ДУШЕПРИКАЩИКИ ДОНСКОГО

(Письмо А. Н. Попова к М. П. Погодину).

М. Г. М. П. В Москвитянине 1847 года вы поместили любопытное исследование о боярах времен Дмитрия Иоанновича Донского, под заглавием «Древняя Русская Аристократия». Ваша же статья, помещенная в Архиве историко-юридическом Г. Калачева, о наследственности должностей в древней России, показывает, что вас не перестает занимать тот же самый предмет, весьма важный в отношении к внутренней истории России. Нигде историческая память о лицах, деятелях в жизни общественной и государственной, не была так слаба, как в нашей древности. Читая летописные сказанья о жизни древней России, вникая во взгляд летописателей, нельзя не заметить, что для них существовало только три исторических деятеля: Провидение, управлявшее судьбою народа, собирательное целое Русь, и Князья, или лучше, Князь, общая мысль о представителе народном по преемству поколений, переходившая от одного лица к другому. Редко-редко летописец промолвит имя частного лица, промолвит случайно, и так, что трудно определить его предков и потомство. В летописи иногда встретится одно имя без отечества и прозванья, иногда только имя и отечество, или прозванье случайное, изменявшееся часто с каждым поколением. Даже в государственных грамотах, духовных завещаниях Князей и договорах, сами частные лица, как бы участвуя в общем невнимании к заслугам частных лиц вообще и стало быть своим собственные, подписывали свои имена почти всегда без [2] прозваний родовых, по которым бы можно было в последствии определить их личное и родовое значения (Прозвища вошли в употребление позднее. — М. П.). Не входя в разбор причин, вследствие которых в общем потоке Русской жизни, так постоянно утопали частные лица без следов и воспоминаний, я хочу только прибавить к вашим исследованиям замечательное историческое свидетельство, которое мне удалось прочесть в одной из рукописей разрядов, о боярах душеприкащиках Дмитрия Донского.

Однакоже в древней нашей истории действовали и частные лица, а в некоторых происшествиях и в иные времена действовали исключительно. К числу таких эпох, как вы заметили, принадлежало время малолетства Дмитрия Донского. Летописи, рассказывая о событиях этого времени, по обычаю, приписывают все действия Князьям, а между тем сам Димитрий не мог действовать. Симеон в грамоте 1353 года советует братьям слушать «владыку Алексея, так же старых бояр, кто хотел отцу нашему добра и намъ»; грамота Едигея выхваляет боярина Федора и советует В. К. Василью, чтобы он «молодых не слушал, а собрал бы старейших своих бояр». Историограф Карамзин замечал участие бояр в происшествиях того времени; но кто же были эти бояре? — Вот вопрос, который по соображении имен подписавших духовные грамоты и договоры того времени, с родословцами и показаниями летописей, вы старались разрешить в указанной выше статье. Последние выводы наших исследований состояли в определении следующих лиц, подписавших духовное завещание Дмитрия Донского:

«Василей Васильевичу Тысяцкий, потомок Варяга Шимона, внук боярина Протасия, бывшаго при Калите, родоначальник Вельяминовых, Воронцовых и др. Его брат, Тимофей Васильевич, подписал духовную.

Иван Родионовичь Квашня.

Александр Андреевичь Елка и Федор Андреевичь Кошка.

Федор Федоровичь Свиблов, его брат Иван Андреевичь. [3]

Иван Андреевичь мог быть сыном Федора Воронца, или Федора Кутуза.

Семен Васильевичь мог быть сыном Василья Кочевы.

Дмитрий Михаиловичь должен быть тот Волынский пришлец, который участвовал в Куликовской битве».

В первом духовном завещании Дмитрия Донского 1571 г. в конце грамоты сказано, что она писана при Алексие Митрополите «а послуси на сю грамоту: Тимофей околничей Васильевичь, Иван Родионовичь, Иван Федоровичь, Федор Андреевичь».

Во втором его же завещании 1389 года сказано: «а писал есть сю грамоту пред своими отцы, перед Игуменом перед Сергием, перед Игуменом перед Савастьяном, а туто были бояре наши: Дмитрий Михайловичь, Тимофей Васильевич, Иван Родионовичь, Семен Васильевичь, Иван Федоровичь, Александр Андреевичь, Федор Андреевичь, Федор Андреевичь, Иван Федоровичь, Иван Андреевич».

В библиотеке Академии Наук, в числе рукописей хранится разрядная книга (под N 44. in fol), в начале которой находится несколько отрывочных выписок из разрядов времен Дмитрия Донского. На обороте первого листа сказано: «Того ж году волиею Божиею Великаго Князя Дмитрия Иоанновича Донсково не стало, а у духовной сидели прикащики: отец его духовный преподобный Игумен Сергий, да Игумен Севастьян, да бояре: Дмитрий Васильевичь Волынский, Тимофей Васильевичь Воронцов, Иван Родионовичь Квашня, Семен Васильевичь да Иван Федоровичь Воронцовы, Александр Андреевичь Азтей, Федор Андреевичь Свиблов, Федор Андреевичь Кошка, Иван Федоровичь Собака, Иван Андреевичь Хромой».

Сличая имена бояр, подписавших духовные грамоты с именами бояр, душеприкащиков Донского, упомянутыми в разрядах, оказывается, что они совершенно сходны между собою, исключая только одного отчества. В грамоте первым подписался Дмитрий Михайловичь в разряде Дмитрий Васильевичь Волынский. Но в разряде поименованы бояре не только по именам и отчествам, как в духовных грамотах, но и с прозваниями. [4]

Сличая сии прозвания с теми, которые вам удалось определить в вашем исследовании, оказывается, что большая часть из них определены правильно, и приведенный отрывок разрядов окончательно доказывает справедливость ваших выводов. Тимофей Васильевичь был действительно Воронцов, Иван Родионовичь Квашня, Федор Андреевичь — Кошка, Федор Андреевичь — Свиблов, Иван Федоровичь — Воронцов; Иван Андреевичь точно брат Свиблова, прозывавшийся также Хромым, как доказывает приведенная в вашей статье выписка из родословца Свибловых, в которой так же сыном Андрея и братом Федора Свиблова поименован Александр Остей. Иван Федоровичь Собака мог быть сыном Федора Андреевича Кошки, как дозволяет предполагать указание Никоновской летописи под 1390 годом: «женил В. К. Михаило Александровичь Тверской сына своего на Москве у Федора у Кошки Андреева сына у Собакина». Дмитрий Михайлович, подписавший духовное завещание, вероятно одно и то же лице с тем воеводою Дмитрием Михайловичем Волынским, который водил рать Дмитрия Донского на Рязань, по свидетельству Никоновской летописи под 1371 годом. В разряде действительно он назван Волынским, но только не Михайловичем, а Васильевичем. Указанная рукопись разрядов не принадлежит к числу оффициальных книг Разрядного приказа, а составлена частным лицем. В книгах такого рода весьма часто встречаются ошибки в именах и отчествах, потому весьма возможно, что Дмитрий Михайловичь Волынский назван в разрядах Васильевичем просто по ошибке.

Сообщив вам выписку из разрядной книги, надеюсь, что она покажется вам любопытною, подтверждая ваши собственные исследования. Александр Попов.

С.-Петербург. Апреля 4 дня.

Найдти такое подтверждение своим выводам, ничего не может быть приятнее для исследователя: благодарим усердно почтенного ученого, отыскавшего историческое свидетельство, столь любопытное. — М. П.

Текст воспроизведен по изданию: Душеприкащики Донского. (Письмо А. Н. Попова к М. П. Погодину) // Москвитянин, № 9. 1850