[1654] III. Путешествие Российского Посланника Федора Исаковича Байкова в Китай, 7162 (1654) года Июня 25 дня.

По Государеву Цареву и Великого Князя Алексея Михайловича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца, указу, пошел [121] Федор Исаковичь Байков, на Государеву службу из Тобольска в Китайское Царство. От города от Тобольска ходу три дня до Ермаковы перекопи, а та Ермакова перекопь, идучи вверьх по реке Иртышу, на правой стороне..

А от Ермаковы перекопи до реки Вагаю ходу полднища. А Выпала та река Вагай с правой стороны; а на устье тоя реки Вагаю юрты Татарские; а живут в тех юртах Тобольского города служилые Татара. А от реки Вагаю ходу пять дней до уезду Тарского города до нижнего Каурдацкого острожку и а стоит тот острожек на край реки Иртышу, вверьх идучи на левой стороне; живут в том острожке ясачные Государевы Татаровя, Тарского города для обереганья от Калмыков, Тарскогож города служилые люди.

А от Каурдацкого острожку вверьх по реке Иртышу ходу, два дня до острожка Тебендинского. А стоит тот острожек на край реки Иртышу, на правой стороне; а живут в том острожке Тарского города пятьдесятник, да десять человек Стрельцов, для обереганья от Калмыков.

А от Тебендинского острожку вверьх на реке Иртышу, до реки Ишиму ходу два дня; а на устье тоя реки Ишима стоит острожек. Выпала та река Ишим в Иртыш вверьх, идучи с правой стороны. А живут в том и Ишимском острожке Тарского города Государевы ясачные Татаровя, да Тарского города сын Боярской, а с ним Тарскогож города Руских служилых людей дватцать человек, для обереганья от Калмыков.

А от Ишима реки, вверьх по реке Иртышу, до реки Муя ходу пять дней. Выпала та река Муя, по Иртышу идучи вверьх, с левой стороны.

А ощ реки Муя вверьх по реке Иртышу, до Тарского города ходу две недели. А стоит [122] тот город Тарской от реки Иртышm с полверсты; а под городом под Тарою течет речка небольшая: имя ей Аркарка. А пришел Федор Исаковичь Байков на Тару, Июля в 27 день. На Таре стоял за подводами две недели; а с Тары пошел Августа в 10 день, вверьх по реке Иртышу.

От города Тары до устья речки Тары ходу Два дня; а выпала та Речка Тара в Иртыш, вверьх идучи, с левой стороны. А на устье тоя речки Тары живут ясачные Татары: платят ясак в Государеву казну в Тарском городе. А вверьх по той речке Таре, сказывают, три острожка; а в тех острожках живут Тарского города служилые люди для обереганья от Калмыцких людей.

А от устья речки Тары до реки Камышлова вверьх по Иртышу ходу двенатцать дней; а выпала та река Камышлов с правой стороны. А от устья, реки Камышлова до реки Оми вверьх по Иртышу ходу день. А выпала та река Омь с левой стороны; а живут на устье тоя реки Оми Тарского города служилые люди для рыбной ловли.

А от устья реки Оми до речки Ачаеру ходу два дни; а выпала та речка Ачаер в Иртыше с правой стороны. А от устья речки Ачаеру до речки Атмасу ходу четыре дня; а выпала та речка Атмас в Иртышь, вверьх идучи с левой стороны.

А от устья речки Атмасу до речки Каратуни ходу три дня; а выпала та речка Каратунь в Иртыш, вверьх идучи с правой стороны.

А от устья речки Каратуни до речки Шихай-Буталы ходу четыре дня; а выпала та речка Шихай-Буталы, вверьх идучи по Иртышу с левой стороны. [123]

А от устья речки Шихай-Буталы, до речки Тюлки ходу два дня; а выпала та речка Тюлка, вверьх идучи по Иртышу с правой стороны.

А от устья речки Тюлки до речки Алачю ходу два дня; а выпала та речка Алачь в Иртышь с правой стороны. А от устья речки Алачю до Белых Вод ходу неделя.

А от Белых Вод до Соляного Ямышева Озера ходу три дня.

А к Белым Водам пришел Федор Исаковичь Байков судами 163 году, Сентября в 17 день. У белых Вод стоял Федор Исаковичь Байков за подводами четыре недели; а от Белых Вод пошел Федор Исаковичь Байков с Государевою казною к Аблаю-Тайше Октября в 8 день.

А от Белых Вод до Кабан-Гусана ходу три дня; а в Кабан-Гусане поставлена мечеть Калмыцкая: кирпичь жженой.

А от Кабан-Гусана до Долон-Карагаю ходу два дня; а от Долон-Карагая, до речки Енкуля ходу день. А выпала та речка Енкуль из камени; а от речки Енкуля вверьх же подле реки Иртыша по правой стороне до Лабы ходу три дня А живет тут Калмыцкой Лама, подле Иртыша на левой стороне. А. поставлены у того Ламы две палаты Бурханные велики: кирпить жженой; а избы у них, в которых живут, глиняные; а хлеба родится у того Ламы пшеницы и проса много, а пашут Бухарцы.

А от Долон-Карагаю по левой стороне Иртыша лес сосняк великой и до Ламы; а по правой стороне Иртыша от степи приходили займища великие, а в займищах лес тальник и топольник.

А от Ламы степью от Иртыша на правую сторону до Камени ходу шесть дней; а ити все степь пустая: лесу и воды нет, и Улусов Калмыцких нет же. А горами ходу до степи два дня; а в ограх Улусы Калмыцкие, многие [124] кочевные, Аблая-Тайши. А лес в горах в каменю березняк и осиниик; а от гор каменных степью до Аблаевых пашенных Бухарцов ходу неделя; а в степи Калмыки Аблаевы кочевныеж; степь голая: лесу нет, кроме тово ложника. А прищел Федор Исаковичь Байков с. Государевою казною к Аблаевым к пашенными бухарцом 163 году, Ноября в 22 день.

А от пашенных Бухарцов до Аблая-Тайши ходу день. Избы у пашенных Бухарцов глиняные; а родится у них просо и пшеница, и ячмень и горох; и скота всякого много. И Аблай-Тайша Федора Исаковича Байкова с Государевою казною поставил на своих пашнях в Бухарских глиняных избах.

А на приезде корму дал Аблай-Тайша 30 капов ячменя и пшеницы, да 5 капов муки пшеничной; а кап весом по пуду. А промежь пашен течет речка невелика: имя ей Карбуга; течет та речка из камени, устьем пала в Иртыш с правой стороны; и мельницы на той речке поставлены; а мелют в них весною.

Тогож месяца в 27 день присылал к Федору Исаковичу Байкову от себя из Улуса, брата своего Баду-Тайшу смотреть Государева жалованья, коково послано Государево жалованье с Москвы к нему Аблаю-Тайше.

Да после Николина дня принято корму 20 капов пшеницы и ячменя, да муки пшеничной и ячменной 10 капов после Рожества Христова принято; корму 20 баранов, да 10 козлов, да 3 бычка маленькие.

К Аблаю-Тайше в Улус поехал Федор Исаковичь Байков с Государевым жалованьем от пашенных его Бухарцов Генваря в 17 день; а к Аблаю-Тайше в Улус приехал тогож числа. Государево жалованье отдано Аблаю-Тайше Генваря в а 8 день; а у Абдая Тайши в Улусе был Федор Исаковичь Байков два дня; а от [125] Аблая Тайши поехал к Аблаевым к пашенным Бухарцам Генваря в 30 день.

В великой пост принято корму 30 капов пшеницы и ячменя; к велику дню Христову Воскресению принято корму 20 баранов, да 10 козлов.

А у пашенных Бухарцов Аблаевых жил Федор Исаковичь Байков с Государевою казною 4 месяца, 10 дней.

А от пашенных Бухарцов Федор Исаковичь Байков покочевал с Государевою казною, с Аблаем-Тайшею, из Тарану Апреля в 3 день, и шел Аблай-Тайша до речки Дцонму-Дун кочевьем 9 дней; а на дцонму-Дун пришли кочевьем Апреля в 7 день.

А течет та речка Дцонму-Дун из камена; устьем пала в Иртышь в правую сторону.

А стоял на той речке Аблай-Тайша три недели, а с тоя речки покочевал Федор Исаковичь Байков с Аблаем-Тайшею Апреля в 28 день.

А от Дцонму-Дуна до речки Чогуляку кочевьем ходу день; а выпала та речка Чогуляк из камени: устьем пала в Иртышь с правую сторону; а лес по речке топольник местами.

А от речки Чогуляку до Камени до Калмы ходу два дня; а промеж речки Чогуляку и Камени-Калмы стоял Аблай-Тайша четыре дня; а от Камени от Калмы до речки Чару ходу два дня; а промеж Камени-Калмы и речки Чару стоял Аблай-Тайша день. А течет та речка Чар из Камени: устьем пала в Иртыш; а лес по той речке березник и тальник и черемошник; а течет та речка весною и летом с землею. А на речке Чару стоял Аблай-Тайша двенатцать дней; а с речки Чару пошел Аблай-Тайша Маия в 18 день.

А от речки Чару до речки Бешки ходу три дня; а промежь тех речек Чару и Бешки [126] стоял Аблай-Тайша день; а на речку Бешку пришел Федор Исаковичь Байков с Аблаем-Тайшею Маия в 21 день; а течет та речка Бешка из Камени в Иртыш. А на той речке Бешке Аблай-Тайша делает город; а про то подлинно не ведомо, каменной ли, или деревянной; а лесу навожено много: лес сосновой тонок, как у нас на Руси в городех, около огородов оплоты ставят; а ставит тот город промежь гор каменных; а мастеры к нему присланы из Китайского Царства. А на речке Бешке стоял Федор Исаковичь Байков с Аблаем-Тайшею пять недель, пять дней.

А в Китайское Царство отпустил Аблай-Тайша Федора Исаковича Байкова 163 году Июня в 29 день.

А от речки Бешки до Аблаевых пашенных Бухарцов, где зимовал Федор Исаковичь Байков, ходу десять дней; а под Тараном стоял Федор Исаковичь Байков два дня: сжидалися с Калмыками и с Бухарцами.

А от Тарану до Темир-Чюрги, где зимовал Аблай-Тайша, ходу два дня; а течет та речка из Камени к Иртышу; а на той речке Темир-Чюрге живут Бухарцы пашенные Контайшиных детей. А родится у них пшеница и ячмень, просо и горох, и скота всякого много; а лес по той речке топольник: переходил ту речку в трех местах. А от речки Темир-Чюрги до речки Каракучир ходу день; а стоит на той речке Контайшин сын Сенкей-Тайша; а течет ша речка Каракучир к Иртышу; а лесу на той речке нет: стоял на той речке Федор Исаковичь Байков день.

А от речки Каракучир до Камени ходу день; а на том Камени лежат снеги великие. А Калмыки сказывают, никогда де те снеги не сходят; а от того Камени до Контайшина городка ходу три дня. А городок, сказывают, глиняной, а в нем две палаты каменные [127] Бурханные; а живут в том городке Лабы, да пашенные Бухарцы.

А от городка до Камени ходу два дня; а поперег того Камени ходу полднища; а перешед тот Камень степь голая, только лес небольшой; называют его соскоул: растет не высоко, а дерево тяжело; а на огне горит, что дуб топко. А от Камени ходу до озера верст с 20; а озеро то величиною подобно Переславля Залесного. А Калмыки сказывают: рыба де есть в том озере всякая, а вода в том озере пресная зелена; а от того озера до вершины Иртышской ходу полднища; а переходил тою Иртышскую вершину поперег; а лес и трава займищами, а шли возле тою Иртышской вершины до Мунгальских людей пять дней.

А у Мунгальских людей языке с Калмыками один, а Тайши у них многие; возле Иртыша шли две недели: Иртыш остался вправе, вверьх пошел в россыпь мелкими речками; а про то подлинно не ведомо, из каких мест пошел. От Иртыша до Мунгальских людей степью межь гор ходу два дня; степь голая: ни воды, ни корму нет; а прошед то место, живут Мунгальцы, людишка добре худы; а житье их самое нужное.

А от тех Мунгальцов через Камень ходу два дня: ни воды ни корму нет; а перешед тот Камень Озеро соляное: соль в нем добре чиста, и бела и сладка.

А от того Соляного Озера до Мунгальских же Калмыков ходу десять дней; ити все межь гор каменных: горы добре высоки, а снеги велики не сходят; а скота ни воды, ни корму нет, и места безводные. А от тех Мунгальцов до Китайских пашен ходу день, где бывали прежние их пашни: а на тех пашнях ставлены хоромы глиняные; а хоромы ставлены на четыре углы: верьхи круглы, а окон у тех [128] хором нет, только с верьху поло, что у тарских юрт; а стоят от многих лет.

А от тех Китайских пашен до Мунгальцов ходу день; а от тех Мунгальцов до Саахану ходу две недели, пять дней: по их Калмыцкому языку до добрых кормов и вод; а ити все межь гор каменных: кормом и водою добре скудно, и скота мрет много; а в тех местах кочуют Мунгальцы, а земля Мунгальская велика и людна.

А от Саахану до последних Мунгальцов ходу пять дней; а Тайша у них Доброн. А от того последнего Тайши-Доброна до Абуги ходу две недели.

А от Абуги до первого Китайского города до Кококотану кочевьем ходу две недели, пять дней; а ити в сем же Камени. Снегу и морозов нет, только ночью студено, а в день добре тепло; а дни перед нашими вдвое.

А в том Китайском городе Кококотане живут Тюбейцы: язык у них Мунгальской; а Воеводы в том городе два посылаются из Калбалыка.

И Федор Исаковичь Байков посылал с Абуги в Китайской город Кококотан служилых людей, Петра Малинина, Якова Байкаловского, да Бухаретина, Бабра Слубобаева, для корму и подвод. И Воеводы в том во всем отказали: подвод де и корму нам дать не уметь, для того что от Царя указу нам обе том нет; а все де мы ево к себе и не звали: а к нашему де ему городу ходить не по что; пошел бы де к заставному городу к Капке.

Федор Исаковичь Байков с Государевою Казною с Абуги пошел к Кококотану 164 году, Декабря в 22 день; до города шли кочевьем 10 дней: под городом Кококотаном стоял Федор Исаковичь Байков за провожатыми 8 дней; а провожатых Воеводы дали только дву человек до Канбалыка. [129]

А от первого города Кококотана пошел Федор Исаковичь Байков Генваря в 21 день; а город Кококотан земляной: башни кирпишные: кирпич зженой; проезжие башни велики: по двои вороша в башне; в проезде в тех башнях по 16 сажен ручных; а в башне по двои ворота: а ворота дубовые, окованы железом; а проезжих 6 башен; а огненного бою, пушек и пищалей нет, а кумирниц в городе и за городом много: кумирницы кирпишные, а верьхи у них деланы по Руски, а крышы черепицею муравленою.

А ряд у них велик: лавки каменные, а позади поделаны дворы; а лавки деланы по Руски с заметы; а торгуют серебром ланами: а лан у них весом в их вес 10 золотников; а нашего весу 9 золотников; а мелочь всякую купят на чай, а чай купят по 14 бакчи на лан. А в лавках у них товары камки, и баази всякие цветы их Китайские; и шелку много всяких цветов. Железа и меди у них много; а сено и дрова привозят у них на телегах, а пашни у них по Руски, а хлеб родится у них просо, и пшеница, и ячмень, и овес, и лен, и конопли; а овощи: чеснок, и морковь, и орехи грецкие, и масла семяннова много; а лес всякой: дубняк, и березник, и сосняк, и кедровник, и липняк, и ельник; а снегу нет. Стоит тот город в низком месте в долу: дол великой, а около его кругом горы каменные; а речка под тем городом не велика, течет на Запад; а около того города все пашни.

А как пошел Федор Исаковичь Байков от Кококотану, и на дороге снег выпал; сутками больше полуаршина, и морозы были добре велики; а до того снег был не велик, только в коневье копыто, и морозов не было.

А от Кококотаку до заставного города до Капки кочевьем ходу двенатцать дней; а межь [130] тех городов Кококотану и Капки живут Мунгальские Тайши кочевные, которые отложилися от своих Мунгальцов, а служат Китайскому Царю, кочюют на верблюдах и быках; а кочюют на арбах.

А к заставному городу к Капке пришел Федор Исаковичь Байков Февраля в 10 день, в мясное заговенье, и стал, не дошед до города за полднища. Из того места посылал в заставной город Капку к Воеводам Аблаева человека Буретина Иркимунлу, да Руских служилых людей, Петра Малинина, да Якова Чечигина, Федора Суклемского, для корму и подвод. А Воеводы в том заставном городе два, а в корму и в подводах отказали: от Царя де нам об том указу нет, а без Царева указу корму и подвод дать не уметь; а станем де мы о том писать ко Царю; и послали с отписками гонца Февраля во 12 день.

А стоит тот заставной город Капка межь гор каменных; а через горы с обеих сторон приведена стена каменная: камень дичь, а стена высока, сажени в три печатных, а поперег сажени в полторы; а город кирпишной, смазыван известью; а стена де та ведена от ревенных Китай, где родится корень ревень копытчатой; из за Сукчея города от моря; а ведена де та стена за то Китайское Царство до моряж; а сказывали про то Бухарцы, и Калмыки, и Китайцы. А в том заставном городе Капке запас всякой дорог: муки пшеничной, и проса, и толокна пуд купили по лану; а быки покупали не велики лан по 6, и по 7 и по 8.

А под тем заставным городом Капкою стоял Федор Исаковичь Байков 10 дней до Царева указу; а Царев указ пришел в тот заставной город Февраля в 20 день: велено итти в Канбалык; и Федор Исаковичь Байков пошел от того заставного города Капки [131] ко Царю во град Канбалык Февраля в 21 и день на своих лошадях и на верблюдах; а корму и подвод не дано; а из Канбалыка от Царя присланы два пристава. А от того заставного города Капки до города Канбалыка кочевьем ходу 7 дней; а промежь заставного города Капки и города Канбалыка 18 городов, а городы кирпишные, а иные глиняные, а башни кирпишные, смазываны известью; а башни деланы глухие, только в верьхах деланы окна и бойницы; а на башнях на стенах пушек и мушкетов не видали; а в воротах стоят на караулах служилые люди: оружие у них по три пищали на одном стяге; а пищали железные без замков, длиною только в поларшина, да пушечки железныеж, длиною только в аршин, да палки дубовые, да копья, да селемы; а больших пушек в тех городех нигде не видали.

А через реки деланы мосты каменные: камень дичь; а деланы мосты добре затейчиво, а рек больших нет; а в городех овощей всяких много; а ворота проезжие деланы с отводами: отвода по два и по три.

А в городех перед Воеводами носят солнишники бумажные желтые велики, на стегах несет один человек, а по сторону его идут по человеку и по два: а в руках носят палки по концам золочены; а идучи кричат по своему языку неведомо что; а Воевод носят по 4 человека и по 6, а поделаны что голбчики на стягах.

А в Канбалык пришел Федор Исаковичь Байков Марта в 3 день, в понедельник третьей недели Великого поста; а на встречу было выслано против Федора Исаковича Байкова только человек с 10, не дошед до Конбалыка и полверсты; а на том месте поставлен город каменной, выкрашен краскою красною; а в том юроде доставлены кумирницы, палаты великие [132] каменные, крыты черепицою муравленою, желтою, и лазоревою, и зеленою, и золотом.

А живут в том городе Ламы, по их вере, а по нашему Попы. А делан тот городе, как де к ним из Боронталы Далай-Лама; а они сказывают его Богом; для его приезду.

А на встречу высланы от Царя, сказывают, чесные люди; и в то время те Царевы люди велели Федору Исаковичу Байкову с лошади слезть, и против тех кумирниц, у самых ворот велели припадши на колено кланятися: поклонися де нашему Царю; и Федор Исаковичь Байков отговаривался: у нас де в нашей вере того не повелось, что кланятися припадши на колено, а Царя не видев. У нас де у Великого Государя чин таков: кланяемся стоя без шапок своему Великому Государю.

И в то время подносили чай, варен с маслом и с молоком коровьим; а называют, что де прислан тот чай от Царя; и Федор Исаковичь Байков чаю не пил, а отговаривался от них: ныне де по нашей Христианской вере пост; и они ему почали говорить: когда де ты прислан от своего Великого Государя к нашему Царю, и ты де пожалуй хотя прими; и, Федор Исаковичь Байков принял чашу с чаем, а приняв чашу отдал назад; и они против того те Царевы люди Федору Исаковичу Байкову ничево не молвили. А как въехали в город Канбалык в первые ворота, и в тех воротех на правой стороне стоят 3 пушки медные не велики, в долину только аршина в полтора; а проехав ворота, на другой стороне башни, на обеих сторонах стоят по две пушки такиеж.

А городом Канбалыком шли до того двора; где поставили Федора Исаковича Байкова, версты с три; а шли все рядами; а на том дворе, где поставили Федора Исаковича Байкова, только две полаты каменные, а в полатах [133] подволока, и на полках постилка; ковры плетены травяные.

А корм дали Федору Исаковичу Байкову, и служилым Государевым людем, и Руским торговым людем, и торговым Бухарцом, тогож дня обычной: Федору Байкову на день по барану, да по кувшину вина в четверть ведра, да по две рыбы; а рыбы, что наши Руские язики небольшие: да по три чашки муки пшеничной, да по чашке чаю, да по две чашки пшена; а людем ево и кашеваром давали битое мясо говяжье; да человеку по чашке на день пшена, да по две чарки на человека вина. А чаю и муки людем его не шло; а чашка весом всего в четверть фунта.

А Государевым служилым Руским людем, и служилым Татаровам, и Руским торговым людем, и торговым Бухарцом, корму шло на всех на день по барану, да по две чашки пшена, да по чашке дву человекам на день чаю, да по две чашки дву же человекам на день муки, да по две чарки человеку на день вина.

Марта в 4 день прислал Царь своих приказных людей к Федору Байкову, а велел по росписи взять Государевы поединки, которые де присланы к нашему Царю Богде. И Федор Исаковичь Байков от тех приказных Царевых людей отговаривался: у нашего де Великого Государя того не повелось, да и во всех окрестных Государствах, которые де с великим нашим Государем в ссылке и в совете, когда де изволит Царское Величество взять Посла, тогда де Посол подаст к Царскому Величеству от своего Царя любительную грамоту, и после того любительные поминки.

И те Царевы приказные люди молвили: у вашего де Государя чин свой таков, а у нашего Царя чин свой: Царь де Царю ни в чем не указывает. А Царь де наш к тебе нас для того и послал: которые де поминки [134] присланы от вашего Государя к нашему Царю, и те де поминки по росписи наш Царь велел у тебя взять. А буде ты прислан от своего Государя к нашему Царю для торгу, и ты де теми поминками торгуй как хочешь. И Федор Исаковичь Байков тем Царевым людем говорил: прислан де я от Великого Государя к вашему Царю с любительною его Государевою грамотою о дружбе, и о любви, и о совете, и с любительными его Государевыми поминки, а не для торгу,

И те Царевы приказные люди Федору Байкову молвили: когда де ты прислан от своего Великого Государя с любительною грамотою и с любительными поминки к нашему Царю, и Царь де наш велел те поминки у тебя взять; а с любительною де Государевою грамотою наш Царь возьмет тебя Посла самово.

И Федор Исаковичь Байков те Государевы поминки по росписи отдал приказным людем Марта в 4 день; и Царевы приказные люди, взяв Государевы поминки, связали вьюк; а где те Государевы поминки приказные Царевы люди отвезли, про то подлинно неведомо.

Марта в 6 день присылали к Федору Байкову из Приказу Царевы приказные люди, а велели. Федору Исаковичу Байкову с Государевою любительною грамотою приехать в Приказ; и Федор Исаковичь Байков тем приказным Царевым людям отказал; прислан де я от Великого Государя к вашему Царю, а не к вам приказным людем.

А с того первого двора перевели Федора Исаковича Байкова на другой двор Апреля в 1 день; а на том дворе поставлены четыре полаты каменные велики; а связи в них деревянные: подзоры крашены красками разными.

Августа во 12 день присылали к Федору Исаковичу Байкову приказные Царевы люди, а велели Ехать в Приказ для тово, чтобы [135] посмотреть, как кланятись Царю; и Федор Байков приказным Царевым людям отказал, не быв де мне у Царя, в Приказ ехать не уметь; а како де мы почитаем своего Великого Государя, так де мне Великий Государь указал почитать и вашего Царя.

Августа во 12 день присылали к Федору Исаковичу приказные Царевы люди Государевы любительные поминки, которые взяли на приезде; а говорили Федору Байкову те приказные Царевы люди: указал де Царь наш те Государевы любительные поминки отдать тебе назад, для тово, что де ты Царя нашего Богды повеления ни в чем не послушал еси: в Приказ де ты с Государевою грамотою к приказным Царевым людем не поехал, и по нашему, припадши на колено, не кланялся. От вашего де Великого Государя приезжал прежде тебя Посол Петр Ярыжкин, а сказывался тот Посол Петр Ярыжкин у своего Великого Государя первой человек, да и тот де повеление все творил нашева Царя: в Приказ де к Царевым людем Приезжал, и на колено припадши, кланялся; а из которых де земель Послы к нашему Царю ни приезжают, и ни которые де Послы Царя нашего не видают; мы де его и сами не видаем, кроме ближних людей и Уванов, по Руски Бояр.

И Федора Исаковича Байкова отпустили из Канбалыка с Государевою грамотою и с казною 165 году Сентября в 4 день, и выслали не само его вежливо; и Царскому Величеству чести никакой не учинили; а подвод под Государеву казну Федору Байкову не дали, только на дорогу дали корму: Федору Исаковичу Байкову шесть баранов; а людем его и кашеварам, кроме пшена, корму не давали; а Государевым служилым, и торговым Руским людем, и торговым Бухарцам, по три барана человеку; а кашеваром корму кроме круп не давали, а вместо [136] круп давали пшена на 50 дней: служилым и торговым людем по две чашки на день, а кашеваром по чашке. А провожатых дано из Канбалыка вместо детей Боярских два человека; одному имя Яргучей, а другому имя Чиндама; а с ними служилых людей тритцать человек.

А от последнего Мунгальского Тайши провожатых было сто человек до караула; а едучи дорогою, в городех и в деревнях провожатые харчу купить не давали. А которые верьблюды и лошади по Цареву указу взяты были кормить, и те лошади и верблюды дорогою идучи приставали, и тех присталых лошадей и верблюдов провожатые менять не давали, и тех присталых лошадей и верблюдов дорогою идучи метали.

А город Канбалык велик ли, или мал, про то подлинно неведомо; потому что с двора ходить Руских людей не спускали: заперты были что в тюрьме; а за что были заперты, про то неведомож.

А которые товары приносили из рядов на двор, и покупали те товары большою ценою против Руского; а которые лошади и верблюды продавали на серебро, и в том серебре заливано свинец и медь; а серебра нет и вполы; а суды серебряные приносили продавать, и то все с медьюж. А жемчюг дорог перед нашим перед Руским вдвое; а каменья доброго отнюдь не видали, а на Руские товары ни на которые походу нет, кроме горностаев, да песцов; а соболей, и лисиц, и бобров, и барсов много, а купить не можно. А хоромы в Канбалыке все каменные; деланы просто: крыты черепицею муравленою; а на хоромех, и на платье, и на судах деланы все змеи.

А овощу всякого в Канбалыке и во всех городех яблок, и грушь, и вишен, и слив, и дынь, и арбузов, и винограду, и огурцов, и орехов Грецких и Руских, и меду, и воску, [137] и сахару много; а иные обоими неведомы. А лук и чеснок, ретька и морковь, поспевает на великое заговенье; а вишни и огурцы поспевают на Георгиев день и ранее; а яблоки, груши и сливы, поспевают на Петров день и ранее. Виноград поспевает на Семенов день; а лук и чеснок, ретька, и морковь, и хрен тот в росле, а ино поспевает; а инбирь родится в Канбалыке; а пряные зелья купят: перцу батман на серебро по шти золотников и по пяти. Гвоздики купят батман по четыре ляна; корицы купят батман по два золотника; сахару леденцу купят батман по три золотника; а иные пряные зелья есть ли или нет, про то подлинно неведомо; а где родится, в Канбалыке ли, или нет, про то неведомож. А мушкатных орехов купят батман по осьми золотников; меду купят батман по два золотника, а воску купят батман по три золотника; кореню мамраму купят батман по пяти лан середнего; а доброго по шти и по семи лан; бадьяну купят батман по шти золотников середнего, а доброго и по семи золотников.

А бархатов травчатых и гладких купят аршин по лану; а камок середних портище купили по три лана; а добрых камок купили портище по пяти лан; а обьери купили аршин по лану; а где делают бархаты, и камки и обьери, и где родится сребро и золото, и каменье и жемчюг, и пряные зелья, и овощи: и про то подлинно неведомож. А чай родится на дереве; а купят батман чаю по два золотника.

А хлеб родится пшеница, и ячмень, и пшено, и просо, и овес, и горох, двожды летом; а ржи не видали. А дожди бывают великие, и громы и молния.

А улицы проезжие высланы: камень дичь серой; а по обе стороны улицы копаны борозды [138] великие: приведены в речку и в озера. Когда бываете вода дождевая, и теми бороздами та дождевая вода из улиц и из переулков збегает, и грязей в улицах не бывает, и из дворов на улицы вывожены трубы для дождевой воды. А рек больших в том городе в Канбалыке, сказывают, нет; а воды в Канбалыке гораздо нездоровы. А межь дворов и хором все сады.

А в Китайском Царстве в Канбалыке Царь Богда Мунгальского рода; а прежде того был Царь Китайского рода Даба; а как одолели Мунгальцы Китайским Царством, и тогда тот Даба Царь обесился, а после его сстался сын в малых летех, и как тот Даба Царь обесился, и сына его взяв ближние его Царевы Китайские люди, отъехали в Украйные городы. А Мунгальцов в том Китайском городе в Царстве немного, нет де и десятой доли; а Китайцов де многое множество. А люди в Китайском Царстве мужеск пол и женск дороден и чист; а у Китайских женскою полу ноги маленьки, что робячьи; а платье носят коротко, своим переводом, а волосы на главах по Немецки.

А Мунгальского роду женск пол, ноги полные; платье носят долго по земли, и ноге не видеть; а волосы плетут в косы, и обвивают около головы, а иные повязывают платами черными, а платья цветною мужеск пол и женск не носят: носят платье все черное. А перед Уванами, по нашему Бояры, куды ни пойдут, носят перед ними солнышники, по два и по три; а по сторонам идут по семи человек, и по девяти; а платье на них цветное, а в руках несут палки сажени по полуторе, а по концом вызолочены. А мужеск пол волос не держит, только на верьх головы уставливают косы; а платье носят своим переводом; а на головах носят зимою шапки [139] низенькие черные, что старские; а на верьху у тех шапок кисти шелковые красные велики; а летом шляпки маленькие же плетены из камыша; а кисти такиеж, что на шапках.

Ядь в Китайском Царстве поганые ядят всякую: и собак ядате, и в рядах собачье мясо вареное продают: и мертвечину всякую ядят. А харч всякой дорог: лебедя живого купят лана в три и в четыре. А гуся по лану; курицу по два золотника; утку по четыре золотника; барана жирного по два лана; быка по осьми лан и по десяти; а мелочь всякую покупают: торгуют медью, по нашему пула, а по их чесы; а на золотник больших чесов по сто по сороку; а малых вдвое.

А в Китайском Царстве многих земель люди: Немцы, Француские, Ливонские; Шпанские, и малиянские; а веруют свою веру, а живут из давных лет; и Бусорманья веруют свою Бусорманскую веру, а говорить по своему мало помнят. А сказывают, что зашли деды наши и отцы в Китайское Царство с Темир-Аксаков, а памятухов де ныне у нас про то нет, только де домышляемся по письмам. А как де одолели Мунгальцы Китайское Царство, и тому де всего только леш с тринатцать.

А ныне де у Царя Богды с сыном старого Царя Дайбы бои бывают почасту, и служба беспрестанно.

Прошлого 164 году Июня в 7 день, пришли в Канбалык из Галанские земли Послы 20 человек Немец; а сказывают, пришли на кораблях; а сколь далеко не дошли кораблями до Канбалыка, того подлинно проведать не у кого; а тех Немец с двора не спущают же, и с Рускими людьми сходиться не давали же; а которые Русские люди с ними и видались, и они Немецкого языка не знают, а Немцы не знают Руского языка; и спрашивали те Немцы: кто бы умел по Латыни, и с Федором таких людей не былож; [140] и прислали те Немцы к Федору с Рускими людми письмо, в два пойма за печатью; и Федор Исаковичь Байков взял с собою к Руси. А как пошел Федор из Китайского Царства к Руси, а те Голанские Немцы осталися в Канбалыке; а как им будет отпуск, или не будет, про то неведомо.

А межь Канбалыка и заставного города Капки восмь стен каменных; ведены через горы каменные; а издалеча ли те ведены стены, про то подлинно неведомо; а в стенах во всех камень дичь.

А как отпустили Федора Исаковича Байкова из Китайскою Царства, из Канбалыка, и Федор Исаковичь Байков отшел от Канбалыка девять дней, прошед город Баян-Суму, стал на ночь; а до крайнева заставного города Капки не дошел за день; отпустил с того места Индеянина торгового человека Бартыя Матриева, кашевара его Тюляка, в город Канбалык в Приказ, к приказным Царевым людем, Сентября в 13 день. А велел ему приказным людем говорить: жил де в Канбалыке полгода, а Царь де ваш Государевы любительные грамоты принять не изволил, и очей своих мне холопу Государеву видеть не велел; а в Приказ де вы меня с Государевою грамотою и звали, и яз де к вам с Государевою грамотою в Приказ не поехал, исполняючи указ Великого Государя. А когда де у вашего Царя чин таков, что ни которым Послам Царь ваш не кажется, и в том де я перед Царем вашим во всем виноват, что ни в чем повеления Царя вашего не послушал. А чтоб де ныне Царь ваш пожаловал велел меня с Государевою грамотою и с казною взять назад к собе в Канбалык, а я де повеление Царя вашего во всем стану слушать; а отпустя того Бартыяева кашевара Тюляка в Канбалык, пошел вперед за последней заставной [141] город Капку, и отшед от того заставного города Капки три дни, стал на стан. 165 Году Сентября в 19 день прибежал из Китайского Царства из Канбалыка к Федору Байкову гонец, а говорил ему: прислан де я к тебе по Цареву указу, от приказных Царевых людей, а велели де тебе говорить: прислал де ты от себя с дороги человека своего в Канбалык в Приказ к приказным Царевым людем, и приказные де Царевы люди об том Царю докладывали, и Царь де тем речам человека твоего верить не велел; а велел де Царь об том допросить тебя самого: в Приказ де к Царевым людем едешь ли, и Государя своего любительную грамоту, которая прислана к нашему Царю, с собою к приказным людем принесешь ли? и по нашей вере, припадшь ли на колено, кланятися станешь ли? И Федор Байков против того почал говорить: во всем де Царя вашего повеление стану править: в Приказ де я к приказным Царевым людем поеду, и Государеву любительную грамоту приказным Царевым людем подам, и кланятися по вашей вере, припадши на колено, в шапке стану, и как де годно Царю вашему, во всем повеления его слушать стану. И те его Федоровы речи тот гонец записав, поехал назад в Канбалык тогож числа; а Федор Исаковичь Байков велел стоять на том месте до Царева указу. А послал он Федор того Бартыева кашевара в Канбалык, утаяся всех Государевых служилых и торговых людей; а на том месте стоял Федор Байков 7 дней. И Сентября в 25 день приехали из Канбалыка гонцы и Бартыев кашевар, которого посылал Федор Байков в Канбалык; и сказали те гонцы Федору: Царь де наш не изволил тебя взять к тобе назад для того, что де ты сшел с того места, с которого посылал человека своего в Канбалык, и ушел за последней город, [142] и за то де тебя Царь, и приказные Царевы люди осудили: большо де он не со всем умом, что так делает; а сказывается де послан от Великого Государя, от Благоверного Царя, а Царского де достояния править ни в чем не умеет.

К Аблаевым пашенным Бухарцом в Таран пришел Федор тогож 165 году Марта в 4 день; а у пашенных Бухарцов под Тараном стоял Федор четыре недели два дни. А от Аблаевых пашенных Бухарцов пошел Федор к Аблаю в улус Апреля в 1 день; а к Аблаю в улус пришел Апреля в 28 день; а в улусе у Аблая стоял 10 дней. А на Бешку пришел Федор к Аблаю-Таише Маия в 11 день; а корм дал Федору на месяц тритцать баранов; а Государевым служилым людем корму не дано.

Государева Посла Федора Аблай-Тайша имал к собе в улус Маия в 27 день. С Бешки отпустил Аблай-Тайша Государева Посла Федора Июня в 4 день.

На Тару пришел Федор 166 году Июля в 16 день; а на Таре стоял 6 дней; а с Тары поплыл судами по реке Иртышу вниз к городу Тобольску Июля в 22 день; а с Тары плыли судами до Тобольска 9 дней: в Тобольск приплыл Федор 166 году, Июля в 31 день.

Сия Рукопись, писанная старинным почерком, находилась в моей Библиотеке.