РАССКАЗ О БОЯРИНЕ И. Д. ВСЕВОЛОЖСКОМ В МЕДОВАРЦЕВСКОМ ЛЕТОПИСЦЕ

Боярин Иван Дмитриевич Всеволожский — одна из наиболее крупных фигур в истории великого княжества Московского первой половины XV в. С. Б. Веселовский, посвятивший Ивану Всеволожскому особый очерк в своем исследовании истории боярских родов, считал, что на фоне трафаретных и бесцветных образов Московской Руси, вынуждающих историков писать «безличную историю», И. Д. Всеволожский «представляется каким-то великаном, настолько ярким и характерным, что сам по себе бросает свет на время и людей, среди которых он жил»; он мог бы, по мнению С. Б. Веселовского, быть героем шекспировских хроник ¹.

Наиболее известный факт в биографии Всеволожского — его участие в борьбе за великокняжеский престол между малолетним Василием II и его дядей Юрием Дмитриевичем Галицким. Во время спора в Орде в сентябре 1431 г. Иван Дмитриевич умело польстил хану, заявив, что Василий «ищет стола своего великого княжениа, а твоего улуса, по твоему... жалованию и по твоим девтерем и ярлыком», а Юрий «хочет взяти великое княжение по мертвой грамоте отца своего, а не по твоему жалованию, вольного царя». Этим заявлением (с сочувствием переданным великокняжеской летописью) ² И. Д. Всеволожский обеспечил победу Василия, но его собственная судьба оказалась неожиданной, — почти сразу же после получения Василием II великокняжеского престола И. Д. Всеволожский перешел на сторону галицких князей и стал «подговаривати» Юрия «на великое княжение». Обстоятельства этого перехода Всеволожского неясны, объяснение им дает лишь Никоновская летопись XVI в. Согласно сообщению этой летописи, Иван Дмитриевич хотел выдать свою дочь за Василия II, но мать великого князя, София Витовтовна, отвергла этот план, именно это обстоятельство побудило Всеволожского отъехать в Галич ³.

В дальнейшем изложении великокняжеская летопись второй половины XV в. и следующие за нею своды ограничиваются только упоминанием Ивана Всеволожского как активного сподвижника Юрия, помогшего ему в 1433 г. захватить великокняжеский престол, и противника Василия II, но в двух неофициальных летописях содержатся важные дополнительные известия. Ермолинская летопись, отражающая в разделе за XV в. неофициальное летописание, сообщает в конце годовой статьи 6941 (1433) г.: «Того же лета князя великого Иван Дмитриевич поймал и с детми, да и очи ему вымали» ⁴. Известие это непонятно и сомнительно: Василий II был ослеплен позже, в 1446 г., и, судя по всем источникам, без всякого участия И. Д. Всеволожского. С. Б. Веселовский сопоставил сообщение Ермолинской летописи со столь же уникальным известием Тверского сборника под 6942 (1434) г.: «князь же великий Василий Московский Ивана Дмитриевича поймал и велел его ослепити» ⁵, и убедительно предположил, что и в Ермолинской должно читаться: «князь великий Ивана Дмитриевича поймал», т.е. речь идет об ослеплении И. Д. Всеволожского. Но когда произошло это ослепление? В связи с какими обстоятельствами? При отсутствии конкретных [8] данных С. Б. Веселовскому пришлось ограничиться догадками о связи между отказом Юрия от великого княжества вскоре после его получения в 1433 г. и ослеплением И. Д. Всеволожского («Отъезд кн. Юрия поставил Ивана Дмитриевича в безвыходное положение... После тяжелого и долгого, наверное, раздумья он решил ехать в Коломну с повинной. Конечно, он понимал, что карьера его окончена, но, вероятно, не ожидал постигшего его жестокого наказания...» ⁶).

А между тем в нашем распоряжении имеется теперь новый рассказ о судьбе И. Д. Всеволожского, отличающийся от известных прежде. Рассказ этот содержится в «Русском летописце вкратце», помещенном в рукописном сборнике БАН, Арх., Д., 193. Этот сборник уже привлек внимание исследователей. М. В. Кукушкина, охарактеризовав общий состав сборника, обратила внимание на среднюю часть (20-е — 30-е годы XVI в.), где помещена «Повесть о Псковском взятии» ⁷. Р. П. Дмитриева специально рассмотрела читающуюся в той же рукописи раннюю редакцию родословия князей из «Сказания о князях Владимирских» ⁸. Н. В. Синицына, опираясь на почерка средней части рукописи, а также на помещенный на полях летописца текст рассказа о Михаиле Клопском (где упоминается Наталья Медоварцева), пришла к выводу, что эта часть рукописи (лл. 389-477) была составлена в мастерской известного книжника начала XVI в., связанного с Максимом Греком и привлеченного к его судебному делу, — Михаила Медоварцева; частично она писана рукой Медоварцева ⁹.

Что же представляет собой краткий летописец БАН, Арх., Д., 193, который мы можем условно именовать Медоварцевским летописцем? Летописец этот, доведенный до известия 1528 г. о нашествии крымского царевича Ислам Гирея, в основном опирался, очевидно, на московское великокняжеское летописание, восходящее к Московскому своду 1479 г. К Московскому своду (или его протографу, общему с Ермолинской летописью) выходит, в частности, статья 6670 (1162) г. об Андрее Боголюбском, который хотел «самовластец быти всей земли един» (л. 447), известие о смерти Батыя «от угорского самодержавца Владислава краля» (л. 451) под 6754 (1246) г., известие о том, что последний переяславский князь завещал в 6810 (1302) г. свое княжество Даниилу Московскому, «того бо паче всех любляше» (л. 452; в Ермолинской нет). На официальном великокняжеском летописании основывается и заключительная часть летописца: ср. известие о получении великого княжения внуком Ивана III Дмитрием Ивановичем под 7006 г., о поимании бояр «Ивана Юрьевича з детми» (Патрикеевых) и казни Ряполовского под 7007 г. (л. 461), о пожаловании Василию Ивановичу Новгорода и Пскова и о получении Василием III великого княжения и об опале на внука Дмитрия и его мать Елену «некоторого ради прегрешения их» ¹⁰ под 7010 г. (л. 461 об.). Заключительный рассказ летописца — о нашествии Ислама царевича под 7036 (1528) г. (лл. 469-469 об.) также близок (с некоторыми дополнениями) к официальному летописанию (Воскресенская и Никоновская летописи).

Некоторые дополнения к великокняжескому летописанию могут быть приписаны составителю Медоварцевского летописца. Таковы, например, замечания по поводу борьбы московского князя Дмитрия Ивановича (будущего Донского) с суздальским князем Дмитрием Константиновичем за великокняжеский престол. Под 6868 (1360) г. мы читаем в летописце: «Седе на великое княжение Володимерское и Московское князь Дмитрий Константинович Суздалский чрез естество не на своей маслине прицепися, тем же и скоро отпаде...»; под 6870 (1362) г. летописец вновь возвращается к этому необычному и не известному по другим летописям образу, сообщая, что «благоверный князь Дмитрий Иванович прииде в град Володимерь и седе на великом княжении на столе отчи и дедни иже по естеству прицепися добре к своей маслине, бе бо тогда 11 лет от рожденна и божиего милостию бысть самодержец...» (лл. 454-454 об.). К внелетописным источникам восходят, очевидно, поучение по поводу нашествия Батыя («Уведев бо нас еже вся зрящее око неусыпное въздремавших о своем спасении...»; л. 450) и рассуждение под 6933 г. о приходе митрополита Петра в Москву (лл. 452 об. — 453); оба они записаны в летописце необычным образом — киноварью и чернилами поочередно (строчка — киноварью, строчка чернилами и т. д.). Нелетописного, по-видимому, происхождения (хотя он включался и в летопись: Новгородскую IV по списку Дубровского) и рассказ о пророчестве Михаила Клопского новгородскому архиепископу [9] Ионе, помещенный на полях лл. 460 об. — 461 об. ¹¹

Однако не все отличия Медоварцевского летописца от великокняжеского летописания могут быть возведены к внелетописным источникам и к собственному творчеству летописца. Один дополнительный по сравнению с Московским сводом летописный источник во всяком случае может быть установлен. Источник этот близок к Ермолинской летописи, но не в той ее части, где она сама связана с Московским сводом (до начала XV в.), а в разделе за XV в., где Ермолинская сходна с Сокращенными сводами (Погодинской и Мазуринской летописями) ¹². С Ермолинской и Сокращенными сводами совпадают известия Медоварцевского летописца о «мгле» под 6939 (1441) г., об убийстве царевича Мустафы на речке Листани под 6941 (1443) г., об успехах Ивана Юрьевича и Федора Басенка в войне с татарами у Коломны под 6963 (1455) г. и о походе Юрия Васильевича на Казань под 6978 (1470) г., завершившемся миром «на всей воли великого князя».

Наличие у Медоварцевского летописца нескольких источников следует учитывать и при рассмотрении одного из наиболее интересных рассказов этого летописца — о споре в Орде между Василием II и Юрием и о роли в этих событиях Ивана Дмитриевича Всеволожского. Рассказ этот примыкает в летописце к годовой статье 6939 (1431) г. и не имеет отдельной даты. Первое известие 6939 г. в Медоварцевском летописце совпадает с первой статьей того же года в великокняжеском летописании (Московский свод, Никаноровская и Вологодско-Пермская летописи) о походе Пестрого на болгары. Далее читается не известная по другим летописям ¹³ статья: «Тоя же весны месяца майя 20 в граде Москве в монастыри у Михайлова Чюда обретошя мощи целы в земли святаго Алексиа митрополита всеа Русии», а затем известие о смерти митрополита Фотия (короче, чем в великокняжеской летописи) и о поставлении новгородского архиепископа Евфимия II в Смоленске, читающееся только в Новгородской I и IV летописях под 6942 г. Далее — сходная с Сокращенными сводами и Ермолинской статья о мгле и после этого начало рассказа о споре в Орде: «Того же лета в осенине князь великий Василей Васильевич, да князь Юрьи Дмитриевич дядя его, сперся о великом княжении..., да пошли в Орду к царю Махметю». Фраза эта (кроме слова «в осенине») почти совпадает с текстом великокняжеской летописи под 6939 г., но дальнейший текст Медоварцевского летописца, тоже сходный с Московским сводом («... Яко же им пришедшим в Орду...»; описание того, как Иван Всеволожский привлек на сторону Василия «великих князей ордцнских» и «прочих князей татарских», напомнив им о связях Юрия с Литвой и опасности его власти), читается в великокняжеском летописании под 6940 г. Сходна с Московским сводом и упомянутая нами вначале речь Ивана Дмитриевича Всеволожского перед «вольным царем» (в Медоварцевском летописце Всеволожский называет точное количество лет правления Василия II — «седмь лет»; в Московском и сходных — «который год») и сообщение о несогласии Василия (после решения царя в его пользу), чтобы дядя вел перед ним коня. После этого рассказ Медоварцевского летописца становится более пространным, чем в остальных летописях, и расходится с ними. Приводим его полностью (лл. 457 об. — 458 об.).

*

«Князь же великий Василий не въсхоте того дядю своего обесчестити, но смирися пред ним, а князь Юрьи учял бити челом Ширин тегиню и иным князем ордынским, глаголя сице: «Государь наш, волной царь, учинил волю свою, как хотел: мене, холопа своего, не жалуя, мою седину старую обесчестил, великое княжение дал младенцу. И ныне бы государь, волной царь, вашим печалованием к моей вотчинке пожаловал, придал Дмитров, а мою старость не до конца оскорбил». И Ширин тегиня ста противу царя за князя Юрья, и хотел от царя отъехати, понеж бо в то время пришел на Махмета царя Кичиахмет царь ратию. И царь убоявся, по тегинину слову пожаловал князя Юрья Дмитриевичи, придал ему к его отчине Дмитров с всеми властми и велел сказати великому князю Василию, что пожаловал царь князя Юрья Дмитровой. Болярин же великого князя Василия Иван Дмитриевич отрече, что: «Государь волной царь пожаловал своим улусом, великим княжением, нашего государя, великого князя Василия, а ныне волной царь господина нашего князя Юрья пожаловал Дмитровым, а Дмитров изначала великого княжения улус. Ино се ли, господине, [10] правда? Царево слово ложно от уст не исходит. А мне, холопу великого князя, зде того не мощно от великого княжениа Дмитров отдати. Аще и государь нашь, князь великий Василий, млад, ино у него есть на Москве отець митрополит и мати его, наша государыни великаа княгини Софиа и князи и боляре, а над тем, волной царь, государь нашь, как хощет, так учинит». И царь ярлыки свои дал князю Юрью на Дмитров, и по сем царь великого князя Василия и князя Юрья отпустил на свои отчины. И князь великий Василий Васильевич прииде на Москву на Петров день, а князь Юрьи в Звенигород, а оттоле в Дмитров. Того же лета вражиим съветом и злых человек оклеветанием иже въздаша злая за благая, пойман бысть болярин великого князя Иван Дмитриевич, оклеветан (В ркп. оклеветан вставлено на поле.) и зрака лишен за то, егда бе с великим князем Василием, в Орде, тогда де и с князем Юрьем сватался дчерию своею за его сына, да и Димитров царь дал князю Юрью по Иванову слову. И не по мнозе Иван Дмитриевич убежал от великого князя Василия к князю Константину Дмитриевичю на Углечь, а с Углечя в Тверь, а оттоле в Галичь к князю Юрью. Сие же пишем того ради, понеже много зла и кровопролития промежи государей сътворися тогда».

За исключением упоминания о том, что Махмет дал Юрию Дмитров, боясь перехода Ширин-тегини к его сопернику Кичиахмету, весь этот рассказ ¹⁴ полностью отсутствует в великокняжеском летописании (где конец спора в Орде вообще занимает несколько строк); об отъезде И. Д. Всеволожского Московский свод и другие летописи сообщают под 6941 г. без мотивировки. В Медоварцевском летописце, в свою очередь, последующие события (возвращение Василия II из Орды, отъезд Юрия, двукратный захват им великого княжения) изложены кратко (без всякого упоминания о И. Д. Всеволожском) под 6940 и 6941 гг. ¹⁵

Как мы видим, Медоварцевский летописец не только подтверждает глухое известие Тверской и дефектное известие Ермолинской об ослеплении И. Д. Всеволожского, но и дает ему объяснение. Противоречивая датировка (6941 или 6942 гг.) и полное отсутствие мотивировки ослепления в Ермолинской и Тверской побудила С. Б. Веселовского отнести это событие ко времени после пребывания Юрия на великокняжеском престоле и строить догадки о его причинах. В Медоварцевском летописце переход Ивана Дмитриевича на сторону галицкого князя оказывается гораздо более оправданным, чем во всех остальных источниках: сразу же после спора в Орде Всеволожский был ложно обвинен в уступке Дмитрова и ослеплен, и все его последующие действия были следствием этой несправедливости.

К какому источнику мог восходить этот рассказ Медоварцевского летописца и насколько он может считаться достоверным? Появление известия о Иване Дмитриевиче Всеволожском в летописце, входящем в сборник Медоварцева, едва ли можно считать случайным. Как обнаружила Р. П. Дмитриева, в составе Медоварцевского летописца читается особая редакция княжеского родословия из «Сказания о князьях Владимирских», близкая к более раннему «Посланию о Мономаховом венце» Спиридона-Саввы; как и в «Послании», текст завершается здесь родословием литовских князей и их русских потомков — бояр Патрикеевых. Р. П. Дмитриева объяснила такое окончание рассказа о Мономаховом венце тем, что он был написан Спиридоном-Саввой по заказу «великого временного человека» Василия III — Вассиана Патрикеева ¹⁶. Включение памятника, связанного с Вассианом Патрикеевым в сборник, составленный сподвижником Максима Грека, уже само по себе заслуживает внимания, — Максим Грек был, как известно, другом и в значительной степени единомышленником вождя нестяжателей Вассиана. В Медоварцевском сборнике, однако, родословие Патрикеевых продолжено немного далее и кончается не Василием-Вассианом, а сыном его двоюродного брата Ивана Булгака — Михаилом (л. 412). А этот Михаил Булгака был не только последним представителем рода Патрикеевых, но также, по своей матери ¹⁷, правнуком И. Д. Всеволожского, мужское потомство которого прекратилось. Связь Медоварцевского сборника с московской знатью подтверждается и рядом родословий, помещенных в этом сборнике, и среди них — родословием смоленских княжичей (Всеволожей), к которым принадлежал И. Д. Всеволожский (л. 393) ¹⁸.

Однако едва ли рассказ об И. Д. Всеволожском следует считать творчеством летописца начала XVI в. Скорее следует [11] предположить иное: обращение этого книжника к каким-то материалам XV в. — века, оставившего богатую и разнообразную летописную традицию. Приведенный нами текст представляет собой заключительную часть рассказа великокняжеской летописи о споре в Орде в 1431 г. Не был ли он первоначальной концовкой этого рассказа? В пользу такого предположения могла бы свидетельствовать стилистическая однородность опубликованного текста с предшествующим изложением: как и в основной части рассказа, действующие лица здесь произносят речи, и речи эти оказывают влияние на развитие основного спора. Однако против такого предположения говорит отсутствие этого окончания во всех текстах, отражающих великокняжеское летописание, и несоответствие его общей прокняжеской тенденции. Не восходит ли известие об ослеплении Всеволожского ко второму источнику Медоварцевского летописца — независимому своду, отразившемуся в Ермолинской летописи и Сокращенных сводах? Не было ли искаженное и помещенное под следующим годом известие Ермолинской об ослеплении Ивана Дмитриевича отражением рассматриваемого нами рассказа?

Летописный свод, о котором идет речь, основывался на великокняжеском летописании начала 70-х годов XV в. и пополнял его множеством известий, явно противостоящих официальной идеологии. Одним из наиболее ярких действующих лиц этого свода (составленного, по-видимому, в Кирилло-Белозерском монастыре) был другой «шекспировский» персонаж русской феодальной войны XV в. — боярин Басенок, сохранявший неизменную верность Василию II и ослепленный, несмотря на это, его сыном Иваном III ¹⁹. Рассказ о несправедливом ослеплении И. Д. Всеволожского вполне подходил бы ко всему тексту этого свода.

Мы не можем сказать, насколько достоверен рассказ Медоварцевского летописца об И. Д. Всеволожском. Но рассказ этот расширяет наши сведения об истории Московской Руси первой половины XV в.

Комментарии

1. С, Б. Веселовский. Исследование по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969, стр. 335-336.

2. «ПСРЛ», т. XXV. М.-Л., 1949, стр. 249; т. XXVI. М.-Л., 1959, стр. 188; т. XXVII. М.-Л., 1962, стр. 103.

3. «ПСРЛ», т. XII. СПб., 1901 (М., 1965), стр. 17.

4. «ПСРЛ», т. XXIII. СПб., 1910, стр. 148.

5. «ПСРЛ», т. XV. СПб., 1863 (М., 1965), стр. 490.

6. С. Б. Веселовский. Указ, соч., стр. 346.

7. М. В. Кукушкина. Новый список Повести о Псковском взятии. — «ТОДРЛ», т. XVI. М. — Л., 1960, стр. 473-476.

8. Р. П. Дмитриева. К истории «Сказания о князьях владимирских», — «ТОДРЛ», т. XVII. М.-Л., 1961, стр. 342-347.

9. Н. В. Синицына. Книжный мастер Михаил Медоварцев. — «Древнерусское искусство. Рукописная книга». М., 1972, стр. 313-314.

10. Сходная формулировка объяснения опалы Елены и Дмитрия («за некое их прогрешение») читается в Вологодско-Пермской летописи («ПСРЛ», т. XXVI, стр. 295).

11. Ср. Н. В. Синицына. Указ, соч., стр. 313, прим. 67.

12. Сокращенные своды см.: «ПСРЛ», т. XXVII, стр. 163-337. Ср. Я. С. Лурье. Летописание XV в. и Кирилло-Белозерский монастырь. — «Летописи и хроники». М., 1974, стр. 204-206.

13. Об обретении мощей митрополита Алексея сообщается совсем иначе и под 6916 г. в поздней Густынской летописи («ПСРЛ», т. II. СПб., 1843, стр. 352). В Московском своде упоминание о мощах Алексея появляется впервые в связи с рассказом о чуде под 6970 г. («ПСРЛ», т. XXV, стр. 277).

14. Последняя фраза приведенного рассказа («Сие же пишем того ради...») сходна с замечанием великокняжеского свода по поводу события следующего 6941 г. — ссоры Василия II с галицкими князьями из-за золотого пояса: «Се же пишем того ради понеже много зла с того ся почало» (ПСРЛ», т. XXV, стр. 250).

15. К известию под 6941 г. о том, что Юрий захватил Москву, а Василию дал в удел Коломну, Медоварцевский летописец прибавляет: «Божие же вся зрящее неусыпное око не презри смирения раба своего Василия и паки даде ему престол его отечество великое княжение». Фраза эта, очевидно, принадлежит исследуемому летописцу, ибо она совпадает с такой же фразой в Поучении о Батыевом нашествии.

16. Р. П. Дмитриева. Сказание о князьях Владимирских. М. — Л., 1955, стр. 84. Пользуюсь случаем поблагодарить Р. П. Дмитриеву за консультацию при написании этой статьи.

17. Внучка И. Д. Всеволожского Ксения была замужем за Иваном Ивановичем Булгаком Патрикеевым (С. Б. Веселовский. Указ, соч., стр. 347).

18. Наиболее интересная часть этого родословия приписана на верхнем, правом и нижнем поле и частью срезана при переплете: «...а у Ивана сынов не было, были две дщери, сватана была... князем Юрьем за Шемяку...»

19. Ср. Я. С. Лурье. Указ, соч., стр. 207-211.