№ 209-й. Отписка Великолуцкаго воеводы о переписке его с Усвяцким Подстаростьем по поводу пользования зарубежными крестьянами разными угодьями на русской земле, с приложением самой переписки.

Великолуцкий воевода, стольник, князь Федор Андреевич Елецкой, в отписке, полученной в Розряде 13 декабря, доносил, что писал он на Усвят к подстаростью Ивану Матвеевичу Рыжевскому об управе на порубежных мужиков, что они, перейдя русскую землю в Луцком уезде, на пустошах, сено покосили и животиною потравили, а в озерах и реках рыбу ловили; в ответ Рыжевской прислал «лист», в котором государево имя написано не по достоинству, а потому, снявши список, немедленно отослал его обратно.

Помета: «Чтена. Указали государь и святейший государь патриарх отписати на Луки, чтоб вперед за рубеж письмом не ссылались, а приказывали б словом, о чем доведется, для того что пишут не сполна царское имя».

«137 году ноября в 25 день, список с чернаго листа, каков лист послан на Усвят о управных делех октября во 2 день с конным казаком с Максимом Семеновым, слово в слово, а в листу пишет:

От стольника и воеводы Великолуцкаго, от князя Феодора Андреевича Елецкаго, на Усвят подстаростью Усвяцкому Яну Рыжевскому. В нынешнем в 137 году ведомо на Луках Великих учинилось, что из Усвяцких волостей из Григорьевы панщины Киркорова с деревни с Турнова крестьяне, Федька Мишихин с товарищи, приходили в великаго государя нашего землю, в Луцкой уезд в Плавеецкую волость, и на пустошах на Микулине, да на пустоши Селищах, да в Злодинском поместье Немтинова, в усадище на Токареве, да на пустоши в Полицкой дуброве, да на Матвеевой, пустоши Микулина на Шересткине у реки Лютиницы, да на устье реки Лютиницы на пустоши на Юкотове сено покосили и посвозили, а пустошь Шересткино животиною повытравили; а косили на пустоши Микулине и на усадище Токареве и на пустоши Селищах Григорьевы крестьяне Киркорова с деревни Турнова Федька Мишихин с товарищи, да с деревни с Спицына Васька Исаков с товарищи, да с деревни с Борисова Юрка Бурынской с товарищи, перегоняя через

реку Лютиницу на пустоши животину, траву вытравили, и на берегу у реки Лютиницы они же сено косили, а с пустоши Юкотова, покося, сено свозили в челнах за рубеж в Григорьеву же панщину Киркорова в деревню Сукино; да с деревни с Турнова Федька Мишихин с товарищи, да с Маковищ с деревни с Быкова Еремка Антонов в государеве оброчном озере Ордосне рыбу ловят, да с деревни с Кривоносова Гаврилка Петров, да Захарка Игнатов с товарищи в оброчном же озере Зароном рыбу ловят, да с тех же деревень те же мужики в реке Лютинице на государя нашего земле с Луцкаго уезда с стороны на звери и на рыбу язи забивают, да с Усвяцких же волостей Киркоровы ж крестьяне, Юрка Бурынской да Гаврилка Петров, да Харитонко Игнатьев с товарищи, в Плавеецкой же волости во всяких угодьях, и в Жижецкой волости в Дехтюнском лесу и около Липец в борах звери побивают, и лыка дерут, и луб снимают, и на звери и на птицы всякие запасы ставят, звери и птицы побивают и всякия угодья пустошат. А прежде сего в прошлых годех прежние Луцкие воеводы о тех задорех писали к вам о том многажды, чтоб вам тем порубежным крестьянам заказ крепкий учинить, чтоб они в великаго государя нашего землю в Луцкой уезд воровством не ходили, и сена не косили, и зверей не побивали, и рыбы не ловили, и лесов и всяких угодий не пустошили, и задора б никакого не чинили; и ты по прежним Луцких воевод отпискам Усвятских волостей крестьянам о том сыска и заказу никакого не учинил, и от воровства и от задору ж не унял, хотя тем меж великих государств и меж порубежных городов задор и кровопролитие учинить. И будет ты ныне тех Усвятских волостей крестьянам в их воровстве и в задоре заказу и наказанья никакого не учинишь, а учнут они вперед, переходя рубеж, в великого государя нашего землю, сено косить, и лес сечь, и язи в реках забивать, и на звери и на птицы запасы ставить, и за зверьми ходить, и государя нашего люди вашим Усвяцких волостей крестьяном больше того не учнут терпеть и учнут воров порубежных мужиков на государя нашего земле имать и вешать; и который задор меж государств великих и меж порубежных городов учинится или кровь прольется, и тот задор и кровопролитие станет от тебя, а не от нас, а мы от той крови будем чисты. А для того [235] сыску послал я к тебе служиваго человека, Луцкаго коннаго казака Максимка Семенова, и что о том сыск твой будет, и тебе б ко мне отписать, чтоб мне про то было ведомо; а казака Максимка отпустить ко мне, не издержав. Писан на Луках Великих лета 7137 году октября во 2 день».

«137 году октября в 21 день, прислан лист с Усвята с Луцким конным казаком с Максимом Семеновым, и тот лист отослан назад того же числа с Луцким розсыльщиком с Мишкою Богдановым; а с листа список слово в слово, а в листу пишет:

От Ивана Матвеевича Рыжевскаго, подстаростьего Усвяцкаго, на Великие Луки стольнику и воеводе Луцкому Феодору Андреевичу Елецкому. Дошла до меня грамота твоя, в которой пишешь ко мне, жалуючися на крестьян государя нашего короля Усвяцких уездов, будто они, перешедши за рубеж за речку Лютиницу, в лазех и в борах государя вашего звери всякие и птицы бьют, и в озерах, в Ордосне и в Зароном, рыбу ловят, сено косят и в челнах на сию сторону свозят; тогда ты воевода Луцкой ведай о том, что вже за государя вашего нынешняго Михаила Федоровича дошел наш государь король с старых книг с давных лет, что ж рубеж с вашим государем был, которые те рубежи на старых грамотах оказывал и объявлял пан Александр Иванович Кгосевской перед выезжими государя вашего воеводами межевыми перед Татищевым, которые межи делали прочь от Велижа ж, а по Луцкий рубеж и с Усвятом. Так в тыя слова, почавши от Петра и Павла, храма Господняго, у Чистивицу речку, с речки Чистивицы у Березова болото под Тереховым, с Березова болота на Боталово городище, с Боталова городища в речку в Морату, с речки с Мораты на подол в реку Кунью, с Куньи реки в озеро Сенчито, где ваши с нашими, сыскавши вора, который рубежем мутил, Якима Бодяя, повесили, с озера Сенчита на Кулибаки речкою Кулибачицею у Пскова озеро, со Пскова озера в Невельскую границу, на котором рубеже и подстаростье бывший, Юрий Жигимонтович Коховской, по указу его королевскаго величества, ждал их на выезд и ведомо давал воеводам государя вашего и детям боярским, и они выехати не хотели. И ты отписуешь в грамоте своей, чтоб наши люди в вашу землю не вступали, и то тебе делают смуту и рубежем мутят, и ты по указу их насильством чинишь

за тот рубеж, который сдавна с книг ваших стовечных выписую тебе; а ты, наславши своих ратных людей, сено и лен над рекою Лютиницею пожечь велел и запасы посекли, и ты то не гораздо делаешь и смуту на себя принимаешь, ибо ты ведаешь, что та обида до часу вам терпится и Бог то на тебе взыщет и на тех, которые тебе поукуют, ибо того рубежа и прежние подстаростьи боронили, и ваших бояр и стрельцов имали, и ружье от них отнимали, и в том рубеже крестьяне живучи повинность и пошлины отдавали к Усвяту. Я хотел с вами мирно жити, и тебе то не в любовь, и я по первых подстаростех в ладовстве, как они крепко держали, стояти буду, не воимешь ли самовольных людей, чтоб рубежем не мутили, и будешь ли вперед с угодей людей государя нашего. Писан на Усвят лета от Рождества Иисуса Христа Сына Божьяго 1628 месяца октября в 13 день.

Бо и дворяном государя вашего Луцким помещиком дана отмена и испомещено их за тую отхожую землю и рубеж в иных городех».

«137 году ноября в 29 день. Список с чернаго листа, каков лист посылан на Усвят противу порубежнаго листа октября в 21 день с Луцким розсыльщиком с Мишкою Богдановым, слово в слово, а в листу пишет:

От стольника и воеводы Великолуцкаго, от князя Феодора Андреевича Елецкаго, на Усвят подстаростью Усвяцкому, Ивану Матвеевичу Рыжевскому. В нынешнем, в 137 году, октября в 21 день писал ты ко мне с посланцом моим, что дошла до тебя грамота моя, в которой писал я к тебе с жалобою на королевских крестьян Усвяцкаго уезду, что они, перешед за реку Лютиницу, в лесах и в борах в государя нашего земле звери и всякия птицы бьют, и в озерах, в Ордасне и в Зароном, рыбу ловят, и сено косят и в челнах на Усвяцкую сторону свозят, и мне б о том ведать, что уже дошел ваш государь король старых книг с давних лет, что рубеж с нашим государем был, которые те рубежи на старых грамотах оказывал и объявлял Александр Госевский перед выезжими государя нашего межевыми воеводами, перед Татищевым, которые межевали Торопецкой рубеж от Велижа; и ты то пишешь забывся. В 136 году июня в 11 день писал ты ко мне с шляхтичем с Степаном Нетецким, что ты в великаго государя нашего землю не вступаешься, а рубеж ты описал по государя нашего искони [236] вечной земле, в которую ты землю ныне вступаешься, в озере Ордосне есть Лука Тинница, а с Луки Тинницы пошел рубеж на Седен да на Горний остров, а с тех островов в реку Лютиницу, а рекою Лютиницею в озеро Заронье, а озером Зароньем в речку Грядчу; а ныне ты тот рубеж пишешь вновь иными местами, и ты то делаешь неправду, нарушивая мирной посольской договор и крестное целованье, а отводишь в государя своего сторону великаго государя нашего землю, и задоры и обиды многия государя нашего людям чините. И то себе ведая по тому письму, что ты по своему изволенью в листу своем пишешь, рубежу не бывать и из мысли своей то выложи, и вперед во исконивечную в государя нашего землю в Луцкой уезд не вступайся, и тем мирнаго постановленья не нарушивай, и меж российскаго государства и короны польския, великого княжества Литовскаго вновь кровопролития не начинай; а я за государя своего землю стоять буду, сколько мне Бог помочи подаст, и которая невинная кровь крестьянская в твоей неправде литься учнет, и того взыщет Бог на тебе, а я тому буду невинен. И тебе б жити со мною суседственным добрым обычаем, и неправдою в землю государя нашего не вступаться и исполнять во всем посольской мирной договор; а я по веленью великаго государя своего,царя и великаго князя Михаила Феодоровича всеа русии, его царскаго величества, потому ж с своей стороны мирный договор учну держать в целе и в ваше вступаться не буду, также и своего никому не поступлюся, а старых книг и с давних лет искони вечный рубеж государя нашего с государем вашим Луцкой земле с Велижем и с Усвятом, то есть правда, что я к тебе писал с шляхтичем с Степаном Нетецким. Да ты ж пишешь в своем листу государя нашего неполным именованьем, не по достоинству, мимо договора великих послов, Михаилом Феодоровичем, а царем и великим князем всеа русии и самодержцем не пишешь; и ты то делаешь негораздо и вчинаешь на задор и мирному постановленью к нарушенью, и тебе б вперед государя нашего имя в листах своих описывать по его царскому достоинству; государем, царем и великим князем Михаилом Федоровичем всеа русии самодержцем; и за то я тот твой лист послал к тебе назад того же часу. Да ты ж ко мне пишешь, что я, наславши ратных людей сена и льны над речкою Лютиницею пожечь велел и запасы посечь, и то земля государя нашего, а не королевская, исконивечныя поместья и вотчины Луцких помещиков, и им в своих поместьях и в вотчинах вольно ходити, где хотят, тут ходят, и живут на своих поместьях и на вотчинах. А с сею грамотою и твой лист послал я к тебе с Луцким розсыльщиком с Мишкою Богдановым, и тебе его отпустить ко мне тотчас, не издержав. Писан на Луках Великих лета 7137 году октября в 21 день».

«137 году ноября в 29 день. Список с литовскаго листа, каков лист прислан на Луки Великие ноября во 2 день с Усвята от подстаростья Ивана Рыжевскаго, слово в слово, а в листу пишет, а подлинный лист по наказу послан в Посольский приказ.

От Ивана Матвеевича Рыжевскаго, подстаростья Усвяцкаго, на Великие Луки стольнику и воеводе Луцкому, князю Феодору Андреевичу Елецкому. Дошла меня грамота твоя, в которой пишешь ко мне, жалясь на крестьян государя короля нашего Усвяцких уездов, что они переходят за рубеж в землю государя, царя и великаго князя Михаила Федоровича всеа русии, в лесах и в борах звери побивают и запасы ставят, и в озерах рыбу ловят, сено косят и в челнах свозят на сию сторону; и аз на твою грамоту отписал к тебе, что ж наш государь король дошел с старых книг и высылан был Александр Иванович Кгосевской да и вашего государя, царя и великаго князя Михаила Федоровича всеа русии выезжие межевые воеводы Татищев на те рубежи выезжали, и то я описывал те рубежи против твоего письма, что ты неправдою в прежней грамоте своей закладывал и записывал рубеж по Велю реку, и я напротив того к тебе тот рубеж и описал; и коли б государя вашего, царя и великаго князя Михаила Федоровича всеа русии ратные люди сеи и льнов не жгли, сами себе управы не делали, и я б тех самовольных людей сказнил, чтоб они рубежами не мутили. Да пишешь же ко мне, что я государя, царя вашего не возвеличаю и его понижаю, ино я его не понижаю, а возвеличаю так, как помазанца Божьяго, бо Господь Бог на небеси, а они цари на земли, и по Господу Богу над нами царствуют; а мирнаго постановленья и крестнаго целованья промеж великих государей не нарушаю и боюся Господа Бога и государя короля своего, чтоб неповинно кровь христианская не розлилась. А ты, Федор Андреевич Елецкий, стольник государский и воевода Луцкий, живи [ 237] по старому в упокое, так как и предки твои с нами живали упокойно, и купцам государя нашего, которые учнут с разных городов на Великие Луки приезжать, никакой обиды делать не вели; а я вперед закажу мужикам порубежным, чтоб дни больше того за рубеж в землю государя вашего не ходили и за то их казнить велю, что за рубеж переходили, а посланника твоего Луцкаго розсыльщика Тишка Богданова, не издержая, тотчас отпустил к тебе. Писан на Усвяте, лета от Рождества Иисуса Христа Сына Божьяго 1628 месяца октября тридцатаго дня».

«От царя и великаго князя Михаила Федоровича всеа русии на Луки Великие стольнику нашему и воеводе, князю Феодору Андреевичу Елецкому. Писал еси к нам, что писал к тебе с Усвята подстаростье Усвяцкой Иван Рыжевской против твоего листа, а в листу своем написал наше царское имя не по достоинству, не полным именованьем, и ты тот его лист, списав, отослал назад, а список с листа прислал к нам к Москве. И мы, и отец наш, великий государь, святейший патриарх Филарет Никитич Московский и всеа русии, указали: вперед за рубеж письмом не ссылаться, а приказывать словом, о чем доведется, для того, что они наше царское имя пишут несполна. И как к тебе ся наша грамота придет, а вперед будет из литовских городов державцы учнут к тебе о каких делех писати, а в листах своих наше царское имя учнут писати не по нашему царскому достоинству, и ты б с тех листов велел списывать списки, да те списки присылал к нам к Москве, а листы отсылал к ним назад за рубеж тотчас и к державцом от себя приказывал против их письма словом, а письмом бы еси с ними не ссылался, для того что они наше царское имя пишут несполна. Писан на Москве лета 7137 декабря в 21 день».

(Москов. ст. столб. № 38, лл. 9—21).