№ 83-й. Отписка из под Смоленска воевод князя Дмитрия Черкасского и Афанасия Царевского, об отсылке ими в Москву польских «языков» с расспросными их речами о количестве и состоянии польского войска, и расспрос их в Москве.

Государю, царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа русии холопи твои Митка Черкаской, Офонка Царевской челом бьют. Апреля, государь, в 30 д. писал к нам под Смоленеск твой государев стольник и воевода князь Иван Троекуров и прислал из под рубежа к нам языков: ротмистра Станислава Боушевскаго да гетманские роты стражника Кучину. И мы, холопи твои, ротмистра Станислава Боушевскаго и гетманские роты стражника Кучину роспрашивали, и те их роспросные речи послали к тебе, государю, к Москве с Григорьем Горихвостовым.

Распросныя речи:

122 года апреля в 27 д. послан в проезжую станицу в острожек к Ивану Еропкину Смольнянин Павел Самарин, и против 28 числа с полуночи был приступ к острожку и на том приступе на вылазке взял ротмистра Станислава Боушевскаго, да Горчаковой станицы казак Богдашко Борисов взял гетманские роты стражника Кучину. А в роспросе сказали: пришли они под острожек и стали не доходя за четыре версты; и как они приступали к острожку, и их взяли у приступа. А вестей ротмистр Станислав Боушевский сказал: сперва их пришли под острожок с Лисовским шесть рот, а в них 500 человек, три роты пятигорцов, две роты поляков, служат по казацки, Заруцкаго полку сто пятьдесят человек казаков, тридцать человек казаков русских; да к ним же пришел полковник Асала, а с ним триста человек казаков, да с Гонуше... Наливайкова полку двести человек казаков, Соломиной роты пятьдесят человек казаков, да к Лисовскому же идет Сапеженцова полку двести человек пятигорцов, а ночевали апреля в 28 д. на Горах; да к ним же пришло Оршанскаго старосты С... пегою гетманская рота гусар, а в ней двести тридцать человек, да полтораста человек гусар пана Виленскаго, сто человек гусар пятигорцов, Соколовскаго двести человек, гетманских казаков с Соколовскими сто человек казаков, Французские земли немец тридцать человек, пехоты гетманские две хоругви, а под ними двести человек, а с ними две пушечки, с Камызою шестьдесят человек пехоты да горян мужиков с пищальми сто пятьдесят человек, да изо Мстиславля ждут шляхты и мещан с нарядом вскоре, а сколько будет, того не ведает, а наряду с ними будет пушечки две или три. (На поле отмечено: «2240 чел. конных, да пеших 410 чел.»).

Да к себе же они ждут из Литвы Кишки, а слышал он про Кишку, что он пришел и перевозится... шею, а с ним двести гусар, пехоты двести человек, пятигорцов сто человек, а письма от него не было; а сказывали про него мужики Оршане. Да к Горам же ждали Льва Сапеги людей, сто человек гусар и пятигорцов сто человек, казаков сто человек, пехоты сто человек. (На полях отмечено: «гусар 400 чел. да пеших 400 же человек»).

А запасов с ними в Смоленеск нет; а послан для запасов апреля в 27 д. Висель в Оршу, а в Орше запасу семь стругов, а идти им в Смоленеск Днепром вскоре, а провожатых будет гайдуков и мужиков человек с триста.

Да он же сказал: затегнул король восемь-десятъ ротмистров, а сколько с ними людей и какие люди, того не ведает; а идти им с королевичем в Московское государство по траве.

А Турской посол сее зимы перед масляного неделею у короля был, а говорил королю, чтоб король цысарю крестьянскому на помочь людей не давал, а только король на помочь цысарю людей пришлет, и турской хочет за то его землю воевать. И король отказал, что посилка цезарю не давать, а кто захочет служить из грошей: люди у меня вольные! кто гроши даст, тому и служат. [123]

А подчашье Радивил на сойме не был, бранился с гетманом; а как с гетманом помирился и подчашье Радивил и гетман и сенатори все на короля шумели, что он с Московским государством войну всчал и оба государства запустошил. А с другие соймы перед масляного неделею все сенатори на сойме приговорили поволить королевичу идти в московское государство.

А гетманские роты стражник Кучина сказал: с Лисовским его полку ротмистр Челятка, а с ним сто коней, служат по казацки, Чернатского ротмистра рота сто коней, служат по казацки же, Бывковесского ротмистра рота казаков двесте человек, одна пятигорцов, а другая казачья; да с Лисовским же Заруцкаго сто пятьдесят человек казаков, с Соломиною пятдесят человек, черкас Асала, а с ним триста человек, Сапеженцова полку сто коней гусар, Соколовскаго двести человек пятигорцов, гетманские и виленские пехоты сто человек, да выбранцов сто человек, да немец сорок человек, полковника Чеглинскаго, а с ним гетманские гайдуки двесте человек, пана Виленскаго сто человек гусарей, Сакульскаго двесте человек гусар. Да апреля в 28 д. ждали к Лисовскому с Гор Сопеженцов двести человек гусар. А запасов де с Лисовским в Смоленеск нет, а идут де запасы рекою Днепром, а провожает запасы Висель; а сколько с ними людей, того не ведает. А вчерась, апреля в 27 д., пошел он, Висель, от Лисовскаго для запасов в Оршу, а из Орши идти ему с запасом в Смоленеск тотчас.

А Лисовский и ротмистры, которые с ним, хотят идти в Смоленеск, а пришед в Смоленеск, превезтись за реку половиною людьми, и беречи и очищати, чтоб запасы в Смоленеск провезти.

А про турских людей сказал: пошел на границу противу их Желковский, а ныне с турскими людьми литовским людем войны и миру нет; а лежат турские люди за Веднею на турской границе.

А послы, великий господин преосвященный митрополит Филарет и боярин князь Василей Васильевича Голицын и Михайло Шеин в Малборке. А Сопеженцом заслуженные гроши заплачены, а взборовцом и смоленским желнерем заслуженные гроши платить хотят же.

А гонец цесарский и королевский посланник стояли в Могилеве двенадцать недель, а в Орше стояли две недели, а ныне гонец цесарский и королевский посланник пошли ко Льву Сапеге к Слониму в село Рожаное, для чего пошли, того не ведает.

А на Москве в роспросе те Литвины сказалися: одного зовут Станислав Боушевский ротмистр, а другого Адамом зовут Кучина шляхтич Луцкаго повету, был стражник; а взяли де их под Кадиным острожком на Литовском рубеже, где стоят Заруцкаго казаки, от Смоленска 60 верст, а приходили де они под тот острожок с Оршанским старостою с Олександром Сапегою, да с Юрьем Чеклинским, да с Олександром с Лисовским, а всех де их под тот острожок с теми полковникоми пришло три тысячи человек гусар сбруйных копейных людей гетманского Хоткеева полку, с Чеклинским рота, а в ней 235 человек, пана Велинскаго рота сто человек, Оршанскаго старосты Александра Сапоги рота сто человек, да Лисовского Александра 2 роты, а в них 200 человек, да пятигорцов копейных же безсбруйных с Лисовским 300 человек, да с Соколовским 200 человек, да Лисовскаго же казаков поляков 200 человек, да гетманских Хоткеева казаков 100 человек, да Запорожских казаков конных Наливайкова полку с Сакулским 200 человек, да с полковником с Асалаем 300 человек, да с Соломою 50 человек, да Захарьяша Заруцкаго 150 человек, да с полковником же с Комысою конных 40 человек, да пеших мужиков с ним же 30 человек, да гетманского полку пеших людей да Виленского пана Еронима Хоткеева гайдуков 200 человек, да мужиков с Гор триста человек, а пришли де они под те острожки с нарядом, а наряду де с ними две пушки полковых. Да к себе ж де Олександр Сапега с товарищи ждали в сход под тот же острожек воинских людей шляхты с нарядом же с 1000 человек, а наряду де будет с ними три пушки полковых, и те де люди при них не бывали.

Да Сапега же де к себе ждал в сход под Кадин острожок на прибавку Львовых Сапегиных рот конных копейных 400 человек, да Кишкины роты 300 человек, да пана Виленскаго гусар 100 человек, да Глебовичевых 200 человек гусаръ же. А были де те роты, сказывали, в те поры, как их взяли, в Менску, да в Борисове, да под Оршею. И чают де те люди к ним пришли в сход.

А вестей сказали, что король и королевич ныне в Аршаве. А сойма де у короля была о [124] Рождестве Христове со всеми радными паны и со всею землею о том чтоб он с государем, царем и великим князем Михаилом Федоровичем всеа pycии помирился. А к королю де о том писал цысарь, чтобы он с государем помирился и гонца своего прислал к королю. А велел того своего гонца цысарь королю послать с своим гонцом к государю. И с соймы де паны и вся земля приговорили о миру послать к государю посла, а наперед де отрядили были гонцов Градича да цысарева гонца с грамотами. И Гридич де и цысарев гонец ждали в Могилеве и в Аршаве от государя с опасными грамотами с четырнадцать недель. И к ним де опасныя грамоты не бывали, и они де воротилися назад к королю. И ныне де у короля будет другая сойма, а почнется де с Троицына дня, а слышал он у Вишля, что король с государем мириться не хочет, а хочет воеваться, для того как учали государевы люди к ним приходить в порубежные городы войною и землю их пустошить и гонцов их государь не принял. И король де ныне в государеву землю послал под острожки Олександра Сапегу да Лисовского с товарищи, а велел им, острожки на рубеже развоевав, идти в Смоленеск с живностью, да дал де король тому войску, которое ныне с Олександром с Сапегою с товарищи, гроши на двенадцать недель. И тем де людем уже срок отшол, одна осталась неделя. И те де люди, только им грошей под острожки не пришлют найму, и они из под острожков пойдут все по своим именьям врознь.

Да Станислав же Боушевский да Адам Кучина сказали, что Вишель из Смоленска ездил к королю для грошей на свою роту, которая его рота ныне сидит в Смоленске в осаде, а из Смоленска де Вишель выехал еще в осень, а от короля де в Оршу к ним приехал, тому будет в пятницу пять недель, и сказывал де им в Орше и идучи дорогою под Кадин острожок, что королевич ездил поеле соймы о маслянице к Смоленскому войску, которое было с королевичем под Смоленском. А ныне то войско стоит под Прусами в городе в Угдоще на лежаньи, а того де войска пять тысяч, а говорил де им королевич, только государь с отцом его и с ним не помирится, и они бы ему помогли и шли без денег на государеву украину воевать. И то де Смоленское войско ему в те поры сказало, как де им старые гроши заплатят, и они де с ними на государеву украину в войну идти готовы, а ныне де тому Смоленскому войску дают старые заслуженные гроши.

А из под Кадина острожку Олександр Сапега с товарищи Вишля да с ним пешаго ротмистра Матугалскаго послал в Оршу, а велел ему проводить рекою Днепром в Смоленск живность, а людей им велел взять из Орши да из Дубровны.

А Зборовскаго де войску король старые гроши почал платить за пять недель до Велика дня, а чаят де по ся место заплатил, а как де им король гроши заплатит, и того они не ведают, по домом ли их роспустят, или от Турскаго на Волоской границе учнут лежать, или где еще в войну пошлет.

А при короле де ныне воинских никаких людей в Аршаве в сборе нет.

А с Свейским де королем Литовской король помирился на четыре года, тому ныне год минул.

А в Нов де город у короля и у панов о чем ссылка есть ли или нет, того они не ведают.

А с Турским де у короля ныне войны нет, потому как у короля была сойма о Рождестве Христове, и от Турскаго у короля по сойме были послы о том, чтоб де король цысарю в помочь на него людей не давал, и король де Турскаго послам отказал, что он цысарю людей не дает, а люди у него вольные, хотя им он Турской гроши дает и они ему служат, а что де с Турским вечали войну Потоцкие, и их Турской побил и взял в полон, и король за Потоцких не стоит, а с Турским за то войны не вечинает.

А Сапежину де войску король гроши дал, и они разъехались половина по домам по своим именьям. А иные де пришли с Олександром Сапегою под острожки.

А великий де господин Филарет митрополит и боярин князь Василей Васильевич Голицын и дворяне, которые с ними, при короле в Аршаве на сойме были; да и ныне де Филарет митрополит и боярин князь Василей Васильевич Голицын при короле в Аршаве, дал Бог, здоровы и честь де им у короля великая, у королевича де часто бывают у стола; а с соймы де король хотел Филарета митрополита и боярина князя Василья Васильевича Голицына и дворян, которые с ними, дать на розмену на Струся с товарищи, Филарет митрополит и боярин князь Василей Васильевич Голицын королю говорили, что мена на них и на [125] дворян, которые с ними посланы были, не надобна, что они послы, а не вязни.

А с Ивашком де с Заруцким у короля и у панов ныне ссылка есть или нет, того они не ведают.

Да Станислав же сказал: был он в Вильне в Великое говейно на Федоровой неделе и видел у Подскарбея новых ротмистров с двадцать, которые за Подскарбеем ходят для грошей. А сказывал де ему Подскарбей, что тех ротмистров есть до осмидесяти прибраны ново, а быть им по украиным по порубежным городом от государевы украины в Полоцке и на Усвяте и в иных городах, а с ними де по 100 человек. И Подскарбей де ему сказывал, что у него денег нет, дать им нечего и листов гетманских у него нет, только одни королевские листы. А из порубежных городов куды им идти на государевы украины, того он не ведает.

Да Станислав же и Адам сказали, что на сойме Струсова жена королю и панам радам и иных панов жены и родимцы били челом, чтоб король велел их выменять; на сойме постановили всею землею розмену учинить. И для розмены и о миру были к государю и гонцы посланы.

А иных вестей никаких больше того, сказали, не ведают.

Приговор: «122 года мая в 13 день бояре приговорили послать в Посольской приказ память, у пытки роспросить Микифору Трахониотову да дьяку Марку Поздееву»...

Мая в 14 д. казначей Микифор Васильевич Траханиотов да дьяк Марко Поздеев литовских языков: ротмистра Станислава Боушевского да стражника Адама Кучину у пытки роспрашивали и пыткою стращали, и Станислав Боушевский и стражник Адам Кучина говорили тоже, что и наперед сего в роспросе сказывали.

Да они ж сказали: будет сойма у короля с Троицына дни через Иван день шесть недель о том, мириться ли королю с государем или воеваться, да о поборах; а об ином о чем сойма будет, того не ведают.

Да они же сказали: послан был гонец к Москве с цысарским гонцом к бояром и ко всей земле о том, чтоб бояре и всякие люди с королем помирились и взяли б на государство королевича, а полоном бы разменялись, потому что на сойме била челом королю и панам радам Струсова жена и иных панов приятели, чтоб учинити розмена; да у них же в Литве в те поры говорили, что государь на московское государство выбран, а не посажен, а иные де говорили, будто и не выбирывали, а государскую де славу пущают для того, чтобы недругом было страшно.

Да ротмистр же Станислав Боушевской сказал: взял Вишель у короля смоленским сидельцом своей роте 14000 золотых и тех де он золотых оставил в Оршаве 6000, а 8000 везет с собою.

Да с старостою Аршанским с Александром Сапегою послал король смоленским сидельцам 25000 золотых, и Олександра де Сапега проиграл зернью тех золотых 2000, да Лисовскому дал 3,000; а послал де Олександра Сапегу гетман Хоткеев в свое место, а наказ ему от гетмана был, будет он острожков, которые стоят на смоленской дороге, не возьмет, и ему велел идти под Смоленеск, чтоб в Смоленеск Вишелю провезть живность водою из Орши, а в Орше де приготовлено под живность семь судов, да для провожанья приготовлено 300 чел. мужиков с посадов и с уездов. А гетман де сам поехал под Лифлянты хоронить сына.

А Сапега де и Лисовской с ратными людьми в город в Смоленеск в осаду идти не хотят, на том и пошли, что, проводя живность, идти назад, блюдутся того, что над их братьею сталось в осаде на Москве. А которые де люди в Смоленску, и те, дождався их, хотят город покинуть, а идти за ними же. Да Станислав же говорил, чтобы государь пожаловал, велел его за присягою отпустить в Литву, и он с своею братьею с шляхтою, у которых именья в Литве, поедут все на сойму к королю, чтобы король с государем мир учинил и крови христианские не всчинал, чтоб их именье от того в Литве не раззорилось; а будет государь в том ему не поверит, и государь бы поволил послать Литвина, кого они выберут, а он, Станислав к приятелемъ своим и тем, у которых именья в Литве, отпишет, чтоб они для себя за то стали, чтоб король с государем учинил мир, покаместа их именья не в разоренье.

(Москов. ст. столб. № 4, лл. 1—12 и д. 4, лл. 207—220).