III. Статейной список Посольства ближнего Боярина и Наместника Вятского Бориса Петровича Шереметева в Кроков, Венецию, Рим и Мельту в 7205 (1697) годе.

ПУТЕВАЯ ГРАМАТА

Божиею милостию Мы Пресветлейший и Державнейший Великий Государь, Царь и Великий Князь ПЕТР АЛЕКСЕЕВИЧЬ, всея Великие и Малые и Белые Россия Самодержец Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский: Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский: Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский, и иных: Государь и Великий Князь Нова-города Низовские земли: Черниговский Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондинский и всея северные страны Повелитель, и Государь Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинские земли, Черкаских и Горских Князей, и иных многих государств и земель, восточных и западных и северных Отчичь и Дедичь, и Наследник, и Государь, и Обладатель; Наше Царское Величество, Пресветлейшим и Державнейшим, Великим Государем, Цесарскому Величеству Римскому, и Королевским Величеством, любительнейшим братиям и друзьям [253] Нашим, здравия и благопоспешных поведений, непрестанного и всегдашнего приращения; такожде всем вобче и коемуждо особно, Светлейшим Электором и иным Принципам, и наяснейшей речи Посполитой обоих Народов короны Польской и Великого Княжества Литовского, и иным речам речи Посполитым, и их правителям духовным и мирским, Арцыбискупом, Бискупом, Князьям, Генералом, Воеводам, Марграфом, Графам, Каштеляном, а в войсках Гетманом, Полковником и иным начальным людям, Бароном, Старостам, Воином, Шляхте; подвластным начальником, Президентом, Комендантом, Капитаном, Наместником, Вицедомином, Губернатором, Ротмистром, Хоронжим, Предводителем, и Властителем, и городов, городков, сел и каких ни есть мест и обществ Правителем, Бурмистром, а на море Адмиралом и Вицеадмиралом и прочим начальным и вольным добычником морским; а пристанищ, мостов и переправ всяких, стражам и иным, которые настоящею грамотою употреблены будут, какова ни есть состояния, степени, уряду, чина, достоинства, или преимущества суть, благоволение и всякое благо. Объявляем: по Нашему Царского Величества указу отпущен ближней Наш Боярин и Наместник Вятской Борис Петровичь [254] Шереметев по его охоте во Италию, в Рим и в Венецию для видения тамошних стран и государств; и как он в которые государства, или княжества, или в вольные городы приедет, и Пресветлейшие и Державнейшим и Великим Государем, Цесарскому Величеству Римскому и Королевским Величествам любительнейшим братиям и друзьям Нашим, такожде всем вобче и коемуждо особно, Светлейшим Электором и иным Принцыпам, и Наяснейшей Речи Посполитой Польской и Литовской, и иным Речам Посполитым, и их Правителем духовным и мирским, Князьям, Генералом и Адмиралом, и всем вышеименованным какова ни есть состояния, степени, уряду, чина, достоинства, или преимущества, велеть его ближнего Нашего Боярина и Наместника Вятского Бориса Петровича для Нашего Царского Величества со всеми при нем будучими людьми и вещьми, которые с собою имети будет, сухим путем и морем пропускать везде без задержания, и жить ему, где случай покажет, безопасно поволили, и дабы тому вышереченному ближнему Вашему Боярину как туды едущему, так и назад в государство Наше возвращающемуся, в пути его нигде ни от кого препятия и озлобления и никакой досады не было; а наипаче, где какая нужда приключится, [255] учиненоб было в требовании его всякое вспоможение и повольность и благоприветствование, а у Нас в государствах Наших взаимно вашим прилучившимся Нашим Царского Величества благоволением и милостию потомуж воздавано будет; а для безопасного проезду и жития дана ему сия Наша Царского Величества свидетельствованная грамота. Писан Государствия Нашего во Дворе в царствующем велицем граде Москве, лета от Создания мира 7205, а от Рождества Христова 1697 году, месяца Апреля 29 дня. Государствования Нашего 15 году.

Статейной список.

Лета от создания мира 7205 (1697), Июня в 22 день, на память святого священномученика Евсеева, Епископа Самосадского, за повелительным указом Пресветлейшего и Превысочайшего Монарха и Великодержавнейшего Премилостивейшего Нашего Государя, Царя и Великого Князя ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Его Царского Пресветлого Величества, отъежжаю я ближний Боярин и Наместник Вятский Борис Петровичь Шереметев, ради видения окрестных стран и государств и в них мореходных противу неприятелей креста Святого, военных доведений, которые обретаются во [256] Италии, даже до Рима и до Малтийского острова, где пребывают славные в воинстве Кавалеры.

А в свите моей обретается духовного чина Малороссийского края Иерей Иосиф Прохопив сын Пишковский.

Царедворец Герасим Головцын.

Маршалок Алексей Курбатов и прочие: и в том моем належащем пути возлагаю несумненное мое и твердое упование на милость Всещедрого во Троице славимого Бога, да Той управит путь наш в своей Божеской воле: по Бозе же ввергаю себя и всех присутствующих мне во крепконадежную помощь и заступление ходатайсттвенное непостыдные всего рода Христианского надежды Пресвятые Богоматери и в молитвы всех Святых, из них же избрах мне, и всем в пути моем присутствующим за особливого патрона и опекуна и предводителя Великого Божия Пророка и Предтечу и Крестителя Господня Иоанна, о котором сам Господь засвидетельствова Пречистыми Своими усты, яко не воста в рожденных женами болий Иоанна Крестителя, и о котором речено Пророком от лица Бога Отца ко Богу Сыну: Се Аз посылаю Ангела моего пред лицем Твоим, иже уготовит путь Твой пред Тобою. Да той плотный Ангел, великий Божий Предтеча, аще мы и недостойны есмы, обаче не оставит нас во претрудном сем пути нашем, но уготовит [257] нам той путь наш мирен, безмятежен и во всем благополучен; и якоже древле Моисея, с ним же и весь род Еврейский из Египта в землю обетованную у предводительствуя первый во Ангелех Великий Божий Архистратиг Михаил, во дни утешаше от зноя облаком прохлаждения; в нощи же показоваше и просвещаше им путь столпом огненным: тако да и наш Патрон и Предводитель, первый честию во Святых, в сем претрудном и скорбном пути нашем, прохладит нас от зноя всяких печалей и болезней прохлаждением утешения и исцеления, и будет нам столпом крепости от лица вражия, и во здравии всецелых возвратит нас во всяком благоденствии в домы наши: по возвращении же надеемся, да и дело мое трудноприятое, молитвами своими устроит пред высочайшим Господем Богом благоугодно, и Премилостивейшему Нашему Великому Государю, Его Царскому Пресветлому Величеству, потребно, в Его же Великого Божия Пророка опеку и соблюдение, все мы по Бозе и Его Богоматери предаемся, и во крепконадежное наше упование и мощи Его Святочудотворные при себе имеем.

А чрез которые места и города державы Великого Нашего Государя и иных стран и государств, путь наш належати будет, и где какое о мне будет [258] поведение, и то все писано будет в сем моем журнале:

Из царствующего града Москвы в належащий наш путь пошли вышеписанного Июня 22 числа, и первый стан был в селе Коломенском, от Москвы в семи верстах, и стояли в том селе три дни, для провожания родственников и благодетелей.

Из Коломенского поехали Июня 25 числа, и того дня переехали только семь верст: ночевали под монастырем Чудотворца Николая, что на Угре.

Июня 26 числа переехали 35 верст: ночевали Златоустенского монастыря под деревнею Ганусовым.

Июня 27 числа переехали 20 верст, и приехали в Коломенскую мою вотчину в село Покровское, Чиркино тож, в день воскресный, и тут для самых домашних нужд жили Июля по 2 число.

Июля 3 числа в субботу поехали из Чиркина, и проехав городе Коломну, и переправяся Оку реку на Девичьем перевозе, на берегу ночевали от села Чиркина 25 верст.

Июля 4 числа переехали 55 верст, и ночевали на речке Воже, не доежжая к Переплавлю Рязанскому, засеки.

Июля 5 числа переехали 30 верст, и приехали под Переславль Рязанский: ночевали под Троицким монастырем.

Июля 6 числа, проехав Переславль Рязанский две версты, стояли и ночевали [259] под вотчиною Василья Петровича Шереметева, под селом Песочнею.

Июля 7 числа переехали 30 верст и под деревнею Панины пруды переправяся Оку реку, переехали 10 верст, и кочевали у другого перевозу Оки реки под Старою Рязанью.

Июля 8 числа переправяся Оку реку переехали 15 верст, и ночевали проехав большую гору Дешевые Осетры в степи.

Июля 9 числа ночевали под селом Песочнею Ивана Федоровича Волынского, переехали того дня 35 верст.

Июля 10 числа переехали 20 верст, и приехали в нововыслуженную вотчину в село Меншие Можары.

Июля 11 числа были в Можарах.

Июля 12 числа из Можар поехали, и переехали 30 верст, и ночевали под селом Васильевскою.

Июля 13 числа переехали 15 верст, и приехали в Рязскую вотчину в село Сергиевское.

Июля 14 числа были в Сергиевском.

Июля 15 числа из Сергиевского поехали, и переехали 30 верст и ночевали обозом в селе Топках Донковского уезду; а Боярин того дня за великою непогодою от дождя и грома ночевал у Князя Михайла Васильевича Кропоткина в селе Дымове, и приехал в Топки Июля 16 числа. [260]

Июля 16 числа переехали 10 верст, ночевали проехав Свищовку в селе Петра Андреевича Толстого.

Июля 17 числа переехали 30 верст, ночевали проехав у села Теплого.

Июля 18 числа переехали 35 верст, ночевали под городком Ефремовым на берегу Мечи реки.

Июля 19 числа поехали из Ефремова поздно, и переехали 7 верст, ночевали в степи.

Июля 20 числа переехали 40 верст, ночевали не доехав Новосили за 10 верст под Осиновым кустом, где яма.

Июля 21 числа приехали в Новосиль, и тут обедали; а ночевали переехав 15 верст в Дубраве Духова монастыря, что в Новосиле.

Июля 22 числа переехали 30 верст, ночевали проехав Собакино село в степи на оржаном поле, до Кромские вотчины на 12 верст.

Июля 23 числа приехали в Кромскую вотчину, в сельцо Алексеевское, и в той вотчине жили за великими нуждами и управлениями Августа по 1 число.

Августа во 2 числе в понедельник поехали из Кромской вотчины, из сельца Алексеевского, и ночевали не доехав первой Комарицкой деревни Круглой, за 15 верст, в Кромском уезде на Игнатьевском лугу: того дня переехали 40 верст. [261]

Августа 3 числа переехали 35 верст, ночевали на речке Усоже под мельницею Севского козака, от Севска за 20 верст.

Августа 4 числа в ранней обед приехали под Севск, и обедали, переехав Севский мост, от Севска за 2 версты.

И оттуда тогож дня, не заезжая в город, поехали на Янполь, и ночевали, переехав 5 верст, на речке Коростовке.

Августа в 5 день переехали 25 верст, и ночевали Гетманского Регименту под городом Янполь; а оттуда хотя и не по дороге, однакож для некоторых нужд поехали на Глухов.

И того дня, Августа 6 числа, переехали 20 верст, приехали в Глухов в самый замок, и стояли во дворе Стародубского Полковника Михайла Микляшевского Августа по 8 число.

Августа 9 числа поехали из Глухова, и того дня переехали 22 версты, ночевали не доехав города Королевца за полмили.

Августа 10 числа переехали полмили, и в Королевце обедали, и того дня переехали 4 мили, или 20 верст, ночевали в городе Коропе.

Августа 11 числа переехали 4 мили, ночевали в городе Соснице.

Августа 12 числа переехали 4 мили, ночевали проехав город Мену, в селе Волосковке. [262]

Августа 13 числа переехали 2 мили, и приехали в городе Березну; в том городе взяли день успения Пресвятые Богородицы: а назавтра того праздника Августа 16 числа из Березны поехали, и ночевали, переехав 2 мили, в селе Борковского Брусилове.

Августа 17 числа во вторник переехали 2 мили, и приехали в ранней обед в Чернигов.

В Чернигове жили Сентября по 2 число: а оттуда по обету ездил Боярин в Киев, в Печерский монастырь, и паки приехал в Чернигов.

Из Чернигова поехали 7206 года, Сентября 3 числа, рано в пяток, и того дня переехали 3 мили; ночевали в селе Ильинского монастыря Козелец.

Сентября 4 числа переехали до Днепра 5 миль, до села Навозы, Печерского монастыря, и того вечера переправились чрез Днепр: ночевали на берегу Днепра на Польской стороне.

Сентября 5 числа переехали 3 мили, ночевали не доехав за полмили деревни Лупоадов.

Сентября в 6 день переехали 3 мили, ночевали переправяся реку Припеть под городом Чернобыль.

Тут Боярин уведомился подлинно от жителей тамошних, что де в Короне Польской и в Княжестве Литовском содержится великая Конфедерация и Рокош между Сенаторов и Шляхт, [263] которые со стороны Королевского Величества, и которые имели совет со стороны де Конти Принца Французского, желая ему быть Королем Польским, и многие де между ими чинятся мятежи и убийства, только де имеют те Рокошоне страх и опасение от войск Его Царского Пресветлого Величества; и говорили Боярину тутошние духовного чина жители, чтобы Боярин всячески старался ехать чрез страну Польского владения с великим опасением, утаивая достоинство свое и имя, чтоб от тех Рокошан не пострадать чего зла.

И Боярин тут советовав, постановил звати себя Романом Ротмистром Его Царского Пресветлого Величества; а прочим при нем будущим, которые Царедворцы и дому его слуги взяты были для провожания до Кракова, приказал называться равными товарищами, и есть за одним столом.

И с того числа Боярин изволил в том пути принимать великие себе трудности; везде своею особою был в заимках, и в пересылках к Комендантам и к Губернаторам, для разговоров о вольном проезде.

Сентября в 7 день от Чернобыля переехали 4 мили, ночевали переехав местечко Рудна Пана Стецкого.

Сентября 8 числа переехали 5 миль, ночевали в Дуброве у колодязя, где крест поставлен у того колодязя. [264]

Сентября в 9 день переехали 3 мили, обедали проехав место Норынск, под городом Медведичи; а ночевали отъехав с полмили от города, не доехав села Закусилы за полмили в дуброве.

Сентября в 10 день переехали полсемы мили, ночевали нараззоренном месте, что был город Искорость; тут Римская Каплица, и Ксендз Кармалитан; проехав село Пашины с полмили разных Шляхт однодворцов, где образ Пресвятые Богородицы чудотворный.

Сентября в 11 день переехали 4 мили, ночевали под деревнею Бондаревкою Пана Зубчевского Подчашие Новотроицкого.

Дорога зело худа.

Сентября во 12 день переехали полчетверты мили, ночевали не доехав деревни Межирички Подскарбия Коронного Пана Лубомирского.

Тут от Подскарбия присланный писарь у торговых печатает товары.

Дорога худа и грязна.

Сентября в 13 день переехали 4 мили, ночевали под селом Корчико Панов Косаковских.

Сентября в 14 день переехали до места Корец 4 мили, и тут не стояли, отъехали от Корец милю, и ночевали в степи у болота; а в то время слышали, что Татары были в двух милях под местечком Корчико.

Сентября в 15 день переехали 2 мили, и приехали в ранней обед в [265] место Межиричь Любомирского и тут для подковывания коней жили 16 число.

Сентября в 17 день из Межиричь выехали, и ехали до местечка Тучин 3 мили, и ночевали проехав Тучин полторы мили под местечком Козин, за полмили до Александрии: та Александрия конюшего коронного Конецпольского.

Сентября в 18 день переехали полпяты мили, ночевали в городе Олыка Князя Радзивила, от Александрии до Клевани великие 3 мили.

Сентября 19 число были в Олыке, и в том городе Губернатор и градские жители и Шляхта знатно уведали от некоторых, что то едет Боярин, а не равное товарищество, прислали к постоялому двору Капитана, и с ним пятьдесят человек солдат, и со двора спускать никого не велели, и прислали от себя говорить Боярину и при нем будущим: «Припознаваем де мы вас не за равное товарищество; есть де между вами един старший, и слышали де мы, что тут между вами есть Шереметев, Гетман войск Царского Величества, и войско де слышим Царское стоит по границе, а он де распорядив войско, едет к нынешнему нововыбранному Королю, для совета и управления с нами, которые держим сторону де Конти, и хотим быть ему на Королевстве». И Боярин во всем том отрицался, кто тут Шереметева нет, [266] а все равное товарищество, и пас казали не тот, которой дан был Боярину, но иной. И два раза к Губернатору ездил за караулом Боярин сам, и едва разговорами своими уверил их, что то едет равное товарищество, где пристойно служить: и многие в том городе понес Боярин тягости; и всеконечно тут слышали, что хотели нас всех ограбить, или перебить до смерти: но десница Божия учинить то их не допустила, и многую Боярин в том городе издержал и страту, дарил многих, и кормил и поил Капитана и солдат.

Сентября 20 числа переехали с Олыки до Луцка 5 миль, и тут ночевали.

Сентября 21 число пробыли в Луцку для поправки телег.

Сентября в 22 день из Луцка поехали, и переехав три мили, ночевали в корчме Борятиной.

Сентября в 23 день переехали три мили у ночевали в поле.

Сентября в 24 день ехали до, места Влодзимерж четыре мили, и тут обедали, а ночевали отъехав полторы мили в корчме Кодечевской.

Сентября 25 числа переехали полшесты мили, ночевали в селе Рубишев в корчме.

Сентября в 26 день переехали 3 мили до города Замойсц, и тут стояли в предместии. [267]

И тот Замойсц вдовы Мартына Замойского Подскарбия Коронного жены, у нее три сына.

Оной Замойсц город каменный, в нем живет сама ее мосци Панья Подскарбина в особливом замке.

В том Замойсце в городе церковь благочестивая чудотворца Николая; служат в ней два священника черные.

Сентября в 30 день ездили все в замок к ее мосци Панье Подскарбиной для визиты, и убравшися на конех, и ехали двором к самым палатам, и у крыльца слезли; тут встречали дворовая шляхта, в сенях встречали шляхта же: Эконом Подскарбиной и начальные люди; в первой палате встретил сын ее мосци Паньи Подскарбиной Пан Замойской, и с ним шляхта; другую палату прошли, в третей встретил Езуит духовник ее мосци Паньи Подскарбиной, в четвертую пришли палату, и в той палате ее мосць Панья Подскарбина лежала на кровате: сказали, что больна, и приняла всех зело любовно: спрашивала о здоровье, и как ехали, и куда едем, и каких чинов люди? И против того ей говорено, что мы равное товарищество, и едем для видения окрестных государств, и естьли годно будет, хотим служить при Королевском Величестве: и потом изволила сама подносить венгерское вино, и мало постояв перед нею пошли из палат: а сын ее провожал [268] изо всех палат в сени, и хотел провожать с лесницы, но за упрошением нашим вернулся.

А как ехали на двор и со двора, у ворот и в палатах стояли солдаты в ружье по обе стороны у одетые по Венгерски.

И оттуда ехав, заехали чрез прошение во двор Ловчего Плоцкого Пана Петра Шидловского: и принял он и его жена зело любовно, и у него ужинали и банкетовали; и с дочерью его и с иными Паньями, которые пришли из замку от Паньи Подскарбиной, танцовали часу до девятого ночи.

Октября и числа приехал к нам на квартиру вышепомянутый его моець Ловчей Плоцкий, Пан Шидловский; и просил всех до себя, но того дня ехать к нему отговорились для дня постного.

Октября 2 числа приехал к нам на квартиру сам ее мосци Паньи Подскарбиной сын с шляхты многими и с челядью своею, для наведывания о здоровье; и по достоинству честь ему воздана, и против слов их о войсках Московских и о всем ответ чинен; и посидев, подвеселясь мало, поехал; и звал назавтра, чтоб нам всем в доме их кушать; а как они с квартиры нашей поехал, и мы все на конех своих провожали его до замку, и уклоняся от него поехали. [269]

И тогож дня ее мосць Панья Подскарбина присылала в нашу квартиру, особливо двора своего шляхтича звать нас на банкет.

И Октября 3 числа еще звать нас присылано; и убрався поехали все на конех, а первым значился из нас Алексей Курбатов по воле Боярской для утаения: и как въезжали в замок, солдаты стояли по обе стороны в строю многие. С коней ссели у самых палат, и тут встретил ее Паньи Подскарбиной всего дому управитель Эконом, и с ним многая шляхта знатная; а в сенях встретил сам Замойской, и уклоняся привитав, просил до палат своих, и пришед в палаты, поставя стулья сели, в большом месте против самого Замойского сел Алексей Курбатов, Роман же именованный в четвертых: и подносили водку, и на торелках носили закушивать конфекты, и разговаривали с ним Замойским и с двумя Езуиты о теперешнем Короле, о Рокошанех, о Московских войсках и о всяких подведениях.

И потом позвали до стола в другую палату, и сели круг стола круглого: в кушанье довольство было изрядное, и пили венгерское вино про ГОСУДАРЕВО здоровье, и Царевича Государя.

Панья Замойстина сама высылала от себя с вином, сказав, что она пила [270] за здоровье ГОСУДАРЕВО, и во веем удовольствование было великое.

После обеда ходили до палате к самой Пане Подскарбиной; и встретила нас сама, вышед из покоевой своей палаты и привитала. Вшед же в покоевую ее палату, благодарствовали ей за принятие нас любовное, и всякое удовольствование, и сели на стулах; подносили нам вино, причем и сама пила; спрашивала о Московских войсках, где обретаются? и о иных поведениях: и посидев поехали, а сыне ее провожал нас в самые нижние сени.

Оттуда ехав, зазваны были до Пана Шидловского; и тут банкетовали, и танцовали часу до осьмого ночи с Паньями, которые пришли из замку от Паньи Подскарбиной.

Октября 4 числа для благодарствования за удовольствование посыланы были к ней Панье Подскарбиной, Василей Батурин, да Яким Косов.

Тут в Замойсце такожде припознавали, как и в Олыке не за равное товарищество: и трудность Боярину в разговорах была многая, и были тут день заарестованы и за караулом; однакож по многим разговорам и пересылкам уверили.

В то же время при бытности нашей в Замойсце, приежжал с тремя хоронгвями староста Грабовецкой Пан Лащ, по некоторой ведомости о Боярине; [271] и всячески мыслил, по выезде нашем из Замойсца, всех погубить, о котором его умышлении сказывал тайно вышепомянутый Ловчей Плоцкий, Пан Шидловский, и жена его: и в великой от него были опасности, и по выезде из Замойсца в некоторой корчме по ведомостиж от Шидловского сидели от того Лаща в осаде, и на силу от той корчмы, по присылке от Замойской, тот Лащ отъехал.

А как выехали из Замойсца, на дорогу ее мосць Панья Подскарбина прислала диких битых всяких птиц многие гнезды.

И того числа 4 из Замойсца поехали, и ночевали переехав полторы мили в веси Валенции, Паньи Замойской.

Октября 5 числа переехали полторы мили, ночевали в местечке Туробян, ееж Паньи Замойской.

Октября 6 числа переехали три мили, ночевали в веси Студенок Пана Древицкого, Каштелана Лубенского.

Октября в 7 день обедали в местечке Красник, ееж Замойской город каменной. А ночевали проехав Королевское местечко Урзендов, полторы мили, в веси Крослин: ее ж Подскарбиной, и того дня переехали полпяты мили.

Октября в 8 день переехали полторы мили, к реке Висле в местечко Клотнича, Пана Иозефа Потоцкого, Старосты Галицкого: и обедав переправились [272] чрез реку Вислу, ночевали на берегу в корчме.

Тут с Шлезского траншу повернули на Краков, на местечко Тарлов, Пана Графа Тарло, от Вислы миля.

Октября в 9 день переехали пять миль, ночевали в веси Рассохи в корчме Пана Древецкого: а обедали тогож дня в местечке Глиняном.

Тут встретился, и был у нас посланной от Короля к Москве Пан Бокей, судья Троицкой, Покоевой Королевской.

Октября 10 числа от Рассох переехав милю, обедали в месте Опатове Чарном, Маршалка Надворного Пана Любомирского и то место хорошее, в нем семь костелов.

Ночевали переехав от Опатова две мили в местечке Иванск, Паньи Калиновской вдовы.

Октября в 11 день, переехав три мили, обедали в местечке Раков Пана Гонсецкого, Ротмистра Королевского: а ночевали отъехав от Ракова милю в веси Потогск.

Октября 12 числа, переехав две мили, обедали в местечке Хмельник: а ночевали в Корчме, отъехав от Хмельника милю.

Октября 13 число переехали милю до места Пинчов, и тут в Пинчове жили Октября по 23 число; для того что из Пинчова посыланы в Краков, к [273] Резиденту к Дьяку Алексею Васильеву сыну Никитину, Василей Батурин, да Алексей Курбатов.

Октября 24 числа в Воскресенье из Пинчова выехали, и ночевали, переехав три мили, в местечке Скаймерж Ксендзов Краковских.

Октября 25 числа переехали две мили в Королевское местечко Просовицы, и тут за некоторыми нуждами мешкали Ноября по 3 число.

Ноября в 3 день из Просовиц выехали, и того дня переехали 3 мили, ночевали за милю до Кракова в корчме.

Ноября в 4 день в ту корчму из Кракова приежжал Резидент наш Дьяк Алексей Васильев сын Никитин с детьми, и быв часа с три поехал; а Боярин тут в кормче обедал, поехали до Кракова, и в город приехали поздно, а стали на Слаковскоик улице, во дворе Ратного Пана Крауса.

От Королевского Величества присылан был к Боярину Краковской Становничей, чтоб Боярин стал на том двор, которой приготовлен был по указу Королевского Величества: и Боярин за милость Королевского Величества благодарствовал.

Ноября в 5 день, по обеде рано, приежжал на квартиру, для отдания визиты Гетман Полный Литовский, Каштелан Вилнский, Пан Слушка. [274]

После его приежжали два Потоцкие: Стражник Коронный, да Ксендз, которой наименован на Бискупство Поморское.

Тогож дня приежжал от Королевского Величества Секретарь Его, Пан Клест; и говорил Боярину от лица Королевского: «Как он желает принят быти в аудиенции, видеть Особу Королевского Величества, публично с церемониею, или приватно». Боярин просил его Секретаря, чтоб принят был приватно без церемонии.

Он же Секретарь тогож дня приежжал в другой раз, и говорил Боярину: «Королевское Величество указал тебе видеть Особу свою, Королевского Величества, завтрашнего дня, по твоему желанию приватно, и будет де прислана к тебе Королевского Величества карета».

Назавтра Ноября 6 числа о часу пятом дня, тот же Секретарь приехал с каретою Королевского Величества: карета зело богато вызолочена вся, и резьба высокая, а в ней обито бархатом золотым и заложена шестью возниками в гнеде чалы.

В той карете Боярин поехал во Дворец, а против Боярина в карете сидел он Секретарь, да Резидент Московской Дьяк Алексй Никитин: а перед каретою ехали дворяне и дому Боярского люди верьхами. [275]

А приехав во двор Королевской, у самого в Королевские палаты входу вышел Боярин из кареты, и пошли вверьх. Пришед же в аудиенц-камеру, в которой находился Его Королевское Величество со всем своим Сенатом, Боярин стал пред Его Королевским Величеством, и поклоняся обыкновенно в пояс, говорил речь:

***

«Бога во Троице славимого, милостию Всепресветлейшего и Державнейшего Великого Государя, Царя и Великого Князя ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Московского, Киевского, Владимирского, Новгородского, Царя Казанского, Царя Астраханского, Царя Сибирского, Государя Псковского, и Великого Князя Смоленского, Тверского, Югорского, Пермского, Вятского, Болгарского, и иных, Государя и Великого Князя Нова города, Низовские земли, Черниговского, Рязанского, Ростовского, Ярославского, Белоозерского, Удорского, Обдорского, Кондинского, и всея северные страны Повелителя и Государя Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей и Кабардинские земли, Черкасских и [276] Горских Князей, и иных многих Государств и земель, восточных и западных и северных, Отчича и Дедича и Наследника и Государя и Обладателя, Его Царского Величества.

Вам Пресветлейшему и Державнейшему Великому Государю АВГУСТУ ВТОРОМУ, Божиею милостию Королю Польскому, и Великому Князю Литовскому, Русскому, Прусскому, Мазовецкому, Жмондскому, Волынскому, Подольскому, Подляшскому, Дедичному Князю Саксонскому, Юлинскому, Лифляндскому, Клевскому, Бергенскому, Ангринскому и Вестфальскому, святого Римского ПАНСТВА Арцымаршалку и Князю, Электору, Ландграфу Турынгии, Маркграфу Мейсенскому; также вышней и нижней Люзации, и Бурграфу Магдебургскому, Графу, Князю Геннебергскому, Графу Марк, Кии и Барту, Пану на Равенштейне, Вашему Королевскому Величеству.

Его Царского Пресветлого Величества я Ближний Боярин и Наместник Вятский Борис Петровичь Шереметев, желая от наивышнего Царя и всех Творца и Бога, во полученном его Божескою Высокодержавною десницею Вам, Великому Государю, Вашему Королевскому Величеству, Польского Королевства власти, всякого [277] благопоспешительного и крепчайшего державствия, и во всегдашнем и непрестанном приращении благополучного во много лет здравия, и на враги Креста Святого побед и одоления славно получити, нижайшее мое достодолжное Вам Великому Государю, Вашему Королевскому Величеству, предлагаю поклонение.

При сем же моем достодолжном поклонении возвестительно доношу Вам, Великому Государю, Вашему Королевскому Величеству о належащем сего моего пути поведении.

Когда в мимошедших летех благоизволением всещедрого Бога, по желанию Брата Вашего, блаженные памяти Великого Государя ЯНА Третияго, Божиею милостию Короля Польского, и Великого Князя Литовского, Русского и иных, и по согласному единомышлению всего Сената, и всея Речи Посполитой, обоих народов короны Польской и Великого Княжества Литовского, для соединения и пользы всего Христианства, Великий Государь, Его Царское Величество, сочини святое дело богоугодное, и всему Христианству потребное, соизволи быти вечному покою, и противу врагов Креста Святого союзу ненарушимому; тогда во время бытности в царствующем граде Москве, Его Королевского Величества великих и полномочных Послов, во услуге сочинения того святого покоя, и вечного союза, по [278] воле Великого Государя, Его Царского Величества, был я.

По том же для утверждения того вечного покоя и союза, по воле Его Царского Величества, к Брату Вашему, Великого Государя, блаженные памяти, к Его Королевскому Величеству, в Великих и Полномочных Послах с подтверждающею Его Царского Величества грамотою, посылан был я с товарищи моими: и Богу помогающу то великое и святое дело всеусердными моими к Вам Великим Государям услугами привел я до совершения.

По возвращении же моем. в царствующий град Москву, соизволи Великий Государь, Его Царское Величество, для крепчайшего содержания того вечного покоя и союза, для воинского промыслу и поиску над неприятелями Креста Святого, и для отвращения и недопущения в стороны Вашего Королевского Величества и Цесарского Величества Римского, быти мне Его Царского Величества, над прочими регимента моего Воеводы, и Генералы, и Полковники, и их региментов войски, начальнейшим Воеводою и Рукоприводителем.

И Божиею непобедимою помощию, предстательством же крепко надежные, всего Христианства Помощницы, Пресвятые его Богоматери, а Вашим Великих Государей щастием, тот неприятель всего Христианства, Хан [279] Крымский с орды чрез девять лет, не токмо отвращен и удержан, но многократно и побежден, и многочисленные орды положены в труп, и многие их поганские жилища раззорены, и живых брано многочисленно: и самые Турецкого Султана крепкоутвержденные, и многими людьми и орудии снабденные, стоящие по обе стороны, и на острову реки Днепра, четыре города, Кизи-Кермень, Мустрит-Кермень, Мубарек-Кермень и Аслан-Кермень, Божиею помощию, а моею обще к Вам Великим Государем услугою, и во общую пользу всего Христианства чрез жестокие приступы взяты, о чем явнее Вашего Королевского Величества содержится в Канцелярии.

Под час же оных над неприятелями Креста Святого многократных побед, имел я за патронов и крепконадежных помощников Божиих Верьховных Апостолов Петра и Павла; и дал обещание ехать в Рим, и поклонитися честным мощем их Верьховных Апостолов.

И по моему желанию, по воле Его Царского Величества, в тот належащей я путь отпущен; и ехав, слышал тя Великого Государя, Богом избранна, почтенна, и Богом венчанна и возведенна на престол Королевства Польского: и ведая между Вами Великими Государи, братскую непоколебимую дружбу и [280] любовь у зело порадовался, и возжелал всеусердно видети Вас, Великого Государя, Вашего Королевского Величества, преславную и мудрохрабрую Особу, и достодожное Вашему Королевскому Величеству предложити мое поклонение.

Ныне же предстоя, и зря наияснейшую Особу Вашего Королевского Величества, всежелательно кланяюсь вторократно».

И как Боярин речь кончил, то от лица Королевского говорил Боярину речь, Георгий Алберт Денгов, Бискуп Премышльский, Великий Канцлер Коронный.

«Наяснейший и Державнейший Великий Государь Август Второй, Божиею милостию Король Польский, и Великий Князь Литовский, Русский, и иных многих Государств и Княжений Обладатель, Его Королевское Величество, слыша предоброе и святое всему Христианству полезное, Божеским благоволением, чрез старательство и остроту разума, и военнохрабрства твоего, за повелением Пресветлейшего и Державнейшего Великого Государя, Божиею милостию Царя, и Великого Князя ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА, всея Великие и Малые и Белые России Самодержица у Московского, Киевского, Владимирского, Новгородского, Царя Казанского, Царя Астраханского, Царя Сибирского, Государя Псковского, и Великого Князя [281] Смоленского, Тверского, Югорского, Пермского, Вятского, Болгарского, и иных: Государя и Великого Князя Нова города, Низовские земли, Черниговского, Рязанского, Ростовского, Ярославского, Белоозерского, Удорского, Обдорского, Кондинского и всея Северные страны, Повелителя и Государя Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинские земли, Черкаских и Горских Князей, и иных многих Государств и земель, восточных и закладных и северных, Отчича и Дедича и Наследника, и Государя и Обладателя, Его Царского Пресветлого Величества, ближнего Боярина и Наместника Вятского Бориса Петровича Шереметева учиненное дело, вельми от того радостно веселится.

Рассуждая же Его Королевское Величество, что Ясневельможность ваша содержа путь твой, во предальные край, на славу точию преславного имени Его Королевского Величества, Пана нашего милостивого для поклонения и поздравления с восприятием престола Королевства Польского, яко есть Монарха военного, пред Особою предстати благоволил еси: милостивно и похвалительно и любезно то приемлет, и видя честную и храбровоенную Ясневельможности вашей Особу, ведая же во многих пресильных знатных военных оказиях неустрашимое твое сердце, яко есть [282] сам военноохотный Король, свидетельствованного воина в особливую любовь и милость прияти и имети благоволяет: притом же и желает Его Королевское Величество, Ясневельможности вашей долголетного здравия, и щастливых в содержащем твоем пути предобрых поведений, и возвращающегося в добром здравии надеется Его Королевское Величество, Ясневельможность вашу паки приняв, милостивно и любезно поздравити.

Ныне же на знак своей Королевского Величества к тебе милости, ко поцелованию своей Королевского Величества руки, допустити милость вашу, и с тобою сущих благоволяет».

И по скончании тоя речи был Боярин, и все при нем находившиеся у руки Королевской.

По том подходя виталися с Боярином Сенаторы, Пан Феликс Потоцкий, Гетман Полной Коронной, а Воевода Краковской; Пан Иозеф Слушка, Гетман Полный Литовский, а Каштелян Вильнский и прочие.

После того Боярин, и все бывшие поклоняся Королевскому Величеству, из палат пошли, и до квартиры провожал Боярина в карете той же Секретарь.

Назавтра Ноября 7 числа посылал Боярин к Королевскому Величеству дары, два сорока соболей, ценой в триста рублев, мех соболей в тристаж [283] рублей, две черные лисицы пятьдесят рублев, пищаль Турецкая, зело богатоустроенная с каменьями, двести рублев, сто огонков пятьдесят рублев.

И тогож дня у Езуитов в костеле Святых Апостол Петра и Павла был праздник, праздновали закона своего начальнику Станиславу Костке, и тут слушал мшу Королевское Величество, был тутже и Боярин; а казанье сказывал на той мше Бискуп Премышльский, Великий Канцлер Коронный, и по отправлении мши проводил Боярин Королевское Величество до кареты, и Король с Боярином привитался зело любительно, и того дня Боярин кушал у Гетмана Полного Литовского у Пана Слушки.

Назавтра посылал Боярин к нему Гетману Литовскому к Пану Слушке в дарах двенатцать возников пегих, ценою в полтораста рублев, два меха горностаевых, цена обеим сорок рублев, две пары соболей, пятьдесят рублев, сто огонков, сорок рублев, два меха бельих чешуйчетых, десять рублев.

К Стражнику Коронному Пану Стефану Потоцкому послано же в дарах конь Черкесской с седлом и со всяким богатым убором, ценою во сто в шестьдесят рублев, сабля Турецкая справленная в золоте с каменьями, во сто рублев, пара соболей, в сорок рублев. [284]

К брату его Стражникову Потоцкому к Бискупу Поморскому, послано двенатцать возников, ценою во сто дватцать рублев, пара соболей, в сорок рублев, мех горностаевой, пятнатцать рублев, пятьдесят огонков, дватцать рублев, два меха бельих чешуйчетых, десять рублев.

К Бискупу Премышльскому, Великому Канцлеру Коронному Георгию Алберту Денгофу, послано мех соболей в полтораста рублев, мех горностаевой в дватцать рублев, лисица бурая да пятьдесят огонков, тритцать рублев.

Королевского Величества к Действительному Тайному Советнику Саксонскому Господину Бейхлингу, послана сабля Турецкая, богато оправленная золотом и каменьями, ценою во сто дватцать рублев, две пары соболей, пятьдесят рублев, мех горностаевой, пятнатцать рублев.

К Королевскому Секретарю Пану Клесту послано две пары соболей, в сорок рублев, мех горностаевой, другой белей, дватцать рублев, сабля Турецкая, оправленная серебром, сорок рублев.

И того же дня обсылали Боярина вышепомянутые Сенаторы от себя дарами.

Гетман Полный Литовский прислал два шандала больших стенных серебряных, и за принос присланному его дана пара соболей, да косяк камки, мех белей, ценою всего на тритцать рублев. [285]

Стражник Коронный прислал двои часы золотые высокой работы: присланному его дано пара соболей, косяк камки и мех белей, ценою на тритцать рублев.

Бискуп Поморский прислал часы золотые богатоубранные с камнями дорогими, Да трость оправленную золотом с алмазами: присланному дано пара соболей, косяк камки, да мех белей, ценою на тритцать рублев.

Канцлер Коронный прислал кулган большой серебряной, да два шандала больших серебряных же: присланному дано пара соболей, да косяк камки, ценою на дватцать пять рублев.

Ноября в 8 день приехал к Боярину Королевского Величества, Действительный Тайный Советник Саксонский Господин Бейхлинг, и говорил, чтоб Боярину быть ввечеру у Королевского Величества, и сказал, что де Королевское Величество желает с тобою видеться и говорить: и ввечеру приежжал по Боярина Секретарь Пан Клест с каретою, в которой Боярин и ездил, и по приезде Его Королевское Величество Боярина принял зело любовно, и все с ним Король стоял, а Боярин билчелом Ему, чтобы он изволил сесть; но Король не сел, и изволил говорить часа с три с Боярином все о военных делех, и по том привитався с Боярином, изволил отпустить, и изволил говорить, [286] чтоб Боярин почасту к нему ездил, и перед собою велел Боярину рисовать ордер де баталии, как ходят в воинских ополчениях.

Ноября в, день кушал Боярин, и был на банкете у Стражника Коронного Пана Потоцкого.

Ноября 10 числа приежжали к Боярину Воевода Калишской да Воевода Маковецкой с двумя сынами своими, и зело поступили любовно, и говорили пространно обо всем, и были часы многие.

Ноября в 14 день изволил Боярин ездить из Кракова в поле, и тешился метанием стрел из луков со знакомцы и с людьми бывшими при нем, которой стрельбы смотрели многие Поляки и Немцы.

Ноября 15 числа в ночи сделалась Боярину болезнь, в которой болезни находился 16 и 17 числа, и во время той болезни посещали Боярина, Воевода Мазовецкий, Гетмана Коронного Каштеляна Краковского Яблоновского сын Хорунжий Коронный, и Стражник Коронный, и иные многие.

Ноября в 18 день от той болезни милостию Божиею освободился.

Ноября 19 числа был Боярин с своею свитою на банкете у Королевского Величества в его палатах в замке, чествовал Боярина ближней Королевского Величества, в милости находящейся Каштелян Хелминский Ян Пребендовский, [287] а за столом сидели и честовали Воевода Краковский Гетман Полный Коронный Потоцкий, да Воевода Мазовецкий, и Каштеляны многие и Стражник Коронный: по банкете же все Сенаторы провожали Боярина из палат, а Каштелян Хелминский провожал до кареты.

Ноября в 20 день был Боярин с своею свитою у Королевского Величества на отпуску ввечеру поздно, и Королевское Величество явил милость зело склонную, говорил с Боярином много тайно, и как отпустил, то проводил Боярина не обыкновенно до самых дверей, и как Боярин из дверей пошел, а Королевское Величество еще стоя в дверех привитал Боярина чрез Переводчика.

Тогож дня Королевское Величество изволил прислать Секретаря своего к Боярину с дарами, а дары были нижеследующие: пара фузей, да пара пистолет Французских, весьма богато устроенных, шкатула серебряная сканной работы с каменьями, да кубок сделан из морской вещи, оправлен в серебре и вызолочен.

Ноября 21, 22, 23 и 24 чисел был еще Боярин в Кракове, для того что вскоре после болезни ехать было не возможно, и в те дни Боярин ездил прощаться с Сенаторами, был у них и они у Боярина.

В то время к Боярину прислал Цесарского Величества Камергер, [288] находящийся при Польском Короле чрезвычайным Посланником Господин Карл Июлий Седлницкий, рекомендательной атестат, которого перевод при сем полагается:

ГРАФ СЕДАНИЦКИЙ. [289]

А истраты в бытность Боярскую в Кракове в харчевые потребы, и что давано военным Королевским и Сенаторским музыкантам и лакеям, и барабанщикам и конюхам, которые всегда возили Боярина в Королевской карете, и иным всяких чинов, которые приходили по обыкновению своему поздравлять Боярина изошло две тысячи триста талеров битых.

Найму дано от Кракова до Вены фурманщикам сто пятьдесят талеров битых.

Ноября в 25 день из Кракова порхали, и переехали мили с полторы, ночевали в корчме.

Ноября в 26 день переехали 4 мили, и ночевали в местечке Илкуш Королевском, где делывали серебро.

Ноября в 27 день переехали 4 мили, ночевали в веси Бетхен Бискупа Краковского.

Ноября в 28 день переехали границу Цесарскую, и ночевали переехав 3 мили в Цесарском местечке Тарновичь.

Ноября в 29 день переехали 3 мили до местечка Глейбвиц, и тут покормя лошадей не много, переехали 3 мили, ночевали в веси Рауаден Кляшторная.

Ноября в 30 день переехали 3 мили, ночевали в местечке Ратибор.

Декабря в 1 день переехали 4 мили, ночевали в местечке Троппау или Опава, город преизрядной, и все в нем [290] каменное и фонтаны на колодязях украшенные.

Декабря во 2 день переехали 5 миль, ночевали в местечке Браунзейффен.

Декабря 3 числа переехали 3 мили, ночевали в Олмице: город Олмиц крепкой и хорошей, башни каменные хорошие и часы на Ратуше преизрядные.

Туш в Олмице наняли ланкучов, и поехал Боярин в коляске, а люди все в большом ланкучском фурмане, а с Tарновичь до Олмица ехали саньми.

Декабря 4 числа из Олмица переехали две мили не больших, ночевали в местечке Просниц Графа Залма.

Декабря в 5 день переехали 3 мили, обедали в Местечке Вишково. Сие местечко хорошее Бискупа Олмицкого, ночевали, отъехав милю большую, в местечке Русиново Графа Скунца, и что егож местечко Славково.

Декабря в 6 день переехали 4 мили, ночевали в веси Острелицы.

Декабря в 7 день переехали милю в местечко Никласбург, наивышшего Цесарского Дворецкого и Канцлера Фердинандуса Графа Дитерштейна; и тут дневали для того, что Боярин изволил посылать наперед в Вену Маршалка своего Алексея Курбатова с переводчиком Приямым, обвестить о приезде Боярском и нанять квартиру, где стать. А от Никласбурга до Вены 9 миль. [291]

Декабря в 8 день переехали 4 мили, ночевали в местечке Ганесторф.

Декабря в 9 день переехали 2 мили, ночевали в местечке Волкерсдорф.

Декабря в 10 день изволил Боярин ехать до Вены на почте 3 мили, и не доежжая Вены, за полмили встретил Боярина, по указу Его Цесарского Величества, с каретою Переводчик Адам Стилля, и спрашивал Боярина от лица Цесарского Величества о здоровье, а от первейших Министров правил Боярину поклонение, и говорил: «Что де Его Цесарское Величество ведая, что ты над войсками Его Царского Величества был Генералиссимусом, и для того указал своему Генералу Полевому Маршалку и Венскому Коменданту Графу Штаренбергу, выслать свою карету, и принять милость твою честно».

И Боярин за милость Его Цесарского Величества благодарствовал, и въехав в той карете в Вену, стали на наемном дворе, которой двор под знаком Золотого Быка.

Декабря 15 числа, а по календарю Римского костела 25 число, праздновали в Вене Римляне день Рождества Христова.

И Цесарского Величества наивышней Дворецкой и Канцлер Граф Дитерштеин присылал к Боярину Секретаря и Переводчика Адама Стилля говорить: [292]

«Что де Цесарское Величество указал тебе Царского Величества ближнему Боярину быть в приватной аудиенции, и видеть свои Цесарского Величества очи, и быть у руки в третей день праздника Рождества Христова в пяток ввечеру: а что де Цесарское Величество в скорости по приезде твоем на аудиенцию быть тебе у себя не изволил, и того де Знатнейшая Особа твоя во оскорбление себе не причитай, для того что де приезд Знатнейшей Особы твоей в Вену случился под такой час, когда де Его Цесарского Величества сестра Елеонора, Польская Королева, которая де была при Цесарском Величестве, и в отменной имелась Цесарской любви, преставися Декабря 7 дня, и Цесарское Величество о смерти ее находится в немалой печали, и того де ради учинилось аудиенции вашей замедление».

Декабря 17 числа за полчаса до вечера по указу Цесарского Величества Генерал Полевой Маршалок и Венской Комендант Граф Штаренберг прислал карету с Секретарем и Переводчиком Адамом Стиллем, в которой Боярину ехать ко Двору Цесарского Величества; и Боярин благодарствуя за милость Цесарского Величества, в ней поехал: а против Боярина в той карете сидел оный Переводчик Адам Стилля; свитаж Боярская ехала в другой карете, и въехав [293] они в большой Дворец, из кареты вышли, и в малой Дворец шли пеши, а Боярин в малой Дворец ехал в карете к самому крыльцу; и как приехав Боярин вошел в Министерскую палату, то от Цесарского Величества из палаты вышел к нему Его Цесарской Великий Подкоморий Коронный Граф Валенштеин и с Боярином привитался, по том пошел пред Боярином в аудиенц-залу, где находился Его Цесарское Величество. А как пришел Боярин перед трон Цесарского Величества, то поклоняся обыкновенно в пояс, говорил речь:

«Бога единого во Троице славимого, милостию Пресветлейшего, Державнейшего, Великого Государя Царя, и Великого Князя ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Московского, Киевского, Владимирского, Новгородского, Царя Казанского, Царя Астраханского, Царя Симбирского, Государя Псковского, и Великого Князя Смоленского, Тверского, Югорского, Пермского, Вятского, Болгарского, и иных: Государя и Великого Князя Нова города, Низовские земли, Черниговского, Рязанского, Ростовского, Ярославского, Белоозерского, Удорского, Обдорского, Кондинского, и всея северные страны Повелителя и Государя [294] Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей и Кабардинские земли, Черкасских и Горских Князей, и иных многих Государств и земель, восточных и западных и северных Отчича и Дедича и Наследника и Государя и Обладателя.

Вам Пресветлейшему и Державнейшему Великому Государю ЛЕОПОЛДУСУ, Божиею милостию избранному Цесарю Римскому, всегда Прибавителю, Германскому, Венгерскому, Чехскому, Далматскому, Кроатскому, Склавонсксму и иных Королю; Арцы-Герцогу Австрийскому, Герцогу Бургонскому, Брабанскому, Стирскому, Каринтскому, Карниольскому, и иных; Марграфу Моравскому, Герцогу Люцембургскому, также вышней и нижней Шленские земли, Виртембергскому и Текцкому, Князю Швабские земли, Графу Габспургскому, Тирольскому, Феррецкому, Кибургскому и Горицкому, Ландграфу Алзацкому, Марграфу Святого Римского Государства, Бурграфу вышней и нижней Люзации, Государю Марграфства Склавонского, Портенавскому и Салинскому, Вашему Цесарскому Величеству.

Его Царского Величества я Ближний Боярин и Наместник Вятский Борис Петровичь Шереметев, желая от наивышнего Царя и всех Бога и [295] Господа, во всяком благополучии многолетнего в государствах Ваших государствования, и всегда со приращением крепчайшего правление, на враги же Креста Святого и всего Христианства славных побед и одоления, прежелательнейшее мое достодолжное предлагаю поклонение.

При сем же моем достодолжном поклонении возвестительно доношу Вам Великому Государю, Вашему Цесарскому Величеству, в належащий сей путь о моем поведении.

Когда по воле Великого Государя, Его Царского Пресветлого Величества был я для воинского промыслу и поиску над неприятельми Креста Святого Ханом Крымским и его орды, над войсками Его Царского Величества Воеводою, и Божею непобедимою помощию, предстательством же крепконадежные и непреоборимые всех Христиан помощницы Пресвятые Его Богоматери, а Вашим Великих Монархов и Государей щастием, над теми неприятелями чрез девять лет одержал многие победы, яко в положении их поганских многочисленных в диких полях трупов, тако и во взятии и раззорении Турецких крепкоутвержденных городов; о чем известно Вам Великому Государю, Вашему Цесарскому Величеству, Его Царского Величества чрез любительные грамоты. [296]

Тогда под час оных побед имел я за патронов и крепконадежных помощников Божиих верьховных Апостолов Петра и Павла, и дал обещание ехать в Рим, и поклонитися честным их мощем, по том же возжелал видети славно против неприятелей Креста Святого воинствующих морем Малтийских Кавалеров, дабы видев их храброе и отважное усердие, большую себе восприяти к воинской способности охоту.

И по тому моему обещанию и желанию в сей належащей мне путь, по воле Его Царского Величества я отпущен, о котором моем отпущении соизволил Великий Государь, Его Царское Величество, послать со мною к Вам Брату Своему дражайшему и любезнейшему Великому Государю, к Вашему Цесарскому Величеству Свою Царского Величества любительную грамоту, которую поднося, отдаю до рук Вас Великого Государя, Вашего Цесарского Величества. При том же моем отдании вторократное мое Вам Великому Государю Вашему Цесарскому Величеству предлагаю поклонение».

И поклонился Боярин Его Цесарскому Величеству обыкновенно в пояс.

По том Цесарское Величество изволил спросить к себе Римского Государства Администратора и Подканцлера Графа Цеиля, и говорил ему тихо; а [297] Администратор стоял пред Цесарским Величеством, слушая той речи на коленах, и выслушав встал, и отошед от трону Цесарского сажени с две, говорил Боярину речь.

«Пресветлейший и Державнейший и Непреодолимый Великий Государь ЛЕОПОЛДУС, Божиею милостию избранный Цесарь Римский, всегда Прибавитель, Германский, Венгерский, Чехский и иных многих Император, Его Цесарское Величество о усердных и отважных твоих Его Царского Величества Ближнего Боярина и Наместника Вятского услугах, и над неприятельми Креста Святого о многих победах чрез любительные Брата Своего, Великого Государя, Его Царского Величества грамоты уведомлен, и похвалив твое благое и отважное усердие от того благодарен, и ныне по доношению твоему, о благом пути твоего намерении милостивно и желательно прислушати изволил, и слыша прехвальное твое и побожное в намерении твоем желание зело похваляет, и не помалу тому радуется. Притом же и желает тебе Его Цесарское Величество в намерении сего благого пути твоего, как туда едущему, так и назад возвращающемуся здравия и во всем по желанию твоему во щастливом поведении благоисправления; а когда принятую Его Царского Величества от рук твоих любительную грамоту [298] повелит Его Цесарское Величество распечатать, и рассмотрев проразумеет в ней писанная, тогда для Братской Его Царского Величества дружбы и любви, а тебя Его Царского Величества Ближнего Боярина и Наместника Вятского жалуя, укажет Его Цесарское Величество в требовании пути твоего всякое милостивое учинить вспоможение.

Ныне же милостивно допущает тебя и с тобою присутствующих до поцелования своея Цесарского Величества руки».

И поцеловав Боярин, и которые при нем были, Цесарского Величества руку, поклоняся пошли из палаты, и провожал Боярина из другой палаты Подкоморий Великий Цесарский и иные Министры.

В Грамоте Царской к Цесарю писано тако:

Божиею милостию, МЫ Пресветлейший и Державнейший Великий Государь, Царь и Великий Князь ПЕТР АЛЕКСЕЕВИЧЬ, всея Великие и Малые и Белые России Самодержец, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский: Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгорский, и иных: Государь и Великий Князь Нова города Низовские земля, Черниговский, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондинский и всея северные страны [299] Повелитель, и Государь Иверские земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинские земли, Черкасских и Горских Князей, и иных многих государств и земель, восточных и западных и северных Отчичь и Дедичь и Наследник и Государь и Обладатель, Наше Царское Величество Брату Нашему любезнейшему, Великому Государю ЛЕОПОЛДУСУ, избранному Цесарю римскому, всегда Прибавителю, Германскому, Венгерскому, Чехскому, Далматскому, Кроатскому, Склавонскому, и иных Королю: Арцы-Герцогу Австрийскому, Герцогу Бургонскому, Брабанскому, Стирскому, Каринтскому, Карниольскому, и иных: Марграфу Моравскому, Герцогу Люцембургскому, также Вышней и Нижней Шленские земли, Виртембергскому и Текцкому, Князю Швабские земли, Графу Габспургскому, Тирольскому, Феррецкому, Кибургскому и Горицкому, Ландграфу Алсацкому, Марграфу Святого Римского Государства, Бурграфу Вышней и Нижней Люзации, Государю Марграфства Склавонкого, Портенавскому, и Салинскому, Вашему Цесарскому Величеству здравия и всякое благо: по Нашему Царского Величества указу отпущен в Государство Ваше в город Вену, також и в Рим и в Венецию и на Малтийский Остров, где пребывают Малтийские Кавалеры, [300] Ближней Наш Боярин и Наместник Вятской Борис Петровичь Шереметев, по охоте его, для видения тамошних стран: и как он в Вену приедет, и Вашему Цесарскому Величеству повелеть тому Боярину Нашему для Нашего Царского Величества в Вене и во иных местах побыть со всеми при нем будучими людьми и вещьми, которые с собою имети будет, сколько похочет, свободно и безопасно, и в требовании его со всяким вспоможением; а когда он из Вены похочет ехать в Рим и на Малтийский Остров, или в Венецию, и его в те помянутые страны как туда отъежжающего, яко и назад возвращающегося, також со вспомогательством свободно и милостиво отпустить и принять повелеть: а у Нас в Государствах Наших взаимно Вашего Цесарского Величества прилучившимся Нашего Царского Величества милостию по томуж воздано будет; при сем МЫ Великий Государь, Наше Царское Величество, желаем от Господа Бога Вам Брату Нашему любезнейшему, Великому Государю, Вашему Цесарскому Величеству, многолетнего и щастливого в Государствах Ваших государствования и правления с приращением. Писан Государствия Нашего во Дворе в царствующем велицем граде Москве, лета 7205, месяца [301] Апреля 30 дня, Государствования Нашего 15 году.

Декабря 18 числа был Боярин на аудиенции Цесарского Величества у Сына, Римского и Венгерского Государств у Короля, за час до вечера: а как пришел Боярин в палату, которая пред тою палатою, где был Королевское Величество, то встретил Боярина и привитался Королевского Величества Тайный Советник и Дядька, а привитався пошел пред Боярином до Королевского Величества, и пришед пред Королевское Величество поклоняся, Боярин говорил речь:

«Пресветлейшего и Державнейшего Великого Государя, Царя и Великого Князя ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца и многих государстве и земель восточных и западных и северных Отчича и Дедича и Наследника и Государя и Обладателя.

Вам Великому Государю ИОСИФУ ЛЕОПОЛДУСУ, Пресветлейшему Князю Дому Австрийского, Умножительнейшему и Сиятельнейшему и Щастливейшему Римскому и Венгерскому Королю, и Отчинному Арцы-Герцогу Бургонскому и Люцембургскому, Князю и Государю и Марграфу Римского Государства и иных: Вашему Королевскому Величеству Его Царского Величества, я Ближней Боярин и Наместник Вятской Борис [302] Петровичь Шереметев всеусердное мое прежелательнейшее предлагаю поклонение.

По премногу издавна желал видеть Наияснейшую Особу, Вас Великого Государя, Вашего Королевского Величества, ныне же получил предстати пред троном Вас Великого Государя Вашего Королевского Величества, и радостно зря пресветлейшее лице Вашего Королевского Величества, желаю Вам Великому Государю, Вашему Королевскому Величеству, от Господа Бога во всерадостном долголетнем здравии крепчайшего и щастливого государствия и на враги Креста Святого славных побед и одоления, и вторократное мое всеусердное предлагаю поклонение».

И Королевское Величество призвал к себе Канцлера своего, и говорил ему тихо; а как ему Королевское Величество говорил, то он стоял припав на коленях, и отшед сажени с две, говорил речь:

«Великий Государь ИОСИФ, Божиею милостию Римский и Венгерский Король, Князь и Государь и Марграф Римского Государства и иных, Его Королевское Величество, видя Особу твою Его Царского Величества Ближнего Боярина и Наместника Вятского, и не единократно слыша о усердных и отважных твоих к Его Царскому Величеству услугах, похваляет, и вельми тому радуется; ныне же слыша от уст [303] твоих предоброе Его Королевскому Величеству всякого блага желание, благодарно и похвалительно то приемлет, и уведомяся о благом пути твоего намерении, желает тебе Его Королевское Величество, как туда едущему, так назад возвращающемуся, доброго здравия и благих поведений, и в прилучившихся твоих требованиях обещает Его Королевское Величество имети тебе милостивное вспоможение.

Ныне же Его Королевское Величество соизволяет тебе Его Царского Величества Ближнему Боярину и Наместнику Вятскому и с тобою сущим, приступити к поцелованию своей Королевского Величества руки».

И был Боярин у руки Королевского Величества, и поклоняся обыкновенно, пошел из палат, а Министры Королевского Величества проводили Боярина из другой палаты.

Декабря 19 числа послал Боярин с Герасимом Головцыным в дарах Королевскому Величеству, убрав богатым седлом и уздою коня карего Малаевского Черкесского и сагайдак свой со стрелами богатооправленной золотом, которого коня и сагайдак указал Королевское Величество принять своему конюшему, а Герасима Головцына пожаловал Его Королевское Величество чепью золотою, а на ней Его Королевского Величества портрет, а покоевому Романцу, [304] которой носил сагайдак, дано дватцать золотых червонных.

Декабря 27 числа, а по Римскому календарю Генваря 6 числа, Римляне празднуют Трем Королем, и праздновали в Вене тот день тезоименитства пресветлейшей Цесаревы.

Того дня приехал к Боярину от Цесарского Величества честной породы Езуит Патер Вольф, и сказал:

«Что де Цесарское Величество с Цесаревою, с Цесаревичами и с Цесаревнами и с племянниками, Князьями Лотарингскими, будут кушать сего вечера публично, и служить де будут при том столе все женской пол придворные Дамы, и изволил де Цесарское Величество приказать быть тебе, Его Царского Величества ближнему Боярину при том столе своем, и видеть чин Его Цесарского Величества».

К тому столу ездил Боярин о осьмом часу ночи, убравшися в Немецкое платье; и пришед в палату, где кушали, поклоняся Боярин Цесарскому Величеству, и Цесареве, и Цесаревичам, и Цесаревнам, стоял на особливом месте при столе.

А сидели за тем столом Цесарское Величество в средине, по правую сторону Цесарева, а, по левую Цесаревичь Король Римской, и ествы откладывая на тарелки, подносила Цесарю служащая придворная Дама; другой же Цесаревичь и [305] четыре Цесаревны сидели по местам, а кушанье на стол и питье подавали фрелины и придворные Дамы, и Цесарева изволила присылать к Боярину фрелин своих двух, которые умеют говорить до Чехскому, чтоб они с Боярином разговаривали, и они пришед к Боярину, уклоняся говорили, что показался ли де тебе сей Цесарского Величества чин? И Боярин тот Цесарского Величества чин зело хвалил, и подчивали тут Боярина знатнейшие Министры всяким питьем, и по отпраздновании стола, уклоняся Боярин Цесарскому Величеству, пошел из палат.

Декабря 28 числа звал Боярина на банкет Королевского Величества Римского Великой Подкоморий Граф Мартиничь, которой в самой милости Королевского Величества: а звать приежжал сам дважды.

И того 28 числа в ночи Боярин у него был, и принял он Боярина зело любезно, и веселил многими музыками: а были у него в то время на той вечерине удельной Великой Князь Семиградские земли, и два Графа его сродники и жены Министерские, и между собою танцовали: по том кушали все вместе, а в кушанье и во всем великолепие было многое, и отпустили от себя Боярина после полуночи; а зван Боярин на тот банкет с воли Королевского Величества. [306]

Декабря 30 числа приежжал и звал Боярина на обед в монастырь Езуитской Святые Марии, Езуит Патер Вольф, в котором монастыре Цесаря и Цесаревы духовники.

И того числа по их прошению слушал Боярин в церкве их мши, и по том начальник их Езуитской звал Боярина в трапезу, где и кушал Боярин, и которые за ним были, да четыре человека начальных Езуитов особно: а братия человек со сто кушали в особливых столах, и в ествах было довольство великое и изрядство от мяса также и в питье, а во время того стола читали жертвенник по Латини и по Немецки.

Генваря 1 числа Секретарь Цесарского Величества привез к Боярину листы от Цесарского Величества всем вообще, к Папе, на остров Малт к Г. Мейстеру и ко всем Кавалерам, и к Послу Цесарскому в Риме; а сказал тот Секретарь Боярину, что де Цесарское Величество, жалуя тебя Его Царского Величества Ближнего Боярина, писал в тех листах вообще ко всем Принцыпам, к Папе и на Малтийский остров о тебе, чтоб тебе везде учинена была подобающая честь, а для де отъезду твоего из Вены указал Цесарское Величество ко поцелованию руки своей быть тебе Генваря 3 числа, и с [307] тех Грамот подал оный Секретарь копии, а в них пишет:

Перевод с Цесарской Грамоты вообще ко всем Принцыпам.

Божиею Милостию МЫ ЛЕОПОЛДУС, Избранный Римский Император, Всегдашний Приумножитель, и Германский, Венгерский, Богемский, Далматский, Кроатский, Склавонский Король, Арцы-Герцог Австрийский, Герцог Бургонский, Стирский, Каринтский, Карниольский и Виртембергский, Граф Тирольский и проч. Всем и каждому Електорам и иным Принципам духовным и мирским, Арцыбискупам, Бискупам, Князьям, Марграфам, Графам, Баронам, Воинам, Шляхетству, подвластным Начальникам, Президентам, Капитанам, Наместникам, Вицедоминам, Губернаторам, Каштелянам, Хоронжим, Старшинам и Властителям: и городов, городков, сел и каких ни есть месте и обществе Правителям, Бургомистрам, Консулам, а пристанищ, мостов и переправ всяких Стражам и иным, которые сим употреблены будут, какого ни есть состояния, степени, уряду, чина и преимущества суть, благоволение и милость Нашу Цесарскую и всякое благо объявляем: как Сиятельный искренне Нами любимый Вятский Губернатор Борис Петровичь Шереметев, Его Царского [308] Могущественнейшего Величества и Великого Князя Московского Ближний Боярин, Наместник и войск Российских главнейший Предводитель, или Генералиссимус, отсюда в Италию, Рим и Малту отправляется; и Мы по Нашей благосклонной к нему милости свободного, безопасного, безбоязненного и поспешного ему пути желаем, то всех вас и других Нам не подданных благосклонно и милостиво увещаваем и требуем, чтоб помянутому Его Царского Могущественнейшего Величества и Великого Князя Московского Ближнему Боярину со спутниками его и служителями, телегами, кораблями, рухлядью и всеми вещми, которые они будет иметь с собою, везде свободно, безопасно и поспешно итти, переправляться, ехать, останавливаться и возвращаться дозволяли, и никакого бы ему ни в рассуждении людей, ни в рассуждении вещей беспокойства и препятствия, или обиды не причиняли, или бы другим учинить попустили: но паче когда нужда потребует, или в случае для безопасности, они сам того будет требовать, то бы своими провожатыми, верностью и публичною безопасностию дорог показательми, лошадьми, телегами, кораблями и другим для лучшего в сем его пути спокойствия нужными и потребными вещми [309] безотговорочно вспомоществовали, или чтоб другими то было чинимо, прилежно старались. Сие ежели вы и другие державы Нашей не подданные по их благосклонности и обыкновенному к Нам почтению сделают то дело достойное, и Нам приятное учинят, которое и от Нашего Цесарского Величества благосклонно и милостиво взаимно в случае признано будет: Нашей же Священной Империи Королевств и Владений Наших наследных подданные исполнять будут, в сем случае вышереченное Наше желание. Дан в Нашем городе Вене 4 Генваря 1698. Римского Нашего Царствования 40, Венгерского 43, а Богемского 42.

Цесарский Паспорте в Италию, Рим и Малту, Его Царского Могущественнейшего Величества и Великого Князя Московского Ближнему Боярину Шереметеву.

Перевод с Цесарской Грамоты к Папе, которой переведен в тогдашнее время. [310]

Восприемлет путь во град Рим до Святых Апостольских порогов Пресветлейшего и Державнейшего Государя Царя и Великого Князя Московского Ближнейший Боярин и Наместник Светлые Вятки Борис Петровичь Шереметев, который уже, яко тысяща шесть сот осьмдесят седьмого году, не токмо к Пресветлейшему и Державнейшему Королю Польскому для утвержденного между Польшею и Россиею вечного мира и соединения, но и в тяжчайших потребах ко Двору Нашему Великий и Полномощный Посол был прислан, и по том для славного его в вещех делательных остроумия и прехвальной воинской обыклости всего Российского воинства Высочайший Правитель и наивышний Генералиссимус, выбранный: чрез десять лет славнейшая дела против неприятелей Святого Креста, а наипаче против Хана Крымского и его Салтанов храбрости и силы воинской изрядная показав, и тыхже как на Украйне, так в самых Татарских и босурманских землях и в степях многажды изрядне поразив, и некоторые их грады и крепости с обеих сторон Днепра, между которыми Кмзм-Кермень, Мустрит-Кермень, Мубарек-Кермень, Аслан-Кермень считаются, пресильно взял; и по отведению всех [311] стражехранителей в плен, и кроме великие имени своего славы, пресветлейшая такожде в Христианскую Посполитую речь достоинства снискал; хотяж и без всякого сумнения вся сия особливое ему Святыни Вашей стяжут призрение и благодеяние, обаче сего ради и сам тыми же именами Нам зело благоприятен есть, хотехом мужа сего и родом и иными душевными дары пресветлого Святыни Вашей как наилучши поручити честне и уклонне просяще, дабы для Нас его благоприятнейше объяти, и его желание исполнити благоволил, которое что яко Христианской Посполитой Речи и Нашим и сообщителей Наших винам годно: самому же Шереметеву до больших добродетельных понуждений возбуждению так Нам благоприятнейше будет, во всех бы причинах сыновней чести был достоин, иже напоследок Святыни Вашей жития долговременного и блаженного для Нашей воюющей церкви и радости от всея души желаем. В Вене 4 числа Генваря, 1698 года.

ЛЕОПОЛДУС.

Перевод с Цесарского письма к Графу фон Мартиниц, которой был тогда Послом в Рим.

Понеже Московской Генералиссимус, Наместник Вятской Борис Петровичь Шереметев сперва в Рим, а [312] оттуда в Малту ехать намерен, и МЫ ему по силе приложенных при сем списков, как к его Папскому Святейшеству, так и к Малтийскому Грос-Мейстеру Наши Императорские письма дали; того для присем оные сообщаются и тебе, дабы ежели ему случится, может быть, о чем тебя попросит, и он тебе сие письмо вручит, то бы ты всячески об нем у Его Святейшества, куда он теперь едет, старался, и во воем ему являлся благосклонным. МЫ пребываем к тебе с Нашею Императорскою милостию и благоволением. Вена 4 Генваря 1698 года.

И итого Генваря 3 числа в палатах Цесарского Величества было о военных делех для сбору казны собрание, или Рада, на котором собраны были дворяне и мещане всего Цесарского Государства многие: и Цесарское Величество к ним выходил сам., и изволил им говорить сам всем в слух, являя им выразительно о войне с Турком, и о показанной к ним милости Божией победою и одолением и взятьем Турецкого обоза в нынешнем прешедшем лете: и чтоб для собрания и удовольствования в предыдущий год войска против того Христианского неприятеля, по указу Его Цесарского Величества, не пожалели они дать в казну установленного сбору. [313]

И по изречении слов Цесарских, избранной на то от всех Цесарскому Величеству ответствовал: что они все Его Цесарского Величества Государства на услуги и повеления Его всеусердно готовы.

Под час же того Цесарского Величества выходу, Боярин с воли Цесарского Величества был тут же, и стоял в близости трона Цесарского Величества.

И тогож числа за час до вечера Боярин ездил к Цесарскому Величеству к руке, и пришед в палату пред Цесарское Величество поклоняся, говорил:

«Божиею милостию Пресветлейшего и Державнейшего Великого Государя Царя и Великого Князя ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА Всея Великие и Малые и Белые России Самодержца и многих Государств и земель, восточных и западных и северных Отчича и Дедича, и Наследника и Государя и Обладателя,

Вам Пресветлейшему и Державнейшему Великому Государю ЛЕОПОЛДУСУ, Божиею милостию Избранному Цесарю Римскому, всегда Прибавителю, и Германскому, Венгерскому, Чехскому и иных, Вашему Цесарскому Величеству, Его Царского Величества я Ближний Боярин и Наместник Вятской Борис Петровичь Шереметев, всеусердное мое предлагаю поклонение: при сем же по премногу вседушевно благодарствую [314] за превысочайшую Вас Великого Государя; Вашего Цесарского Величества милость, которая здесь явилась в бытность мою, во премилостивых Вашего Цесарского Величества о мне доведениях, и во премилостивом сего моего належащего пути чрез грамоты Вашего Цесарского Величества вспомогательстве, за которую Вашу Цесарского Величества превысоко показанную ко мне милость отслужити я несмь в силах, точию должен все тое возвратясь возвестить моему Премилостивейшему Государю, Его Царскому Величеству.

Ныне же в належащий мой путь отежжая, предлагаю Вам Великому Государю Вашему Цесарскому Величеству прежелательнейшее всеусердное мое вторократное поклонение».

И Цесарское Величество призвав Канцлера своего, говорил ему тихо, а он стоял пред ним припав на коленах; выслушав же встал, и отшед сажени с две, говорил;

«Божиею милостию Пресветлейший, и Державнейший, и Непреодолимый Великий Государь ЛЕОПОЛДУС, Избранный Цесарь Римский и иных многих Император, поклонение и благодарение твое Его Царского Величества Ближнего Боярина и Наместника Вятского приемлет милостивно, и своим Цесарского Величества милостивным изволением в належащей твой [315] благонамерительной путь отпускает тебя благоохотно, и в том твоем предобром пути желает тебе Его Цесарское Величество Божия милостивного присещения и во здравии твоем целобытия; везде же всякого от всех благоприветствования, и назад вскоре щастливого возвращения, и жалует тебя ко поцелованию своей Цесарского Величества руки».