Государю, царю и великому князю Михаилу Федоровичу веся русии холопи твои Якушко Павлов, Гришка Несветаев, Воинко Шипунов челом бьют. По твоему государеву указу посланы мы холопи твои по наказу от твоего государева стольника и воеводы от Федора Кириловича Плещеева в Пошехонье сбирать дворян и детей боярских Пошехонцев, которые посланы были на твою государеву службу на Тихвину Федором Кириловичем Плещеевым, и те дворяне и дети боярские многие на государеву службу на Тихвину Февраля по 10 число не бывали, а иные с службы бежали, и нам холопем твоим тех дворян и детей боярских Пошехонцев велено собрать всех сполна, а, собрав, поотдават на крепкия поруки с записьми, а за поруками велено их всех выслать тотчас на твою государеву службу к столнику и воеводе к Федору Кириловичу Плещееву на Тихвину. И мы холопи твои в Пошехоньи дворян и детей боярских Пошехонцев, которые жили по домам, собрали, и ныне мы холопи твои, собрався с дворяны и детми боярскими, стоим в Пошехоньи Андрея новы пустыни в сельце в Пертуе, для того, что нам холопем твоим на твою государеву службу на Тихвину пройти немочно, потому что в Пошехоньи воровские многие люди казаки стоят по селом и по волостям в Столыпинской волости и в Везовых волостях, в Маткомской волости, и в Красном селе, и на Мологе, и в Любце, и в Луковце, и в Череповце, и Пошехонския места разоряют и крестьян мучат, жгут и до смерти побивают, и нам холопем твоим до Тихвины для их воровства и смертного убийства пройти немочно и без твоего государева указу идти не смеем, и о том государь, царь и великий князь Михайло Федорович всея Русии нам холопем твоим как укажешь. А сю отписку послали к тебе государю к Москве с Пошехонцем с сыном боярским с Федором Негодяевым марта в 23 день.

Помета: «Выбрать сына боярскаго добра да казака и писать от государя обращенье, выписать гораздо».

От царя и великого князя Михаила Федоровича всея русии атаманом и казаком и ясаулом, которые стоят в Пошехонском уезде в Столыпинской волости, и в Везовых волостях, и в Маткомской волости, и в Красном селе, и на Мологе, и в Любце, и в Луковце и в Череповце. Ведомо нам учинилось, что вы, стоячи в тех селах, разоряете крестьян, грабите, и мучите, и жжете и до смерти побиваете, а на нашу службу не идете, и вы то атаманы, и ясаулы и казаки делаете не гораздо, забыв Бога и не памятуя душ своих, на чем вы нам крест целовали. Где было вам за православных крестьян стоять и от неверных оборонять, а вы православным крестьяном, своим братьям, чинитесь большие губители и разорители, неведомо за што. И вы бы атаманы, и ясаулы и казаки, помня Бога и наше крестное целованье, и исполняя к нам прежнюю свою службу и раденье, от воровства отстали и нам служили и прежней своей службы и крови тем не теряли, шли на нашу службу, где кому по нашему указу велено быть, и нашим делом над немецкими и над литовскими людьми промышляли, сколько вам милосердый Бог помочи подаст. А как нам послужите, и мы вас пожалуем нашим царским жалованьем, смотря по вашей службе, и службу вашу учиним памятну. Писан на Москве лета 7122 марта в 30 день.

(Москов. ст. столб. № 4, д. 4, лл. 140—144).