Судное дело 1520 года о Матвее Судимантове.

(Списано с подлинного не только слово в слово, но и буква в букву).

По великого князя слову Василия Ивановича всея Русии, сии суд судили григорей федоровичь да дворецкой михаило юрьевич.— Тягалися из Суздаля спасьского монастыря еуфимьева строитель денисей на рбеков во архимандриче место в кирилово и во всей братьи, да сиасьскогожь монастыря крестьяне ивашко малець, да костя яруков, да ивашко черленой, да лучка олютин, да олексейко ортемов, да лодейко раменев, да инка лазаревской, да ивашко осташов, да ивашко князищо, да сидорко шошук, да овдокимко луков, да молашко останин, да кропива лукин, да олексейко ивашков да его дети митка да микитка, да подейко с матфеем с ывановым сына судимантова, да с его сыном с романом да с его людми со степаном с калаушом, да с васюком з глазатым, да с ывашком з губатым, да с степанком с ывановым, да с нечайком станиславовым, да с ондроником, да с истомкою, да с сенкою с захаровым, да с паном, да с прибытком, да с федком, да с покидышем, да с матфеевым хрестьянином с куземкою з гусем.

Тако рек спасьского м. строитель денисей нарбеков: — жалоба нам, господине, на того матфея на иванова сына [122] судимантова, хот господине, матвей судимантов вступается у нас в земли в монастырские, спаськаго м., в деревню в лазарково, да в ивань-деревню, да в селище в медведево, да в селище в мудищово, да в еремейцово, да в чернобаево, да в хохлово, да в росолово, да в головкино. А мы, г-не, по тем селищом поставили хрестьяне, тому, г-не, лет з двадцать как те деревни стоят и к монастырю тянут; да матфей же, г-не, судимантов, перелещи к нам за межу, за исток за каменик, да межь истоком камеником и речкою кортна(ть)ю, на монастырской земле на спасьской по селищем и по лесу поставил починки, починок богданов... (всего девять починков)... Да тот же, гне, матфей выбил из двух починков монастырских хрестьянина нашего савку ивашкова сына, да дву слуг монастырских юдку лугвицу да милку, а подворья их, гне, пограбил, а грабежу у них, гне, взял две коровы, да три шубы, да три сермяги, да три топоры, а всего того, гне, у них грабежу взял на два рубля без четверти, да косит, гне, матфей два селища сильножь, да на монастырской же, гне, земле межь истока каменика и речки кортнати в вустье поставили починок хрестьяне юшку обросимова да лучку исакова, а сказывают, гне, что их посадили за себя жити васильевы дети аксакова костянтин да федор, и архимандриту, гне, з братьею и в том починке до васильевых детей дело,— а те, гне, все деревни и починки и селища монастырские исстари, а тянут, гне, к стебачову.

—А мне, гне, ивашку мальцу жалоба на матфеевых людей судимангова на степанка на калауша. да па васюка на глазатова, да на пана да на ивашка на зубатова. Дъегца, гне, сего лета по спасове дни во вторник вечере,— тот, гне, степан калауш с теми с своими товарищи приехали ко мне в лазаркову деревню розбоем, со многими людьми, да двор мой, гне, и овин с рожью зажгли, и двор, гне, утушили, а овин с рожью сгорел. а ржи, гне, моло тили с овина по осми четвертей. а грабежу у меня, гне. взяли четверо лошадей, три мерины да кобылу, да с теми, гне, лошадми взяли сына моего куземку, да того, гне, сына моего куземку убили до смерти. [123] а цена, гне, лошадем шесть рублев, а овину пять алтын, а долгу, гне, на моем сыне на куземке осталися четыре рубли.

— А мне, гне, косте хрукову жалоба на матфеевых же людей на нечайка на станиславова, да на ондроника, да на истомку, тот, гне, нечайка и с теми своими товарищи, похватили у меня вол с поля, да с тем, гне, волом утекли у меня во очех, а цена, гне, волу полгретьятцать алтын.

— А мне, гне, ивашку черленому жалоба на матфея на судимантова. тот, гне, матфей взял у меня вол в цену за полтретьятцать алтын, да тех мне, гне, денег не платит, да тогож матфея прикащики сенка захаров, нечайка станиславов взяли у меня мерин сильно с поля, да с тем, гне, мерином утекли во очех, а цена, гне, мерину два рубля, да взял гне, на мне сильно выходного за двор тридцать алтын без десяти денег, да четверть пшеницы, да четверть ржи, да четверть хмелю, да кербь лну, да десять белок, да две овчины, а всего того, гне, на мне взял на сорок алтын и з денгами. а нечайка, гне, взял на мне сильножь за боран и за то что рожь стояла до пути, семь алтын и две деньги.

— А мне, гне, лучке олютину жалоба на матфеевых людей да на васюка глазагова, да на пана, тот, гне, васюк да пан били меня и грабили на дорозе, а грабежу, гне, с меня сняли шубу боранью, да отняли, гне, топор, а цена, гне, шубе и топору девять алтын.

— А мне, гне, олексейку ортемову жалоба на тех же на матфеевых людей на васюка да на пана... били меня и грабили на дорозе, а грабежу, гне, с меня сняли сермягу, да отняли топор да рукавицы, а всего того, гне, на пять алтын.

— А мне, гне, лоденку раменеву жалоба на матфеевых же людей на пана да на прибытка, да на ивашка на зубатова... похватили у меня с поля мерин, да с тем, гне, мерином утекли у меня во очех, а цена, гне, мерину полтора рубля. [124]

— А с меня, гне, с лучки с онуфреева теже матфеевы люди... сияли с меня шубу боранью, и яз, гне, у них ту шубу выкупил, а дал сани да дровни и три денги.

— А у нас, гне, у инки лазаревскаго да у ивашка осташова да у ивашка у князищева тот же истомка отнял четыре топоры, а цена им четыре алтына.

— А мне, гне, сидорку шошуку жалоба на Матвеева посельского на федка. тот, гне, федко бил меня и грабил на дорозе. а грабежу, гне, у меня взял мерин в санех, а на санех, гне, короб горшков да два топора, да три мехи холщовы, и тот, гне, федко мерин мой покинул, а сани и з горшки и с топоры и с мешки увезл на своей лошади, а цена, гне, горшком и топором и мехом четыре алтыны и две денги.

— А к нам, гне, ко авдокимку к лукину, да к молашку ко останину, да х кропиве к лукину теже матфеевы люди покидыш, да истомка, да калауш пришли к нам на лес, а мы, гне, в лесе золу зжем, да нас, гне, били да отняли у нас десять четвертей золы, а цена зол двадцать алтын.

— А мне, гне, олексейку ивашкову жалоба на матфеевых же людей на ивашка на зубатова, да на васюка на глазатова, да на степанка на калауша... приехали ко мне в ывань деревню, да взяли у меня, гне, с поля силно двое лошадей мерин да кобылу, да с теми, гне, лошадми утекли у меня во очех а цена, гне, лошадем три рубли.

— А мне, гне, митке олексееву жалоба на матфеевых же людей на калауша, на нечайка, да на истомку, да на матфееважь хрестьянина на куземку на гуся... приехали ко мне на ивань деревню да взяли у меня сильно с поля кобылу рыжу да вол, да с тою, гне, кобылою да с волом утекли у меня во очех, а цена, гне, кобыле и волу восмдесят алтын. да у меня же, гне, у митки да у моего брата у микиты тот же истомка да калауш загонили с поля шесть боровов кормных, а цена, гне, боровом тридцать алтын. [125]

— А мне, гне, поздейку олекесеву жалоба на романа на матфеева сына судимантова. тот, гне, роман приехал ко мне в деревню со многими людми, да меня, гне, бил и грабил, а грабежу, гне, взял шубу боранью да опашень новый гонской, да пять полотен, да мерин рыж, да топор, а всего того, гне, грабежу на три рубли и четыре алтыны.

— И мы, гне, перед вами видим матфея судимантова, да его людей степанка калауша, да его посельского степанка иванова, да васюка глазатова, да ивашку зубатова, а сына, гне, матфеева романа и его людей нечайка станиславова, да ондроника, да истомку, да сенки Захарова, да пана, да прибытка, да федка, да покидыша, да его хрестьянина куземки гуся мы невидим.

И матфей судимантов тако рек: яз, гне, овечаю за себя и за своего сына за романа, а матфеевы люди степанко калауш... тако рькли: мы, гне, отвечаем за себя и за своих товарищев....

И григорий федоровичь и михайло юрьевичь вспросили матфея судимантова и его людей степанка калауша... овтечяйте.

И матфей судимантов тако рек: яз, гне, в монастырские деревни не вступаюся и починков и селищь у них не отнимывал, а те, гне, деревни лазаркова, да ивань деревня, да селища медведево, мудищово, еремейцово, чернобаево, да хохлово, да розсолово, да головкино, и починки богданов, митрошкин, хмельнички... вотчина моя, а тянут, гне, те деревни и починки и селища к моему селу к нелше из старины, а пашу, гне, те земли яз и сено по селищом косят на меня.

И григории федорович и михаило юрьевичь вспросили ищеи спасьскаго строителя деонисья: а вы почему те земли называете монастырскими спасьскими еуфимиева мон., и что у вас на те земли за крепость.

И ищея спасьского м. строитель деонисей тако рек: наперед того, гне, тогожь села нелешские хрестьяне вступались во теже земли монастырские спасьского м. и селища межь истока [126] каменика и речки корнати, и мы, гне, тогды о тех землях били челом государю великому князю ивану ивановичю, и князь великии, гне, иван ивановичь дал нам судью на те земли дьяка своего олексея клементьева. и олексей, гне, нас на тех землях с нелешскими хрестьаны судил, да суда всего, гне, список перед великим князем клал, и князь велики, гне, выслушав список, да велел олексею дьяку в тех землях нас старцев оправить, а нелешских хрестьян обвинити, да и грамату, гне, правую велел нам в тех землях на нелешских крестьян дати А на ивань деревню у нас, гне, грамата жаловалная вел. князя ивана ивановича. А се, гне, на те земли грамата правая и в. князя грамата жаловалная перед вами. И в граматах пишет.

— По грамате в. князя ивана ивановича сии суд судил олексей клементьев, став на селище на Медведеве. Тягалися спасьские старцы трифон да ивоня дурак с нелешскими хрестьаны. Тако рькли старцы: жалоба нам, гне, на нелешских хрестьян. то, гне, селище медведево великого спаса еуфимиева мон., а тянет, гне, исстари к стебачеву, и те, гне, хрестьяне нелешские третьего лета покосили у нас то селище за изветом силно, а летось, гне, покосили то селище наши хрестьяне монастырские, и те, гне, хрестьяне поимали у нас то сено сильно, да и иные, гне, у нас селища отымают монастырские силнож, селищи лазарково, мудищово, еремейцово, да чернобаево, да хохлово, да розсолово, да головкино, а называют их, гне, селищи великого князя нелешскими.

И судья вспросил олексейка и васюка и ефремка, и всех хрестьян нелешских: отвечяйте.

И олексейко и васюк и офремко, и все хрестьяне нелешские тако рькли: То, гне, селище медведево, на коем стоим, великого князя, а тянет, гне, к нелше, а третьего, гне, лета то селище покосили мы, а летось, гне, то селище покосили монастырские хрестьяне, и мы, гне, с того селища сено поимали. а те, гне, селища лазарково... вел. князя, а тянут, гне, к нелше. [127]

И судья вспросил старцов трифона да ивони; есть ли у вас на те земли какая крепость, кому то ведомо, что те селища монастырские спасьские, а тянут к стебачеву.

И трифон и ивоня тако рькли: в маматяковщину (sic), гне, монастырь згорел, и тогды граматы погорели. есть, гне, у нас на те селища знахари старожильцы, хрестьяне в. князя торгоцкие, васко буженина, да манак, да юрко мелехов, да омуцкой староста максим, тем, гне, ведомо, что те селища монастырские спасьские, а тянут к стебачеву, на техся, гне, и шлем.

И васко буженина и манак и юрко и максим перед судьею стали и судья вспросил васка ... скажите, брате, во божию правду, чье то селище, на коем стоите, и максим тако рек: яз, гне, помню за шестдесят лет, те, гне, селище медведево ... (и прочия) великого спаса еуфимиева м., а тянут, гне, к стебачеву, а васко буженина тако рек: а яз, гне, помню за сорок лет, те селища монастырские спасские, а тянут, гне, к стебачеву, а юрка мелехов тако рек: а яз, гне, помню за полпята десять лет, те, гне, селища монастырские. . а косили, гне, и пахали те в селища монастырские хрестьяне, а мы, гне, те селища наимовали косити у строителев у стебачевских; а манак тако рек: а язь, гне, помню за пятдесят лет, те, гне, селища монастырские....

И судья вспросил олексейка и васка и ефрема и всех хрестьянь нелешских: а у вас кому ведомо, что те селища вел. князя, а тянут к нелше.

И олексенко и все хрестьяне нелешские тако рькли: есть, гне, у нас на те земли знахари старожилцы, хрестьяне в. князя, дмитр занин да оничка ивакин сын, тем, гне, ведомо, хто на тех селищах и жил, да ведомо, гне, городскому человеку миките пантелвеву, наимовал, гне, косити селище мудищево у микифорова тиуна и басенкова у исака за нелешское, на техся, гне, и шлем.

И дмитр и оничка перед судьею стали. И судья вспросил дмитра и онички: скажите, брате, в божю правду, [128] чье то селище, на коем стоите. И дмитр тако рек: мне, гне, от роду сто лет да тридцать, и яз, гне, слыхал у отца своего, что те селища вел. князя, жили, гне, на тех селищах три браты, на мед- ведеве медведь, на еремейцове еремей, а на чернобаеве чернобай, а тянули, гне, те хрестьяне к нелше с черными людми. А оничка тако рек: а мне, гне, от роду семдесят лет, и яз, гне, слыхал у отца жь своего, что те селища вел. князя, а жили... (слово в слово с Дмитром). А микита пантелеев перед судьею стал же. И судья вспросил микиты: скажи, брате, в божю правду, кашивал ли то селище, у кого еси его наимовал? и микита тако рек: наимовал, гне, отец мой пантелей у княжа иванова горбатаго прикащика селище голодово за речкою за корнатою, а то, гне, селище мудищово косил отец же мой, а не ведаю, гне, его наимовал ли у чернцов, не ведаю у кого.

И олексейко и васко и ефрем и все хрестьяне тако рькли: а межа, гне, тем селищом вниз до реки до нерли, а нерлью на низ до реки до корнати, а корнатью, гне, вверх до коптева озера, то, гне, земли все в. князя.

И судья вспросил олексейка и всех хрестьян нелешских: сами сказываете, что третьего лета покосили есте то селище, а догуды их кто косил. И олексейко с товарищи тако рькли: дотуды, гне, теми селищи владели спасьские чернцы и косили те селища. И судья вспросил нелшан олексейка с товарищи, почему вы дотоле тех земель не искали. И олексейко и все хрестьяне нелешские тако рькли: была, гне, нелша за судимантом семнадцать лет, и он, гне, за нас не стоял, и мы, гне, тех земель не искали, и нынечя, гне, нелша достала за в. князя, и мы, гне, тех селищь ищем. И о сем судья рекся доложити вел. князя.

И перед вел. князем иваном ивановичем судья олексей клементьев список положил и обоих исцов поставил. И князь вел., выслушав список, вспросил обоих исцов: был ли вам таков суд, как в сем списку писано? [129] и обои исцы сказали, что им суд таков был, как в списку писано. И кн. в. иван ивановичь велел судье дьяку своему олексею клементьеву спасьских старцов трифона да ивоню дурака оправити, а олексейка фомина да васка да ефремка лодыгиных и во всех хрестьян нелешских велел обвинити, а земли и селища, которые в списку писаны, велел присутиди к спасьскому м. к стебачеву. И по в. князя слову ивана ивановичя судья олексей клементьев спасьских старцов... оправил, а олексейка… обвинил, а селища медведево... (все спорные) присудил к спасьскому м. к стебачову, а на суде были бирю (?) и шестой, да гридя иверенев, да митя осывкин, да васко долгиня, да арист елин сын замовской, а подпись на правой грамате: по сей грамате в. кн. иван ив. спасьскаго еуфимиева м. старца иева каданова оправил, а нелешских хрестьян... обвинил, а пустоши медведево... (всв спорныя) присудил ко спасьскому м., а что с тех пустошей поимали сена триста копен сильно, за изветом, и яз то велел на них доправить приставу. А подпись на грамате в. кн. дьяка федора стромилова.

А в жаловалной грамате написано: по отца своего грамате в. кн. ивана васильевича, се яз кн. в. иван ивановичь пожаловал есми спасьскаго еуфимиева м. архимандрита еуфимия з братье(ю), или хто по нем иный архимандрит будет, что ми били челом о том, что их села спасьские монастырские, омуцкое, троицкое, переборово, мордашь, федоровское, новое, торки, сельцо новоселка, коровники, стебачово, сокольниче, иван деревня. И князи мои и бояре и дети боярские, и люд дворный и всякие ездоки в тех селех у них не ставятся. А дана грамата в суздале лета двадесять второго месяца марта.

И григорий федоровичь и михаило юрьевичь, выслушав граматы судную и жаловальную, вспросили матвея судимантова: а ты почему те земли и деревни и починки и селища называешь своими к своему селу к нелше, и что у тебя на те земли крепость. И матвей тако рек: те, гне, земли наши [130] были исстарины, а была, гне, у отца моего судиманта грамата жаловалная в. кн. ивана васильевича на то село на нелшу и на те деревни и на селища и на починки, да та, гне, грамата у меня згорела, а тому десять лет.

И григорий федоровичь и михайло юрьевичь всиросили матфея судимантова: сказываешь ты, что грамата жаловалная в. князя у тебя згорела: и ты о грамате в. князю бивал ли челом на село на нелшу... (и на прочия). И матфей тако рек: как, гне, у меня грамата жаловалная в. князя згорела, и язь, гне, о грамате в. князю по грехом не бивал челом, а тех, гне, грамат у старцов правой граматы и жаловальной на те земли не ведал, а коли, гне, у старцов таковы граматы, и яз, гне, в те деревни и в селища монастырские не вступаюся. — А у ивашка есми, гне, у черленого вола в цену за полтретьятцать алтын не взимывал, и сын мой, гне, роман к поздейку ко олексееву в деревню не приезживал и его не бивал и не грабливал, ни знаем, гне, ни ведаем.

А матфеевы люди, степанко калауш тако рек: что, гне, говорити, в монастырской есми, гне, деревне в лазаркове куземку иваникова сына малцева убил до смерти яз, а послал, гне, меня государь мой матфей судимантов, а со мною, гне, послал своих трех человек васюка глазатова, да пана, да ивашка зубатова в ту деревню в монастырскую в лазаркову, а велел, гне, нам матфей того куземку убити, и те, гне, люди со мноюжь вместе того куземку убили. А наперед того, гне, канун спасова дни первого, на заговенье, государь мой матфей посылал своих людей, нечяя станиславова, да фому, да степана приказчика своего, да васюка глазатова, да пана, да ивашка зубатого, е тужь деревню в монастырскую в лазарково, а велел, гне, нам тогды матфей. в той деревне в монастырской изымать хрестьянина да убити до смерти, и мы, гне, тогды в ту деревню ездили, да хрестьянина есмя, гне, монастырскаго не изымали.

А степанко матфеев посельской тако рек: Деялося, гне, сего лета перед спасовым днем, преображеньева, государь [131] наш, гне, матфей судимантов послала меня степанка, да со мною своих людей нечяя станиславова, да федку, да истомку, да покидыка, да инюту, да жука, а велел нам, гне, в тех деревнях в монастырских жито травити в поле, и мы, гне, у них в поле правили, да и прочь розъехалися, а слышал есми, гне, что увили до смерти монастырскаго хрестьянина куземку ивашкова сына мальцова государя моего матфеевы люди калауш, да васюк глазатой, да ивашко зубатой, да пан.

И григорий федоровичь и михаило юрьевичь велели степанка калауша пытаити, и степанко пытан сказала теже речи, что не пытан перед бояры сказывал. Да калауш же пытан сказывал: украли есми, гне, сего лета в петрово говене у техже у монастырских хрестьян, у олексь(я) у иванова сына да у его детей у микиты да у мити четверо лошадей, мерин рыжь, да мерин карь, да две кобылы рыжи, а со мною, гне, были товарищи матфеевы люди инюта трубник, да фомка прокунин, да нстомка нечяев человек станиславова, да те, гне, лошади поимал у нас государь наш матфей, да послал их в кашин с своим же человеком с нечяем с станиславовым, да у нихже, гне, с поля загониль шесть боровов кормных, да те, гне, есми боровы в матфееве дворе и побил. а летось, гне, во осень год будет филипово заговенье, у монастырских же крестьян у лодейка у раменева украл с поля мерин фомка прокунин матфеевже человьк, а у митки, гне, у олексеева сына украл с поля вол, истомка харинскои, у себя убил. И иные, гне, матфеевы люди, приходи ис кашина, да где, гне, с монастырски м хрестьянином състанутся, на дорозе ли или в лесе, и они, гне, их бьют, шубы и сермяги с них сьимают и топоры и дровни отнимают, и велел, гне, нам всем красти у мон. хрестьян государь наш матфей и их велел бити и грабити, потому что, гне, тех хрестьян монастырских выживал из деревень.

— А васюк глазатой, да ивашко зубатой и в товарищов своих место, в паново, да в нечяево, да в ыистомкино, да в прибытково, да в куземкино место гусаково, да в покидышево, да [132] в федково, тако рькли: мы, гне, в монастырской деревне куземки ивашкова сына до смерти не убивывали, и не грабливали, и на мон., гне, хрестьян на костю на хрукова, да на ивашка на черленого, да на лучку на олютина и на их товарищов, на деревни к ним со многими людьми не приезживали, и их не бивали и не грабливали, ни знаем, гне, ни ведаем.

И григорий фед. и михаило юр. велели степанка. калауша вдругие пытати. И степанко вдругие пытан, сказал те же речи, что впервые сказывал.

И григорий фед. и михаило юр. вспросили мон. хрестьянина ивашка мальца: кому же то у тебя ведомо, что на твою деревню матфеевы люди калауш с товарыщи разбоем приезжали и сына твоего куземку убили. И ивашко малец тако рек: коли, гне, матфеевы люди степанко калауш, да васюк глазатой, да ивашко зубатой, да пан со многими людми на мою деревню розбоем приехали, и сына моего, гне, куземку до смерти убили, и на голос, гне, ко мне тогды притекли люди добрые, влас нечяй семенов сын, да сидор шошук, да овдоким митин сын, на техся, гне, и шлю, а матфеевы люди васюк... (и прочие) на них послалижесь.

— И перед григорьем ф. и перед михаилом юр. послуси влас нечяй, да сидор шошук, да овдокимко тако рькли: скажем, гне, в божю правду, по в. князя крестному целованью. Деетца, гне, сего лета, по спасове дни во вторник, послышали есмя, гне, воп и крык в деревне у ивашка у малца, и мы, гне, на голос к ивашку в деревню притекли. Аж, гне, ивашков двор и овин в гумне горит, а те, гне, матфеевы люди калауш… (и прочие) похватили у ивашка четверо лошадей да сына его куземку, да с теми, гне, конми побежали, и мы за ними погонили, и они, гне, у нас отбилися, да с теми, гне, коими и с куземкою и утекли у нас во очех, да того, гне, куземку и убили до смерти, то, гне, нам ведомо. И матфеевы люди васюк да ивашко тако рькли: те, гне, послуси на нас послушествовали лживо, душа их, гне, подоимет. [133]

И григорий ф. и михаило юр. велели матф. ч. схепанка калауша втретей пытати. И степанко втретей пытын сказал тежь речи, что впервые пытан сказывал.

И григорий ф. и михайло юр. суд свой сказали великому князю.

И кн. в. Василий ив. всеа руси велел григорью фед. да дворецкому Михаилу юр. спасьскаго строителя еуфимиева м. денисья во архимандричо место в кирилово и во всей братьи монастырских хрестьян ивашка мальца с товарищи оправити, а матфея судимантова, и сына его романа и его людей степанка калауша, да васюка, да ивашка и в торыщов их место… велел обевнити, а земли монастырские (все сиорныя) велел присудити к спасьскому м. по их старым крепостем... а одинадцать починков, что сели ново на мон. земли, да два селища велел присудите к спасьскому жь м....

А матфеевых людей, степанка калауша велел казнити торговою казнью — бити кнутьем да рука отсечи, а васюка глазатова да ивашка зубатова велел бита кнутьем да покинути. А посельского матфеева степапка иванова сына князь в. пожаловал велел его от матфеева холопства отставити и з женою и з детми, того для, что степанко пред бояры на суде, в монастырском деле на матфея и на его людей сказал правду, да и слободную им грамату князь в. велел дати свою, что степанко и его жена и его дети матфею и его детем не холопы ни робы.

А на матфее на судимантове велел монастырским хрестьяном за их гибель и за голову, тридцать рублев и два рубля денег доправити, а спасьскому архимандриту кириллу з братьею проесть и убытки велел доправити на матфеежь на судимантов.

И по вел. князя слову василья иван. всеа руси григорий фед. да михайло юр. ищею спасьского м. строителя старца нарбекова... оправили, а ответчиков матфея судимантова, и сына его романа, да его людей… (всех, на кого жалобы [134] были) обвинили. И земли монастырские… (все спорныя) присудили к спасьскому м... а починки (11 починков)... что матфей из них выметал мон. хрестьян... да селища (числом 6) присудили к спасьскому жь м. А матфеевых людей велели степанка калауша казнити торговою казнью бити кнутьем да рука отсечи, а васюка да ивашка велели бити кнутьем да покинути и пр. и пр. (исполнено все по определению великого князя). И к сей правой грамате григорий фед. да михайло юр. и печати свои приложили, лета 7028 декабря в 6 день. А подписал великого князя дьяк болобан кукшинов.

Подлинное дело находится в собрании старинных рукописей Белюстина.

Комментарии

1. Что за лицо был этот Судимантов? И по какому праву владел он селом Нелшей?

На первый вопрос я не имею никакого удовлетворительного ответа. В родословной книге, напечатанной в X т. Временника, 1851 г.. нет ни Судиманта, ни Судимантовых. В Истории Государства Росс. встречается два раза Максак Судимантов (IX, пр. 367. X, пр. 197); был ли он сын, или родственник Судиманту,— не имея данных, решить невозможно, Вероятно Судимант был выходец из Литвы или Польши. Так можно заключать из имени его самого и из имен некоторых из его людей: Станислав, Пан, Нечяй и пр.

На второй вопрос также трудно отвечать удовлетворительно. Быть может этот выходец получил его за какую-нибудь службу вел. князю; а быть может приобрел его какими-нибудь и не совсем честными мерами. И последнее мне кажется вероятнее. Когда у его сына потребовали доказательств на право владения,— он отделался следующим, весьма подозрительным, ответом: были граматы, да сгорели… и я о грамате в. князю по грехом моим не бивал и проч. А между тем в 1514 г., как видно из дела между нелешскими и монастырскими крестьянами, село Нелша [135] принадлежало в. князю. Не овладел ли Судимант Нелшей, как его сын хотел завладеть несколькими деревнями Спасского м?.. Из дела видно, что у него и в Кашине (без сомнения в Кашинском уезде) были крестьяне: — где,— неизвестно.

2. Исследование дела.

Поступки Матвея Судимантова,—хоть он и ни в чем не сознавался,— обнаруживались ясно. Не отрекся и сам он, что хотел завладеть монастырскими деревнями (те, гне, земли наши были... а коли... и яз не вступаюся); его люди: Степанко Калауш сознался в грабежах и убийстве; староста (посельской) Степанко Матвеев подтвердил показание Калауша; трое посторонних свидетелей, «в божью правду, по крестному целованию», подтвердили тоже; и при такой очевидности дела Калауша пытают! Товарищи его в убийстве, запершиеся во всем, оставлены в покое; а он предан пытке три раза! Казалось бы, по общему понятию о пытке нужно было пытать тех, которые не хотели сознаться в преступлениях нет,— пытают сознавшегося! Странный и непонятный способ исследования дела!

3. Решение.

При равной мере в преступлениях и наказание должно быть равное всем троим; а за то, что Калауш сознался, оно должно бы быть облегчено для него. Напротив Калауш наказывается жостче, чем несознавшиеся: его велено «казнити торговою казнью — бити кнутьем да руку отсечи», а тех «бити кнутьем да покинути». Как резко противоречит такое решение нынешним определениям, где за добровольное признание в вине облегчается наказание, а за упорное запирательство значительно увеличивается! — Притом наказаны только трое; а прочие, участники в грабежах, оставлены без всякого наказания. Что до Судимантова, то он главная причина всего зла, за все грабежи и за голову поплатился лишь деньгами.

4. Печати.

Обе черного воска. Резь должна быть немецкая; потому что вырезаны чрезвычайно чисто и отчетливо. На одной поясное изображение человека средних лет. Голова не покрыта ничем; [136] волосы убраны в косу с двумя концами ленты; нет ни усов, ни бороды; кругом изображения слова: печать григорья федоровича. На другой поясное же изображение человека молодых лет, весьма красивого собой. На голове шишак с чем-то в роде сетки на лбу. Усов и бороды также нет. Шея открыта; на плечах панцырь. Слов никаких нет.

К слову о печатях.— При одном судном деле (в собрании рукописей Белюстина) 7114 (1606) г. есть весьма замечательная печать. Она черного воску, величиной с нынешнюю монету в 1-50 коп.; принадлежит судившему дело боярину, дворецкому князю Василью Михайловичу Мосальскому, тому самому, который, изменив Борису Годунову, был убийцей его жены и сына, верным слугой самозванец и пр. Вот что изображено на ней: двуглавый орел, с коронами на обеих головах, держит в одной лапе скиптр, в другой державу. Перед ним на коленях человек с открытой головой. Опершись на меч, он протягивает руки к скиптру и державе, чтобы принять их, и уже правой рукой касается державы... Кругом слова: « печать боярина дворецково князя Василья Михайловича Масальсково». Резь превосходная; особенно отчетливо сделан орел.

20 ноября, 1853 года.
Г. Калязин.

Текст воспроизведен по изданию: Судное дело 1520 года о Матвее Судимантове // Москвитянин, № 15-16. 1855