I) Лета 7140 г., июня в 9 день. По государеву... указу, память дьяком, думному Ивану Гавреневу да Михаилу Данилову. Указал государь... литву, и поляков и прушаков, которые были в полкех у полковников, у Александра Лесли да у Якуба Шарла, отослати к вам в Розряд, а государев указ о той литве, и о поляках и о прушаках у вас в Розряде. А кто имены литвы, и поляков и прушаков посланы, и тому посланы к вам имена под сею памятью за дьячьей приписью.

В списке значится 32 человека.

Помета на памяти: «Сыскать тотчас Ушакова да Бартенева и, сыскав, сказать, чтобы были готовы к завтрею, да и подводы им дать, а провожатых стрельцов надобет 64 человека, и о том послать память в Стрелецкий приказ».

«Государь указал, послать иноземцев литовских людей к Архангельскому городу с Богданом Ушаковым да с Грязным Бартеневым, а везти им дорогою бережно, чтоб с дороги они не ушли и дурна над собою никакого не учинили. А как их привезут к Архангельскому городу, их отдати воеводе, а воеводе велеть их посадить на корабль, на который [355] пригодится... и дать им корму на месяц из тамошних доходов; а однолично бы их на корабли посадити и за море отпустити при себе, на которые корабли похотят».

Да после того думный дьяк Иван Гавренев, за сею своею пометою, приказал написать в грамоте, чтоб тем иноземцем, будет их на кораблех от города гости и торговые люди не повезут без найму, и им бы дать на наем по рублю, или по самой по большой нуже по два рубля человеку, и в грамоте так написано. А грамота на Двину, за приписью думнаго дьяка Ивана Гавренева, и под нею имена с Богданом Мусиным послана такова:

II) От царя и великаго князя Михаила Федоровича всеа русии на Двину стольнику нашему и воеводе, князю Василию Петровичу Ахамашукову-Черкасскому. По нашему указу посланы к тебе на Двину с Богданом Мусиным да с Богданом Ушаковым иноземцев: поляков, и литвы и пруссаков, которые было приехали к нам служить на время с наемными немцы, с полковники, с Александром Лесли да с Якубом Шарлем, тридцать два человека на подводах; а тебе указали есмя тех иноземцев, поляков, и литву и пруссаков отпустить за море в Немцы на кораблех, роспрося их, в которую они землю похотят ехать, а на корм им в дорогу дати на месяц по два рубля с четью человеку из тамошних доходов. А для провожанья за теми иноземцами с Богданом Мусиным да с Богданом Ушаковым послано московских стрельцов шестьдесят четыре человека; а кто имены тех иноземцев, и имена их посланы к тебе под сею нашею грамотою. И как к тебе ся наша грамота придет, а Богдан Ушаков и Богдан Мусин с теми иноземцы к тебе на Двину приедут, и ты б у них тех иноземцев, поляков, и литву и пруссаков взял и по списку пересмотрел всех на лицо, а пересмотря сказал им: по нашему указу велено их отпустить в Немцы за море, и они в которую землю в Немцы хотят ехать, и все ль в одну, или в розныя? да в которую землю те иноземцы похотят ехать, и ты б английских, и голландских и иных земель, из которых корабли к городу приходят, велел к себе призвати гостей и торговых людей и им говорил, чтоб они нам послужили, тех поляков, и литву и пруссаков велели за море отвезти на своих кораблях без найму, куда те иноземцы похотят; да будет тебе гости и торговые люди скажут, что они тех иноземцев в Немцы, в которые они похотят, по нашему указу велят отвезти на своих кораблях без найму, и ты б тех иноземцев, дав им в дорогу на корм на месяц по два рубля с четью человеку из тамошних доходов, отпустил за море в Немцы на кораблех тотчас, куда кто захочет. А будет английские, и голландские и иных земель гости и торговые люди тех иноземцев без найму везти за море не похотят, и ты б тем иноземцом дал на наем из тамошних доходов по рублю человеку или по самой по большой нуже по два рубля, и отпустил их потомуж за море не задержав, а Богдана Мусина и Богдана Ушакова и стрельцов московских отпустил к нам к Москве. А в котором числе тех иноземцев, поляков, и литву и пруссаков у Богдана Ушакова и у Богдана Мусина возьмешь, и в котором числе и в которую землю в Немцы за море, и на скольких кораблех без найму или с наймом отпустишь, и сколько им на корм на месяц и на наем выйдет, и ты б о том к нам с ними отписал подлинно, а отписки велел отдати в Розряде. А однолично б еси тех «иноземцев, поляков, и литву и пруссаков, по нашему указу, дав им корм в дорогу на месяц и на наем по самой по большой нуже по рублю или по два, будет без найма не повезут, отпустил на кораблех за море тотчас, не задержав; а сю б еси нашу грамоту, прочет, держал у себя тайно, за своею печатью, и кроме тебя сей нашей грамоты никто не ведал. Писан на Москве лета 7140 г. июня в 11 день».

III) Наказ Богдану Ушакову. «Лета 7140 г. июня в 10 день. Государь... вслел Богдану Лаврентьевичу Ушакову ехати на Двину к городу к Архангельскому для того: по государеву.. указу посланы с ним, с Богданом, к городу к Архангельскому иноземцев: поляков, и литвы и прушаков, которые были в полкех в наемных немцах у полковника у Александра Лесли да у Якуба Шарля, шестнадцать человек на подводах; а кто имены тех иноземцев посланы с ним к городу, и ему имена их даны под сим наказом, за дьячьею приписью. А для провожанья за теми иноземцы послано с ним с Москвы до города Архангельскаго московских стрельцов тридцать два человека на подводах; а у города у Архангельскаго тех иноземцев по государеву указу велено у него, Богдана, взяти стольнику и воеводе, князю Василию Ахамашукову-Черкасскому, да дьяку Федору Демидову и, [356] посажав на корабли, отпустить за море, кто куда похочет, и государева грамота о тех иноземцах с ним, Богданом, к ним послана. И Богдану Ушакову ехати на Двину к городу к Архангельскому с теми иноземцы не мешкая, и дорогою везти тех иноземцев с великим береженьем, чтоб они в дороге, и в городе, и на станех и нигде не ушли и дурна какого не учинили, и смотрети ему в дороге над теми иноземцами и беречи накрепко, чтоб от них в дороге и на станех никаким людем никакого дурна не было, и даром ни у кого ничего не имали, а им бы потому же от стрельцов и ни от каких людей никакия обиды и тесноты не было же, и без стрельцов тех иноземцев для покупки и ни для какого дела отнюдь не пускать, а отпускать их по одному человеку или по два с приставы, а одних никоими мерами не пускати. А приехав к Архангельскому городу, о тех иноземцах государеву грамоту и их самих всех на лицо по списку отдать стольнику и воеводе, князю Василию Ахамашукову-Черкасскому, да дьяку Никифору Демидову. А однолично ему, Богдану, тех иноземцев, поляков, и литву и прушаков, привезти к Архангельскому городу и отдати воеводе и дьяку всех до одного человека на лицо; а как он, приехав к Архангельскому городу, отдаст тех иноземцев стольнику и воеводе, князю Василию Ахамашукову-Черкасскому, да Никифору Демидову, и как они тех иноземцев и в котором числе на кораблех отпустят за море, и ему о том у стольника и воеводы, у князя Василия Ахамашукова-Черкасскаго, да у дьяка Ннкифора Демидова взяв отписку ехать с стрельцами к государю к Москве, а приехав к Москве отписку отдать и самому явитись в Розряде дьяком, думному Ивану Гавреневу да Михаилу Данилову».

IV) Отписка Двинскаго воеводы, князя Василия Ахамашукова-Черкасскаго об отказе иноземных торговых людей везти на своих кораблях присланныхъ к нему иноземцев.

Двинский воевода, князь Василий Ахамашуков-Черкасский в отписке, полученной в Розряде 10 августа доносил: «июля в 7 день в твоей государеве... грамоте из Розряда, за приписью твоего государева думнаго дьяка Ивана Гавренева, писано, что по твоему государеву указу посланы ко мне на Двину с Богданом Мусиным да с Богданом Ушаковым иноземцев, поляков, и литвы и прушаков, которые приехали к тебе, государю, служить на время с наемными немцы, с полковники с Александром Лесли да с Якубом Шарлем, тридцать два человека на подводах, а мне указал ты, государь, тех иноземцев, поляков, и литву и прушаков, отпустить за море в Немцы на кораблех, роспрося их, кто в которую землю похотят ехать, а корм им в дорогу указал ты, государь, дати на месяц по два рубля с четвертью человеку из своих государевых доходов. А для провожанья за теми иноземцами с Богданом Мусиным да с Богданом Ушаковым послано московских стрельцов шестьдесят четыре человека; а кто имены тех иноземцев, и их имена посланы под твоею государевою грамотою. А как Богдан Ушаков и Богдан Мусин с теми иноземцы на Двину приедут, и мне б у них тех иноземцев, поляков, и литву и прусаков, по росписи пересмотреть всех на лицо, а, пересмотря, сказати им: по твоему государеву указу, велено их отпустить в Немцы за море, кто в которую землю похочет ехати, в одну или в розныя. И я тех иноземцев по росписи, какова прислана под твоею государевою грамотою, смотрел всех на лицо, а, пересмотря, сказал им: по твоему государеву указу велено их отпустить в Немцы за море, куда кто захочет, и всем ли в одну или в розныя? и иноземцы, поляки, и литва и пруссаки, сказали мне тридцать один человек — хотят ехать в Датскую землю, а один из них, поляк Каспер Выбранский, сказал, что хочет ехать в Свейскую землю. И я призывал к себе в,съезжую избу аглинских, и голландских и иных земель иноземцев, торговых людей, которые приезжают с Москвы к Архангельскому городу, а к ним приходят из за морей корабли, и им говорил, чтоб они тебе, государю, послужили, тех поляков, и литву и пруссаков велели за море отвезти в Немцы на своих кораблех без найму, куда те иноземцы похотят. И английский гость Томас рыцарев воич (sіс) да голландцы, торговые немцы, которые приезжают к Архангельскому городу, Петр Петров Ладон, Иван Иванов Фамбен, Вилим Еремеев, Лаврентий Юрьев сказали мне, что они тебе, государю, служить рады, тех иноземцев, поляков, и литву и прусаков, на корабли примут и за море их отпустят, как де к ним к Архангельскому городу из за моря корабли придут. И к Архангельскому городу июля по 22-е число пришло Датския земли шесть кораблей к голландцу, к Давыду Мокулаеву, по хлебные [357] запасы, да из Голландския земли корабли голландскаго гостя Карпа Демулина к племяннику его, к Ивану Иванову Фамбену, да Бременской земли; а иные корабли к Архангельскому городу не бывали. А голландец, торговый человек, Давыд Микулаев мне сказал: пришли де к Архангельскому городу Датскаго короля шесть кораблей к нему, Давыду, по хлебные запасы, а на те датские корабли ему, Давыду, иноземцев, поляков, и литвы и прусаков, взять не мочно, для того что де у него есть королевская грамота и о том от Датскаго короля корабельщиком заказ крепкий, чтоб отнюдь в Датскую землю никаких людей иных государств привозить не велено; а только де тем корабельщиком иноземцев на корабли взять, и им де от Датскаго короля быть в великом наказанье, а как де из голландской земли к нему, Давыду, корабли придут, и он, Давыд, на те корабли иноземцев возьмет, сколько мочно, и за море отвезти велит. И Датскаго короля четыре корабля с хлебными запасы Давыд Микулаев от Архангельскаго города отпустил июля в 19 день. А как к Архангельскому городу аглинские, и голландские и иных земель корабли придут, и я заморским торговым немцам и корабельщикам, которые из за моря на кораблех придут, учну говорить, чтоб они тебе, государю, послужили, тех иноземцев на корабли взяли и за море их отвезли; и как заморские немцы и корабельщики тех иноземцев на корабли возьмут и за море повезут, и в котором числе, и в которую землю, и кто имены без найму или с наймом повезут и сколько в наем денег выйдет, и о том к тебе, государю, я отпишу и Богдана Ушакова и Богдана Мусина и московских стрельцов, по твоему государеву указу, к тебе, государю, отпущу. А будет заморские немцы и корабельщики, которые к Архангельскому городу на кораблех придут, а на корабли тех иноземцев не возьмут и за море их не повезут, и о том мне как ты, государь, укажешь. А иноземцы били челом тебе, государю, а мне подали челобитную, и я тое челобитную послал к тебе, государю, под сею отпискою.

V) Челобитье иноземцев о выдаче им корму на месяц. ...«Бьют челом иноземцы: поляки, литва, прушаки. Был твой государев указ на Москве, что нас, холопей своих, пожаловал, а велел нас до немецкой земли, который где похочет, к Архангельскому городу привезши, на первые корабли посадя, корм давши, на волю отпустить. И мы у Архангельскаго города застали пять кораблей, и на те корабли нас не посадили, а корабли отпущены за море; и нам твоего государева корму не дают, и мы, холопи твои, голодною смертью помираем. А который твой государев корм нам дан на Москве на месяц, и тот корм, идучи дорогою до Архангельскаго города, съели, а на другой месяц по ся места три недели без твоего государева корму голодною смертью помираем. Милосердый государь... пожалуй нас, вели сю нашу челобитную послать к Москве и не вели нам у Архангельскаго города голодною смертью помереть»...

(Москов. ст. столб. № 78, лл. 152—184).