НОВОНАЙДЕННАЯ ЖАЛОВАННАЯ ГРАМОТА ИВАНА III И ВАСИЛИЯ III 1504 г. СПАССКОМУ ВАЛААМСКОМУ МОНАСТЫРЮ

(Авторы приносят искреннюю благодарность Елизабет Лёфстранд за присылку ксерокопии шведского текста грамоты и копии водяного знака рукописи, содержащей этот текст.)

Возрождение в недавнее время Спасо-Валаамского монастыря привело к активизации поисков новых архивных документов о нем. Архивист Валаамского монастыря о. Онуфрий, занимающийся разысканием первоисточников, освещающих историю этой корпорации в архивах России и за рубежом, работал, в частности, в Стокгольме в Государственном архиве (Риксархив) и других хранилищах. У него установились дружеские научные связи со шведскими историками и архивистами, в результате чего ему прислали ксерокопию хранящегося в Риксархиве шведского перевода грамоты апреля 1504 г., выданной Валаамскому монастырю великими князьями Иваном III и Василием III.

Этот текст был найден шведской исследовательницей Елизабет Лёфстранд (Elisabeth Lofstrand) в так называемых "сундуках Делагарди". Грамота находится в фонде Extranea, 156. I. Она написана на двух согнутых ненумерованных листах (условно — Л. 1-2 об.) форматом в лист (in-2°). Размер их по нижнему и верхнему краям — 21-22 см, по корешку — 32,5-33 см. С правого края листов 1 и 2 бумага частично оборвалась или выкрошилась, имеются отдельные лакуны в тексте.

Грамота писана позднеготическим курсивом светлокоричневыми чернилами одним основным почерком с небольшими вкраплениями другого, латинизированного почерка (подробнее см. ниже, в примечаниях к тексту). Л. 1 содержит 37 строк, средняя длина строки — 16,2 см, ширина левого поля — 5 — 5,2 см, правого поля практически нет; от первой строки до верхнего края листа — 2,1-2,2 см; от последней строки до нижнего края листа — 5,1 см. В л. 1 об. — 38 строк, средняя длина строки — 15,5-15,7 см; ширина правого поля — 5,2-5,5 см, левого поля нет; от первой строки до верхнего края листа — 1,6-1,9 см, от последней строки до нижнего края листа — 4,7-5 см. В л. 2 насчитывается 37 строк, средняя длина строки — 16 см; левое поле составляет 5-5,1 см, правого поля нет; от первой строки до верхнего края листа — 1,6 см; от последней строки до нижнего края листа — 5 см. На л. 2 об. — К) строк основного текста и две дополнительные строки, расположенные на 9,3 см ниже 10-й строки; длина основных строк — 15,4 — 15,7 см; длина дополнительных 11-й и 12-й строк — соответственно 5,8 и 3,7 см.; ширина правого поля — 5,1 — 5,4 см, левого поля нет; от первой строки до верхнего края листа-1,5-1,9 см, от последней, 12-й строки до нижнего края листа — 14- 14,1 см.

Водяной знак рукописи, по данным Е. Лёфстранд, — "замок с двумя зубчатыми башнями", т.е. то, что в филиграноведческой литературе определяется обычно как "крепостные ворота". Знак этот ближе всего к филиграни того же типа, относящейся к 1617 г. (см.: Лауцявичюс Э. Бумага в Литве в XV-XVII вв. Вильнюс, 1967. № 718).

Листы, содержащие перевод грамоты 1504 г., находятся, по информации, полученной от Е. Лёфстранд, в папке, где хранятся 46 документов, написанных на разных языках (по-русски, по-шведски, по-немецки, на латыни). Текст их, как правило, довольно краток. [420]

О существовании жалованной грамоты Ивана III и Василия III Валаамскому монастырю, выданной в апреле 1504 г., С. М. Каштанову было известно давно, хотя он не предполагал, что текст ее в каком-то виде сохранился. Много лет тому назад Б. Н. Флоря посоветовал ему обратить внимание на шведские дела начала XVII в., хранящиеся в ЦГАДА (ныне — РГАДА). Он говорил, что в них можно найти сведения о несохранившейся жалованной грамоте, кажется, Валаамскому монастырю. И действительно, при просмотре шведских дел удалось обнаружить информацию о жалованной грамоте Ивана III и Василия III Валаамскому монастырю, которая точно датируется в упоминании апрелем 1504 г. Эти сведения содержатся в русском переводе "с писма, каково писмо прислал в Посолскои приказ свеискои посланник Аксель Мартенсон с приставом своим с сотником стрелецким с Советом Башковским генваря в 22 день". Шведский оригинал письма, полученный в Посольском приказе 22 января 1620 г., был отослан Акселю Мартенсону назад все с тем же приставом Советом Башковским ¹.

В письме приводится текст "памяти" от 19 октября 1619 г., данной Мартенсону в порубежной деревне Раутеяки. Ему как полномочному посланнику короля Густава-Адольфа поручалось довести до сведения русского правительства и царя Михаила Федоровича шведскую точку зрения и аргументы по вопросу об административной принадлежности д. Пороерви, ставшей объектом спора между шведскими и русскими "межевальными послами". Конкретный автор этой "памяти" не указан, но им являлся, очевидно, руководитель шведских межевщиков в д. Раутеяки.

В "памяти" утверждалось, что русские "межевальные послы" "солгали" царю Михаилу Федоровичу и неверно изобразили дело "о деревне, которую мы называем по-корелски Пороерви, а по-руски Пороозеро" ². Русские межевщики не хотели согласиться с тем, что эта деревня относилась к Корельскому уезду Водской пятины. Шведы же сообщали, что "мужики сами, которые живут в той деревне, сказывают, что они и их деды, и прадеды с полтораста лет жили под Валамским монастырем в Корелском уезде, о котором меж нас и руских межевалных послов договор был в Каибалскои деревне в Боеве выставке в 27-м числе марта, лета 1618-го году". Русские послы признавали вероятность того, что д. Пороерви (Пороозеро) действительно "с полтораста лет была под Валамским монастырем", но вместе с тем отрицали ее принадлежность к Корельскому уезду, утверждая, что "стояла она в Лопскои пятине, а не в Корелском уезде".

Когда шведы потребовали подтверждения этого тезиса, русские "межеванные послы" "поднесли нам (т.е. шведам. — С. К.) подлинную грамоту, Валамсково монастыря волность, которую к монастырю дал ³ великии князь Иван Васильевичь и сын его Василеи Иванович лета 7012-го числа, апреля, и печать у той утвержденной грамоты была обеих высокоупомянутых великих князей" ⁴. Русские межевщики "также показали" шведам "роспись и книги Валамсково монастыря вотчины. И мы (шведы. — С. К.) сказали им, что нам вскоре невозможно того их писма выразуметь, и они б дали нам те грамоты перевесть и выразуметь" ⁵.

Русские обещали прислать "с тово со всего писма с подлинные с полные грамоты и с росписи вотчинам... списки". Свое слово они сдержали, "и к нам (шведам. — С. К.) списки прислали последнего числа марта с сыном боярским с Первым Буйковым. И в грамоте Валамсково монастыря писано слово в слово так же, как сесь посланной список объявит" ⁶. С документами в руках шведские послы [421] доказали русским, что д. Пороозеро находилась "в Сердоволском погосте под Шуеозерскую выставкою", а не в Селецком погосте Лопской пятины, как утверждали русские межевщики ⁷. Шведы подчеркивали, что "Валамского монастыря вотчины в тех книгах нигде не объявлялись, окроме тех вотчин, которые в тех двух городах и в уездах, в Корелском и в Ореховском уезде, в тех прежеименованных погостех... а крестьяне, ныне которые живут в Пороозере, знают старинных своих дедов и прадедов, которые в тех земленых книгах именованы" ⁸.

В самом деле, в писцовых книгах 90-х годов XVI в. фигурирует деревня "Пуроярва". На полях рукописи писцовой книги напротив написанного по-русски названия "Пуроярва" сделана шведская помета: "№ . Puroiarfua" ⁹.

В "памяти" Акселю Мартенсону говорится: "И после того, как мы (шведы. — С. К.) Валомского монастыря книги положили, что в Валомском монастыре вотчины нигде, опричь Вотцкои пятины Корелского и Ореховского уезда, нет, и показали им той вотчины книги, и те книги с теми их списками сс ¹⁰ волностных грамот сошлись слово в слово, и оне в те поры на то иного никакого ответу не умели дать" ¹¹.

В "памяти" сообщается о передаче шведам русских документов: "И как оне нам отдали старинных великих князей грамоты, тако ж и монастырские старинные земляные книги, и в том нашего велеможнеишего короля правда объявилась, потому что тем старинным грамотам нам болши мочно верить, неже тех безумных мужиков безделным речем верить, которых руские межевалные послы научили против нас послушествовать" ¹².

Можно ли рассматривать этот текст как свидетельство того, что русские передали шведам оригинал жалованной грамоты апреля 1504 г. и подлинник писцовых книг? Ведь до этого говорилось о присылке шведским межевщикам "списков" "с подлинные полные грамоты и с росписи вотчинам" ¹³. Поскольку подлинные писцовые книги 90-х годов XVI в. со скрепой дьяка Дмитрия Алябьева находятся сейчас в Швеции (см. об этом ниже, приложение), можно думать, что они были переданы шведам именно в связи с межевыми спорами 1618-1619 гг. Вместе с тем ясно, что перевод грамоты Ивана III и Василия III сделан не с оригинала. В шведском переводе Иван III именуется "великим государем" в начале акта, а оба князя называются "великими государями" в некоторых разделах диспозитивной части и в санкции. Это титулование не могло содержаться в подлинной грамоте 1504 г., но вполне могло быть добавлено при создании списка XVII в. Кроме того, в шведском переводе нет никаких упоминаний о печатях грамоты, хотя, как свидетельствует текст "памяти" 1619 г., при подлиннике находились печати Ивана III и Василия III. Поэтому у нас совершенно нет уверенности в том, что в 1618-1619 гг. шведы получили подлинник грамоты 1504 г.

Перевод грамоты 1504 г. на шведский язык был для шведов делом весьма актуальным с точки зрения их порубежных споров с русскими. Недаром в тексте перевода фраза о владениях Валаамского монастыря в Нотебургском (Ореховском) уезде выделена более длинными, чем обычно, интервалами в начале и в конце (см. ниже, примеч. 43, 45 к шведскому тексту). Судя по водяному знаку рукописи шведского перевода, наиболее близкому к аналогичной филиграни 1617 г., мы имеем дело с текстом, составленным как раз в период тяжбы "между русскими и шведскими послами", т.е. в 1618-1619 гг. [422]

Переводчик пользовался бумагой немецкого происхождения: буква "М" в нижней части знака была инициалом фамилии "Mieser". В 1584-1632 гг. изготовлением бумаги этого типа занимался Jerg Mieser (см.: Piccard G. Die Turmwasserzeichen. Stuttgart, 1970. S. 17).

Грамота 1504 г. является наиболее ранней жалованной грамотой Валаамскому монастырю — по крайней мере, из числа известных. До этого в качестве первого иммунитетного акта, пожалованного данной корпорации, фигурировала грамота 1507 г. ¹⁴ Грамота Валаамскому монастырю 1504 г. входила в серию иммунитетных актов периода совместного управления Ивана III и Василия III Новгородской землей (1499-1504) ¹⁵, и с этой точки зрения она представляет исключительный научный интерес. По своему формуляру грамота 1504 г. Валаамскому монастырю ближе всего к жалованной грамоте Ивана III и Василия III новгородскому Болотову монастырю 1500 г. ¹⁶, хотя она и не по всем пунктам с ней совпадает. Видимо, существовала какая-то общая редакция совместных грамот Ивана III и Василия III новгородским монастырям в то время. Вместе с тем формуляр грамоты 1504 г. не послужил основой для позднейших грамот, выданных Валаамскому монастырю в 1507, 1540 и 1578 гг. ¹⁷

Мы определяем грамоту Валаамскому монастырю 1504 г. как обельно-несудимую. В ней не содержалось освобождения от государственных прямых налогов и таможенных пошлин. Поэтому ее нельзя считать тарханной. Однако она не была и чисто несудимой. Грамота освобождала от поборов новгородского архиепископа и его администрации, а также от платежей попам Софийского собора. Кроме того, она запрещала новгородским и пригородским наместникам, волостелям и их тиунам взимать с Валаамского монастыря и его крестьян какие-либо пошлины в свою пользу. Несудимая часть грамоты дополнялась установлением одного в году срока вызова монастырских крестьян в суд по так называемым "исковым" делам. Далее в грамоте вводились заповеди против ездоков, незваных гостей и "попрошатаев". Все это в целом делало грамоту обельно-несудимой, односрочной и заповедной.

В настоящей работе публикуется как шведский перевод грамоты по ксероксу рукописи Стокгольмского архива, так и его обратный перевод на русский язык, сделанный нами, а также примерная реконструкция оригинального русского текста с учетом сходных формуляров русских грамот. В публикации шведского текста полностью сохраняется орфография рукописи. Трудным вопросом была для нас передача заглавных букв "I" или "J" и буквосочетаний "ij" или "у". Мы ориентировались на современное звучание слов, при написании которых эти буквы и буквосочетания употребляются, делая в примечаниях оговорки о возможности иных прочтений. Мы старались также сохранить пунктуацию рукописи. Все случаи расхождения с ней оговорены в примечаниях к шведскому тексту.

Авторы работы сочли полезным поместить после шведского текста указатель-словник к нему, который поможет изучению лексики шведского текста и соотношения его с терминологией русских актов (словник составила Е. Е. Матвеева). В конце работы публикуется в качестве приложения фрагмент писцовой книги Водской пятины 90-х годов XVI в... содержащий описание вотчины Валаамского монастыря в Сердовальском и Иломанском погостах Корельского уезда. Текст [423] источника, судя по присланной из Стокгольма ксерокопии, дошел в подлиннике. Передача текста осуществлена по общим правилам издания документов XVI-XVII вв. В публикуемом тексте подчас трудноуловима или вообще неуловима разница между "ъ" и "ь", поэтому некоторые чтения могут показаться спорными.

С. М. Каштанов, Е. Е. Матвеева

17. См.: РИБ. СПб., 1875. Т. 2. № 255, 256. Стб. 1095-1099; РИБ. Пг., 1915. Т. 32. № 279. Стб. 552-558; Каштанов С. М. Хронологический перечень иммунитетных грамот XVI века [Часть 1] // АЕ за 1937 год. М., 1958. С. 356. № 416; То же. Часть 2 // АЕ за 1960 год. М., 1962. С. 188. № 1042.

Текст воспроизведен по изданию: Новонайденная жалованная грамота Ивана III и Василия III 1504 г. Спасскому Валаамскому монастырю // Археографический ежегодник за 2000 год. М. 2001

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

<<-Вернуться назад

НОВОНАЙДЕННАЯ ЖАЛОВАННАЯ ГРАМОТА ИВАНА III И ВАСИЛИЯ III 1504 г. СПАССКОМУ ВАЛААМСКОМУ МОНАСТЫРЮ

Комментарии