И выговоря речь, Стольник Петр поднес Королеве Грамату Великого Государя, Его Царского Величества, опасную на Послов Королевского Величества. И Королева приняла сама с великою честью, и подержав отдала Боярыне, котарая стояла близко ее.

А после того Стольник Петр поднес Королеве на Латинском писме, о тех делех Великого Государя, Его Царского Величества, о которых было говорить с Думными людми в ответе. И Королевино Величество приняв у Стольника Петра то писмо никому не отдала, положила за рукав; и говорила Королевино Величество Посланником: Великого Государя вашего, Его Царского Величества, Грамату опасную на Послов наших Королевского Величества, которую велено вам по указу Великого Государя вашего, Его Царского Величества, отдать Думным нашим людем, будучи в ответе, и о тех делех речь на писме, о которых было вам Царского Величества Посланником говорить с Думными людми нашими в ответеж, Нам Королевину Величеству ныне подал, выслушаем Сами, и против того велим вам ответ учинить. А что вы, хотя видеть Наше Королевское Величество с Великим Государем вашим, сего Царским Величеством, во братской дружбе и любви навеки, учинили по Нашему изволенью, и за то вам помози Бог.

Посланники поклонясь по обычаю Королевину Величеству, из палаты пошли. Провожал тот же Дворецкий Королевского Величества до тех мест, где встретил.

Как Посланники были у Королевского Величества, и в то время Сына ее, Карлуса Короля, в той полате не было, Королева стояла при Посланниках не на Королевском своем месте, отступя далече к окну, безмерным обычаем [411] за просто. При Королеве стоял, с левую сторону первый Ближний человек, чином Маордома, Маркез де Атона, по Руски Боярин и Дворецкий. По правую сторону стояли вдовы и девицы. Королева была в таком же платье, в котором на первом приезде; только перед прежним прибавки у Королевина Величества, рукав сделан соболей, из любительных поминков Великого Государя нашего, Его Царского Величества. И у Боярынь у всех, которые в то время были при Королевине Величестве, рукава собольиж.

А были Посланники у Королевина Величества в палатах, а не в Королевских. Место ее Королевино черными сукнами обито, и кресла чернымиж сукны покрыты. Чинов никаких не было, и безлюдно было безмерно. У сеней ее Королевиных пехоты человек с десять стояли с протозаны, которые на карауле по вся дни бывают, для обереганья Их Королевского Величества.

Дорогою едучи с Посланники Пристав говорил: Как де вы Посланники у Королевского Величества на Посольстве были, и в то время было при Королевском Величестве безмерно многолюдно; а ныне для того было и безлюдно, что Королевино Величество изволила вам у себя быть так, как и Брата своего Леополдуса Цесаря Римского Послом, безо всякого опасенья, и желая, чтоб с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, Сыну ее, Государю нашему, Его Королевскому Величеству, быть во братской дружбе и любви на веки.

Априля в осмый день, Пристав Францышка говорил Посланником: Великая Государыня, и Великий Государь, Их Королевские Величества, велели вам Царского Величества Посланником сказать: извольте посмотреть их Королевского двора, на котором Королевское Величество бывает для потехи, и Королевского Величества [412] сада. А кореты вам готовы Королевского Величества, не токмо что на потешный двор ехать, куды ни изволите тешиться ездить, всегда готовы кореты. И Посланники говорили: Королевскому Величеству на милости челом-бьем; по Их Государскому изволенью, где Их Королевское Величество изволит, туды поедем.

Априля в девятый день, Стольник Петр, и Дьяк Семен, и Дворяне, и все Посольские люди, Королевского двора и сада смотреть ездили. С коретами приезжал Пристав Францышка де Лира.

На потешный двор взъехали в коретах. Встречали на дворе у нижнего крыльца Королевские Дворяне, человек с десять, и пошли перед Посланниками в полаты с великим учтивством; и в полатах оказывали всякое строенье.

Полаты строены с их обычаев, в верх о трех жильях. В полатах по стенам ковры наборные золотом и серебром, и толковые браные разные образцы; столы в полатах аспидные. Около всех полат сады, и воды взводные, и травы узорами устроены разными; потому что зимы у них и больших морозов никогда не бывает. Промежь сада столп каменный, на нем персона Филиппа IV, Короля Испанского, вылита в меди, на лошади медяной же.

А быв в Королевских полатах, и в саду, ездили верхами Посланники, и Дворяне, и все Посольские люди, по изволенью Королевского Величества, смотреть большого Королевскою сада. Лошади присланы были Королевские нарочно на тот двор. А в том саду яблоки, груши, дули, вишни, ядра миндальные, ягоды винные, виноград, лимоны, померанцы, орехи Грецкие, кипарисы, финичные древа. А вода в том саду приведена за двадцать верст: и устроены [413] пруды, плотины каменные. В том саду Кляштор, строенье Королевское; в Костеле паникадила, и лампады, и подсвечники, и решотки серебряные. И оказав в садах и в Кляшторе строенья, Пристав и Дворяне Королевские подчивали Посланников, и всех Посольских людей, в саду разными сахарами, и вином Испанским, и водою коричною и лимонною; а прислано все было с Королевскою двора нарочно. А от города до того потешного Королевского двора с версту.

И как приехали Посланники на Посольский двор, и после того приходил Дворянин к Посланником, с того Королевскою потешного двора, которому приказан тот Королевский двор, да с ним тринадцать человек Королевских же людей, со хлебными ествы: устроены с сахары и с яблоки, да с разными травами. И пришед Королевский Дворянине ко Стольнику Петру в палату, говорил: Великая Государыня наша, и Великий Государь, Их Королевские Величества, прислали к вам Царского Величества Пасланником со хлебенными ествами, что сами Их Королевские Величества кушают. А по указу де Королевского Величества те хлебные ествы готовлены ныне на том их Королевском потешном дворе, для вашего Посольскою приезда.

И Стольник Петр и Дьяк Семен, приняв ествы, Королевскому Дворянину говорили: Великой Государыне вашей, и Великому Государю вашему, Их Королевским Величествам, на Их Королевского Величества жалованье челом-бьем. И того Дворянина, и всех Королевских людей подчивали, и подарили Королевского Величества Дворянину пару соболей, Великого Государя, Его Царского Величества казны; а Королевским людем, которые со хлебенными ествы приходили, Стольник Петр дал от себя по ефимку всем: и подчивали их всех до чину Посольскому. [414]

Априля в 19 день, приезжал к Посланником Королевского Величества Думный Дьяк, Петр Фернанд дель Кампо, да с ним Пристав Францышка де Лира. И вшед в полату, с Посланники витался, и сели по местам. И встав Думный Дьяк говорил Посланником: Великая Государыня наша, и Великий Государь наш, Их Королевские Величества прислали его к вам Царского Величества Посланником, и велели говорить. Великого Государя вашего, Его Царского Величества, опасную Грамату на Послов Королевского Величества, которую вы Посланники подали Королевину Величеству в другом приезде, и речь о тех делех Великого Государя вашего, Его Царского Величества, о чем было вам Посланником говорить со Ближними Думными людми в ответе, Великая Государыня наша Королева слушала. И Великого Государя вашего, Его Царского Величества, любительной приятной присылке радуется вседушно, и зело тому удивляется, что Великий Государь ваш, Его Царское Величество, для своея Государские братские дружбы и любви, на Послов Их Королевского Величества свою Царского Величества опасную Грамату с вами прислал; и у Всемогущего Господа Бога милости просит, чтоб Всемилостивый Господь Бог межь Великим Государем вашим, Его Царским Величеством, и Сыном ее, Великим Государем нашим, Карлусом Королем, Его Королевским Величеством, их Государскую братскую непременную дружбу и любовь умножил на веки. Также и Великого Государя вашего, Его Царского Величества дело, с которым вы от Великого Государя вашего, от Его Царского Величества присланы, совершить во братском любительном приятстве, чтоб впредь им Великим Государем быть во братской дружбе на веки. И послов своих Королевского Величества, к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, о братской [415] дружбе и любви слать будут не отложно. А как Великий Государь ваш, Его Царское Величество, укажет своего Государства купецким людем, из великого Российского Царствия приезжать на кораблях, Испанского Государства в городы, которые под Державою Великого Государя их Его Королевского Величества, и тем купецким людем Великого Государя вашего, Его Царского Величества, во всех городех будет всякая повольность и свобода, как иных Государств торговым купецким людем в Государстве их бывает, и пошлину искать с них будут по томуж, как и иных Государстве с торговых людей в Испанском Государстве пошлину емлют. А которые купецкие торговые люди Великого Государя нашего, Его Королевского Величества, похотят ехать в Российское великое Государство, ко пристанищу корабельному Великого Государя вашего, Его Царского Величества, к Архангельскому городу, со всякими товары, и им от Королевского Величества о том позволено будет со всякою свободою, как и в иные Государства для купечества на кораблях ходят.

Стольник Петр и Дьяк Семен говорили: Великой Государыне вашей, Королевину Величеству и Великого Государя вашего, Его Королевского Величества, к Великому Государю нашему, (полный титул) к Его Царскому Величеству, к любительной братской дружбе и любви подвижность слышим, и чтоб Господь Боге межь их Великих Государей, ту братскую дружбу и любовь умножил на веки. А как ажь даст Бог увидим Великого Государя нашего, Его Царского Величества пресветлые очи, и о том о всем Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству известим. А Великий Государь наш, Его Царское Величество, прислал нас ко Брату своему к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству, хотя быть с Великим Государем [416] вашим, с его Королевским Величеством, во братской дружбе и любви, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, со всеми окрестными Великими Государи Христианскими во дружбе и любви пребывает, и Послы и Посланники ссылается.

А после Стольник Петр и Дьяк Семен Думному Дьяку говорили: Доложи Королевскому Величеству, о чем Великого Государя нашего, Его Царского Величества в любительной Грамате к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству писано, и что Великого Государя нашего, Его Царского Величества, сверх любительные Граматы с нами было наказано, и мы то Королевскому Величеству объявили на писме, по Их Королевского Величества изволенью. И чтоб Королевское величество к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, против Его Царского Величества Граматы с нами во своей Королевского Величества Грамате о всем отписали, и нас к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству отпустили не задержав, и своих Королевского Величества Послов и Посланников с нами послали.

И Думный Дьяк говорил: Великая Государыня наша, и Великий Государь наш, Их Королевские Величества, почитая любительную братскую присылку Великого Государя вашего, Его Царского Величества, вам Посланником рады, чтоб в Государстве их вы были; а из великого Российского Царствия в Испанском Государстве Послы никогда не бывали. А вы приказываете почасту, чтоб вас отпустить к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству; и как время то будет, то изволит Королевское Величество отпустить к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству; и о том вам Посланником ведомо учинит Пристав. [417]

Стольник Петр и Дьяк Семен Думному Дьяку говорили: К Великому Государю нашему, (полный титул), к Его Царскому Величеству, любительная Грамата написаналь? И Думный Дьяк сказал: К Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, Королевского Величества любительная Грамата готова будет вскоре; а как вы у Королевского Величества на отпуске будете, и увидите Королевского Величества очи, и после того на другий, или на третий день тое Грамату, что к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, с вами Королевские Величества посылают, пришлют к вам Посланником на Посольский двор, с ним с Думным дьяком или с кем иным.

Стольник Петр и Дьяк Семен говорили; у Великого Государя нашего, у Его Царского Величества, в Посольских обычаех так бывает; от которых Великих Государей Послы и Посланники к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству приходят, и Великий Государь наш, Его Царское Величество, тех Послов и Посланников жалует на приезде и на отпуске, велит им видеть свои Царского Величества пресветлые очи, и отпускает их от своего Царского Величества лица, и Граматы к тем Государем Послом и Посланником подают при Его Царском Величестве. Да и у всех Великих Государей Христианских, у Цесаря Римского, и у Королей, у Аглинского и у Датского, и у иных Великих Государей и у Королей, так Послом и Посланником бывает: отпускают от своего Государского лица, и Граматы подают при них Государех. И Государь бы их, Его Королевское Величество, хотя с Великим Государем нашим, Его Царским Величеством, быть во братской дружбе и любви, и в ссылке, на отпуске велел нам быть у себя, и Грамату к Великому Государю нашему, к Его Царскому [418] Величеству, велел отдать нам при себе Великом Государе, и отпустил нас к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, от своего Государского лица; то межь их Великих Государей начало доброму делу и любви. А как аж даст Бог, у Великого Государя нашего, у Его Царского Величества, будут Великого Государя вашего Его Королевского Величества, Послы и Посланники, и Великий Государь наш, Его Царское Величество, Государя вашего Послом или Посланником велит учинить по томуж.

Думный Дьяк Посланником говорил: В Испанском Государстве того никогда не бывало, чтоб Послом или Посланником Граматы отдавать при Королевском Величестве. Посланники ему говорили: Сказывал нам ты Думный Дьяк, что Королевские Величества Великого Государя, нашего, Его Царскою Величества, присылку приемлют с великою честью, чтоб Их Государская дружба и любовь множилась на веки; за чтож так учинить, что в Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, свою Королевского Величества Грамату прислать к нам на двор, а не при своем Королевском Величестве отдать? И то знатно в начале, что неприятство Королевского Величества и нелюбовь является к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству. А о которых было делех наказано как от Великого Государя нашего, от Его Царского Величества, говорить с Думными Королевскими людми в ответе, и Великого Государя нашего, Его Царского Величества, Грамату опасную на Послов Королевского Величества Думным же людем было отдать, и те дела Королевского Величества велели нам подать на писме, и Грамату опасную Королевино Величество сама у нас изволила принять; а учинили мы то для того, чтоб межь ими Великими Государи ко братской дружбе и любви, а не к разорванию. А Королевскому Величеству Граматы [419] своея к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, для чего нам не отдать при своем Королевском Величестве? Хотя то у вас в Государстве прежь сего и не бывало, а для Великого Государя нашего, Его Царского Величества, присылки и братские дружбы и любви, мочно и вновь учинить Королевскому Величеству.

И Думный Дьяк говорил: Великая Государыня наша, и Великий Государь наш, Их Королевские Величества, хотя быть с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, во крепкой братской дружбе и любви на веки, наипаче и того, как с иными Великими Государи во дружбе и любви пребывает. А то он объявил, как у них в Посольских о бычаех имеется, в том бы на него не подивить. И о том обо всем, о чем вы Посланники с ним говорили, известит Королевское Величество.

Стольник Петр и Дьяк Семен Думному Дьяку говорили: Доложи Королевскому Величеству и о том, чтоб прежь отпуска нашего велели Королевские Величества с любительные своея Граматы, какову посылают к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, велел прислать к нам на Латинском языке список, чтоб ведать нам подлинно, с чем Королевские Величества к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству нас отпускают. Да и о том Королевского Величества доложи, к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, любительная Грамата Королевского Величества на каком языке будет написана; надобно нам то ведать.

И Думный Дьяк говорил: К Великому Государю, к Его Царскому Величеству, Королевского Величества Грамата чаять написана будет на Испанском языке. А о чем вы Посланники говорили, и он о том о всем известит Королевское Величество; а что Королевского Величества о том указ будет, и он вам [420] ведомо учинит. И поехал с Посольского двора к Королевскому Величеству.

Маия в 4 день, сказывал Посланником Пристав Францышка де Лира: О чем вы говорили с Думным Дьяком, с Петром Фернандом, и он Королевскому Величеству докладывал против всех тех статей, о чем вы Посланники с ним наказывали, и велел вам сказать: К Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, Королевского Величества любительная Грамата будет написана на Испанском языке, а список с тое Граматы к вам пришлют на Латинском языке. И как будете у Королевского Величества на отпуске, и после того на другий день Грамату Королевского Величества, что к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству с вами посылают, пришлют к вам на двор. А того де в Государстве Испанском не повелось, чтоб при Королевском Величестве которым Послом Граматы отдавать, и вновь образца учинить ни которыми делы не мочно, Петр и Семен ему говорили: К Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, Граматы мимо Королевского Величества ни у кого нам не имывать.

Пристав говорил: сказывали де Думному Дьяку, Петру Фернанду, что у Великого Государя Леополдуса, Цесаря Римского, Послом и Посланником Великого Государя вашего, Его Царского Величества, Граматы отдают при Его Цесарском Величестве; и про то де Королевскому Величеству совершенно ведомо, что у Леополдуса, Цесаря Римского, и ныне Царского Величества Послом Грамату прислали к ним на двор. Да и прежь сего никогда того не бывало, чтоб при Цесарском Величестве Граматы отдавать Послом Царского Величества. А вы де здесь в Государстве хотите новый образец собою учинить, чего от века в их Государстве не бывало: ни Цесарским Послом, ни иных [421] Государей Послом, Грамат при Королевском Величестве не отдают же. И Королевские де Величества велели вам сказать: Грамату к вам пришлют на двор, а вновь образца ни како не учинят; о том бы вам Посланником было ведомо.

И Стольник Петр и Дьяк Семен Приставу говорили: Разве де некто видеть не хотя во братской дружбе и в любви Великого Государя нашего, Его Царское Величество, с Великим Государем вашим, с Его Королевским Величеством, такую речь вмещает. А у Великого Государя Леополдуса, Цесаря Римского, никогда того не бывало, чтобы к Послом Великого Государя нашего, Его Царского Величества, Граматы присылать на двор; а если бы и учинилось ныне у Цесаря Римского так, что Грамату к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, прислали к Посланником на двор, только мы учинить того не хотим. Мимо Королевского Величества Граматы к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, ни у кого нам не имывать. Извести о том Королевскому Величеству, если и корма не велит нам давать, и великую тесноту учинит, и мы не токмо тесноту за честь Великого Государя нашего, Его Царского Величества, хотя смерть принять готовы. А тому не бывать, чтоб тое Грамату к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, которую с нами посылает Королевское Величество, принять на дворе, хотя изволит с первым самым Ближним Думным человеком прислать. А буде Королевское Величество велит нам видеть свои Королевские очи, и Грамату при своем Королевском Величестве к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, велит дать, и отпустит нас к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, от своего Королевского Величества лица, и то добро. Да и о том [422] Королевскому Величеству извести, чтоб Королевского Величества во Грамате своей, какову шлют с нами к Великому Государю нашему, к Его Царскому Велйчеству, Великого Государя нашего, Его Царского Величества именованье и титлы написаны были сполна, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, сам себя во своей Царского Величества любительной Грамате к Королевскому Величеству писал. А буде Королевского Величества во Грамате именованье Великого Государя нашего, Его Царского Величества, и титлы написаны будут не против того, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, сам себя описует, и нам такие Граматы не имывать. И Пристав сказал: Все то извещу Королевскому Величеству, что от вас Посланников слышал. И поехал с Посольскою двора Пристав к Королевскому Величеству.

Тогож числа приезжал к Посланником Посольских дел Секретариюс Гаврийл, и говорил с великим учтивством, чтоб они Посланники дали ему ведать: Великий Государь ваш, Его Царское Величество, во своих Государских титлах пишется Царем и Самодержцем; и что Царь и Самодержец разумеется?

Стольник Петр и Дьяк Семен ему Гавриилу говорили: О таком великом самом деле хочешь от нас ведать, и о том с нами говоришь по Королевскоголь Величества указу, или прислали тебя к нам о том спрашивать Думные люди? Секретариюс говорил: О том велели ему спросить у вас Посланников Королевского Величества Думные люди, а не от себя он о том говорит, чтоб Королевскому Величеству совершенно о том ведать, для того, как бы во Грамате та речь написать на Испанском языке, и разуметь бы им то совершенно, и опасая чести Великого Государя вашего, Его Царского Величества. [423]

И Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: Великому Государю нашему (полный титул) то Царское достояние Бог дал от прежних Великих Государей, Царей и Великих Князей Российских. Прародитель Его Великого Государя нашего, Его Царского Величества, Великий Государь, Царь и Великий Князь, Владимир Всеволодичь Мономах, Киевский и всея России, воевал Греческие великие Государства, дажь до самого царствующего Константина-Града, который ныне за грехи всех нас православных Христиан, и за несогласием всех Великих Христианских Государей, обладаем Мусульманы. И греческий Царь Константин Мономах, прося милости у Великого Государя, Владимира Всеволодича, прислал к нему Великому Государю почестью Крест животворящего древа, и Царскую шапку, и венец, и диадиму: которым Царским саном поставлялись все Великие Государи, Цари Греческие, на Царство Греческое. И от того времени посямест все Великие Государи наши, Цари и Великие Князи Российские, поставляются на все великие и преславные Государства Российскою Царствия тем Царским венцем и диадимою. А блаженные памяти Великого Государя нашего, Царя и Великого Князя, Михаила Феодоровича, всея Великие России Самодержца, Дед, а Великого Государя, нашего, (полный титул) Его Царского Величества Прадед, блаженные памяти Великий Государь, Царь и Великий Князь, Иван Васильевич, всея России Самодержец, с Божиею помощию поимал под свою Царскую руку великие Царства, про которые сами ведаете, где были Цари большие Золотые Орды, Астраханское и Казанское великие Царства и Государства, и Сибирское Царство. И ныне Великий Государь наш, Его Царское Величество, все те великие Царства, с Божиею помощию, держит под своею Царскою высокою рукою; и по тем великим Царствам и Государствам [424] Великий Государь наш, Его Царское Величество, во своих Царского Величества Граматах Царем и Самодержцем описуется.

И Секретариюс, выслушав речь о том у Посланников, говорил: Совершенно он о том доразумел, что Царь и Самодержец именуется, а до сего времени не знал, и о том бы на него пожаловать вам Посланником не покручиниться, а ближним людем о том он объявит.

Маия в 5 день, Пристав Францышка Посланником говорил: О чем вы наказывали с ним к Думным людем Королевского Величества, и о том о всем им объявил; и Думные люди Королевского Величества докладывали. И о том де у Королевского Величества с Думными людми было сиденье, для того что то дело новое, и прежь того в Государстве Испанском такого образца не бывало, чтоб Цесарским, и иных Государей Послом, Граматы при Королевском Величестве отдавать к тем Государем Королевино де Величество, для Великого Государя вашего, Его Царского Величества, к Сыну ее, к Великому Государю их, к Его Королевскому Величеству, братские дружбы и любви, велела вам сказать: Отпуск будет вам от Королевского Величества лица, и Грамату Королевского Величества, что с вами посылает к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству, отдадут вам при Их Королевском Величестве, и у руки Королевского Величества будете, и со всякою достойною честью вам отпуск будет; и о том вам Королевино Величество велела объявить. А как быть у Королевского Величества на отпуске; и о том ведомо будет вам дни за три, или за четыре. А Грамата Королевского Величества написана будет на Испанском языке к Великому Государю вашему, к Его Царскому Величеству; а список с тое Граматы, на Латинском языке, перед отпуском пришлют к вам Посланником дни за четыре. [425]

Маия в 6 день, Пристав Францышка де Лира принес к Посланником с Королевские Граматы список на Латинском языке, и тот список несправчиво был написан.

И Стольник Петр и Дьяк Семен тот со Граматы список Приставу отдали, и приказали накрепко, чтоб Великого Государя нашего (полный титул), Его Царского Величества, именованье и титлы написаны были, в том с Королевские Граматы в Латинском списке, против того, как Великого Государя, Его Царского Величества именованье и титлы написаны в Его Царского Величества Грамате, какову Королевскому Величеству подали на Посольстве будучи.

И Пристав, тот со Граматы список взяв у Посланников, поехал с Посольскою двора; а сказал, что про все про то скажет он Думным Ближним людем, и о том они Королевскому Величеству известят.

Маия в 10 день, Пристав Францышка де Лира привез к Посланником с Королевские Граматы другий список, на Латинском же языке, и Переводчик Иван Госенц тот список переводил; а сказал: Великого Государя, Его Царского Величества именованье и титлы написаны в том списке сполна, как и во Грамате Великого Государя, Его Царского Величества писано К Королевскому Величеству, какова подана на Посольстве.

Маия в 15 день, Пристав Посланником говорил: Королевские де Величества велели вам видеть свои Королевские очи, сегож месяца в 18 числе.

И Пристав Францышка де Лира приехал к Посланником Маия в 18 день, и говорил: Великий де Государь, и Великая Государыня, Их Королевские Величества, велели вам видеть при Королевского Величества очи: извольте ехать [426] на Королевский двор, и кореты Королевские под вас готовы.

И тогож числа Стольник Петр и Дьяк Семен, и Дворяне, к Королевскому Величеству на двор поехали в коретах. В первой корете сидели, Стольник Петр, да с ним Дьяк Семен; против их Пристав Францышка де Лира, да Переводчик Иван Госенц. В дву коретах Дворяне. В четвертой корете Подьячие, да Толмач.

Приехали Посланники на Королевский двор к томуж крыльцу, что и в прежних приездех были. А стойки перед Королевским двором не было, только пехоты с тридцать человек стояли на переходах, в бархатном цветном платье, с протозаны.

Встречал Посланников в проходной полате Маркез де Рьял, а говорил речь: Великий Государь их, Королевское Величество, и Великая Государыня их, Королевино Величество, велели вас Посланников мне Маркезу встретить. И Посланники с ним по их извычаю виталися, и пошли в полату к Королевскому Величеству, Маркез пошол с нимиж, по левую сторону у Дьяка у Семена.

И как вошли в полату, и Королевское Величество стоит по правую сторону, а Мать его, Королевино Величество, по левую сторону, на месте своем стоит. И в то время, как увидел Король Посланников, шляпу снял. И Стольник Петр и Дьяк Семен Королевскому и Королевину Величеству поклонилися по обычаю.

И после того, подступя поблизку Королевского и Королевина Величества, Думный Дьяк Петр Фернанд поднес Стольнику и Наместнику Боровскому, Петру Ивановичу Потемкину, Королевского Величества Грамату к Великому Государю (полный титул), к Его Царскому Величеству. И Стольник Петр Ивановиче, [427] приняв Грамату у Думного Дьяка, отдал Дьяку Семену Румянцову, а Дьяк Семен отдал Подьячему.

И после того Королевское Величество говорил: Великому Государю, брату нашему, Его Царскому Величеству, от нас поклонитеся. А после того Королева, выступя из места своего, говорила: Великому Государю, Царю и Великому Князю, Алексею Михайловичу, всея Великие и Малые и Белые России Самодержцу, Его Царским Величествам, и Великой Государыне, Царице и Великой Княгине, Марье Ильичне. Их Царским Величествам, от нас поклонитеся, как увидите Их Царских Величеств пресветлые очи. И после того Королевское и Королевино Величество позвали Посланников к руке. И Стольник Петр и Дьяк Семен, и Дворяне, и Переводчик, и Подьячие, и Толмачь, и Целовальник, который был у казны Великого Государя, у руки были.

А как пришли Посланники в полату к Королевскому Величеству, и как жаловали Король и Королева их к руке, и покамест пошли из полаты посланники, и в то время Король и Королева стояли.

И как Стольник Петр и Дьяк Семен поклонились Королевскому и Королевину Величеству, и в то время Король шляпу снял, и после того пошли Посланники из палаты.

Провожал Посланников из Королевские полаты Маркез де Рьял до тех же мест, где он их встретил; а с Королевского двора провожал, и до Посольского двора в коретах с Посланники ехал, Пристав Францышка де Лира.

А как приехали Посланники от Королевского Величества на Посольский Двор, и в то время на Королевской Грамате подписи прочесть было не кому, для того что Переводчик Иване Госенц Испанского языка не знает. И Петр и Семен Приказали Подьячему, Андрею Сидорову, чтоб он на такой Королевской Грамате, на подписи, [428] высмотрел накрепко, Великого Государя, (полный титул), Его Царского Величества в именованье и в титлах все ли сполна написано, и прописаноль в чем, потому что он Андрей, будучи в Испанской Земле, понавык честь Латинского писма. И Подьячий Андрей Сидоров смотрел, и сказал, что в именованье и в титлах Великого Государя, Его Царского Величества, на подписи у тое Королевские Граматы написано не по чину, и не против Латинского списка с тое Граматы.

А после того, на другий день, велели Стольник Петр и Дьяк Семен сьскать, для совершенного свидетельства, Севильского Доминикана, потому, как были Посланники в Испанском городе Севиллии, и брат его Доминиканов Брабанец, Каспар-Плюс, на двор к ним Посланником прихаживал, и для перевода Испанского языка, с Севильским Державцом приезживал, и о Государских делех с Посланники говаривал; да и к нему Доминикану в Мадрит писал, чтоб для Великого Государя, (полный титул), Его Царского Величества, им Посланником во всем добра хотел. И как тот Доминикан пришол на Посольский двор, и Стольник Петр и Дьяк Семен велели ему у тое Королевские Граматы на подписи именованье и титлы Великого Государя, Его Царского Величества, перевесть на Латинский языке. И Доминикан подпись у Королевские Граматы с Испанского перевел на Латинский языке, а Переводчик Иван Госенц с Латинского языка перевел на руский языке с Подьячим, с Андрем Сидоровым.

А в том Доминиканове и в Госенцове переводе пишет:

Пресветлейшему и Велеможнейшему, Великому Государю, Брату Нашему, Алексию Михайловичу, Божиею милостию Царю и Великому Князю, всея Великие и Малые и Белые России Самодержцу, Московскому, Киевскому, Володимирскому, [429] Новгородскому, Царю Казанскому, Царю Астраханскому, Царю Сибирскому, Государю Псковскому, и Великому Князю Смоленскому, Тферскому, Югорскому, Пермскому, Вятскому, Болгарскому, и иных; Государю и Великому Князю Новагорода, Низовские Земли, Черниговскому, Рязанскому, Ростовскому, Ярославскому, Белоозерскому, Удорскому, Обдорскому, Кондинскому, и всея Северные страны Повелителю, и Государю Иверские Земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинские Земли, Черкаских и Горских Князей, Отчичу, Дедичу, Наследнику, и Государю, и Обладателю, и иных многих Государств, и Земель Восточных, и Западных, и Северных, Приятелю и Брату Нашему любительнейшему.

И Стольник Петр и Дьяк Семен о том Приставу выговаривали: Во списке с Королевские Граматы, каков он принес к ним Посланником на Латинском языке, Великого Государя, Его Царского Величества именованье и титлы написаны сполна и по чину, как Великий Государь наш, Его Царское величество сам себя описует; а во Грамате Королевской для чего на подписи, на Испанском языке, написано не против того было? Надобно, что писать прежь, то писано после. И велели ему Приставу о том сказать Думным людем, а Думные бы люди о том известили Королевскому Величеству, и чтоб Королевские Величества велели тое Грамату исправить, и Великого Государя нашего, Его Царского Величества именованье и титлы написать по чину и по достоинству, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, писал во своей Царского Величества любительной Грамате к Их Королевским Величествам. И тое грамату велелиб переписать вновь.

И Пристав Посланником говорил: Против Латинского языка Испанского языка, слов не сойдется, и слово в слово написать чиновно, [430] так не мочно. И Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: Список с Королевские Граматы, что на Латинском языке, привез его к нам ты Пристав Францышка, и с того списка на Королевской Грамате, с Испанского языка, подпись перевели у нас на Руский язык, и нам о том подлинно ведомо от Переводчиков, что написать мочно против того Латинского списка и во Грамате на Испанском языке слово в слово. И тебеб о том сказать Ближним Королевского Величества Думным людем, а Ближниеб люди до Королевского Величества донесли. И чтоб Королевские Величества тое свою Грамату велели переписать, и Великого Государя нашего, Его Царского Величества именованье и титлы написать, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, сам себя описует, и против того Латинского со граматы списка по чину и по достоинству всеб было в той Грамате написано.

И Пристав говорил: Великий Государь их и Великая Государыня, Их Королевские Величества, с Великим Государем вашим, с Его Царским Величеством, во братской дружбе и любви быть желают, наипаче и того, как с иными Государи; а именованье Великого Государя вашего, Его Царского Величества, и титлы написаны все сполна, не прописано ничего в той Королевского Величества Грамате и на подписи.

И Стольник Петр и Дьяк Семен ему говорили: Про то тебе объявляем, именованье Великого Государя нашего, Его Царского Величества написано сполна, только не по чину, не так как Великий Государь наш, Его Царское Величество, сам себя описует.

И Пристав говорил: Великого Государя вашего, Его Царского Величества, именованье и титлы все написаны во Грамате Королевского Величества, как настоит по их науке, а [431] окроме того на Испанском языке написать не мочно.

Посланники говорили: Буде во Грамате и на подписи Великого Государя нашего, Его Царского Величества именованье и титлы будут написаны не против того, как Великий Государь наш, Его Царское Величество, сам себя описует, и как Его Царского Величества именованье и титлы написаны в том списке, каков к ним прислан с Королевские Граматы на Латинском языке; и нам такие Граматы не имывать. И отказали впрямь, и грамату ему отдавали. И Пристав Граматы не взял; а сказал, что он про все скажет Думным людем, и они доложат Королевскому Величеству, и о том вам Посланником учинит ведомо.

Маия в 24 день, Пристав сказывал Посланником: У Королевскою де Величества с Думными людми о том сиденье было, и Королевские Величества велели вам сказать, что лучше того никакими мерами на Испанском языке написать Граматы не мочно. И Посланники Приставу говорили: Если Королевское Величество не велит тое своея Граматы исправить, и вновь переписать, и нам такие Граматы к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству, не имывать, и Грамату ему отдавали. И Пристав Граматы не взял, а сказал, что он известит о том Королевское Величество.

И Маия в 25 день, Пристав приехав к Посланником, сказал: Королевского Величества Ближние люди о том докладывали, и Королевские де Величества тое свою Грамату велели переписать для братские дружбы и любви с Великим Государем вашим, с Его Царским величеством, хотя и не по извычаем Испанского Государства, как у Королевского Величества чаять и обычая належат; и сказав поехал со двора.

И тогож числа к Посланником приезжал Пристав Францышка, да с ним Королевский [432] Посольских дел Секретариюс Гаврийл. И протшив того Латинского со Граматы списка написал на Испанском языке именованье и титлы Великого Государя, Его Царского Величества. И свидетельствовал с Латинским со Граматы списком его Гаврийлово писмо Переводчик Иван Госенц, да Подьячий, Андрей Сидоров. А тое Королевскую Грамату, которую к Великому Государю, к Его Царскому Величеству, взяли Посланники при Королевском Величестве, Приставу отдали, и Пристав взяв у них повез к Королевскому Величеству. И то писмо на Испанском языке, для подлинного свидетельства, взял Королевский Секретариюс Гаврийл с собою, что он писал с Латинского со Граматы списка именованье и титлы Великого Государя, Его Царского Величества, повез к Королевскому Величеству для совершенного исправления.

Маия в 26 день, прислал Королевское Величество к Посланником на двор свою Королевскую Грамату, исправя и переписав вновь, с Приставом; а сказал Пристав, что в той Королевского Величества Грамате и надписи Великого Государя вашего, Его Царского Величества, именованье и титлы написаны против того, как Великий Государь ваш, Его Царское Величество, писал в любительной своей Царского Величества Грамате к Королевскому Величеству.

И Посланники взяли у Пристава Грамату Королевского Величества, и велели Переводчику Ивану Госенцу, и Подьячему Андрею Сидорову, да Толмачу Роману Яглину, свидетельствовать. И на подписе на той Королевской Грамате написано Великого Государя, Его Царского Величества именованье и титлы, как Великий Государь, Его Царское Величество, писал к Королевскому Величеству в любительной своей Царского Величества Грамате, с полным именованьем и титлы. [433]

И Стольник Петр и Дьяк Семен его Пристава в то время дарили собольми, казны Великого Государя, Его Царского Величества; а что ему дано, и то писано в росходных книгах под статейным списком.

И после того приехал от Королевского и от Королевина Величества Дворянин, и привез ко Стольнику Петру две персоны Королевского и Королевина Величества, написаны на полотне. А говорил: Великий Государь, и Великая Государыня, Их Королевские Величества, прислали к тебе Царского Величества Послу свои Королевского Величества персоны, для Великого Государя вашего, Брата своего, Царского Величества, братские дружбы и любви, и жалуючи вас Послов на память и на знак их Королевской милости к вам.

И Стольник Петр, приняв персоны Королевского и Королевина Величества, говорил: Великому Государю вашему Карлусу, Божиею милостию Королю Кастилинскому, и иных, и Великой Государыне вашей, Доне Марияне де Устрии, Божиею милостию Королеве, Их Королевским Величествам, за их Государскую милость челом-бью, что они Великие Государи изволили прислать ко мне свои Королевского Величества персоны, для Великого Государя нашего, милосердого и хвалам достойного Царя, (полный титул), Его Царского Величества, братские дружбы и любви. И если благоволит Господь Боге мне видеть Великого Государя нашего, Его Царского Величества пресветлые очи, известим про милость Королевского Величества к нам, Великому Государю нашему, Его Царкому Величеству.

А после того с тем же Дворянином прислали Королевское и Королевино Величества две персоны свои Королевского Величества ко Дьяку Семену Румянцову, и речь он говорил таковуж, как и Стольнику Петру; и Дьяк Семен [434] Румянцов на Их Королевского Величества милости по томуж велел бить-челом. И Стольник Петр и Дьяк Семен того Королевского Дворянина дарили собольми от себя; а что дано, и то писано под статейным списком.

Мйия в 28 день, приезжал на Посольский двор от Королевского Величества Казначей, Дон Францышка Хамбоа, к Посланником с Королевскими дары; да с ним Пристав Францышка де Лира. А говорил Казначей: Великий Государь их Карлус Король, и Великая Государыня Королева, Их Королевские Величества, жалуют вас Посланников своими Государскими дары, для Великого Государя вашего, (полный титул), Его Царского Величества братские дружбы и любви.

Тебе Стольнику и Наместнику Боровскому, Петру Ивановичу Потемкину, запона алмазная в золоте; и поднес ее Стольнику Петру. А после того Дьяку Семену Румянцову запонуж алмазную в золоте.

И Стольник Петр и Дьяк Семен, приняв у Казначея запоны, говорили: Великому Государю вашему Карлусу, Божиею милостию Королю Кастилинскому, и иных, и Великой Государыне вашей, Доне Марияне де Устрии, Божиею милостию Королеве, Их Королевским Величествам, на их Государской милости, что они Великие Государи пожаловали прислали к нам с дары тебя своего Королевского Величества Казначея, и за ту их Королевского Величества милость челом-бьем, что для Великого Государя нашего, (полный титул) Его Царского Величества, братские дружбы и любви, отпускают нас со всякою достойною честью к Великому Государю нашему, к Его Царскому Величеству; и о том желательно простираются, чтоб с Великим Государем нашим, с Его Царским Величеством, у Великого Государя вашего, у Их [435] Королевских Величеств, братская дружба и любовь навеки укрепилась неподвижно.

А как аж даст Господь Бог, увидим Великого Государя нашего, Его Царского Величества пресветлые очи, и о всем о том Его Царского Величества известим.

И после того Королевского Величества Казначея Стольник Петр и Дьяк Семен дарили от себя собольми; а что ему дано, и то писано под статейным списком.

И как Казначей с Посольского двора поехал, и Стольник Петр и Дьяк Семен у Пристава спрашивали: Что тем запонам цена, которые привез от Королевского Величества к нам Казначей в дарех, надобно о том нам ведать. И Пристав Францышка де Лира сказал: той алмазной запоне, что от Королевского Величества привез Казначей тебе Стольнику Петру Ивановичу, цена ей одиннадцать тысячь пять сот ефимков; а Дьяка Семена Румянцова запоне цена, шесть тысячь пять сот ефимков.

Маия в 29 день, говорили Посланники Приставу Дон Францышке де Лиру: По указу Великого Государя, Его Царского Величества, велено нам из Испанского Государства ехать к Великому Государю Лудвику, Королю Французскому, Государя нашего, Его Царского Величества со Граматою, для Их Государских дел, которые настоят к Их Государской братской дружбе и любви, и Великийб Государь ваш, Его Королевское Величество, до Французского порубежного города велел дашь нам подводы и Пристава.

И Пристав говорил: О том они известит Ближним людем, а Ближние люди доложат Королевского Величества; а что указ будет Королевского Величества, о том вам Посланником учинит ведомо. Да Пристав же Посланником говорил: Для чего де вы по сие время Королевскому Величеству про то не [436] обявили, что вам быть у Французскою Короля; а в Мадрите вы Царского Величества Посланники жили многое время, про то никому не объявили?

Петр и Семен ему говорили: Вы у нас не спрашивали, а нам не лучилось о том с вами говорить по тому: по указу Великого Государя нашего, Его Царского Величества о деле мы говорили со Ближними людми Королевского Величества, также с тобою Приставом; а не отправя было Посольства у Королевского Величества в Мадрите, и не соверша дел Великого Государя нашего, Его Царского Величества, о чем к Великому Государю вашему, к Его Королевскому Величеству с нами от Великого Государя нашего, от Его Царского Величества было наказано, и в то время о Посольстве Французскою Короля и говорить было нам с вами не к делу; а как пришло то время, и мы вам объявили.

Маия в 30 день, сказывал Посланником Пристав Францышка де Лира: О чем вы Посланники со мною наказывали, и о том он Королевского Величества Ближним людем сказывал; а Ближние люди Королевского Величества докладывали. И велели вам Королевские Величества сказать: Для Великого Государя вашего, Его Царского Величества братские дружбы и любви, до Французского первого порубежного города подводы вам готовы Королевского Величества, сколько надобно; и Пристав с вами будет прежний, Депунтальский Воевода, Дон Бенита, который с вами из Портомарии ехал до Мадрита; да с ним послан будет Королевского Величества Дворянин, чтоб к вашему приезду везде дворы были готовы. Да вам же Королевские Величества, пожаловали велели дать корм в дорогу, на четыре недели, против тогож, как в Мадрите давано. Да Королевские Величества велели вам объявить: Как вы из Мадрита поедете, и вам бы изволить заехать в [437] Кляштор во Скурьял, и посмотреть того Кляштора, и всякого в нем строенья, где Испанского Государства Короли лежат; а то место в Испанском Государстве славное. И которые Послы в Испанском Государстве бывают ото всех великих Христианских Государей, и те Послы по Королевскому указу того места не смотря не проезжают. А вы о том как изволите?

Посланники говорили: На милости Великого Государя вашего, и Великие Государыни вашея, Их Королевских Величеств, челом-бьем, что для Великого Государя нашего, Его Царского Величества, братские дружбы и любви нас жаловали в Государстве их: с приезда и до сего времени жили во всяком покое; и ныне Их Королевские Величества со всякою достойною честью жалуют нас отпускают. А как аж даст Бог будут у Великого Государя нашего, у Его Царского Величества, Послы, или Посланники Великого Государя вашего, Его Королевского Величества, в великом в Российском царствии, и им также от Великого Государя нашего, от Его Царского Величества, всякая достойная честь будет. А что Великая государыня ваша, и Великий Государь ваш, Их Королевские Величества, соизволили нам ехать в Кляштор во Скурьял, и всякого строенья в нем смотреть, и то буди на Их Королевских Величеств воле, как они Государи изволят; а мы в тот Кляштор Скурьял (Ескуриял) ехать готовы.

Юния в 7 день, поехали из Мадрита Стольник Петр Ивановичь Потемкин, и Дьяк Семен Румянцов, со всеми Посольскими людми. С Королевскими коретами приезжал по них Пристав Францышка де Лира, со братом Мануйлом. Кореты были Королевские теж, в которых приезжал Пристав встречать на приезде. [438]

И отъехав от Мадрита верст с пять, Пристав говорил: Рад бы он провожал их. Посланников до Скурьяла, только не возможно, по тому что у него много прибыло Посольских дел вновь; и в том бы на него пожаловать не покручиниться. А в тож время приехал прежний Пристав Дон Бенита, которому по указу Королевского Величества велено ехать с Посланники до Французского рубежа. И Пристав Францышка простився с Посланники, и со всеми Посольскими людми, и отпустя Посланников поехал в Мадрит; а Посланники сели в Королевские путные кореты, и поехали в Кляштор во Скурьял. Со Стольником Петром Ивановичем в корете сидел сын его Степан, да Пристав Дон Бенита, да Переводчик Иван Госенц; в другой корете Дьяк Семен Румянцеве, да с ним два человека Дворян, а в тех во дву коретах возницы и возники были Королевские, а в корете по шти возников. В третьей Королевской корете три человека Дворян; в четвертой корете два Священника, да Подьячий. А Посольские люди ехали все верхами. И отъехав от Мадрита три мили, ночевали в селе Рьяулове.

Юния в 8 день, приехали во Скурьял. И тогож числа Посланники во Скурьяле Кляштора, всякого Костельного строенья смотреть ездили; а каково в том Кляшторе строенье, и о том писано ниже сего.

Юния в 9 день, отъехав от Скурьяла две мили, ночевали в селе Модораме.

Юния в 10 день, от села Модорама Посланники, и все Посольские люди, поехали верхами, для того, что в коретах ехать было не мочно: горы каменные великие, словут Модорама. Кореты и телеги большие везли на быках; рухлядь всякую перекладывали в малые одноколесные тележки, и везли на осми и на десяти быках, по тому что безмерно те горы высоки. [439] А от тех гор отъехав, стояли в местечке Виле-Кастилии.

Юния в 11 день, стояли в селе Соянове.

Юния во 12 день, стояли в селе Боллестилии.

Юния в 13 день, приехали в город Фаледолид (Валладолид). Тогож числа приезжал ко Стольнику Петру, и ко Дьяку Семену, Воевода Фаледолидский, и говорил с великим прошеньем, чтоб они Посланники посмотрели у них в городе всякого строенья, и Королевского двора и сада. Посланники говорили: На приятстве твоем, что к нам приехал, кланяемся; а мешкать нам здесь не возможно.

Тогож числа приезжал к Посланником Дюка Антоний Динахра, да с ним Маркез и многие Начальные люди, и говорил: чтоб вы Царского Величества Посланники изволили посмотреть в городе Фаледолиде Королевского потешного двора и сада. Посланники говорили: Хотя было и не мочно нам мешкать, а для вашего приятства и прошенья двора Королевского и сада будем смотреть.

И Стольник Петр и Дьяк Семен двора Королевского и сада смотреть ездили: в корете сидел Стольник Петр по правую сторону, а Дюка Антоний сидел по левую сторону. В другой корете сидел Дьяк Семен, подле его сидел по левую сторону Маркез Лунис. Дворяне ехали в иных коретах.

На Королевском дворе палаты многие, в саду воды взводные, травы сажены узорами; винограда и всяких дереве много, на которых родятся винные ягоды, миндальные ядра, гранаты, яблоки, груши, лимоны, аранцы, оливки, цытросы, орехи грецкие, вишни, и финичные деревья; кипариса множество.

А как из сада Стольнике Петр и Дьяк Семен поехали, провожал их Дюка Антоний, [440] да Маркез Лунис, и Воевода, и многие Дворяне, до того двора, где они стояли.

Юния в 14 день, поехали Посланники из Фаледолида: провожали их Воевода и Дворяне Королевского Величества за город.

Юния в 15 день, стояли Посланники в городе Конкимади.

Юния в 16 день, стояли в местечке селе Венкамиле.

Тогож числа поехали из местечка Венкамиля, и стояли в городе Бургусе. Тогож числа приезжал к Посланником Бургуса города Воевода, Маркез, со многими Дворяны, а говорил: Для Великого Государя вашего, Его Царского Величества братские дружбы и любви к Великому Государю нашему, к Его Королевскому Величеству, приехали к вам Посланником поклонитися и ваше здоровье видеть. И Стольник Петр и Дьяк Семен им говорили: На вашем приятстве, что вы к нам приехали, почитаючи Великого Государя нашего, Его Царского Величества пресветлое имя, челом-бьем.

Юния в 17 день, поехали Посланники из Бургуса; провожали их Воевода и Дворяне Королевского Величества за город с версту,

Юния в 18 день стояли в местечке Марадду-Девре.

Юния в 19 день, стояли в городе Виктории.

Юния в 20 день, стояли в местечке Арцывлесте.

Юния в 21 день, стояли в местечке Тонусе.

Юния в 22 день, стояли в местечке Виллафранке.

Юния в 23 день, стояли в местечке Толузе.

Юния в 24 день, стояли в местечке Аурсоне.

Юния в день, приехали Испанского Государства в порубежный город Аирон. По указу [441] Королевского Величества поставили Посланников на дворе Кавалерском, а заплаты по указу Королевского Величества за тот двор имать с них не велено, покамест будут стоять в том городе Аироне.

Тогож числа приезжал ко Стольнику Петру и ко Дьяку Семену Аирона города Воевода, и говорил: По указу Королевского Величества велено вам Царского Величества Посланником всякую честь чинить, и оберегать вашего здоровья мне, покамест будете в городе Аироне. Стольник Петр и Дьяк Семен ему Воеводе говорили: За милость Королевского Величества челом-бьем, что Великого Государя нашего, Его Царского Величества, для братские дружбы и любви, велели нас оберегать тебе Воеводе со всякою достойною честью; и если даст Господь Бог, увидим Великого Государя нашего (полный титул) Его Царского Величества пресветлые очи, и о том о всем ему Великому Государю нашему, Его Царскому Величеству, известим.

О дружбе Испанского Короля, с которыми Государи Послы ссылается, и которых Королей и Курфирстов Послы и Резиденты по скольку лет в Испанском Государстве живут.

С Папою Римским во дружбе и любви, по тому что единоверны с ним; и Послы ссылаются: Папины Послы в Испанском Государстве живут по три года, также и Короля Испанскою Послы живут в Риме у Папы по переменам.

С Цесарем Римским во крайней дружбе и любви, по тому что Леополдус, Цесарь Римский, Королеве Доне Марияне де Устрии Брат родный, а Карлусу Королю Дядя. Послы Цесарские в Испанском Государстве живут по седми лет, также Испанские Послы в Цесарской Земле живут переменяясь.

Со Французским Королем помирились, а любви совершенные с Испанским Королем у Французскою нет, хотя и во ближнем свойстве. [442] За Лудвиком, нынешним Королем Французским, Карлусу Испанскому, нынешнему Королю, Сестра родная, а Матери его Королеве, Доне Марияне де Устрии, Падчерица. И по смерти Испанскою Короля Филиппа, Отца Карлуса Короля, Зять его, Лудвик Король Французский, наступя на него внезапу с великим войском; а было де с ним двадцать тысяч конных, да тридцать тысяч пеших людей; и многие городы у него поимал во Фландерской Земле. Сказывали Приставы Стольнику Петру и Дьяку Семену, что близко половины Фландерские Земли завладел Французский Короле у Шурина своего у Испанского Короля; и если бы де не прислали Послов своих, Папа Римский, и Цесарь Римский, и Король Аглинский, и Голандские Статы, ко Французкому Королю о том, чтоб больше того на Испанского Короля не наступал, и помирили его с Испанским Королем. А большие мировщики были Галландцы для себя, по тому: Фландерская Земля сошлась с Недерландскою Землею; и если бы Французский Король завладел всею Фландерскою Землею, стал бы он доступать и Недерландские Земли. А для того де войною и ходил Король Французский на Шурина своего, на Испанского Карлуса Короля: как женился у Отца его, у Филиппа Испанского Короля, на Дочери Французский Лудвик Король, и приданое ему не все было дано, и он за то приданое тою Фландерскою Землею хотел всею завладеть.

Да и то в Испании от Приставов Стольник Петр и Дьяк Семен слыхали: Хотя де ныне Карлус Король и помирился с Зятем своим, со Французским Королем, и многих городов во Фландерской Земле ему поступился, а Король де Французский в вечном мире и в любви с Карлусом Королем никогда не будет: помешкав немногое время, да и станет искать того, чтоб за что мирное постановление разорвать. [443]

С Королем Английским в дружбе и любви и Послы ссылаются. Английские Послы в Испанском Государстве живут погодно, также и Испанские Послы бывают почасту в Английской Земле.

С Португальским Королем была война двадцать седмь лет; и в прошлом во сто семдесят шестом (1668) годе помирился Испанский Король с Португальским, на перемирные на двадцать на седмь лет: а посредником межь их Английский Король, и мирил их Английского Короля Посол, по тому что родная Сестра Португальского Короля за Английским Королем.

А прежде сего та Португальская Земля была под Державою Испанских Королей, и послан был Наместником в ту Португальскую Землю от Испанскою Короля, великородный человек Дук, во Столицу, в город Лизбон; и будучи тот Дук в Португальской Земле многие лета, великими пожитки обогатился, по тому что в Восточной Индии островы многие были за Испанским Королем. Золото и жемчуг, и всякое каменье драгое из тоя Восточные Индий, с островов, в Португальскую Землю приходило; а из Португальские в Испанскую. И тот Дук отложился от Королей Испанских со всею Португальскою Землею, и учинили того Дука Португальского Государства всяких чинов люди Королем Португальским. И с тех мест, и по сто седмдесят шестой год, бился Король Португальский с Испанским Королем. А Испанскому Королю помогал Цесарь Римский: присылал к нему служилых людей на помочь: и бои были великие межь ими на море и на сухом пути. А учинить было Испанскому Королю над Португальским Королем того не мочно, чтоб Государства Португальского доступить, по тому, горы каменные великие межь Испанскою Государства и Португальские Земли разошли до моря. А ныне в Португальской Земле того Дука, [444] который отложился от Испанского Короля, сын его меньший Королем; а больший его Сын был же Королем в Португальской Земле, и в прошлом во сто седмьдесят шестом годе от Королевства отбыл за увечьем: хром был и глух. И брат его Король дал ему дом, и людей, и всякий покой, и корм учинил.

С Польским Королем Испанский Король во дружбе и в любви, и Послы ссылаются.

Со Князем Флоренским во дружбе и в любви, и во ссылке. Послы Флоренского Князя почасту бывают у Испанского Короля.

Со Князем Венецийским во дружбе и в любви. Послы Венецийские и Резеденты в Испанском Государстве живут по три года; Испанские Послы в Венеции бывают почасту.

Князя Пармского Послы в Испанском Государстве живут по шти лет.

Голланских Статов Послы в Испанском Государстве живут по четырнадцати лет. Купецкие люди Голландские Земли живут в Испанском Государстве домами, во многих городех, и промыслы у них и торги в Испанской Земле великие.

С Турецким Салтаном у Испанских Королей ссылки бывают, только не почасту: лет в пятнадцать и в двадцать; а дружбы де не бывало у Испанских Королей с Турецким Салтаном никогда. Если прилучится Испанцу убить Турченина, и то вменяют как собаку убил, и в великое свято почитают, если кто Турченина убьет. А буде Жида возмут на корабле, или на катарге, или Турченина, то отдадут его на катаргу до века: которые катарги ходят на море Испанского Короля против воровских кораблей и катарг Турецким.

С Персидским Шахом во ссылке и в любви, и Послы ссылаются, только не почасту, по тому что от Испанского Государства до Персидского морем год ити на кораблях. [445]

И от Курфистров, которым мочно приезжать в Испанское Государство, Послы и Резеденты в Испанию приезжают. И торговые люди изо всея Италии в Испанское Государство с товары приезжают; а они им золото и серебро на товары меняют.

Да сказывали Стольнику Петру и Дьяку Семену Приставы, Дон Бенита, Воевода Депутанский, и Дон Францышка де Лира, про Королей Испанских в разговорех. В Испанском де Государстве был Король Карлус I, а Цесарь Римский был V он же: а владел тот Король, Карлус I, Испанским Государством и Цесарскою Землею. А у того де Карлуса Короля был Брат родный Максимилиан, да Сын Филипп I. И как тот Король Карлус пришел в совершенную старость, и он приехав учинил на Испанском Королевстве Сына своего Филиппа I; а Брата своего родного Максимилияна учинил Цесарем Римским; а сам пошол во Кляштор.

А слыхали де они от старых от знатных людей, что из великого Российскою Царствия, от Великого Государя, Царя и Великого Князя, Ивана Васильевича, всея России Самодержца, была прислана Грамата к тому Максимилиану, Цесарю Римскому, а Цесарь Максимилиян с тое Граматы список прислал ко племеннику своему, к Филиппу, Королю Испанскому; а в котором годе, и о чем та Грамата была прислана, того не ведомо.

А после того Филиппа I, Испанскою Короля был на Королевстве Сын его Филипп II. А После Филиппа II, был на Королевстве Сын его Филипп III. А после его был на Испанском Королевстве Сын его Филипп IV, нынешнего Карлуса II, Испанского Короля, Отец. А как умер Филипп Король четвертый, тому ныне четыре года; а Сын его Карлус Король ныне седми лет. [446]

А Королева его Филиппа IV, Испанского Короля, Дона Марияна де Устрия, владетельная в Испанском Государстве; обо всяких делех Бояре ее докладывают, и без ее ведома никаких великих дел вершить не могут.

Леополдусу Цесарю Римскому Она Королева, Дона Марияна де Устрия, родная Сестра, и за Леополдусом Цесарем Римским, Филиппа IV Короля, и ее Королевы, Доны Марияны дочь родная.

И Стольник Петр и Дьяк Семен Пристава спрашивали: По какому обычаю за Цесарем Римским, за Братом родным Королевы Марияны де Устрии, дочь ее родная? И Пристав сказывал: Благословил де Цесаря жениться на племеннице его родной Папа Римский, для того, чтоб их Государский корень не умалился и братская дружба и любовь множилася, и тех обоих Государств люди были в мире и в соединении.

Да от Приставаж, Стольник Петр и Дьяк Семен, в разговорех слышали о Ближних Королевского Величества людех. В Испанском Государстве при Короле великородные Ближние люди, на которых всякие государственные дела после смерти Филиппа Короля положены, до того времени, как Король Карлус будет в возрасте; и в духовной об них Отец его, Король Филипп, написал: Первый Бискуп Плаценский, он же Президент Кастилланский; другий Кардинал ди Аррагон, Арцыбискуп Толледский; третий Инквизитор, Королевы Доны Марияны де Устрии Духовник: приехал он из Цесарские Земли в то время, как шла за муж Королева за Филиппа IV, Короля Испанского; четвертый Конда де Пинорадда, Президент Индийский; пятый Маркез де Атона Маордома, а по Русски Боярин и Дворецкий. Ведает он весь дом Королевский, и во крайней самой близости у Королевского и у Королевина Величества; и прежь [447] его ни который Ближний человек великих дел у Королевина Величества не может ведать; и живет со всем домом на Королевском дворе.

При Королеж Думные люди: Конда де Кастрило, бывший Презедент Кастилланский; Дук де Медина де Сторас, Презедент Сентлюкасский; Дон Хван де Устрия; Маркез де Мортаро; Маркез де Кастель, Родригоговор Недерландский; Кардинал Мункадо; Конда де Аяло; Маркез де ла Фулнты.

И Стольник Петр посылал спрашивать тех всех Ближних Думных людей от себя о здоровье, после того многое время спустя, как были у Королевского Величества на Посольстве, и видели его Королевские очи, для того слышали от Пристава Дон Францышка де Лиры: Которые Послы ни бывают в Испании, а к тем великородным Ближним самим людем посылают спрашивать о здоровье; да и для того, чтоб делу Великого Государя, Его Царского Величества, от того порухи не учинилось; по тому что на их Государство все положено по смерти Филиппа Короля; а Король в самых малых летех. Да и те все Ближние Думные люди присылалиж к Посланником спрашивать о здоровье.

О чинех великородных людей Испанского Государства.

Первый чин Дюки; второй Маркезы; третий Конты; те три чина природные Государства Испанского великородные люди, из древних лет. Четвертый чин Кавалеры, природные Дворяне и Дворянские дети; и из тех Кавалеров на многие чины прозванье имеют.

О Вере Испанского Государства.

Вера у них Католицкая, и крепки в Вере своей таковы, что ни которыми мерами не дают в Государстве своем иные Веры Костела, или Кирки, или школы Жидовские, поставить в Испанском Государстве; и если кто похочет в Государстве их жить иного [448] Государства человек и Веры иные, немочно тому человеку жить в Государстве Испанском, если не будет с ними в Католицкой Вере, и к их Костелу приходить.

А Костелы в Испанском Государстве великие и стройные, и Монастырей множество, и строенья в Монастырех и в Костелах всякого много: сосуды золотые, и ризы, что на Образ пресвятые Богородицы на праздники ее кладут, низаны жемчугом и каменьем дорогим; и сосудов, и лампаде, и подсвешников серебряных много.

Есть Кляшторе в Испанском Государстве Скурьял, от Столицы Королевского Величества от города Мадрита в седми милях, и того Кляштора в Костеле часть Венца тернового, который Венец был на Господе нашем Иисусе Христе, во время вольные его Спасителя нашего страсти: устроено во златом ковчеге за хрусталем. Да мощи святых верховных Апостол, Петра и Павла, Иоанна Златоустого, и иных многих древних Святых, также устроены в ковчегах за хрусталями. Да Кресте животворящий устроен на холстах червчатых, и в алмазах великих, и в изумрудах; да у тогож животворящего Креста, внизу на спине висит зерно жемчужное, с небольшое лесное яблоко; да к томуж животворящему Кресту учинено лобное место в золоте, с дорогим каменьем: около того места будет с четверть аршина. Да ризы устроены на Образ пресвятые Богородицы, которые кладут на нее во владычные праздники, аксамитные, низаны жемчугом, с дорогим каменьем, и коруна на главу, на тот же Образ пресвятые Богородицы, золотая с каменьем устроена. Да в томе же Кляшторе под Костелом, во склепе, прежние Испанские четыре Короля да четыре Королевы, лежат в каменных гробницах. А в Костеле и во склепе паникадила и подсвечники серебряные; в Костележ и во склепе столпы граненые, и стены [449] устроены из росширанного узорчатого камени, и лицо наведено подобно аспиду. А около Костела устроены великие палаты о четырех жильях, в ростираном камени; а ростирают камень пилами. И иного всякого каменного строенья много. И сады около Кляштора предивные, и винограда много: воды взводные, строенье в садах великое. А сказывают, что делали тот Кляштор лет со сто; и такого де Кляштора нет в Риме, и во всей Италии, строеньем таким великим.

В Андалузском Государстве, под Державою Испанского Короля, в городе Севиллии, Костел строенья древнего. Сказывают про тот Костел, что с тысячу с триста лет как сделан; и в том Костеле с девяносто приделов, а во всяком особая служба. Ксензов, и всяких служебников, с пять сот человек в нем. Длиною тот Костел будет со сто сажен, поперег с шестьдесят сажен: столпов в том Костеле с тысячу, не добре толсты, по тому что деланы те столпы из дикого ростиранного камени; своды в том Костеле каменные резные, и на стенах в Костеле притчи многие резныеж. У тогожь Костела сделана колокольня добре высока, и на тое колокольню мочно на лошади человеку верхом ехать. А сказывают, что та колокольня прежь и Костела того Севильского сделана.

В Испанском Государстве великородные и всяких чинов люди, платье носят чорное, строеньем особым при иных землях. Онижь носят при себе по две шпаги: одна мерна добре, а другая короткая, и тое шпагу короткую скрыто носят. Во нравех своеобычны, высоки. Большая часть их ездят в коретах. Неупьянчивы: хмельного питья пьют мало, и едят по малужь.

В Испанской Земле будучи Посланники, и все Посольские люди, в шесть месяцов не [450] видали пьяных людей, чтоб по улицам валялись, или идучи по улиц, напився пьяны, кричали.

Домостройные люди, наипаче всего домашний покой любят. В иные Земли для купечества мало ездят, потому что изо всех Земель привозят к ним товары всякие, которые им надобны; а у них за те товары золото и серебро емлют, и на масло деревянное меняют, и на Испанское вино, и на лимоны, потому что много добре в Испании родится масла деревянного, и вина Испанского, и лимонов. А больше всех в Государстве их промысл чинят Голландские Земли купецкие люди, и живут домами в городех Испанских.

В Испанском Государстве продают муку пшеничную, и мясо, и рыбу, и всякий съестной запас, и овощи всякие, в вес в фунты, самою дорогою ценою. Быка купят ефимков в сорок, и в пятьдесят, и больше; барана ефимка в четыре, и в шесть, и в девять; куря Индейское ефимка в два, и в три; гусь в два ефимка, утка в ефимок, куря Русское по ефимку, рябец в полъефимка, куропать по ефимку, ветчины гривенка, в три и в четыре алтына, и говядина по томужь. Муки пшеничные пуд в два ефимка, масла коровья по полуефимку гривенка, масла деревянного пуд в два ефимка, меду гривенка по полуефимку, воску белого чистого гривенка в полъефимкажь, яиц десяток по десяти алтын, рыбы семги свежие гривенка по полуефимку, семги соленые, и трески, и иные, соленые рыбы гривенка по пяти алтын; уголья пуд по ефимку, бесчет дров по полуефимку пуд. И пошлину со всего того сбирают на Короля.

А у служилых людей и у купецких, в городех, запасов мало в домех своих держат: хлебы печеные пшеничные покупают с торга во всякий доме; а больше из сел и из деревень хлебов печеных в городы привозят на всякий [451] день. Да и у великородных людей в домех и хлебов не пекут, с торгажь покупают.

В Испанском Государстве рыб безмерно мало, нежели при великом Государстве Московком; а птиц всяких и всякого скота много.

Во всем Государстве Испанском торгуют золотыми и ефимками, и медными деньгами; всякие товары, и запас всякий, покупают на медныежь деньги, безо всякого прекословия; хотя золотых и ефимков у них много, а деньги их медные не добре велики.

В Испанском Государстве воздух здоров и весел: летом жары великие бывают, и ветры холодные часто бывают же, потому что в Испанской Земле горы каменные, безмерно высокие, и на тех горах снег беспрестанно лежит, и от того во всем Государстве Испанском прохлад людем великий бывает. И с тех гор снег привозят летом в городы, и продают в весе в фунты.

Хлеб родится в Испанском Государстве пшеница, подобна Русской, другая из Индии Западные трость; у тое Индийские пшеницы толстые колосы, по три и по четыре на одной трости бывает: строем колос Индийские пшеницы походит на Цареградскую. Сеют ее Ноября в последних и Декабря в первых числех. Ростет та пшеница во всю зиму, потому что снега в Декабре, и в Январе, и в Феврале, и в Марте, не бывает на полях.

Лимоны и аранцы во всю зиму цветут и ростут. И овощи всякие во всю зиму в городех ростут же; и трава на полях зеленеет; животина на полях сыта во всю зиму бывает. Пшеницу и ячмень жнут в Маие месяце, а Индийскую пшеницу в месяце Августе жнут. В Маиежь месяце вишни, миндальные ядра, бросквины, поспевают. Винные ягоды, гранаты, яблоки, груши, дули, сливы, оливки, орехи грецкие, и иные плоды, поспевают в месяце [452] Юлие. Виноград поспевает в садех в месяце Августе, а совершенно в Сентябре поспевает; и с поль его сбирают в месяце Октябре. В тожь время и оливки с масличных древ собирают, из которых масло деревянное бывает.

Да Испанскогожь Государства под Державою Бискайская Земля, и в той Бискайской Земле всякий хлеб как и в Государстве Московском родится, и сады великие со всяким плодовитым деревьем. Руды железные много. Горы в той Бискайской Земле безмерно высоки, облацы трутся об тех горах.

Граничит та Бискайская Земля со Французскою Землею. Людей в ней служилых много, потому что от Французские Земли та Бискайская Земля для опасенья. У Испанского Короля никаких поборов с тоя со всея Земли никогда не бывает, для того чтоб всегда были готовы на оборону против Французского Короля без жалованья; и людей никуды служилых из тоя Бискайские Земли не посылают, хотя и мирно когда со Французским у Испанского Короля бывает.

Да и в иных де порубежных городех у Испанского Короля, и у корабельных больших пристанищ, служилые люди устроены, которые беспрестанно в тех городех для опасенья живут; да и снаряда многожь.

Под державоюж Испанского Короля Западная Индия, и в той де Западной Индии много руд золотых и серебряных в горах копают, и переплавливают, и привозят морем, великим Окияном, на кораблех, золото и серебро, через год, в Андалузское Государство, в город Кадикс, да в Севиллию. А та Андалузская Земля под державою Испанскогожь Короля. А ити от Испанские Земли, от города Кадикса, от пристанища корабельного, до Западные [453] Индии, на кораблех Окияном, девять недель благополучным ветром.

А окроме Испанского Государства купецких людей не ездят, для золотые и серебряные руды, в Западную Индию ни которых Земель купецкие люди у для того, чтобы кроме Испанцов никто иноземцы в Индию Западную для промысла не приезжали. А и со своих де Испанских купецких людей сбирают на Короля в Западной Индии пошлину, с золота и серебра плавленого и ефимков пятую часть Королю.

А приходит золото и серебро в великих слитках и в ефимках из Западные Индии, на Индийских на великих кораблях, по пятнадцати и по двадцати милионов, и больше, ефимков на корабле, кроме того что купецкие Испанские люди привезут на своих кораблях золота и серебра, из тоя Западные Индии, на себя. Приходят те корабли из Индии Западные Компаниею, по тридцати кораблей и большее а на всяком корабле бывает пушек по штидесят, и по седмидесят, и больше; людей служилых на тех кораблях бывает человек по три ста, и по четыре ста, и по пяти сот, кроме сар, потому что немногими кораблями и безлюдством в Западную Индию, и из Индии в Испанию, ни которыми делы пройти будет не мочно от Турецких воровских кораблей и катарг. Выводят Турки на море на Окиян кораблей и катарг по десяти и по двадцати, а на всяком де корабле на Турецком бывает человек по три ста, и больше, а пушек по пятидесят, и больше.

Как та Западная Индия досталась Испанским Королем, и тому де 180 лете. И городы многие в той Западной Индии устроены Испанских Королей, и многолюдство, сказывают, великое. Переведены из Испании многие люди для опасенья, что в той Западной Индии жили люди идолопоклонники: ходят наги и до днесь. [454]

Бои великие с Испанскими людми у них бывают, которые еще не поддалися под державу Испанского Короля; а живут те люди в самых крепких местах межь гор; и если возмут Испанского человека на бою, и накормя его убьют до смерти, да и съедят. И зверя и гад всякий едят же; а пшеницы у них, и лошадей диких, и всякого скота дикого, и птиц, много.

А отошла де малая часть Западные Индии к Португальскому Королю по тому: как Португальская Земля была за Испанскими Короли, и в то время из Португальские Земли люди были переведены в Западную Индию; и с того времени, как отложились Португальские Земли люди от Испанских Королей, и городы засели, и владеет де ныне теми городами Португальский Король. А родится в тех местех жемчугу много, да камень изумруд, да сахар.

Да у Испанскогожь Короля на Окияне островы Канарские, и на тех островах всякие пряные зелья родятся, и сахар. А те де Канарские островы пространством верст по четыре ста, и по пяти сот; городы на тех островах крепкие и многолюдные, и всякого де изобильства на тех островах много.

А чрез которые городы Испанского Государства шли Посланники, и все посольские люди, и в тех городех многолюдство большое, и домы и строенье всякое каменное, и Монастырей и Костелов много; а в Монастырех и в Костелах строенье великое; а сел и деревень великих мало. Которою дорогою шли Посланники, и в тех местех не многолюдно.

А если Великий Государь, Его Царское Величество, изволит впредь слать своих Послов или Посланников, к Испанскому Королю, и тем Его Царского Величества Послом ити будет податнее на Ригу, а из Риги на кораблях до Голландские Земли, до города [455] Амстрадама (Амстердама), а из Амстрадама ити, не заходя ни в которые городы, на кораблех же морем межь Английские и Французские Земли, к Бискайской Земле, к корабельному пристанищу Святого Севастияна, где рубеж сшолся со Французским у Испанского Короля, близко города Аирона. А та Бискайская Земля под державою Испанского Короля. А от того де корабельного пристанища до Столицы Испанского Короля, до города Мадрита, ити сухим путем, Испанскою Землею, менее пяти сот верст.

А от Архангельского города Послом, или Посланником, на кораблех морем, великим Окияном, ходить в Испанскую землю, к корабельному пристанищу, к городу Кадиксу, безмерно опасно: волнение страшное морское, уму непостижимое.

Против Исляндских островов никогда без бед не проходят. А как Посланники, Стольник Петр и Дьяк Семен, шли на корабле в Испанию, и против Исляндских островов корабль било три дня, беспрестанно день и ночь: страшное было в то время такое волнение на море, шум невместимый, волны как великие горы на море были, а людем мучение было на корабле лютое, и в ум невместимое. А после того, как прошли Исляндские островы, и вышли на Испанское море, не дошед Португальские Земли, и в тех местех взяли Турецкие люди воровские купецкий корабль, шол из Италии.

А на котором корабле шли Стольник Петр и Дьяк Семен, и с тем кораблем Турецкие воровские корабли не много не сошлись, потому что пришла погода в то время на море, и корабли разнесло; а ведомо про то Посланником учинилось, как пришли в Испанию к корабельному пристанищу, к городу Кадиксу, от Голландских купецких людей, [456] которые в то время были на море, и видели, как тот корабль Турки взяли. Да и тому многие иноземцы удивлялись, которые приезжали на корабль ко Стольнику Петру, и ко Дьяку Семену, что на таком на одном малом корабле, и безлюдством таким, шли в такое дальное Государство; и как от Турецких воровских кораблей и катарг Господь Бог избавил, безмерно тому удивлялись.

Да как пришли Посланники, Стольник Петр и Дьяк Семен, в Испанскую Землю, Декабря в четвертом числе, и с того числа стояли в городех, и шли до Столицы Испанского Короля, до города Мадрита, Февраля по 27 число; и в то время столов Королевских и корма Посланником, и всем Посольским людем, не было. И как пришли в Мадрит, и с того числа Марта по 13 число столы были на Посольском дворе Королевского Величества про Посланников и про всех Посольских людей, по чину Посольскому. А у столов подчивал Посланников Пристав, Дон Францышка де Лира, да Ключник Королевский. А каков во столех был чин, и ествы, и питье, и сколько Королевских людей было на Посольском дворе, и то писано подлинно выше сего во статейном списке.

Да по Королевскогожь Величества указу, Марта с 13 числа, в Мадрите, и до отпуска из Мадрита, и до Французского рубежа, давали Посланником, и всем Посольским людем, вместо его Королевских столов корма, по седмидесят по пяти золотых, Испанских одинаких, на день; а ценою золотый меньше дву ефимков.

А в разговерех стольник Петр и Дьяк Семен от Пристава, и от иных Испанских людей, слыхали, что такие чести прежь сего [457] иных Государств Послом и Посланником не бывало, и корма такого и подвод не давано.

Сие Посольство издано мною по списку, полученному от Его Высокопревосходительства Павла Сергеевича Потемкина, который списан с подлинника руки Посольской, находящегося в его Книгохранительнице. Таковый же список находится в Московском архиве Государственной Коллегии Иностранных дел.