя касимовского, радостен бысть. И, отслушав божественную службу, поиде в полату свою. И взяв ево дядюшка Никита Ивановичь Романов под руку ево, и прочий велможи во царские полаты с ним же идяху. И сяде он на своем царском престоле, роспечатав грамоту, и учал ея смотрить. И, посмотря, велел грамоту писать царю Шихалею, имуще писание сицево: «Великии во царех и силный в сильных и страшный в страшных веса великия Росии и славенския земли и казанский обдержатель, царь и великии князь Иван Васильевичь, само || держец северный страны, верному моему слуге Шихалею, царю [32] касимовскому и казанскому, радоватися. Приях писание твое и прочтох пред велможами моими и похвалихом тщание твое, еже к моему пресветлому величеству, и неизменную твою службу, еже о моей державе страждеши. Пишу к тебе скоростию: еже оси в грамоте ⁸ своей ко мне писал ⁹, буди по глаголу твоему; только образ ея написав, пришли со устроением лепоты лица ея в златом одеянии в видь ¹⁰ удобь доброту ¹⁰ ея и очима светлость. И не опишися во всей доброте ея и лепоте и ¹¹ подменный ¹² образ, в место ея иной, не напиши. И не поругаися ¹³ моему царскому пресветлому величеству, и не восприими нужныя себе и горчаишия смерти».

Сия написав, царь Иван Васильевичь, и подпечатав перстнем своим любезнейшим, на нем же сам написан, и даде сия борзоходцем, повеле скоро ехать к Шихалею в Златую Орду, еже Астрахань именуется. Въскоре послании списанием царевым прибегоша во Астракань и отдаша Шихалею. Царь же прием послание от царя || Ивана Васильевича, роспечатав и прочет, радостей бысть. И поиде к мурзе Теврюгу Юнгичю и прочет пред ним вся, елика отипса к нему царь. Теврюг же радостен бысть и светел, рече Шихалею: «На три дни дай сроку — образ написан будет любезнеиший моея дщери Марии, не подобает бо никому же прежде царя на цареву дщерь и царицу зрети. А и образ ея написан будет, никому же не показал будет, разве тебе единого, царя Шихалея». И повеле царь Шихалей воинъству своему тверду и опасну, и оружну быти.

Минувшим же трием днем, звание прииде царю Шихалею в полаты Теврюговы. И поиде царь и с ним 100 человек от воинъства его храбрых людей. И прииде в полату, иде же образ написан Марии Теврюговны. Царь же, над пред образом ея, сице рече: Господине Теврюге! Аще сицевая доброта дщери твоея, а нашия великия государыни Марии Теврюговпы, то государю || нашему царю и великому князю Ивану Васильевичу любима будет, а пас он, государь, за сие великое дело жаловать станет, а сия дщерь твоя с ним, государем, царствовать в велицей славе станет». Теврюг же рече Шихалею: «Иди и зри на дщерь мою». Царь же рече: «Не возможно никому от слуг царевых на царицу прежде царева видения зрети, по уверения ради да увижу». И поведоша царя Шихалея в полату, иде же она седяше на престоле высоце.

Царь же поклонися ей и возре на нея, и удивися. И на мног час размышляя о лепоте лица ея и о доброте возраста ея. И рече: «Достойна сия красота государю нашему, царю Ивану Васильевичу, с ним царствовать в пресветлом ого величестве и государъствс». И паки Шихалей паде на землю и поиде по полаты. И приемлет образ написанный и посылает его к царю Ивану Васильевичу в радости велицей. И даде борзоходцем, повеле скоро отвести.

Царевна же Мария || Теврюговна за своего печатью посла с ними же, борзоходцы, ларец злат, а в нем ширинъка златотканная с камением драгим и жемчюгом великим. Царь же Шихалей образ лица ея и лепоты в тои же ларец положи и устрои его утвердо, и запечатав златым своим гербом, и вскоре повеле гнатн к царю к Москве. И грамоту посла ¹⁴ с теми же борзоходцы, сице написано: «Грозному и силному царю Ивану Васильевичу. Слуга твой Шихалей-царь рабское поклонение творит твоему пресветлому царскому величеству до лица земнаго ¹⁵. По твоей государевой грамоте все повеление твое исполних и о чем ты, великии государь, повелел еси, прислал к тебе, и вся наказанная тобою твердо снабдех и испытах со опасением, и послах в руце твои. Царствуй, государь, вовеки и навеки».

Прибегоша же посланнии в царствующий град Москву от царя Шихалея и приидоша в полату пред царя Ивана Васильевича. И, падше, поклонишася ¹⁶ ему и поставиша пред него златыи ларец. Царь же роспечатав ларец и отверзо его и поиде с ним в ложницу свою с дядею своим Никитой Ивановичем Романовым. И изем образ писанный, его же Шихалеи-царь прислав из Златые ¹⁷ Орды, царевны Марии Теврюговны. И удивися доброте ея и лепоте лица ея. И рече дяде своему Никите Ивановичу: «Видишн ли лепоту и доброту сию пресветлую? В выборе у меня велможских детей благообразных дев болши 100 было, а одна не судит половиною сицевыя красоты и доброты, никоторая из них не судит». [33]

Посем разогнув ширинку и виде в ней вещи зело мудры и дивны. И удивися зело сицевому премудрому делу царь и, на многия часы размышляя, в недоумении велицем бе камению драгому и жемчюгу крупному. И повеле изнести из сокровищь своих драгия своя вещи и камения многоценный, и повеле с ними сложити — и не обретеся || ни един противу присланных, еже царь Шихалей присла из Астракани.

И посем царю Ивану Васильевичю в по-хотение прииде, еже пояти за себе великую государыню Марию Теврюговну. И посла по митрополита Филиппа всея Росии, да приидет к нему в полату. Митрополит же Филипп скоро прииде к нему. И советовав с ним царь много, и поведа хотение свое, рече: «Благослови мя, честный отчет. Митрополит же повеле ему по воли его быти и благослови его честным крестом майя в 7 день ¹⁸ в 3 час дни. Царь же митрополиту всликии духовный праздник сотвори и угости, и дары великия даде, и с честию его проводи в патриархию его.

И скоро повеле воеводам своим и князем пред собою стати. И избра от них 12, и воинъетва 24 тысящи московских стрелцов, и девиц благообразных 24, и жен велможских 30, и княгинь и вдов избра 50. Воеводам же даде одеяние злато и девам, и вдовам, и женам || летники златыя, и всему воинству одеяние цветное и, просто рещи, всех наряди в золоте. И посла их к Шихалею, царю касимовскому, в Астракань в самый день аггела своего майя в 8 день на память святого апостола Иоанна Феолога ¹⁹. И твердо им заповеда, да в 6 недель от Москвы станут в Астракани. На Коломне же стругов взять повеле 120, уготованы бо быша повелением царевым. И тако поиде сила от Коломны Окою-рекою день и нощь безпрестанно. И ехаша до Казани пять на десять дней ²⁰. И тамо с луками казанских татар взяша 2000 человек, оружия в Свияжске ²¹ взяли двести пушек, казны пороховые взяли шестьсот пуд. И тако поиде московская сила в Астарахань Волгою-рекою повелением царя Ивана Васильевича. И ехаша 4 недели.

И приехаша в Астрахань в 5 час нощи — тако царю повелевшу. И не доехав до Астрахани 3 версты, весть послаша к царю Шихалею, яко «Сила идет || московского царя, а с нею 12 воевод, силы же с ними 26000 и жен, и дев сто четыре, по царицу Марию Теврюговну». Царь же Шихалей радостен зело бе о таковем велицем деле и повеле из оружия стреляти на мног час. Приехаша ²² же в Астрахань послани от царя ²³ Ивана Васильевича июня в 30 день на память святых апостолов ²⁴ 12. Наутрия же в 1 день июля воеводы с царем Шихалеем, девицы, вдовы и жены, вси в златом одеянии, — с ²⁵ град силою многою, болши 40000, виидоша ва Астарахань.

И по башням, и по воротам повеле царь Шихалей московской силе стати со всеоружеством своим, сами же поидоша в полаты царевы. Исходит мурза Товрюг Юнгичь и спрашивает о Цареве здравии. Воеводы же поведаша, яко «Здрав есть государь наш грозный и силный царь Иван Васильевичь и царствует в радости велицей». И принесоша ему порфиру от царя и венец, и возложиша на главу ему, || и поклонишася ему. Он же противу им поклонися, рече: «Многа лета государю царю Ивану Васильевичу и з градом сим, и со всею Златою Ордою. И аз после любезнеишия своея дщери Марии Теврюговпы выду из града сего вон, за реку за Яик, и тамо себе жилище починю до смерти своея, и улус починю на оной стране реки Яика.

Виидоша же послании в полаты Теврюговы и узреша дщерь его, великую государыню Марию Теврюговну, седящу на престоле превознесение злате, и сама златотканными одеждами оболчена, и от драгих камени светится вся полата, от красоты ея. И, падше, поклонишася еи вси посланнии от царя Иоанна Васильевича, и дата ей венец и перстень царев злат. Она же, востав со престола своего и облобызав венец и перстень, и паки сяде на престоле своем. Брат же ея Мастрюк стоя подле ея на правой стране, мати же ея подле || ея седяще, на ином престоле. И рекоша послании: «Госпожи царице! Время сотворити поведенное нам». Она же повеле им пребыти до заутрия и угостити любезно, и всех их выслать из полаты своея.

И призва к себе Шихалея, повеле ему устроити три корабля. И вся сокровища драгия в ковчегах и ларцах, и сундуках повеле в них ис полат своих износити. И наполнила два корабля златом и сребром, и камением драгим, и ризами многоценными, и одеянии драгими и завесами заморскими, третий же корабль — всяких [34] питей заморских и запасов, и рыб всяких, и икор, и хлеба, и мяс, и, просто рещи, всего на путное шествие настави. Воинству же московскому — всякому человеку на себя запасу повеле брати, елико сила может.

И призва к себе воевод московских, отдаст им град весь Астракань из жителми || его. Отцу же своему рече: «Батюшко мой Теврюг Юнгичь! После меня и часу не живи во граде сем, поедь амо же хощеши. Мене же, любезнеишую ²⁶ свою дщерь, прости». И охапися с ним, и плакася на мног час, та же с материю своею, последнее целование восприем, плака же ся. И поклонися им до земли. Посем прислании от царя Ивана Васильевича девицы подхватиша ю на руках своих и несоша во уготованный ей корабль, иже взят в Казани повелением московского царя, в нем же казанский царь на реке Волге шествие и утешение, и веселие приимаше. Подобен Орлову летанию чердак у корабля, весь стеклян вылит, верх же златом устроен. И брата ея присного Мастрюка с нею в корабли остави, и лехких людей гребцов 12 человек в корабли ея устрой, и девиц 15 лепых пред нею стояти повеле, сам же Шихалей-царь с воинством ²⁷ московским и воево || дами по обе страны корабля царицы пловяху, гребуще день и нощь. И тако пустишася от Астракани месяца июля в 2 день.

Посла же из Астракани Шихалей к великому государю царю Ивану Васильевичу посланника своего, скороходца, з грамотою: «Великии и грозный над цари царь Иван Васильевичь, многолетъствуй в радости и царствуй вовеки! Для твоея царския светлости и утехи пустилися с царевною из Астракани июля в 2 день во втором часу дни. И оставил я в Астракани шесть воевод, а с ними силы 500000 стрелцов. А мурза и царь черкасов горских Теврюг Юнгичь выступил с черкасы, и 2000 с ним с женами и детьми поехали за реку Яик к морю Хвалыньскому, а городом Астраканью поклонился тебе, великому государю царю Ивану Васильевичу, и дщерию своею великою государынею царевною Мариею Теврюговною, и всею Золотою Ордою. И ныне мы, государь, твоим || пресветлым величеством идем Волгою-рекою по милости великаго бога здравы, в радости. А силы со мною, холопом твоим, дватцеть тысечъ, а пушек с нами 66, а пороху сто пуд, а лушников, гораздых стрелцов с луками ис Казани татар, 2000 человек. И идут они по обе стороны реки Волги в великом управлении опасны».

Сия слышав, царь возрадовася зело, что бог без крови Астараханское царство под московскую державу поручил и покорил. И абие совет творит самодержец со святителем Филиппом митрополитом всея Росии, да повелит преосвященному митрополиту Гурию казанскому и свияжскому просветити святым крещением царевну Марию Теврюговну. Митрополит же повеле по воли его быти, рек: «Царю великодержавный! Воля господня да будет и твоя! Яко же хощеши, твори».

И повеле царь скоро ехать велможе своему || ²⁸ во град Казань, а с ним сто человек стрелцов, легких людей. Написа же и грамоту к Гурию, первосвятителю казанскому, имеюще писание сицево: «От царя и великаго князя Ивана Васильевича, московского и новогородского, и казанского и астраканьского, и всеа великия Росии, и северный страны самодержца ²⁹, во град Казань преосвященному Гурию, архиепископу казанскому, радоватися и молити за ны общаго нашего владыку и бога за спасение наше. Пишу я к твоей кротости и советом великаго архиерея ³⁰ преосвященного Филиппа, митрополита всеа России, да просветиши святым крещением, яко же лепо по правилом святых апостол и святых отець, астараханскую царевну, великую княгиню Марию, и с великою честию отпустиши ея ко мне, дав свое благословение. Лепоты же и доброты ея телесныя да не даси в видение многим. Ты же, архиерею великии, || ^{II 31} и восприемник ей буди. Старейшую же от вдов, иже с нею, избери в восприемницы ей, иже тебе бог известит. Купель же избери пространну или повели зделати вскоре древоделцем. А крести ея за подсолнешником ³² со всем освященным собором. И всем воеводам казанским повели изыти на стретение ей с великими похвалами, а даров, что в Казани оставлено от нашего величества в ларьцах камок и бархатов, и отласов, и участков золотых в казне моей царской, все ей в дары отдайте. Царю же Шихалею повели твердо и опасно о ней [35] имети попечение и до самого нашего великого царствующаго града Москвы. А на месте, на брегу Волги-реки, вели построить началным града часовню в 5 часов и украси ея чюдными иконами, и в ней крести любезнейшую мою царицу Марию. И ни единому от велмож и князей доброты ея не покажи, || толко ты, святителю Гурие, и восприемница будте. В корабль же и ис корабля вели изводить со страхом, чтобы порухи и злохитрия никакова не было. А кто, невежа, неискуство какое починит, вели царю Шихалею смерти предать. Пожалуй, великии и честный архиерею Гурие, сотвори наше повеление и спасайся о господе».

Приидоша же посланнии в Казань и архиепископу послание царево въдавше и благословение от него приемше. Он же вопроси их о Цареве здравии. И прочет писание и, яко же лепо, порадовася. И посла по началных града. И приидоша. Прочет пред ними послание царево. Они же, слышавше, падоша на землю, от-здравъствоваша царю и архиепископу. И во всем по повелению цареву исполняху.

Повелеша древоделцем часовню строить, иконописцем же подписывать под шатром на часовне лета и день, и месяц, и повеление царево, и коего || ради дела часовня состроена бысть — тако архиепископ Гурии повеле сотворити во удивление прежде будущим родом. Посем иконами украси и подписа в ней стенным писмом. И тако состроиша часовню июля в 20 день на память святого пророка Илии. Во осмое лето царства государя царя и великого князя Ивана Васильевича, в 4-е лето по взятии Казани и по усмирении татар, в 20 лето возраста его состроена часовня она, в ней же крещена великая государыни, царя Ивана Васильевича сожителница, царица Мария Теврюговна, астраханского черкаского царя Теврюга дщи.

Велможа, иже от царя прислан ко святителю Гурию с писанием, повеле воеводам дати воинъства ему 1000 стрелцов ехать на стретение великия государыни к Шихалею, царю касимовскому, с писанием от царя, имеющо послание сицево: «Превысочайшей моей и любезнейшей, и величайшей царице и государыне || ³³ всея великия Росии Марии радоватися, а о путном великом, животу прискорбном пути горести не имети: в веселии безмерном царьствия моего радоватися со мною имаши во славе велицей. А и аз, великии во царех, о твоей пресветлой доброте и лепоте возраста твоего в велицей скорби и в тузе-печали есмь, не вем, како дождатися и насладитися доброты твоея. Того ради, любезнейшая моя, велико тщание и скорость велех творити о тебе. Еще же и писание послах о тебе в Казань первосвятителю Гурию, еже просветити тебе святым крещением и всяко промышление о тебе творити. Ты же во всем его, яко отца, послушай. У святого же крещения ни единому от человек не вели стояти. Часовня же устроена на крещение твое, вели ея затворили. Святителя же Гурия ни в чем не срамляйся, яко отца своего. От воевод же дары приими против величества своего, вели им со стра || хом предстоять. Неискусных и невеяшй вели царю Шихалею смерти предать, сама же в великую печаль не вдавайся, но радуйся паче, яко от царствия в царствие идеши. И потом мир ти, любезнейшая моя». Еще вписа царь Шихалею: «Блюди мужественно и снабди крепко, и опасение чини твердо ³⁴. Аще твоим небрежением что неискусно учинится над любезнейшею моею, глава твоя отсечена да будет».

Прием же велможа у казанских князей 1000 воинов, елико могии во стретение царице поеде и обрете их на устье реки Камы. И, приехав, веле пристали не доезжая поприща единого, и пойде пешь и с воинством до царицына корабля, ему же недалече от берега гребущу. И, пад пред ним, поклонися трижды велможа же в златом одеянии и отдает послание Шихалею-царю. Он же, прием его, поклонися. И присташа ко брегу. Воинство же || все на брегу круг сташа вооружени. И пача царь Шихалей прочитати писание от царя Ивана Васильевича, еже выше написано, единой царице. Она же, слышавши сие, возрадовашеся радостию великою, еже сподобитися ей святого крещения.

И тако поехаша во град Казань. И, недоезжая три поприща, повеле воинству всему изо оружия всякого стреляти, яко и солнца в дыму не видети, и гласа не слышать. Воинства же с царем Шихалем от Астракани шестьдесять тысячь. Князи же казаньстии, слышавше царицыно пришествие, идоша противу ея во сретение в златых одеяниих, 12 князей, — тако бо поведено от самодержца держати град [36] Казань. И паки ³⁵ падше пред кораблем и лежаху на мног час. Царица же от великия радости испущаше слезы и радовашеся душею, видяще по велению сожителника своего царя Ивана Васильевича || честь ей воздаему противу достоинства ея величества. И приехаша до часовни, и присташа ко брегу. И устроиша исходы ис корабля, и город поставиша выбойчатой, еже сама царица из Астракани с собою везе, и окружиша часовню в него. И никому не повеле в него въходити, разве архиепископа Гурия.

Архиепископ же по чину церковному нача глаголати молитвы оглашенный и благослови ея, и поклонися. Царица же святителю поклонися до земли и глаголет ему: «Сотвори мя, честный отче, Христиану, яко желает душа моя». Святитель же поведа ей вся, елика сотвори в Казани. И како Казань взя, и вся ей о цари поведа: и обычай его, и нрав — вся ей сказа. Она же радовашеся о всем, яко же святитель сказа. И посем святитель Гурии повеле уготовати купель и воды налити ея. И нача действовати над водою, яко же повелевает молитвослов. Царицу же повеле ввести в часовню и открыти ея || низу, и во единой ризе стояти, всех же предстоящих ей извести ис часовни, токмо восприемницу ея остави. И сам ³⁶ святитель действоваше един — тако бо царю повелевшу. И просвети ея святым крещением, и проводи ея в корабль ея.

Воеводы же принесоша дары, яко же повеле им царь. И, приемше у них, повеле им от нитей своих покой дать велий. Святителю же Гурию даде много злата и сребра на соделание честным сосудом, камок же и бархатов даде на священный ризы. И, прием благословение от него, рече: «Отче великии архиерею Гурии! Моли за мя богу, грешную». Святитель же отпусти с нею чудотворный образы, устроены златом и с камением светлым. И повеле вести ея к Москве, царю же Шихалею повеле твердо и опасно имети о ней попечение, яко же царь повеле. Шихалей повеле воинъству остатися в Казане 20000, в Свияжске 20000 же, || ³⁷ с собою же повеле итъти до Касимова 20000. И тако, богу им поспешествующу, въскоре приидоша в царствующий град Москву месяца августа в 15 день на праздник пресвятыя богородицы ³⁸, честнаго ея успения. Крещена бысть великая государыни в Казани Гурием-архиепископом месяца июля в 22 день на память ³⁹ святыя Марии Магдалыни в 19 лето возраста своего.

Вестники же к царю Ивану Васильевичу приидоша и поведаша ему пришествие великия царицы Марии. Он же радостен бысть зело и повеле всем бояром своим и князем, и воинъству своему изыти во сретение ея, и корету свою царскую извести и привести ея скоро. Привезоша же послании без всякого медления великую царицу и въведоша ю во светлую полату. И держаху ея жены велможские под руце ея. Царь же седя на престоле своем.

Царица же повеле подсолнешник сняти с себе и поклонися пред образом всех бога || трижды, и паки паде пред царем и поклонися ему дважды. Царь же зря на нея и во изумлении ⁴⁰ велицем бе, дивися красоте лица ея и доброте тела ея. И рече: «Блаженна сия красота ⁴¹, яко в велицей радости ⁴¹ веселитися имаши». Ем ю за руку ея и посади на престоле своем подле себя. И любезно облобызася, и всем велможам повеле поклонитися ей. Они же падоша на землю пред нею. По сем повеле царь нянькам своим вести в светлицу ея и нарядити в порфиру и венець, сам же нарядися ⁴² во одеяние светло и венець возложи на главу свою.

И посла по митрополита Филиппа. И вскоре митрополит прииде. И рече ему царь: «Отче честный! Совокупи мене законным браком с любезнейшею моею». И повеле извести пред митрополита. Изведоша же ея, она же поклонися ему. Митрополит же благослови ея честным || крестом, рече царю Иоанну: «Радуйся, царю великодержавный и честный самодержче, яко обрел еси сожителницу себе подобну величеству твоему, обрел еси сокровище себе, полно камении драгиих и чюдных! Величайся с сею красотою во многодетном здравии вовеки». И поклонися царю и царице до земли, и повеле итъти царю с царицею в соборную церковь пресвятыя богородицы честнаго ея Успения. Митрополит же повеле всему собору облещися во [37] священническии чин, сам же во всю священную одежду облечеся. И нача священная по чину действовать, яко же правила повелевают: сотвори прежде обручание, потом венчание и повеле начати священником божественную литоргию. И прияша царь и царица святое причащение от руку его. И по отпусте проводи их митрополит с чюдотворными иконы в царския его полаты, и, молебная совершив, возвратися ⁴³ в митрополию свою. || ⁴⁴ Царь же многи дары митрополита одари и весь священный собор.

И нача с царицею своею царь и великии князь Иван Васильевичь, с великою княгинею Мариею Теврюговною царствовать любезно. Сокровища же ея, их же из Астракани привезе, повеле с великим утвержением и снабдением пред себя поставить. И тако град Астракань покорена бысть сим делом, яко же о ней зде писано есть. Царя же Шихалея многими одарив дарми: даде ему град Казань в снабдение его и в веселие и Астраканью ему же повеле, Шихалею, владети и попечение о нем творити.

И тако поживе царь Иван Васильевичь с царицею своею Марьею год и месяць 6. И окормлена бысть от изменников отравою от столника Василья Хомутова с товарыщи, их же царь Иван Васильевичь злой смерти предаде: в котле свари. А род их весь переве||шал и з женами и детми.

ГИБ, собр. ОЛДП, Q 155, лл. 204-219.

Комментарии

1. На верхнем поле листа, над последней строкой предшествующей статьи, тем же почерком в виде колонтитула: О взятии Астрахании. На полях той же рукой: Глава/139.

2. Испр., в ркп. Гроздному.

3-3. Испр., в ркп. Свияжскаго рода.

4-4 В ркп. переправлено из первоначального посем.

5. Испр., в ркп. дне.

6. В буква г переправлена из х.

7. Испр., в ркп. без титла црковный.

8. ркп. г переправлена из о.

9. В ркп. ошибочно добавлено осп.

10-10. Лепр., в ркп. удобьроту.

11. В ркп. переправлено из он.

12. Испр., в ркп. не подменный.

13. В ркп. не надписано над строкой.

14. В ркп. с переправлено из к.

15. В ркп. это слово повторено и перечеркнуто.

16. Испр., в ркп. поклонишая.

17. Испр... в ркп. латые.

18. Испр., в ркп. днь без титла,

19. Испр., в ркп. Фелога.

20. Испр., в ркп. дне.

21. Испр., в ркп. Сияжске.

22. Испр., в ркп. приехаше.

23. Испр., в ркп. цари.

24. В ркп. переправлено из опостолев.

25. В ркп. нет, добавлено по смыслу (ср. ввыше, л. 204).

26. Испр., в ркп. любезнейшю.

27. В ркп. буква н переправлена из м.

28. На полях позднейшей рукой Глава. Ниже — повторение начальных букв одной из строк.

29. Испр., в ркп. самодерца,

30. Испр., в ркп. архиере.

31. На верхнем поле листа в виде колонтитула Астракани.

32. испр. в ркп. подсолешником.

33. На верхнем поле листа в виде колонтитула Грамота от царя.

34. В ркп. твердо переправлено из крепко.

35. В ркп. буква к переправлена из р.

36. Испр., в ркп. ам.

37. На верхнем поле листа помета в виде колонтитула, оканчивающаяся на л. 218 О брце царя (л. 218) Ивана Васильевича.

38. Испр., в ркп, богородиць,

39. Испр., в ркп. памать.

40. Испр., в ркп. зумлении.

41-41. В ркп. эти слова повторены дважды.

42. В ркп. переправлено из наряди се.

43. Испр., в ркп. возватися.

44. На верхнем поле в виде колонтитула О царе Иване Василь[евиче]. Лет[о]писець.