II. Статейной список Посольства Никифора Михайловича Толочанова в Грузию 7158 (1650) года.

Лета 7158 (1650) Маия в 22 день, Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь всея России, велел Микифору Матвеевичу Толочанову, да Дьяку Алексею Иванову сыну Иевлеву итти в Меретийскую землю к Александру Царю с своим Государевым жалованьем с соболиною казною и для иных своих Государевых великих дел посольством.

И Микифор Матвеевичь Толочанов и Дьяк Алексей Иевлев в Посольском приказе у Дьяков, у Думного Михайла [136] Волошенинова, да у Алмаза Иванова Государев наказ и Государеву грамоту к Меретийскому к Александру Царю и роспись соболиной Казне и на Казенном дворе Государеву казну соболи ко Александру Царю по росписи приняли. А по наказу велено Микифору и Алексею итти с Москвы с Меретийскими Послы вместе в судах на Коломну, на Переславль-Резанской, на Касимов, на Муром, на Нижней Нов-город, и в Казань, и в Астрахань; а для бережения Послов и Государевы казны посланы проводить с Москвы до Переславля-Резанского Московские Стрельцы, а от Переславля Резанского велено имать провожатых в городех от города до города и до Казани, а от Казани до Астрахани, где будет по вестям надобно людей больше, и им имати у Бояр и у Воевод людей с прибавкою, сколько человек пригоже, смотря по тамошнему делу и по вестям, а из Казани ехать на Терек, а с Терка в Меретийскую землю ко Александру Царю, и от Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея России Самодержца, правити поклон и подать Александру Царю Царского Величества грамоту, и против наказу говорить речь и всякие Государевы Посольские слова справить, и объявить Государево жалованье соболи; а что против Посольских речей Александра Царя ответы будут и ближних ево людей речи, и Послом велено те [137] Александровы ответы и ближних ево людей речи писать подлинно.

Июня в 9 день Микифор и Алексей на отпуске у Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича всея России были у руки за переградою, а с ними были у Государя у руки Дьячей Алексеев сын, Жилец Клим Иевлев, да переводчик Иван Боярчиков, да толмачь Лаврентей Пирогов; и быв у руки Микифор и Алексей, отпустилися с Москвы с Государевою соболиною казною и с Меретийскими Послы на Коломну в стругах Июня в 10 числе, а с Коломны в Переславль-Резанской, в Касимов, в Муром, в Нижней, в Казань, а из Казани отпустилися Июля в 23 день.

7159 Сентября в б день Микифор и Алексей с Государевою казною и с Меретийскими Послы пришли в Астрахань, и с Государевою грамотою были у Боярина у Князя Ивана Андреевича Голицына Сентября в 7 день, и Боярин Князь Иван Андреевичь велел отвести Послом струги тогож числа, и приказал починить и совсем изготовить, и стояли в Астрахане за судовою поделкою 9 дней.

И из Астрахани Микифор и Алексей с Государевою казною и с Меретийскими Послы отпустились Сентября в день, и пригребли к Волскому устью [138] на Учух Куруслобе Сентября в 21 день, и стояли 5 дней за погодою.

Сентября в 27 день отпустилися на море, и прибежали морем к Рянцове Косе Сентября в 28 день, и стояли Послы Меретийские врозни, рознесло погодою.

Октября в и день Микифор и Государева казна и Меретийские Послы, подняв по погоде парусы, побежали к городу Терку, и прибежали того же числа, а Дьяка Алексея Иевлева отнесло погодою в море и носило по морю, и погодою било Сентября с 28 числа до Октября по 11 число, и от морские большие погоды многие запасы пометал в море для легкости, и тогож 11 числа на море приправила погода по пути, и Дьяк Алексей подняв парус прибежал к Терку ко устью того же числа, и стоял на устье за мелью 7 дней.

И Октября в 18 день Дьяк Алексей Иевлев с Терского устья пригреб под Терской город, и перевезся в город на двор.

И Октября в 24 день Микифор и Алексей послали в Меретийскую землю толмача Астраханского Ивашка Тизиченка, а от Александровых Послов отпущен поп Симон, да Мундаровы Кабарды Черкашенин Загарда, три человека Стрельцов, да два человека Окочен с вестью, что Царского Величества Послы и их Александра Царя Послы с Москвы на [139] Терек пришли, чтоб прислал Александр царь на Терек с подводы на встречу.

И Генваря в 21 день приехали из Меретии в Терской город Астраханской толмачь Ивашка Тизиченок, что послан был от Послов; а с ним приехал от Александра Царя Азнаур Константин Каншов с листом, и приехав толмачь Ивашко, от Александра Царя Послом правил челобитье, а сказывал: Ехал де он Ивашко с Терского города Мундаровы Кабарды с Черкашенином с Загардом и с Моретийским попом и с Терскими Стрельцы на Кабарду Казыя Мурзу Мундарова, и стояли в Кабарде 5 дней, за тем что ездил Черкашенин Загард в Хапсу проведывать дороги, куды итти лучше и бесстрашно; и тот де Черкашенин сказал ему толмачу Ивану, что на Хапсу ехать не льзя, дорога не чиста, живут Государевы непослушники, и из Мундаровы Кабарды поехали на Анзорову Кабарду к Зазаруке Мурзе, а Зазарука де велел их проводить до Балхар, и велел их отдать Болхарским Мурзам Алибеку, да Чеполову, да Канбулатову дядьке Черкаского Андабалу Мурзе, и те де Болхарские Мурзы проводили их до Меретийских деревень на Бугу, а из Буги проводили Царя Александра Казкаура к Константину Каншику, и жили де у них 6 дней; а в те де поры посылали они к Царю Александру с вестью, и взяли его ко Александру Царю в город [140] в Кутатись, и был он толмачь у Царя Александра, и от Послов Александру Царю правил челобитье; а Царь де Александр спрашивал про здоровье про Послов, и сказал ему толмачу; что посылает он Александр Царь Послом на встречу Азнаура своего Констянтина Каншова с листом.

Генваря в 22 день Александра Царя Азнаур приехал в Терской город.

И Генваря в день Александра Царя Азнаур Констянтин Каншов был у Микифора и у Алексея на съезжем дворе, и подал от Царя Александра лист, и речью говорил: прислан де был от вас Послов на встречу ко Александру Царю толмачь Иван Тизиченок, и сказывал Александру Царю про ваш Посольской приезд, и Царь де Александр услыша приезд Царского Величества про вас Послов, обрадовался, и послал де к вам Послом на встречу Азнаура Констянтина Каншова, и велел ево Царского Величества Послом челом ударить, и прислал к вам Александр Царь лист, а приказал де Царь Александр Царского Величества вам Послом итти к себе с Терского города после Светлые недели в Апреле месяце.

И после Светлые недели пошли Послы с Терека в Меретию Апреля в 15 день, и Терские Воеводы Князь Михайло Щетин с товарищи отпустили с Терка с Послы и за Государевою казною в [141] провожатых Сотника Стрелецкого Михайла Мохчанова, а с ним Терских конных Стрельцов пятьдесят человек, да новокрещенов тритцать человек, да охочих 60 человек. А как Булат Мурза Мшимаховичь Черкаской отпустил от себя дву узденей добрых, Чепана да Залегашта провожатых, и вели дорогою в верьх по Терку, и до Анзоровы Кабарды бесстрашно.

И Апреля в 23 день Государевы и Александровы Послы пришли к Кенмаметевым кабаком и Бакова, и перешед Тереке, стояли на лугу под Кенмаметевыми кабаки, и Кенмаметь и Баков Государевых Послов сам не встретил, и встретить никого не выслал.

И Апреля в 26 день Послов Микифора и Алексея, и Государеву казну, и Меретийских Послов Канбулатовы узденья проводили до Анзоровы Кабарды к Зазаруке Мурзе, дал Бог здорово и бесстрашно.

И встретили Анзоровские Мурзы Владелец Зазарука Мурза, да брат ево Кенмаметь с братьями и с племянники, выехав за своими кабаками и поставили Послов Микифора и Алексея и Меретийских Послов у себя в кабаках, по Руски в селех; да сказывал Послом Зазарука Мурза Анзоров: только де впредь Государь укажет Послом своим ходить в Меретийскую землю ко Александру Царю, и в Грузии, и на ево де Анзорову Кабарду дорога прямая, [142] а с ево Кабарды ко Александру Царю на Горских людей на три горы, да Настигорцы близко поспевают со вьюшными лошадьми в Меретию в первую деревню Александра Царя к Азнауру к Юрьеву два дни; только де ныне тою дорогою ходить нельзя, потому кто близко живут Шахов посаженник Аристопсонской Владелец, и со Александром Царем не в миру; а только де того Аристона Государь изволит с Царем Александром замирить, и та де дорога будет близка и хороша, и мошно сделать и тележной ход; а те де Горские люди Государю противны не будут, слушают и мочь большую имеют над Горскими и над Черкаскими людьми.

Апреля в 21 день Послы Микифор и Алексей отпустили из Анзоровы Кабарды перед собою с вестью к Меретийскому Послу к Александру Московского толмача Лаврентья Пирогова, а с ним Терского Стрельца, да с ними поехал Александра Царя Азнаур Констянтин Каншов, а провожать их поехали Болхарские Мурзы Хабатин да Буша до Болхар и в Меретию.

Маия в 5 день приходили из гор в Анзорову Кабарду к Зазаруке в кабаки два человека Дигорцов смотреть Государевых Послов, а имена им Смаиг да Чибирка, и были у Микифора, а от Микифора, приходили к Дьяку к Алексею, и Алексей их спрашивал, отколе [143] пришли, и какова владения люди, и для чего пришли? и они сказывались Дигорцы, жилище их в горах в верьх по реке по Урохе, а владелец у них Ангас Мурза Карангоев; а владения ево четыре кабака, да и за ним же де позадь Дигор другой владеет Стугорцы 20 кабаков, а в кабаке сказали жильцов дворов по 200 и больше; а для де оберегания ясак дают Алегупе; доходу же Мурзам Анзорову с кабака по десяти коров, или быков, да по ясыре, да по лошади по доброй, да с двора по овце по соягной, да по четверику пшеницы, да по четверику проса, и до первого де их владения до Дигор от Зазаруки на кабака половина дни ходу, а от их владения до Стигорцов день ходу, а от Стигорцов до первые деревни до Геза половина дни ходу; а ныне де та деревня за Александром Царем, а до Александра Царя от той деревни от Гези два дни ходу, а переход де от их владения до Александра чрез горы нужной, мочно итти на лошадях со вьюки, а только де поразширить дорога, и то де мочно сделать и телегами ходить, только де ныне тем путем Государевым людем ходить страшно от Сонских людей и от их владенья Аристопа. Да они же Горцы говорили: только де Государь изволит близко гор поставить свой Государев город и воинских людей устроить, они де Горцы и все Горские, люди будут ево Государевы холопи, и что дают Черкаским [144] Мурзам ясак, и тот ясак учнут давать Московскому Государю.

Маия в из день Государевы Послы Микифор и Алексей и Грузинские и Меретийские Послы пошли от Зазаруки в Болхары, а с ними в провожатых Терские служилые люди, Стрельцы, и новокрещены, и Окочане, и ночевали под городом на речке Суенсе, и наутре с того места Послы Государеву казну подняв на вьюки, пошли тою же речкою Суенсою меж гор узкою и нужною дорогою, и шли половина дни, и вышед, из гор, ночевали под темиж горами на той же речке Суенсе две ночи, а едучи перебродили тое речку во многих местах с большею нуждою, и лошади со вьюки попадали многие.

Маия в 17 день с того места пошли Послы Микифор и Алексей с Государевою казною в Болхары, и везли казну Послы на своих лошадях, а сами пеши шли, и пришли в Болхары того же дни, и приняли Государевых и Меретийских Послов Болхарские Мурзы с честию, а те Мурзы не под Государевою рукою живут, сами о себе.

Маия в 29 день пришли в Болхары от Царя Александра к Послом на встречу два Азнаура Мамука, да Епариц, да Юрье Каншев, и подали от Александра Царя лист; да с нимиж пришло пеших людей под Государеву казну и Посольскую рухлядь 273 человека. [145]

Маия в 31 день Государевы и Меретийские Послы пошли из Болхар под горы пеши; а Государеву соболиную казну и свою Посольскую рухлядь розделили по ноше нести пешим людям, которые присланы на встречу; и ночевали Послы с Государевою казною перешед Креху реку под горами под каменем. Июня в 1 день пошли с того стану под другие горы, и ночевали близко нижних гор под горами же, а правожали до тех мест Болхарские владельцы Али-Бек, да Чепелов с братьями и с детьми, и из под гор воротились к себе в Болхары.

Июня во 2 день Государевы и Меретийские Послы, встав с утра до солничного всходу, пошли, и Государеву казну и Посольскую рухлядь понесли чрез нижнюю гору Меретийские пешие люди, и перешли тое нижнюю гору на вечер с великою нуждою и с большою страстию, и сошед с нижние горы, ночевали на реке под торами; а та река течет из под нижние горы, под стольной под Александров городе под Кутатись.

Июня в 3 день встретил Послов от Александра Царя с лошадьми. И из того места, из под гор, шли подле той же реки на лошадях нужными же пути и страшными косогориками, и много падало лошадей и людей, и побивалися до полусмерти.

И того же дни встретил от Царя Александра, Микифора и Алексея, два [146] человека Азнауров, и объявил их Послов Грузинской Посол Князь Иван Григорьев, прислал де встретить Царского Величества вас Послов, Александр Царь, своих ближних людей Азнауров добрых, Ламкаца, да Парицу, да Георгия Арисупа, и велел вас Послов, о здоровье спросить; и те Александра Царя встретники, приняв Послов, поехали во владение Георгия Каншова, в городе Тевриж, и приехав поставили Послов на посаде, и учинив у посадских дворов сторожу, и прислали корм; а город Тевриж стоит за рекою за Реонью, в полугоре; а под городом посады, на той же реке Реоне посад, а в посадех церквей каменных до пятнатцати, и полаты многие сделаны с бойницами, и место крепко, въезд и выезде один, и высоко.

Июня в 5 день, Послы Микифор и Алексей, из того Юрьева владения Каншова пошли заутра, и приехали во владение Ламкацая да Парицы, в село Спаское, а дорогою проехали сел и деревень с тритцать, а во всех селех и в деревнях, по городам башни каменные, и полаты сделаны с бойницами.

Июня в 7 день из того села поехали Послы, и ночевали в селе Богородцком, у Азнаура Баклы Зырнеева, и проехали сел и деревень Азнаурских с пятьдесят, а в них башни и полаты каменные, с бойницамиж, а в [147] селех церкви каменные и деревянные, низменные, а колоколов нет.

Июня в 9 день из того села поехали, Микифор и Алексей, во владение Митрополита Захария; а сам Митрополит живет в городе в Кутатисе, у Царя Александра, а в селе церковь каменная, Пречистые Богородицы Одигитрия, а около того села, ево Митрополитова владения, по сказке тутошних людей, сел и деревень сорок, а в селех церкви каменные и деревянные, и полаты и башни каменные деланы с бойницами же, для осадного времяни.

Июня в 10 день из Митрополичья села пошли Послы, и приехали в царство Александрово в село, и стояли на дворе Александра Царя, а на Дворе построены для его приезду поземные чердаки досчаные, да у двораж на площади церковь каменная, во имя Иоанна Предтечи; а супротив того Царева двора, за рекою за Крихулом, на горе церковь каменная, добре пречудна во имя Архангела Михаила; а в церквах образы окладные, лица и ризы, и по полям чеканные, Святые на серебре позолочены, а венцы уместных образов золотые навожены мусиею; а Царев Двор стоит промеж дву рек, промеж Реони да Крихулы. Да за тою же рекою Крихулою, под горами, на реке на Реони, Двор Архиепископа Симона; а на дворе церковь деревянная, во имя Михаила Архангела, и Архиепископ [148] Симон прислал к Послом, чтобы притти к церкви помолитися, а в те поры пели обедню. И Послы Микифор и Алексей ходили к церкви, и Архиепископ встретил Послов перед церковью; а в церкви по правую сторону Царских дверей стоит жезл обложен серебром в чекан, о трах яблоках, на верьху жезла ковчег серебрен позолочен, на нем вычеканено по сторонам: Спасов образ, и Богородицы, и Предтечи, и Страстотерпцев, Димитрия и Георгия, а поверьх ковчега крест золот, на нем распятие Господне, и украшен камением и жемчугом, а в ковчеге, сказывал Архиепископ Симон, Мощи Святого Апостола Андрея часть от руки, да мученика Евстафея от главы, да праведного Евдокима; а куда Архиепископ поедет, и тот жезл возят перед ним. Да в той же церкви на левой стороне образ Пречистые Богородицы Умиление, обложен золотом, и украшен каменьем яхонты червчатыми, да у того же образа, сказал Архиепископ, часть гроба Господня, вделана в стороне; и после обедни Послов Архиепископ Симон унял обедать. И Микифор Алексей у Архиепископа обедали, и в столе за кушаньем Архиепископ вставал и говорил над чашею за Государское многолетное здоровье молитву, и проговоря молитву, говорил Послом: Царь де Александр Меретийский услышал про [149] Великого Государя, Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея России, что он Великий Государь Христианский Царь, и Александр ее Царь посылал к Его Царскому Величеству Посла своего, чтоб он Великий Государь Александра Царя пожаловал принял бы его под свою Государскую Высокую руку, к соединению православные Христианские веры, а ныне то видим Его Царского Величества вас Послов, и тому мы много обрадовались, и за Его Государево многолетное здоровье молили в Троице славимого Бога, чтоб он Великий Государь был здоров и многолетен; а к Царю Александру и к нам богомольцам был милостив; и пил за Государское многолетное здоровье чашу, и подносил Послам и всем Государевым людям; а после того Микифор и Алексей пил за здоровье Царя Александра, и за него Архиепископа, и после обеда Послы Микифор и Алексей пошли к себе. А во владении его Архиепископове, в селех церкви каменные и деревянные, и башни и полаты поделаны с бойницами.

Июня в 16 день Микифор и Алексей из того Царя Александрова села поехали в Цареве же Александров городе в Рачи, что дано в кормление Теймуразу, Царю Грузинскому, а в городе церковь каменная большая, делом пречудна, во имя Николы Чудотворца; снаружи у церкви резаны по каменю на образ праздники [150] Господские, и Пророки, и Апостолы, и Мученики, а в церкви стенное письмо, а местные образы обложены венцы, и ризы золотом и киоты обложены серебром и чеканены по местам праздники и святые, а венцы украшены по золоту мусиею и камением, и жемчуги, а церковные сосуды, потир и блюдечко и крест воздвизальной золотые, и Евангелие обложены дски и поля закрыты золотом, и около церкви ограда каменная, сделаны двои вороты, да в тойже церкви погребены ближние Царские сродичи, и гробы прикрыты бархаты и отласы золотными и завешены запонами, а гробницы их устроены в стенах церковных; а владеет тою церковию Митрополит Давыд; да за ним же Давыдом два монастыря и села и деревни, а в селах церкви каменные для осадного времяни, а двор Царя Александра за оградою с перестрел поставлен на площади, чердаки досчаные поземные, и в том Цареве Дворе живет Царь Теймураз с Царицею и с Царевичи и со внучаты своими. А как поехали Послы в город в Рачи, и поставили их на дворех от Царева двора с полверсты, и Теймураз Царь присылал к Послом Микифору и Алексею со здоровьем, а как у Теймураза Царя были Послы на посольстве, и то писано подлинно в Теймуразове в статейном списке.

Июня в 20 день Послы Микифор и Алексей от Теймураза Царя из Рачи [151] поехали ко Александру Царю в стольной ево город в Кутатись, а провожал Послов Митрополит Давыд до Кутатиса города; а как приехали в Кутатись, и поставил Микифора и Алексея против города на горе на реке на Реоне в Царевых шатрах, и стояли на том месте два дни, и от Александра Царя корм и питье приносили с большею честию.

Июня в 23 день прислал Александр Царь к Послом говорить, чтоб с того места переехать в посад и поставить на дворех.

Июня в 25 день Послы Микифор и Алексей приказали ко Александру Царю, чтоб велел Послам быть на посольстве у себя, и прислал к ним людей, кому нести Государево жалованье соболи, и под Послов лошади. И тогож дня Александр Царь прислал под Послов лошади, а на них седла оправленные серебром, а узды оправлены золотом, и людей под соболиную казну. И Микифор и Алексей Государеву казну соболи пересмотря и переправя, отдавали по статьям приставом Мамуке Джемарице да Юрью Каншову, а они раздавали людем своим Тюфеньчеем, а по Руски Стрельцом; а велели Послы итти им с соболями наперед, а Государеву грамоту дали подьячему, и велели ему везти перед собою высоко, а сами Послы Микифор и Алексей, седши на лошади, поехали за ними, и [152] как выехали из посаду на площадь, и не доходя Царева шатрова двора, прислал Царь Азнаура, и велел с соболями стать, а Послом говорил, чтоб поостановиться, а в те поры Царица ево сидела с Боярынями у себя в иных шатрах, и открыв шатровые полы на Государеву казну и на Послов и на Государевых людей смотрела; и погодя, немного, велел Александр Царь Послом ехать к себе к шатром; и как поехали к Царю, и в те поры учали с города с башен стрелять из пушек и из тюфяков и из турок, и не доехав Царевых шатров сажен за десять, велели Государевым Послом говорить, чтоб ссесть с лошадей; и Микифор, и Алексей, и все Государевы люди с лошадей ссели, и пошли к шатрам, и встретили вышед из шатров Послов Митрополит Захарий, да Голгофские горы из Ерусалима Игумен Никифор.

И Послов Никифора и Алексея от Царя спрашивали о здоровье, и выговоря речь, пошли перед Послами по обе стороны, и шли до Царя, и пришед перед Царя Александра, Микифор и Алексей поклонились по обычаю, и правиле от Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея России, Микифор Александру Царю поклон; а молил Бога в Троице славимого милостию Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь всея России Самодержец, [153] Владимерский, Московский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Государь Псковский и Великий Князь Тверский, Югорский, Пермский, Вяцкий, Болгарский и иных Государь, и Великий Князь Нова-города, Низовские земли, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский и всея северные страны повелитель, Иверские земли, Черкаских и Горских Князей, и иных многих государств Обладатель тебе Александру Царю велел поклонитися. А как Микифор говорил речь, и в те поры Царь стоял.

И Александр Царь спросил про Государево Царево и Великого Князя Алексея Михайловича всея России здоровье.

И Микифор говорил: как есмя поехал от Великого Государя своего от Его Царского Величества

Божиею милостию Великий Государь наш Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь всея России Самодержец и многих государств Государь и Обладатель на своих великих и преславных государствах в добром здоровье, и подал Государеву грамоту; а молыл:

Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь всея России Самодержец, и многих государств Государь и Обладатель, прислал к тебе Александру Царю свою Царского Величества грамоту. [154]

И Александр Царь Государеву грамоту у Микифора принял, и поцеловал в печать, и подержав на голове, отдал ближнему своему человеку, а про Государское здоровье услыша, воздев руки, обрадовался.

И после того Микифор говорил речь, а молыл.

Божиею милостию Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь, всея России Самодержец, и многих государств Обладатель, тебе Александру Царю велел говорити: в прошлом во 157 году прислал еси к Царскому Величеству Послов своих Игумена Василья да бельца с грамотою.

И Великий Государь наш Послов твоих пожаловал велел им быти у себя Государя на посольстве видети Его Государевы очи, и грамоту твою велел у нас приняти, и выслушал ее милостиво; а в грамоте своей ты Александр Царь к Великому Государю нашему писал, что ты пребываешь Царем от дедов и от прадедов ваших, от благочестивых и православных Христианских Царей, и монастыри и церкви сооружены от древних Царей, и Митрополиты и Архиепископы многие, и вера ваша непоколебима истинна есть и до ныне, и пожаловать бы тебя Великому Государю нашему не отставить и не откинуть от своих Царских рук, а вы иного Царя Христианские веры не имеете, [155] опричь Его Царского Величества. Да в той же своей грамоте писал ты Александр Царь к Великому Государю нашему: как ты на царстве своем пребываешь и от недругов своих тесноту и гонение терпишь, и чтоб Великому Государю нашему пожалована помочь тебе учинити, чтоб неверные не одолели, и истиннаяб Христианская вера, и церкви, и святые монастыри не разорились, и прислатиб Великому Государю нашему к тебе Посла своего те ваши места досмотрети.

Дьяк Алексей речь говорил.

Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь, всея России Самодержец, слыша твое Александра Царя пребывание и от недругов твоих тебе и государству твоему утеснение, о том поскорбел не помалу, и тебя Александра Царя и всю Меретийскую землю хощет оберегании всякими мерами, и для Христианские веры от своего Государского Величества высокие руки отриновенна тебя Александра Царя не учинить, и учнет держати в своем милостивом презрении, чтоб православная Христианская вера от неверных в поругании не была, и Послов твоих пожаловал своим Царским жалованьем, отпустил к тебе, а с ними послал Великий Государь по твоему прошению Послов своих: Дворянина Микифора Матвеевича Толочанова, да Дьяка Алексея Исвлева; а на какове мере и правде вам быти его Царском милостивом [156] призрении и в повелении, и он Великий Государь с нами Послы своими о том тебе говорить и наказал, и государства, твоего и земель и мест ваших велел осмотрить, и тебеб нам верить; да с намиж Послы послал к тебе своего Великого Государя жалованье семдесят девять сороков соболей добрых; и тебе бы Александру Царю ево Государево жалованье у нас Послов приняти с радостию, и видя к себе Его Царкого Величества милость и, жалованье по своей правде, на чем вы и ваши ближние люди перед нами Послы правду дадите, на том бы и стояли крепко и неподвижно, до кончины живота своего, и былиб под Его Царского Величества и Его Государских детей, которых Ему Великому Государю впредь Бог даст, высокою рукою со всею Меретийскою землею на веки неотступно, и Ему Великому Государю нашему и Его Государским детям служили и радели и добра хотели, во всем в правду без всякие хитрости, по своему крестному целованию, а к иным ни к которым Государям не приставати и Его Государского Величества нас Послов отпустити к нему Великому Государю не задержав.

И изговоря речь Микифор и Алексей Царского Величества жалованье соболи Александру Царю объявили, и Царь Александр Царское жалованье соболи принял с великою радостию, и на его [157] Государском жалованье бил-челом и поклонился низко, а Микифору и Алексею велел сесть, и Микифор и Алексей не сели, потому что к руке не позвали, а велели переводчику говорить Александру Царю речь.

Прислал Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь, всея России Самодержец, и многих государств Государь и Обладатель, нас Послов к тебе Александру Царю с своим Государским жалованьем, и велел нам быть у тебя Александра Царя у руки, а не быв нам Его Царского Величества Послом у тебя у руки, сесть не льзя, и Александр Царь сам сел и позвал к руке, и Микифор и Алексей, и все Государевы люди у руки были, и где Послом место, устроено, велел сесть; и Микифор и Алексей сели, и немного посидев встали, и Александр Царь говорил, чтоб Царского Величества Послы у него Александра Царя обедали, и подождав немного вышедши за шатры, и приказал ближним своим людям и приставом проводить за шатры, в холодник, по Московскому, что лобное место сделано каменное и покрыто, и которые провожали, говорили Послом, чтоб не покручинились и подождали не многое время, покамест Александр Царь пришлет позвать Царского Величества вас Послов к себе к столу; и Микифор и Алексей на том месте были с час с [158] битой, а с Микифором и Алексеем сидели Игумен Микифор Голгофсхие горы, а с ним Игуменом были Царевы ближние люди; а покамест Послы сидели в холоднике, и в те поры приезжали к холоднику Царевы Азнауры на добрых аргамаках, и Царского Величества Послов смотрить, и поздравляли, и поизгодя прислал Царь Александр Азнауров своих говорити Послом: Прислал Александр Царь к вам Послом, и велел бити-челом Царского Величества вам Послом к столу; и Микифор и Алексей переменя платье, пошли за стол к Царю со всеми Государевыми людьми. И Александр Царь велел Послом Микифору и Алексею, и сыну ево Клементью, сесть от себя с левую руку недалеко, а в заседках сидел Голгофской горы Игумен Микифор, а по правую сторону Царя сидел не подалеку Католикос, по Руски вместо Патриарха, да Митрополит Захарий, да Давыд, и иные власти Архиепископы, и иные власти Архимандриты, а Бояре ево и Азнауры, по Руски Дворяне, сидели по обе стороны; а пред кушаньем принесли пред Царя скатерть, камка золотная полосатая, и настлали перед ним по ковру, потом скатерть принесли пред Католикоса и перед Послов, полосатые отласные скатерти, а перед властей и перед Бояр скатерти кутняные, а перед Азнауров и перед Государевых людей вместо скатертей сшиваны кожи яловочные [159] красные; а Царь Александр и Власти и Бояре сидели все по Кизылбашски, согнув ноги на коврах, а перед Послов поставили стол, а под них скамью, а под Государевых людей скамью же, и сидели в середках промеж Азнауров; а в стол кушанье подали до вечера часа за два, и как кушанье перед Царя, и перед властей, и перед Послов подали, и в те поры Стольники почали наливать чаши винограду, и подносить Царю, и Властем, и Послом, и всем людям.

И немного помешкав Александр Царь встав, и Власти, и Бояре встали же, и принесли к Царю налив чашу винограду, и Царь приняв подал Католикосу, и велел говорить за здоровье Царского Величества молитву, и проговоря Каталикос над чашею молитву, поднес чашу Александру Царю, и Александр Царь приняв чашу, говорил Микифору и Алексею речь: Изыскал де яз Государя Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея России Самодержца, собинного Государя себе, а яз де Александр Царь вечной его Государев холоп, и за Его многолетное здоровье лью чашу, чтоб ему Великому Государю быть здорову и многолетну; и выпив поднял чашу выше головы своей, и после себя подал чашу Католикосу, а потом подавал Микифору и Алексею и сыну ево Алексееву, и подав чаши, говорил Александр Царь речь. [160]

Как де я Александр Царь уведал от тестя своего, от Теймураза Царя Грузинского, про Московское царство и про истинную Христианскую веру, и про Великого Государя, Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея России Самодержца, того жадал беспрестани, чтоб видети православную Христианскую веру, и Московских людей самому, и слышати Его Царского Величества здоровье, и для тово посылал к Его Царскому Величеству Послов своих, и покаместа Послы к Москве к его Царскому Величеству ходили, и Его де Царя Александрова мысль, и сердце приклонилось к его Царской воле, а по том ныне увидел Его Царского Величества вас Послов, и слышал от своих Послов его Царскую непременную милость и великое жалованье, обрадовался и впредь Его Царского Величества со всем своим государством неотступно раб, и рад за него Государя своего со всеми своими людьми против его Государевых неприятелей стоять и биться, и головы свои складывать. И выговори речь и сам сел, и Католикос, и Послом велел сесть.

А Митрополитом и Архиепископом, и иным Властем, и Бояром своим, и Государевым людям, Азнауром, велел за Государское многолетное здоровье Стольником своим подносить чаши, и пили все стоя, и после того поизгодя немного [161]

Микифор и Алексей, вышед из за стола, пили за здоровье Царя Александра, Католикос, и Власти Про Александра Царя пили же стоя, а Бояре ево и Азнауры пили про Александрово здоровье, приходя против ево станицами по семи человек, и выпив, поклонясь на одно колено, садилися по местам, а кушанье ставили перед Царя и перед Католикоса на золотых блюдах, а питье наливали из золотых сулей в золотые чаши, и Послом подавал Царь из перед себя кушанье и питье на тех же золотых блюдах и в чашах, а перед Властей и перед Бояр и Азнауров ествы носили и питье во все столы наливали в серебреные сосуды; а как стол почал поздать, и принесли два шандана серебреные большие с большими крашенными свечами, и поставили против Царя по обе стороны по свече, а перед Католикоса и перед Послов поставили свечи крашенныеж большие в серебряных же шанданах, а перед Властей и перед Бояр и перед Азнауров ставили свечи в серебреных же шанданах, а в задние столы в медных; а стол был часу до третьего ночи, и за столом Царь сидел добре весел и беспрестани Царское Величество имя возвышал, а на Послов и на всех Государевых людей смотрел много из подтиха. И после стола Александр Царь Послов Микифора и Алексея отпустил на дворы, и [162] провожали до лошадей многие Азнауры и до двора.

А как Послы Микифор и Алексей у Александра Царя на посольстве были, и в те поры устроен был двор на площади в Кизылбашских в шатровых полах в длину и в ширину сажен по пятнатцати, и покрыт весь шатровыми и полатошными верьхами, и устлан по всем сторонам коврами цветными; а где было Царево место, и с ту сторону завешено от Шатровых пол поламиж золотыми Персидского бархату, и устлано место коврами шелковыми, а поверьх ковров под Царевым местом постлана полсть бурмашная большая сажен в шесть и больши; а поверьх полсти ковер золотной, а поверьх золотного ковра положена подушка большая, шита по красному атласу золотом и серебром, и прикрыта полазцом, выстеганы узоры по белому атласу, а позади Царева места за спиною подушка же большая и покрыта атласом золотным, а над местом Царевым, где сидел Царь и где сидели Католикос и Послы, учинена под Шатровым верьхом другая кровля полатошная, и вышиваны атласные и камчатные резные травы, разные цветы, а под тем верьхом учинен над Царем солнечник, шит золотом и серебром и разными цветными шолки по белому атласу, птицы и травы, а кругом окищен золотивши кистьми в длину и поперег солнешника сажени по полуторы. [163] А как Микифор и Алексей ко Александру Царю пословать пришли, и Царь сидел на своем месте по Кизылбашски, согнув ноги; а платье на нем было кафтан долгой, камка золотная с кружевом, нашивка низана, пуговицы золотые с искры алмазными, у кафтана же ожерельицо низано Бурминским жемчугом большим на дву нитях, по кафтану подпоясан тесьмою, по ней запоны золоты, с каменьем искры яхонтовые и изумрудные, да по кафтануж остегнута сабля, оправлена золотом, а в золоте яхонты червчатые и изумруды из корки алмазные, да у сабельного же пояса конец опущен по земли, оправлен, по нем запоны золоты с искры яхонтовыми и изумрудными и с алмазными, по верьх кафтана шуба, камка золотная на соболях, на крыло застегнута в одну завязку, да на Алексанре же Царе на персех крест золот большой с мощми на золотой цепи, на главе венец с городы без опушки, о семи верьхах, низан жемчугом Бурминским, и вставлены каменья яхонты червчатые и лазоревые, и изумруды, и алмазные искорки, на верьхах у венца устроены кресты на золотых спеньках Бурминским жемчугом, по четыре зерна в кресте, а в руках у Царя жезл обложен золотом, и вставливаны искры яхонтовые и изумрудные и алмазные, поверьх жезла яблоко, а в нем искры алмазные, по верьх яхонт червчат велик гранен; а как сидел Александр Царь [164] в столе за кушаньем, и в те поры на нем была шапка, бархат черной с соболием, низано по шапке перекрестье жемчугом Бурминским, а венец в те поры стоял против Царя на стояне, и жезл поставлен у стояна же, а стоян устроен четвероугольной, покрыт бархатом черным, наугольники у стояна и около стояка подзором, обито золотом и вставливаны искорки яхонтовые и изумрудные; да против Царева же места у шатровой сохи стоял жезл, обложен серебром, позолочен, поверьх жезла ковчег четвероуголен, золот, у ковчега построены вычеканены Спасов Образ и Пречистые Богородицы, и Предтечи, и Страстотерпца Георгия и Димитрия, а в вещах искры яхонтовые и изумрудные, а в ковчеге называли мощи Георгия и Димитрия Страстотерпца, а в ковчеге крест с Роспятием золот же вылит, да на той же шатровой сохе стоял Образ Пречистые Богородицы Умиление, венец и поля обложены золотом и украшен камением, а киот серебреной; да подле Царя по правую и по левую сторону стояли по ковчегу же на жезлах, а жезлы и ковчеги сделаны и украшены также, как первой ковчег, да над Царем стояли Образы складные на трех дцках, а на них воображен Спасов Образ на престоле с сторону Пречистые Богородицы, а с другую Иоанна Предтечи, на сторонних дцках Архангеле Михаил и Гавриил, украшены [165] золотом, а в венцах каменья яхонты и изумруды.

А по правую сторону от Царя сидел Католикос, по их вместо Патриарха, а под ним постлан ковер шелковой, на ковре подушка большая, позади его подушка же, обе шиты по вишневому атласу золотом и серебром, а на самом Католикосе мантия, тафта вишнева, источники шиты золотом и серебром, наугольники у мантии на персех вышиты господские праздники, Воскресение, да Вознесение Господне, и обнизываны ризы у Свята и Святых Апостол жемчугом, на подоле наугольники шиты Херувими золотом же и серебром, по красному атласу, на голове у Католикоса шляпа поволочена бархатом черным, перекрестье и около шляпы венец обложен золотом с искры яхонтовыми и изумрудными и с алмазными; в руках у Католикоса посох двоеручной с Греческого образца, обложен весь золотом, на нем три яблока украшены искры яхонтовые и изумрудные; против Католикоса стояли кресла покрыты бархатом черным, а у кресел стояли на ковре башмаки ево кривые бархатные черные, носки и каблуки и обоймы у башмаков обиты золотом с искорки, а в обед шляпу с него снимали, и положена была в креслах и посох стоял у кресел.

А за обедом было у Александра Царя Властей: он Католикос, да два Митрополита, да четыре Архиепископа, да девять [166] Архимандритов и Игуменов семдесят, четыре человека Бояр и ближних людей и Азнауров; а сидели в столех подле стены в один человеке, и супротив никто не сидел, потому что Царь смотрел на всех людей и никому укрыться нельзя; а где стояло питье и всякие суды и где кушанье отдавали, и то место устлано коврами, а поверьх ковров фаты, а Царевы сосуды сулеи и блюда и чаши золотые стояли против Царева места не подалеку на коврах, постланы фаты золотые.

Июня в 28 день присылал Александр Царь к Послом приставов Мамуку, да Георгия, чтоб были к нему Александру Царю к ответу, и с ними прислал под Микифора и Алексея лошади, и того же часу Послы ко Александру Царю поехали, и не доезжая шатрового двора, отвели Послов в прежний холодник.

И поизгодя с полчаса, прислал Александр Царь по Микифора и Алексея, и велел быти к себе в тот же шатровой дворе к отвешу; и Микифор и Алексей ко Александру Царю в шатры пришли и поклонились на ево Государеве жалованье за обеде и на подачах в землю, и Александр Царь спрошал Послов Микифора и Алексея о здоровье, и велел сесть от себя близко с левую сторону, а по правую сторону сидел Католикос и Власти, а Бояре и Азнауры сидели по обе стороны, и [167] места построены и ковры постланы все по прежнему.

И посидя не много, Александр Царь спросил Микифора и Алексея: присланы вы от Великого Государя своего, Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея России Самодержца, ко мне Александру Царю с его Государским жалованьем с собольми, и яз Александр Его Царского Величества соболи взял у вас Послов с радостию, и на его Царской милости и великом жалованье много челом бью, а иной Его Царского Величества приказ с вами Послы ко мне есть ли?

И Микифор и Алексей Александру Царю говорили против наказу.

Речь Микифорова.

Присылал ты Александр Царь к Царскому Величеству, Государю нашему, Царю и Великому Князю Алексею Михайловичу, всея России Самодержцу, и многих государств Государю и Обладателю, Послов своих Игумена Василья, да бельца Давыда, поздравляючи Его Великого Государя нашего на его великих и преславных государствах Российского Царства, а в грамоте своей ты Александр Царь к Царскому Величеству писал, и Послы твои били челом, чтоб Великому Государю нашему Царю и Великому Князю Алексею Михайловичу, всея России Самодержцу, тебя Александра Царя и всю твою Меретийскую землю пожаловати держать [168] под своею Царскою высокою рукою в оберегании и в защищении от всех твоих недругов.

И Великий Государь наш, Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь, всея России Самодержец, и многих государств Царь и Обладатель, грамоту твою Александра Царя, и челобитье Послов твоих выслушав милостивно, и слыша, что ты Александр Царь живешь от супостат своих в утеснении, и о том поскорбел, и хощет Его Государское Величество тебя Александра Царя со всею твоею землею держании под своего Царскою высокою рукою, от недругов твоих в обороне и в защищении, и Послов твоих Игумена Василия и Давыда со всеми людьми, которые были с ними, пожаловал своим Царским жалованьем, отпустил к тебе Александру Царю.

Речь Дьяка Алексея.

И тыб Александр Царь по своему письму и прошению правду свою совершил перед нами Его Царского Величества Послы, крест Ему Великому Государю нашему Царю и Великому Князю Алексею Михайловичу, всея России Самодержцу, сам поцеловал, и сыну своему и ближним людям целовати крест велел, по той записи, которая ныне с нами от Его Царского Величества прислана на том, что тебе Александру Царю и твоим детям и внучатам, которые впредь будут, — быть под Его Государевою [169] высокою рукою, на веки неотступным, и ни к которым к иным не приставати, и крестоцелованной записи ты Александр Царь и дети твои, которые ныне у тебя есть, руки свои и печати приложили, и то Царскому Величеству от тебя Александра Царя будет верно и приятно.

И как Микифор и Алексей Александру Царю речь говорили, и в те поры Александр Царь стоял, сняв с себя шапку, и выслушав у Послов речи, и воззря на образ Пречистые Богородицы, перекрестился.

Учал Александр Царь Послом говорить: Покамест яз Александр Царь про Московское Государство и про веру Християнскую и про Царское Величество ни от кого не слыхал, и яз Александр Царь был о себе, и ни к которым Царем к Турком, к Кизылбашскому и к Крымскому не приклонился; а как я услышал от тестя своего от Теймураза Царя Грузинского про Московское Государство, что он Великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайловичь, всея России Самодержец, пребывает на своем преславном и великом государстве самодержавен, и православная Християнская вера истинная, и яз Александр Царь к нему Великому Государю, к Его Царскому Величеству, послал Послов своих с покорением, чтоб мне Александру быти в той истинной Християнской вере во исправлении и в [170] соединении и под Его Царскою высокою рукою в Его Государском повелении, и с тех месте и до сей поры стояли в мысли своей непоколебимо, и всею мыслию своею и сердцем, взирая на Превышнего Бога, молил, чтоб Его Царское Величество воля совершилася, и ныне яз Александр от своих Послов услышал Его Царскую милость и великое жалованье к себе увидел, и тому много обрадовался и голову свою со всеми людьми своими преклонил в Его Царскую волю, и правду свою перед ним Государем совершу, и крест Ему Государю поцелую, и буду под Его Государскою высокою рукою неотступен на веки; а Царское Величество и жалованье было от меня Александра Царя неотриновенно, да и услышит Бог Творец небу и земли мою убогую молитву, и вложит Ему Государю Бог желанное в сердце, и поможет мне и заступит меня он Великий Государь от неприятеля моего от бывшего моего холопа и обругателя веры Христовы и отступника от света во тьму басурманские веры Диянского Леонтья Князя, и за такое великое дело подаст Господь Бог милости Великому Государю моему и Государству Его вся благая.

И выговоря Александр Царь речь, призвав к себе Микифора и Алексея, и говорил им тихим обычаем речь, утая от всех людей своих: От Царского Величества наказано вам, чтобы мне [171] Александру Царю, а Его Царского Величества перед вами Государевыми Послы дело Его Государево совершить и по записи крест целовать со всею своею землею, какова с вами запись прислана; и я Александр Царь в воле ныне Его Царского Величества с братом своим и с сыном и со всем своим Государством, и повеление Его Царское совершено будет вскоре; а вы Государевы Послы по приказу Государя своего изготовьте запись, как Царскому Величеству годно, так и совершу. И выговоря речь, отпустил Послов от себя по подворьям, и прислал к Микифору и Алексею на подворье с столом и с питьем.

Июня в 29 день Александр Царь присылал к Послом приставов их Азнауров Мамуку Джипарицу, да Георгия Каншова; а говорили Царевым словом, чтоб Микифору и Алексею быть в Соборную церковь в город в Кутатись, и слушать в Соборной церкви обедню, и прислал лошади против прежнего в конском наряде.

И по присылке Александра Царя, Послы Микифор и Алексей в городе к Соборной церкве к обедне приехали, и как приехали и в Соборную церковь вошли, и приставы Микифора и Алексея пошли к образом молитися, и помоляся образом, велели пришед челом ударить Царю, и Микифор и Алексей помоляся образом, пришед Царю поклонилися, [172] потом Католикосу; как Послы пришли в церковь, и Александр Царь стоял на своем Царском месте, а место сделано каменное у столба, писано в нем и околу его Святые, и Цари; а у Царя в руках жезл, а Каталикос Максим сидел середь церкви против Царских дверей в креслах в мантии, и говорил в книгу перед обеденною службою, а перед ним Католикосом постлан ковер большой, поверьх того ковра постлан другой ковер поменши золотой, и на верьхнем золотом ковре положено Евангелие, да крест, да стихарь, да сак и, поручи и омофор, а на большом ковре по конец стоял стоян прежний, что перед Царем на посольстве стоял, а на стояне стоял вместо Святительские шапки венец без опуши, обложен по бархату черному золотом, и вставливаны искры яхонтовые и изумрудные и жемчуг, да на том же стояне лежала шляпа Католикосова, которая на нем была в посольстве, а перед облачением, как его Католикоса облачать в сак, вышли из олтаря Архидиакон, да Дьякон белой в стихарях с кадилом, и стали против Католикоса с обе стороны ковра, и его Католикоса покадили, и покадя пошли в олтарь, и после того вышли четыре Дьякона, и подошед к Католикосу поклонилися, и Архидиякон, да Дьякон приняли его под руки, и из кресл его приняли и мантию с него сняли, и вздели на [173] его стихарь золотой без оплечья, и подпоясали по 4 пояснице тесмою, а по тесме набиваны часто запоны золоты по вершку, а в них искры яхонтовые и изумрудные, а поверьх стихаря положили на него патрахель, шита по вишневому атласу золотом и серебром, Господские праздники, и обнизывано жемчугом, и в венцах искорки, и вздели поручи, шиты волоченым золотом, и у поручей по шти пуговиц золоты великие сделаны гладью, да положили на него сак бархат червчат, около всего сака и по боркам шито вместо кружева волоченым золотом травы большие, а сак без оплечья, а по бокам у сака по шти пуговиц золоты с яхонты и изумруды великии, и его застегали и принесли венец чеканной и положили ему на голову.

И как его наряжали, и он Католикос руки свои держал не Дьяконах на обе стороны крестообразно, и нарядя посадили его в кресла, и поднесли посох, и отшед Архидиякон и Дьякон, и прокликал Архидиякон по своему исподати деспота, и отшед стали по обе стороны Царских дверей, и пошед к Царским дверям от престола поп в ризах, и стал говорить перед обеднию отпуск, и после отпуска поднесли Католикосу крест, которой лежал на ковре, а крест золот весь сделан гладью, а в нем вставливаны в длину по кресту седмь изумрудин, а по ручкам четыре изумруда, [174] все гранены, на месте грани четвероугольны, а вставливаны в кресте на обе стороны сквозные величиною в золотой, а воображения на кресте никакова нет, потому что меж камней места простого не много, и вынесли из олтаря свечу тройную, как бывает в преждеосвященную обедню, пошед к Царским дверям от престола поп в ризах, и стал говорить перед обеднею отпуск, и после отпуска поднесли Католикосу крест, которой лежал на ковре, а крест золот весь сделан гладью, а в нем вставливано в длину по кресту семь изумрудов, и поднесли Католикосу, и приняв Католикос крест в правую руку, а свечу принял левою рукою, и подняв крест и свечу вместе, учал осенять крестообразно на олтарь к Царским дверям, по том осенил Царя и всю правую сторону, а после осенил левую сторону, а осеня крест и свечу отдал Дьяконам, и отнесли в олтарь, и крест положили на престоле, и после осенения Архидиякон начал обедню по своему, а Священник начал в олтаре, воздев руки вверьх, а сказывал старец Греченин Феофан, что был на Москве, обедню благослови Владыко и благословенно царство; а как Священник начинал обедню, и Католикос руки свои к верьху поднял же, и по том Дьякон стал говорить ектению, а на крылосе Господи помилуй не пели, говорил Поддьяк против статей [175] говорком по своему у Царских дверей кирие элейсон, а после ектении учал Католикос, а с ним Митрополиты и Архиепископы и Архимандриты петь антифоны, а после антифонов вышли в северные двери с Евангелием и поднесли к Католикосу, и Католикос Евангелие поцеловал, и взяли его Католикоса Митрополит, да Архиепископ и Архимандриты и Игумены под руки и повели в олтарь, а на крылосе пели Архиепископы и Архимандриты и Игумены тропари и кондаки на роспев и Святый Боже по своему. Апостол чел Дьякон, вышед из олтаря в северские двери против Царских дверей, а Евангелие чел Архидиякон, и прочетчи Евангелие, поднес к Царским дверям, и принял у него поп, и понес к Католикосу и ко всем служащим, и говорил Дьякон ектению, а Господи помилуй пели по своему Поддьяки, стоя у Царских дверей, а Херувимскую песнь и достойна есть Кеноники пели и Власти на одном крылосе, а милость и мир жертва, и свят, и поется и после достойна, ничего не пели, говорили в олтаре Дьяконы говорком тихим гласом, а выход с Евангелием и с переносом против Руского только, перед переносом несет Дьякон крест, за крестом несут перенос, а напереди идет Дьякон с кадилом и кадит на обе стороны людей и святыню; а как шли с переносом, и Царь, сняв с себя венец, и главу [176] приклонил в пояс, и вышед Католикос из Царских дверей, уступил и принял перенос, и подняв потир выше головы, и обращался на все три стороны, говорил по своему, да помянет Господь Бог, и как вошли в олтарь, и Царских дверей не затворили, только завесили двери запоною преизрядною, а затворных Царских дверей ни в которой церкви у них не живет, а после Кеноников стал с потиром Архидиякон, после Архидиякона с тем же потиром Католикос, подняв в Царских дверях и отдал потир попу и отнесли на жертвенник, заамвонную молитву говорил, вышед из Царских дверей, поп, а просвир не выносили, а после обедни отпуск говорил (вышед из Царских дверей) Католикос, стоя в Царских дверях, вынесли на золотом блюде просвиру изломана в мелкие части, и подходил Александр Царь к Царским дверям, и вышед Католикос из Царских дверей, и подавал тое просвиру Царю трижды на руку, и Царь стребил и приложился к образу, а Царица стояла против Царева места сокровенно; а как пели обедню, и про обеденное пение рассказывал старец Греченин Феофан по Руски, и пение все против Руского сходится, а в олтаре горнее место за престолом высоко, шесть ступеней, а где садятся Власти, от горнего места устроено во весь олтарь, что лавка высоко, до ней две ступени, а [177] после отпуску Католикос вьишел из олшаря, и сел середь церкви по прежнему в креслах, и пришед Дьякони, стали его разболокать, а Царь пошел из церкви, а Микифору и Алексею Царь велел быти к себе к столу, и Микифор и Алексей после обедни заезжали на дворы к себе, и переменя платье, поехали к.Царю Александру за стол, а за столом сидели Царь и Католикос, а после Власти и Бояре и Азнауры по прежнему в полотняном дворе в шатрах. И в столе Александре и Католикос про Государя, Царя и Великого Князя Алексея Михайловича всея России Самодержца, про Его Царское Величество здоровье пили чашу все против прежнего, и весь стол Царь был весел, и Царское имя возвышали безпрестани с великим повышением, и после стола про Государское здоровье Александр Царь пил в другорядь, и Католикосу и Послом подавал, и всем своим людем пить велел, а после стола Послов отпустил к себе, а за ними прислал к Микифору и Алексею с кушаньем в стол подачь из перед себя.

Июля во 2 день приезжал к Микифору на двор Голгофской горы Игумен Микифор, да с ним Теймураза Царя Азнаур, и сказывали Микифору и Алексею, что посылает их Александр Царь к Дадиянскому к Леонтью Князю, чтоб он Леонтей Князь с Царем [178] Александром помирился, а помиряся послал бы и он Леонтий Князь к Царскому Величеству Послов своих, и Ему Великому Государю бил челом, чтоб Его Царского Величества ево Леонтия Князя пожаловал также что и Александра Царя, принял под свою Государскую высокую руку, и о том де вам Послом Александр Царь велел сказать, чтоб и вы Послы с ним Игуменом от себя приказали Леонтью Князю говорить.

И Микифор и Алексей Игумену Микифору и Рамазану говорили: Приказал с ним Игуменом Александр Царь, которые слова к Диянскому к Леонтью Князю, и то дело самое доброе, только нам Послом Царского Величества о теме Диянском Князе приказу не было, и приказывать нам с тобою о том деле не уметь. А говорили Микифор и Алексей ему Игумену: Будет по приказу Царя Александра он Игумен такое дело сделает, и Диянского Леонтья Князя с Царем Александром помирит и под Государскую высокую руку ево Леонтья Князя призовет, и за то тебе Игумену будет от Великого Государя, Царя и Великого Князя Алексея Михайловича, всея России, большое жалованье, чего у тебя и на разуме нет.

Июля в 5 день духовник Александра Царя Митрополит Захарей звал Александра Царя к себе обедать, и Царь Александр прислал к Микифору и [179] Алексию с лошадьми, а велел быти за собою к Митрополиту Захарью обедать, и Микифор и Алексей по приказу Александра Царя к Митрополиту приехали, и у стола были, и Царь Александр сидел против прежнего своего Царского чину, а Послы сидели по правую сторону от Царя не далеко, а Власти и Азнауры сидели по левую сторону, и за столом все были против прежнего чину, и Царского Величества за многолетное здоровье Александр Царь встав пил чашу с великим повышением и с похвалою, применяя Его Царское Величество к Вышнему Богу: Бог де наш на небесех, а Он Великий Государь наш на земли. И после себя подавал чашу Послом, по том Митрополитом и Архиепископом и Властем и Азнауром велел пить, заходя против себя станицами, а в столе было пред Царем и перед Послами и перед Бояры и перед всеми людьми кушанье мясное, а перед Властьми постная ества.

Июля в 6 день Царь Александр и с Царицею своею поехал из города Кутатиса в город в Скалду, а на поезде прислал к Послом Игумена Василья, которой на Москве был, да с ним Думного своего Дьяка Пешенгея Андреева сына Хаторова Арменина, и говорили Послом Царевым словом, чтоб де вам Послом не покручиниться, Царь Александр поехал в город в Скалду для своих Покоев, а по вас Послов пришлет в [180] третей день, и пошлет от себя по Теймураза Царя, чтоб при нем свершить Царского Величества Ево Государево и свое дело; да приказал вам Послом Александр Царь, и велел переехать на свой Царев двор в меньшой город в Кутатись.

Июля в 8 день Микифор и Алексей по приказу Александра Царя переехали на посад на ево Царев двор, в нижней город в Кутатись. Город каменной, стоит на реке на Реоне на берегу под горами на ровном месте, а в городе церковь каменная во имя Страстотерпца Георгия, по городовой стене две башни, одна на воротех, на ней пушечка волконейка, другая башня в вышину сажен с пятнатцать, на ней три пушечки волконейки же, в городеж полата на столбах, выведена в реку Реон, а в полате стенное письмо, писаны бои прежних Царей, в длину восемь сажен, поперег пяти сажен, и в той палате стоял Микифор Толочанов, подле той полаты поставлен каменной поземкой чердак, окна большие частые, в длину дватцать сажен, поперег осьми сажен, позади его погреб каменной, на другой стороне подле городовой стены к реке Реоне полата большая на жилых подклетах, в длину осьмнатцать сажен, поперег семь сажен, в ширину осьми сажен, верьхние житья сделаны по светличному, и в той полате [181] стоял Алексей Иевлев, позади той полаты за городом за стеною сад Александра Царя, а в аду всякие овощные деревья.

Июля в 10 день приезжал к Послом от Царя Александра Думной Дьяк Пешенга, и говорил Микифору и Алексею Царевым именем, чтоб вам Послом не покручиниться, что Александр Царь вас Послов долго к себе не возмет, а пришлет по вас вскоре.

Июля в 13 день прислал Митрополит Захарей к Послом к Микифору и Алексею по приказу Александра Царя, чтоб ехать в верьхней город Галат, где лежат Цари, и осмотрить бы город и церкви, и Божие милосердие, и Святых.

И по приказу Александра Царя Микифор и Алексей в Галатцкой город ездили и досматривали. Город Галат каменной, стоит в полугоре, а под ним течет река, имя ей Красная, от города с полверсты, у города двои ворота, на них башни, у одних ворот затворы железные большие, на них чеканено письмо. А сказывал Митрополит Захарей, что те ворота привезены из Кизылбашской земли из города из Дербени в те поры, как ходил воевать Кизылбашскую землю Мелетийский Царь Давыд.

Да в городеж церковь каменная Соборная, покрыта медью, во имя Пречистые Богородицы Галатцкие, а в церкве стенное письмо Господские праздники и Святые, да в церквеж Божия милосердия по [182] правую сторону образ местной Спасов поясной, обложен серебром в чекан позолочен, по полям вычеканены Святые, а подле образа стоит крест большой в вышину в сажень, поперег в полсажени, обложен серебром, в чекан позолочен, украшен камением яхонты червчатыми и лазоревыми, и жемчуги Бурмянскими. И сказывал Митрополит Захарей: в том кресте в средине за затвором зуб Пречистые Богородицы семилетного ее возраста, и власы, как терзала у себя при распятии Господни, и млеко Пречистые Богородицы; а сделан среди креста ковчежец золот, и учинен у того ковчега затвор золот же, в длину и поперег в четверть аршина, и вычеканены по сторонам Херувими, а середи затвора яхонт червчат в большой грецкой орех, и около того затвора по сторонам яхонты червчатые и лазоревые Бурминские. А сказывал Митрополит Захарей: тот ковчег и затвор у ковчега сделан в золоте в том, что принесли на Рожество Христово к Богородице Персидцкие волсви в дарех, подле того креста образ Пречистые Богородицы местной с превечным Младенцом, стояще против человеческого росту, средина и поля обложены в чеканы серебром, позолочены венцы у Богородицы, у Спаса золоты, и по полям дватцать две дробницы золотых, писаны на них Пророки и Апостолы, и венцы мусиею украшены, по [183] венцам яхонты и жемчуги, по левую сторону образ Пречистые Богородицы стоящей местной же со превечным Младенцем в тоеж меру, обложен и украшен також, что и первой Богородицы и образ; а на тех обеих образех написано при ногах Цари молящеся, а подписи над ними нет, кто именем, и которой Царь. А сказывая Митрополит Захарей: которые Цари строили тот город и церкви, и те Цари на образех написаны, а имян их не ведает; а подле того образа образ осьмилистовой Пречистые Богородицы на престоле со превечным Младенцем, пречуден, лица у Богородицы и у Спаса и ризы и престол чеканены по золоту, и средина и поля и киот меньшой обложены золотом, и чеканены Архангелы и Апостолы, и украшен каменьем яхонты червчатыми и лазоревыми и жемчуги, и писано по золоту мусиею; а больший киот, в чем тот образ поставлен, и тот киот затворы обложены весь серебром, в чекан позолочен, и вычеканены по киоту и по затвором Господские праздники и Святые, да у того же Богородицына образа позади во цке ее сделаны пятьдесят семь ховчежцев; а в них мощи Пророческие и Мученические и Преподобных многих Святых, в мелочи, укреплены в ладону. Подле того образа образ осьмилистовой же Пречистые Богородицы умиления, стоящей со превечным [184] Младенцем, строение и оклад и средней киот и Святые и дробницы, и больший киот и затворы устроены також, что и выше сего образ Богородицы и слово в слово, а позади того образа мощи в тритцати восьми местех, устроены чеканные такоже с мощьми; а которых Святых мощи, того сказать не упомнит же.

В олтарным северным дверем против Митрополитова места и левого крылоса образ Пречистые Богородицы поясной молящей, как пишется на Деисусе, воздев руце ко Господу, осмилистовой, зело пречуден и украшен. А сказывал Митрополит, что тот образ Пречистые Богородицы писал Святой Апостол Лука Евангелист. Лице и руце у Богородицына образа зело писано чудно и бело, а риза написана, обложен венец и поля золотом, в венце и по полям дватцать четыре яхонта червчатых в большей и середней грецкой орех, а лазоревых и желтых яхонтов и изумрудов сорок два камени, в Руской большей и в середней орех, около венца и около каменья и поля обнизаны жемчугом Бурминским большим, да над венцом у Богородицы на золотом спне жемчуг Бурминской с Руской большей орех, в персех у Богородицы алмаз дымчат, гранен на мелкие грани, больши Руского ореха, киот середней у образа обложен золотом и украшен яхонты и изумруды средними и меньшими каменья, и жемчугом [185] многим, а праздники и Святые и дробницы писаны мусиею, а большой киот у того образа и затворы, и над киотом обложены серебром и вычеканены, по киоту и по затворам чеканены праздники и Святые, поверьх киота покрыто до мосту церковного покров бархотом золотным.

Да у того же образа пред киотом стоит сундучек, обит серебром, в длину четверти в три аршина, поперег вершков в шесть, за Царевою печатью. А сказывал Митрополит: в том сундучке мощи многих Святых, Апостольские и Мученические; а которых имяны Святых мощи, того сказать не упомнит.

Да на том же сундучке лежит согнута плащаница, положение во гроб Господа нашего Иисуса Христа, шито тело и Богородицын образ и Апостолы и Ангелы и Херувими против Московские плащаницы слово в слово, только поменьши немного, а шита по бархату по черному.

А сказывал Митрополит Захарей: образ Пречистые Богородицы, письмо Луки Евангелиста, и два образа Богородицыных и крест принесла с собою из Царя-града Благочестивого Царя Костянтина дочь Ирина, которую он выдал замуж за Милитийского Царя Давыда.

В той же церкви у олтаря Царских дверей устроена запона бархат золотной, а на запоне вынизан крест жемчугом крупным в аршин. [186]

Над Царскими дверьми Деисус поясной большей Спасов образ, и Пречистые Богородицы лицы писаны, обложены серебром, ризы и венцы и поля чеканены позолочены, поверьх Деисуса крест в полсажени, обложен серебром в чекан, распятие Господне вычеканено и позолочено.

Да на правой же стороне образ Георгия Страстотерпца осьмилистов, обложен серебром незолочен, Мученик Георгий и конь под ним и змей в ногах вычеканен; и сказывал Митрополита про тот Георгиев образ вычеканен на. том серебре, как Господа нашего Иисуса Христа предал Жидом Июда Искариоцкий, и та икона чудна делом; да иные иконы многие обложены поля и венцы золотом, и писаны по полям Святые и дробницы мусиею, а лица и ризы выпали все, не знать ничего, и стоят просто по церковному помосту.

В олтаре престол четвероуголен, покрыт срачицею, отлас золотной, крест на срачице низан жемчугом с дробницами величиною в аршин, а под крестом Адамля глава, вынизано жемчугом же.

На престоле Два Евангелия в полдесть, цки и поля и стороны обложены золотом и вычеканены, на одной стороне распятие, на другой стороне Спасов образ и Пречистые Богородицы, и Иоанна Предтечи стоящие, а Евангелие писано в лицах твореным золотом и пречюдными краски, [187] аки мусиею. Другое Евангелие цки обложены золотом, на одной цке Спасов образ стоящей, писан мусиею, по углам вместо Евангелистов дробницы, писаны мусиею, и то Евангелие повседневное.

Сосуды церковные, потир и блюда и звезда золоты, другой потир хрустальной, поддонок золот, лжица хрустальная, стебель у ней корольковой красной, а на сосудех воображения никакова нет, за престолом же четыре репиды серебреные, вычеканено на них страсти Господни.

Крест воздвизальной золот весь, а в золоте вставливаны насквозь хрустали гранены, а в середках алмаз гранен на мелкие грани, величиною в золотой, а воображения никакова нет, два кадила серебреных, одно с кровлею, поверьх крест, другое без кровли о четырех чепях, на чепях по кресту,

В той же церкве учинено на левой стороне место Митрополичье каменное, у столпа, писаны по нем Святые и прежние Митрополиты, под ногами постлан ковер золотной, а в ковре поставлены кресла, столбцы обиты серебром; в церквеже против Деисуса и против местных образов вместо паникадил поцеплены из церковной главы дватцать два сосуда серебряных, как братинки с деревянным маслом зажигают на Светлое Воскресение,

Да в той же церкве сделан на правой стороне олтаря казнохранительной ковчег [188] в вышину и в длину и в ширину сажени, а в том ковчег древнего сокровища прежних Царей: Царевы венцы золоты со кресты, и украшены камением яхонты червчатыми, искры алмазными, у одного венца рясы жемчужные в три ряд впронизь, в трех местех каменье, яхонты червчатые и изумруды гранены, и теми де венцы венчаются Мелетийские Цари, как которой женитца, и иных образных золотых окладов и сосудов золотых и серебреных и каменья и жемчугу бесчисленно много.

Да в той же церкве в олтаре на правой стороне Царских дверей такой же ковчег книгохранительной, полон книг накладен. И сказывал Митрополит: книги в ней бытейские от создания мира и церковного круга, и жития Святых отец, и страсти и мучения Страстотерпцев, и победы Благочестивых Греческих и Мелетийских Царей.

Да у той же большей церкви на левой стороне предел во имя Пречистые Богородицы Одегитрии, образ Богородицын обложен золотом, киот и затворы обложены серебром, ризы у Богородицы и по полям Святые вычеканены и украшены камением и жемчуги.

По другую сторону на левой стороне крест большой с сажень, поперег в полсажени, обложен кругом серебром гладью, средина у креста сверьху и до подножие шириною на ладонь, и поперег украшено [189] золотом, вычеканено распятие, и писана вся средина по золоту страсти и Архангелы и Херувими мусиею разными цветы пречудно.

На престоле Евангелие в четверть, обложены цки и стороны золотом, на цке вычеканено распятие, Евангелие писано в лицах твореным золотом и пре чудными краски, аки мусиею.

Сосуды церковные все золоты, потир и блюдо и лжица, крест хрустальной по концам и средина у креста и руковедь обложено золотом, на средине распятие, но концем Херувими.

Да в том же пределе в церкви лежит Царь Георгий, Александра Царя отец, завешен завесою, отлас золотной и над ним положена цка наровень с церковным помостом вровень.

А церковь большая, около ее и с пределы пятьдесят две сажени больших, и делом пречудна, а камень кладен большей тесаной, в длину и в в две сажени и в полторы.

Да позади той большей церкви церковь каменная во имя Страстотерпца Георгия, в церкве стенное письмо на правой стороне, в церкве образ Пречистые Богородицы Одегитрии, стоящей штилистовой, лице и ризы вычеканены по золоту, и украшен камением и жемчугом, киот и затворы обложены серебром в чекан, праздники и Святые лица и ризы вычеканены, сосуды церковные золоты все, крест [190] на престоле обложен золотом, на нем распятие, а иные образы обложены серебром в чекан, оклады золочены.

Да в той же церкве лежит против Царских дверей Католикос Артемон, а по левую сторону к северным дверем положен Теймураза Царя Грузинского внук, меньшей Царевичь Георгий Давыдов сын, а погребены Католикос и Царевичь с церковным помостом вровень, и положены на них цки вровень же с землею, а на Царевичеве цке стоит шандан серебрян с свечою, положена в головах шапка, да садак, да сабля, посторонь седло, в ногах башмаки хозовые, все его децкое.

А городских ворот, где затворы железные, и в тех воротех предел во имя Страстотерпца Димитрия, и перед тем пределом в воротех положен Царь Давыд, которой ходил на Кизыдбаигискую землю, и те ворота из Дербени привез, и тот городе и церкви строил он Давыд Царь; а по городовой стене стоит одинатцать полат больших и средних.

А в том числе одна полата сделана велика и высока, в длину дватцать сажен, поперег восемь сажен, в вышину тож, и в той полате сделано место, и где Царь садится кушать, и устроено к полатной стене, посередь по латы против дверей на точеных на каменных столбиках положена плита [191] мраморная в длину дву сажен, поперег побольши сажени, гладка и бела и крепка, как белой королек, и покрыта. ковром, а посторонь того места в полате сделаны каменные широкие лавки в сажень по обе стороны до дверей; да в той же полате вкопана корчага большая, и сказывал Митрополит, что та корчага налита винограду на Царев обиходе на целой годе триста шестьдесят пять мер, на всякой день по мере, а мера на петьдесят человек; а около городовой стены по мере четыре ста тритцать шесть сажен больших саженей.

А от того города Галата вверьх на горе две церкви каменные, одна Пречистые Богородицы, другая Николы Чудотворца, стоят порознь в каменных оградах, промеж церквей с версту, а ведает тот город Галат и все церкви около того града Митрополит Захарей, а от Кутатиса города горами верст с семь, да близко города выкладен столб каменной в ширину сажени в две, и приведена вода, и поверьх столба учинены щурупы, и как щурупы отвернут, и вода побежит и из столба вверьх в сажень, а на сторону бьет сажени на две, и от того столба вода проведена по подземелью под город, и бежит трубою, сквозь город, и приведена в полаты и во все обиходные службы.