Волуйский воевода Иван Колтовской в отписке, полученной в Розряде 8 октября, [335] доносил: «сентября в 28 день пришел на Волуйку Волуйский казак Тараска Колесников, а в роспросе мне сказал: был де он, Тараска, на речке на Красной для звериной ловли и сентября в 15 день имали его в полон черкасы и был де он у них в полону три дня и ночью розвязался, у черкас ушел на Волуйку. И роспрашивали де его черкасы про твоего государева окольничаго, где стоит с казною и скоро ли будет посольская розмена, и про Волуйския слободы и деревни, и он де черкасом сказал, что он про твоего государева окольничаго, где он стоит с казною и скоро ли будет посольская розмена, не ведает, а слобод де и деревень на Волуйке нет; и черкасы ему говорили: знаем де мы и сами Волуйския слободы и деревни, монастырскую Яблонову деревню, и Царегородскую слободу и новую ездочную слободу, а в Царегородской слободе мочно нам ночи быть, да и опять отойти. А как де тот Тараска у них лежал связан, а черкасы отошли прочь, а приказали де его беречь русскому детине, и он де, Тараска, того детины спрашивал, что только ли всех черкас? и тот детина ему сказал, что будут к ним еще черкасы, а хотят идти под твои государевы украинные города, на слободы и на деревни, и беречь твоих государевых и крымских послов, а по смете де тех черкас человек с двести и больше, а атаман де у них русский человек, Фотейком зовут, родом Осколянин, а прозвища он ему не ведает; а на которые под твои государевы украинские города им идти и сколько к ним черкас прибудет, и про то де ему тот детина не сказал. И преж сего я писал к тебе, государю, что круг посада большой острог худ и кругом его старый ров весь засыпался, едва и знать, и колодезя в городе нет; и про волуйския слободы, что сидят за острогом порознь по лесом, и в приход воинских людей тех слобод уберечь нельзя и впред те воры—черкасы над волуйскими слободами безвестно ночною порою каково дурно учинят, и мне бы от тебя, государя, в опале, не быть».

Помета: «Отписати, чтоб жили с великим береженьем, чтоб воры, казаки—черкасы, ночною порою украдом не пришли и дурна никакого не учинили. А о остроге, и о колодезе и о рву писать в докладе».

Государева грамота на Волуйку воеводе послана 13 октября 1631 года.

(Москов. ст. столб. № 75, лл. 40—46)