Самую капитальную часть ныне издаваемых известий ал-Бекри о Славянах и их соседях составляет неизвестная до сих пор Записка Израильтянина 10-го века, по имени Ибрагим ибн-Якуб. Из помещаемого ниже рассказа (см. стр. 118) читатели могут усмотреть, кому именно мы обязаны открытием этого столь любопытного источника древней славянской истории, вошедшего, хотя вероятно лишь в сокращенном виде, в состав географического сочинения испанского Араба ал-Бекри.

Намерение мое издать и объяснить одновременно еще некоторые другие неизвестные или мало известные свидетельства о Руси, Славянах и пр. не могло быть приведено в исполнение ныне же, но желая поделиться с любителями славянской истории важною в своем роде Запискою Ибрагима, я решился выпустить в свет пока первую, отпечатанную в 1877 году, часть предполагаемого Сборника, предоставлял себе снабдить последнюю часть его особым послесловием и, может быть, [2] сносным его положение и он вследствие этого переселился с разрешения ал-Мо'тадида в Кордову, сборное место лишенных престола владетельных князей этого времени; Кордова тогда находилась под властью Джахвара ибн-Мохаммеда.

Приняли Абдалазиза в Кордове очень хорошо: его богатство, его высокое общественное положение и знатное происхождение доставили ему много друзей. Этому способствовало еще одно особенное обстоятельство: Абдалазиз имел сына, Абу Обейда, который еще тогда отличался образованием и познаниями; по свидетельству знаменитого историка Ибн-Хайана он превосходил всех своих сверстников. Абдалазиз переселился около 1051 года и жил в Кордове еще около 15 лет. По его смерти сын его, Абу Обейд ¹ отправился в Алмерию, где он скоро удостоился милости ал-Мо'тасима, который его осыпал почестями и богатствами ². В последствии он, кажется, некоторое время жил также при Севильском дворе. Из Испании он никогда не выезжал. Он скончался в глубокой старости ³ в 1094 (487) г, Светский человек и вместе с тем ученый, он питал великое уважение к книгам и гораздо меньшее к трезвости. Его обвиняют в страсти к крепким напиткам; говорят что он постоянно находился под влиянием винных паров. Это обвинение, замечает Дози ⁴, не следует понимать буквально уже по тому, что его сочинения не носят никаких следов того что писаны им в нетрезвом состоянии. Литературная деятельность ал-Бекри была значительною и в количественном отношении. Он [3] оставил сочинения по филологии, богословию, медицине ⁵ и географии.

Но самую долговечную славу доставили ему его две географические компиляции. Эти компиляции следующие: 1) Му'джам-маиста'джам, словарь большею частью арабских географических имен, встречающихся у поэтов, древних арабских историков и в преданиях. Это, по словам Дози ⁶, неоценимое в своем роде сочинение для древнеарабской истории, географии и поэзии. Вюстенфельд, который много пользовался этим сочинением и м. пр. еще несколько лет тому назад издал перевод введения трактующего о местах пребывания и переселениях арабских племен, приступил к изданию всего сочинения. Первые два выпуска появились недавно и окончание этого труда будет приветствуемо всеми любителями древнеарабских занятий с живейшею радостью ⁷.

2) Книга “Путей и стран” (ал-масалик ва-л-мамалик), из которой взяты помещенные ниже отрывки. Это сочинение пользовалось на востоке и западе громкою славою ⁸, и европейские ученые пользовавшиеся им, отчасти по крайней мере, подтверждают отзывы восточных критиков ⁹. Оно конечно компиляция, так как ал-Бекри никогда не оставлял испанской почвы; им следовательно нужно пользоваться как пользуются компиляцией. Прежде чем пользоваться сообщаемыми им сведениями, следует пытаться отвечать с возможною определенностью на два вопроса, а именно: 1) какими источниками пользовался ал-Бекри. и 2) каким образом пользовался он ими? Относительно изданной части сочинения ал-Бекри, т. е. описания северной Африки, эти вопросы уже решены ученым издателем, г. de Slane, и [4] решены так, что едва-ли найдется что прибавить. Относительно неизданной части я разумеется могу говорить об этих вопросах только имея в виду помещаемые ниже отрывки о Славянах и их соседях, так как не имел под рукой ни рукописи Гаянгоса, ни Константинопольской (или копии с нее, принадлежащей г. Ш. Шеферу).

План всего сочинения я также могу изложить лишь весьма несовершенным образом. До последнего времени была известна только одна рукопись, принадлежащая г. П. де Гаянгосу. При том же она сшита из двух разных полутомов. Но в ней сохранилась значительная часть указателя глав и этот-то указатель сообщается у Дози, там - же 299. Как уже замечено, я не мог пользоваться рукописью г. Шефера, впрочем по видимому тоже не совсем полною, которая есть новейшая копия с рукописи, принадлежащей библиотеке мечети Нури Османиэ.

Цель сочинения — описание путей, соединяющих известные современникам города и страны. Довольно, значит, есть поводов к экскурсам историческим, этнографическим и другим.

Оно начинается, по любезному сообщение д-ра Мордтманна, с сотворения миpa. По аналогии с другими подобными сочинениями и на основании отрывков 1 — 6 можно предположить, что главной части сочинения предшествовали в виде введения главы о генеалогии важнейших народов, о замечательнейших памятниках, о морях, реках и горах, о 7 климатах и т. п.

Первая страна специально описываемая, по видимому — Аравия. Подробное изложение трактуемых в этой главе предметов находится в описанном у Дози, там -же 299 и сл., кодексе де Гаянгоса. Она содержит многие исторические экскурсы более или менее длинные и кроме того описание главных путей из Аравии в другие страны. Затем следует описание Ирака, Пepcии, Трансоксианы, Кирмана и изданные Дефремери отрывки о Печенегах и их соседях (см. ниже, отрывок 9). Второй том рукописи де Гаянгоса начинается с описания стены Гога и Магога. Затем следует Сирия, Палестина.... и весьма [5] длинная глава об Египте и особенно об остальной северной Африке. Эта глава сохранилась в виде отдельного сочинения в разных библиотеках (в Париже, Эскуриале, Брит, музее, Алжире). Извлечение из нее сообщил Катрмер в двенадцатом томе Notices et Extraits ¹⁰; весь текст ее был издан де Сленом в 1857 г., а перевод напечатан им же в Journal asiatique за 1858 — 59 г. В Парижской рукописи после этой главы сохранилось несколько листов заключающих начало описания Испании. Этою страною вероятно заключалось все сочинение.

Об источниках, из которых черпал ал-Бекри свои сведения о северной Африке, говорит подробно ученый издатель этой части Бекриева сочинения; см. его предисловие стр. 13—16. Ссылаясь на его слова, я вкратце отмечу следующее:

Но и там, где ал-Бекри не цитует ни этого автора, ни других, он, по мнению де Слена, должен был иметь превосходные источники. Подробные до мелочей итинерары, морские и сухопутные, описания городов и провинций, заметки о племенах их населявших и о князьях, владения которых сопредельны с испанскими, де Слен находит слишком многочисленными и слишком любопытными, чтоб можно было их считать за результаты трудов простого любителя географии. Они скорее [6] имеют характер извлечений из оффициальных донесений, каких напр, мог требовать всемогущий омеядский визирь ал-Мансур (Алмансор) от своих агентов в северной Африке, и которые легко могли еще существовать в архивах Кордовы во время нашего автора. Косвенное подтверждение этого де Слен, за неимением прямых указаний, видит в однообразной форме этих описаний, которая как бы указывает на то, что составлением их руководила одна идея, преследовалась одна цель: способствовать успехам омеядской власти в Африки и увеличению ее влияния.

Без сомнения официальный, или по крайней мере официозный документ дает нам ал-Бекри в довольно длинной заметке о берберском племени Берегвата (Journ. as. Avril-Mai 1859, p. 372—86), которая по его же собственным словам основывается на показаниях Абу Салиха Земмура, посланника племени Берегвата при дворе ал-Хакама II. Эти показания во всяком случае были записываемы, по поручению ли халифа или его министров. Весьма вероятно также, что они затем хранились в архиве и попались в руки нашему автору во время его пребывания в Кордове. Возможно конечно и то, что ал-Бекри заимствовал их у упомянутого выше историка Мохаммеда ибн-Юсуфа, который мог их сам слышать от берберского посланника, но ал-Бекри в других местах обыкновенно цитует Мохаммеда ибн-Юсуфа, когда он им пользуется.

Гораздо менее сведений, кажется, имел ал-Бекри о современных ему событиях в северной Африке. Де Слен указывает особенно на скудость его известий об Алморавидах. Он из этого между прочим заключает, что ал-Бекри, не понимая важности этого движения, не давал себе труда собирать о нем сведения, а довольствовался выписками из какого-нибудь предшественника. Он полагает, что невозможно было бы приписать эти известия самому ал-Бекри, потому что он сам несколько раз говорит, что писал эту часть своего сочинения в 460 (1067 — 8) г., но не смотря на это ни слова не сообщает [7] о Юсуфе ибн-Ташефине и его победах и завоеваниях, а как одно из последних событий у Алморавидов приводит факт, относящейся к 448 году. Этот вывод, против которого едва ли можно возражать, не лишен значения. В связи с некоторыми нижеследующими заметками он показывает, что ал-Бекри работал более или менее по тому же рецепту как и другие арабские компиляторы. Он имел напр. превосходные несколько более древние источники по части северной Африки — и насколько можно судить, он ими пользовался добросовестно, т. е. выписывал их буквально. Этому приему мы обязаны драгоценнейшими историческими и географическими заметками, которыми изобилует эта часть его сочинения. Когда его оставляли эти превосходные источники, он не давал себе много труда, чтоб отыскать других. Для меня именно это обстоятельство служит в известной степени подтверждением мнения де Слэна относительно пользования Кордовскими архивами со стороны нашего автора. По части северной Африки именно архивы Омеядов должны были содержать богатые материалы, тогда как после их падения междуусобные войны и отсутствие политическая центра с одной стороны способствовали оскудеванию сведений о северной Африке, а с другой сделали совершенно невероятным сосредоточение поступавших сведений в одном месте. Ср. de Slane, там же.

Отрывок 3 взят из главы о примечательных зданиях. В отрывке говорится о трех достойных удивления храмах Славян и описываются идолы, находившееся в них, В [8] отрывке не цитован ни один источник, но он в несколько сокращенном виде содержит решительно тоже самое, что читается у Масуди, Prairies d'or IV, 58 — 60 (Гаркави, Сказания, 139) и притом в тех же выражениях. Не подлежит сомнению, что мы имеем тут дело с выпискою из Масуди, либо из сокращенного издания Золотых лугов, либо, что кажется более вероятным, из Китаб-ал-Тэнбиха.

Отрывок 4, взятый из главы о морях, трактует о “третьем море”, т. е. средиземном (море Румов). Текст этого отрывка весьма сильно испорчен, но во всяком случае можно сказать, что он не взят из золотых лугов. Я не могу решить, есть ли тут заимствования из Тэнбиха, в котором средиземное море описывается как второе ¹¹.

Отрывок 5 трактует о Понте (Ниташе пли Нейташе) с Азовским морем (Майотасом) и Константинопольским заливом и затем довольно подробно о Каспийском море (море Баб-ал-Абваба или Хазарском). Описание этих морей почти целиком и притом большею частью буквально читается в разных местах Золотых лугов, а именно I, 260—72; II, 25— 27 (экскурсы о вулканах по поводу Бакинских нефтяных источников). Все это без сомнения взято из Тэнбиха, ср. Dorn, Auszuege (4), VI, Mel. as. VI, 664 и сл. Масуди однако же не цитуется, но есть цитата из другого автора. Под конец описания Черного и Азовского морей мы читаем ¹²: Говорит Д. : “Майотас — озеро на севере; это — большое море, хотя и называется озером. Длина его с востока на запад — 300 миль. И в ширину оно простирается на 100 миль. И исходит из него канал у Константинополя, который имеет течение подобно реке и впадает в Сирийское море. У Константинополя его ширина 3 мили. Большое море — Бонтас, а озеро — Майотас”. [9]

Сокращения Д. ¹³, равно как и С., упомянутое ниже, первоначально вероятно не были употреблены нашим автором, а были заменены полными именами данных авторов. Константинопольская рукопись однако же употребляет их, нигде их не объясняя, как нам обязательно сообщил д-р Мордтманн. Второе из них, т. е. 7., без всякого сомнения означает Масуди; это доказывается отрывком 7, который целиком взят из Масуди, а между тем приводится со слов этого С.

Отрывке 6. В нем трактуется о Джейхуне и мы находим там следующие слова:

“С. (т. е. Масуди) выражается в подобном же смысле ¹⁴, и с ним на этот счет согласен Ахмед. Последний говорит: Они (Джейхун и Джейхан) — две реки ¹⁵. И он ¹⁶ сообщает со слов ал-Джейхани, который говорит следующее: “Река Джейхун берет начало в странах Тббт” и т. д.

Интересующий нас Ахмед следовательно пользовался Джейхани. Но весьма замечательно, что описание течения Аму-Дарьи, которое дает наш Ахмед со слов Джейхани, буквально [10] (за исключением незначительных уклонений, легко объясняемых небрежностью арабских писцов) согласно с подходящим местом из Ибн-Дустэ (Ибн-Дасты). Я имею пред глазами это место благодаря любезности П. И. Лерха, для которого списал его из Лондонской рукописи Д. А. Хвольсон. Ахмед этот, ссылающийся на ал-Джейхани может быть есть Абу Бекр Ахмед-ибн-Мохаммед ал-Гамадани более известный под именем Ибн-ал-Факих, который по свидетельству Фигриста, I, 154, много пользовался сочинением ал-Джейхани.

Весьма интересно, что Джейхани в этом месте почти буквально сходится с Ибн-Дустэ ¹⁷ (Ибн-Дастою).

Остальная часть отрывка 6 взята из Масуди. Тэнбих цитуется: 1) стр. 27, 4 — и эта Фраза действительно есть в нем — и 2) стр. 27, 8, где ал-Бекри говорит: “все это из Тэнбиха”. Это “все” весьма странно, так как на самом деле он из Тэнбиха заимствовал лишь несколько слов этого отрывка. За то стр. 27, 9, до конца отрывка почти вполне согласуется с “Золот. луг. ” I, 211.

Отрывок 7 начинается с цитаты из Масуди: “Говорит С. (Масуди) во второй главе ¹⁸: Некоторые утверждают, что Тюрки из потомков Туджа, сына Феридунова; это ошибка, ибо Феридун ставил наместников над Тюрками, подобно тому как он ставил таковых над Румом и другими и т. д. ”

Затем следует короткая заметка о выселении Тюрков и описание Кавказских народов и их соседей. Все это гораздо подробнее находится в Золотых лугах, т. I, 287 и II, 2—50. [11]

В нашем отрывке лишь в очень сокращенном виде трактуется о Русах, тогда как у Масуди II, 18 и сл. о них говорится в довольно длинном экскурсе, в котором они представляются как соседи Боргар, т. е. Волжских Болгар. В нашем отрывке о них замечается лишь следующее:

В первой ал-Бекри дает известия некоего Ибрагима ибн-Якуба Израильтянина; во второй он опять выписывает Масуди. Но Золотые луга тут не служили ему источником, а или [12] Тэнбих, которым как мы уже видели, ал-Бекри пользовался, или же Ахбар-ал-заман. Первое вероятнее. Интересно в этой части подробное и точное описание бани; перечисление же славянских племен и их обычаев на вряд ли представляет что-нибудь новое. Не лишено может быть значения, что тут есть кое-что напоминающее известия Ибн-Дустэ. Ср. Хвольсона, стр. 30, § 4 с отрывком 8, стр. 41 стр. 1 и сл.

Известия же Ибрагима заслуживают гораздо более внимания. Об авторе их, Ибрагиме ибн-Якубе Израильтянине до сих пор, насколько мне известно, никаких сведений не найдено в арабской литературе ¹⁹. Мы следовательно должны довольствоваться теми сведениями, которые заключаются в самом его рассказе.

Ибрагим начинает с заметки о прежнем единстве славян при царе из племени Влйнбаба, носившем титул Маха, и их позднейшем раздроблении. Эта заметка по содержанию и выражениям до того сходна с Масуди, Prairies d'or III, 65 (Гаркави, там же 135), что по необходимости должна быть заимствована у названного автора.

Затем следует описание четырех славянских государств, существовавших во время Ибрагима. Наш Ибрагим большею частью говорит как очевидец; только в Болгарском царстве он, по собственному признанию, не был. Главною квартирою по видимому служил ему Марзбрг — Мерзебург. Там же он имел случай видеться и беседовать с посланниками царя Болгарского, прибывшими к Гуте (Huta = Оттону), царю Румов. Дорогу в страны Накур-а и Бвйслв-а, царя Богемии, он также описывает начиная с Мерзебурга. Текст этих итинераров к сожалению сохранился только в очень неполном и испорченном виде. Кроме этих итинераров Ибрагим нам сообщает сведения о торговле, ценах важнейших произведений, военной [13] организации, удобопроходимости этих стран для войск, нравах и языке туземцев и т. д. Об одной стране более, о другой менее. По поводу страны Мшки, Ибрагим кое-что говорит и о соседях ее, Русах и Брусах. При этом мы видим, что для одного известия о городе Амазонок на западе от Русов (или Брусов?), которое ему показалось несколько странным, он получает специальное подтверждение от уже названного царя Оттона.

Так как арабская и еврейская литературы, насколько мне [14] известно, ничего не сообщают об Ибрагиме и его времени, то я пока принимаю это определение. Мне остается только разъяснить возможно-ли косвенным путем подтвердить этот результат на основании арабских источников?

965-й год (354 г. гиджры) переносит нас в царствование ал-Хакама II, преемника испанского халифа Абдеррахмана III. Последний имел дипломатические сношения с Оттоном I. История этих сношений была подробно изложена ²⁰ Дози в Zeitschr. der morgenl. Gesellschaft. XX, 605 — 609.

Епископ Рецемунд, или как его называют арабы, епископ Реби, посланный халифом к Оттону I, отправился в путь весною 955 года и вернулся в Кордову в начале июня 956 г. ²¹.

Характер рассказа Ибрагима по видимому говорит в пользу того предположения, что он не был обыкновенным путешественником, напр. купцом. В целом этот рассказ даже не смотря на множество испорченных мест дошедшего до нас текста так ясен и определен, что скорее производит [15] впечатление политического донесения, чем беглого путевого очерка.

Совершенно отсутствуют напр. все дигрессии в царство разных баснословных чудовищ, которые столь сильно привлекают внимание обыкновенных арабских географов и путешественников. По поводу же единственного несколько неправдоподобного сообщенного ему известия, он ссылается на свидетельство царя Оттона, который ему лично подтверждает верность этого известия. Этот факт опять таки говорит в пользу того, что Ибрагим имел же некоторые связи при дворе царя или императора Оттона. А эти связи лучше всего объяснились бы тем, что он прибыл к этому двору с каким-нибудь дипломатическим поручением. Можно было бы напр. себе представить, что Ибрагим был оставлен епископом Рецемундом при дворе Оттона по просьбе Лиудпранда, с которым Рецемунд очень подружился. Знание многих языков, которое отличало тогдашних евреев, в некоторой степени говорит в пользу подобной гипотезы, или по крайней мере не говорит против нее. Развивая ее дальше, можно предположить, что Ибрагим, вернувшись на родину уже после смерти Абдеррахмана, обработал собранные им сведения, дополнил их по Масуди маленьким введением о древнейшей истории Славян и заключительным словом, в котором он слил личные наблюдения с известиями других, и что в этом виде его реляция поступила в Кордовский архив или в огромную библиотеку ученого халифа ал-Хакама П. В Кордовe же она легко могла попасть в руки сохранившая ее нам ал-Бекри, так как он по собственному заявлению эту часть своего сочинения писал ²² в 458г. гиджры (1065 — 66), т. е. вероятно еще до своего переселения в Алмерию, или во всяком случае не много спустя.

Не придавая большого значения этому ряду гипотез, я тем не менее надеюсь, что показал, что всего удобнее приурочить [16] Ибрагима к Испании, и что с точки зрения арабистов едва ли возможны положительные возражения против 965 года как приблизительная времени путешествия Ибрагима. Само собою разумеется, что все наши гипотезы были бы гораздо более вероятными, если бы характер сообщаемых им сведений позволил отнести их к 955 и 956 годам ²³.

Отрывок 9, впервые изданный и переведенный Дефремери в Journal asiatique опять таки содержит заимствования из Масуди хотя и без прямых цитат. Параграф о Борджанах в несколько более пространном виде находится в Масудиевом Ахбар-ал-земане (у Кремера в Sitzungsberichte der Wiener Akademie der W. April 1850, стр. 208). Сокращенная же форма этого параграфа у нашего автора указывает на то что он здесь опять имел перед собою Китаб-ал-Тэнбих. Рядом с Масуди ал-Бекри здесь, как заметил уже пр. Хвольсон (Ибн-Даста, 41, 71, и т. д.) должно быть знал также известия Ибн-Дустэ, так как он их отчасти воспроизводит, правда, в очень сокращенном виде. [17]

Мы выше видели, что Джейхани, или собственно говоря цитующий Джейхания автор, кто бы он ни был, Ибн ал-Факих ли или другой, буквально согласен с Ибн-Дустэ. Если мы предположим, что и в параграфах, касающихся Хазар, Буртасов и пр., ал-Бекри пользовался не прямо Ибн-Дустэ, а автором, который в свою очередь либо заимствовал у Ибн-Дустэ, либо имел одинаковые с ним источники, то этим удовлетворительно объяснились бы некоторые уклонения ал-Бекри от Ибн-Дустэ и вообще сокращенная форма зависимых от последнего показаний ал-Бекри. Таким автором, согласно вышесказанному, мог быть ал-Джейхани или же цитующий его Ахмед.

Этого отрывка, по свидетельству д-ра Мордтманна, нет в Константинопольской рукописи.

И так мы видели, что ал-Бекри для описания северной Африки пользовался вообще говоря очень хорошими источниками: Мохаммедом Ибн-Юсуфом, историком-специалистом по этой стране, затем официальными документами, каковы сообщения посланника племени Берегвата, и по всей вероятности также политическими донесениями омеядских агентов в различных городах северной Африки. Относительно остальной части его сочинения, насколько оно касается Славян и их соседей, главным источником ал-Бекри следует признать Масуди, и именно по видимому преимущественно Китаб-ал-Тэнбих этого автора. Нельзя назвать этот выбор удачным, потому что Тэнбих не что иное как извлечение из прежних сочинений его автора. Затем следует указать на ал-Джейхани, которого сочинением он впрочем вероятно не пользовался непосредственно, а лишь через посредство извлечений из него некоторого Ахмеда, который быть может есть Ибн-ал-Факих. Неоспоримо далее, что ал-Бекри пользовался известиями Ибн-Дустэ; но я сомневаюсь в том, что это пользование было прямое и склоняюсь более к предположению, что тождественные показания ал-Бекри и Ибн-Дустэ объясняются тем, что ал-Джейхани (и [18] следовательно и его переделыватель) выписывал Ибн-Дустэ или же имел одинаковые с ним источники.

Отрывок 9 воспроизведен здесь, чтобы соединить все, что говорит ал-Бекри о Славянах, а также потому, что Journal [19] asiatique мало читается славистами, в отдельные оттиски статьи Дефремери давно разошлись.

Самая слабая часть текста — показания расстояний при описании маршрутов Мерзебург - Накур и Мерзебург - Богемия. Здесь без всякого сомнения есть пропуски, не поддающиеся никаким коньектурам. Географические и другие имена отчасти сильно исковерканы, отчасти удивительно хорошо сохранены. Сравнительно гораздо менее темных мест имеется в описательной части. Восстановлением же как собственных имен, так и других темных мест и исправлением многих описок любители славянских занятий обязаны прежде всего профессору де Гуе в Лейдене. При доставлении текста он приложил нeкоторые исправления, но значительно большее количество их он сообщал мне в письмах и на полях посланного ему корректурного листа. За это содействие, оказанное делу, и за помощь оказанную мне лично, я считаю приятным долгом выразить ему с своей стороны искреннюю признательность.

Все поправки без особенного обозначения, стоящие в тексте этого отрывка, принадлежат пр. де Гуе; ему же принадлежат обозначенные de G. поправки в примечаниях ко всем вообще отрывкам. Мои предположения помещены в примечаниях с буквою Р. Некоторые поправки в тексте 8-го отрывка, в которых мы сходились независимо друг от друга, также помещены в примечаниях, но без обозначения. Буква Ш обозначает рукопись Шефера, которая иногда ставит точки вернее чем Константинопольский ее подлинник.

В переводе, который я пытался сделать по возможности [20] буквальным, я не обращаю внимания читателей ни на исправление явных описок в тексте, ни на чисто грамматические изменения текста, которые ни коим образом не касаются смысла; но я отмечаю такие коньектуры, которые открывают возможность понимания, ставят смысл на место бессмыслицы.

Текст воспроизведен по изданию: Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. Часть 1 // Записки Императорской Академии Наук. Том 32. Приложение № 2. Спб. 1879