Письма из Молдавии

(При нынешних политических обстоятельствах, страна, здесь описываемая, заслуживает особливое внимание публики. Молдавия вмещает в себе 1600 кв. миль земли и 730,000 жителей; Валлахия только 1025 кв. миль, но 950,000 жителей. - Изд. )

Яссы, 2 Января 1805.

Я намерен теперь, любезный братец, удовлетворить твое желание; опишу физическое свойство Молдавии.

Поверхность сей плодоносной земли весьма различна в округах. Часть Молдавии, прилежащая к Венгрии и Буковине, гориста и покрыта обширными лесами. Средняя полоса ее и округи, сопредельные Подолии, Бессарабии и Валлахии, состоят из пространной плодоносной ровнины с небольшими волнообразными возвышенностями. Прут и другие меньшие реки протекают по сей ровнине. Находятся также, а [60] особливо подле гор, озера, которые придают чрезвычайную красоту местам, лесами изобилующим. При берегах растет тростник, которой украшает наши озера в северной Германии, и которого не найдешь ни в Швейцарии, ни в Италии. В восточной части Молдавии степи простираются на 20 квадратных миль и более, где совсем нет ни воды, ни лесу, ниже кустарников; однако они довольно тучны, и могли бы только служить для пастьбищь, если бы только не было недостатка в воде.

Пошва земли самая плодоносная. Она состоит по большой части из чернозема, под которым находят глину, смешанную с известью и песком. Вообще, земля чрезвычайно плодородна, а особливо когда хорошо ее обработают. Удобрение почитается излишним, жители, не зная куда девать навоз, обыкновенно бросают его в ближайшую речку, чтобы не испортить поля. Здесь произведения земли точно такие, какие в южной Германии. Леса по большей части состоят из буку, дуба и липы. В южных странах Молдавии растут каштановые и всякого рода плодовитые деревья. Обыкновенные произведения полей суть маис, пшеница и ячмень; ржи и овса сеют очень мало. Дыни и арбузы [61] растут на открытом воздухе; последние бывают величиною с тыкву, и в жаркое время года служат обыкновенно пищею простому народу. Земля производит много спаржи, за которою однакож худо смотрят. В средних и южных округах Молдавии родится весьма хороший виноград.

Горы изобилуют рудами. В них достают немалое количество горного дегтю и каменной соли, которая во многих местах употребляется. В одной яме находят род соли, отличающейся крепким своим запахом; она распускается в воде очень медлительно и с великим треском. Работники оставили сию яму; потому что соль, когда ломают ее обыкновенными горными орудиями, издает искры и звук, подобный выстрелу. Главнейшая ломка соли производится при Окне близ границы Седмиградской; других минералов доставать не стараются. Железные, свинцовые, медные и серебряные руды могли бы приносить такие же выгоды, какими пользуются в Буковине и Седмиградской области. В некоторых реках находят золотой песок; следственно должно думать, что есть и золотые руды, чего однакож я не утверждаю. Горы в Молдавии не так высоки, как в Седмиградской области. Я не мог [62] вымерять их; но судя по отдалению, из которого они видны, полагаю высоту их от 4 до 5 тысячь футов от поверхности моря.

Климат зимою гораздо холоднее, а летом жарче, нежели как должно бы надеяться, судя по широте, под которою лежит Молдавия. Стужа не редко начинается в начале Ноября, и перед Рождеством бывает столь сильна, что реки - величественный Дунай и быстрые, с гор текущие - покрываются льдом толщиною в один фут. Знатные люди, которые думают о себе, будто имеют обширные сведения в физике, желая показать, что ни в чем не уступают жителям Петербурга и Москвы, утверждают, что стужа у них почти такая же бывает, какая в упомянутых столицах, и что она доходит иногда до 30 градусов выше точки замерзания! Они не принимают возражения, что столь чрезвычайная стужа истребила бы виноградники, каштановые и другие нежные плодовитые деревья, также растения и травы; но уверяют, что сии произведения земли привыкли к холоду. Стужа почти беспрестанно продолжается до половины Марта, а иногда и до Апреля. Потом наступает вдруг теплота, и через две или три недели все покрывается прекрасною зеленью. [63]

К сожалению, сия благодетельная, все оживляющая теплота весенняя скоро превращается в несносной жар. Часто случается, что в конце Мая трава на высоких местах увядает от солнечного зноя; в это время стада должны искать себе пищи в низких местах.

Молдавия славится своими лошадьми и быками. Первые в особенности отличаются тем, что могут переносить великие беспокойства и непогоду, потому что их никогда, даже в самые жестокие морозы, не держат в конюшнях. Впрочем известно, что сии лошади очень малы ростом. Рогатой скот бывает средней величины, и вообще носит шерсть синевато-серую; он зиму проводит также на открытом воздухе, и от того получает крепость, которая нужна ему для путешествий в Вену, Бреславь и другие места отдаленные, и которая весьма уважается покупщиками. В Молдавии свиньи и овцы составляют великое богатство. Первые дорого ценятся в Германии за величину и длинную щетину; последних вывозить не дозволено. Здесь овцы разделяются на разные породы; некоторые из них дают прекрасную шерсть. Коз немного. В южной Молдавии водятся буйволы. Молоко от сих животных, а особливо сливки, причисляются к лучшим яствам. [64]

Реки, пруды и озера изобилуют вкусною рыбою. В Пруте и Дунае ловят, между прочим, удивительной величины белуг; пруды наполнены черепахами, которых однакож не едят здешние жители.

Говоря о богатствах Молдавии, можно еще прибавить великое множество дичи всякого рода. К сожалению, нет недостатка в стадах волков. В лесах водится много медведей. Волки зимою ходят стадами от 20 до 30 вместе, и бывают весьма опасны для овец. Табуны лошадей и стада рогатого скота умеют защищаться от нападений. Последние становятся обыкновенно в круг, и обороняются рогами. Лошади также становятся в круг, но только головами в середину. Каждая из них может с одного разу убить волка, если только попадет удачно.

Пчелы, которых бесчисленное множество находится в Молдавии, суть весьма важный предмет промышленности. Они доставляют большое количество воску и меду, не требуя за собою тщательного смотрения, которое в Германии затрудняет пчеловодство. Здесь мед чрезвычайно хорош, и бел как снег; кроме приятного, сладкого вкусу, он издает из себя прекрасной запах. [65]

Если представишь себе, что Молдавия, кроме упомянутых преимуществ, имеет еще другие отрицательные, а именно, что в ней нет ни ядовитых насекомых, ни червей, которые в южных землях Европы делают много неприятностей и вреда: то согласишься, что сия земля, врассуждении физического свойства, принадлежит в благословеннейшим странам в свете. В последних годах здесь чувствованы были землетрясения; однакож они не имели таких ужасных следствий, какие случаются на берегах Средиземного моря.

Может быть, ты уже завидуешь мне; удержись, и узнай прежде, какие люди меня окружают.

Яссы, 3 Января.

Со времени моего прибытия сюда, мне все кажется, что нахожусь во многолюдном редуте; а ты знаешь, что я живу здесь уже другой год. Со всех сторон окружают меня странные лица, разговаривающие между собою на неизвестных мне языках; сверх того нравы их и обычаи так далеки от наших, как небо от земли. Сии люди, не имея на себе масок, употребляемых в наших маскерадах, и без них очень хорошо умеют притворяться. [66]

Не удивительно, что в северных странах Европы - в которых процветают земледелие, ремесла и торговля - искуство притворяться и развращенность достигли высочайшей степени. Тонкие ухищрения и обманы господствуют во многолюдстве, например в больших городах Европы; следственно, повидимому не льзя думать, чтобы то же было в стране, почти ненаселенной, где очень мало, и даже совсем не занимаются земледелием, и где едва известны названия искуств, мануфактур и фабрик. Здесь едешь иногда целой день, не видя ни одной деревни; на плодоносных равнинах и приятных возвышенностях рассеяны тучные стада, веселыми пастухами охраняемые. Когда с вершины горы смотришь вокруг себя на неистощаемые богатства, которыми природа щедро дарит человека, не требуя от него никаких усилий; тогда кажется, что находишься в Аркадии, в которой необразованность умов заменяется чистотою нравов. Но сие очарование исчезает, как скоро войдешь в одну из больших, неопрятных деревень, называемых здесь городами! Правда, путешественников принимают здесь весьма ласково, стараются предупреждать их желания, и оказывают им возможные услуги. Гостеприимство, изгнанное из наших многолюдных стран, [67] сначала столько нравится новому пришельцу, что он с неудовольствием вспоминает о холодности, с каковою у нас встречают незнакомых. Но, к сожалению, он тотчас увидит совсем другое. Взорам его представится картина, столь отвратительная, что подобной не льзя найти в целом свете! Вообрази себе народ, которой при счастливейших обстоятельствах, во время цветущего своего периода отличался непостоянством характера и вероломством, народ, которой несколько уже столетий страдает под игом непросвещенных, грубых тиранов; и направляет все душевные способности свои единственно к утончению искусства обманывать! представь себе народ, низвергшийся в ужасную бездну морального заблуждения и бесчувственности, сих исчадий суеверия и постыднейшего рабства! представь людей, которые способны и всегда готовы хладнокровно умерщвлять своих сограждан, если только тиран обещает им почетное место и пожитки убитого! к сему народу прибавь еще другой, которым попеременно владеют разные партии, составляемые из первого, и разоряют его без милосердия: сей жалкий, угнетенный народ, которому по справедливости надлежало бы владеть благословенною отчизною, по природе своей очень добросердечен, но [68] развращенностию властелинов, превосходящих его в дарованиях, доведен до крайности. Богатейшие и знатнейшие из Молдаван, с простодушием жалуются на то, что не имеют случаев образовать себя в искусстве общежития и политики, которым должны удивляться в счастливых, хотя впрочем ненавидимых, своих повелителях. Если представишь себе еще третий (Автор под упоминаемыми тремя народами, вероятно, разумеет Греков, Молдаван и Цыган; последние служат в рабстве у Молдаван) народ, немногочисленный, управляемый вторым по примеру первого самовластно, и униженный до состояния скотов; то получишь понятие о плане картины, которой опишу тебе некоторые подробности.

Яссы, 7 Января 1805.

Может быть тебе кажется в описании жителей Молдавии многое слишком увеличенным; следующие подробности подтвердят истину сказанного.

Турки, зная непостоянный характер Греков, не без причины страшатся сего народа, опасного по многолюдству, богатствам и особенно по хитрости. Но здравой [69] рассудок внушает Туркам, что им нечего бояться, если только будут питать между Греками вражду и разномыслие. Сия хитрость с успехом употребляется Турецкими Министрами, которые, в сем отношении, всегда достигают своей цели. Теперь считается не более 6-ти Греческих первостепенных фамилий; из них назначаются, на неопределенное время, Господари Воложские и Молдавские. Прочие Княжеские фамилии должны жить в Константинополе, в особенной части города; они не могут надеяться быть владетельными в Молдавии и Валлахии, если не умеют низвергать с трона своих совместников или подарками, или оклеветанием. Кто искусен в политических хитростях, и довольно способен для должности Драгомана Порты; тот верно может получить, по крайней мере на несколько лет, место Господаря. Необходимо нужно собрать многочисленную и верную партию, как для того, чтоб утвердиться в этом достоинстве, так и для того, чтоб низвергнуть богатых и сильных противников. - Князья, живучи в Константинополе, не могут иметь многих явных связей; следственно без верных сообщников не возможно было бы тайно действовать с успехом. Между тем надобно знать обо всем, что ни происходит; надобно иметь [70] в готовности человек до двадцати ложных свидетелей; привлечь на свою сторону Бояр Молдавских и Валлахских; приобресть благоволение неприступной любимицы Султана, и склонить Министра посторонней сильной державы, так чтобы не подать ни малейшего подозрения, и проч. Но каким же образом сделать все это, без верных сообщников, без людей усердных? каким образом склонить людей на свою сторону, если не обещать им такой награды, какую они получили бы от другого? и что можно дать или обещать сим людям, кроме уверенности и надежды грабить несчастной народ, не боясь наказания! О другом награждении и думать не льзя; ибо Княжества никогда из долгов не выходят. Партия, состоящая обыкновенно из нескольких сот фамилий, по большей части дворянских, умеет пользоваться приобретенным полномочием не только во время пребывания Господаря в провинции, но и после до тех пор, пока благодетель их находится в Константинополе. Честные доходы, получаемые сими людьми от мест, простираются не свыше издержек, потребных для прожития в Яссах или Бухаресте. Прочие стяжания - и знатные денежные суммы, посылаемые в Константинополь - суть плоды гнусного грабительства. [71]

Господарь, хороший или дурной, должен терпеть все беспорядки; ибо иначе он не может удовольствовать сих жадных тварей.

Князья и сообщники их во время правления обогащаются обыкновенно таким образом: Господарь, имея власть самодержавную, - кроме того, что ему запрещено содержать войско, и бить монету - раздает все главные должности людям, способствовавшим ему в достижении цели. Места, которые по древним договорам должны быть заняты природными жителями, предаются тому, кто более за них заплатит; сии места суть важнейшие в гражданском управлении. Теперь можешь представить себе, каково здешнее правосудие! Исполнительная часть находится в руках Греков. В каждой Молдавской округе бывает по одному и по два, так называемых, Исправника; лучше их никто не умеет собирать налогов. Все, что может собрать Исправник, сверх суммы принадлежащей Господарю, достается ему; надобно думать, что доходы его чрезвычайно велики, потому что в небольших городах он сам и судья и исполнитель, на которого нет аппелляции. Однакож недавно сделаны некоторые перемены. По требованию Российского двора, которому больно [72] смотреть на бедствия своих единоверцов, Порта не только определила, какую именно сумму Господарь должен получать от подданных, но даже позволила жаловаться на несправедливые притеснения. Можно надеяться, что бедные жители Молдавии скоро сделаются счастливыми - если только ни что не помешает исполнению человеколюбивых намерений.

(Продолжение в след. Нум.)