№ 127. 17 августа. Рапорт барона Сакена И. Герману о своих маневрах под Динабургом

Посыпанные мною около Динабурга разъезды и особые команды рапортовали мне, что в окрестностях оного мятежников более находится, но взятый августа 10-го в полон войска Морикони поручик Гедрович сказал [140] мне, что Морикони с тремя тысячами татар и уланов находится действительно в Дусятах. К таковому своему показанию прибавил он, что не доходя сего местечка в местечке Сувенах стоит его авангард. Уважив сие известие, писал я господину подполковнику и кавалеру Луизу требуя от него двух рот гренадерских, Псковского драгунского полку четвертого гусарского эскадрона, что он и учинил. Мы условились с ним при том, чтоб с двух сторон атаковать нам Морикони в Дусятах и в одно, если возможно будет, время.

В таковых мыслях, сняв лагерь при Динабурге бывший, 13-го дня пошел я к Сувенам и в четырех милях от Динабурга в корчме тут находящейся узнал я от жида, что в версте от оной стоит их пикет. Я послал капитана Фридрихса с дватцатью гусарами и велел ему сорвать оной, что и было исполнено. Но как капитан Фридрихс, возвращаясь к эскадрону, окружен был татарами, с которыми производя перепалку, отступил и прибыл наконец в лагерь за Сувенами не прежде, как чрез два часа после отряда, удержав, однако ж, взятых им с пекета неприятельских жолнеров двух человек, потеряв при том одного только гусара. Капитан Арсеньев, выехав из лесу, увидел, что неприятель с тремя эскадронами татар пустился на него в атаку, производя взводами сильный огонь, и что другими двумя эскадронами хотел его охватить. Узнав таковое его намерение чрез присланного ко мне того ж эскадрона поручика Минина, требовал от меня сикурса, а сам между тем, производя огонь, поспешно ретировался целую милю и, не потерявши ни одного человека, прибыл потом к отряду, быв окружен опасностью.

Видя, что лошади гусарского эскадрона совсем пристали, оставя их при отряде, послал я третий и четвертый драгунские эскадроны и приказал капитану Белевцову принудить неприятеля разделить свои силы, его обмануть и посредством обидна и храбростию опрокинуть и гнаться за ним не более, однако ж, пяти верст. Капитан Белевцов, ревности и расторопности которого приписать можно разбитие неприятеля, отрядил от себя прапорщика Стремоухова с фланкерами, в шестнадцати драгунах состоявшими, присоединив к нему вахмистра Фрагонта с восьмью гусарами. Прапорщик Стремоухов, усмотрев оплошность неприятеля и прибыв в надлежащее расстояние, дал залп из пистолетов и бросился во фланк на саблях. Таковая его смелость и отважность гусар, учинивших то с левого фланга, смешала неприятеля. Часть неприятельских эскадронов обратилась в бегство. Прапорщик Стремоухов врезался в бегущих, положил многих на месте и с помощию подкрепления, которое получил он с правой стороны с поручиком Арсеньевым, а с левой с кадетом Белевцовым, гнал неприятеля до двора Кумполь, при котором неприятель, остановясь и выстроив фронт, [141] производил по них сильную плутоночную пальбу.

Капитан Белевцов, усмотрев оное, с достальною частию своего эскадрона пустился прямо на неприятеля, соединив все части своего эскадрона, дал по нем залп из ружей и бросился потом на саблях, поражая оных до двора Александрова, которой принадлежит Мориконию.

Неприятельское войско, по собственному признанию пленных, состояло в пятистах человеках татар, жолнеров, из Вильны ушедших, и уланов. Предводительствовали ими майор Александрович, капитаны Фонтан и Лукашевич. Убитых с их стороны капитан Лукашевич и до ста человек конных. С нашей стороны пропал гусар один и ранен капитан Фридрис, убито под драгунами строевых лошадей шесть, ранено восемь. В полон взято жолнеров только двое оттого только, что драгуны и гусары никому не делали ни малой пощады.

Дав отдохнуть три часа отряду, пошел я к Дусятам по гористой дороге. Дождь, усталость лошадей принудили меня переночевать не доходя Дусят, куда, однако ж, на другой день и прибыл я, не нашед неприятеля и в одно почти время с подполковником и кавалером Луизом, с которым на другой день пошли мы к Святьцам. Но не доходя двух миль сего местечка, от пойманного дорогою жида неприятельского и шпиона узнали, что Морикони ушел в Великомиржи, куда и пошел господин подполковник и кавалер Луиз, а я к Субочу. И 16-го, переходя к оному, увидел небольшую толпу мятежников и, узнав, что тут был и Оскирка, послал вслед за ним небольшую партию с поручиком Арсеньевым. Команда его разбежалась, за ним гнались две версты и он скрылся в лес, в котором отыскать его не можно было.

АВПРИ, ф. 79, оп. 6, д. 1841, л. 160 - 161.