Ливенские воеводы, Дмитрий Колтовской и Алексей Самарин, в отписке, полученной в Розряде 2 сентября, доносили, что августа в 27 д. вышел из полона на Ливны ливенец, сын боярский, Яков Черников, котораго они по распросе отправили при отписке в Москву.

Помета: «141 г. сентября во 2 день. Послать жечь поля».

Распросныя речи. «140 г. августа в—день вышел из полону ливенец, сын боярский, Яков Черников, а в роспросе сказал: взят де он в полон на бою, как у крымских татар был бой с ливенскими ратными людьми под Савинским лесом, а ушел де от тех татар с реки Бурлуки, от Белагорода два днища. А как де он был в полону у татар, и слышал от королевскаго человека, от Исупка, что турский царь с литовским королем в миру, и где де жили запорожские казаки, и того де поступился король турскому царю, и турской царь и городки свои поставил в запорогах; а для де того турскому царю король запорог поступился, чтоб турской царь послал к крымскому царю, чтоб крымский царь послал крымских людей воевать в государевы городы. И крымской де царь, по веленью турскаго царя, послал в государевы городы воевать мурз: Салмашу, Кантемирова брата, да Девлет-казыя с товарищи, а с ними де двадцать тысяч татар, а воевать де было им государевы городы до Серпухова. И как де они сошлись с ливенскими людьми и был бой, и у них де убили на том бою мурзу Салмашу и многих татар побили, с тысячу и больше; и он де поворотился, а с ним поворотилось три тысячи, а тех де он татар послал воевать на два дня мценския да новосильския места, а воевав, мценския и новосильския места, велел идти за собою наспех. Да тот же де королевский человек Исупка сказывал ему, Якову: как де будет первый зимний путь, и крымскому царю идти со всеми крымскими людьми воевать государевых городов».

Государева грамота на Ливны воеводам, Дмитрию Федоровичу Колтовскому да Алексею Степановичу Самарину, послана сентября в 5 день 1632 г., а в ней писано: «...И как к вам ся наша грамота придет, и вы б жили с великим береженьем, неоплошно, и про татарской приход проведывали всякими обычаи, накрепко, и в степи поля велели пожечь без остатку, чтоб в татарской приход на степи конскаго корма нигде не было. Да как учнут поля жечь, и о том приказати, да и беречи того велел накрепко и в те поры быти безотступно, чтоб огонь с поля к жилым местам и к деревням не придрался никоторыми делы; да как поля пожгут, и вы б о том к нам отписали...»

(Москов. ст. столб. № 79, лл. 19—23).