Всемилостивейшая государыня!

Судя по человечеству и по прежним познаниям о Польше, невозможно, кажется, полагать, чтобы все там в своей ненависти против нас и между собою согласны были, но захватившие власть мятежники страхом из-за молчания их невольном к повиновению принудили своих в земле противников. Почему думаю возможным разделить поляков и поставить одну из них часть против другой, ибо нам трудно прямо будет уповать, чтобы кто из поляков, достойный уважения, пристал, а нужны тут такие начальники, которые еще не повредили своего имени и своей доверенности в мыслях публики. Но к конфедерации, составленной под покровительством войск вашего императорского величества и с их подкреплением, считаю, много из недовольных и желающих спасти свое имение пристанут.

Я не знаю предположения вашего императорского величества: идут ли они на совершенное уничтожение Польши или только на ее усмирение. Но при всех случаях кажется мне полезным поставить часть самих поляков против поляков. Неужто не найдем мы никого, кто бы захотел и мог быть начальником таковой конфедерации, которая бы настоящих бунтовщиков и мятежников объявила злодеями Отечества и общего покоя и партию некоторую себе набрала? Я думаю много еще из самых лучших вельмож польских разбегутся и, коль можно будет им проехать, станут искать у нас своего спасения. [70]

Сии мысли, представляя всеподданейше на высочайшее благоусмотрение вашего императорского величества, стану дожидаться повеления - угодны ли они вам, всемилостивейшая государыня, будут, дабы при случае и времени согласно с волею вашего императорского величества поступать, не теряя тогда времени в переписках, когда подобное обстоятельнее возможность к тому представят. Если бы можно иметь в главные начальники известных вашему императорскому величеству Хмару, бывшего минского воеводу, и Грановского, великого секретаря хоронжего, который непримиримый неприятель всегда был господствующей теперь партии и противник конституции 3 мая, и у коих обоих есть имения как в наших владениях, так и в Польше, то почитаю их обоих к тому способными, лишь бы они согласились на сие дело.

Вашего императорского величества верноподданный князь Н. Репнин.

Рига.

АВПРИ, ф. 79, оп. 6, д. 1833, л. 241 - 242.