№ 40.

1619 г., Октября 7. Письмо Царя Михаила Феодоровича патриарху Филарету, о делах, касающихся до межевого съезда на границ с Польшей.

Великому государю и отцу нашему, святейшему Филарету Никитичю, Божиею милостию патриарху Московскому и веса Русии, сын ваш, Царь и Великий Князь Михайло Федорович всеа Русии челом бьет. Писал еси, государь, к нам в своей государской святителской грамот о съезде межевалных послов Юрья Татищева с товарыщи, что они с Олександром Гасевским и с судьями с Литовскими сьезжались и розъехались, дела никоторово не постановя, за несходством и неправдами Александра Гасевского; а послы Юрыи Татищев с товарыщи писали к нам, что Александре Гасевской с товарыщи межи почали класть по нашей по Торопетцкой земле не по правде, мимо их послов и судей и старожилцов, и многие Торопетцкие земли отводят к Велижу. И ты, государь, велел отписать от нас к послом к Юрью Татищеву с товарыщи: будет Литовские судьи земель по правде отводить не учнут и присылки от них о съезде не будет, и им велел ехать в Торопец и побыли в Торопце до нашего указу, для того, любо Литовские судьи о ссылке к ним пришлют. И ныне, государь, указали есмя про Олександровы неправды Гасевского отписати от бояр наших к паном ради подлинно с вычетом, и нынешние его неправды объявити и списки с прежних листов князя Юрья Соколинского да Александра Гасевского послати. И будет, государь, посланник Григорей Киреевской и подъячей [49] Семен Матчин в Литву с Москвы не отпущены: и вашему б, государь, святителству Григорья Киреевского с Москвы отпущать не велеть до нашего указу, а мы о том наказец особной велим прислать вскоре; а будет и отпущен, а за рубеж еще не пошли, и им бы велеть подождать в дороге, чтоб паном раде наших бояр и послов и судей правда и Александрова неправда и несходство и нарушенье мирному договору была ведома. А к Юрью, государь, Татищеву указали есмя отписати от нас с пеняма, что они делали с Гасевским не крепостью, не по нашему наказу. А им было с Гасевским и сьезжатися не пригоже, потому что он и сам писал к ним, что он прислан для розмены полоняников и для обереганья рубежей, а для межи присланы Михайло Униховской да Миколай Гасевской да Мартын Карпинской: и нашим было послом с ними и съезжатца, а не с Алсксандром Гасевским, и делати было с ними лутче. Да и наказ наш тайной объявили они Гасевскому не делом, не выждав от них никаково сходства; а по нашему наказу велено им тот наказ объявить по самой по конечной неволе, будет пойдут к зделке, или за тем похотят розорвать. И Гасевской все делает оманом и воровством и дела им никакова не объявил; а они, не слыша от него никакого добра, земли поступились. А что, государь, вперед от послов, от Юрья с товарыщи будет ведомо, и о том бы, государь, вашему святителству велеть отписать к нам. Да прислали, государь, к нам с Колмогор воиводы два листа, писаны Аглинским писмом, и тех листов перевести у нас некому: и тебе б, государь, приказать дьяку Саве Раманчукову и велеть их перевести тотчас и, выслушав переводы, прислати к нам, будет пишут о каких скорых делех; а будет о обычном деле,

и тебе б, государю, вычетчи их, смотря по них, велеть подержать до нашего приходу.

Отпуск писан столбцом, на пяти листках. Внизу последнего помета: Октября в 7 день, с жилцом с Михайлом Ларионовым.