ВКЛАДЧИКИ УСПЕНСКОГО ГОРИЦКОГО МОНАСТЫРЯ XV–XVI ВЕКОВ

Переславский Успенский Горицкий монастырь был известен с XIV в. и на протяжении последующих двух столетий занимал видное место среди русских обителей. Древность монастыря и высокий авторитет его настоятелей способствовали росту его земельных владений: к середине XVI в. монастырь располагал обширными вотчинами в Переславском, Костромском, Ростовском, Дмитровском, Юрьевском и Владимирском уездах. Однако, богатейший вотчинный архив Горицкого монастыря погиб в огне пожара в 1722 г., и к настоящему времени за древнейший период истории обители мы имеем всего лишь 15 актов 1420–1578 гг., дошедших до нас в списках XVII в. в составе спорных земельных дел из столбцов Поместного приказа ¹. В связи с этим исключительно важное значение для изучения истории складывания вотчин Успенского Горицкого монастыря приобретают показания сохранившихся описей монастырского архива 1686 и 1701 г., в особенности первой из них, и монастырского синодика 1610-20-х гг. ² Также важны данные описаний вотчин Горицкого монастыря 1701-02 гг. и 1764 г., которые позволяют локализовать упомянутые в описях и синодике поселения ³.

Описи архива и синодик Успенского Горицкого монастыря ранее уже привлекались для изучения землевладения обители. Так, М. И. Смирнов включил сведения описей в перечень актов по Переславлю, он же, используя показания описей и синодика, разобрал основные этапы складывания горицкой вотчины в Переславском уезде ⁴. Активно, но не всегда последовательно, использовал [4] сведения синодика С. Б. Веселовский в своих очерках по истории боярских родов, в частности, им анализировался ряд вкладных и поминальных записей ⁵. На основе этих же источников и работ М. И. Смирнова краткая характеристика раннего этапа образования переславских вотчин Горицкого монастыря была дана Ю. Г. Алексеевым, который обратил внимание на большой удельный вес боярских вкладов в обитель в первой половине XV века ⁶. Вместе с тем, несмотря на давний интерес исследователей к описям архива и синодику Успенского Горицкого монастыря, их содержание до сих пор рассматривалось выборочно, главным образом, применительно к Переславскому уезду или в связи с двумя-тремя представителями видных боярских родов, при этом вопросы отождествления вкладчиков, локализации владений и датировки вкладов излагались весьма бегло, как правило, без должной аргументации, нередко авторы приходили к ошибочным заключениям ⁷. Сравнительно недавно нами по описям монастырского архива, вотчинным описаниям и новым находкам был составлен перечень актов Успенского Горицкого монастыря, однако, данные синодика в нем не были использованы, что так же привело к некоторым ошибкам ⁸. В этой связи новое специальное исследование по истории образования вотчины Горицкого монастыря, основанное на сравнительном анализе данных описи архива 1686 г. (как наиболее информативной) и синодика 1610-20-х гг., а также публикация самих источников реконструкции представляются весьма полезными.

Разумеется, опись архива и тем более синодик лишь отчасти дают представление о реальном содержании актов. Более того, если опись напрямую восходит к актовому материалу, то в основе синодика, судя по всему, лежали записи из вкладных книг и более древних синодиков. Насколько же верно эти источники могут отражать реалии актов? Для примера сравним их показания с сохранившимся текстом данной 1420 г. на село Славитино (Славятино) с деревнями, лежащее на реке Шахе примерно в 30 км к востоку от обители ⁹. Данная составлена от имени митрополита Фотия, но по поручению его духовного сына – некоего Дионися Васильевича, в котором с большой долей вероятности можно видеть известного боярина Василия I, ведущего своего происхождение от Гаврилы Алексича (отца Ивана Морхини и Акинфа Великого) ¹⁰. По поводу этого акта опись весьма лаконично сообщает имя митрополита как адресата вклада, [5] называет село и дату (см. № 1. Л. 8 об.). В отличие от описи синодик правильно называет вкладчиком инока Дионисия, приводит названия села и деревнь, полную дату, а также дает именной ряд, во многом совпадающий с поминальным перечнем имен в самой данной (см. № 2. Л. 20). Как видим, формальные сведения описи архива синодик дополняет реалиями, тоже восходящими к тексту актов.

Помимо данной на Славитино в монастыре хранилась жалованная грамота великого князя Дмитрия Ивановича «о тамге и о подводах, а году в ней не писано» (см. № 1. Л. 5 об.). М. И. Смирнов относил ее ко временам Дмитрия Донского, однако Ю. Г. Алексеев видел в адресате грамоты Дмитрия Внука и датировал ее концом XV в., поскольку село поступило в монастырь только в 1420 г., а упоминание тамги и подвод, по его мнению, более свойственно грамотам XV в. ¹¹ Но с последним вряд ли можно согласиться потому что, во-первых, такие определения налогов как «тамга» и «подводы» были уже известны формуляру грамот Дмитрия Донского, во-вторых, если бы грамота была выдана от имени Дмитрия Внука, то в ней обязательно имелся бы конечный протокол, наконец, мы знаем немало случаев, когда в монастырях хранилась поземельная документация, полученная вместе с землей от прежних владельцев ¹². По-видимому, жалованная грамота на село Славитино была выдана Дмитрию Васильевичу и уже от него попала в Горицкий монастырь. С учетом известных сведений о нем грамота может быть датирована 80-ми гг. XIV в.

Среди всех вкладчиков Успенского Горицкого монастыря особое место по богатству и количеству вкладов занимали представители двух виднейших родов московского боярства – потомки Акинфа Великого (Свибловы, Остеевы, Чулковы, Чеботовы, Жулебины, Бутурлины, Слизневы, Челяднины) и потомки выезжего князя Александра-Всеволода Глебовича (Всеволожи и Заболоцкие). Их поминальные записи в монастырском синодике отличаются подробностью и нередко называют лиц, живших в XIII–XIV вв. (см. № 2. Л. 13–14, 21, 30, 30 об.) ¹³. Не исключено, что именно кто-то из них положил начало земельному богатству Горицкого монастыря.

По формальным признакам к наиболее ранним вкладам, пожалуй, можно отнести село Чашницы, лежащее в 5 км к югу от монастыря и входившее в состав Никитского стана. Как сказано в описи и синодике, оно поступило от вдовы Семена Тимофеевича Анны, при этом синодик добавляет имена ее сыновей Константина и Ильи (см. № 1. Л. 9; № 2. Л. 19). На те же Чашницы в монастыре хранилась жалованная льготная грамота Василия II от 30 февраля 1434 г. (см. № 1. Л. 6 об.). Семен Тимофеевич – это сын окольничего, а затем и боярина Тимофея Васильевича (упоминается в 1371-89 гг.) и внук тысяцкого Протасия, осенью 1382 г. он, будучи боярином, ездил в Тверь за митрополитом Киприаном, примерно тогда же участвовал в обмене великокняжеских земель в Московском уезде, в родословных он показан бездетным ¹⁴. Исчезновение его имени из источников как будто бы говорит о его скорой после 1382 г. кончине, [6] хотя, конечно же, сама Анна могла владеть селом еще сравнительно долго. Судя по заголовку описи, село Чашницы к 1434 г. стало уже деревней, то есть между вкладом села и выдачей на него льготной грамоты прошло какое-то время, возможно, причиной его запустения стало моровое поветрие 1424-27 гг. Исходя из сказанного, мы условно датируем данную вдовы Анны 1383–1423 гг.

Также к числу первых земельных вкладов относится село Веское (Веськово), расположеное на берегу озера в 4 км к северо-западу от самой обители. Согласно описи, село дала в монастырь некая инокиня Афанасия (см. № 1. Л. 9 об.). Синодик называет вкладчиком Федора Андреевича и добавляет к его вкладу село Соломидино, лежащее в том же направлении в 8 км от монастыря (см. № 2. Л. 15). Однако, опись сообщает, что село Соломидино было дано Андреем Романовичем (см. № 1. Л. 7 об.). Таким образом, опись фиксирует две данные разных лиц на эти земли. Кроме того, в монастыре имелась жалованная несудимая грамота Василия I «на село Веское и на Родионовское» (см. № 1. Л. 7). Судя по описаниям XVIII в., деревня с близким названием Родионцево находилась неподалеку от монастыря в том же Новосельском стане и, очевидно, некогда составляла с селом Веское единый владельческий комплекс ¹⁵. В отношении села Родионовского синодик называет лишь имена Петра и Якова, которых следовало поминать в связи с этим вкладом (см. № 2. Л. 19, 19 об.). Как верно заметил Ю. Г. Алексеев, в лице вкладчиков мы имеем дело с видным деятелем последней трети XIV в. Федором Андреевичем Свибло и его внучатым племянником Андреем Романовичем Хрулем, появившимся на исторической сцене спустя столетие ¹⁶. Ф. А. Свибло в 1366-67 гг. руководил строительством одной из башен московского кремля, в 1371 г. присутствовал при составлении первого завещания великого князя Дмитрия Ивановича, зимой 1377 г. возглавлял московские полки в походе нижегородских князей на мордву, в 1380 г. во время похода против татар был оставлен в Москве, в 1384 г. во главе боярской комиссии ездил в Новгород за ордынским выходом, в 1389 г. был свидетелем второго завещания Дмитрия Донского, в 1390-х гг. в числе других великокняжеских бояр участвовал в земельной мене с митрополитом Киприаном, где-то до 1406 г. по неизвестной причине попал в опалу, и, по-видимому, тогда же умер, его конфискованные вотчины в Устюге, Вологде, Ростове, Бежецком Верхе, Переславле, под Москвой, в Юрьеве и Нижнем Новгороде упоминаются во всех трех духовных Василия I 1406-23 гг. ¹⁷ Показательно, что в первой духовной Василия I (1406 г.) среди бывших переславских владений Ф. А. Свибла упомянуты именно села Веское и Родионовское, [7] при этом во втором (1419/20 г.) и третьем (1423 г.) завещаниях великого князя они уже не значатся ¹⁸. Отсюда следует, что эти села действительно составляли одно владение, и что между 1406 и 1420 г. они перестали быть собственностью великого князя. Опираясь на показания описи, можно предположить, что вскоре после смерти Ф. А. Свибла его конфискованные вотчины в Переславском уезде были возвращены его вдове, которая затем отдала их в Горицкий монастырь, тогда же монастырские власти выхлопотали у Василия I несудимую грамоту на свои новые владения. Если наши рассуждения верны, то данная инокини Афанасии и грамота Василия I на села Веское и Родионовское должны быть датированы 1406-20 гг.

Таким образом, к концу великого княжения Василия I в Горицкий монастырь в качестве земельных вкладов поступили как минимум село Чашницы, села Веское и Родионовское и село Славитино с деревнями. Видимо, упомянутая описью жалованная тарханная грамота Василия I «на монастырские их вотчины, на розные села и деревни» была выдана властям Горицкого монастыря именно на эти владения (см. № 1. Л. 5 об., 6). В таком случае она датируется 1420-25 гг.

В первой трети XV в. монастырь получил село Перцово, лежащее на речке Мурмише в 12 км к востоку от него и впоследствии входившее в состав Никитского стана. Заголовок описи сообщает, что село было дано Иваном Дмитриевичем, при этом само село именуется «Мурмаж» (см. № 1. Л. 8). Синодик, называя село Перцовым, также говорит об Иване Дмитриевиче, но уточняет, что вклад был сделан «по Евдокеину слову Даниловы жены» (см. № 2. Л. 19 об.). М. И. Смирнов, а вслед за ним и Ю. Г. Алексеев видели во вкладчике известного боярина первой трети XV в. И. Д. Всеволожа, однако кто была Евдокия, они не знали ¹⁹. Для определения личностей вкладчиков выжен именной ряд, который приводит синодик под записью о вкладе. Порядок имен в поминальной записи указывает, что вероятным отцом и дедом Данилы были Иван и Дмитрий. Это свидетельство синодика вписывается только в родословие Зерновых: Дмитрий Зерно – Иван Красный – Данила Подольский ²⁰. Получается, что мужем Евдокии был Д. И. Подольский: при Василии I он был наместником в Новгороде, где-то в 1410-25 гг. описывал земли Костромского уезда, его старший и более известный брат Федор Сабур упоминается в 1380–1423 гг. ²¹ Однако, вряд ли будет правильно видеть во вкладчике Иване Дмитриевиче отца Данилы и свекра Евдокии. Во-первых, такое отождествление не соответствует хронологии ранних Зерновых: дед Ивана Александр Зерно был убит в Костроме в 1304 г., старшиий сын Ивана Федор Сабур участвовал в Куликовской битве, был свидетелем второго и третьего завещаний Василия I, а в августе 1423 г. подписал жалованную грамоту Троице-Сергиеву монастырю. По этим данным время жизни самого И. Д. Красного (Зернова) можно отнести к середине-концу XIV в., но едва ли позднее, и уж тем [8] более он не мог пережить своего второго сына Данилу, действовавшего на исторической сцене после 1410 г. Во-вторых, сведений за то время о землевладении Зерновых в Переславле нет, напротив все источники единодушно указывают на их обширные вотчины в Костромском уезде. Правда, С. Б. Веселовский считал, что это именно он значится среди бояр – свидетелей первой духовной Василия I. Это мнение основано на показаниях списка памяти Геннадия Бутурлина в одном родословце XVIII в., где при перечислении бояр, которых «заехал» князь Юрий Патрикеевич (их состав в целом тождественен составу свидетелей первой духовной Василия I), Иван Дмитриевич прямо назван братом Константина Дмитриевича Шеи ²². Обратим внимание, что в остальных списках указние на степень их родства отсутствует: «...а заехал бояр Констянтина Шею, Ивана Дмитреевича» ²³. Как нам представляется, текст памяти в составе родословца из собрания А. С. Уварова отражает факт интерполяции или домысла предыдущих переписчиков. В пользу этого говорят высказанные выше соображения относительно времени жизни И. Д. Красного, кроме того, сомнительно, чтобы старший (судя по родословным) брат был упомянут после младшего. Поэтому мы вслед за предыдущими исследователями склонны видеть во вкладчике И. Д. Всеволожа, как единственную значительную фигуру того времени (данная была скреплена печатью) с подходящим именем и отчеством.

Иван Дмитриевич Всеволож был крупным политическим деятелем своего времени, он был женат на дочери прямого потомка московских тысяцких Микулы Васильевича Вельяминова (погиб в 1380 г.), в июле 1415 г., будучи уже боярином, он подписал одну, а в 1415-32 гг. еще семь жалованных грамот Троице-Сергиеву монастырю, в основном, на владения в Переславле ²⁴, к 1420 г. он выходит на первые роли в среде московского боярства, в частности, он присутствовал при составлении второго (1419/20 г.) и третьего (1423 г.) завещаний Василия I, где его имя стоит вторым по счету, в годы малолетства Василия Васильевича он входил в регентский совет, в 1431-32 гг. он сопровождал Василия II в Орду, где добился для него великого княжения, в 1433 г. он играл первостепенную роль в конфликте Василия II с Василием Косым и Дмитрием Шемякой, в ходе которого был вынужден отъехать к Юрию Дмитриевичу, по возвращении с повинной в Коломну он был «пойман» и ослеплен, очевидно, вскоре после этого он умер ²⁵. Почему И. Д. Всеволож распоряжался вотчиной вдовы Д. И. [9] Подольского? Ответ на этот вопрос может быть дан только в виде предположения. Возможно, Евдокия приходилась ему сестрой. И хотя эта верея не подтверждается данными родословцев, которые вообще скупы на женские имена, она объясняет участие И. Д. Всеволожа в судьбе Евдокии в полной мере: при посредничестве влиятельного брата вдова отдала в монастырь свою приданную вотчину. По датам упоминаний Д. И. Подольского и И. Д. Всеволожа данная на село Перцово (Мурмаж) датируется 1410-33 гг.

Скорее всего, с именем И. Д. Всеволожа также связан вклад села Вишенки, которое, судя описаниям XVIII в., находилось неподалеку от самой обители в Новосельском стане. Указание на этот вклад имеется только в синодике, где оно помещено среди поминальных записей Заболоцких (см. № 2. Л. 16). Не имя кроме имени других датирующих признаков, условно относим вклад к 1415-33 гг. Помимо того, только в синодике находятся сведения о вкладе младшего брата И. Д. Всеволожа Федора Дмитриевича Турика, который дал в Горицкий монастырь села Новое и Мордвиново, расположенные на реке Веле в 23 км к северо-востоку от Дмитрова в Повельском стане Дмитровского уезда, и село Княжеское Чернецкое, лежащее в 24 км к югу от монастыря в Кодяеве стане Переславского уезда (см. № 2. Л. 15). Возможно, поминальная запись в синодике отражает его два разновременных вклада, на что как будто бы указывает большое расстояние между первыми двумя селами и последним. О самом Ф. Д. Турике прямых данных нет, но о его детях родословцы сообщают, что его старший сын Федор погиб в бою под Белевом (5 декабря 1437 г.), младший сын Никита умер по дороге из Орды, куда он сопровождал великого князя (лето 1432 г.), а дочь Мария была замужем за князем В. И. Оболенским ²⁶. На самом деле в бою под Белевом погиб Никита, между 1428 и 1432 г. вдова Федора Дмитриевича Соломанида и сын Никита дали Троице-Сергиеву монастырю пустошь в Переславле, в 1433-34 гг. Никита был свидетелем отвода земель в том же уезде ²⁷. По-видимому, эта путаница родословных дала повод С. Б. Веселовскому считать, что на обратном пути из Орды умер сам Ф. Д. Турик ²⁸. Его вклады в Горицкий монастырь мы датируем 20-ми гг. XV в. Как видно из описи, на село Новое в монастыре хранилась сотная 1537 г. и жалованная грамота князя Владимира Андреевича 1568 г., а на село Княжеское Чернецкое имелись две разъезжие 1503/04 и 1531/32 г. (см. № 1. Л. 6 об, 16, 16 об., 17) ²⁹.

В декабре 1428 г. Горицкий монастырь получил тарханную грамоту от Василия II «на монастырские розные вотчины» (см. № 1. Л. 7 об.). По-видимому, она была выдана вместо аналогичной грамоты Василия I и, возможно, охватывала вновь поступившие в монастырь владения – села Перцово (Мурмаж), Вишенки, Новое, Мордвиново и Княжеское Чернецкое.

Ко второй четверти XV в. следует отнести вклад двоюродных племянников И. Д. Всеволожа и Ф. Д. Турика – Владимира, Данилы, Дмитрия, Федора, [10] Михайла и Василия Глебовых детей Ивановича, которые дали в Горицкий монастырь сельцо Марининское (Мариное, позднее пустошь Маринкино), находившееся, судя по описаниям XVIII в., в Новосельском стане где-то в 6-8 км к западу от обители в районе деревни Сокольникове (см. № 1. Л. 9 об.; № 2. Л. 19). По наблюдениям С. Б. Веселовского, основные вотчины этой ветви Всеволожей лежали в Дмитровском уезде, а их центром было село Щуколово (в 12 км к югу от Дмитрова) ³⁰. Из всех братьев в источниках находим сведения только о Даниле Глебовиче: где-то между 1430 и 1445 г. он продал Ф. А. Старку Серкизову пустошь близ речки Икши в Дмитровском уезде, 7 июля 1445 г. он погиб в злополучном для Василия II бою под Суздалем ³¹. Участие всех братьев в сделке и перечень имен в поминальной записи говорит о том, что вклад ими был сделан вскоре после смерти их отца Г. И. Щуколовского, отсюда возможная датировка данной: 1425-45 гг.

В 1439/40 г. Горицкий монастырь получил первый земельный вклад от представителей великокняжеского семейства. Тогда вдова Василия I София Витовтовна дала обители пустошь Ильдоменская Коза, в 1450 г. она же передала монастырю село Козецкое, а незадолго перед смертью в апреле 1453 г. выдала еще одну грамоту на пустошь Коза (см. № 1. Л. 7, 7 об.). Судя по описи, эти земли были променены монастырем – в 1496/97 г. Ивану Андреевичу Челяднину за деревню Колоколени (в 6-8 км к северу от монастыря в округе села Маурино в Конюцком стане) и в 1511/12 г. Федору, Астафию, Давыду, Ивану и Тимофею Ташлыковым детям Слизнева за какие-то владения (см. № 1. Л. 12 об., 24 об.). По очень вероятному предположению Ю. Г. Алексеева, отданные Софьей земли находились в Марининой слободе, лежащей в южной окраине Переславского уезда по верхнему течению реки Малый Киржач ³². Как раз к концу 1430-х гг. Маринина слобода перешла во владение к Софье, и та начала выдавать грамоты на расположенные в ней земли ³³.

По свидетельству синодика, в ноябре 1448 г. Михаил Федорович Челяднин дал Горицкому монастырю село Дубнево, лежащее в 40 км к северу от него в Кистемском стане, в свою очередь опись показывает, что уже 20 марта 1449 г. монастырские власти получили от Василия II на это село тарханную грамоту (см. № 1. Л. 6; № 2. Л. 17 об.). Конечно этот вклад был сделан не Михаилом Федоровичем, которого не знают родословцы и другие источники, а боярином Федором Михайловичем Челядниным, действовавшим в 50-60-х гг. XV в. ³⁴Между 1465 и 1473 г. его вдова Аграфена с сыновьями Петром и Андреем дали по его душе митрополичьей кафедре деревню в Ростовском уезде ³⁵. На земли села Дубнево в монастыре хранились межевая запись 1542/43 г. и разъезжая 1558/59 г. (см. № 1. Л. 16 об., 17).

Следующие два крупных земельных вклада в Горицкий монастырь связаны с именем Андрея Романовича Хруля Остеева. Как отмечалось выше, он дал [11] село Соломидино (в 8 км к северо-западу от обители), также им было дано село Тетеринское, расположенное в Нерехотском стане Костромского уезда в 5 км к северу от Нерехты (см. № 1. Л. 7 об.; № 2. Л. 15, 20, 20 об.). Последний вклад фиксирует только синодик, сообщая при этом имена бабки и матери вкладчика, опись же называет среди первых документов на село Тетеринское жалованную оброчную грамоту вдовы Василия II Марии Ярославны (в иночестве Марфы) от 9 марта 1483 г. и грамоту Ивана III от 30 января 1487 г. (см. № 1. Л. 6, 6 об., 7). А. Р. Остеев между 1478 и 1484 г. в числе великокняжеских бояр был на разъезде земель в Переславском уезде, согласно родословцам, он умер бездетным ³⁶. Судя по всему, столь щедрые вклады в Горицкую обитель были сделаны им уже в конце жизненного пути, поэтому мы датируем их 1480-83 гг. (до 9 марта 1483 г.). Согласно показаниям описи, в монастырской казне хранились еще пять грамот 1543, 1555, 1566, 1579, 1598 г. и сотная 1597 г. на село Тетеринское с комплексом деревень, а также разъезжая 1516/17 г. на земли села Соломидино (см. № 1. Л. 3 об.–5, 6, 24 об., 25).

Как видим, к концу XV в. Горицкий монастырь стал довольно крупным землевладельцем. Его основные вотчины находились в Переславском уезде, где ему принадлежали села Чашницы, Веськово, Родионовское, Славитино, Перцово (Мурмаж), Вишенки, Чернецкое, Марининское, Дубнево и Соломидино, в соседнем Дмитровском уезде за ним были села Новое и Мордвиново, в Костромском уезде центром его владений было село Тетеренское. Большинство этих поселений мы находим на современной карте. Однако, в последние два десятилетия XV в. в динамике роста горицких вотчин наблюдается перерыв.

В 1500/01 г. Василий Федорович Копыто Слизнев дал Горицкому монастырю село Тянково, находившееся примерно в 6-8 км к северо-востоку от него в округе села Маурино в Конюцком стане и ставшее затем деревней (см. № 1. Л. 11 об.). По сообщению синодика, он также дал Горицкой обители село Нилы, лежащее в 10 км к северо-востоку от нее в одноименном Нильском стане, на это же село опись фиксирует жалованную грамоту Василия III от 3 февраля 1532 г. (см. № 1. Л. 6 об; № 2. Л. 22). В январе 1495 г. В. Ф. Копыто Слизнев в составе свадебной свиты княжны Елены Ивановны был отправлен в Литву, в августе того же года его сын Федор как член великокняжеского двора сопровождал Ивана III в поездке в Новгород ³⁷. Скорее всего, село Нилы поступило в монастырь вскоре после Тянкова около 1501 г. или даже одновременно с ним. Впоследствии Слизневы сделали еще несколько земельных и денежных вкладов в Горицкий монастырь: в 1531/32 г. Федор Ташлыков сын Слизнев дал по душе своего брата Тимофея деревню Рябинки (ее местоположение определить не удалось); в 1534/35 г. Иван Иванович Слизнев дал по душе своей жены Анастасии двадцать рублей и селище Якимово в Нильском стане; очевидно, к 30-40-м гг. XVI в. относятся денежные вклады Тимофея Ивановича Слизнева и его троюродного брата Александра Семеновича Упина, в поминальные записи которых были внесены имена их далеких предков Гаврилы Алексича и Акинфа [12] Великого; в сентябре 1570 г. по духовной старца Феодосия Григорьева сына Слизнева к обители перешло сельцо Курдоболово Усово (позднее пустошь) в Конюцком стане (см. № 1. Л. 9 об., 11 об., 12, 13; № 2. Л. 18, 22 об, 24 об., 30, 30 об.). В добавок к нильским землям Слизневых горицкие власти в 1544/45 г. приобрели у князя Андрея Ивановича Кропоткина деревню Холстово (см. № 1. Л. 9 об.).

С семейной трагедией Челядниных связан ряд щедрых земельных вкладов, поступивших в Успенский Горицкий монастырь в 1516-43 гг. В 1516 г. вдова Андрея Федоровича Челяднина старица Варсонуфия и ее только что овдовевшая сноха Аграфена дали по душе своего сына и мужа Василия село Юрьевское (позднее пустошь) в Введенском стане Ростовского уезда, в 1517 г. дочь А. Ф. Челяднина Мария, бывшая замужем за князем Семеном Даниловичем Холмским, дала по душе брата Василия село Кутуково (в 15 км к северу-западу от Владимира) в Опольском стане Владимирского уезда, в 1523 г. вдова попавшего под Оршей в 1514 г. в литовский плен и скончавшегося там Ивана Андреевича Челяднина Алена дала обители село Фоминское (позднее пустошь) в Саввине стане Ростовского уезда, в 1542 г. она же дала село Загорье (в 16 км к востоку от Юрьева) в Золотском стане Юрьевского уезда, наконец, в 1542/43 г. дочь И. А. Челяднина Марфа, бывшая замужем за боярином князем Дмитрием Федоровичем Вельским, дала Горицкому монастырю по душе умершего в октябре 1541 г. брата Ивана Кузьмодемьянскую слободку в Переславле, село Маурино и деревню Носково (в 6 км к северу от обители) в Конюцком стане Переславского уезда (см. № 1. Л. 8, 9, 10, 10 об.; № 2. Л. 17 об, 18) ³⁸. Таким образом, трагическая чреда смертей мужчин в семье Челядниных послужила причиной щедрых вкладов представительниц женской линии, в результате чего Горицкий монастырь получил вотчины в Ростовском, Владимирском, Юрьевском и Переславском уездах. Вместе с данными в монастырь были переданы старые крепости на эти земли, в частности, две купчие вдовы Ф. М. Челяднина Аграфены 1465-73 гг. на Георгиевскую и Егорьевскую земли в Ростовском и Владимирском уездах, жалованная грамота Ивана III 1465-85 гг. на пустошь Юрьевское около села Кутуково Владимирского уезда, закладная кабала и купчая братьев Кутуковых А. Ф. Челяднину 1485/86 г. на деревню Ботулинское во Владимирском уезде, купчие И. А. и В. А. Челядниных 1511 и 1513/14 г. на ростовские села Фоминское и Юрьевское, жалованная грамота Василия III от 2 мая 1526 г. на юрьевское село Загорье, выданная, очевидно, вдове умершего в литовском плену И. А. Челяднина Алене (см. № 1. Л. 5 об, 10–11) ³⁹. На земли села Фоминского в монастыре имелась разъезжая 1558 г. (см. № 1. Л. 16 об.).

В 1516/17 г. вдова Василия Никитича Добрынского Алена, дочь некоего Ивана Ивановича, дала Горицкому монастырю село Ярополч (Яропольцы) с деревнями, расположенное в 24 км к юго-западу от него на южной окраине Новосельского стана, на то же село в монастыре имелась ее духовная, в которой она [13] написалась инокиней Александрой (см. № 1. Л. 9, 9 об.; № 2. Л. 15 об.). Наличие в архиве монастыря второй «крепости» на село Ярополч в виде духовной говорит о том, что эта вотчина была за вдовой Аленой в пожизненном владении (весьма распространенная форма земельного вклада), поэтому очень вероятно, что это село было ее приданой вотчиной. О самом В. Н. Добрынском сведений в источниках нет, но его отец – Никита Константинович хорошо известен: в 1430-х гг. он был боярином Василия II и, вероятно, наместничал в Переславле, однако потом он переметнулся на сторону Дмитрия Шемяки и Ивана Можайского и в феврале 1446 г. принял самое деятельное участие в «поимании», а затем и ослеплении Василия II, летом 1454 г. он вместе с можайским князем бежал в Литву, а его вотчины были конфискованы ⁴⁰. Эти сведения важны для определения личности отца вкладчицы – Ивана Ивановича. Судя по всему, он принадлежал к тому же поколению, что и отец В. Н. Добрынского, то есть жил примерно в середине XV в. В свое время мы посчитали отцом Алены кого-то из Слизневых ⁴¹. Но данные о трех Иванах Ивановичах из рода Слизневых – Булгаке, Копоте и Ташлыке – опровергают это мнение, поскольку все они действовали в последней трети XV–первой половине XVI в, а их вотчины располагались в противоположной части Переславского уезда в округе сел Нилы и Маурино. По давним связям с Переславлем и Горицким монастырем, можно увидеть в отце Алены кого-то из Всеволожей-Заболоцких. В частности, таковым вполне мог быть старший сын боярина И. Д. Всеволожа Иван, у которого было четыре дочери и умерший в малолетстве сын ⁴². Однако, родословцы фиксируют браки всех его дочерей: Василиса была замужем за князем Данилой Дмитриевичем Холмским (1469-93 гг.) и умерла вскоре после 1511 г., Ксения – за князем Иваном Васильевичем Булгаком (1457-82 гг, умер в 1498 г.), Евдокия – за Семеном Борисовичем Брюхо Морозовым (1475–1508 гг, умер в 1515 г.), Елена – за князем Василием Семеновичем Мнихом Ряполовским (1492–1507 гг.), умерла она около 1506 г. ⁴³ В общем, если признать, что отец Алены был человеком родословным (судя по ее браку с В. Н. Добрынским), то из других возможных лиц середины XV в. (Кривой Хлуденев, Кошкин и Чеглок Тушин) по своим связям с Переславским уездом более всего на эту роль подходит И. И. Кривой Хлуденев ⁴⁴. Как нам представляется, духовная инокини Александры должна быть датирована 1520-ми гг.

В течение 1510-50-х гг. Горицкий монастырь получил несколько вкладов от Заболоцких. По-видимому, к 1520-м гг. относится денежный вклад Ивана Микулина сына Ярого, фигурирующего в источниках в 1495–1522 гг. (см. № 2. Л. 15 об, 16) ⁴⁵. В 1528/29 г. вдова Григория Михайлова сына Шапкина Аксинья заложила Горицкому монастырю половину села Ильинского, расположенного в [14] 17 км к юго-западу от него в крайне южной части Новосельского стана, на это же село и на соседнюю с ним деревню Кружково в монастыре имелась духовная инока Митрофана, которого, по сообщению синодика, в миру звали Михаил Дмитриевич Шапкин (см. № 1. Л. 8, 8 об.; № 2. Л. 17). М. Д. Шапкин был сыном одного из братьев Глебовичей, давших в 1425-45 гг. монастырю сельцо Марининское (об этом см. выше), он известен как великокняжеский писец и судья на Белоозере в 1491/92 г. ⁴⁶ Согласно поминальной записи в синодике, подтверждающей данные родословцев, его сын Василий погиб в бою под Оршей в 1514 г., по его душе обитель получила пустошь Марково (Макарово), лежавшую, судя по описаниям XVIII в., в округе Ильинского по соседству с пустошью Маринкино (см. № 2. Л. 17). О другом сыне М. Д. Шапкина – Григорие источники умалчивают, но судя по тому, что закладная была оформлена на имя его жены Аксиньи, его самого к моменту сделки уже не было в живых. Его третий сын Федор в 1514/15 г. продал кому-то деревню Золотуху в Михайловском стане Переславского уезда (см. № 1. Л. 9), в январе 1533 г. дал в Троице-Сергиев монастырь одонье ржи, а позже стал чернецом Горицкого монастыря под именем Феогност ⁴⁷. На сколько можно понять из записи синодика, духовная составлялась М. Д. Шапкиным уже после гибели своего сына Василия, поэтому мы датируем ее 1515-28 гг. ⁴⁸ На ту же деревню («сельцо») Кружково в монастырской казне хранилась данная 1558/59 г. внучатых племянников М. Д. Шапкина Ивана и Данилы Федоровых детей Чертенкова, видимо, имевших в ней свои владельческие жеребьи (см. № 1. Л. 8 об.).

В марте 1538 г. большой денежный вклад в Горицкий монастырь сделал Василий Федорович Помяс Заболоцкий, который служил князю Юрию Ивановичу и упоминается в источниках в 1506-27 гг. (см. № 2. Л. 16, 16 об.) ⁴⁹. Путем сравнения показаний описи и синодика, а также вкладной книги Троице-Сергиева монастыря выясняется, что в апреле 1548 г. душеприказчики бездетного Тимофея Васильевича Бражникова Заболоцкого (1532-45 гг.) – Семен Константинович Заболоцкий (1517-57 гг.) и окольничий Федор Григорьевич Адашев передали Горицкому монастырю его двор в Москве и половину села Думино, находящегося в 17 км к востоку от Дмитрова в Повельском стане Дмитровского уезда и, видимо, впоследствии вышедшего из состава монастырской вотчины (см. № 1. Л. 12; № 2. Л. 16 об., 17) ⁵⁰. В 1550/51 г. Иван Петрович Заболоцкий, бывший в начале 1540-х гг. тверским, а спустя десять лет двинским писцом и не раз выступавший в качестве воеводы в 1540-48 гг., дал по душе своего брата смоленского архиепископа Гурия деревню Золотуху в Михайловском стане[15] Переславского уезда (между реками Кубрь и Дубна), вместе с его данной в монастырь попали купчая Ф. М. Шапкина Заболоцкого 1514/15 г. и купчая самого Ивана 1550/51 г. на ту же деревню (см. № 1. Л. 8 об., 9, 15; № 2. Л. 17 об.) ⁵¹

Горицкими вкладчиками так же были Бутурлины. В ноябре 1543 г. Семен Никитич Бутурлин дал 50 рублей по своим сыновьям Федоре и Долмате, которые, по свидетельству Государева родословца, погибли от рук разбойников (см. № 2. Л. 25, 25 об.) ⁵².19 августа 1544 г. синодик отмечает смерть самого С. Н. Бутурлина, 16 октября 1547 г. – смерть его третьего сына Ивана и 23 февраля 1548 г. – смерть его малолетнего внука Поликарпа Долматова сына (см. там же). В апреле 1548 г. после кончины вдовы С. Н. Бутурлина Марии ее душеприказчики – боярин великой княгини Василий Юрьевич Малого Траханиотов и будущий окольничий Иван Федорович Карпов дали Горицкому монастырю село Зубарево и деревню ГЦекотово, расположенные в 33 км к югу от него в Кодяеве стане Переславского уезда (см. № 1. Л. 8 об.; № 2. Л. 26) ⁵³. В 1562 г. эта вотчина, прилегавшая к дворцовым землям Александровы слободы, по наказу Ивана IV была выменена у монастыря за лежащее неподалеку от него (в 7 км к западу) сельцо Веслево с деревнями в Новосельском стане (см. № 1. Л. 8) ⁵⁴. Судя по поминальным записям в синодике, в 30-50-х гг. XVI в. какие-то вклады в Горицкий монастырь сделали Андрей Никитич Бутурлин и его сын Дмитрий, примерно тогда же Андрей Андреевич Бакланов Бутурлин дал монастырю 30 рублей, а в феврале 1538 г. упомянутый выше сын С. Н. Бутурлина Иван дал 20 рублей (см. № 2. Л. 24 об., 25, 26 об., 28, 28 об.) ⁵⁵.

Из того же синодика видно, что в Горицкий монастырь поступали денежные вклады от многих родов. Так, несколько вкладов связано с поминанием Чулковых: в ноябре 1534 г. в синодик было внесено имя Ивана Андреевича Чулкова, в ноябре 1537 г. его старший брат Алексей дал 50 рублей, 15 марта 1548 г. умер сын Алексея Федор, а 29 июля того же года скончалась его жена Фетинья, в связи с чем в монастырь было дано 250 рублей (см. № 2. Л. 20 об., 21). Ближайшие родичи Чулковых Чеботовы и Жулебины также делали вклады: в январе 1540 г. вдова Ивана Андреевича Жулебина инокиня Ефросинья дала 100 рублей, 11 апреля 1544 г. умерла вдова Андрея Ивановича Чеботова Евдокия, по душе которой ее дети Иван и Дмитрий дали 100 рублей, в 1550-х гг. Д. А. Чеботов сделал еще один вклад в размере 100 рублей (см. № 2. Л. 21 об., 30, 30 об.). Приведем еще ряд примеров: в ноябре 1535 г. супруга князя Ивана Васильевича Шуйского инокиня Марфа дала 50 рублей, какой-то вклад был сделан и в связи со [16] смертью ее мужа, наступившей 14 мая 1542 г., к 1542/43 г. синодик относит поминание по князе Иване Федоровиче Вельском, в январе 1546 г. Василий Кузьмич Феофилатьев дал 50 рублей, в августе 1547 г. Андрей Иванович Каменский дал по своей дочери Евдокие 60 рублей, 13 февраля 1548 г. синодик отмечает кончину Василия Михайловича Тучкова (см. № 2. Л. 23–24, 28 об, 31, 31 об.).

В 1548/49 г. родной брат первой супруги Василия III Соломониды – бездетный Афанасий Юрьевич Сабуров дал Горицкому монастырю деревню Неву, в связи с этим же вкладом опись 1701 г. дополнительно называет починок Савостьянов, а также деревни Комариха, Коренево и Карпово, местоположение которых определить не удается, поскольку в описании горицких вотчин XVIII в. эти земли отсутствуют (см. № 1. Л. 12 об.) ⁵⁶. В 1558 г. угличский дворецкий Иван Григорьевич Выродков с сыном Василием дали в монастырь жеребий соляной трубы «в новом городе Кадуеве» (возможно, имеется ввиду город Кадый в 80 км к юго-востоку от Галича), а спустя год горицкие власти приобрели в районе этого же промысла деревню Крутцы (см. № 1. Л. 12 об, 13). В 1559/60 г. монастырь произвел земельный обмен с Василием Григорьевым сыном Грязного и в том же году получил от него пустошь в Ростовском уезде (см. № 1. Л. 10, 10 об, 15) ⁵⁷. В 1566/67 г. Иван Яковлевич Чеботов отдал монастырю деревню Буяново в Повельском стане Дмитровского уезда (см. № 1. Л. 12) ⁵⁸. В том же 1566/67 г. Петр Иванович Шетнев дал сельцо Чижово с деревнями (в 27 км к северо-востоку от Дмитрова на правом берегу реки Вели) в Серебожском стане Переславского уезда, согласно описи, эта вотчина перешла к Шетневым от Семена Иванова сына Гаврилова (Заболоцкого) по записи 1518/19 г. (см. № 1. Л. 12). В 1578 г. от Лариона и Якова Федосеевых детей Дементьева монастырь получил деревню Денисово Мясоедово в Новосельском стане, вместе с их данной в монастырской казне отложилось пять старых крепостей на эту деревню, а именно закладная кабала 1554/55 г. и купчая 1560/61 г. Льва Григорьева сына Ананьина, купчая 1558/59 г. Ивана Александрова сына Бурцева, межевая 1565 г. и купчая 1570/71 г. Федосея Дементьева (см. № 1. Л. 11, 11 об, 16 об.) ⁵⁹.

К последним земельным поступлениям в Горицкий монастырь за XVI в. относится село Никольское с деревнями, лежавшее в верховьях реки Шачи (в районе современного города Фурманов) в Шухомашской волости Костромского уезда. Согласно описи, эту вотчину в 1588/89 г. дала вдова Бориса Ивановича Жулебина Мария, вопреки описи синодик называет вкладчицей ее дочь Анну, супругу Андрея Федоровича Нагого (дяди царицы Марии Нагой), и относит вклад к 1597 г. (см. № 1. Л. 12; № 2. Л. 44, 44 об.). Возможно, село Никольское поступило в Горицкий монастырь по частям. Ранее оно принадлежало окольничему Семену Дмитриевичу Пешкову Сабурову, который в 1559/60 г. завещал его своей сестре Федосье, бывшей замужем за Иваном Андреевичем Жулебиным, и ее трем сыновьям Афанасию, Борису и Афанасию Меньшому ⁶⁰. Б. И. Жулебин [17] в середине XVI в. служил дворовым по Ростову, около 1561 г. он расписался на духовной С. Д. Пешкова Сабурова, в 1570/71 г. он был сторожевой головой в окрестностях Тулы, в 1584/85 г. его ростовское поместье пошло в раздачу, из чего следует, что к тому времени его уже не было в живых ⁶¹. А. Ф. Нагой вместе с братьями записан дворовым по Переславлю, в 1564 г. он дал Троицкому Махрищскому монастырю по душе своей матери земли в этом же уезде, в 1574-76 гг. за ним было поместье под Москвой, в 1577 г. в составе царского полка в качестве сотенной головы он участвовал в ливонском походе Ивана Грозного, в 1580/81 г. он дал Троице-Сергиеву монастырю колокол ⁶².

Проследив историю складывания вотчин Горицкого монастыря за первых два столетия, мы видим, что по сути единственным источником его земельных богатств были вклады частных лиц, главным образом, Ратшичей и Всеволожей-Заболоцких. Участия великокняжеской власти в формировании горицких вотчин практически не видно. Разумеется, монастырь получал немало грамот, но, судя по заголовкам описи, все они фиксировали лишь привилегии в налоговой и судебной сферах в уже перешедших к нему владениях (см. № 1. Л. 3–7 об.). Вообще, даже кажется странным, что обитель, настоятели которой, занимали одну из высших ступеней церковно-иерархической лестницы, не пользовалась вниманием у светских властей. Возможно, причины этого кроются в истории ее образования. Судя по вкладам, Горицкий монастырь был родовой обителью потомков Акинфа Великого, древняя связь которого с Переславлем хорошо известна ⁶³. Может быть Акинф Великий или его сыновья были ктиторами Горицкого монастыря? Однако, источники не дают ответа на этот вопрос.

Ниже публикуется выдержка из описной книги Переславского Успенского Горицкого монастыря 1686 г. с описанием его архива (см. № 1), выдержка из монастырского синодика 1610-20-х гг. (см. № 2), а также два вновь открытых акта

1485/86 и 1517 г. из архива обители (см. № 3, 4).

Комментарии

1. См.: Антонов А. В., Баранов К. В. Акты XV–XVI века из архивов русских монастырей и церквей // РД. М., 1998. Вып. 3. С. 9-22. № 1-13 (акты обнаружены нами в 1994-96 гг. в столбцах по Переславлю, Ростову и Дмитрову); также см. настоящую публикацию № 3, 4 (вновь открытые акты из столбцов по Владимиру).

2. РГАДА. Ф. 235 (Патриарший приказ). Оп. 3. Д. 149 (Опись 1686 г.); Ф. 237 (Монастырский приказ). Оп. 1. Д. 60 (Опись 1701 г. – в составе переписной книги монастырей и церквей Переславского уезда; источник опубликован, см.: Шереметев С. Д. Два упраздненных монастыря над Переяславским озером. М., 1902. С. 11–28); ГИМ ОР. Собрание Уварова. № 777 (Синодик 1610-20-х гг.; см. его описание в конце настоящей публикации, также см.: Леонид, арх. Описание рукописей графа А. С. Уварова. М., 1893. Ч. 2. № 938 /777/. С. 227–231; синодик в сокращении был опубликован, см.: Титов А. А. Синодики XVII в. Переславского Горицкого монастыря М., 1902. С. 10–15).

3. РГАДА. Ф. 237. Оп. 1. Д. 60; Ф. 280. Оп. 3. Д. 149. Ч. 1.

4. Смирнов М. И. Указатель рукописных и изданных документов Переславского края. Ч. 1. Акты XIV–XVI вв. // Доклады Переславль-Залесского научно-просветительного общества. Переславль-Залесский, 1924. Вып. 12; он же. Феодальные владения переяславских и иногородних монастырей в Переславль-Залесском уезде XIV–XVII ст. // Труды Переславль-Залесского историко-художественного и краеведческого музея. Переславль-Залесский, 1929. Вып. 12.

5. Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. М., 1969. С. 45, 61, 207, 314, 331, 348, 351, 358.

6. Алексеев Ю. Г. Аграрная и социальная история Северо-Восточной Руси XV–XVI вв. Переяславский уезд. М.-Л., 1966. С. 88-92.

7. Например, на ошибки М. И. Смирнова в датировке ряда ранних вкладов указывал еще Ю. Г. Алексеев (см.: Алексеев Ю. Г. Аграрная и социальная история... С. 89, 91).

8. Антонов А. В. Перечни актов переславских, ярославских, костромских и галичских монастырей и церквей XIV–начала XVII века // РД. М., 1997. Вып. 1. С. 49-59. № 1-100.

9. Здесь и далее местоположение селений Переславского уезда см.: Ярославская область. Топографическая карта. М., 1997. С. 34, 35.

10. Антонов А. В., Баранов К. В. Акты XV–XVI века... С. 4, 9, 10. № 1. О боярине Дмитрие Васильевиче (Афинеевиче) см.: Веселовский С. Б. Исследования... С. 433.

11. Алексеев Ю. Г. Аграрная и социальная история... С. 89. Примечание 131.

12. АСЭИ. М., 1958. Т. 2. № 340; М., 1964. Т. 3. № 178, 238 (подлинники).

13. Разбор сведений синодика о ранних Ратшичах и Всеволожах-Заболоцких см.: Веселовский С. Б. Исследования... С. 45, 46, 331, 332.

14. Веселовский С. Б. Исследования... С. 216, 219; ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 18. С. 133; АСЭИ. М., 1958. Т. 2. № 340.

15. Обратим внимание, что в южной части Переславского уезда располагаются два других, одноименных с нашими, поселения – Веска и Родионцево; вообще, названия близкие к Веска не раз встречаются на исторической карте Переславского уезда.

16. Алексеев Ю. Г. Аграрная и социальная история... С. 89, 90 (история поступления сел Веское и Родионовское представлена неверно, второй вкладчик ошибочно отождествлен с Андреем Жулебой). Родословную схему Ратшичей см.: Зимин А. А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV–первой трети XVI в. М., 1988. С. 163–167 (на с. 163 опечатка: пропущен сын Ивана Морхини – Александр).

17. Подробнее см.: Веселовский С. Б. Исследования... С. 54, 55, 60 и др. Единственный сын Ф. А. Свибла Семен, судя по сообщению родословцев, погиб в декабре 1437 г. под Белевым, не оставив мужского потомства (см.: Редкие источники по истории России. М., 1977. Вып. 2. С. 127).

18. ДДГ. М.-Л., 1950. № 20. С. 56 («да Федоровские села Свибловские <...> в Переяславле Весьское и с Родивоновским и со всеми деревнями»). Датировка дана по А. А. Зимину (см.: Зимин А. А. О хронологии духовных и договорных грамот великих и удельных князей XIV–XV вв. // Проблемы источниковедения. М., 1958. Вып. 6).

19. Алексеев Ю. Г. Аграрная и социальная история... С. 91, 92.

20. Родословную схему Зерновых см.: Зимин А. А. Формирование... С. 192.

21. Веселовский С. Б. Исследования... С. 25 (память Ф. И. Сабура), 169, 188; АФЗХ. М., 1951. Т. 1. С. 228, 229.

22. Веселовский С. Б. Исследования... С. 22,169; ГИМ ОР. Собрание Уварова. № 157. Л. 157 об.

23. См., например: РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 17 (по спискам XVII в.).

24. АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 30, 31, 41, 43, 44, 47, 48, 55. Между 25 апреля и 28 сентября 1433 г. он подписал грамоту виликого князя Юрия Дмитриевича, выданную властям Чудова монастыря на земли в Московском уезде (см.: Антонов А. В., Баранов К. В. Неизвестные акты XIV–XVI века из архива Московского Чудова монастыря // РД. М., 1997. С. 12. № 3).

25. Подробнее см.: Веселовский С. Б. Исследования... С. 334-347, 509-513; Лурье Я. С. Рассказ о боярине И. Д. Всеволожском в Медоварцевском летописце // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник. М., 1977. С. 7–11; Зимин А. А. Витязь на распутье. М., 1991 (см. по указателю). О службе его двух сыновей Ивана и Семена ничего не известно, вероятно, они попали в немилость из-за опалы отца, однако еще при жизни тот принял участие в судьбе дочерей, из которых старшая была замужем за радонежским князем Андреем Владимировичем, средняя в 1421 г. вышла замуж за тверского князя Юрия Ивановича, а младшую в 1431-32 гг. он безуспешно пытался сватать за Василия II (см. там же).

26. РГАДА. Ф. 201. Оп. 1. Д. 83. Л. 181 об. (родословная по списку М. А. Оболенского); Родословная книга... (Бархатная книга). М, 1787. Ч. 2. С. 43, 44; Временник ОИДР. М., 1851. Кн. 10. Раздел II. С. 95, 164, 252; Редкие источники по истории России. М., 1977. Вып. 2. С. 51, 140.

27. ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 18. С. 190; АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 58, 110.

28. Веселовский С. Б. Исследования... С. 338; ср. С. 347 (то же о его сыне Никите).

29. Антонов А. В., Баранов К. В. Акты... С. 19, 20. № 10 (грамота 1568 г.).

30. Веселовский С. Б. Исследования... С. 334.

31. АСЭИ. М., 1958. Т. 2. № 93; Древняя российская вивлиофика. М., 1788. Ч. 6. С. 458.

32. Алексеев Ю. Г. Аграрная и социальная история... С. 91 (первая грамота ошибочно датирована 1432/33 г.).

33. АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 132, 133 (1438 г.); Антонов А. В., Баранов К. В. Акты... С. 34, 35. № 25 (1441 г.).

34. О нем см.: Зимин А. А. Формирование... С. 172.

35. АФЗХ. М., 1951. Т. 1. № 11.

36. АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 330.

37. Зимин А. А. Формирование... С. 205. Примечание 95; РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 25. Родовые вотчины Слизневых находились в Бежецком Верхе и Переславском уезде (см.: АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 371; АФЗХ Акты Московского Симонова монастыря. Л., 1983. № 65).

38. Антонов А. В., Баранов К. В. Акты... С. 11, 12. № 3 (данная 1516 г.); также см. настоящую публикацию № 4 (данная 1517 г.). Содержание данной княгини Марфы 1542/43 г. определяется путем сравнения показаний описей 1686 и 1701 г. Сведения об Андрее Федоровиче Челяднине (1490-1500 гг.) и его двух выдающихся сыновьях Иване (1508-14 гг.) и Василие (1507-15 гг.) см.: Зимин А. А. Формирование... С. 172–174.

39. См. настоящую публикацию № 3 (купчая 1485/86 г.); также см.: Антонов А. В., Баранов К. В. Акты... С. 10, 11. № 2 (купчая 1513/14 г.).

40. Веселовский С. Б. Исследования... С. 309–314; Зимин А. А. Витязь на распутье. М, 1991. С. 110, 161, 162; также см.: АСЭИ. М., 1952. Т. 1. № 83, 84, 95, 167.

41. Антонов А. В. Перечни актов... С. 52. № 34.

42. Другого Ивана Ивановича из рода Всеволожей-Заболоцких – Молодого – к 40-м гг. XV в. уже не было в живых (см.: АСЭИ. М., 1958. Т. 2. № 90).

43. РГАДА. Ф. 201. Оп. 1. Д. 83. Л. 181 об.; Редкие источники по истории России. М., 1977. Вып. 2. С. 139; Зимин А. А. Формирование... С. 32,42, 112, 240, 241.

44. О его связях с Переславлем см.: Зимин А. А. Формирование... С. 209. Примечание 177.

45. О нем см.: Веселовский С. Б. Исследования... С. 351,352; Зимин А. А. Формирование... С. 224.

46. АСЭИ. М, 1958. Т. 2. № 259, 260, 284-290.

47. РГАДА. Ф. 201. Оп. 1. Д. 83. Л. 184; Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1987. С. 42.

48. Ранее мы ошибочно отождествили инока Митрофана (М. Д. Шапкина Заболоцкого) с его сыном Михаилом и поэтому неверно датировали духовную 1540-50-ми гг. (ср.: Антонов А. В. Перечни актов... С. 53. № 50).

49. АРГ. М., 1975. № И, 20; РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 71.

50. О Т. В. и С. К. Заболоцких см.: Веселовский С. Б. Исследования... С. 351, 355; Зимин А. А. Формирование... С. 228; также см.: АФЗХ. М., 1956. Т. 2. № 122,181; АРГ. М., 1975. № 141. С. 138; Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1987. С. 42. Сущность этого вклада ранее нами была отражена неверно (ср.: Антонов А. В. Перечни... С. 54. № 59).

51. Об И. П. Заболоцком см.: Веселовский С. Б. Исследования... С. 353; также см.: ДДГ. М.-Л., 1950. № 94 (в 1504 г. упомянут с братом Григорием как землевладелец Дмитровского уезда); РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 100, 104, 115; АФЗХ. М., 1956. Т. 2. № 159-161; Акты Соловецкого монастыря 1479-1571 гг. Л., 1988. С. 108, 113, 116; ТКДТ. М.-Л., 1950. С. 128 (дворовый по Дмитрову с пометой «умре»),

52. Сведения о С. Н. Бутурлине за 1517-37 гг. см.: Зимин А. А. Формирование... С. 171, 172; также см.: Родословная книга... (Бархатная книга). М., 1787. Ч. 1. С. 347; РГАДА. Ф. 201. Оп. 1. Д. 83. Л. 164 об.

53. Характер этой данной и местоположение вотчины ранее нами были определены ошибочно (ср.: Антонов А. В. Перечни актов... С. 54. № 58).

54. Антонов А. В., Баранов К. В. Акты... С. 15, 16. № 6 (меновная 1562 г.).

55. Сведения об А. И. Бутурлине за 1512-31 гг. см.: Зимин А. А. Формирование... С. 171.

56. РГАДА. Ф. 237. Д. 60. Л. 97 об. Об А. Ю. Сабурове см.: АРГ. М., 1975. С. 317. Комментарий 149.

57. Антонов А. В., Баранов К. В. Акты... С. 12, 13. № 4 (меновная 1559/60 г)

58. Там же. С. 19. № 9 (данная 1566/67 г.).

59. Там же. С. 18. № 8 (межевая 1565), С. 21, 22. № 12, 13 (купчая 1570/71 г. и данная 1578 г.).

60. Антонов А. В. Костромские монастыри в документах XVI–начала XVII века // РД. М., 2001. С. 63. № 6.

61. ТКДТ. М.-Л, 1950. С. 142; Антов А. В. Костромские монастыри... С. 66; РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 235; АСЗ. М, 1998. Т. 2. № 444.

62. ТКДТ. М.-Л, 1950. С. 138; РК 1475-1598 гг. М., 1966. С. 277; АРГ АММС. М., 1998. № 5. С. 22 и комментарий на С. 427, 428; Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря. М., 1987. С. 70.

63. Веселовский С. Б. Исследования... С. 50, 51.

Текст воспроизведен по изданию: Вкладчики Успенского Горицкого монастыря XV-XVI веков // Русский дипломатарий, Вып. 9. М. Древлехранилище. 2003