УСТАВНАЯ ЗЕМСКАЯ ГРАМОТА КРЕСТЬЯНАМ

25 ФЕВРАЛЯ 1552 г.

Введение земских учреждений в 50-х годах XVI в. было связано с важнейшими изменениями в управлении на местах, а именно с отменой суда кормленщиков-наместников и волостелей. Уставные земские грамоты представляют собой важный исторический источник, поскольку каждая уставная земская грамота содержит богатый материал, характеризующий те исторические условия, в которых проходила одна из важнейших реформ 50-х годов XVI в.

Ниже мы печатаем одну из неизвестных до сих пор уставных земских грамот, сохранившуюся в сборнике середины XVII в. в собрании рукописей Государственного исторического музея в Москве. Это уставная земская грамота крестьянам волостей Малой Пинежки, Выйской и Суры Поганой Двинского уезда от 25 февраля 1552 г. ¹

Грамота выдана почти на месяц раньше (25 февраля 1552 г.), чем уставная важская грамота (21 марта 1552 г.), и является, следовательно, первой обнаруженной до сих пор уставной земской грамотой, так как уставная грамота крестьянам Плесской волости от 28 февраля 1551 г., изданная М. А. [8] Дьяконовым ², не может считаться земской уставной грамотой. Интересно также, что помещаемая ниже грамота выдана почти на четыре года раньше, чем известная уставная двинская грамота 1556 г. ³

Ценность публикуемой грамоты для исторической науки заключается в том, что, будучи близка к важской уставной грамоте, она содержит две статьи, которых в важской грамоте нет. Первая из этих статей позволяет излюбленным головам брать явку «с приезжих гостей и с пеших людей с прохожих... с саней по две денги, с пешего человека по денге»; собранные таким образом деньги уплачиваются в счет установленного оброка «за волостелин откуп», и лишь «достальные денги» предписывается «разводити по пашням и по животом и по сохам и по промыслом» (что соответствует ст. 11 важской грамоты). Другая статья предусматривает съезд всех судей трех волостей в случаях, когда им в своих волостях «управити не мочно»; местом съезда устанавливается Выя. На этих съездах следовало «судити всякие наши земские дела и управа чинити заедино всем». Это постановление, между прочим, не встречается ни в одной из более поздних уставных грамот.

Итак, компетенция выборных властей, вводимых согласно этой грамоте лишь в трех волостях Двинского уезда, была чрезвычайно широка. Они ведали финансовыми делами, собирали оброк, отвозили его в Москву, судили волостных крестьян по всем делам, в том числе и разбойным, т. е. исполняли функции губных старост, о которых в этой грамоте ничего не сказано.

Сборник, в составе которого дошла наша грамота, представляет собою написанную скорописью рукопись середины XVII в. в четвертку, на 115 листах, в кожаном переплете в досках. Водяной знак — шут (появляется в первой половине XVII в. и держится до конца века). В состав сборника включены: 1) Судебник 1550 г. (оглавление на лл. 2-11 и текст на лл. 16-68); [9] 2) Судебник 1589 г. в краткой редакции (оглавление на лл. 12-15 к текст на лл. 68-94); 3) «Заповедь ... о крестном целованье» (лл. 91-93); 4) Уставная грамота волостям Малой Пинежке, Выйской и Суре Поганой Двинского уезда от 25 февраля 1552 г. (оглавление на лл. 94-96 и текст на лл. 97-115) ⁴. Таким образом, указанная рукопись по содержанию представляет собой юридический сборник — своего рода собрание законов. По примеру Судебников составитель сборника разбивает текст указанной уставной грамоты на 32 статьи («главы») и предпосылает грамоте оглавление, причем в начале оглавления объясняется, что разбивка грамоты на статьи произведена «для ради скорого дела досмотру, про кое дело наскоре понадобитца выборным людем и в мир досмотрить». Приведенный текст говорит в весьма живой форме о значении уставной грамоты для выборных должностных лиц в волости, а также и для всего волостного мира. Вслед за оглавлением помещен текст грамоты. Числовые обозначения статей вынесены на поля рукописи, каждая статья выделяется как в тексте, так и в оглавлении первой киноварной буквой (при печатании выделяется полужирным шрифтом). После текста грамоты указывается, что у подлинной грамоты имеется красная печать с двуглавым орлом и подпись по сставам дьяка Истомы Новгородова. Это с очевидностью доказывает, что мы имеем дело со списком с хорошо сохранившейся подлинной уставной грамоты. Такая же красная печать имелась у подлинной важской грамоты от 21 марта 1552 г., и тот же дьяк Истома Новгородов подписался по сставам обеих грамот ⁵. Отметим также, что в копии грамоты не указано позднейших приписок или подтверждений ее. [9]

/л. 94/. Список з государевы жаловалной уставной грамоты, какова дана за красною вислой печатью против челобитья в [10] 7060-м году. И з росписи и з грамоты в главы для ради скорого дела досмотру, про кое дело наскоре понадобитца выборным людем и в мир досмотрить.

Се яз царь и великий князь Иван Васильевичь всеа Росии.

1. О жалованье его царьском.

2. О челобитье ко государю крестьяном.

3. Как государь пожаловал крестьян и снял волостеля и тиунов с волостей.

4. О выборных людех, как государь велел /л. 94 об./ быти выборным людем по волостям для управы меж крестьян.

5. А за волостелин и за тиунов корм государь положил оброк денгами платить с волостей крестьяном.

6. А з гостей приезжих и с пеших людей почему пошлина имать

7. А на пустыя деревни крестьян наводить.

8. Как на Пинежки и на Вые и на Суре излюбили и выбрали излюбленных выборных голов, кому судить и почему оброку с обжи платить во сто рублев.

9. Где на Москве кому оброк привозя платить в государеву казну, а буде на срок оброку не привезут к Москве.

/л. 95/ 10. Как выборным людем судити и управа чинити меж крестьяны.

11. А которых будет дел судити не мошно, и выборным сьезжатися всем со всех волостей вместо.

12. О дьячьке земском.

13. О купле и продажи лошадиной или хто менит.

14. А хто на Пинежки и на Вые и на Суре женитца или дочерь замуж даст.

15. А учинитца душегубство.

16. Хто на ком взыщет не по своим животом и не по промыслом.

17. А которои душегубец дойдет до казни смертной.

18. А будет которое душегубство /л. 95 об./ сталося нехитростным делом.

19. А беретчи накрепко, чтоб на Пенежки и на Вые и на Суре татей и разбоиников и всяких лихих людей не было.

20. А хто зворуетца, красти и розбивать почнет или ябедничать и подписыватце или какое лихое дело почнет чинити. [11]

21. А хто у выборных в татбе и в разбое почнет просити пристава и на поличное выборным с ысцы ездити и на суде и на обыску быти с выборными сторонным волостным людем добрым.

22. А которых лихово человека выборные в домех изъехать не могут, почнет избегати.

/л. 96/ 23. О корчьмах, хто станет продажные пития держати.

24. А кому не на продажу питья сварити и докладывать у выборных.

25. О которых дел излюбленным выборным судьям вершити будет не мошно.

26. А чтобы крестьяном силы и обиды и продажи безлипичной ни от кого не были в напрастве.

27. Хто станет у себя в деревнях лихих людей держати и не почнет имати.

28. А учнет кто силы и обиды и продажи беслипичныя крестьяном чинити.

29. А судныя дела и обыскныя и всякие дела у выборных записывати /л. 96 об./ земскому дьячку.

30. А кому буде искати опричным людем.

31. А на пустыя деревни и на селища крестьян называти.

32. А как ездить с оброком с казной к государю к Москве.

/л. 97/. Список з государевы жаловалные уставной грамоты, а в ней пишет:

1 Се яз царь и великии князь Иван Васильевичь всеа Росии пожаловал есми в Двинском уезде пенежан Малой Пенежки, и Выйской волости, и Суры Поганые. С Пенешки Мишку Пенегу, с Выи Ермолку Клементьева, с Суры Степанка Дементьева, и во всех крестьян место тех волостей.

2 Что нам били челом, а сказали, что де у них на Пенежке, и на Вые, и на Суре многие деревни запустели от прежних наших пенежеских и Выи и Суры /л. 97 об./ Поганые волостелей, и от их тиунов, и от довотчиков, и от обыскных, и от лихих людей, от татей и от разбойников, а пеняженам де волостелей и его пошлинных людей впред прокормити немочно, и крестьяне де от них от того насильства и продажи с Пенежки и с Выи и с Суры разошлися по иным волостем и за монастыри безсрочно [12] и безо отказу, А иные де крестьяне, кои куды безвестно розбрелися нарознь, и на тех де на достальных крестьянех наши Пенежския волостели и их тиуны кормы свои, а праветчики /л. 98/ и довотчики поборы свои емлют на них сполна. А тем де пенежанам и Выи, и Суры Поганые достальным крестьяном впредь от наших волостелей и от их пошлинных людеи от продажи и от всяких податей тянуть сполна немочно.

3 И нам бы пенежан Малои Пенежки и Выи и Суры Поганые крестьян, с Пенешки Мишку Пинегу, с Выи Ермолку Клементьева, с Суры Степанка Дементьева и во всех крестьян место тех волостей пожаловати, волостеля у них на Пинежки, и на Вые, и на Суре и его тиуна отставити.

/л. 98 об./ 4 А велети б нам на Пенежке и на Вые, и на Суре учинити, по их челобитью, из их же волостных крестьян выборных лутчих людей, кого они излюбят все пинежана, и выяна, и Суры Поганые крестьяне, на Пенежки Елизарья Яковлева, да Степана Михаилова, да Созона Иванова сына, трех человек; а в Вые Семена Артемьева, да Ивана Архипова, да старосту Семена Иванова сына, трех человек; а на Суре Тимофея Анцыфорова, да Иева Логинова, да Карпа Михаилова, да Григорья Родионова сына, четырех человек, /л. 99/ кому у них меж пенежаны, и Выи, и Суры Поганые волостными, и в душегубстве, и в розбое с поличным и во всяких делех земских управа чинити по нашему судебнику. А розбойные дела им делати и судити, и обыскивая, и виноватых по обыску казнити, а исцем управа с разбоиники чинити безволокитно, по нашему судебнику. А пошлин с управных дел и с розбоиных дел не имати.

5 А за волостелин и за тиунов корм, и за праветчиков и за довотчиков корм, и за присуд, и за пятно, /л. 99 об./ и за все волостелины и тиуновы кормы, и за праветчиковы и за довотчиковы, и за все поборы, оприч гостиные явки, и за всякие доходы, оприч наших оброков за белку и за горностали, и ямских и пищальных денег, и посошные службы, и городового дела, и полоняничных денег, и иных наших пошлин, велети бы вам на них положить денгами. А давати бы им к нам оброк одинова в году, в нашу казну, денгами по сту рублев на один срок в году, на масляное заговейно. [13]

/л. 100/ 6 А з гостей бы приезжих и с пеших людей с прихожих имати излюбленным головам, на Пенешке Елизарью Яковлеву, да Семену Иванову, да Тимофею Анцыфорову с товарыщи, десяти человеком, с саней по две денги, с пешего человека по денге, по тому ж как имали явку с приезжих гостей с саней и с пеших людей з головы явку прежние наши волостели.

7 А на пустыя б деревни крестьян называти и деревни роспахивать велети, чтобы впусте не было.

/л. 100 об./ 8 И яз царь и великии князь Иван Васильевичь всеа Росии, Пенежки Малые и Выи и Суры Поганые, с Пенежки Мишку Пенегу, с Выи Ермолку Клементьева, с Суры Степанка Дементьева, и во всех крестьян место тех волостей, пожаловал, на Пенежке, и на Вые, и на Суре пенежского волостеля отставил, впредь волостелю быти не велел; а велел есми у них быти, по их челобитью, на Пенежке, и на Вые, и на Суре излюбленным головам, которых пенежана, и выяне, и суряна, все волостные крестьяне собе излюбили: на Пенежке Елизарья Яков/л. 101/лева, да Степана Михайлова, да Созона Иванова, трех человек, а на Вые Семена Артемьева, да Ивана Архипова, да старосту Семена Иванова, трех человек, а на Суре Тимофея Анцыфорова, да Иева Логинова, да Карпа Михайлова, да Григорья Роднонова, четырех человек, кому у них на Пенежке, и на Вые, и на Суре меж собя управа чинити во всяких земских делех; и оброк есми на них по их челобитью на Пенежку, и на Выю, и на Суру положил денгами. А давати тем пенежанам и выяном и Суры Поганые всем крестьяном /л. 101 об./ тех волостеи выборным толовам: пенежаном, трем человеком, да выяном, трем человеком, а суряном, четырем человеком, и всем пенежаном и выяном и Суры Поганые крестьяном за волостелин и за тиунов корм, и за присуд, и за пятно, и за праветчиков и за довотчиковы поборы, и за гостину явку, и за все волостелины кормы, и за все пошлиныковы поборы, и за всякие доходы, по сту рублев на год, опричь царя и великого князя оброку и иных наших пошлин, с Пенежки и с Выи и с Суры со крестьян /л. 102/ с обжи по девятинатцати алтын без денги, опричь нашего оброку за белку и за горностаи, и ямских и пищальных и полоняничных денег, и посошные службы, и городового дела, и иных наших пошлин. А с приезжих гостей и с пеших людей с прихожих излюбленным головам, на Пенежке Елизарью [14] Яковлеву с товарыщи, трем человеком, а на Вые Семену Иванову, трем человеком, а на Суре Тимофею Анцыфорову с товарыщы, четырем человеком, явка имати, с саней по две денги московскую, а с пешего человека по две денги московской, потому ж как имали явку прежние наши /л. 102 об./ волостели, в тот же наш волостелин оброк. А досталние денги за волостелин откуп волостным крестьяном пенежаном и выяном, и Суры Поганые лутчим и средним и молотчим меж себя разводити по пашням и по животом и по сохам и по промыслом, а давати им тот оброк в мою цареву и великого князя казну.

9 Казначею Ивану Петровичю Головину, да Федору Ивановичю Сукину, да дьяку нашему Истоме Новогородову, однова в год. А давати им тот оброк в первые на масляное заговейно лета 7061-го. А збирати тот оброк /л. 103/ сто рублев и гостину явку с приезжих гостей и с пеших прихожих людей, с Пенежки, и с Выи, и с Суры и к Москве привозити и платити им в нашу казну, на тот их срок, на масляное заговейно их же излюбленным головам, на Пенежки Елизарью Яковлеву с товарыщи, трем человеком, на Вые Семену Иванову с товарыщи, трем человеком, на Суре Тимофею Анцыфорову с товарыщи, четырем человеком, переменяися по половинам, а с ними лутчим людем пенежаном, и выяном, и суряном, не дожидаяся по себя пристава. А приехав им к Москве с тем оброком, посулов и поминков не давати никому ничего. /л. 103 об./ А на которой срок пенежана, и выяна, и Суры Поганые излюбленные головы и лутчие люди, соцкие и пятидесяцкие, оброков сполна, к Москве, в нашу казну не привезут и не заплатят, и мне, царю и великому князю, в том посылати по них приставов да велети на них те оброки доправливать вдвое и сь ездом. А сверх волостелина оброку платить им наш оброк за белку и за горностаи, и ямских и пищальных и полоняничные денги, и городовое дело делати, и всякое тягло тянути, и подати по старине, по тому ж, как давали преж сего.

/л. 104/ 10 А ведают и судят пенежан, и выян, и сурян их излюбленные головы Елизарей Яковлев, да Семен Иванов да Тимофей Анцыфоров с товарыщи, десять человек, которых оне теми волостьми излюбили, и те меж ими во всем управу чинят по нашему судебнику, на чем они ко крестному целованью приведены, безо всякие хитрости. [15]

11 А которых будет дел излюбленным головам в тех волостех управити не мочно, и тем излюбленым головам, с Пенежке Елизарью Яковлееву, а с Выи Семену Иванову, а с Суры Тимофею Анцыфорову /л. 104 об./ с товарыщи, десяти человеком, сьезжатися им в Выю, да судити всякие наши земские дела и управа чинити заедино всем.

12 Да прибирати им на Пенежке, и на Вые, и на Суре всеми волостными людми дьяка земского, кому у них всякие дела писати, хто бы им в земские дьяки люб был, и к целованью его привели.

13 А хто у них на Пенежки, и на Вые, и на Суре купит лощадь, или продаст, или менит, и пенежана волостные люди лошади являют тем своим выборным головам Елизарью Яковлеву, Семену Иванову, да Тимофею Анцы/л. 105/форову с товарыщи, десяти человеком. И те их выборные головы лошади шерсть и имяна людцкие пишут в книги памяти для, и те лошади пятнают, а от пятна не емлют ничего.

14 А хто у них на Пенежке, и на Вые, и на Суре женитца или дочерь замуж даст за рубеж, и они новоженаго убруса и выводные куницы не дают никому ничего.

15 А учинитца на Пенежке, и на Вые, и на Суре душегубство, и они бы ведомого душегубца поимают, пенежана, и выяна, и суряна всеми волостьми, а животы его и статки перепишут да запе/л. 105 об./чатают, а душегубца и животы его переписав, список отдадут пенежана, и выяна, и суряна тем же своим излюбленным головам Елизарью Яковлеву, да Семену Иванову, да Тимофею Анцыфорову с товарыщи, десяти человеком, и те их излюбленные того душегубца судят и обыскивают, да исце из душегубцева живота иск заплатят. А судити им, крестьяном, по их животом по нашеи грамоте.

16 А хто на ком взыщет не по своим животом и не по промыслом, и те их излюбленные головы, пенежана Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, /л. 106/ да Тимофей Анцыфоров с товарыщи, десять человек, про то обыскав, иски их отставливают.

17 А которой душегубец дойдет до казни, по нашу новому судебнику, и они того душегубца казнят, а исцем из душегубцева живота ыск заплатят. А не доищетца в котором убийстве душегубства. [16]

18 А будет нехитросным делом сталосе которое душегубство, хто утеряется от своих рук, или озябет, или утонет, или згорит, или кто водою припловет, или кто з дерева убьетца, или ково возом сотрет, или громом убьет, или кого зверь /л. 106 об./ сьест, или кто поткинет мертвым незнаемым человеком, а обыщет того бесхитростно, и они то являют излюбленным своим головам да того мертвого хоронят, а им продажи нет в том ни от кого.

19 А того пенежанам, и выяном, и Суры Поганые крестьяном, старостам и соцким, и пятидесяцким, и десяцким, и целовалником, беретчи того накрепко, чтобы от них на Пенежке, и на Вые, и на Суре татей и разбойников, и никому б лихим людем приезду и приходу не было, и ябедников, и подпищиков, и всяких лихих людей не было никоторыми делы.

/л. 107/ 20 А хто у них Пенежке, и на Вые, и на Суре зворуетца, учнет красти, или розбивати, или х кому лихим людем приезд будет, или кто учнет ябедьничать, или руки подписывати, или иное которое дело лихое учнет чинити, и оне того лихово поимают да отдадут своим выборным головам Елизарью Яковлеву, да Семену Иванову, да Тимофею Анцыфорову с товарыщи, десяти человеком, и выборные головы, Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцыфоров с товарыщи, десять человек, про то обыскав, управу им /л. 107 об./ и казнь чинят по нашему судебнику.

21 А хто у выборных голов, у Елизарья Яковлева, да у Семена Иванова, да у Тимофея Анцыфорова с товарыщи, у десято человек, учнет в разбое и в татабе просити пристава на поличное, и выборные головы их, Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцыфоров с товарыщи; десять человек, ездят на поличное с ысцы сами, и те исцы своих пошлиых [Так в тексте.] перед ними ищут, и у кого поличное вымут, и они с поличным судят и обыскивают накрепко, все вместе. А на суде, и в обыске, и во всяких делах у излюб/л. 108/леных голов быти пенежаном, и выяном, и суряном волостным людем добрым, колкими будет пригоже, чтоб от них никому ни в чем силы и обиды и продажи беслипичной не было. А сыскав, их излюбленные головы, Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцифоров с [17] товарыщи, десять человек, управу им чинят по нашему новому судебнику во всяких делех, а исцем людей головою без царя и великого князя докладу не выдати. А которые люди доидут до казни, и тех их выборные головы Елизарей /л. 108 об./ Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцыфоров с товарыщи, десять человек, обыскав вправду бесхитростно, по нашему крестному целованью, тех людей и казнят по нашему судебнику.

22 А которого лихово человека излюбленные головы в подворьях не изъедут, а учнут которые лихие люди от того дела бегати или хоронятце, и излюбленным головам тех лихих людей наметывати на тех людей, хто с кем в одной деревне живет, и велети им добывать перед собою ставити, и те их излюбленные головы, тех /л. 109/ лихих людей по обыском и по судебнику, которые дойдут до казни, казнь чинят, а из животов их исцовы иски платят. И что розбойничьих и татиных животов и за исцовыми иски останетца, и те разбойничьи и татиные животы те излюбленные головы емлют во все волостные люди, в тот же оброк.

23 А которые люди на Пенежке, и на Вые, и на Суре учнут корчмы держать, излюбленные головы Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцыфоров с товарыщи, десять человек, берегут корчмы накрепко, чтобы на Пенежки /л. 109 об./ и на Вые и на Суре волостные крестьяне питья на продажу не держали. А которые люди пенежана, и выяна, и суряна, волостные крестьяне, учнут питье держать на продажу, и излюбленные головы Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцыфоров, десять человек, у тех людей питья выимают, а заповеди на них емлют на меня, царя и великого князя, два рубли, а волостным людем два же рубля, а с питухов емлют по полуполтине в тот же оброк; а впредь излюбленым головам тем людем говорити, чтоб впредь /л. 110/ питья на продажу однолично не держати. А которые люди учнут впредь корчму держати, и тем людем быти от меня, царя и великого князя, кажненым. Да и самим им, излюбленным головам, питья на продажу не держати.

24 А которым людем лучитца к празнику канун сварити, или родителей помянути, или на кстины, или на родины, и тем людем докладывать о том излюбленным головам Елизарья Яковлева, да Семена Иванова, да Тимофея Анцыфорова с [18] товарыщи, десяти человек. И те излюбленные головы тем людем ослобаживают питья /л. 110 об./ сварити да пити ден пять или неделя, а как те урочные дни минуют, и излюбленные головы у тех людей пития вымают и заповеди на них емлют по нашему указу.

25 А которых дел излюбленным головам без нашего ведома кончати немочно, и излюбленные их головы Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцыфоров с товарыщи, десять человек, в тех делех, с суда своего списки и обыски о всяких делех присылают на Москву, к казначеем нашим Ивану Петровичю Головину, да к Федору Ивановичю Сукину, да дьяку нашему /л. 111/ Истоме Ноугородову, или иному дьяку, и яз; царь и великий князь, прикажу, и казначеи наши и дьяк наш о тех делех докладывают меня, царя и великого князя, и яз тому велю указ чинити.

26 Да и того б излюбленным головам меж собя беретчи накрепко, да и волостным людем над ними и меж собя беретчи накрепко, чтоб от них от самих — и от сторонних людей, от кого ни будь, пенежаном, и выяном, и суряном, волостным крестьяном силы и обиды и продажи безлипичных не было, и посулов и поминков ни в каких делех на волостных крестьян /л. 111 об./ никто не имел.

27 А учнут пенежана, и выяна, и Суры Поганые крестьяне держати у себя в деревнях пенежен же, и выян, и сурян, волостных крестьян, лихих людей, или за лихих учнут стоять, а выборным головам, поимав их, не учнут отдавати, и обыщетца то про лихих людей мимо пинежан, и выян, и сурян волостных крестьян, и тем излюбленным головам и лутчим людем пенеженом и выяном и суряном волостным крестьяном быти от меня, царя и великого князя, кажненым смертною казнью, а животы их и статки велети мне емлючи отдавати исцем.

/л. 112/ 28 А учнут излюбленные головы сами волостным, кому ни буди, силы и обиды и продажи безлипичные чинити и посулы и поминки в каких делех имати, тем от меня, царя и великого князя, быти кажненым смертною казнью, а животы их статки велеви имати и отдавати тем людем, кому от них продажи и обиды учинятце. [19]

29 А судные и обыскныя и всякия дела у излюбленных голов записывати земскому дьячку, которого излюбят, выберет себе всеми треми волостьми дьяка, а у записки и у всяких дел сидети излюбленным /л. 112 об./ головам Елизарью Яковлеву, да Семену Иванову, да Тимофею Анцыфорову с товарыщи, десяти человеком, а с ними лутчим людем волостным крестьяном, и велети им всякие дела записывати перед собою, да те записки всяких дел держати за своими печатьми, а земскому дьяку без них дел и обыскных и всяких не записывати и у себя не держати ни которыми делы. А учнет земскои дьяк судные и обыскные всякие дела записывати один, не при излюбленных головах, или которые дела учнет земской дьяк держати /л. 113/ у себя, а хто их в том уличит, и излюбленным головам Елизарью Яковлеву, да Семену Иванову, да Тимофею Анцыфорову с товарыщи, десяти человеком, и дьяку земскому ат меня, царя и великого князя, в том быти казненым смертною казнью, а животы их и статки велети мне отдати емлючи тому, кто на них доведет.

30 А кому будет чего искати опричным людем на пенежанах, и на выянах, и на сурянах на волостных крестьянех, и те опричные люди на пенежанах, и на выянах, и на сурянах приходят о управах на Москву, /л. 113 об./ к казначеем нашим Ивану Петровичю Головину, да к Федору Ивановичю Сукину, да к дьяку нашему Истоме Ноугородову, и казначеи наши и дьяк наш Истома Ноугородов, докладывая царя и великого князя на пенежан, и на выян, и на сурян на волостных крестьян, и приставов дают и управу им на Москве по нашему указу чинят.

31 А на пустыя им деревни и на селища, на Пинежки, и на Вые, и на Суре крестьян называти и старых своих тяглецов крестьян из ыных /л. 114/ волостей, из монастырей вывозити назад по старым их деревням безрочно и безпошлинно, где хто в которой деревне жил преж сего.

32 А как поедут к нам к Москве те пенежана излюбленные головы Елизарей Яковлев, да Семен Иванов, да Тимофей Анцыфоров с товарыщи, а с ними земския люди, с теми денгами, с нашим оброком, и по городом наши наместницы и по волостем волостели и их пошлинники, и наши приказщики городовые, и по мытом /л. 114 об./ мытчики и по рекам перевозщиком и все пошлинники с тех излюбленных голов и з земских людей мыта, [20] и явки, и перевозщики перевозу, и иных никоторых пошлин на них не емлют, пропущают их везде без зацепки, не задержав.

Писана на Москве, лета 7060-го февраля в 25 день.

А у подлиннои грамоты печать висячая красная на шелку красном, печать орел двоеглавой.

/л. 115/ А на другой стороне у подлинной грамоты з головы пишет: Царь и великий князь Иван Васильевичь всеа Росии.

А по ставом закрепил дияк Истома Ноугородов.

Комментарии

1. Волость Малая Пинежка находилась в верховье р. Пинеги (правый приток р. Двины), волость Выя — по реке того же имени, левому р. Пинеги, волость Сура Поганая — по рр. Пинеге и Суре, левому притоку р. Пинеги, (М. М. Богословский. Земское самоуправление на русском севере в XVII в., т. I, М., 1909, стр. 5).

2. М. А. Дьяконов. Дополнительные сведения о московских реформах половины XVI в., ЖМНП, 1894, апрель, стр. 190-191. Крестьяне Плесской волости получали право суда только на год и только по делам между волостными жителями, тогда как дела с иноволостными жителями подлежали суду царя. Волость получала особого данного пристава, который должен был осуществлять вызов сторон на царский суд. Следовательно, эта грамота по содержанию отлична от уставных земских грамот.

3. ААЭ, т. I, № 250.

4. Листы 94 и 97 этой рукописи воспроизводятся фототипически в издании «Судебники XV-XVI веков», М., 1952, между стр. 432 и 433.

5. ААЭ, т.I, № 234.

Текст воспроизведен по изданию: Уставная земская грамота крестьянам трех волостей Двинского уезда. 25 февраля 1552 г. // Исторический архив, Том VIII. М-Л. 1953