Августа в двадцать девятый день привез Пристав де Берлис от Королевского Величества, из похода, к Посланником о делех пункты на Францужском писме, и говорил Стольнику Петру и Дьяку Семену: Великий де Государь их, Королевское Величество, велел вам подать те о общих делех пункты обоих Государств, которые настоят к вечной любви и дружбе с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, Великого Государя нашего, Его Королевского Величества, и о торговле, и о пожитках купецких людей, Государства Московского [510] и Францужского Государства; и чтоб против тех всех статей вам Царского Величества Посланником учинить ответ на писме, и закрепи своими руками, прислать к Его Королевскому Величеству.

Стольник Петр и Дьяк Семен велели ему Приставу Королевскому Величеству, известить: Те о делех статьи, что присланы с тобою Подскарбием де Берлисом от Королевского Величества к нам, велим их перевесть, и что в них писано, выслушав, и учиним отповедь Королевскому Величеству с тобоюж Подскарбием де Берлисом в иное время. И велели те статьи Стольник Петр и Дьяк Семен перевесть со Францужского языка на Руский язык Доминикану Урбановскому, по тому, что Переводчик Иван Госенц по Французски перевесть не умеет. А в переводе Урбановского пишет:

Будет по том добрый и долговечный покой, и соединение, и приятство стало промежь Великого Государя, Его Царского Величества и Королевского Величества, и Детей Их Государских, которые ныне есть, и которых Впредь даст Бог.

И будут во всяком покое и во братской любви, и будут о себе отдавать честь и славу и иные страны и окрестные Государства.

И будучи в таком приятстве и во братской любви, и постановят межь собою крепко на веки, чтоб один на другова не наступал, и друг другу убытка не учинил.

Людем Великого Государя, Его Царского Величества, мочно торговать, и переходить до французского и Наварского Государства, также и чрез Окиян, и море Медитеранское, с великою вольностию, за переезд ничего не платя.

A c товаров их во Французском Государстве пошлину имать будут, также как у иных Государств с торговых людей емлют, [511] которые приезжают с товары во Французское Государство.

Московского Государства купецким людем мочно с товары приходить, и продавать во всем Французском и Наварском Государстве безо всякого иного Королевскою указа, и Его Королевского Величества Наместников; и мочно им наимать домы, погребы и анбары, безо всякой трудности у всякими добрыми способами.

Мочно провозить товары до Французского Государства чрез море, и сухим путем, и чрез реки, безо всякие помешки, и торговля им повольная дана будет, как похотят; а для того их купецкого приезда вольно им устроить дворы и анбары товарные, и погребы, с такоюж вольностью, как и Французского Государства купецким людем.

Московского Государства люди, которые приедут до Французского Государства, мочно им товары с кораблей складывать, и на корабли класть, которые товары им будут надобны, и сколько похотят; а как с товары приедут, и с кораблей складут, и с тех товаров в то время пошлин имать не будут; а учнут имать в то время, как станут продавать. Которые Русские люди учнут всякие товары покупать во Французском Государстве, и тех товаров с покупки пошлин имать не будут; а учнут пошлину имать в то время, как те товары из Французского Государства повезут в Московское Государство, или в иные Государства, где кому годно.

Мочно Русским купецким людем всякие товары, которые есть во Французском Государстве возить и до иных Государств, где кому надобно, и будут класть в анбары; а пошлины платить учнут так же, как Французские купецкие люди платят пошлину, а лишку имать не будут. [512]

Московского Государства купчины» которые будут ведать всякие купеческие товары, а будут во французском Государстве при Королевской милости, и они не будут никаких лишних податей платить перед Французскими торговыми людми.

Чтоб повольно во Французском Государстве какому Судье Московского Государства, который бы судил, и всякие росправы чинил меж Московскими людми, против указа Великого Государя, Его Царского Величества, и Королевского указа, которые сходны к нашим извычаем.

Московским купецких и иных чинов людем во Французском Государстве вольно по своей вере отправлять Божественную службу. Чрез Московское Государство Французского Государства купецким и иных чинов людем в иные Государства вольноль будет приехать? И о вере, и о торговле вольности так же ли даны будут, как Московским торговым людем во Французском Государстве, Французского Государства купецким, и иных чинов людем, Великого Государя, Его Царскою Величества? Чрез Московское Государство вольноль будет проезжать до Персидского Государства, и до иных окрестных Государств; и чтоб всякие запасы, которые им будут надобны, продавали за их деньги.

А которые поедут с товары и без товаров, и их пропущать, а пошлин не имать,

С Французских Купецких людей на приезде и на отъезде пошлин не имать; а с товаров бы их пошлины имать половина, как было повелено в Московском Государстве Аглинские Земли торговым людем; а буде в Московском Государстве учинится о том и иной указ о купецком деле, то и во Французском Государстве так же будет.

Которые всякие товары из Французского Государства привезены будут в Московское [513] Государство, а об них будет заказ, что тех товаров не продавать, и тех товаров у них безденежно не имать; а велеть им те товары продавать же.

И против тех всех статей о делех Стольник, Пер и Дьяк Семен Приставу Подскарбию де Берлису учинили ответ не на писме, и велели ему о том известить Королевскому Величеству: Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, и многих Государств и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя, Его Царского Величества Грамату, какову подали мы Великому Государю вашему, Людвику Королю Французскому и Наварскому, и иных, Его Королевскому Величеству, и про то Его Королевскому Величеству ведомо, с каким братственным любительным намерением Великий Государь наш, Его Царское Величество, к нему Брату Своему, к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству, в любительной своей Гранате писал, и наивышши того свидетельства быти не мочно, о вечной и соединительной Их Великих Государей братственной дружбе и любви, что та Великого Государя нашего, Его Царского Величества любительная Грамата. А сверх той Великого Государя нашего, Его Царского Величества Граматы с нами наказано объявить, что Великий Государь наш,, Его Царское Величество, с Великим Государем вашим, с Его Королевским Величеством, во братственной дружбе и любви быть хочет по тому, как и с иными окрестными Великими Государи Христианскими в братской дружбе и любви пребывает; и о том в ответе говорили мы Королевского Величества с Думными людми. Также и Великого Государя нашего, Его Царского Величества, Грамату на Послов [514] Королевского Величества опасную, в ответе будучи, отдали Его Королевского Величества Думным людем, и с тою Великого Государя нашею, Его Царского Величества Граматою, для подлинного ведома, список по Латине запечатать. И о том Великому Государю вашему, Его Королевскому Величеству ведоможь, какую к братственной любви подвижность имеет Великий Государь наш, Его Царское Величество, к Его Королевскому Величеству, чтоб Послы, и Посланники безо всякого опасения приходили от Королевского Величества в великое Российское Царствие, к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству. А если Королевское Величество похочет быть в совершенной братственной дружбе и любви с Великим Государем нашим, с Его Царским Величеством, и Великийб Государь ваш, Его Королевское Величество, по томужь к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, слал своих Королевского Величества Послов, или Посланников, о братственной межь Ими Великими Государи дружбе и любви, и о добрых делех, которые настоят межь их обоих великих Государств, и с ними обо всем наказал подлинно, как Им Великим Государем во братственной дружбе и любви быть впредь.

А как ажь даст Бог будут Послы или Посланники Королевского Величества в великом Российском Царствии, и увидят Великого Государя нашего, Его Царского Величества пресветлые очи, и Грамату любительную Королевского Величества Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству поднесут, и Великий Государь наш, Его Царское Величество, изволит той Его Королевского Величества Граматы выслушать.

И как Послы Королевского Величества будут в ответе Великого Государя нашего, Его Царского Величества с Думными людми, и о [515] чем будут с ними говорить, и о том Думные люди Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству донесу. И которые ныне пункты от Королевского Величества присланы к нам на Французском писме, и о тех бы всех делех Великий Государь ваш, Его Королевское Величество, наказал с Послы, или с Посланники своими. И Великий Государь наш, Его Царское Величество, выслушав Брата Своего любительнейшего, Великого Государя вашего, Его Королевского Величества Грамату, и усмотря к любви подвижность, как в своей Грамате Великий Государь ваш, Его Королевское Величество будет писать к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству.

И о чем Послы Его Королевского Величества в ответе с Думными людми Царского Величества будут говорить, и Думные люди Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству донесут, и известно ему Великому Государю о том учинят.

И Великий Государь наш, Его Царское Величество, по своему Государскому рассмотрению, как ему Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству годно, так изволит и учинить, и ко Брату своему любительнейшему, к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству, велит во своей Царского Величества Грамате о том отписать, и Послом Королевского Величества укажет Великий Государь наш, Его Царское Величество, на все те дела, о чем с Думными людми будут говорить, ответ учинить, и отпустить их велит от своего Государевою пресветлого Лица со всякою своею Царского Величества милостию, и с достойною честию, как у него Великого Государя нашею милосердого, и хвалам достойного, в великом Российском Царствии, Его Царского Величества чин належит. А ныне нам сверх того собою ничего учинить не [516] возможно, потому, что от Великого Государя нашего, от Его Царского Величества, о каких делех с нами было наказано, и о том мы с Думными людми говорили в ответе, и Королевскому Величеству от его Думных людей о том известно.

Пристав говорил: Королевскому Величеству о том о всем он известит; а Великий Государь наш, Его Королевское Величество, зело радуется, что Великий Государь ваш, Его Царское Величество, своею Государевою братскою любовью Его Королевское Величество поискал, и хочет с ним Великим Государем, с Его Царским Величеством, быть во братской дружбе и любви на веки, чтоб и Детем Их Государским в такой же дружбе и любви быть. И поехал Пристав с Посольскою двора к Королевскому Величеству.

Августа в тридцать первый день приходили к Стольнику Петру и Дьяку Семену Французские купецкие торговые первые люди шесть человек, а говорили: По указу де Великого Государя их, Его Королевского Величества, велено им у вас Царского Величества Посланников быть для того: говорили вы Царского Величества Посланники с Думными людми Королевского Величества в ответу, чтоб Французского Государства торговое люди со всякими товары приехали торговать в Московское Государство. И мы вас Царского Величества Послов пришли доложить: Великого Государя вашего, Его Царского Величества, в Московском Государстве у купецких людей какие товары, извольте нам пожаловать о том дать ведать; а мы вам Царского Величества Послам объявим, какие товары есть во Французском Государстве, и к которому городу Государства Московского к корабельной пристани приезд нам будет для купечества?

Да тежь купецкие люди говорили Если де нам со всякими товары ездить торговать в Московское Государство, и чтоб вы Послы дали [517] им проезжий лист за своими руками, чтоб им в Московское Государство ездить торговать было надежно.

Стольник Петр и Дьяк Семен им говорили: Великого Государя нашего, Его Царского Величества, в великих и преславных Государствах Российского Царствия всяких товаров множество; и буде Великий Государь ваш, Его Королевское Величество, позволит своего Государства купецким людем ездить в великое Московское Государство, и им мочно приезжать со всякими товары к корабельной пристани, ко Архангельскому городу, и в иные городы; и тем купецким людем с Русскими купецкими людми торговля дана будет повольная; а пошлины с товаров учнут имать по указу Великого Государя нашего, Его Царского Величества. А что вы говорите нам, чтоб дать вам проезжий лист за своими руками, и о том будем мы говорить с Приставом, с Подскарбием Королевским, с де Берлисом; и учинит ведомо он вам о том, по тому, по указу Королевского Величества велено нам обо всяких Великого Государя нашего, Его Царского Величества делех, говорить с ним. А о том вам объявляем, чтоб безо всякого опасенья ехали на кораблях со всякими товары торговать к корабельной пристани Великого Государя нашего, Его Царского Величества, к Архангельскому городу надежно.

И торговые люди говорили: Что вы Царского Величества Послы нам говорите, тому мы всему верим; а для опыта изготовилиб и ныне к Архангельскому городу шесть кораблей со всякими товары, да время приходит осеннее: с кораблями от Архангельского города воротиться во Французское Государство нам не успеть а если изволит Бог в предь-грядущее лето, Французские корабли с товары у Архангельского города будут. [518]

И Стольник Петр и Дьяк Семен велели Переводчику им сказать: Как ажь даст Бог пойдут Французские корабли с товары к Архангельскому городу, и на тех бы кораблях заповедных товаров, авгардента, по Русски двойного вина, и табаку отнюдь не возили, и вам бы про то было ведомо; а буде объявится табак, или вино двойное на кораблях, и тот табак и вино будут имать безденежно на Великого Государя; для того вам и объявляем, чтоб от того ссоры не учинилось.

Торговые Люди говорили: за то вам Послам челом-бьем, что нам объявляете, и тех заповедных товаров в Московское Государство возить не будем для продажи.

И Стольник Петр и Дьяк Семен велели Переводчику сказать им торговым людем про всякие товары, какие в Государстве Московском есть у торговых людей.

И они выслушав говорили: многие де товары те, о которых мы от вас слышим, в Государстве Французском надобны, и покупать их и на товары менять будут: соболи, куницы, горностаи, мехи горностаевые, бельи мехи, выдры, норки, выхохоли, юфти, сало говяжье, сало ворванье, поташ, пенька.

А после того велели у них спрашивать о их товарах; и те купецкие Французские люди сказывали о товарах своих, с какими они будут торговать к корабельной пристани, к Архангельскому городу: золотые ефимки, алтобасы, бархаты, объяри золотные, отласы, камки, сукна, и иные товары, и вино красное и белое.

И поговоря о том Французские торговые люди, и ударя-челом Посланником, пошли с Посольского двора.

Сентября в десятый день сказывал Стольнику Петру и Дьяку Семену Пристав де Берлис, что к Королевскому Величеству в село [519] Санжармень он ездил, и о чем вы с ним наказывали, и по вашему приказу Думным людем обо всем он сказывал; а Думные люди Королевскому Величеству о том о всем известили. И Королевское Величество указал вам Царского Величества Посланником быть у своего Королевского Величества на отпуске сего месяца в тринадесятый день; и как будете у Королевского Величества, и Грамату к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, отдаст Королевское Величество из своих рук вам Посланником. А список с той Королевской Граматы пришлют к вам Посланником после отпуска на другий день, на Посольский Двор. А Королевское Величество из села Санжармена идет в поход сего месяца в четвертыйнадесять день, а быть ему в том походе месяца с два и больше.

Стольник Петр и Дьяк Семен Приставу говорили: Скажи Ближним людем, чтоб донесли до Королевского Величества: список Граматы Королевского Величества, какову шлет с нами к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, чтоб указал прислать к нам прежь нашего отпуска дни за четыре и больше; надобно нам ведать подлинно, с чем Королевское Величество к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, нас отпускает, и сполналь Великого Государя нашего, Его Царского Величества именованье и титлы в Его Королевского Величества Грамате будут написаны, чтоб нам про то совершенно ведать прежь отпуска. А буде Королевское Величество не изволит прислать к нам списка прежь отпуска дни за четыре и больше, и нам у Королевского Величества на отпуске, не видев с Граматы списка по Латине, быть не мочно ни которыми делы, и Граматы к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, у Королевского Величества принять нам будет [520] не возможно по тому, не ведаем мы того, с чем нас Королевское Величество отпускает к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, и сполналь в той Королевской Грамате Великого Государя нашего, Его Царского Величества именованье и титлы будут написаны.

Пристав Посланником говорил: Как Королевское Величество ему указал, так он вам и объявляет; а Королевское Величество хочет с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, быть во братской дружбе и любви на веки, и в любительной своей Грамате к Царскому Величеству отпишет также со всякою Царского Величества достойною Его Великого Государя превысокою честью, как Великий Государь ваш, Его Царское Величество, писал во своей Царского Величества любительной Грамате к Его Королевскому Величеству.

Стольник Петр и Дьяк Семен Приставу говорили: Сказываете вы, что Великий Государь ваш, Его Королевское Величество, с Великим Государем нашим, с Его Царским Величеством, в братской дружбе и любви быть хочет на веки, для чегожь Королевское Величество списка с той своей Королевской Граматы не велит к нам прислать прежь отпуска нашего? Великий Государь наш, Его Царское Величество, прислал нас к Великому Государю вашему, к Брату Своему, к Его Королевскому Величеству, хотя братской дружбы и любви, как со всеми окрестными Великими Государи Христианскими во братской дружбе и любви пребывает.

Пристав говорил: Про все про то Ближним Думным людем он скажет, чтоб донесли до Королевского Величества; а что о том будет Королевский указ, и он ведомо вам Посланником учинит. И поехал с Посольского двора к Королевскому Величеству. И тогожь числа ввечеру приезжал ко Стольнику Петру и Дьяку Семену Пристав де Берлис, и говорил: [521] Ближним людем о том они сказывал, что вы с ним наказывали, и Ближние люди Королевского Величества докладывали, и Королевское Величество велел вам сказать: список с Его Королевского Величества Граматы, какова послана будет к вам, к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, пришлет к вам на дворе после отпуска на другий день.

Стольник Петр и Дьяк Семен Приставу говорили: Сказываешь ты, что Королевское Величество со своей Королевской Граматы список велел к нам прислать на дворе, после отпуска на другий день, объяви нам, для чего?

Приставе говорил: Как вы Посланники приехали в местечко Кролево, и стоили от Париса в дву милях, и Великий Государь наш, Его Королевское Величество, присылал к вам меня, чтоб вы Посланники с Граматы Великого Государя вашего, Его Царского Величества, прислали список со мною на Латинском языке, чтоб Королевскому Величеству о томе ведать, для чего вы от Великого Государя вашего, от Его Царского Величества, к Великому Государю нашему, к Его Королевскому Величеству присланы: и вы мне отказали, и списка не дали, а отдали список после Посольства на другий день; а Великому Государю нашему, Его Королевскому Величеству указывать некому, как Его Королевское Величество изволит, так и делает.

Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: Посланы мы от Великого Государя нашего, от Его Царского Величества, к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству, с любительною Его Царского Величества, Великого Государя нашего, Граматою, а велено нам тое Царского Величества Грамату поднести Королевскому Величеству, и Посольство отправлять перед Его Королевским Величеством, а не за две мили от Королевского Величества. А еслиб нам с тое Царского Величества Граматы список с [522] тобою послать к Королевскому Величеству наперед, не видев Его Королевского Величества очей, и нашеб Посольство в том местечке и отправлено было к Королевскому Величеству, и ездить было не для чего. Извести Королевского Величества Думным людем, чтоб указал с той своей Королевского Величества Граматы список прислать к нам на Латинском языке прежь отпуска нашего дни за четыре. А если Королевское Величество не изволит к нам списка по Латини прислать со своей Королевской Граматы, какову с нами к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству хочет слать, и Королевскоеб Величество в том на нас гнева не подержал: не видев списка, Граматы у Королевского Величества взять нам будет не мочно, для того, надобно нам ведать, с чем Королевское Величество к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, нас отпускает, и сполналь Его Великого Государя нашего, Его Царского Величества, именованье и титлы в той Королевской Грамате будут написаны. И Пристав говорил: Королевского Величества Ближним людем про все известит, а они, доложат Королевского Величества; и что будет о том Королевский указ, и он им Посланником объявит.

Сентября в первыйнадесять день сказывал Стольнику Петру и Дьяку Семену Пристав де Берлис, что у Королевского Величества в селе Санжармене был, и Ближним людем, о чем вы с ним наказывали, сказывал; а Ближние люди Королевского Величества докладывали, и Королевское Величество, хотя с Великим Государем ващим, с Его Царским Величеством, быть во братской дружбе и любви, список со своей Королевскою Величества Граматы на Латинском языке со мною к вам изволил прислать. И тот список Посланником Пристав поднес. [523]

И Стольник Петр и Дьяк Семен у Пристава приняв список, велели Переводчику Ивану Госенцу, да Домникану Урбановскому, перевесть на Русский язык. И у того списка на подписи, как быть на подлинной Грамате, написано:

Наивысшему, Наизящнейшему, Наимочнейшему, и Велеможнейшему, Великому Государю, Брату любительнейшему, и Великому Приятелю, Царю и Великому Князю, Алексию Михайловичу, всея Великие и Малые и Белые России Самодержцу, Московскому, Киевскому, Владимирскому, Новгородскому, Царю Казанскому, Царю Астраханскому, Царю Сибирскому, Государю Псковскому, и Великому Князю Смоленскому, Тферскому, Югорскому, Пермскому, Вятскому, Болгарскому, и иных Государю, и Великому Князю Новагорода, Низовские земли, Черниговскому, Рязанскому, Ростовскому, Ярославскому, Белоозерскому, Удорскому, Обдорскому, Кондинскому, и всея Северные страны Повелителю, и Государю Иверские Земли, Карталинских и Грузинских Царей и Кабардинские Земли, Черкасских и Горских Князей, и иных многих Государств, и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчичу, и Дедичу, и Наследнику, и Государю, и Обладателю. А в начале в списке не написано было Великого Государя, Его Царского Величества, именованья и титл, и Королевского имени.

И Стольник Петр и Дьяк Семен выслушав того со Граматы списка, говорили Приставу: Скажи Королевским Думным людем, чтобы донесли до Королевского Величества: на списке, каков к нам прислан на Латинском языке, на подписи Великого Государя нашего, Его Царского Величества, именованье и титлы написаны сполна; а в начале в списке Великого Государя нашего, Его Царского величества, именованья и титл не написано; и чтоб в подлинной Грамате, в начале и на подписи, Великого Государя нашего. Его Царского величества, [524] именованье и титлы были написаны вей сполна, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, сам себя описует; и как Его Великого Государя нашего, Его Царского Величества, все Великие Государи Християнские и Мусульманские описуют по Его Царского Величества достоинству; да и в спискеб с тое Граматы на Латинском языке написать против тогожь слово в слово.

И Пристав говорил: Королевское Величество хочет быть с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, во братской дружбе и любви; а если в Государстве Французском в Посольских обычаях чего и не повелось, и для братской дружбы и любви Великого Государя вашего, Его Царского Величества, велит учинить Королевское Величество и не в образец, и в подлинной Грамате в начале Великого Государя вашего, Его Царского Величества, именованье к титлы, и на подписи, опишет все сполна, и список велит переписать вновь. И взял тот список с собою.

Сентября во вторыйнадесять день, говорил Приставе де Берлис Стольнику Петру и Дьяку Семену: Думным людем Королевского Величества, о чем вы с ним наказывали, и он о всем им сказывал, и Ближние люди докладывали Королевского Величества, и Великий Государь наш, Его Королевское Величество, для Великого Государя вашего, Его Царского Величества, братской дружбы и любви, не токмо к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, свою Королевского Величества Грамату отдаст вам из своих Королевских рук, и список на Латинском языке с той своей Королевской Граматы отдаст вам из своих же Королевского Величества рук, а в Грамате и в списке Великого Государя вашего, Его Царского Величества, именованье и титлы написаны будут все сполна, как Великий Государь ваш, Его Царское Величество, писал во своей Царского [525] Величества в любительной Грамате к Его Королевскому Величеству.

Стольник Петр и Дьяк Семен говорили: Великого Государя вашего, Его Королевского Величества, к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, видим ко братской дружбе и любви великую подвижность: не токмо любительную свою Грамату к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, и список с той Граматы хочет Его Королевское Величество отдать нам из своих Королевского Величества рук; и то межь Их великих Государей братственной дружбе и любви и доброму делу начало. Только то тебе объявляем, чтоб Великого Государя нашего, Его Царского Величества, именованье и титлы были написаны в его Королевской Грамате сполна; а что великий Государь ваш, Его Королевское Величество, с той своей Королевской Граматы список хочет нам отдать вместе с тою своею Королевского Величества Граматою, а не наперед к нам прислать, и то буди на его Королевской воле.

Сентября в 13 день Стольник Петр и Дьяк Семен у Королевского Величества на отпуске были с селе Санжармене. С коретами приезжал Маршалок де Бельфон, да с ним Пристав де Берлис, да Катуй, да де Пей. В первой корете сидел Стольник Петр, подле его с левую сторону Маршалок де Бельфон, против их Приставы, де Берлис да Катуй, во стремени сидели Переводчики, Иван Госенц да Урбановской. В другой корете Дьяк Семен, с ним третей Пристав де Пей. В иных коретах сидели Дворяне и Подьячие; а Посольские люди верхами. И едучи дорогою говорил Стольник Петр Маршалку, чтоб он Королевскому Величеству известил: взял Откупщик в городе Баионе с них Посланников и со Дворян, и со всех Посольских людей, пошлины двести червонных золотых, с Образа [526] Пресвятые Богородицы, и с животворящего Креста с окладов, и с Посольского платья; и как были они Посланники в ответе, и о том Думным людем говорили, чтоб Королевское Величество велел те двести золотых нам отдать.

Да в ответе мы говорили с Думными людми о наемных подводах, что наймовали от Испанского рубежа до Французского города Бурдоя, чтоб Королевское Величество указал за те подводы деньги нам заплатить из своей Королевской казны. И Маршалок де Белифон сказал, что о том он о всем известит Королевскому Величеству.

И приехали на Королевский двор в коретах, и вошли в палату переменять платья, и немного помешкав, приходил от Короля Ближний человек, испрашивал от Королевского величества Стольника Петра и Дьяка Семена о здоровье, и говорил Стольнику Петру и Дьяку Семену: Чтоб Вы Царского Величества Посланники не покручинились, Королевское Величество велел не помешкать с полчаса здесь в палате, и чтоб де вам о том было не в кручину.

И Стольник Петр и Дьяк Семен на Королевском жалованье, что прислал их спросить о здоровье, велели бить-челом.

И после того пришол от Королевского Величества Маршалок де Бельфон, и Стольнику Петру и Дьяку Семену говорил: Королевского де Величества он докладывал о пошлинах, что с вас в Баионе Откупщик взял двесте золотых червонных; и о подводах, что вы наймовали от рубежа Испанского до Французского города Бурдоя, и Королевское Величество указал, что взято с вас пошлины двесте золотых червонных, тотчас велел отдать; а о подводах указа никакого Королевского нет.

Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: Великому Государю вашему, Его [527] Королевскому Величеству бей-челом, что указал нам те золотые отдать, что взяты в городе Баионе.

А о подводах поверили мы Державцу Эль Маркезу де Сантпею, он нам сказал, что Королевского Величества из казны заплата будет в Парисе за те подводы и за дворы, что наймовали мы на свои деньги в городе Баионе для поспешенья, чтоб за тем за морем не зазимовать, и порухиб делу Великого Государя нашего, Его Царского Величества, тем не учинить.

И Маршалок говорил: В великое де подивленье в Государстве их о том: прежь сего николи того не бывало, чтоб Послам подводы давать; ни которых Государей Послом того не бывало, что ныне вам Царского Величества Послом подводы из Бурдоя даны, и столы Королевские по вся дни про вас Послов, и про всех Посольских людей, были дорогою и в Парисе.

А опосле того со Стольником Петром и со Дьяком Семеном пошол Маршалок де Бельфон к Королевскому Величеству. Встречал у нижнего крыльца тот же Ближний человек Королевского Величества, который в первом и в другом приезде был на встрече; а в сенях встречал всей Королевской пехоты Генерал и Полковник.

А как вошли Стольник Петр и Дьяк Семен в палату, и Королевское Величество в то время встал и шляпу снял. И Стольник Петр и Дьяк Семен поклонилися Королевскому Величеству по обычаю, и после того били-челом Королевскому Величеству на Его Королевском жалованье за столы, что по Его Королевскому указу по вся дни столы были полные, по чину Посольскому, про них Посланников и про всех Посольских людей. [528]

И после того поднес к Королевскому Величеству первой Секретарь де Лиона Грамату, и Король приняв Грамату встал и шляпу сняв говорил:

К Великому Государю, Царю и Великому Князю, Алексию Михайловичу, всея Великие и Малые и Белые России Самодержцу, ко Брату Нашему любительнейшему, к Его Царскому Величеству, любительная Грамата.

И Грамату отдал Королевское Величество сам Стольнику и Наместнику Боровскому, Петру Ивановичу Потемкину; и после того с той Граматы список отдал Королевское Величество стоя, из своих же рук, Стольнику Петру, и после того сел. И приняв у Королевского Величества тое Грамату, и список со Граматы на Латинском языке, отдал Стольник Петр Дьяку Семену Румянцову.

И после того Королевское Величество встал, и сняв шляпу говорил: Великому Государю, Брату Нашему любительнейшему, Его Царскому Величеству, за приятельскую Его Царского Величества присылку, как даст Бог увидите вы Посланники Его Царского Величества пресветлые очи, и вам бы Ему Великому Государю, Его Царскому Величеству, отбити-челом.

И Стольник Петр говорил Королевскому Величеству против того речь: Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, и многих Государств, и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя, Его Царского Величества, ажь даст Бог увидим пресветлые Царского Величества очи, и ему Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству, про вашу Великого Государя, Вашего Королевского Величества, братственную дружбу и к любви подвижность известим. [529]

А покамест Королевой ре Величество речь говорил, все стоял шляпу сняв, с великим любительством. И после того Королевское Величество Стольника Петра, и Дьяка Семена, и Дворян, и Переводчика, и Подьячих, и Толмача, жаловал к руке, и отпускал с великою милостью и честью.

И быв у руки Стольник Петр и Дьяк Семен, поклонясь Королевскому Величеству по обычаю, хотели из полат ити, и в то время Королевское Величество встал и шляпу снял. И Стольник Петр и Дьяк Семен вдругорядь Его Королевскому Величеству поклонились по обычаю, для того, что Королевское Величество в то время встал и шляпу снял; и поклонясь пошли из полаты. Провожали их Ближние Королевского Величества люди тежь, которые в первом и в другом приезде встречали, и проводив до нижнего крыльца, и со Стольником Петром и со Дьяком Семеном витався, пошли к Королевскому Величеству. А Посланники пошли в тужь полату, в которой с приезда были на Королевском дворе; и до той полаты провожали Полковники и Дворяне Королевские, а та полата близко Королевских покоевых полат.

И пришед Стольник Петр и Дьяк Семен от Королевского Величества, велели Переводчику Ивану Госенцу, да Домникану Урбановскому, прочесть с Граматы список, что дал им Королевское Величество на Латинском языке на отпуске, и у Королевской Граматы подпись со Французского на Русский язык велел перевесть Урбановскому. И Домникан Урбановской у той Королевского Величества Граматы, и подпись со Французского на Русский язык перевел тотчас. И на подписи у той Королевской Граматы написано было не против списка Великого Государя, Его Царского Величества, в титлах написано не сполна; а прописано было [530] Самодержца, Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя.

И Стольник Петр и Дьяк Семен выговаривали о томе Ближнему Королевского Величества Человеку, Маршалку де Бельфону, и Приставу де Берлису: Великий Государь ваш, Его Королевское Величество, к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, любительную свою Грамату, и список с той своей Королевской Граматы на Латинском языке, отдал нам из своих Королевских руке; и в том списке именованье и титлы Великого Государя нашего, Его Царского Величества написаны сполна, против Его Царского Величества достоинства; а у подлинной Граматы на подписи в первых и великих самых титлах Великого Государя нашего, Его Царского Величества, написано не сполна, и самые высокие титлы прописаны: Самодержца, Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя у той Граматы на подписи не написано. И Великийб Государь ваш, Его Королевское Величество, велел тое свою Королевского Величества Грамату исправить, и велел в ней Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Его Царского Величества, именованье и титлы написать сполна, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству, во своей Царского Величества Грамате писал, и как Великого Государя нашего, Его Царского Величества, все Великие Государи Християнские и Мусульманские описуют, по Его Царского Величества достоинству, что Ему Великому Государю нашему от Прародителей Его, от Великих Государей, Царей и Великих Князей Российских, Бог дал. И ониб о том известили Королевскому Величеству тотчас, и чтоб Королевское Величество велел тое свою [531] Грамату исправя переписать вновь, и Великого Государя нашего, Его Царского Величества, именованье и титлы велел написать сполна, как и Великий Государь наш, Его Царское Величество, сам себя описует.

И Маршалок де Бельфон и Пристав де Берлис у тое Королевские Граматы подпись с Латинским списком чли, и рассмотря, что на подписи Королевской Граматы на Французском Языке написано не против того Латинского списка, каков дал Посланником Королевское Величество на отпуске, и Маршалок де Бельфон говорил Посланником: Известит он о том Королевскому Величеству тотчас. И Грамату и список взяв у Стольника Петра и у Дьяка Семена, пошол к Королевскому Величеству; и говорил: Время вам Царского Величества Посланником кушать; а я де к вам буду помешкав у Королевского Величества не много.

И Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: Не только нам есть, и на свет зреть не можем, Великого Государя нашего, Его Царского Величества, в самом в великом Его Государском деле видя страшное нарушение, что межь такими Великими Государи не к любви склоняется, но к розорванью вечному; а Нам нестерпимое о том смертное уязвление: как можем мы то слушать и живы быть, что Великого и Пресветлого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, и многих Государств, и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя, Его Царского Величества, чести Его Государской остерегательно не желают хранить, и Его Государскую братскую дружбу и любовь Королевское Величество в презрении чинит: такие великие и высокие титлы великого Государя нашего, Его Царского Величества, в Его Королевской [532] Грамате прописаны; а тое Грамату свою Королевское Величество отдал нам из своих Королевских рук.

И Маршалов де Бельфон выслушав у Стольника Петра и у Дьяка Семена тое речь, в великом недоумении стал; а говорил: Не сбытное то дело, что Великому Государю, Его Королевскому Величеству, того исправить не велеть, учинилось то никако не хитростью. Чтоб вам Царского Величества Посланником на Королевское Величество не подивить; а самим о том в великую печаль не вдавать себя, тотчас о том о всем Великому Государю нашему, Его Королевскому Величеству, известно учиню, и тотчас с подлинным ведомом к вам буду. И пошол Маршалок де Бельфон к Королевскому Величеству; а Стольник Петр и Дьяк Семен ему Маршалку сказали: Не дождався о том совершенной отповеди, за стол ити не будем.

И не много помотчав, прислал Королевское Величество к Посланником Пристава де Берлиса, и велел им сказать: Грамату к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, Королевское Величество приказал тотчас исправить, и велел написать, как Великий Государь ваш, Его Царское Величество, во своей любительной Грамате писал к Его Королевскому Величеству; и звал Посланников за стол.

И Стольника Петра, и Дьяка Семена, и Дворян, понесли в литьерах по два человека в ту полату, где стол Королевский изготовлен. И подчивали их Посланников Стольники Королевского Величества, и Пристав де Берлис, покамест Маршалок де Бельфон у Королевского Величества был.

И не много помотчав, Маршалок де Бельфон от Королевского Величества за стол к Посланником пришол, и говорил: Великий Государь наш, Его Королевское Величество, [533] велел вас Царского Величества Послов подчивать ему Маршалку, да трем человеком Стольником; а Грамату, что к Великому государю вашему, к Его Царскому Величеству, посылает с вами Королевское Величество, исправя принесут тотчас. И велел вам Королевское Величество говорить, чтоб вам на него Королевское Величество не подивить, учинилось то не хитростью, что у Граматы на подписи в титлах Великого Государя вашего, Его Царского Величества, прописано за поспешеньем; Писарь в Грамате то прописал. Королевское Величество идет в поход отсюды в дальней завтра, и дела многие Королевские на тех Писарех положены, также и Секретарь дел оных от многих Королевских дел не успел на Грамате подписи высмотрит.

И Стольник Петр в то время, как Маршалов ему о Грамате объявил, про многолетное здоровье Великого Государя, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Его Царского Величества, чашу пил.; и Маршалок с товарищи, и все Посольские люди, про многолетное здоровье Великого Государя, Его Царского Величества, чашу пилижь.

И не много помешкав, Королевской Секретарьюс Грамату принес, и подал Маршалку; а Маршалок поднес Стольнику Петру.

И Стольник Петр приняв Грамату у Маршалка, почал ее рассматривать; и тогожь часа осмотрели, что тажь Грамата, которую на отпуске Королевское Величество дал, а не вновь написана, а на подписи у Граматы вычищено, и написаны те титлы на чищеной строке, что было прописано Великого Государя, Его Царского Величества в титлах.

И Стольник Петр Маршалку говорил: Великий Государь Ваш, Его Королевское Величество, к Брату Своему, к Великому Государю [534] нашему, к Его Царскому Величеству, Грамату свою Королевского Величества любительную отдал мне из своих рук, и отпустил нас от своего Королевского Величества лица, и у той Граматы на подписи Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца. Его Царского Величества, первые и высокие титла были не написаны, и о том говорили мы тебе Маршалку, чтоб известил ты Королевскому Величеству, что в Грамате Его Королевского Величества, Великого Государя нашего, Его Царского Величества, титл первых и великих не написано, и ты нам сказал, что Королевское Величество указал тое Грамату исправить тотчас: и той Грамате исправление, что вычищено на той же Королевской Грамате, и приправлено на чищеной строке Великого Государя нашего, Его Царского Величества, титло первое Самодержца. Извести Королевскому Величеству, не токмо с такою Его Королевскою Грамотою ехать к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, и смотреть мне на нее страшно, что чинится здесь не к чести Великого Государя нашего, Его Царского Величества пресветлому Его Государскому имени. А Великий Государь наш, Царь и Великий Князь, Алексий Михайловичь, всея Великие и Малые и Белые России Самодержец, хотя быть в братской дружбе и любви с Великим Государем вашим, с Его Королевским Величеством, в Грамате своей Государской писал к нему Брату Своему, к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству, с превысокою честию, и в титлах Его Королевских ни чем не прописано, И Королевское Величество также в братской дружбе и любви обещался быть с Великим Государем нашим, с Его Царским Величеством на веки, и о том мы от вас Ближних людей и от [535] Пристава многажды слыхали. И тебеб Ближнему человеку, Маршалку де Бельфону, Королевскому Величеству известить: такой чищеной Граматы нам не имывать, и к Великому Государю нашему, К Его Царскому Величеству, с такою Грамотою нам не езжать, если не укажет Королевское Величество переписать ее вновь. И изволил бы Королевское Величество наказать Думным своим людем накрепко о том, чтоб остерегательно рассматривали они в той Королевской Грамате Великого Государя нашего, Его Царского Величества, в именованье и в титлах чтоб написаны были сполна и ничего было не прописано; а если чего будет не дописано, или и написано, а не по чину, и нам такой Граматы не имывать. И отказал Стольник Петр ему впрям.

И Маршалок де Бельфон, выслушав у Стольника у Петра речь, говорил: Великий де Государь их, Его Королевское Величество, хочет с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, во братской дружбе и любви быть на веки, и во всем Королевское Величество хочет, чтоб Великого Государя нашего, Его Царского Величества, имени было к чести, и к повышенью, и к вечной межь Ими Великими Государи дружбе и к любви братственной. А что на той же Королевского Величества Грамате вычищено, и то учинено для поспешения: Королевскому Величеству завтра отсюды поход будет; и вам бы Посланником по томужь здесь не замешкать. И чтобы вам Посланником Царского Величества, пожаловать о том не подивить. А Грамату Королевское Величество написать вновь укажет тотчас; и для того не мешкав до Королевского Величества пойду. И взяв Грамату у Стольника Петра, Маршалок де Бельфон отдал ее Секритариюсу, и приказывал ему, чтоб он тое Королевскую Грамату тотчас переписал, и написал [536] Великого Государя, Его Царского Величества, именованье и титлы с великим опасеньем, чтоб ничего было не прописано, справясь с Латинским списком.

Да он же Маршалок говорил: извольте вы Царского Величества Посланники после стола погулять, и посмотреть Королевского сада; а Королевское Величество велит вас тешить, Арапу ездить перед вами на лошади, стоячи без седла, и скакать во всю пору,

И Стольник Петр ему говорил: Как Великий Государь ваш, Его Королевское Величество изволит; а мы Его Королевской милости рады, и Его Королевского Величества саду смотреть готовы, и гулять в нем будем.

И после того Стольник Петр говорил Маршалку де Бельфону: По указу Королевского Величества встречал ты Маршалко де Бельфон нас, и к Королевскому Величеству до Санжармена провожал, и по указужь Королевского Величества нас потчиваешь со всякою достойною честью, а наипаче всего видим, что хочешь со всяким усердием межь Великим Государем нашим, Его Царским Величеством, такожь и Государем вашим, Его Королевским Величеством, вечные дружбы и любви, и за такой твой превысокой разум, и к нам многую любовь и приятство, дарю тебя, приятеля моего, любительными и чести твоей высокой достойными дары.

А, сняв с себя шапку Стольник Петр бархатную двоеморхую с соболем, запона на ней с каменьем, петли жемчужные, цена той шапке со всем больше седмидесять рублев, и положил тое шапку ему Маршалку де Бельфону на голову.

И Маршалок де Бельфон говорил Стольнику Петру: Выше де моей меры твои Посольские мне дары, и не заслужил я тебе того приятелю моему милостивому, что такими [537] великими дары меня даришь И почал шапку отдавать Стольнику Петру.

И Стольник Петр шапки у него не принял, а говорил: хотя малы мои дары против твоей приятеля моего любезного достойной чести, только от правого сердца своего тебя друга моего дарю: изволь шапку мою носить в добром здоровье, на знак любви, и на память приятства моего та шапка на тебе будет.

И Маршалок шапку поцеловав на себя надел, а на Стольника Петра свою Маршалок положил; а на той шляпе запаны никакой не было.

И Стольник Петр приняв у него шляпу говорил: На твоих приятеля моего дарех кланяюсь усердно, и за великое приятство приемлю.

И Маршалок говорил: чтоб ты Царского Величества Посол на меня в том не покручинился, что дары мои малые пред твоими, приятеля моего, высокими дарами.

И встав Маршалок из за стола, пошол к Королевскому Величеству в той шапке Стольника Петра, и говорил: В твоей де в Посольской шапке пойду перед Королевское Величество, и Великому Государю своему, Лодвику Королю, Его Королевскому Величеству, про твою Посольскую любовь объявлю..

И после того, с полчаса помешкав, прислал Королевское Величество Стольника своего, и говорил Стольник: Великий Государь наш, Лодвиг, Король Французский, и иних, Его Королевское Величество, велел тебе Послу Великого Государя, Его Царского Величества, Стольнику и Наместнику Боровскому, Петру Ивановичу Потемкину говорить: Показал ты приятную, любовь свою ко Ближнему Его Королевского Величества человеку, к Маршалку де Вельфону, дарил его за столом шапкою своею Посольскою; и в той шапке он пришол перед Его Королевское Величество, и Великий Государь наш, Его Королевское Величество, за такую твою к [538] Ближним его людем приятную любовь милостиво жалует, похваляет, и велел сказать: Помози Бог, что ты хочешь видеть в вечной дружбе и братской любви с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, Королевское Величество.

А для того Стольник Петр дарил того Маршалка де Бельфона шапкою своею, что соболи казны Великого Государя все в раздаче; а если бы его дары нарочитыми не подарить, и ему бы то было за зло: человек самый Ближний Королевского Величества, беспрестани живет при Короле, и чтоб от того какой порухи в деле Великого Государя, Его Царского Величества не учинилось, еслиб его не подарить. Да он же приезжал от Королевского Величества на встречу к Посланником за две мили с коретами, и к Королевскому Величеству двожды из Париса ездил с Посланники. А от Приставов и от Переводчика Урбановского слышали Стольник Петр и Дьяк Семен, что он самый великородный человек, и в крайней близости у Королевского Величества.

И после того пришол от Королевского Величества Приставе де Берлис, и говорил: Великий де Государь их, Его Королевское Величество, прислал его к вам Царского Величества Послам, чтоб вы изволили ити в сад Его Королевский гулять.

И Стольник Петр, и Дворяне, по изволенью Королевского Величества, в Королевский сад ходили. И в саду в Королевском Арап на лошади скакал стоючи, во всю пору, без седла, многое время перед Стольником Петром; и велел ему Арапу дать Стольник Петр два ефимка. А Дьяк Семен в то время был болен.

А в том Королевском саду строенья, винограде, и иные многие деревья плодовитые, [539] улицами устроены, и воды взводные розными образцы.

А из Королевского сада Стольник Петр и Дворяне пошли в палату, провожали их Стольники Королевского Величества, и Начальные многие люди, до той палаты, где стол про них был.

А как Стольник Петр из сада Королевского пошол в палату, и не много помешкав, пришол Пристав де Берлис, да с ним Секретариюс, и говорили: Великий де Государь их, Его Королевское Величество, Грамату свою к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, указал исправя переписать вновь, и прислал тое Грамату с ними, и велел поднесть вам Царского Величества Посланником.

Стольник Петр и Дьяк Семен Грамату у них тое приняли, и велели Домникану Урбановскому у той Граматы на подписи перевесть со Французского на Русский по тому, что Переводчик Иван Госенц со Французского языка перевесть не умел.

А в перевод Урбановского у той Граматы на подписи Великого Государя, Его Царского Величества, именованье и титлы написаны сполна, как Великий Государь, Его Царское Величество, в любительной своей Грамате к Королевскому Величеству писал.

И после того вскоре Королевино Величество и Королевичь в поход пошли, от того села с милю в Кляштор молиться. Сидела Королевино Величество в корете, против ее две вдовы; сидели в другой корете Королевичь большой, против его сидели Дьяки, да Мама его вдова. Кореты Королевина и Королевича были не закрыты, сидели попросту. В третей корете за ними ехали вдовы и мужни жены.

Во всех трех коретах было по шти возников светлосеры. Перед Королевиною коретою ехали человек с шесть Рейтар, шпаги у [540] них в руках наголо; около кореты пеших человек с десять со шпагамижь, шпаги у них руках наголожь; за Королевичевою коретою четыре человека конных Дворян, да Рейтар три человека; а больши того никаких людей конных и пеших за Королевою в походе не было. А помешкав после того с час, шли из похода Королева и Королевич тем же местом: конные люди тежь перед нею ехали, да пеших два человека подле кореты.

За Королевичевою коретою только два человека ехали верхами, да пеших дважь человека подле кореты шли.

А как шла из похода Королева, и за нею не было третей кореты, только Ее Королевина Величества, да Королевича корета, а больши трех корет не было и в то время, как и в поход шла Королева.

А шла в поход мимо тех палат поблизку, где стоял Стольник Петр и Дьяк Семен, и все Посольские люди; и в то время Посланники смотрели с Приставом, и Дворяне из палат; а люди их на Королевском дворе перед темижь палатами; и Королевино Величество и Королевичь ни мало не укрывалися, как и от своего Государства людей.

А Рейтары и пехота в то время стояли по Королевскому двору, и перед двором на стойке для Посланников, и как увидели, что идет мимо их Королевино Величество, все с великим опасеньем стояли в то время шляпы сняв и по барабанам били, и знаменщики знамены укрывались, и трубачи трубили, и сипошники играли, покамест Королевино Величество и от двора далече отошла.

И Стольник Петр и Дьяк Семен спрашивали у Пристава, у Подскарбия де Берлиса, всегда ли за Королевиным Величеством в походе бывает таково людно, как ныне мы видели. [541]

И Пристав сказывал: Как де Их Королевское Величество изволят, бывает де того и меньше, а в иное время человек по сту и больше бывает Рейтар и пехоты за Королевским Величеством; а если де дальний походе, и в то время бывает человек по тысяче и больше.

А покамест Посланники были у Королевского Величества в Санжармене, и в то время на Королевском дворе и перед двором стояли Начальные люди с пехотою в строенье, и Рейтары пеши с Карабины по тех месте, как и в Парисе поехали Посланники от Короля.

И после того Стольник Петр и Дьяк Семен поехали в Парисе: провожали их Приставы, Подскарбий де Берлис, да Катуй, да де Пей, до Посольского двора.

Сентября в четвертыйнадесяипь день, Королевское Величество пошол из села Санжарме- ия в походе с Королевою и со всем своим Королевскиме двороме.

Сентября в пятыйнадссять день к Стольнику Петру и к Дьяку Семену приезжал от Королевского Величества с дары Пристав де Берлис, да с ним товарищ его де Пей. Стольнику Петру Ивановичу три персоны Королевского и Королевина Величества; да объяри золотные шестьнадцать аршин; отласу золотнова шестьнадцать же аршине; два отласа червчатых по шестьнадцати же аршине; сукно червчатое шестьнадцать же аршине; пять Ковров браных с золотом; двои часы золотые с алмазы, четверы часы золотыежь без каменья; часы боевые гирные в меди. Стольника Петра Ивановича сыну его, Стольникужь Степану, шпага с золотым крыльцом; три пищали долгих; пара пистолей; объяри золотной шестьнадцать аршине; отласу золотного шестьнадцать же аршине; два отласа травчатых по шестьнадцати аршине; сукна червчатого шестьнадцать же аршине; шестеры [542] часы золотые без каменья. Дьяку Семену Румянцеву, шесть ковров наборных, каймы золотные; три ковра травчатые; да на двенадцать стулов наметов браных цветных; сукна червчатого шестьнадцать аршин; часы боевые гирные в меди.

Стольник Петр Пристава де Берлиса и товарища его дарил от себя, кубок серебряный золочен; две пары соболей; два меха бельих хребтовых. Сын его Стольник Степан: двежь пары соболей; да фляшку оправную кости рыбьей; два меха бельих; нож оправный. А Дьяк Семен дарил Пристава де Берлиса с товарищи чем, и то писано в росписи под статейным списком.

Сентября в шестыйнадесять день, Пристав де Берлис Стольнику Петру привез, по указу Королевского Величества, сто дублонов, что взял у него в Баионе пошлины Откупщик Маршалка Дюка де Грамона.

Тогожь числа, после стола, Пристав де Берлис привез от Королевского Величества Переводчику Ивану Госенцу семдесят дублонов золотых, Толмачу Роману Яглину тридцать дублонов золотых: и говорил: Великий де Государь их, Его Королевское Величество, пожаловал указал дать вам, Переводчику и Толмачу, золотые своего Королевского Величества жалованья, для того, что в Государстве их такой чин, Переводчиком всегда Королевское жалованье бывает. А что в Парисе от дел Великого Государя дано Приставу, Подскарбию Королевскому де Берлису, да товарищу его де Пею, и прежнему Приставу Катую, да Переводчику Урбановскому, казны Великого Государя соболей, и то писано в росходных книгах.

Из Париса поехали Стольник Петр и Дьяк Семен, и все Посольские люди, Сентября в шестыйнадесять день. Под Посланники, и под Дворяны, и подо всеми Посольскими людмя, [543] осемь корет Королевских было, во всякой корете по шти возников.

Да тридцать лошадей верховых под Посольскими людми.

А по указу Королевского Величества, провожал Посланников прежний Пристав Катуй, до карабельного пристанища, до города Калиса; да с ним был Ключник Королевского Величества Путный, и дворовые люди, человек с десять, поваров и приспешников Королевских с двадцать человек. Как поехали Стольник Петр и Дьяк Семен, и по указу Королевского Величества столы его Королевские были готовлены про них Посланников и про всех Посольских людей на всех станех по чину Посольскому с великою честью, и дворы в городех и в местечкех, по указу Королевского Величества, где стоять Стольнику Петру и Дьяку Семену, и всем Посольским, людем, занимали лутчие, и кровати и постели нарядные, Посланником, и Дворяном, и всем Посольским людем, везде были изготовлены, и с великою честью до корабельного пристанища, и на корабль проводили Приставе и Ключнике с товарищи.

А как поехали из Париса, стояли в местечке Боме.

Сентября в седмыйнадесять день стояли в городе Бовесе.

Сентября в осмыйнадесять день стояли в местечке Пое,

Сентября в девятыйнадесять день стояли в городе Абевиле.

Сентября в двадесятый день стояли в городе Мунтреле.

Тогожь числа приходили ко Стольнику Петру И Дьяку Семену Бургомистры челом-ударить, и присылали с сахарными ествы, и с овощами, и с красным вином, и Стольник Петр людей их дарил ефимками от себя. [544]

Сентября в двадцать первый день стояли в городе Болонье.

И тогожь числа приходили того города Бургомистры к Стольнику Петру и Дьяку Семену челом-ударить, и прислали к ним с сахарами нарядными; и Стольник Петр людей их, которые от них с сахары приходили, дарил от себя ефимками.

Сентября в двадцать второй день Стольник Петр и Дьяк Семен приехали в порубежный Французский городе Калис.

И тогожь числа приехали к ним Посланником того города Воевода, да Презедент, и Начальные многие люди челом-ударить, и говорили: По указу де Королевского Величества велено им вас Царского Величества Посланников со всякою честью проводить до корабля. И Стольник Петр и Дьяк Семен велели нанять корабль. И в городе Кадисе наняли корабль у Француженина до Голландские Земли, до Амстрадама. Найму от того корабля дано сорок золотых дублоков, а червонными имеется осмьдесят золотых.

А как Стольник Петр и Дьяк Семен поехали на корабль, и Пристав Катуй, и того города и Воевода и Президенте, и многие Начальные люди, провожали их до корабля: пехоты человек с тридцать шли около кореты, в которой поехали Посланники. И Стольник Петр и Дьяк Семен Пристава Катуя, и Ключника, и Дворовых Королевских, которые были посланы из Париса, по указу Королевского Величества, с ними Посланники до города Калиса, дарили им от себя; а что им в дарех дано, и то писано в росходной росписи под статейным списком. И пошли на том корабле из Французской Земли, от города Калиса, к Голландской Земле, Сентября в двадцать третий день.

Сентября в двадцать пятый день пришли в Голландскую Землю, под город Ротродам на корабле. [545]

И тогожь числа посылали Стольник Петр и Дьяк Семен к Бургомистрам в Ротродам Подьячего, да Толмача, про приезд свой объявить, и велели им говорить: что пришли из Французские Земли, от города Калиса на корабле, Великого Государя, Его Царского Величества, Стольник и Наместник Боровский, Петр Ивановичь Потемкин, да Дьяк Семен Румянцов; а посыланы были они от Великого Государя, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, и многих Государств, и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя, от Его Царского Величества, в Посланниках к Карлусу Испанскому Королю, да к Лодвику Французскому Королю, к Их Королевскому Величеству, о Их Государских общих делех, которые настоят к Их Государской братской дружбе и любви; а к Великим Государем, Королем и Курфистром, и Арцыкнязем, и вольных городов к Бурмистром и Ратманом, посланы с ними о пропуске их от Царского Величества проезжие Граматы, как ведется у всех Великих Государей; и ониб Бурмистры велели их пропустить к Великому Государю, к Его Царскому Величеству, в великое Московское Государство без задержания, со всяким помогательством, и корабль и провожатых дать им до Риги велели. А как будут Послы, или Посланники Голландские их Земли в великом Государстве Московском, и Великий Государь наш, Его Царское Величество, пожалует велит учинить им честь всякую по томужь.

И тогожь числа к Стольнику Петру и Дьяку Семену приезжал из Ротрадама от Бурмистров Секретарьюс, и говорил: Слыша де ваш Посольский приезд Бурмистры прислали о вашем здоровье спросить. И Стольник Петр [546] и Дьяк Семен Секретарьюсу говорили: На приятстве Бурмистров, что прислали о нашем здоровье спросить, кланяемся. Да тот же Секретарьюс сказывал Посланником, что послали Бурмистры к Статам в Гагу объявить, про приезд их.

Сентября в двадцать шестой день приезжал к Стольнику Петру и к Дьяку Семену на корабль первый Секретарьюс, и говорил: Слыша де Бурмистры про ваш Царского Величества Посольский приезд, прислали его Секретарьюса про ваше здоровье спросить.

Да он же Секретарьюс говорил: Как де вы Посланники пришли к городу Ротрадаму, и присылали к Бурмистром про приезд свой объявить, и Бурмистры тогожь числа писали в город Гагу, Недерлянские и Голландские Земли к Велеможным Статом, как вас велят принять, и отпустить к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству; и о том ведомости от Статов Бурмистры ожидают вскоре. И Стольник Петр и Дьяк Семен Секретарьюсу говорили: На приятстве Бурмистров кланяемся, что приятство свое к нам являют, и о здоровье нашем спрашивать присылают; а как к ним от Велеможных Стат будет ведомость об нас, чтоб Бурмистры любовь свою показали, дали нам о том ведать не замотчав. И подчивав его по чину Посольскому отпустили.

А отпустя его Секретарьюса посылали, Стольник Петр и Дьяк Семен, в город Ротрадам к Бургомистром Подьячего, да Толмача, спрашивать о здоровье, и за их присылку велели кланяться. И Бурмистры Подьячему и Толмачу велели Посланником на их приятстве бить-челом, и велели их проводить до корабля с великою честью.

Сентября в двадцать осмый день, приезжал к Стольнику Петру и к Дьяку Семену [547] из Ротрадама Секретарьюс от Бурмистров, и говорил: Будет де к вам Царского Величества Посланником сего числа от Стат Агент, и что с ним от Статов наказано, про то он вам объявит; и в которое время ему изволите у себя быть? И Стольник Петр и.Дьяк Семен с тем же Секретарьюсом к Бурмистром приказали, чтоб тот присланный от Стат Агент приехал к ним на корабль не замотчав.

И тогожь числа приезжал тот Агенте к Стольнику Петру и Дьяку Семену, и пришед на корабль говорил: Прислали де его из Гаги Велеможные Статы Недерлянские и Голландские Земли к вам Царского Величества Посланником, и велели о вашем здоровье спросить, из таких дальних Государств здороволь до Голландские Земли дошли, до города Ротрадама; Стольник Петр и Дьяк Семен ему Агенту говорили: Милостию Господа Бога, и Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, и многих Государстве, и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя, Его Царского Величества щастьем, до сих мест доехали в добром здоровье; а Велеможным Статом Недерлянские и Голландские Земли за их приятную любовь, что прислали тебя, честнова человека Агента, спросить о нашем здоровье, челом-бьем. Агент говорил: Да по указу де Велеможных Стат велено ему Агенту с товарищи принять вас Царского Величества Посланников с великою честью, и барки под вас Посланников, и подо всех Посольских людей, нарядные, в которых Послов приимают, с ним присланы, и столы про вас Царского Величества Посланников, и про всех Посольских людей, по чину Посольскому велено готовить со всякою [548] достойною честью; а как даст Бог до Амстрадама доедем, и в Амстрадам велено вас Посланников поставить на Посольском дворе, где всех Государств Послов ставят.

И тогожь числа Стольник Петр и Дьяк Семен вышли из корабля со всеми Посольскими людми на барки, и пошли на тех барках через город Ротрадам прокроными водами, и шли теми водами два дни до города Амстрадама. А как дорогою ехали, подчивал Агент Посланников и всех Посольских людей с великим учтивством.

Сентября в двадцать девятый день приехали Посланники в город Амстрадам. Поставили их в Амстрадаме на Посольском дворе, где всех Государств Послов ставят.

Сентября в тридесятый день приезжал в Амстрадам из Гаги тайным обычаем на Посольский двор Стат да Секретарь, и в которое время Стольник Петр ел с Дворяны и с Приставом в той полате, где по их чину Послов подчивают, и в то время тот Стат вшед в полату стал близко стола. Стольник Петр видя, что отменит тот человек ото всех людей, которые были в полате в то время, и стоит поблизку стола, спрашивал у Пристава Агента про него, какова чина. И Пристав назвал его Полковником, и Стольнику Петру говорил Пристав, чтоб ему велел сесть за стол с собою. И Стольник Петр велел его посадить за стол: и он пришед с великим учтивством со Стольником Петром витался, и сел в креслах за столом выше Пристава.

А после того пришол Бурмистр города Амстрадама в тужь полату, и вшед со Стольником Петром витался; и Стольник Петр говори ему, чтобы он с ним сел, и Бурмистр сел с другой стороны против Стата. И немного помешкав, Стольник Петр, [549] Дворяне и все Иноземцы, которые сидели за столом, пили чаши про многолетное здоровье Великого Государя, Царя и Великою Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца; и Великие Государыни Царицы и Великие Княгини, Марьи Ильичны; и Благородного Государя, Царевича и Великого Князя, Алексия Алексиевича, всея Великие и Малые и Белые России; и Благородного Государя, Царевича и Великого Князя, Феодора Алексиевича, всея Великие и Малые и Белые России, и Благородного Государя, Царевича и Великого Князя, Семиона Алексиевича, всея Великие и Малые и Белые России; и Благородного Государя, Царевича и Великого Князя, Иоанна Алексиевича, всея Великие и Малые и Белые России.

А после того про Велеможных Стат; и говорили Пристав, и Стат, и Бурмистр, и Секретарь, Стольнику Петру: Для Великого Государя вашего, Царя и Великого, Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, и многих Государств, и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя, Его Царского Величества к нам милости, во всем вам Посланником ради честь чинить и всякое споможенье. И Стольник Петр говорил им: Недерлянские и Голландские Земли Велеможным Статом и Бурмистром за их приятство и любовь челом-бьем, что велели принять нас в городе Ротрадаме тебе Агенту честному человеку, и барки под нас и подо всех Посольских людей велели дать, и провожать нас велели до Амстрадама тебе Агенту с товарищи, с честью и с великим покоем; и ныне в Амстрадаме по их Велеможных Стат россказанью, также и Бурмистров, видим во всем приятство ваше и любовь к нам; и чтоб в совершенстве та крайняя любовь и приятство Велеможных Статов и [550] Бурмистров к нам учинилася, велелиб отпустить нас к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству не задержав, и чтоб велели дать нам корабль до Риги. А если даст Господь Боге, увидим Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Его Царского Величества пресветлые очи, и о том о всем ему, Великому Государю Нашему, Его Царскому Величеству, известно учиним; и Великий Государь наш, Его Царское Величество, по томужь велит учинит всякую достойную честь Послом, или Посланником Недерлянские и Голландские Земли, как ажь даст Боге будут в великом Государстве Московском.

И выслушав речь они у Стольника Петра говорили: Великого Государя вашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Его Царского Величества, не токмо Послом и Посланником всякую честь и споможение должны чинить Велеможные Статы, но и всяких чинов людем Его Царского Величества, великого Московскою Государства, добра и приятства всякого желают. И корабль вам Царского Величества Посланником, и всем Посольским людем, до Риги будет готов без найма, и отпустят вас Царского Величества Посланников из Амстрадама со всякою честью. А как ажь даст Бог, увидите Великого Государя вашего, Его Царского Величества пресветлые очи, известите ему Великому Государю, Его Царскому Величеству: писали Велеможные Статы к Великому Государю, к Его Царскому Величеству, о новоприбылых пошлинах, с посланным Его Царского Величества, что вновь ныне почали пошлину гривенную у Архангельского города имать, и о том от Великого Государя, от Его Царского Величества по се время к Статом [551] никакого ведома не учинено; а в Голландской де Земле о том у торговых людей великое сумнительство, что вновь такой образец чинится, и многие де торговые люди не хотят ездить торговать к Архангельскому городу, для тех новоприбылых пошлин.

И Стольник Петр говорил им: По указу Великого Государя, Его Царского Величества, посыланы они к Великим Государем, для Их Государских общих дел, которые настоят к Их Государевой братской дружбе и любви; а ныне они из тех Государств едут в великое Московское Государство к Великому Государю, к Его Царскому Величеству, и по случаю приехали в Голландскую Землю; и о том им Посланником не ведомо, о чем писали Статы к Великому Государю, к Его Царскому Величеству, с посланным Его Царского Величества; а как придет время, и по указу Великого Государя нашего, Его Царского Величества, ведомо учинят Велеможным Статом, как о том Великий Государь наш, Его Царское Величество, изволит. А что ныне от вас слышим, и о том Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству, известно учиним. И после того помешкав немного Стат, и Бурмистр, и Секретарь, поехали с Посольского двора.

И тогожь числа пришед к Стольнику Петру и Дьяку Семену Пристав Агент сказывал: Говорил ты им Царского Величества Стольник о корабле, и по указу Велеможных Стат корабль вам Царского Величества Посланником, и всем Посольским людем, готов до Риги. Как изволите ехать на корабль, чтоб ему о том ведать, в которое время ведите ему быть с барками к Посольскому двору, на чем вам ехать к корабельной пристани. И стольник Петр и Дьяк Семен велели ему Приставу быть с барками не замотчав. [552]

И Октября во второй день приехал Пристав Агенте к Посольскому двору с барками: барки были с стеклами, внутри писано по золоту сусальному розными красками. И говорил Агент Стольнику Петру и Дьяку Семену: Недерлянские и Голландские Земли, города Амстрадама Бурмистры прислали под вас Царского Величества Посланников барки свои с Секретарем первым, почитаючи Великого Государя вашего, Его Царского Величества пресветлое имя; и велели вас Велеможные Статы проводить с честью на корабль мне Агенту, да Секретарю первому города Амстрадама. Да вам же Царского Величества Посланником Велеможные Статы велели говорить: Буде изволите посмотреть наряду пушек, и всяких пушечных запасов, и кораблей воинских, и корабельного всякого строенья, как в палатах устроены для опасения прихода неприятельского, и Ратуши, где Бурмистры, и Граф, и Судьи, за всякими росправными делы сидят: а таковой де Ратуши ни в которых Государствах строенья нет. И Стольник Петр и Дьяк Семен ему Агенту говорили: На премногом приятстве велеможных Стат челом-бьем, что корабль нам велели дать до Риги, и с честью проводить до корабля нас велели вам. И естьли даст Господь Бог увидим Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, Его Царского Величества пресветлые очи, и о том о всем Ему Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству, известим. А воинских кораблей, и всякого корабельного строенья, и наряду, и Ратуши, смотреть будем для приятства Велеможных Стат и Бурмистров.

И тогожь числа поехали Стольник Петр, и Дьяк Семен, и Дворяне, и все Посольские люди, на тех барках на корабль: провожал их Агент, да Секретарь. И едучи на корабль [553] заезжал смотреть воинских кораблей: пушек по осмидесят бывает. Воинских людей на великом корабле по шти сот человек и больше бывает. Длиною те воинские корабли по сороку сажен, а иные и меньше. А когда у них ни с кем войны нет, и с тех кораблей пушки, и всякие корабельные запасы в палаты кладут, и всякого корабля у пушек, и у пушечных запасов, и что каких запасов корабельных ни бывает, ко всему ярлыки приложены до последней маленькой штуки. И если неприятель на них вскоре наступит, в малое время совсем корабль у них будет готов из тех палат, где наряд и всякие запасы пушечные и корабельные лежат. Сделаны на море ворота, и к тем воротам подвезут барки, и на тех барках пушки и всякие запасы пушечные и корабельные на корабль возят.

И смотрев того их строенья, Стольник Петр и Дьяк Семен поехали на корабль, и говорили Агенту и Секретарю: На приятстве и на любви Велеможных Стат и Бурмистров челом-бьем, что вас велели проводить до корабля с честью, и велели нам показать воинские корабли, и всякого пушечного и корабельного строенья. И Пристав Агент и Секретарь поехали в Амстрадам. А чем Стольник Петр и Дьяк Семен дарили их от себя, и то писано в росходной росписи под статейным списком.

Октября в третий день прислали Бургомистры к Стольнику Петру и к Дьяку Семену с Секретарем барки, на нем ехать смотреть Ратуши.

И Стольник Петр, и Дьяк Семен, и Дворяне, ездили смотреть Ратуши. И в той Ратуше строенье великое, палаты многие, над теми палатами устроены часы безмерно стройны делом.

Октября в четвертый день поехали на корабле Стольник Петр, и Дьяк Семен, и все [554] Посольские люди от Амстрадама, и шли из устья до моря три дни.

Октября в третийнадесять день пошли из Зунта к Капнагаву. И тогожь числа в ночи буря великая и погода на море была страшная, дерево парусное переломило, и парус весь изорвало, и корабль было потопило в самую в полночь.

Октября в четвертыйнадесять день пошли мимо Столицы Датского Короля Капнагава.

Октября в осмыйнадесять день пришли к Риге, и стояли на корабле в устье на реке Двине четыре дни для того, что противная была в то время погода. И стольник Петр и Дьяк Семен посылали в Ригу дву человек Подьячих да Переводчика, да Толмача; а велели про свой приезд Графу Генералу, и Воеводе объявить. И Подьячие, и Переводчик, и Толмачь у Графа Генерала были, и про приезд Посланников объявили.

И Октября в двадцать первый день прислали из Риги Граф Генерал к Стольнику Петру и к Дьяку Семену Капитана с барками; и как Капитан пришол на корабль, и его встречали Переводчик да Подьячие, и пришли с ним ко Стольнику Петру и к Дьяку Семену, где они на корабле жили в корме. И пришед Капитан говорил: Слыша де про ваш Посольской приезд Граф Генерал, и Воевода, прислали его Капитана с товарищи о вашем здоровье спросить, в добром ли здоровье морем шли от Амстрадама до Риги. И Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: Милостию Господа Бога, и Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Алексия Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, и многих государств, и Земель Восточных, и Западных, и Северных Отчича, и Дедича, и Наследника, и Государя, и Обладателя, Его Царского Величества щастьем [555] до сих мест доехали в добром здоровье. И после того Капитан говорил: Прислал его из Риги Граф Генерал, и велел вас Посланников принять, и барки, на чем вам Посланником и всем Посольским людем до Риги ехать, с ним прислал, и велел вас провожать со всякою честью; а в Риге вас ожидают с коретами на берегу. Граф Генерал Прислал свою корету под тебя Царского Величества Стольника; а под товарища твоего Воевода свою корету прислал; а под Дворян и подо всех Посольских людей прислали Бурмистры две кореты свои, да из Ратуши две коретыжь; и будут вас примать у пристанища со всякою достойною честью для Великого Государя вашего, Его Царского Величества, Бурмистры, да Секретарь. И Стольник Петр и Дьяк Семен ему Капитану говорили: Графу Генералу и Воеводе за их приятную любовь челом-бьем, что принимают нас с приятством. И поехали на тех барках к Риге, по тому, что на корабле за встречною погодою ити было не мочно.

И как приехали на барках к Риге, к корабельному пристанищу, и у пристанища ожидали с коретами их Посланником Бурмистры. И пришед Бурмистре говорил: Граф Генерал и Державец Рижской, велели вас Царского Величества Посланников принять нам со всякою честью, и кореты под вас готовы. И Стольник Петр и Дьяк Семен велели Бурмистру Графу Генералу и Воеводе за их приятство бить-челом, и поехали в тех коретах на двор; а поставили их на Русском дворе, где Послы и Посланники прежь сего стаивали. И велели тому иноземцу, которому тот двор приказан, хоромы лучшие очистить. И провожали до двора Посланников многие Начальные люди верхами: и Бурмистр и Пристав ехали в коретах со Стольником Петром, а сидели против его. [556]

Октября в двадцать второй день присылал к Стольнику Петру и к Дьяку Семену Граф Генерал Капитана, да Секретарьюса, спрашивать о здоровье. И Петр и Семен говорили: На приятстве Графа Генерала кланяемся, что велел принять нас с приятством и со всяким учтивством, и прислал спросить о нашем здоровье.

Да емужь Капитану Стольник Петр и Дьяк Семен говорили; а велели ему Графу Генералу объявить, чтоб Граф Генерал и Воевода велели дать под них Посланников и подо всех Посольских людей подводы до Стакова: и как ажь даст Бог, будут Послы или Посланники Королевского Величества у Великого Государя нашего, у Его Царского Величества, и Великий Государь наш, Его Царское Величество, велит учинить по томужь Послом, или Посланником Королевского Величества всякое споможенье и честь. Капитан говорил: Про то он Графу Генералу скажет, и вам Царского Величества Посланником ведомо учинит.

Октября в двадцать третий день посылали Стольник Петр и Дьяк Семен к Графу Генералу спросить о здоровье Подьячего Андрея Сидорова, да Переводчика Ивана Госенца; а от Графа присыланы под них были лошади по чину Посольскому нарядные, да с нимижь ехал Капитан.

И как Подьячий и Переводчик приехали, ко Графу на дворе и вошли в палаты, и Граф встретил их в палате у дверей.

И Подьячий Андрей спрашивал о здоровье от Стольника Петра и от дьяка Семена Графа Генерала, и говорил ему о подводах, как наказано было ему от Посланников. И Граф выслушав речь у Андрея, говорил: Для Великого Государя, Его Царского Величества, во всем Посланником Его Царского Величества помогать рад; а подвод безе указа Королевского [557] Величества дать ему под Посланников, и подо всех Посольских людей, ни коими мерами не возможно; а указа Королевского Величества ожидать им в Риге будет о подводах многое время, и о том как Великого Государя, Его Царского Величества, Посланники изволят. И проводил Подьячего и Переводчика до тех же мест, где встретил.

Октября в двадцать четвертый день, прислал к Стольнику Петру и к Дьяку Семену Воевода Рижский Капитана спрашивать о их здоровье.

И Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: На приятстве Воеводы Королевского Величества кланяемся, что прислал навестить нас.

И после того посылали Стольник Петр и Дьяк Семен к Воеводе Подьячего да Толмача спрашивать о здоровье, и за его присылку велели кланяться.

И как Подьячий и Толмачь приехали к нему на двор и вошли в палаты, и Воевода встретил их у дверей, и Подьячий говорил речь, как было ему наказано. И Воевода выслушав речь говорил: Великого Государя, Его Царского Величества, Посланником на их приятстве, что прислали ко мне про свое здоровье сказать, челом-бью; а в чем будет мочно, и он помогать им во всем рад. И проводил Подьячего и толмача до крыльца, и велел их отвезти в той же корете, в которой приехали. Провожал их в корете Капитан до Посольского двора.

И Стольник Петр заняв у того иноземца, которому Русский двор приказан, триста десять ефимков Любских, и наняв подводы под себя, и подо всех Дворян, и под Переводчика, и под Подьячих, и под Толмача, и под Целовальника, и под людей их, и подо всякую их рухлядь, и под своих людей и под рухлядь; а Дьяк Семен заняв у тогожь иноземца девяносто ефимков, и [558] наняв под себя, и под людей своих, и под рухлядь подводы, поехали из Риги Октября в тридесятый день. А в которое время Посланником из Риги ехать, и к ним прислали Граф Генерал, и Воевода, и Бурмистр, с Капитаном пять корет, и велели провожать тому Капитану с товарищи, да конных людей человек с двадцать, трубачей шесть человек, пехоты с протозаны человек с двадцать, провожали от Риги с полмили.

И как поехали из Риги в тех коретах Стольник Петр, и в то время в Риге стрельба была из пушек. А того Капитана дарил Стольник Петр рукав соболий покрыт бархатом; а конных и пеших людей, которые провожали его за городе с Капитаном, дарил же всех от себя ефимками; а что им дано, и то писано в росходной росписи под статейным списком.

А на рубежь приехали Посланники Ноября в седмый день. И как Стольник Петр ехал мимо порубежного Новагорода, и Капитан, которому тот городе приказан ведать, встречал Стольника Петра вышед за город с пехотою, и стал близко дороги к корете с великим учтивством, и спрашивал о здоровье Стольника Петра, и велел в то время стрелять из пушек, покамест он мимо города ехал. А Пристав проводил его до рубежа, который их Посланников дорогою провожал от Риги. И Стольник Петр Пристава и Капитана, и пехоту, которые встречали в Новом городе, дарил от себя ефимками.

И тогожь числа приехал Стольник Петр и Дьяк Семен в Печерский Монастырь, и стояли в слободе Монастырской два дни.

Во Пскове Посланники приехали Ноября в десятый день, и приехав во Пскове занял денег Стольник Петр и Дьяк Семен у Архиепископа Арсения, да Печерского Монастыря у [559] Архимандрита для росплаты c тем иноземцом, у которого заняли ефимкам и, будучи в Риге для найма подвод, и за те заимные ефимки заплатили Посланники во Пскове тому иноземцу: Стольник Петр три ста десять ефимков, а Дьяк Семен девяносто ефимков.

И Ноября в третийнадесять день писали к Великому Государю, Царю и Великому Князю, Алексию Михайловичу, всея Великие и Малые и Белые России Самодержцу, к Москве изо Пскова Стольник Петр и Дьяк Семен о приезде своем; а отписка послана со стряпчим конюхом с Федором Калмыком.

О дружбе Французского Короля с которыми Государи и с Короли Послы ссылаются.

С Папою Римским в дружбе и любви, по тому что единоверны с ним, и Послы ссылаются. И как де родился Королевичь у нынешнего Лодвика Короля Французского, и Папа Римский присылал от себя ко Французскому Королю Кардинала, с тем, чтобы крестить Королевича; а во крещении имя ему велел дать Лодвик-Климент-Август. И Стольник Петр и Дьяк Семен спрашивали у Пристава: для чего три имени Королевичу? И Пристав сказывал: По изволенью де то учинилось Папину; первое имя велел дать ему Лодвик для того, что Отца его имя тожь; другое имя Климент для того, что Папе имя Климент же, и то де учинил Папа для того, что крестил его он, а третье имя Август по тому, что Король де Французский Лодвик от Августа Цесаря Римского корени.

С Цесарем Римским бывали во ссылке и в дружбе, а после того, как у Французского Лодвика Короля была война с Испанским Королем за приданое, в тожь время и с Цесарем Римским учинилась ссора у Французского [560] Короля для того: как Испанский Король Филипп IV выдал дочь свою за Леопольдуса Цесаря Римского, и дал за нею великое приданое, с двадцать милионов золотых и ефимков; а прежь того, как за Французского Лодвика Короля выдал дочь свою большую за муж, он же Испанский Король Филипп IV, и приданое де ему не все было дано. И по смерти его Короля Филиппа Французский Королевич, наступи с великим войском сам на Фландерскую Землю, и завладел у Шурина своего, у Карлуса Испанского Короля, половину той Фландерской Земли за приданое, что ему было не дано. И Цесарь Римский хотел помогать Шурину своему, Карлусу Испанскому Королю, и за то у Французского Короля с Цесарем Римским учинилась было недружба. И как Французский Король с Испанским Королем помирились, и у Французского Короля с Цесарем Римским войны нет, а любви мало; да и впредь чаять любви межь ими быть не мочно, потому что за Цесарем Филиппа Испанского Короля, Королевы его Доны-Марианы де Устрии дочь, а за Французским Лодвиком Королем Филиппа Короля дочь, а Королевы Донны Марианы де Устрии падчерица.

С Испанским Королем Французский Король помирился, а любви совершенной нет; да и впредь чают, хотя малая причина будет, за что может Французский Король мирное постановленье розорвать, и он де тотчас войско собрав да внезапу на которые городы придет, и поймав городы, да опосле будет мириться. А что завладеет, и того мало поступается назад; а чаять де того, что и достальными городами Фландерской Земли завладеть ему будет у Испанского Короля.

С Королем Аглинским в дружбе, и Послы ссылаются. Французского Короля за братом его родным, за Князем Арлиянским, [561] Аглинского Короля сестра родная. Как было в Аглинской Земле смятение, и убили Короля, и в то время Королева Аглинского Короля с дочерми своими, с двумя Королевнами, приезжала во Французскую Землю, и Король Французский их принял, и дал им дом, корм великой; и после того Королева Аглинская выдала дочь свою Королевну за муж, за родного брата Французского Короля, за Арлиянского Князя; да и ныне живет Аглинская вдова с дочерью своею с Королевною у Французского Короля в Парисе.

С Португальским Королем в дружбе и в любви, и Послы ссылаются. Португальского Короля родная сестра за Аглинским Королем. И как Испанский Король с Португальским Королем мирился, посредником был межь ними Аглинский Король, и мирил их Аглинскогожь Короля Посол.

Со Князем Флоренским в дружбе и в любви, и Послы ссылаются.

Со Князем Венецийским ссылаются; с Датским Королем ссылка бывает же.

Со Свейским Королем Послы ссылаются.

С Польским Королем в дружбе и в любви, и Послы ссылаются. Да и ныне Французский Король хочет на Королевство Польское Наиборского Князя для того, что купил у него Французский Король порубежный город за малую цену, ныне тому другой год; и тот де Князь Наиборский пошел до Польской Земли для промысла, чтоб ему быть на Королевстве Польском; и денег де к нему послали из Цесарской Земли из вольного города из Франкфорта купецкие люди двадцать четыре тысячи ефимков через Амстрадам во Гданеск; а столица того Наиборского Князя город Тысечьдорф. Да [562] Французский же Король хочет на Королевство Польское Летренгерского вольного Князя; городы его во Французской Земле, только он Королю не винен служить.

Со Свицарскими Французский Король в дружбе и в любви, и людей служивых к нему на помочь отпускают, как ему понадобятся, по тому что со Французскою Землею смежна Свицарская Земля; а покамест служат у Французского Короля, заплату им из Королевской казны дают. С Голландскими Статы Послы ссылаются, а дружбы межь ими мало; для того что Голландцы помогают Испанскому Королю.

С Турецким Салтаном в дружбе, и Послы ссылаются, и торговые Французские люди для купечества в Турецкую Землю ездят.

С Персидским Шахом в дружбе и в любви, и Послы ссылаются, и купецкие люди из Французского Государства для торга ездят в Персиду, а Персидские Земли торговые люди во Французское. А ити в Персиду из Французской Земли морем на караблех с год.

Во Французском Государстве вера Католицкая, под паствою Папы Римского. Люди во Французском Государстве человечны, и ко всяким наукам к философским и к рыцарским тщательны. Из иных Государств во Французскую Землю, в город Парис, и в иные городы, приезжают для науки философской, и для ученья разного строя, Королевичи, и великородные, и всяких чинов люди, по тому что город Парис великий, и многолюдный, и богатый, и школ в нем безмерно много: Студентов в Парисе бывает тысячь по тридцати и больше.

Дом Королевского Величества в Парисе строят весь вновь, полаты каменные великие: длина тому Королевскому двору будет с [563] полверсты. У тогожь Королевского двора сады строят великие, воды в тех садех взводные розными образцы. И по изволенью Королевского Величества того его двора, и потешных его Королевских дворов, и зверинцов, и где Его Королевское золотое и серебряное дело делают, и ковры набирают, смотреть ездили Стольник Петр и Дьяк Семен. И в то время прислан был Ближний человек от Королевского Величества нарочно, и показывал Посланником в казенных полатах Королевское платье и суды всякие. И Стольник Петр и Дьяк Семен Королевского платья и судов смотрели. И платье Королевского Величества делано образцом отменитым по их извычаю; судов золотых, и серебряных, и хрустальных, и каменных, розными образцы, и рукомоев, и лоханей великих, и поддонов серебряных великих же, на чем при Короле овощи ставят, и паникадил великих хрустальных многожь. В полатах строенье по их извычаю.

И на потешных Королевских дворех полат и всякого строенья много. И в садах великое и всяких доброплодных древ множество: винограда, и ягод винных, миндальных ядр, лимонов, яблок, груш, дуль великих, слив розных, орехов грецких, без числа много, также цитронов, гранатов, аранцов и иных овощей.

В зверинцах львы, бабры, слоны, рыси, и иных зверей много.

Птиц Индейских, из Восточной и из Западной Индей, и которые во всей Италии, и во Французской Земле есть, и тех всяких птиц у Королевского Величества много.

А которыми месты шли Посланники через Французскую Землю, сухим путем с тысячу с триста верст и больше, и те места [564] безмерно жилы: городы великие, и многолюдные, и крепкие, и пехоты в городах многожь; и сел великих, и деревень много, и людно безмерным обычаем. По селам и по деревнями домы Королевские каменные великие, и всякое строенье в селах и в Деревнях каменноежь. Хлеба, и винограда, и овощей, и птиц всяких, и скота во Французской Земле много.