ПОСОЛЬСКАЯ КНИГА

ПО СВЯЗЯМ РОССИИ С НОГАЙСКОЙ ОРДОЙ

(1533-1538)

История Нагайских Татар, которых набеги в прежние времена для России столь были раззорительны, почти вовсе не известна. В Московской коллегии Иностранных дел архиве 12 Томов статейных списков о делах оного народа сохраняются, из которых точных верных сведений об оном народе почерпнуть можно. Покойный князь Михайло Михайловичь Щербатов несколько грамот из оных книг в I части V тома Российской Истории, им сочиненной, сообщил, которых продолжение в древней Российской Вивлиофике, кажется, свое место занять может.

В 1534 году Сентября 8 дня Государь Великий Князь ИОАНН Васильевичь с Нагайским послом князем Кудояром и с своим послом с Данилом Губиным сыном Ивановым к главному Нагайского народа начальнику князю Шыйдяку и к Мырзам послал грамоты. Из которых грамота к Шыйдяку князю в упомянутой части Российской Истории стран. 496 и [226] 498 уже сообщена. А грамота к Мамай мырзе здесь предлагается ¹.

Великого Князя ИВАНА Васильевича всеа Русии слово Мамай мырзе, слово наше то. Присылал к нам Шыйдяк князь ² посла своего Кудояра, а ты вместе с Шейдяковым жо ³ Княжым послом присылал к нам Ичму ⁴ своего Кузюм Берде богатыря с своею грамотою. А в грамоте своей писал еси: что мы к вам писали в своей грамоте с своим казаком Салишем ⁵. [227]

Как есте были в дружбе и в правде с отцем нашим с Великим князем Васильем, и выб потомуж и с нами были в дружбе и в правде, и людиб наши меж нас и гостины Аргыши ⁶ ходили безо в сякие зацепки. И ты к нам писал в своей грамоте: что с нами хочешь быти в дружбе и в правде потомуж, как есте были с отцем нашым Великим князем Васильем. И мы ныне Шыйдякова княжово посла и ваших людей к вам отпустили; а ко князю есмя и к нам (к вам) ⁷ послали своего доброго человека Данила Губина. И выб были с нами в дружбе по тому ж, как есте были в дружбе и в правде с отцом нашым великим [228] князем Васильем, и другуб есте нашему другом были, а недругу недругом, и на всех наших недругов были бы есте с нами за один. А мы так же со князем и с вами хотим быти в дружбе потомуж, как был отец наш. И послыб наши меж нас и гостины Аргыши ходили на обе стороны бозо всякие зацепки и завержания. И как дойдут до вас ваши люди, и наш доброй человек Данило; и князь бы содиначився с вами и со всеми Мырзами, и с своею братьею, и з детьми, и со всеми Мырзами перед нашим добрым человеком Данилом нам правду учинили на том, что князю и вам быти с нами в крепкой дружбе, и другу другом быти, а недругу недругом, и на всякого нашего недруга быти вам с нами за один. И нашего бы есте доброго человека Данила у собя неиздержав к нам отпустили. А силы бы ему и нечти от вас, и от ваших детей, и от всех Мырз, и [229] от ваших детей ⁸, и от ваших людей никоторые не было, чтобы и впредь межи нас добрые люди ходили безо всякие зацепки. Да писал еси к нам, что попали в руки ваши люди нашим людем, иные сказывают у нас на Москве, а иные в городке, и нам бы тех людей доискався к тобе отпустити. И которые люди приходили наших украин воевати, и попали в руки нашим людем ранены, и тех так и нестало. А иных к нам привели, и мы их розослали вдалные городы, и мы там послали. И будет которые есть, и мы их вам отдадим. А в городок есмя послали, а велели тех людей допытатись ⁹. [230]

Гости Нагайские, которые с Кудояром князем в Москву приезжали, и прежде его отпущены были, идучи Рязанскою Украйною, как с Рязани Наместник князь Петр Ивановичь Репнин Наместник князь Петр Ивановичь Репнин в грамоте от 8 Октября к Государю доносил, оную воевали, людей в полон взяли, и села жгли. Ради чего государь за Кудояром, который в тот же самый день с Москвы поехал, послал толмача Ивана Остафьева сына Руделевича Чуру, и велел ему, кн. Кудояру говорить.

«Князь великий велел тобе говорити: приезжал еси к нам от Шыйдяка князя, да и Мырзы (прислали) послов своих. А с вами гости пришли. А писал нам Шыйдяк князь в своей грамоте, чтоб нам вас послов и гостей неиздержав отпустити. И мы часа того гостем торговати ослободили, да вас и гостей неиздержав отпустили. И ты гостей наперед собя отпустил. И гости идучи на нашых Украйнах лиха много [231] починили, людей наших головами имали, и животы их грабили, и деревни жгли, да иные Украйные места воевали, деревни жгли, и людей в полон имали. И ты Кудояр положи на своем разуме, пришел ты от Кудояра (Шыйдяка) князя посолством. И мы вас жаловали, и пожаловав вас отпустили обжалованьем и с честию с великою отпустили к Шыйдяку князю. А гостем торг ослободили и без задержания их отпустили. И мы чаяли, что вы к нам з добром ходите. А вы гостей наперед отпустили. И гости на Украйне много лиха учинили. Людей нашых головами имали, и животы их грабили, и деревни жгли. И мы чаем того, что вы межи добром ходите, а вы такие дела делаете, и нам было против над вами так же учинити. Да ныне хотя дружбы с Шыйдяком князем и с Мырзами, и жалуючи тобя Кудояра, и вас послов отпущаем. И вы ныне пойдите к [232] Шыйдяку князю. А как даст Бог будешь ты Кудояр у князя, а вы у Мырз; и тыб от нас Шыйдяку князю молвил, а вы Мырзам, чтоб тех лихих людей Шыйдяк князь и Мырзы велели доискатись, которые нашим людем лихо учинили. Да их велели показнити, а головы и зстатки весь сыскав велел отдании нашему послу Данилу Губину. А вперед Шыйдяк князь и Мырзы учнут к нам посылати своих послов и гости отпущать в наши государства; и Шыйдяк князь и Мырзы послом своим и гостем приказывали, чтоб послы и гости ходили бережно, и нашим людем от гостей силы и грабежу никоторые не было. В том бы межи нас безлепичные брани не было».

Сверьх того князь великий о том же послал за Кудояром с грамотою к Шыйдяку князю Татар своих Рязанских Батраковских Темеша Бехметева с товарищами. Сия грамота в упомянутой части Российской Истории уже напечатана на стран. 498 и 499. [233]

В 1535 г. Маия во 2 день приехал из Нагайской земли, от Данила Губина городетской вож [проводник] Ян Булат с товарищами, и привез следующую к Государю от Губина грамоту: (Стат. кн. н. 2 л. 57-65)

Государю великому князю Ивану Васильевичу всеа Руси холоп твой Данилко Губин челом бьет. До Волги есьмя, Государь, дал Бог, твоим государским здоровьем, и до Нагайских улусов дошли по здорову Ноября 19 день. И Мамаев, государь, и Исмаилев посол, и всех мелких Мырз учали, Государь, у меня поминков просити. И Яз, государь, пришел к Кудояру, да учал у них отговариватся по твоему государеву наказу: даст Бог у Шыйдяка князя буду и у Мурз, тогды и поминки будут, и они, Государь, учали меня соромотить. И собака Татарина бил и лошади у нас по отнимали, и кипи, Государь, порозрезали все. И по Аразлы, Мурзу по [234] Шигимова сына по княжово послали, а по иных Мурз. И Кудояр, Государь, нас покинул, да поехал прочь. И они, Государь, нас соромотивши и грамоты, Государь, хотели пожечь, и поминки, Государь, сильно поимали. А что, Государь, Шыйдяку князю и Ших Мамаю Мырзе, и Исул Мырзе поминков послано втай и по их прошению, и Мамай Мырзе что втай и по его прошению послано, те, Государь, поминки у нас. А говорят, Государь, доидеш де и ты до князя, иноде и половины поминков не будет, и Мурзам нашим. И выбравшы, Государь, у нас лутших семеро лошадей, да нас Государь, покинули, и мы, Государь, побежали к Кудояровым следом, и Кудояра, Государь, есмя угонили. И Кудояр, Государь, побежал и днем и ночью пять день. А говорит, государь, Кудояр, то де и князь ведает, а мне де и вам не пособить, а они де и хотели и меня убить. Да говорил мне, [235] Государь, Кудояр, яз де и служу государю великому князю прямо, на чем есми шерть дал. Дополна де и есми допытался, что де и Ибак Мырза Алачев сын пошел на великого князя Украйны, а с ним триста человек. И тому, сказывают, с месяц перед его приходом. Ардай да Алей Мырза, Асановы дети княжие, наряжаются да иные мырзы хотят уставивши; свои улуси на зимовищех на Волге у переволоки. А хотят итти дополна на великого князя Украйны. И яз, Государь, послал к тобе ко Государю с тою грамотою Татарина Карача, да Биксубу. И после того, государь, на дорозе Кудояр како учался, Государь, ростовати со Юсуповым послом, и он, Государь, пришел ко мне поминков Юсуповых просити. И яз, Государь, у него учался отговаривати по твоему государеву наказу. И он, Государь, учал мне лаяти, и кипы велел резати, и поминки, Государь, сильно [236] поимал. А шуба, Государь, что втай послана, да пансырь к Юсупу, то у нас осталась. И как есмя, Государь, приехали в Шыйдяковы княжие улусы, ино, Государь, угонял нас на дорозе Шыйдяков сын Салтан Ахмат Мырза. Да учал, Государь, меня к собе звати х Корнишу. И яз, Государь к нему на Корныш не поехал по твоему государеву наказу. И он, Государь, ко мне прислал пошлин просити: Дай де и с собя три девять, а со всякого вьюка по девяти. И яз, Государь, ему пошлин дал ничего, а отговаривался есми, Государь, у него по твоему приказу. И он, Государь, у меня ограбил кипы порозрезал, да выбрал, Государь, у меня шуб бельих и сукон луньских, и всякой рухляди с шестьдесять рублев с Московскую. И как есмя, Государь, приехали блиско кияжово улусу; и князь, Государь, ко мне прислал встречю Току Дувана. Велел мне, Государь, [237] отдати корм яловицу, да подводы. И приехал есми, Государь, ко князю Декабря второй надесять день. И князь, Государь, прислал ко мне Тепу Дувана ¹⁰, поминков своих имати, да и пошлин своих учали просити. И яз, Государь, им пошлин не дал, а отговаривался по твоему государеву наказу. И назавтрее, Государь, приехал Така Дуван с теми же товарищи, да нас, Государь, всех обыскали, да и поминки, Государь, Шыйдяковы, и что по его прошенью и втай шубу тайную, и Ших Мамаеву шубу, что втай. И Мамаю что послано по его прошенью и шуба тайная, и Юсуп Мурзе шуба тайная, да паньсырь, то, Государь, князь велел все поимати к себе. А что, Государь, поминки посланы к Ших Мамай Мырзе, и по его прошенью то, Государь, князь велел отдати Ших Мамаеву послу. А посол, Государь, [238] был на Москве Ших Мамаев княжой человек. Да князь же, Государь, взял что Янглычевых поминков шубу кунию да зуб, а у Ших Мамаевы жены шубу, а Исака Мурзы сукно. А у меня, Государь, что было моей рухляди, то, Государь, все князь велел поимати на собя. А назавтрее, Государь, после княжого грабежу приходи сказываются пошлинники от трех орд и придверники, пошлин просить. И яз им, Государь, пошлин не дал по твоему государеву наказу. И что, Государь, осталося княжово грабежу, ино, Государь, они пограбили. И приехал, Государь, Карачей княжой, Салтаном зовут, а у меня, Государь, однорятка на мне осталася, и он, Государь, и тое хотел за пошлины сняти. И яз, Государь, пошлин ему не дал по твоему государеву наказу. И он, Государь, меня бил и лаял и Собаку Татарина. А иного было ему, Государь, у меня нечего взяти. И он, [239] Государь, детину взял ординцова оценив его за шею к лошади к хвосту привязал, и держав его, Государь, да отпустил. И всем, Государь, карачеем дал надомною князь волю в пошлинах грабить. И им, Государь, у меня взяти нечего ни лошади, ни рухляди не оставили. А корм мне, Государь, князь давал по се места недели в три в четыре по телонку, а Корнышь, Государь, мне князь дал месяца Февраля втретий день. А на Корныше есми твои государевы речи говорил; и о полону по твоему государеву наказу. И князь, Государь, речей всех выслушал. А мне, Государь, речей никоторых туто ни учинил. А молвить есть ми речи, да говорить тобе нынечя. Да пить мне, Государь, велел понести, а молвить: потому тобе из своих рук не подам, что на государя твоего злоблюся. И опять, Государь, к тобе ко государю стал гонца посылать. И он, Государь, нам [240] велел быть у Корныша. И мы, Государь, х Корнышу приехали, и он, Государь, нам поити к собе на Корных (корныш) не велел. Да прислал, Государь, к нам Тику Дувана, да Кождовлетя, а велел говорити: посылаю де и с тем ко государю к твоему гонца, что де и неправда отца его, а нынеча его, что де и городетцкие Татарове грабили у Барака мою казну и гостей моих сорока человек. А сего лета посол мой шел из Казани Салтанак; ино его городетцкие же ограбили. А что у моих людей грабили мою казну, и мой уголок у них что на Москве, и яз того у них просил, ине (ино) мне того не отдали. И яз посылал о том гбратье думать, и похочет де и со мною быть государь твой в дружбе и в правде потомуже, как еси был со отцем с его; и он бы мою казну, и что людей моих, грабили, и полон мой весь сыскав ко мне прислал, да поминки бы ко мне [241] прислал, что слал поминки к Магмет-Кирею царю; а что к Магмет-Киреевым князем, то бы к моим карачкам. А не отдает моей казны и полону, и поминков не пришлет, что к Магмет Кирею царю посылал; и яз де и з братьею иду на его землю воевать, и шерть с меня доля. И ты де и пишы то к своему Государю. И яз, Государь, им говорил: на чем Кудояр и Мурзины послы шерть давали, что тем делом прежним дерть, и о поминках по твоему государеву наказу. И они мне, Государь, о всех о твоих делах государевых ответу не учинили. А здесь, Государь, князю сказал Кура Дуван: что будто Бараков грабеж и полон Кудояру отдавали, и Кудояр и не захотел сам взять. И ты де и Государь, пошли меня з гонцом, и они де и Бараков грабеж и полон пришлют А Кудояр, сказывают, князю говорил, что шерть дал княжею душею по его наказу. А [242] не станешь де и ты стоять на своей правде, то де и ты ведает. И князь Государь, сказывают, на Кудояра в том опалу учинил, а гонца, Государь, сюда отпущал, а Кудояра в ту пору не было. А что Государь, князь у нас велел поимати Шых Момаева, Момаева и Усуловы и чего Янглычевы не дал поминков и по их прошенью, и что и втай послано, и он, Государь, к нам прислал говорити Теку, и Кождовлетя, да Алача, да Току. Только де и ты скажешь, или которой татарился кому человеку, что яз поимал Мурзины поминки, или де и мне учнет о том бити челом, и мне де того велеть казнити смертною казнью. А грамоты, Государь, что посланы к Мурзам, у меня. А как есми, Государь, был у него у Корныша; и он, Государь, мне не велел к собе итти ни одинова, как и гонца ко Государю отпустил. Месяца Февраля в 29 день. А людей, Государь, [243] моих Ардынцов только есми выпросил послати дву человек, а тем, Государь, ехати не велел. Да здесь, Государь, не доезжая княжово улусу, окупил племянника своего Городетцкого, и Татарин Бахтеяром зовут ¹¹. И как есмя, Государь, приехали во княжой улус; и князь, Государь, нам велел стати у Токи Дувана. И Тока, Государь, того его племянника у Бахтеяра отнял. А просил у Государя, (Государь,) у Бахтеяра однорятки, а хотел ему того полоняника отдати. И Бахтеяру, Государь, было однорятки добыти немочно. И он, Государь, его ноги разнастал до нага, мало до смерти не замучил. А полоняник, Государь, тот и сего дни у Токи. А которая нам, Государь, здесь есть нужа, а от князя нам, Государь, нет оборони ни вчем. А Мурзы, Государь, зимовали Ших Мамай [244] Мырза, Исул Мырза за Яиком. А пришла весть к Ших Мамай Мырзе от Юргеньского царевича, а сказывают, Государь, что Казаки ¹² до полна хотят итти, Нагаи воевать. А сказывают, Государь, казаки сильны, и Колмаки им передалися, и Ших Мамай и Исул и иные Мырзы, кои с ними кочюют, стоят в заставе за Яиком на реке на Еме, всю зиму берегутся от Казатцкой орды; а Кошум Мырза, и Мамай Мырза, и Смаил ¹³ Мырза, и Келмагмет и Урак и все мелкие Мурзы собравши людей, сказали, пошли Черкас воевать. А они, Государь, стояли в заставе от Крыму береглися всю зиму. А прибежал, Государь, ис Крыму Бока князь Асанов сын, а сказывал, что Ислам ¹⁴ соединачивается с [245] Астороханью, а хочет Нагай воевать. И они, Государь, не верячи х Астраханскому, да взяли с собою шерьтию Царевичев Аблеи Салтан, да Истемир Салтан, да Аблах Губии, да Ашик Мурза, да Сейка Ибулаази, а с ним триста человек. И как, Государь, весна стала, ино, Государь, все имянные Мурзы перевезлися Волгу на Нагайскую сторону, а с Астороканью, Государь, послы ссылаютца. Сказывают, Государь, отманываютца, а х Асторокань ¹⁵, Государь, от них бережетца. Они, Государь, ее хотят отманкою взять. А Исул, Государь, Мурза за Яналея Царя (Казанского) дочерь свою дал. А Нагаи, Государь, с Казанью мирны, послы межи ими были до нашего приходу. А сказывают, Государь, от Шуйдяка князя х Казанским князем речь была: только [246] де и Яналиа Царя с Казани сошлет, яз де и пошлю к Великому князю, чтобы де и на вас людей послати, а от селя яз иду и з братьею, вас воевать. А Шийдяку, Государь, сказывают, говорил Исул Мурза, чтоб то велел говорить Казанским князем. А из Царя Города от зятя от его от Саткирея (Сапкирея) Царя приехал Боз Гирий Абыз ¹⁶. А сказывают Государь, Турской сказывал Башем воюютца ¹⁷ и Шийдяк, Государь, к зятю к своему к Салкирею царю послал своего человека Алью. А того, Государь не ведаем, о чем промеж их ссылка. А здесь, Государь слух, что де и Ардай да Алей Асоновы дети княжие, и иные мелкие Мурзы дополна хотят итти на твои Государевы Украйны. Да что есми, Государь, писал к тобе ко [247] Государю с Ываном с Алексеевым, что ми сказали Бахтеяр да Акиш, Шийдякова сына княжово Сюудюка Мурзу убита от Городетцких казаков, ино, Государь, Сюундюк Мырза жив. Да здесе ми, Государь, говорил Тека Дуван: чтоб де и меня князь Велики звал своим холопом, а на меня де и в том Бог, что де и ему, Государю, хочю прямо служити. И князь велики бы тем грамотам не потаковал, что к нему Шыйдяк пишет, стоял бы крепко. А ко князю бы з гонцом отписал и поминки прислал, как было преж сего, а меня бы Государь, пожаловал прислал мне свое жалованье втай шубу кунью или лисью, нынеча ми нужно Государево жалованье, дочерь замуж даю. А язь вперед своему Государю хочю прямо служити. А у Шыйдяка, Государь, он в времянной человек, и нам, Государь, его в твоих государевых делех беряженья много. Да здесе, Государь, у [248] Шыйдяка князя Алиш ¹⁸ взял седло Нагайское деревцо, ялъся ему, Государь, делать золотом; каковое, Государь, ты посылаешь. Да Алишев брат Девлечар у княжово человека у Енбельдея взял третьяк. А прислати было ему уезда (узда) Черькаськая, а княжое, Государь, было седло и что княжово человека узду прислати с Кудояром. И князь, Государь, ко мне присылал, а велел писати к тобе ко Государю, чтобы де и Алишу велели прислати. А не пришлет; и хто ко мне пришлет и мне велети на том взяти. А х тобе есни ко Государю послал с Шыйдяковыми гонцы твоих государевых казаков Ендулату да Чюраша Собакова. Здесь, Государь, Шыйдяк князь на Енбулате Ардабазарцу в Алишевом деле велел взяти семь третьяков. [249]

Нагайской гонец, о котором в грамоте Данила Губина было упомянуто, Кара Дуван именем, Маия в 23 день на Москву приехал, и следующую ко Государю привез от князя Шыйдяка грамоту ¹⁹.

Бог богатый и щедрый всех изобилуя.

Победителя Сейд Ахматово княжое слово, не правому верою ИВАНУ ведомоб было. Отец твой стар человек был, а с нами в правде был, и на наши улусы Мещерских людей коней отганивати ни один человек не бывал. Также и наши люди вашему одному куряти неповинны. И после того отец твой ВАСИЛЕЙ лет уже и пять и шесть улусы Мещерян напустил, животину нашу поимали, и гости наши пойдут и ни ²⁰ у них также животину крали. А в Казань посылали есмя своего посла Барак [250] Богатыря в головах, а с ним шестьдесять человек, а с ними было моее казны на двесте тысяч алтын кун. И то твои люди Мещерские у них взяли. И тоя наше слово не поспело сстати, отца твоего в животе не стало. А ныне ты остался. И яз к тобе посылал просити, и ты сказал, что тем делом дерть учинена. Ино Государь кунам тем яз. Коли яз дерть не учиню, а кто поимал те куны, и мы того ли языком дерть учиним, и тыб те нашы куны двести тысяч алтын отдал. И наперед сего покойник князь велики что имал своего взимка сто тысяч алтын, и ты тот взимок ныне дай сполна. Взмолвиш же, что нет, и ты кто тобя ежо год воевал, Магмед Гирею царю что давал еси шестьдесят тысяч алтын, и ты то дай. Учнеш жо спор или затейку чинити, отец наш праведно: и князь к вам до Москвы дохаживал. А нас передосенью [251] тутоже смотрите, тобе надобе. Бог даст слава богу Темир Кутлуевы царевы дети нам повинилися, Иванов царев сын, и тот нам повинился со всеми своими товарыщы и слугами. Казатцкой царь Хозя Махмет царь с пятьюнатцатью сынъми у нас живет, триста тысячь моих казаков. И братье моей, и детем моим всем им от пятнатцати шуб покольку ся им достанет. От кольких лет после царя которые куны давал еси ему, тех забыл еси. И Бог тот юрт нам дал. И тот взимок нам даш, двести тысячь алтын кун даш. И мы на первом слове стоим. Взмолвиш же, что нет; и ты нам нашие правды поступися, и где хочет бой поставити с нами на котором месте, и ты скажы. А которые наши люди к тобе пошли, и тыб их пятинатцати день боле не задержав отпустил. А сево году Иван Мурзу в головах, да [252] пошлинника своего Салтанака в головах осенеси в Казань посылал, а с ними триста человек; ино их побили, и триста тысяч кун моих имали, и ты бы и то дал. Да Бешимом зовут в головах осматцать человек с ним попало к вам в руки. И мы их посылали у тобя на перед сего просити, и ты их не дал. А имена их, первой Хубьян, да Бурънак, да Асман, да Хош Магмет, да Лукман, да Байсуфу, да Четай, да Чеваш, а тобе Федору Карпову то ведомо, какова правда наша была с Васильем. И ныне бы те куны двесте тысяч алтын Кара Дувану дали, а Кара Дуванову бы слову верили, а посол наш Зненсуфу на свою пошлину пошел. А будет чево всей грамоте и не написано; и выб Кара Дуванову слову верили молвя снишаном грамоту послал есми. Лета девять сот четыре десять первого вначале Марта месяца. Писан в счастливом Сарае. Да послал есми с [253] Алишем с Татарином седло Литовское, а ему было его позолотити, да конь взял у меня. А прислати было ему мне узда. Да Федору Карлову поклон, чего для меня с своим Государем в недрузех чинит. Что бы штидесять человек моих куны ко мне прислали. [254]

Июня в 1 день Князь великий Шыйдяковых княжьих людей, Кара Дувана с товарищами к Шыйдяку князю отпустил. А с ними вместе послал к Шыйдяку князю своих казаков Янбулата с товарищами, вожа городетского с следующею грамотою: ²¹

Божиим веленьем великого Государя ИВАНА Божьею милостию, Государь всеа Русии и великого князя Володимерского, Московского, Ноугородцкого, Псковского, Тверского, Югорьского, Перьмского, Вятцкого, Болгарского, и иных Государя и великого Князя Нова Города Низовские земли, Черниговского, Резанского, Волотцкого, Ржевского, Белского, Ростовского, Ярославского, Белозерского, Удорского, Обдорского, Кондинсского и иных, Шыйдяку князю слово наше то. Отпустил еси к нам нашего казака Янбулата с товарищем. А с ним вместе прислал еси к нам своих людей Зненьсуфу да Кара Дувана своею (с своею) [255] грамотою. А в грамоте в своей к нам писал еси к нам не попригожу, не нам на срам, большее к своему непригодству, ниже слышится где укорные речи или имяни убавление, которой Государь ко Государю писал бы. А хоти где и пря случится меж Государей в котором, деле, и они о том и речи пишут и говорят, а не у корне хоти вельми спорно будет. А мы после отца своего на чем тобе молвили, на том и стоим. И на чем нам посол твой Кудояр за тобя твоею душею правду дал, ту и держим. И ты бы свою правду памятовал, а с нами был потомуже, как еси был с отцом с нашим с великим Князем ВАСИЛЬЕМ, и делоб еси наше поделав по тому, как есмя приказывали к тобе с своим послом з Данилом. Послабы еси нашего Данила со всеми его людьми к нам отпустил, и с ним вместе отпустил бы еси к нам своего болшего посла доброго [256] своего человека. Да и гостем бы еси ослоболил ходити в нашы земли с торгом, чтобы нашы люди межи нас ходила: безо всякого замешкания, и гости бы ходили безо всяких зацепок. А ныне есмя к тобе твоих людей отпустили, а с ними вместе послали есмя к тобе своего казака Янбулата. И как до тебя доедут твои люди и наш казак Янбулат; и ты бы нашего посла Данила немотчая к нам отпустил, и своего посла к нам послал, а на перед бы еси нашего посла и своего посла отпустил к нам нашего казака Янбулата. А с ним к нам писал написал, как к нам нашего посла отпущаеш, чтоб нам то ведомо было. Писан на Москве, лета 7043 Маия месяца. [257]

Того же ²² лета учали приходить вести, что Крымские царевичи хотят итти на великого князя Украйны, а Нагайские Мырзы Кошоум, и Урак, и Кельмагмет на сей стороне Волги кочюют, а Крыму недрузи. И князь великий послал к Мырзам своих казаков городетцких, Шеръхозю с товарищи з грамотами, чтоб Крымским царевичем помешку чинили. А поехал Шеръхозя с товарищи к Накайским Мырзам грамотою: ²³

Божиим веленьем, великого Государя ИВАНА, Божьею милостию Государя всеа Русии и великого князя слово, Володимерского и проч. Урак Мырзе слово наше то. Слухи нас дошли, что ваши недрузи, Крымской царь и царевичи хотят со многими людми ити воевати. И выб своего дела берегли. А нечто воидут на нашы Украйны нам [258] недружбоу чинити, и выб нам дружбоу свою учинили, Крымскому бы есте царю и царевичем помешкоу чинили, на нашы бы есте им Украйны приходити недали. А мы вам дроужбу свою и добро свое хотим держати. А ныне есмя послали к вам с сею своею грамотою своих казаков Шеръхозю Ильясова сына с товарищы. И как до вас наши казаки доедоут; и выб тех наших казаков неиздержав часа того к нам отпустили, а нашего бы есте дела от Крымских людей поберегли, а с нашими бы есте казаки к нам отписали про свою дружбу, как нам хотите дружбу чинити, и дело наше и свое своими (с своими) недруги хотите делати, чтоб нам то ведомо было. А которые и иные Мырзы на сей стороне Волги, а с вами не водном месте, и выб и с теми смолвкоу учинили, и дела вашего берегли. А мы и к тем Мырзам дружбу свою и добро свое хотим держати. Писан ни Москве лета 7043 Августа месяца. [259]

В 1535 г. Декабря 18 дня Шеръхозя с товарищам из Нагаи в Москву приехал. За которым следуя Нагайские гонцы, а именно от Чемаш Мырзы слуга его Куртка ²⁴, от Усек Мырзы Имилдеш ²⁵ его Тогум Бай, от Исмаил Мырзы человек его Тоузар, от Кельмахмет ²⁶ Мырзы человек его Байтерек Баймаков княжей сын, от Урак Мырзы человек его Таз Имилдеш, от Уралзы Мырзы человек его Карамыш Хамылеж, от Енай Мырзы человек его Бакшы Имилдеш и от Бакы князя человек его Юмлей Имилдашев, Декабря 26 дня в Москву же приехали, и Генваря 2 дня 1536 г. у Государя были на аудиенции, при которой следующие от Государей своих подали грамоты..

1. От Чемаш Мырзы:

«Чемаш Мырза князю челом бьет. После ведомоб было. Князь, нас [260] другом назывет, и мы в дружбе с ним стоим. И коли нас другом себе назовет; и он от нас войны им не чаил, так вери. А будет от Крыма рать на тобя, и мы помешку учиним. А ныне есмя правды твоея и дружбы отведати Учькурътку слугу своего послал есми, чтоб его гораздо почтили. Жиковиною запечатав грамоту послал есми».

2. От Урак Мырзы Алчагырова княжего сына ²⁷.

«Урак Мырзино слово. Князю поклон. После ведомобы было. Наши отцы Князи были, а ваши отцы так же Князи были. Сколько меж ими добра было, а ныне бы меж нами добро было. Что себе у нас приметишь, ин к нам прикажи; а что мы поприметим, и мы к вам прикажем. И взмольвыш, что еси доброй брат со мною, и кто тобе недруг, [261] тот и нам недруг будет. Да чтоб еси мне не постоял за пансырь за доброй за крепкой, мольвя. Таза Имильдеша своего послал есми к тобе. С печатью грамоту послал есми. Да послал мой человек к вам, а ныне де и услужилово у вашего у Татарина у Темея, а зовут его Шабазом, и тыб его взяв ко мне прислал».

3. Уразлы Мурзы Шигимова княжего сына:

«Уразлы Мырзино слово. ИВАНУ Князю поклон. Ныне слышели есмя всем Мырзам поминки пришли; а мне чево для не прислали. И ныне которой от нас посол пошел к вам, и яз к тому прикошевав с Халиковым княжьим сыном ²⁸ с Кармышем легкой поминок тяжолой поклон послал есми. И сею дорогою как к нам [262] что пришлешь ты ведаеш, и мы потому и познаем».

4. От Кельмагмет Мырзы Алчегирова княжего сына ²⁹:

«От Кельмагмет Мырзы. Великому Князю ИВАНУ челобитье. После ведомобы было. И ныне в слову знамя то, чтобы Князь великий человека своего ко мне прислал. Слову и правде знамя то, и нам и ему Крым недруг, всяков же год Яной Мырза перебив пришел. А ныне Баны Князь так же воевал пришел. Да чтоб Князь великий меня добрым поминком нашел. Слову знамя то; наши люди так будут. А его зде будут без оскуденья ³⁰. И ныне Бакы Князя, Янай Мурзу, да Исак Мырзу как нас смотрит, так бы их и смотрил с легким поминком, с [263] тяжелым поклоном. Баймова княжова сына Байтерека ³¹ послал есми. Как почти он ведает, да чтоб Князь великий прислал мне пансырь со всем полным доспехом. Дружбе знамя то, чтоб не издержав отпустил. Жикованью запечатав грамоту послал есми. От отца нашего и дяди ³² война будет, или от Асторхани война будет, или от Крыма война будет. Отколе весть ни уведаю, вестовщик яз тому. Моей правде знамя то. Да как мне пригожи воздети прислал бы ми еси доспех. Самим нам коли незгода сталось, и люди наши в полон попали, и коли приходил на Украйну Магмет Гирей царь, и толды мой паробок попал к вам, Кутлуяром зовут, и тово доищутся; и они бы к нам прислали». [264]

5. От Усек Мырзы, старово Нагайского Князя Асанова сына:

«Усек Мырзино слово. ИВАНУ Князю челом бьет. После ведомоб было. С отцем с нашим в друзех еси был. И тыб и с нами в братстве был. Легкой поминок тяжелой поклон послал если сымилдешем (= с имилдешем. — OCR) своим с Тогум Баем. Как почтиш его ты ведаеш. А мнеб еси за пансырь да за шелом не постоял. Мольва грамоту послал есми».

6. От Исмаил Мырзы, Мусина княжово сына:

«Исмаил Мирзино слово. Княжой матери челом бьет, а Князю поклон. Отец твой человек великой был. И мы хотели с ним подружитись, и нам не приходилось с ним в друзех быти. А ныне Князь наша верста, и мы изнова о дружбе поговорим, и гораздо в правде похотим. А наше прошенье у тобя куны, а которой посол от нас к тебе пошел, и [265] тыб гораздо его почтил. Другом нас себе назовеш, и ты нам куны дай. Да прислал бы ми еси пушечника, да пищальника и с пищалью, да полной доспех с шеломом. А наша тобе дружба то: будет Нагайская на тобя рать поидет, и мы ее не пустим; а будет Крымской рати на тобя ити, и мы тот миньяк на собя возмем, не пустим ее. А от Казани да от Короля ³³ сам ся береги. А Нагайской да Крымской миньян на собя возмем. А нас, Чомаш Мирзу, Кельмагмет Мирзу, Урак Мирзу, Уразлы Мырзу, всех нас за один смотри. А мы один из одново языка не выступить. А меж нами стоит Явбирю князь, и ты ему поклона и добрых поминков незабывай. А чево просим, то не дашь, ин тобя воевати; а и Крым тебя воевати. А будут твои слова лжи; и ты минята на нас [266] не клади. Дружбе твоей знамя то, а которые послы наши пошли к тобе, и тыб их на борзе к нам отпустил. А каковы у тобя речи будут; и ты ко мне з гонцы (з гонцом) с моим с Тоузаром прикажи. А гораздо с нами похочешь говорити, и ты с нашим послом Боярина своего пошли. Молвя грамоту послал есми».

7. От Янай Мырзы Куллъахматова сына:

«Янай Мирзино слово. ИВАНУ Князю челобитье. После ведомо бы было, с легким поминком с тяжелым поклоном имилдеша своего Баикша послал есми. И ныне бы брат мой князь доспех прислал мне, молвя грамоту послал есми».

8. От Баки князя Асанова княжово сына Темирева:

«Бакы княжое слово. ИВАНУ Князю челобитье. После ведомоб было. С легким поминком с тяжелым поклоном имилдеша своего Юмле послал [267] есми как его почтиш, ты ведаеш. Жиковиною запечатав грамоту послал есми. Да брату своему Князю печалую. Крымская рать на тобя пойдет; и яз межи вас стану. И тыб мне прислал пансырь да шелом». ³⁴ [268]

По выслушании Нагайских грамот и по конференции, которую Федор Иванов сын Карлов и Дьяки Меньшой Путятин да Федор Мишурин с Нагайскими гонцами имели, Государь велел шертную написать запись, которую прочитав Нагайские гонцы, на оной за своих Мурз Государю шерть учинили.

Сия запись была такова: ³⁵

«Даю шерть Государю великому Князю ИВАНОУ Васильевичу всеа Русии на том. Присылали нас к великомоу Князю ИВАНОУ Государи наши, Чемаш Мырза, Оусек Мырза, Исмаил Мырза Кельмагмет Мырза, Оурак Мырза, Оуразлы Мырза, Янай Мырза, Бакый князь, Довлеткадый Мырза и иные Мырзы, чтоб Князь великий к нам любовь свою и добро держал. А Государи наши Мырьзы великому Князю хотят дроужбу свою держати и дела великого Князя беречи. И на его недругов Государи наши все хотят быти за один. И князь великий к [269] нашим Государем добро свое и любовь хочет держати. И мы даем правдоу великому Князю на том: нечто Крымские Царь и царевичи и Крымские люди: станоут нарежятися, и похотят итти на великого Князя Украйны, а у Мырз про то весть будет: и Мырзам нашим часа того великому Князю та весть послати, а самим Мырзам и со всеми людми часа того итти на Крымских людей и дело с ними делати, а великомоу Князю дружба чинити где пригоже. А поспешат Крымские люди пройти на великого Князя ОУкрайну, а Мырзы доитти не успеют; и Государем нашим Мырзам того беречи, как Крымские люди пойдоут от великого Князя Украйн, и Мырзам великому Князю дроужба своя делати, и с Крымскими людьми дело делати, сколько им Бог поможет. И помилует Бог с Крымскими людьми дело поделают, и которой полон на великого Князя ОУкрайне попадет в [270] роуки Крымским людям, а на том деле попадет Государем нашим вроуки и их людем; и Государем нашим тот полон отдати великому Князю в правдоу по сей шерти. Так же Мырзам самим и их людем великого Князя земель не воевати, и людей не имати. А перелезут Мырзы на сю сторону Волги для великого Князя дела с Крымскими людьми; и им того дела беречи. А великого Князя им Украйнам лиха ни которого не учинити, людей не имати и животов их не грабити, и лесов бортных не сечи, и оухожеев не пустощыти, и везде Государем нашим дела великого Князя беречи, и на его недругов стоять, сколько им Бог поможет. А как будет у наших Государей, оу Мырз великого Князя посол Петр Левской; и нашим Государем Мырзам, Кельмагмет Мырзе, Исмаил Мырзе, Оурак Мырзе, Оусек Мырзе, Чемаш Мырзе, Оуразлы Мырзе, Янай Мырзе, [271] Бакый Князю, и иным Мырзам, которые с ними кочюют, на том на реем, как всей записи писано, самим правда дати перед его послом перед Петром. И великого Князя посла отпоустити им неиздержав, и с ним послати к великомоу Князю своих послов. И правити Государем нашим Мырзам Государю великому Князю ИВАНУ Васильевичю всеа Русий во всем по сей записи вправду по сей шерти. [272]

1536 году Февраля в 6 день Государь великий Князь ИВАН Васильевичь отпустил Нагайских гонцов к Мырзам, и поехали с Москвы вместе с Государевым послом Петром Левским Февраля 9 дня, а грамота с Петром послана к Мырзам такова: ³⁶

Божиим велением, великого Государя ИВАНА, Божиею милостию всеа Русий и великого Князя Володимерского Московского — и иных, слово Чемаш Мырзе слово наше то. Присылал еси к нам своего человека Куртку с своею грамотою. А в грамоте в своей к нам писал еси, и словом нам от тобя Куртка говорил, чтобы нам к тобе любовь своя и добро свое держали, а вы к нам хотите дружбу свою держати, и дела нашего хотите беречи, и на наших недругов хотите с нами быти за один, и про Крым вам нам весть держати, и дела нашего с Крымским [273] царем и со царевичи и с их людьми делати всем за один, нам дружбу делаючи. Да и правду нам здесь ваши люди учинили. Как будет у вас наш ближней человек; и вам самим нам правда учинити перед нашим ближним человеком, что вам на наших недругов быти за один. И мы к вам любовь свою и добро свое хотим держати. И посылали есмя к вам своего ближнего человека Петра Левского. И выб к нам дружбу свою держали по своему приказу, а на наших недругов были бы есте за один; да правду бы есте нам учинили на том, на чем нам правду учинили ваши люди все за один. А мы к вам вперед любовь свою и добро хотим чинити. И поделав бы есте наши дела и свое нашего ближнего человека Петра неиздержав к нам отпустили, и с ним бы есте к нам послали своего большего посла доброго своего человека. ³⁷

Комментарии

1. Статейная книга о Ногайских делах н. 2. лист 33-35.

2. Весь тогда Нагайской народ в разные юрты или орды разделен был, из которых каждая своего имела Начальника сильнейший или знатнейший из оных владельцов князем назывался, и от других, которые Мырзами или Мурзами назывались яко отец или старейший брат был почитаем.

3. Так сие имя здесь пишется.

4. Сие, как видно, есть Татарское слово и чин или сродство какое означает.

5. В грамоте л. 31. оной стат. кн. полным именем Алиш Бехметев называется.

6. Сие Татарское слово общество или артель означает.

7. Так читать надлежит вместо к нам. В прочем и в предь в скопках поставленные слова поправки или изъяснения значат.

8. Сии слова суть лишные.

9. В статейном списке здесь прибавляется: а к Ших Мамай Мырзе и ко Юсуф Мырзе, и к Исмаил Мырзе грамоты з Данило з Губиным посланы таковыже, какова дослана грамота к Мамай Мырзе.

10. Повыше Тока д. а пониже Така д. и Тика. д. называется.

11. Или яснее так: и Татарин Бахтеяроя зовут, окупил пл. св. гор.

12. Чаятельно Киргис Кайсаки.

13. Смаил часто вместо Исмаил пишется.

14. Тогдашний Хан Крымский.

15. А Асторокань, кажется, читать надлежит.

16. Сие есть имя Чику Татарское.

17. Сия речь не ясная.

18. Тот же конечно, который прежде с государевою грамотою в Нагай послан был. См. примечание 5.

19. Стат. кн. н. 2. л. 65-68.

20. Чаятельно: и они.

21. Стат. кн. н. 2. л. 68-70.

22. Сие непосредственно после Государевой грамоты к Данилу Губину писанной в стат. кн. л. 71 следует.

23. Стат. кн. н. 2, л. 71, 72.

24. Пониже Учькуртка.

25. Сие слово есть Татарское и сродственника какого означает.

26. Пониже Кельмагмед Альчагиров княжей сын называется.

27. По сему он брат был Кельмагметев.

28. Повыше он просто Коромышев Халилев назывался.

29. Смотри выше примечание 27.

30. Сии слова не ясные.

31. Выше Байтерек Баймаков кн. сыне назывался.

32. Здесь чаятельно Шийдяк Князь разумеется.

33. Чаятельно Король Польской разумеется.

34. Сии восемь грамот в стат. книге н. 2. стр. 74-77. имеются.

35. Стат. кн. н. 2. стр. 81-83.

36. Стат. н. 2. кн. стр. 83-84.

37. Здесь в подлиннике прибавляется: а Оусек Мырзе, Исмаил Мырзе, Кельмагмет Мырзе, Уразлы Мырзе, Янай Мырзе, Бакый князю таковы же грамоты полсланы.