СЕРПУХОВСКИЕ ДОКУМЕНТЫ ИЗ ДЕЛА ПАТРИКЕЕВА

Публикуемая ниже документальная подборка представляет собою яркий, хотя и не совсем характерный пример того, как в ходе дознания по одному из спорных земельных дел приказными были задействованы материалы из провинциальной съезжей избы и местного монастыря. При решении подобного рода дел доказательная документальная база как правило выстраивалась на основе семейных архивов просителей, правда их сведения по возможности сверялись с писцовыми книгами и другой приказной документацией, а на местах проводился обыск. Но если нужных крепостей на руках не было, то результаты тяжбы во многом зависели от умения спорящих сторон направить следственные действия в выгодном им русле, что проистекало из самого характера приказного делопроизводства, когда просителям надлежало «ходить за делом», то есть регулярно напоминать судьям о своем вопросе, а те, в свою очередь, предпринимали какие-либо шаги только по заявлениям участников тяжбы. Решение спорных дел нередко растягивалось на долгие годы и в итоге превращалось в весьма обременительное занятие для массы служилых людей, окрестивших подобную процессуальную практику «московской приказной волокитой». Однако, для человека искушенного в приказном делопроизводстве, имеющего представление о механизмах принятия решений и их исполнения, такое положение вещей вполне могло сыграть на руку. Как раз такой случай произошел с дьяком Иваном Исаковичем Патрикеевым, который после восьми лет безуспешной тяжбы добился переноса своего дела из Поместного приказа в Ямской и сумел организовать сбор необходимых свидетельств о своих серпуховских предках, живших во второй половине XVI века.

Дело Патрикеева, из которого заимствованы публикуемые ниже документы, сохранилось не полностью. Часть его материалов была обнаружена в смешанных столбцах по Вологде, а отдельные листы найдены в составе так называемых «безгласных» столбцов Поместного приказа ¹. Несмотря на всю отрывочность, собранные материалы дают вполне целостное представление о содержании дела, суть которого заключалась в следующем. Летом 1633 г. в разгар военной кампании под Смоленском скончался Иван Васильевич Патрикеев. Потомства он не оставил, и поэтому свои выслуженные вотчины в Вологодском уезде (часть из них ему досталась от старшего брата Федора) он завещал своему брату по [300] материнской линии Б. А. Жукову и родной племяннице (дочери Федора) А. Ф. Гурьевой с детьми, а ровно сто четвертей (деревня Конева Гора и полдеревни Ивановской в Верх-Раменском стане) были отданы вкладом в Серпуховской Высоцкий монастырь на помин души самого Ивана и его родителей. Именно эти сто четвертей, отданные в Высоцкий монастырь, впоследствии стали предметом тяжбы. Спустя год после смерти И. В. Патрикеева, в 1634 г. тарушанин Марк Яковлевич Чириков, указывая на отсутствие у Патрикеева ближайших родичей-вотчичей, могущих претендовать на его вкладную вотчину, добился у правительства разрешения выкупить эти земли у монастыря и оставить их за собой в поместье. Как позднее утверждали его вдова и дети, «отдана та вотчина в поместье отцу их Марку Чирикову за Смоленскую службу и за кровь, и за проездюю станицу в поместье, не в образец». Так все вотчины И. В. Патрикеева после его смерти перешли в другие роды. Но если в случае с Жуковыми и Гурьевыми на то была прямая воля завещателя, то права Чириковых в отношении бывшей вотчины Патрикеева были довольно зыбкими. Поэтому при первом же удобном случае (около 1634 г.) претендент в лице троюродного брата завещателя – дьяк Иван Исакович Патрикеев выступил с иском к Чириковым ².

Дьяк И. И. Патрикеев заявил, что утверждение Чириковых об отсутствии у завещателя ближайших родственниковвотчичей было ложным, и что на самом деле покойный приходился ему троюродным братом («братом во внучатех»), таким образом, именно он должен был унаследовать вотчину И. В. Патрикеева, а следовательно, и выкупить ее из Высоцкого монастыря. Иван Исакович оправдывался тем, что еще до смерти своего троюродного брата он «за многое время был в Сибири в Мангазейском городе и ему про него вести не было», поэтому когда решался вопрос о передаче бывшей вотчины И. В. Патрикеева в поместье М. Я. Чирикову, «в те поры бита челом государю было некому». Со своей стороны Чириковы заявили, что Иван Патрикеев «не тех Патрикеевых», и никаких прав на выкупленные из Высоцкого монастыря земли он не имеет. В общем, для успешного решения дела дьяку И. И. Патрикееву нужно было доказать свое родство с покойным И. В. Патрикеевым. Однако сделать это было непросто, поскольку его фамильный архив погиб во время московского пожара 1626 г. Вот тут то, судя по всему, Ивану Исаковичу помогли навыки, приобретенные им на приказной службе. Проявив завидное упорство и смекалку, он буквально по крупицам собирал и документировал сведения о своих предках, что позволило ему весьма аргументированно доказать свое родство с И. В. Патрикеевым и в итоге выиграть тяжбу.

Прежде всего, Иван обратился к своей престарелой тетушке – Варваре Михайловне, вдове Романа Евфимьевича Гурьева, которая к тому времени доживала свой век в одной из обителей под именем старицы Варсонуфии. Та сообщила племяннику удивительные по своей глубине и правдивости сведения об их общих предках (см. № 3). В частности, она припоминала, что ее отец, то есть родной дед Ивана Исаковича и двоюродный дед покойного Ивана Васильевича, Михаил Григорьев сын Патрикеев тринадцать лет служил осадным головой в Серпухове, [301] где и верстал со своего поместья в службу сына Никиту (брата Варсонуфии и дядю Ивана). Факт верстания брата с поместья отца старица Варсонуфия напрямую связывала с тем, что «в старину» серпуховичи не получали дальних назначений и несли службу в самом Серпухове, то есть дома. Также она вспомнила об общих корнях Патрикеевых и Колзаковых и в итоге прислала племяннику довольно полную поколенную роспись всех известных ей родичей. Сообщенные старицей данные прямо или косвенно находят подтверждение в других источниках.

Так, присланные впоследствии из Серпухова в Москву материалы указывают на службу Михаила Патрикеева в городовых приказчиках в 1562 г. и его сына Никиты в осадных головах в 1573/74 и 1576/77 г. (см. № 1, 2, 4, 5) ³. Дошедший до нас глухой алфавит к десятне по Серпухову и Таруссе 1556 г. фиксирует у одного из служилых людей фамильное прозвище «Патрикеев Колзаков» ⁴, а следовательно, его деда или прадеда должны были звать не иначе, как Патрикей Колзаков. В том же источнике среди серпуховских новиков, которые «поместьем верстаны в 62 году, а поместья им не дано», фигурирует еще один «Патрикеев». Опираясь на показания старицы Варсонуфии об отце и брате, можно с большой долей уверенности полагать, что Патрикеевы десятни 1556 г. – это Михаил Григорьевич и недавно поверстанный им в службу со своего поместья сын Никита. Что касается специфики военных назначений серпуховичей, то объяснение этому, по-видимому, следует искать в особенностях стратегического положения Серпухова, игравшего заметную роль в оборонительной системе южных рубежей Русского государства вплоть до последней четверти XVI века. Наиболее эффективной и, судя по всему, экономически целесообразной была защита границ силами местных служилых корпораций, видимо поэтому серпуховичи обычно находились в Серпухове и несли «береговую» службу «от поля». Поразительно, как в сознании пожилой женщины отложились сюжеты, казалось бы совсем далекие от нее. Этот пример показывает, насколько глубоко вопросы организации службы проникли в быт провинциального дворянского общества ⁵.

Получив столь необходимые сведения от тетушки, Иван Исакович предпринял следующий шаг. Он связался с властями Серпуховского Высоцкого монастыря и попросил их сделать выписки из монастырских вкладных книг и синодиков о своих предках. Впоследствии аналогичная выписка в качестве доказательства правоты И. И. Патрикеева была прислана высоцкими властями в Москву (см. № 4). Следует отметить, что монастырская выписка намного полнее, а главное, точнее тех данных, котрые содержит вкладная книга Серпуховского Высоцкого монастыря 1648 г. ⁶ Например, по поводу первого вклада Патрикеевых в выписке [302] говорится: «а дачи по них 7085-го асадного головы Михайлова сына Патрекеева Никиты...», тогда, как во вкладной книге читаем: «лета 7085 году дал вкладу серпуховитин городовой приказщик Михайло Григорьев сын Патрикеев...». Сопоставив все известные сведения о Михаиле Патрикееве и его сыне Никите, мы приходим к вьь воду, что в соответствующей записи вкладной книги 1648 г. имеет место ошибка; допущенная, скорее всего, при переписке и редактировании подлинных вкладных памятей. Это наблюдение представляется весьма полезным для изучения таких; сводных памятников, как монастырские вкладные книги и синодики.

Тем временем, в 1638/39 г. в результате несчастного случая («сунувся на рогатину») скоропостижно умер ответчик по делу М. Я. Чириков. Насколько можно понять из дошедших отрывков дела, собранных к тому времени Иваном Исаковичем доказательств своего родства с И. В. Патрикеевым оказалось не достаточно и, невзирая на его протесты, думным дьяком Михаилом Даниловым было принято решение об отказе спорных земель вдове Чирикова с детьми. Не исключено, что это скоропалительное решение было вызвано какой-то личной неприязнью между Даниловым и Патрикеевым. Так, добиваясь пересмотра дела весной 1642 г., Иван Исакович жаловался, что его дело тянется уже девятый год, и что якобы Данилов отдал бывшую вотчину его троюродного брата Чириковым «за ево челобитьем», то есть фактически Патрикеев обвинил думного дьяка в нарушении процессуального порядка решения спорных земельных дел. Судя по всему, к этому времени он имел возможность окончательно убедиться в предвзятости главы Поместного приказа.

Расчет Патрикеева оправдался. К маю 1642 г. ему удалось добиться пересмотра своего дела в Ямском приказе, а заодно и выхлопотать указную грамоту на Вологду о переписи искомых земель, что означало приостановление владельческих прав Чириковых. В ход пошли и новые аргументы. Так, на одной из очных ставок Иван Исакович, объясняя судьям связь серпуховских и вологодских Патрикеевых, сообщил, что его отец – Дружина-Исак Михайлов сын Патрикеев был «дан при царе Иване Васильевиче всеа Русии архиепископу Вологодцкому, и ныне братья ево (Ивана – А. А.) Борис да Глеб у архиепископа Вологодцкого в детех боярских, а не даные – из воли били челом – домовые дети боярские» Также Иван уточнял, что его отец был «взят от государева дела ис полаты в молодых летех, ни по которому городу не служивал и отдан архиепископу Вологодцкому». Но этого явно было не достаточно для окончательного решения дела. Для полной победы Патрикееву были нужны документальные свидетельства, причем, лучше всего официального происхождения. С утратой фамильного архива таковые он мог найти только в Серпухове.

Надо думать, Иван Исакович провел серьезную предварительную работу в Серпухове, прежде чем организовал официальный запрос туда. На четвертый год нового этапа расследования ему наконец то удалось добиться своего. В июле 1645 г. власти Высоцкого монастыря прислали в Ямской приказ выписку из монастырских вкладных книг и синодиков, а в октябре от серпуховского воеводы А. С. Заболоцкого поступили обыскные речи серпуховичей, а также разысканные им в местной съезжей избе указная грамота 1562 г. и челобитная 1573/74 г., которые убедительнейшим образом доказывали родство истца с покойным И. В. Патрикеевым. Тогда же в Ямском приказе были получены результаты вологодского обыска. Присланные из Серпухова и Вологды материалы поставили точку в деле Патрикеева. Правда, следует оговориться, что среди [303] обнаруженных материалов дела нет приговора, но его отсутствие восполняют показания вологодских переписных книг 1646–1647 гг., согласно которым, бывшая вотчина И. В. Патрикеева к тому времени уже была отказана в вотчину его «брату» дьяку И. И. Патрикееву ⁷.

Благодаря этому любопытнейшему делу в нашем распоряжении оказались два уникальных документа XVI века. Первый из них – указная грамота в Серпухов от 6 июня 1562 г. (см. № 1) – представляет исключительный интерес, поскольку является единственной известной на сегодняшний день грамотой, выданной от имени старшего сына Ивана Грозного – царевича Ивана Ивановича. Как известно, институт соправительства был хорошо знаком московской великокняжеской власти, но примеры соправителей Ивана III показывают, что к участию в управлении государством допускались наследники, перешагнувшие детский возрастной рубеж. В 1562 г. царевичу Ивану Ивановичу было всего лишь восемь лет, при этом сведений о принадлежности ему какого-либо удела в источниках нет. Ситуацию проясняют два известия Никоновской летописи за 1561 и 1562 г. В конце сентября 1561 г. царь Иван вместе со своей новой супругой Марией Темрюковной после богомолья в Троице-Сергиеве монастыре отправился в объезд по своим селам и вернулся в Москву только 25 ноября. Как сообщает летописец, на время своего отсутствия он «приказал царевичю Ивану на Москве бьгги в свое место и о всяких делех о воинских и о земских во все свое государьство велел ему писати грамоты от себя» ⁸. Аналогичная ситуация повторилась в 1562 г., когда в связи с военными действиями на западном фронте царь находился в Можайске с 21 мая по 5 сентября. Тогда он так же «приказал сыну своему царевичю Ивану по вестем во все городы о бережении к воеводам писати от себя, и всякие свои земъскис дела приказал делати сыну своему царевичю Ивану» ⁹. После 1562 г. о подобных действиях Ивана IV в отношении сына нам ничего не известно. Таким образом, грамота 1562 г. отражает один из двух кратковременных эпизодов участия царевича Ивана Ивановича в делах государства, носящих, скоре всего, чисто формальный характер. Что побудило царя на такой шаг – сказать трудно. Возможно, тем самым Иван IV, вступивший 21 августа 1561 г. в новый брак, хотел закрепить за своим старшим сыном от первого брака статус наследника престола.

Немалый интерес представляет и второй документ, присланный из Серпуховской съезжей избы – челобитная тарусского сына боярского В. П. Патрикеева 1573/74 г. о назначении его на службу в Серпухов в связи с болезнью его двоюродного брата – серпуховского осадного головы Н. М. Патрикеева (см. № 2). Следует отметить, что челобитные служилых людей столь раннего времени (к тому же сохранившиеся в подлиннике) довольно большая редкость для наших архивохранилищ. Челобитная Патрикеева и дьяческая помета на ней показывают, каким образом служилый человек решал насущные житейские проблемы. Обращает на себя внимание тот факт, что челобитчик просил и в итоге получил адресное служебное назначение, хотя по логике вещей ему нужен был отпуск. Это заставляет нас думать, что порочная практика совмещения [304] служебных интересов с личными к тому времени стала обычной нормой не только для номенклатурной верхушки – членов Государева двора, но и для рядового провинциального дворянства.

В заключенее, несколько слов об отце дьяка И. И. Патрикеева – Дружине-Исаке. На суде Иван Исакович утверждал, что тот не служил по какому-либо городу, а находился при государе в палате. В 1573/74 г. Василий Патрикеев в своей челобитной так же упоминал, что Дружина жил при царе. Кем же был сын серпуховского городового приказчика и что он делал в царских палатах? Ответ на этот вопрос дает запись во вкладных книгах Троице-Сергиева монастыря от 7 мая 1579 г. – «дал вкладу подъячей Дружина Патрекеев денег 60 рублев» ¹⁰. Итак, Дружина состоял на приказной службе, но не в штате какого-либо ведомства, а непосредственно при царе. Для выходца из захудалой провинциальной дворянской фамилии это была неплохая карьера. Достаточно сравнить вклады Дружины и его дяди, чтобы понять, какие выгоды ему принесла столичная служба в подъячих. В Москве он обзавелся семьей – его супругой была дочь Бориса Бобарикова, сын которого в 1586/87 г. продат боярину Д. И. Годунову вотчину во Владимирском уезде. Среди свидетелей сделки был сам Дружина (расписавшийся на купчей вместо шурина), а также подьячие четверти Дружины Петелина и приказа Большого прихода Т. Никитин, Д. Харламов и С. Андреев, писал купчую родной племянник Дружины – Алексей Никитин сын ¹¹. Судя по всему, эта сделка оформлялась в Москве, следовательно, Дружина, участвовавший в ней, до 1586/87 г. находился в столице. О его переходе на службу в Вологодский архиерейский дом окружение архиепископа в 1645 г. вспоминало следующее: «Исак, прозвище Дружина, Михайлов сын Патрекеев блаженные памяти при царе и великом князе Федоре Ивановиче всеа Русии дан Вологодцкому архиепископу Ионе в бояре». Вот пожалуй и все, что позволяют нам сообщить источники о Д. М. Патрикееве. Однако и этого достаточно, чтобы понять, что его сын – дьяк Иван Исакович Патрикеев при выборе карьеры следовал по стонам отца.

№ 1

1562 г. июня 6. – Указная грамота царевича Ивана Ивановича в Серпухов городовым приказчикам Михаилу Патрикееву и Парфену Гордееву об отделе попу Дмитриевской церкви Константину дворового места на посаде в Серпухове.

Список з грамоты слово в слово.

От царевича Ивана Ивановича в Серпухов прикащиком городовым Михаилу Петрекееву да Парфену Гордееву. Бил нам челом из Серпухова изнутри города от Дмитрея святаго поп Костентин, а сказывает, что де у него на посаде под городам местечка нет. А было де у него место на посаде, и то де место отдано Михаилу, тебе, от города во сто сажень Кирьяновское подле Протопопова двора. И ож будет так, как нам поп Костянтин бил челом и сказывал, а то будет место [305] лежит пусто, и как к вам ся наша грамота придет, и вы б ему то место под городом дали. А сколко тово места в длину и поперек сажень, и вы бы то место написали у себя в книги для спору.

Писан на Москве, лета 7070-го году, июня в 6 день.

Назади потписана:

Царевич Иван Иванович.

РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Вологде. № 847/38654. Б/п. Список 1645 г.

№ 2

1573/74 г. – Челобитная тарусского сына боярского Василия Петрова сына Патрикеева о служебном назначении в Серпухов в связи с болезнью его двоюродного брата серпуховского осадного головы Никиты Михайлова сына Патрикеева.

[Госу]дарю ц[арю и велик]ому князю Ивану Васильевичу всеа [Руси челом бьет] холоп твой тарушенин Васка Патрекеев. Брат, государь, мне, [холопу твоему], Микита Патрекеев в Серпухове за твоими государевыми делами осадным головою, а ныне присмерти болен, а никово у нево нет – родной ево брат Дружина Патрекеев поныня живет при тебе, великом князе, а он им росбранясь, не гужит. Пожалуй, государь царь и великий князь, меня, холопа своего, вели мне ньшешное лето быть в Серпухове на службе для Микитины братни немочи и вели, государь, сю мою челобитную потписать.

Государь царь, смилуйся, пожалуй.

На обороте:

Лета 708[2]-го ¹², ...р... ¹³ в 26 [день], по государеву цареву и великаго князя Ива[на] Васильевича всея Руси [у]каз[у], тарушен[ин] Василей [Па]трекеев отпущон в Серпухов се лето служить для болезни брата ево Микиты Патрекеева, а с ним и Дружина Патрекеев на месец х брату. Диок Дружина Володимеров.

№ 3

Ок. 1634 г. – Грамотка старицы Варсонуфии (Варвары) Михайловой дочери Патрикеева, вдовы Романа Евфимьева сына Гурьева, своему племяннику дьяку Ивану Исакову сыну Патрикеева о роде Патрикеевых.

Писа[ли] вы и прислали [з] гр[амоткою внука моево ¹⁴ Офонасья, чтоб мне отписа]ть, ка[к моя память осяжет, хто] наших родителей Патрекеевых. И [306] наших П[ат]рекеевых нем[ного. Батюшко Михайло Григорьев сын да брат ево родной Петр Григорьев сын служили по Торусе]. А как батюшку велели б[ыть в] Се[рпухове] осадным головою, и батюшко был в С[ер]пухове [ос]ад[ным головою 13 лет]. А [как] Ми[кита, брат, Михайлов сын подрос, и ево] батюшко верстал с своево поме[стья] по Серпухову для того, что в ста[рину сер]пухович [службы далние, окро]ме Серпух[ова, не бывало. А батюшка мне сказы]вал, что род их с Колзаковыми один:

[Василей] Колзаков. [От Василья сын Патрекей. От Патрекея сын] Иван. [От Ива]на сын Григорей. Григорья дети: Михайло да Петр Григорьевичи ¹⁵. От Михаила Григорьевича дети: Микита да Исак, да Данило, да дочь Варвара, что была за Раманом Еуфимьевичем Гурьевым; а ныне сын ево, Романов, и Варварин Михайло Романович Гурьев, а ныне Варвара во иноцех Варсонофья. От Микиты дети: [Алекс]ей да Матвей, да Петр. От Исака дети: Борис да Глеб, да Иван. А Данило умер не женат. От Петра Григорьевича] сын [Васи]лей. От Василья [сын] Федор [да тот] Иван, которой н[ыне] под Смоленским умер.

И [тебе б] то было [ведомо], от ково [наши родители пошли. И ся гра]мотка [держать] у собя впр[едь] для памя[ти]. А мой век уже не далек ¹⁶.

Датируется временем начала тяжбы дьяка И. И. Патрикеева и Чириковых о бывшей вотчине И. В. Патрикеева.

№ 4

1645 г. июля 10. – Выписка властей Серпуховского Высоцкого м-ря из вкладных книг и синодика о роде Патрикеевых.

153-го, июля в 10 день, по государеве Цареве и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамоте из Ямъского приказу за приписью дьяка Артемья Хватова и по приказу воеводы Офонасья Софонтьевича Заболотцкого, выписано иза вкладных подлинъных Высокова монастыря, что в Серпухове, род серпуховитина городового приказщика Михаила Григорьева сына Патрекеева:

Иван, Григорей, Петр, Михайла – обедни служить и понахиды петь собором. А дачи по них 7085-го асадного головы Михайлова сына Патрекеева Никиты в монастырьскую вотчину в село Ботурлино постовной образ Николы чюдотворца да два колокола, да Евангелье, да хлеба десять чети. Он же, Никита, дал по брате своем торушенине Василье Петрове сыне Патрекееве две лошеди.

Дана вотчина по торушенине по Иване Васильеве сыне Патрекееве в Вологоцком уезде сто чети. И тое вотчину по государеву указу Марко Чириков из монастыря выкупил, дал за нее в монастырь пятдесят рублев. Поминать Ивана Патрекеева и род ево по сенадику декабря в 25 день: во иноцех Иону, Василья, Петра, Микиту, Михаила, Исака, прозвище Дружину.

Выписано из сенодика Высокова монастыря род Михаила Патрекеева: [307] Григорей, Михайло, Евдокея, Дарья, Евъдокея, младенец Ксения, Феодосья, Петр, Василей, Никита, Исак, Федор, Иван.

На обороте и в конце:

К сей выписки Высоцково монастыря архимарит Тимофей руку приложил.

К сей выписки келарь старец Сергий Ильин руку [приложил].

К сей выписки старец Аврамей Есипов руку приложил.

К сей выписи черной поп Перфирей руку приложил.

К сей выписи поп Филарет руку приложил.

РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Вологде, № 847/38654. Б/п. Подлинник: 150 X 385.

№ 5

Ок. 1645 г. октября 7. – Выписка Ямского приказа с изложением обыскных речей серпуховских и тарусских церковнослужителей, крестьян, посадских людей и детей боярских о роде Патрикеевых.

И в обыску Высоцкого монастыря архимарит, келарь, казначей, 2 попа да дьякон черные, 4 попа белых, 12 старцон, 7 человек слуг и служебников, 82 человека крестьян, всего 111 человек сказали: Торушеня и серпуховичи Федор да Иван Васильевы дети Патрекеева з дядьями своими с Микитою и з братом ево, диока с Ывановым отцом, с Ысаком, прозвище Дружиною, Михайловыми детми Патрекеева однех Патрекеевых. И многие в манастыре старые старцы и священники, и служки, и крестьяне их, Федора и Ивана, знали. А дядю их двоюродново, а дьяка Иванова родново дядю ж, Микиту Михайлова сына Патрекеева и брата ево Исака, прозвище Дружину, и детей ево, Микитиных, Алексея да Матвея да Первого помнили, а иные и ныне их помнят. А был он, Микита, в Серпухове при государе царе и великом князе Иване Васильевиче всеа Русии и при государе царе и великом князе Федоре Ивановиче всеа Русии в осадных головах многое время. И брат ево, Микитин, Исак, прозвище Дружина, с Москвы к нему приезживал. И был он, Исак, и племянники ево, Микитины дети, после отца своего во дворе у архиепископа Вологоцкого. А отец их, Микитин и Исаков, а дьяка Иванов и торушенина Иванов же дед, Михайло Григорьев сын Патрекеев // при государе царе и великом князе Иване Васильевиче всеа Русии был в Серпухове в осадных головах. И лежат он, Михайло, и Иван Васильев сын и родители их у них в Высотцком монастыре, а Микита Михайлов сын Патрекеев лежит Высоцкого монастыря в вотчине в селе Бутурлине у церкви Николы чюдотворца в своем строенье. И в сенодикех у них и во вкладных ¹⁷ книгах в Высотцком монастыре род их Патрекеевых торушан и серпухович написан один. А в Высотцком монастыре они вкладчики старые. И для помяновенья родителей своих торушаня Федор да Иван Васильевы дети Патрекеева в Высотцкой монастырь и в село Бутурлино на гроб дяди своево Микиты понахиды служить приезживали. И тетка их старица Варсонофья Гурьева, Михайлова дочь Патрекеева, по родителех своих памяти творить приезживала ж и присылывала. А как торушенина Ивана Васильева сына Патрекеева под Смоленским не стало, и он приказал себя положить в Высоцком монастыре, а вкладу дал по себе и по родителех своих вотчину в Вологоцком уезде; и тое вотчину взял у них из монастыря торушенин Марко Чириков. А диок Иван Исаков сын Патрекеев по [308] родителех, по дедах своих по Михаиле и по Петре Григорьевых детех Патрекеевых, и по дядьях и по братьях в Высотцкой монастырь и в село Бутурлино для помяновенья присылывал же. И грамотку он, Иван, их // Высоцкого монастыря за рукою прежнего келаря Тихона Сойманова и черных священников и служек к прежнему архимариту и х келарю о выписке родителей своих присылал. И прежней архимарит, из сенадиков выписав родителей ево, к нему о том писали и тое грамотку, закрепя руками своими, послали. Про то про все они ведают. А других Патрекеевых по Торусе и по Серпухову они не знают и не слыхали, а были де Патрекеевы одни.

В обыску ж игумен, келарь, черной поп, диякон белой, 8 человек старцов, всего 12 человек сказали: Про торушенина де про Ивана Васильева сына Патрекеева они ведают, что он служил по Торусе и под Смоленским ево не стало. И после себя приказал Ивану Исканскому да Клементью Родионову, велел себя погресть в Высотцком монастыре, а сказал, там де их родители лежат; да и вотчину в тот монастырь дал. А про Микиту де Михайлова сына Патрекеева они слыхали, что он бывал в Серпухове в осадных головах и лежит Высотцкого монастыря в вотчине в селе Бутурлине. А диок де Иван Исаков сын Патрекеевых с ними однех ли Патрекеевых, того они не ведают.

В обыску серпуховской протопоп, 18 человек попов, 2 человека дьяконов, 11 человек воротников, 31 человек пушкарей и затинщиков, // 1 человек староста, 1 человек целовалник, 120 человек посатцких людей, 1 человек староста, 14 человек Конюшенной слободы тяглецов, всего 200 человек сказали: То им ведомо, торушаня Федор да Иван Васильевы дети Патрекеевы и дядья их Микита да Исак, прозвище Дружина, Михайловы дети Патрекеева з дьяком с Ываном Патрекеевым однех Патрекеевых, и их, Федора да Ивана, знати. И дед их Михайло Григорьев сын Патрекеев в Серпухове при государе царе и великом князе Иване Васильевиче всеа Русии был в городовых прикащиках. А сын ево, Михайлов, – дьяка Ивана Патрекеева родной дядя, а торушан Федора да Ивана дядя ж двоюродной, – Микита жил в Серпухове и был при государе царе и великом князе Иване Васильевиче всеа Русии и при государе царе и великом князе Федоре Ивановиче всеа Русии в осадных головах многое время. И которые старые люди их знати, и те Микиту и брата ево Исака, прозвище Дружину, как к нему приезживал с Москвы, и детей ево, Микитиных, Алексея да Матвея да Первого помнят. И дворы у них, у Михаила и у сына ево Микиты Патрекеевых, в Серпухове были. А иных Патрекеевых, опричь тех, по Торусе и по Серпухову не знали и не слыхали.

В обыску ж серпухович 4 человека дворян, 15 человек детей боярских, да торушан 7 человек детей боярских, всего 26 человек сказали: Про то они слухом слышели, торушаня // Федор да Иван Васильевы дети Патрекеевы з дьяком с Ываном Патрекеевым однех Патрекеевых. А иных Патрекеевых по Торусе и по Серпухову они не знали и не слыхали.

В обыску ж серпухович 3 человека дворян да торуской протопоп, 3 человека попов, 1 человек староста, 11 человек посацких, 1 человек дворянин, 8 человек детей боярских, всего 28 человек сказали: То они ведают, торушенин Иван Васильев сын Патрекеев по Торусе служил и с Ываном Исаковым сыном Патрекеевым однех Патрекеевых, по роду ему брат. А иных Патрекеевых по Торусе и по Серпухову, опричь тех, они не знали.

В обыску ж торушаня Клементей Родионов да Иван да Василей Исканские сказали: То они ведают, торушенин Иван Васильев сын Патрекеев по Торусе [309] служил и под Смоленским стоял с ним, Клементьем, вместе. И отходя с ¹⁸ сего света, душу свою приказал им, Ивану Исканскому да Клементью Родионову, и велел себя погресть в Серпухове в Высоцком монастыре, и вотчину по себе отдал в Высоцкой же монастырь, потому что де в Высотцком монастыре их родители лежат. И то им сказывал, что диок Иван Исаков сын Патрекеев однех их Патрекеевых. И в Серпухове Михайло Патрекеев блаженные памети при государе царе и великом князе Иване Васильевиче всеа Русии был в городовых прикащиках. А Микита // Михайлов сын Патрекеев был в Серпухове при государе царе и великом князе Иване Васильевиче... ¹⁹

Комментарии

1. Все обнаруженные отрывки дела Патрикеевых собраны вместе и помещены под архивным шифром, указанным при публикации документов.

2. Дьяк И. И. Патрикеев в 1638–1642 гг. служил в Серебряной палате, затем на протяжении 1649–1677 гг. его приказная карьера проходила в приказах Сыскных дел, Большой казны, Стрелецком, Посольском, Новой четверти и Аптекарском; его родной брат Глеб был дьяком Посольского приказа (см.: Богоявленский С. К. Приказные судьи XVII века. М., 1946. С. 283; Веселовский С. Б. Дьяки и подъячие XV-XVII вв. М., 1975. С. 400).

3. В мае 1570 г. «серпуховитин» Никита Патрикеев упомянут в разрядах в качестве гонца, сообщившего князю М. И. Воротынскому о движении крымских татар за Почежский лес (РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 232). Один из трех сыновей Никиты – Матвей в 1596 г. был определен в службу по Вологде (Лихачев Н. П. Сводная десятня новиков Московского государства, поверстанных в 1596 году // Известия Русского генеалогического общества. СПб., 1909. Вып. 3. С. 130).

4. Кротов М. Г. Опыт реконструкции десятен // Исследования по источниковедению истории СССР дооктябрьского периода. М., 1985. С. 84.

5. О значении службы и повседневной жизни городового дворянства см.: Козляков В. Я. Служилый город Московского государства XVII века. Ярославль, 2000. С. 117–165.

6. Вкладная книга Серпуховского Высоцкого монастыря. М., 1993. С. 23, 48.

7. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 14732. Л. 479 об., 480 об. К тому времени он стал обладателем и другой части вотчины своего троюродного брага, ранее отданной Жуковым и Гурьевым.

8. ПСРЛ. М., 1965. Т. 13. С. 339.

9. Там же. С. 341.

10. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1987. С. 219.

11. См. настоящее издание: Антонов А. В. Костромские монастыри в документах XVI – начала XVII века. С. 108, 109. № 40.

12. В ркп. утр. последняя буквенная цифирь; восстановлено по изложению в составе отписки серпуховского воеводы А. С. Заболоцкого от 7 октября 1645 г.: «...да я ж, холоп твой сыскал в Серпухове в съезжей избе в прежних делах челобитною 82-го году за пометою дьака Дружины Володимерова – бил челом блаженные памяти государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии торушенин Василей Патрекеев об отпуску к брату своему в Серпухов к осадному голове к Миките Патрекееву».

13. В ркп. утр. название месяца.

14. В первом варианте изложения: своево; во втором варианте обратного местоимения нет; восстановлено по смыслу.

15. В ркп. далее текст написан в две колонки (по поколениям от Михаила и Петра).

16. Ниже другим почерком: прилажил; текст на обороте утрачен.

17. В ркп.: кладных.

18. В ркп. пропущено.

19. В ркп. обрыв листа.

Текст воспроизведен по изданию: Серпуховские документы из дела Патрикеева // Русский дипломатарий, Вып. 7. М. Древлехранилище. 2001