Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 2 сентября 1794 г., № 371

(ЦВИА, ф. ВУА, д. № 2731, ч. I, л. 111).

По весьма худой дороге и к тому от дождей принужден делать малые марши, и как проезжающий из под Кобрина священник объявил, что мятежнические войски, имевшие стан при Кобрине, августа 28 выступали к Бржесту, где ныне находится оных до 15 000,. почему и я с корпусом держу марш туда; о чем вашему сиятельству имею честь донести.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Село Комаров перейдя местечко Раты 3 версты

Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 5 сентября 1794 г., № 372

(ЦВИА, ф. ВУА д. № 2781, ч. I, л. 112-114 об.).

Сего сентября на 3 число при следовании корпуса, передовая казачья команда, состоявшая из 50 человек, наехала при местечке Дивине мятежническую партию более 200 человек, которая там находилась для разведывания о движении войск наших, и по сопротивлении помянутою командою подкрепленною еще 100 человеками казаков была совершенно разбита. Урон с нашей стороны в одном пятидесятнике убитом и раненых легко полковнике Борисе Грекове, тяжело одном казаке. О чем имею честь представить поданной мне от г. бригадира и кавалера Исаева рапорт и просить благоволения вашего сиятельства означенным в том рапорте штаб- и обер-офицерам, поступавшим в действии с храбростью. Тако ж находившиеся в Кобрине до 400 человек, при генерал-майоре Ружиче 4 числа на рассвете, быв атакованы казаками, истреблены так, что только могло спастись до 50 человек. А генерал при сближении нашем часа за полтора ушел в Бржест. Так же и полковник Ружич, раненый на сражении пикою. Убито: ротмистр, адъютант реченнаго генерала, старший — 1 и прочих офицеров — 6, нижних чинов более 200 человек. В полон взято: полковник Верещака, ротмистр 1, поручик 1 и младший адъютант генерала Ружича, наместников и товарищей — 20, рядовых — 63 человека. И по показанию их, означенные же мятежники спустя полчаса ушли к Бржесце; поелику все обозы отправлены 3 числа еще в полдне и они были во всей готовности [160] к походу. С нашей стороны урон в 2 легко раненых пулями казаках. Обе сии партии были регулярно, больше половины старых (Список отличившихся опускается).

В местечке найдено заготовленных сухарей весьма малое количество, как и провианта, овса до 100 четвертей, что все отдано в войска, да еще в скирдах ржи немолоченной, по исчислению четвертей на 1 000, которую приказано перемолачивать, и после доставлять к войскам. Казаками отбито строевых лошадей более 300. По показанию пленных, в Бржесте ныне находится мятежников при генералах Мокрановском и Сераковском пехоты — больше 13 000, кавалерии — до 3500, регулярных, в коих на половину старых, с 24 орудиями, все большого калибра; и намерены были прибыть вчерашнего числа к Кобрину, а отсюда напасть на Пинск и разбить отряд бригадира Дивова; но когда услышали, что к Кобрину следует корпус, то и остались без движения в намерении не уступить Бржесц.

Я остановился здесь на сутки с не большим по причине, что лошади под артиллериею и обозами весьма устали от худой и паче грязной дороги, и как мне с корпусом непременно надлежит быть непрестанно подвижным, поелику по сведениям, мятежники, усиливаясь во всех местах, возросли уже и в Радзине до 6 000, между коими нововербованные введены в регулярство так, как мы то видели в здешних партиях. По соображению всех таковых обстоятельств и в рассуждении, что сторона, где обретается бригадир Дивов, ныне обеспечена, писал я ему, г. бригадиру, естли он не обязан каким важным вниманием, прибыть с отрядом к Бржесцю, где он мог бы иметь позицию, как для заготовления и учреждения провиантских магазейнов, так и для твердаго в помянутом городе поста. О чем дал знать и г. ген.-аншефу и кавалеру князь Николаю Васильевичу Репнину. Но как я сомнителен о прибытии означенного г. бригадира Дивова, то покорнейше прошу вашего сиятельства преподать мне на то вашею высокою властию наиполезные общему делу способы всеместными повелениями вашими.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 6 сентября 1794 г.

(ЦВИА. ф. ВУА, д. № 2731, ч. I, л. 116).

Ваше сиятельство, имею честь поздравить с победою, которая одержана над Бржеским польским корпусом, прибывшим к монастырю Крупчице, от Кобрина 2 мили, под командою генералов Мокрановского и Сераковского. Атакованной неприятель сражался сильно более 5 часов, но разбит, потерял убитыми до двух тысяч и побежал по дороге на Кременец-Подольский; с нашей стороны урон мал. Обстоятельное донесение вслед сего не умедлю прислать. Я с войсками следую к Бржесту, где, по показанию, осталось их не более тысячи.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 8 сентября 1794 г. № 375

(ЦВИА, ф. ВУА, д. № 2731, ч. I, лл. 117-117 об.).

Известный Бржеской корпус, уменьшенной при монастыре Крупчице тремя тысячами с генералом Рущицим и многими вышними офицерами, сего числа кончен в количностях Бржестя, вытерпя храбро поражение холодным оружием чрез восемь часов. Едва спаслось ли от него 500 человек, потеряв две гоубицы, пушек 26, в которых малых 2 чугунных, 2 медных, прочие все медные от 3 до [162] 18 фунтового калибра хорошей и исправной артиллерии, не спасшей ни одного орудия (Так в подлиннике) , пленных мало и, слышу, несколько сот. Ея императорского величества победоносные войски платили его отчаянность, не давая пощады, от чего наш урон примечателен, хотя невелик. Баталья была частью в лесистых местах. Поле покрыто убитыми телами свыше пятнадцати верст. По сему происшествию и я почти в не вероятности. Мы очень устали. Спешу ваше сиятельство с сею знаменитою победою покорнейше поздравить, а вручителя сего повергнуть в высокую вашу милость.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Бржест Литовский.

Рапорт А. В. Суворова Л. А. Румянцеву, 11 сентября 1794 г., № 377

(ЦВИА, ф. ВУА, д. № 2731, ч. I, л. 118-119).

Разбежавшихся при сражении в леса, кои не здаются и сами не являются, перестреливают по ныне егери и иная пехота, как-то и в болотах, кои в них не перетонули. Генерал граф Красинский убит, Сераковский и Понятовский ушли токмо с пятью или до десяти человек; за ними бежало здоровых нижних чинов не более 150 и толикое ж число провезено на подводах из числа раненых при монастыре Крупчицах.

Из бывших у них знамен одно, называемое Главное корпусное, взято и другое полковое при сем имею щастие вашему сиятельству повергнуть, прочие же отыскиваются.

По последним известиям, в Гродне находятся генералы Мокрановский и Грабовский с войсками Литовской конной гвардии — до 2 000 и пехоты — до 4 000, коя вся почти косенеры (Косенеры, косиньеры — ратники — крестьяне, вооруженные пиками, сделанными из шестов с вертикально прикрепленными косами) да пушек 16 малого калибра; то, дабы не дать им умножаться, и поелику ген.-порутчик Дерфельден (Дерфельден. — Отто Вильгольм Христофорович (1735 — 1819). Участник почти всех войн России времен Екатерины, Павла и Александра. В польской кампании 1794 г., состоял формально под начальством Репнина. Фактически находился под командой Суворова) с корпусом войск команды его состоит ближе почти вдвое меня, писал я ему г. ген.-поручику и кавалеру, дабы он наипоспешнее побил, когда уже иного к тому не отряжено. О чем: сообщил и г. ген.-аншефу и кавалеру князь Николаю Васильевичу Репнину.

К стороне Варшавы, в Янове и Радзине, ничего нет, и что малое было, ушли к Лошицу, откуда шел Княжевич с 2 000 пехоты при 5 пушках сюда на помощь, и по победе стремглав обратился назад; возвещают, что уйдет к Варшаве, щитают там в околичности такового ж Барановского с косенерами, но невероятно.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Бржест.

Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 13 сентября 1794 г., № 382

(ЦВИА, ф. ВУА. д. № 2731, ч. I. л. 120 — 121).

Г. бригадир Дивов отзывается ко мне, что он с отрядом войск, при нем в Янове близ Пинска состоящих, без разрешения г. ген.-аншефа и кавалера князя Николая Васильевича Репнина к Бржесту прибыть не может, и тем более, что в повелениях его к нему предписано прикрывать границы. Но как теперь никакого сомнения нет, чтоб неприятель дерзнул коснуться оных близ Пинска, а притом слышу я, [163] что таковой же отряд при бригадире Львове находится — у самого Пинска, то и еще писал я ему, г. бригадиру Дивову, о немедленном прибытии сюда, ибо я с корпусом моим до прибытия его или г. ген. поручика и кавалера Ферзена, который, по слухам, будто находит в Пулаве, к такому важному и нечаянному движению более неспособен, поелику в Бржесте должно иметь всегда знатную часть войска для твердого поста и учреждения магазейнов, к чему уже приступлено, а по тому и останусь безсилен.

Взятая у неприятеля артиллерия, за оставлением здесь при корпусе четырех трех-фунтовых пушек, последняя 24, отправлены сего числа при бригадире Владычине с довольным конвоем на Луцк в Киев, и из Луцка сей конвой обратица к корпусу, токмо останутся для препровождения 2 роты малороссийских гранодер с несколькими десятками казаков.

Из числа пленных: полковнику Верещаке, офицерам 11, кои обязались реверсами не служить, а жить в своих домах спокойно, как равно и нижним чинам — 212, между которыми большая часть косенеров, именем ея императорского величества дана свобода, и отпущены; оставшиеся же затем наместников и товарищей — 10, рядовых — 366 отправлены в Киев к тамошнему обер-коменданту Вигелю, удовольствовав их кормовыми деньгами на полтора месяца. О дальнейшем же им назначении места покорнейше прошу дать ему высокое вашего сиятельства повеление.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Реляция А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 14 сентября 1794 г.

(ЦВИА, ф. ВУА, д. № 2731, ч. I, лл. 123-126).

Ее императорского величества часть войск выступила из Немирова 14 числа августа к Варковичу, 292 версты, прочие ж ранее, от 350 до 400. Все прибыли к назначенному там рандеву 22 числа, где более двух суток перепекали и сушили хлеб и, запасшись оным почти на месяц, продолжали марш на Луцк до Ковля по худой от дождей или весьма пещаной дороге 146 верст. Там соединились с летучим корпусом генерал-майора и кавалера Буксгедена 28 числа. В ожидании обозов простояли тут свыше двух суток и соединились на тракте при местечке Выжве с вышедшим навстречу вторым летучим корпусом, маршировали на Дивин 92 версты худшею прежней дорогою, где бригадир и кавалер Исаев разбил казаками неприятельскую партию, то ж сильнее при Кобрине, причем неприятель потерял до 500 конных с пленными. С нашей стороны убит пятидесятник, ранены: войска Донсково полковник Борис Греков и два козака. При Кобрине, отошед от Дивина 35 верст, войска расположились 4 числа пред полднями, и на завтра по полудни в 5 часов оказались неприятельские две партии сот по пяти конницы против нашего правого крыла и фронта, в отдалении верст семь. Как мы до сего шли скрытно и неприятель, кроме козаков, не видал, приказано было бригадиру и кавалеру Исаеву не вступать в бой, а только задержать, что он и учинил; при наступлении же ночи схвачен был один пленный, который показал, что Сераковский с иными генералами и по прежним известиям свыше 16 000 при 28 орудиях, выступя из-под Бржесця, расположился при монастыре Крупчице, от Кобрина 15 верст, в намерении нас на другой день атаковать. Сей мятежнический корпус состоял из лучших их войск, знатной части коронной гвардии старых и иных полков, исправно выэкзерцированных. В те же сутки на 6-е число по полуночи в 2 часа, отошед 5 верст, переменили мы [164] позицию и стали на рассвете в линии на выгоднейшем месте; не приметя у неприятеля никаких важных движений, определено его атаковать. Выступи в 7 часов утра, на трех верстах марша, перешли мы речку Мухавец, конница в брод, пехота и артиллерия по мосту; в 5 часов были в виду неприятеля, в расстоянии трех верст разогнулись из колен (?колон?) в линии и формировали части атак, а козаки ударили на неприятельскую передовую конную партию и прогнали чрез деревню Перки до их стану. Неприятель начал полчаса ранее пальбу; наша полевая артиллерия открыла огонь в 9 1/2 часов, в то ж самое время пехота, переправившись чрез топкий ручей, впадающий в Мухавец, вступила в атаку в 10 часов, а конница левого фланга за ней спустя четверть часа; правого же фланга, перейдя два раза речку Мухавец, последний захвативши, тако ж после левого фланга чрез четверть часа, по одолении непреоборимого местоположения; одержана полная победа в 6 часу пополудни, как ваше сиятельство изволите усмотреть из плана баталии и рапорта ген. поручика и кавалера Потемкина (Потемкин. Павел Сергеевич. Родственник кн. Г. А. Потемкина Таврического. Участник ряда кампаний. Особенно известен действиями против турок, против Пугачева и операциями на Кавказе, где он впоследствии был наместником, После смерти кн. Таврического был в немилости, но в 1794 г. получил назначение в армию, действовавшую в Польше. Оперируя под начальством Суворове, был участником ряда побед). Сей генерал, знаменитый своими достоинствами, преподавал мне во всех важных предприятиях пособия, как и в распоряжениях оказывал искусство и особливую отличность, а потому приемлю его поручить в милость вашего сиятельства, не умалчивая здесь и о других: генералитете, полковых и баталионных начальниках, которые своими действиями, как значит в рапорте его ген.-поручика и кавалера, совершенно отличились: равномерно о шгаб- и обер-офицерах, так и урядниках в списках, при том же рапорте показанных, свидетельствую, и всепокорнейше прошу ваше сиятельство употребить у всевысочайшего ее императорского величества престола ходатайство о воздаянии (Перечень отличившихся опускается).

Пред закатом солнца неприятель убрался в густой лес; мы кончили поражение и отдыхали на месте баталии при фольварке Янополе, 3 версты впереди монастыря Крупчицы. 8 часов ея императорского величества победоносные войски сражавшиеся многократно холодным ружьем в 2 часа по полуночи следовали к деревне Булькову, 21 версту; по отдыхе 4 часов прибыли в 5 часу к деревне же Трещине, от Бржесця пять верст, расположились скрытно, неприятель партиями издали открыл только незнатную часть наших казаков.

[А. Суворов].

Рапорт ген.-поручика П. С. Потемкина А. В. Суворову, 14 сентября 1794 г.

(ЦВИА, ф: ВУА, д. № 2731, ч. I. лл. 127-129 об.).

Получа повеление вашего сиятельства атаковать неприятеля при монастыре Крупчиц, как скоро войски наши сближились к крепкому его положению, приказано на основании принятых мер, оставя полевую артиллерию при резерве под командою бригадира и кавалера Владычина, состоящем из Смоленских пяти и двух Малороссийских рот гранодер, для прикрытия ея переправляться чрез топкой ручей, разделяющий нас от неприятеля... (Пропуск в оригинале). Бригадир Исаев на отделенную [165] их передовую конницу до 400 стремительно с казаками ударил на пиках и опрокинул, положа на месте до 50 человек.

Конница наша, приняв вправо, проскакав чрез рвы и некоторые болота, достигла к месту, где ей переправа была назначена.

Пехота шла фронтом в лицо неприятеля. Открывшейся сильный огонь с разных сторон неприятельских батарей не удержал ни мало стремлений храбрых наших войск.

С невероятною твердостию пехота под руководством мужественного генерал-майора и кавалера Буксгевдена, осыпана будучи пушечными ядрами, дошла в такое расстояние, что могла бы ударить в неприятеля, естлиб не имела препоны в переходе помянутого топкого ручья, впадающего в Мухавец.

Тут приказано артиллерии нашей капитану Резвому, командующему оною из 14 орудий, устроить на высоте вашу батарею. Сей храброй и достойный капитан исполнил то с такою расторопностью и успехом, что мгновенно сбил неприятельские батареи и брошенным бранскугелем зажег строение, к которому примыкало правое неприятельское крыло.

Четырем же батальонам егерей под командою подполковника и кавалера Талызина, всегда изъявляющего особливую ревность к службе, очистить лес, занять неприятельскую батарею на левом фланге и, перейдя оный и топкую речку, атаковать в левый фланг неприятеля, что и исполнил с особливою расторопностью и храбростью под сильным неприятельским огнем.

Неприятель, приметя сие, начал переменять построение свое и, стараясь воспрепятствовать в переправе нашей пехоте картечными выстрелами со всех своих батарей, потянул свою конницу навстречу нашей.

Между тем под сильным же неприятельским огнем переправлялся Херсонский гранодерский полк под командою своего полковника и кавалера князя Шаховского, известного мужеством в приступе Измаильском, упадавшие гранодеры рядами от картечных выстрелов, где капитан того полку Керн двоекратно оным велел смыкаться, а потом и сам убит, но не поколебались нимало.

Лишь только пехота возъимела успешную переправу, усмотрено, что конница неприятельская поспешала встретить нашу. Чтоб предупредить их намерение, поспешил я к переправе нашей конницы правого фланга чрез речку Мухавец, где она переходила сию реку два раза; там нашел попечением бригадира и кавалера Боровского три эскадрона Ольвиопольского гусарского полку в подкрепление казачьих войск, уже переправившихся.

Кинбургские же драгуны на то время спешены и отряжены на ту сторону для прикрытия переправы под командою того полку секунд-майора Киндякова и руководством Украинского легкоконного полку подполковника и кавалера князя Адоевского.

За тем переправа вскоре загачена нарубленным саблями хворостом, и вся конница поспешно перешла пешая, ведя кони в поводах. Мушкетерские пехотные полки, ревнуя первым, поспешили переправиться, а полковник и кавалер князь Горчаков с Азовским, особливо ревнуя отличиться, случая ищущи, столь скоро и расторопно подоспел переправою к первым, что мог, купно с ними, вступить в дело с неприятелем. За ним полковник Марков переправился с Ряжским полком. После переправы войск, устроившись как конница, так и пехота, мгновенно неприятеля повсюду атаковала.

Ген.-майор и кавалер Буксгевден в ту минуту с четырьмя егерскими батальонами, Азовским мушкатерским и Херсонским гранодерским полками, ударил неприятеля в штыки, которого сломив, положил на [166] месте до 1 500 человек; неприятель, сомкнувшись поспешно в густую колонну, отступал и закрыл ее тыл большим кареем.

Рижский пехотный полк под командою своего полковника Маркова також на штыках атаковал оторвавшегося неприятеля от левого своего крыла и нанес великий урон.

Ген.-майор и кавалер Шевич с правым крылом конницы приказал тотчас Черниговскому карабинерному полку и драгунам Кинбургским, севшим уже на коней, атаковать неприятельской пехотной каре. Храбрый бригадир и кавалер Поливанов, предводя часть сию, исполнил атаку с такою твердостию и стремлением, что, несмотря на пушечные и ружейные выстрелы, в неприятеля врубились; тут потеряли мы отважного ротмистра Паткуля, весьма тяжело раненого, и несколько других.

Полковник Новицкий, вспомоществуя бригадиру Поливанову, отличился храбростью и Кинбургских драгунских эскадронов секунд-майор Киндяков.

Неприятель, потерпев большой урон от сей атаки и видя приближение еще Александрийского и Мариупольского легко-конных полков, обратил большую часть своих орудиев на воспрепятствование их, но весь жар их огня не остановил мужество оных, и храбрый полковник Александрийского полка Гижицкий стремительно успел купно врубиться; и храбрость сего полковника достойна уважения, как ген.-майор Шевич особливо одобряет. Равно полковник Анненков с Мариупольским полком тоже исполнял.

Тогда бригадир и кавалер Боровский поспешил атаковать часть неприятельской конницы отделившейся, которую, порубая сильно опрокинул.

В самое сие время полковник Анненков с Мариупольским полком атаковал впереди шедшую колонну и, прорубясь насквозь оной, проскакал на левое крыло; неприятельская конница хотела воспользоваться и ударить в тыл, но бригадир и кавалер Исаев с казаками атаковал на пиках неприятельскую конницу и не только воспрепятствовал неприятелю воспользоваться, но и нанес великий урон.

В ту ж самую минуту генерал-майор и кавалер Исленьев, командующий левым нашим крылом, оказал отличное мужество. Он, предводя лично с Переяславским полком конных егерей, атаковал неприятельское правое крыло кавалерии и, пробившись сквозь оную, сильно врубился и в правый фас карея; тогда другая часть неприятельской конницы покусилась взять его тыл, но и тут, находясь он уже в опасности, расторопностью своею покушение их мужественно отразил.

[П. Потемкин].

Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 16 сентября 1794 г., № 386

(ЦВИА, ф. ВУА, д № 2731, ч. I. лл. 144-145).

Повеление вашего сиятельства от 7 Числа за № 134 с приложением копии рапорта ген.-поручика Ферзена (Ферзен, Иван Евстафьевич, участник турецкой войны 1769 — 1784 гг. В кампании 1794 г., будучи генерал-поручиком и оставаясь под номинальным началъсгвом Репнина, был откомандирован в распоряжение Суворова. Известен как победитель при Мациовицах. Участник штурма Праги) я получил и в следствие оного имею честь донести: по известиям от окружных здешних жителей и выезжающих из Варшавы, цесарцы, оставя Люблин, отошли к Красноставу, и польские войска до 5 000 вступили во оной при генералах Барановском, Понинском и Потоцком, да по Висле незнатная часть при Понинском с пушками ген.-поручику Ферзену не допускает через оную в околичностях Гуры переправляться; также будто из Варшавы [167] в прошедшее воскресенье выступило до 3 000 и следует к Седлице, в 12 милях от Бржеста состоящий, где находится уже при Княжевиче до 3 500. По таковым обстоятельствам и по осведомлении вернее, должен я буду поспешно выступить отсюда на побиение их на Седлец или и Люблин к закрытию границ Изяславской губернии, как и к Висле, чтоб сим дать способ ему, ген.-поручику Ферзену, свободно перейти оную, ежели между тем не переправит, от которого я не имею никакого на разные мои отзывы уведомления. И поелику из корпуса, здесь при мне обретающегося, не могу я довольной части оставить тут для удержания сего города, — малая же подвержена опасности, то сообщил я генерал-аншефу и кавалеру князю Николаю Васильевичу Репнину, дабы от корпуса ген.-порутчика Дерфельдена приказал знатной части немедленно сблизиться к Бржесту. Как на случай выступления моего мятежники всемерно покуситься могут паки усилиться здесь, отправляя отсюда главные транспорты пропитания в Варшаву, и распространить стремления к границам Пинской губернии, без того же выступить мне нельзя, или в рассуждении отдаленности моей от границ наших обратиться к оным, что учинить без особого повеления вашего сиятельства постыдно, или судил бы я при Марковичах устроить особый легкий отряд, добавя к Орловскому полку из войск, внутри губернии Изъяславской расположенных.

Малороссийским двум ротам, по доставлении в Киев артиллерии, приказано тотчас соединиться с их полком; казаки же, Кулбакова, Григория Грекова и Мешкова через несколько дней отпущены будут, как и из числа следующих трех Донских при подполковнике Грекове одному предписано расположиться в околичностях Владимержица и Степана и прямо до Киева через Житомир почты учредить.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Рапорт ген.-поручика П. С. Потемкина А. В. Суворову, 20 сентября 1794 г.

(ЦВИА, ф. ВУА, Д. № 2731, ч. 4, лл. 151 — 158)

Вследствие победы, одержанной над неприятелем при монастыре Крупчиц, о новой и наиблистательной победе, одержанной вашим сиятельством в околичностях Бржесцы, представляю.

Когда приближение ночи остановило после первой победы стремительную нашу погоню за неприятелем, победоносные войска начальства вашего, утомившись от трудов и бою, приняли покой.

В то время по воле вашего сиятельства раненые вое утрачены, пленные призрены, человечество имело все попечение, поелику возможно было.

Отдохнув 8 часов, войски на 7-е число выступили в 2 часа пополуночи для достижения неприятеля.

Следы его покрыты убитыми конями и людьми ранеными, а при селе Булькове след сей пошел за реку Мухавец влево.

Имев отдых 4 часа при Булькове, достигли войски наши к ночи до деревни Трещин, расстоянием до Бржесца 6 верст, и там под закрытием лесу взято было отдохновение.

В час пополуночи на 8-е число паки выступили, лозунг дан оному: с нами бог.

Выполняя предположение вашего сиятельства, чтоб обойти неприятеля и миновать Бржесц, надлежало принять влево полями и перейти трикратно реки.

Под отводною стражею неприятельское положение его стану с вечера было обозрено, и броды найдены. [168]

Вскоре по выступлении достигли до броду речки Муховец, через которую, при осенений лунного света, перешли без малейшего помешательства.

Пехота шла водою по колена; отошед еще 300 сажень, перешла паки рукав Муховца, таким же образом и продолжали путь далее.

На рассвете до реки Буга, которую с большим трудом переходить, надлежало, но какое препятствие сильно остановить войска под вашим начальством! Тот час козаки и за ними вся конница переехали Буг. Артиллерия перевезена, пехота шла в воде выше колен. При самой переправе наших войск чрез Буг, в Бржесце и Терешполе ударили в набат.

Как только все войски перешли Буг, немедленно устроены в ордер баталии, имея конницу на обоих крылах.

Правое крыло оной под командою генерал-майора и кавалера Шевича составляли три эскадрона Ольвиопольского гусарского полку в команде бригадира и кавалера Боровского, пять эскадронов Переяславского полку конных егерей под командою бригадира и кавалера Сталя, полк Александрийский легко-конной в команде полковника Перлицкого, полк Черниговской карабинерной в команде бригадира и кавалера Поливанова.

Левое крыло под командою генерал-майора и кавалера Исленьева, три эскадрона Ольвиопольских гусар при подполковнике Радулевиче, пять эскадронов Переяславского полку конных егерей с премьер-майором и кавалером Кнорингом, Мариупольский легко-конный полк в команде полковника Анненкова, Глуховский карабинерный полк в команде полковника Текутьева. Вся пехота под командой генерал-майора и кавалера Буксгевдена.

Смоленский пехотный полк и эскадроны Кинбургского драгунского полка оставлены были к прикрытию обозов, но имели при том повеление, чтоб на рассвете, сближаясь к Бржесцю, показывать вид к переправе на брод в правой руке с тыла от неприятеля.

Горя ревностью к службе и жаждая славы, войско, устроясь в ордер баталии, шло спешно и открыло пред собой неприятельский стан.

Неприятель примыкал левым своим крылом к Тересполю, правым к лесу.

Как скоро наши войски устроились, приметно было в неприятельском стану замешательство.

Войски наши удвоили шаг в полном строю. Неприятель, открыв сильную пушечную пальбу, стройно потянулся вправо.

Бригадир и кавалер Исаев с казачьими полками, предшествуя с левого нашего крыла конницы, прислал ко мне донесть, что неприятель отступает.

Тотчас приказано козачьим полкам и всей коннице его сиятельства, и в то же время присланный от вашего сиятельства секунд-майор Бурнашов подтвердил, который с сим повелением поскакал к генерал-майору и кавалеру Исленьеву. И подполковник князь Одоевский послан к генерал-майору и кавалеру Шевичу с тем же повелением.

Четырем баталионам егерским приказано во весь бег поспешать, и генерал-майор и кавалер Буксгевден сам ими руководствовал.

Гранодерский Херсонский полк за егерьми шел поспешно.

Азовский и Ряжский мушкетерские полки составляли последнюю линию.

Локальное положение дало построение войскам лестницей.

Неприятель, чувствуя раны первого своего удара, при Крупчиц нанесенного, чуждался от нового бою с войсками под предводительством знаменитого героя, коего единое имя ужас им наводит. [169]

Начальник неприятельских войск генерал Сераковский, устроя пехоту свою в три густые колонны и каждую из них оградя пушками, с прикрытием конницы, спешил занять выгодное место на высоте за деревнею Коршин, и на плотине оной, окопанной рвами, устроил три батареи, каждую о четырех пушках, и одну из трех колонн, так. как и конницу с нею остановя, показал вид к атаке на наше левое крыло. Тут храбрый генерал-майор и кавалер Исленьев, усмотря неприятельское приготовление, отрядил с подполковником Радулевичем три эскадрона Ольвиопольских гусар и два удела охотников, чтоб подкрепить казачьи войски команды бригадира и кавалера Исаева, которые уже вступили с неприятелем в бой, и в то же время, призвав бога в помощь, приказал: полковнику Текутьеву с Глуховским карабинерным полком — атаковать левый неприятельский фланг, овладеть батареей и врубиться в пехоту, полковнику Анненкову — с Мариупольским полком опрокинуть неприятельскую конницу, обратиться на. вторую неприятельскую батарею и, овладев, врубиться в средину неприятельской колонны, а премьер-майору и кавалеру Кнорингу, с 5 эскадронами конных егерей — атаковать правый фланг колонны и завладеть третьею батареею, обретаясь впереди сам при оных.

Все помянутые начальники полков и эскадронов единовременно, смотря на предводительствующего ими генерала, в неприятеля ударили, но были встречены там сильным огнем и наипаче залегшею в лесу неприятельскою пехотою при пушках батареи маскированной, что на первый раз несколько остановились, но храбрый генерал-майор Исленьев, справя в ту же самую минуту, с вящим жаром и мужеством атаковал и врубился.

В самое время сего удара бригадир и кавалер Исаев с казачьими полками и двумя уделами вышесказанных охотников ударил во фланг на неприятельскую конницу, смешал оную и сел на ее плечах.

Неприятель не мог сдержать столь стремительного удара, мечем единым наносимого, — полковник Текутьев с Глуховским полком, врубаясь в пехоту, овладел четырьмя пушками.

Мариупольского полку полковник Анненков, врубаясь в неприятеля, овладел одной пушкою и подполковник Радулевич с гусарскими: эскадронами овладел там же пушкою.

Тут по левую сторону к деревни скрытая свежая пехота во рвах, внезапно открыв огонь, чая воспрепятствовать стремлению нашей конницы, поражающей, но чрезмерная храбрость в сем случае генерал-майора Исленьева и оказанная штаб-, и обер-офицерами и твердости солдат ни мало не поколебались, и неприятель, полагая нанести нам вред, сам погибнул: оставя на месте кучи побитых, побежал к деревне Коршин, где покушался на возвышенном месте построиться.

Пред сим временем мужественный генерал-майор и кавалер Шевич, с правым крылом нашей конницы обскакивая вокруг и замечая неприятельское движение к деревне Коршин, поравнялся с левым атакующим крылом нашей конницы; лишь только усмотрел, что неприятель в стройных колоннах при пушках отступает, имея пред собою и позади знатную часть конницы и показывающих вид наступить на него, тотчас подался вправо и к лесу, ему преградил путь и, тут сделав распоряжение, приказал бригадиру Поливанову с полком Черниговским и полковнику Гижицкому с Александровским легко-конным полком атаковать. Храбрые бригадир и кавалер Поливанов и полковник Гижицкий ударили в неприятеля с таким стремлением и мужеством, что, несмотря на жестокий пушечный и ружейный огонь, мгновенно в неприятеля врубились до вступления в деревню и положили на месте груды тел. Все штаб- и обер-офицеры содействовали наиотличнейшим образом, нижние чины храбростию, достойною россов, [170] ознаменились. Но, к сожалению, оба сии храбрые начальники обоих полков ранены: отличный и всегда храбрый бригадир Поливанов ранен картечью в щеку, полковник Гижицкий — пулею в ногу.

Потом генерал-майор и кавалер Шевич быстро взял перед (Выражение применяется к суворовских рапортах в смысле “авангард”) у неприятеля, выступившего из деревни в порядке колоннами и, предводя лично всею линиею, сам пред 5 эскадронами конных егерей ударил в переднюю из них, а бригадир и кавалер Боровский с 3 эскадронами Ольвиопольских гусар — купно на неприятельскую передовую конницу, Черниговский же Александрийский — во 2 колонну и при ней находящуюся конницу столь быстро, столь стремительно, что неприятель наголову поражен, потеряв 6 пушек. 3 колонну, оставшую и принявшую влево, генерал-майор Исленьев, с левым крылом конницы ударив, поразил совершенно и истребил. Между тем приказано 4 батальонам егерей, коими генерал-майор и кавалер Буксгевден предводительствовал, итти с самою поспешностию на перерез чрез близ лежащий лес в левой стороне и с ним 4 орудия полевой артиллерии для достижения оставшего неприятеля.

Неприятель расстроенный старался, сколь было можно, прикрыть сие бегство, удаляясь к деревне Добрине, придерживаясь к лесу, и, хотя мосты, рвы и ограды препятствовали нашим скоро пройтить и вновь его атаковать, но посланные от генерал-майора Исленьева два удела охотников, подкрепляемые Мариупольским полком и 5 эскадронами конных егерей в команде премьер-майора и кавалера Кноринга и 3 эскадронами гусар Ольвиопольских в команде подполковника Радулевича не замедлил приспеть к деревне и спеть (Спеть — спешить, поспевать) на плечах неприятельских в погонь. Тут подоспели из числа отряженных 4 орудий одна пушка с поручиком артиллерии Платто и другая вскоре за нею с поручиком артиллерии Гинне.

Трудность везти артиллерию по пашне и усталь коней не позволили скорее подоспеть. Действием подоспевших пушек нанесли неприятелю величайший вред повсюду, где оный в строениях или в оградах искал убежища; он был выгнат и поражен, и как храбрость сих офицеров, так и рвение и замечательное искусство особливого внимания достойны. Вскоре за ними прибыл с вставшими двумя орудиями старший артиллерии порутчик Татаринов и действовал с таким искусством, храбростию и расторопностию, что справедливость требует о нем представить вашему сиятельству.

Когда была подстрелена лошадь под генералом-майором и кавалером Шевичем, то команду на время принял над всею конницею генерал-майор и кавалер Исленьев. Оба крыла конницы, купно имея с собою четыре орудия и, несмотря на усталь лошадей, непрестанно продолжали гнать и поражать неприятеля до остатку, который, слабо.уже отпор делая, оставлял пушки и снаряды и бежал к деревне. Чтоб преградить совсем путь неприятелю, генерал-майор Исленьев приказал порутчику Тищенке и штаба вашего сиятельства секретарю Мандрыкину с охотниками, — которыми они во все время баталии, командуя храбро и искусно, везде отличались с неустрашимостью, — подкрепляемыми Мариупольским полком и 5 эскадронами конных егерей, обойтить оную и стараться впереди у неприятеля зажечь строения, а полковнику Новицкому с Черниговским полком, над которым он после раны бригадира Поливанова принял команду, взять с правой стороны деревни и, когда будет выходить неприятель из деревни, истреблять его. Полевой же артиллерии порутчику Татаринову с [171] его орудиями, под прикрытием вставших полков, поражать и изгонять неприятеля из деревни картечами.

Таковым наступлением неприятель, видя неизчетное множество убиваемых и неизбежную погибель, бросился из деревни частию кучами, а другие начали бежать стремглав, кидая с себя оружие и аммуницию; первых охотники и посланные полки поражали, последних — брали в плен.

Кавалерия неприятельская, состоящая из лутчих войск, загната в топкое болото в правую сторону гребли; там погрузя своих лошадей, частию погибли, частию спешась, бежали с малыми остатками пеших кучек, и легкие войска наши, по повелению вашего сиятельства, под командою бригадира и кавалера Исаева далее за ними гнались.

Подоспевшие: 1) Лифляндского корпуса егерей 4 батальон под командою подполковника Ржевского, особливо ревностию и храбростию преисполненного, и 2) батальон в команде премьер-майора Жукова, приняв вправо, очистили лес и тамо кроючегося неприятеля истребили, а Белорусского корпуса 2 батальон в команде подполковника Талызина и 3-й в команде подполковника Ельчина по опушке лесу, взяв, очистили и прошли до деревни, лежащей вправо, где подполковник Талызин взял в плен двух офицеров и более ста рядовых.

Таким образом совершена сия знаменитая победа. Неприятель, имея корпус до поражения при Крупчиц свыше 16 000, едва ли до 150 человек спасти мог. А генерал Сераковский с Понятовским, двумя офицерами и толиким же числом нижних чинов токмо бежал. И тем она и знаменита, что единая наша конница начала и совершила столь знаменитую победу. Вся неприятельская артиллерия 24 пушки и 2 гаубицы медных и 2 пушки чугунных всего 28 орудий — в наших руках, множество ящиков с снарядами, два знамя корпусные, из коих одно белое для пехоты, а другое светло-синее для кавалерии присланы из Варшавы от народного правления, более же никаких знамен не было. Пленных до 500 человек. Сие число невелико в разсуждении сокрушения всего неприятельского корпуса, но ожесточенные наши войска почти нигде пощады не давали. Тут погиб Красинский с полковыми и баталионными.начальниками, как и всеми офицерами.

Погоня конницы остановилась при деревне расстоянием от Бржесца 16 верст, отколь, по очевидному вашего сиятельства обозрению, посланы были казаки еще далее, и в подкрепление их 2 батальон егерей Лифляндского корпуса, но оные малые остатки, догоняя, еще последних оттянувших истребили.

Таковая новая и столь блистательная победа, можно сказать, единой знаменитости вашей могла быть предоставлена. Сделав поход от Немирова до Бржесца в 24 дни, одержать в три дни две победы и в последней истребить до конца корпус Сераковского, так славящийся в Польше!

Я не могу изыскать довольно изречения, чтоб объяснить достойно похвалу, неустрашимости и искусству гг. генералов, рвение и мужество полковых начальников, и храбрость вообще штаб- и обер-офицеров и всего войска.

Донеся вашему сиятельству о всех произшествиях толь блистательной победы, где неприятельский корпус в ничто обращен, а наш урон весьма невелик, убитым и раненым подношу у сего ведомость. Ваше сиятельство, примите покорнейшую мою просьбу о ходатайстве токмо заслуживших воздаяния мужеством и искусством гг. генералов, смелостию и исправностию штаб- и обер-офицеров и безмерною храбростию всего войска. [172]

Нет слов изобразить довольно рвение всех и каждого, в сем случае оказанного.

Что касается до меня, ежели ревность моя к службе ее императорского величества имела некоторое в успехе соучастие, ежели радение мое и примерность исполнять повеления ваши не оскудели, ежели холодность духа нашла во всяком случае то исполнить, что к успеху надлежало, ежели исполнил в точной мере все поручения вашего сиятельства и заслуживаю одобрения толь знаменитого полководца и героя, то, будучи в полном торжестве, не сумнюсь ни мало, что усердие будет засвидетельствовано.

Продолжение реляции

(ЦВИА, ф. ВУА. Д. № 2731, оп. I, лл. 166 — 169. Продолжения реляций обычно составлялись непосредственно Суворовым, хотя в некоторых случаях и не имеют его подписей).

Сентября 8 числа в час пополуночи поднялись мы без сигналов из-под деревни Трещин, перешли в брод два раза речку Мухавец и в 5 часу реку Буг, скорым шагом построили наши линии; неприятель быстротою наших движениев был удивлен.

Сераковский хотел отступить накануне перед вечером, но, открывши только часть наших казаков, не думал быть всему войску и удержан был Горайном, так называемым народным пленипотенциаром. Между тем они сильно заняли Бржесц и как выходы его, так и мост чрез Буг на Терешполь оградили пушками, во ожидании нашей атаки чрез сей город и отнюдь не чрез брод. Однако после положили учинить отступление 8 числа в 7 часов утра и с вечера отправили обозы. Горайн, усмотря издали наши войски, бежал.

Неприятель встретил нас пушечною пальбою; мы не отвечали, под оною в миг построил три колонны толстотою двух взводов в интервалах и между ими разделил артиллерию и начал ретираду. Маневры его были живы и проворны, при непрестанном пушечном и ружейном огне, с отчаянным боем.

Генерал-майор Исленьев, отправляя должность при мне главного дежурного с отличными трудами и похвалою, особливо в обеих баталиях при Крупчиц и Бржесце, пособил весьма победам его благоразумными распоряжениями. Сей беспримерной храбрости генерал с левым крылом нашей кавалерии тотчас в карьере пустился в атаку, изрубил часть задней колонны и конницы, ее закрывающей, с содействием казаков под толь неустрашимым бригадиром Исаевым, бывши в двух огнях между колонн и пехотной засады с пушками, которая вся изрублена. Напоследок дорубили и докололи они ее, паки устроенную за деревнею Коршин.

Генерал-майор Шевич, в сей день толико мужеством прославившейся с кавалериею правого крыла, отрезал неприятелю путь в челе и порубил на голову массы двух первых колонн.

Генерал-майор Буксгевден, обещающий в себе великого генерала, нашим операциям много пособил, очищением леса егерскими батальонами и побиением в них всех встретившихся.

Нашей полевой артиллерии только действующие легкие четыре орудия искусным управлением ее офицеров наносили неприятелю знатной урон и расстройку.

Когда егерские батальоны в лесу очищали, прекрасно было видеть страшные неприятелю наши две линей пехоты с полевою и их артиллериею, следующие вблизи скорым и стройным шагом в резерве за кавалериею. [173]

Генерал-порутчик был всеместный директор атак. Сей муж великих талантов превзошел себя в сей знаменитый день. Рапорт его ко мне, означающий подробность победы, имею честь вашему сиятельству в покорности моей поднести, как и план сей баталии при Бржесце. Узрите ясно, сиятельнейший граф, плоды вашего мудрого военачальства.

Ея императорского величества победоносное войско усугубляет ее высочайшую славу в сей знаменитый день. Нигде так не блистало холодное ружье!.. Как при Крупчице обоего звания войски, так здесь особо кавалерия, при ее мужественных офицерах, врубаясь под картечами и сильным ружейным огнем, отличила себя в храбрости, смелости и неустрашимости. Без уподобления всех предтечших произшествиев в первой раз во всеподданейшей моей ее императорскому величеству более 50-ти лет службе сподобился я видеть сокрушение знатного, у неприятеля лучшего, исправного, обученного и отчаянно бьющегося корпуса — в поле, на затруднительном местоположении.

Баталия, продолжавшаяся 9 часов, кончилася совершенною победою пополудни в три часа. Нашему урону — при сем ведомость. Неприятель почти весь погиб, пленных мало, спаслось 30 конных при обозе, толикое ж число раненых и до десятка других в сторону тракта к Седлецу, отправленных из-под Крупчица; отсюда ж не больше 70 пеших и частью босых из болот с генералом Сераковским, его дежурным офицером, адъютантом и двумя конными ордонанцами, тож генерал Понятовский; генерал же Красинский с прочими погиб. Следующие два дня пехота и казаки стреляли и кололи не вдающихся скрытых в лесах и топких местах.

На 14-е число бригадир Владычин с 2 батальонами, 5 эскадронами и 200 казаками выступил с неприятельскою артиллериею, за оставлением здесь 4-х, двадцатью четырьмя орудиями на Кобрин, Дивин, Ковель, и на Луцк (куда он сего числа прибудет) до границы, тут и пленные 365 человек, коих с дезертирами было бы больше 1 000. Из них неподозрительные распущены в дома. Офицеры ж при полковнике Верещаке 13 человек — на реверсы.

Присовокупляя мое одобрение о генералитете, полковых и батальонных начальниках, как штаб- и обер-офицерах и прочих чинах, значащихся в рапорте и списке помянутого генерал-порутчика и кавалера Потемкина, кои всякой по своему званию в полной мере отличилися мужеством и совершенною храбростию, ваше сиятельство всепокорнейше прошу ходатайствовать у всемилостивейшей государыни ее высочайшего благоволения и воздаяния (Перечень отличившихся опускается).

Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 3 октября 1794 г., № 433

(ЦВИА. ф. ВУА, д. № 2731. ч. I. л. 188).

Вашему сиятельству поспешаю донести: 29 числа сентября над главным мятежником Костюшкою при замке Мушковском на правом берегу Вислы от корпуса генерал-порутчика Ферзена генерал-майором Денисовым одержана победа. Неприятель, бывший в 9 000, сражался упорно 7 часов, но претерпел совершенно гибель, и сам Костюшко в тяжелых ранах с генералами Каминским и Сераковским и всею артиллериею, которой почиталось 22 орудия, достался в наши руки. Оригинальное ко мне от помянутого генерал-майора Денисова донесение имею честь поднести с полковником Текутьевым, которого повергаю в высокую милость вашего сиятельства.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Бржесць. [174]

Письмо ген. Ф. Денисова А. В. Суворову, 30 сентября 1794 г.

(ЦВИА, ф. ВУА. д. № 2731, ч. I. лл. 180 — 182. На другом листке письмо рукой Суворова: “Поздравляю в живых первого героя, российского Нестара. Господь сил с нами! Граф Александр Суворов-Рымникский”)

Сиятельнейший граф

милостивейший государь!

Поспешаю поздравить ваше сиятельство с победою, одержанною 29 числа сего месяца над главным мятежником Костюшкою при замке Мушковском на правом берегу Вислы; действие было благоуспешно; я, будучи на правом фланге с вверенным мне отделенным корпусом, по продолжении чрез семь часов жестокой канонады, выбил сего упорного вождя с устроенных батарей, истребив его силы, которой сам в тяжелых ранах с генералами его Каминским, Сераковским и другими вышними начальниками со всею артиллериею достался в наши руки. Словом, весьма мало спаслись, остаток войска — рассыпанные по лесам. Со стороны ж нашей урон мал.

Средства сего донесения изобрал я чрез польского пленного писаря Станислава Дубовицкого. Ежели исполнение его будет усердно, ваше сиятельство, не оставьте, по данному от меня ему уверению, зделать ему награду; в протчем за счастие и честь поставляю именоваться

Лично при замке Мушковском.

Рапорт А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 6 октября 1794 г., № 451

(ЦВИА, ф. ВУА, д. № 2731, ч. I, л. 203).

До донесением моим вашему сиятельству от 3 числа о победе над мятежниками 29 числа сентября получил я рапорт от г. генерал-порутчика и кавалера барона Ферзена, что корпус оный состоял в 12 тысячах и совершенно разбит, досталось в руки наши пушек 20 и одна мортира; в плен взято рядовых более 2 000, штаб- и обер-офицеров до 200, все бывшие генералы: Сераковский, Каминский и Княжевич и, наконец, предводительствующий сам Костюшко захвачен. Урон наш от отчаянного сопротивления неприятельского не мал.

Бржесць.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский.

Из рапорта А. В. Суворова П. А. Румянцеву, 7 октября 1794 г., № 462

(ЦВИА, ф. ВУА, д. № 2731, ч. I, л. 210 — 210 об.).

Вашему сиятельству имею честь донести: я сего числа из Бржесца с вечера выступаю по мероположениям на Янов и Венгров и почитаю, что генерал-поручик и кавалер барон Ферзен уже в движении, как и корпус генерал-порутчика и кавалера Дерфельдена, ибо согласно с отзывом ко мне г. генерал-аншефа и кавалера князь Николая Васильевича Репнина, у сего в копии подносимого, то учиниться должно.

Поветовое польское знамя, которое употребляемо было военною комиссиею, взятое при Соколове войска Донского полковником Иваном Исаевым меньшим с разъездною казачьего партиею, вашему сиятельству имею честь поднести. При сем убито поляков три и один взят в полон.

Г. Бржесць.

Генерал граф Александр Суворов-Рымникский. [175]

Отрывок из письма А. В. Суворова П. А. Румянцеву

(ЦВИА, ф. ВУА д. № 2731, ч. I, 297 — 298. Письмо не датировало)

Дерфельдену околичности Гродни давно очистить надлежало, чая скорого сближения Ферзена; отсюда я его к тому побудил, уведомя князь Николая Васильевича Репнина. Время потеряно на доклады. Услыша, что Ферзен в переправе через Вислу имеет препоны, в безнадежности на него, дал я знать князь Николаю Васильевичу Репнину, чтобы часть Дерфельдена команды обратить сюда, что могло быть исполнено по окончании его с Гроднею. Но по ответу надежда исчезла. Дивов — с Севским полком и тремя эскадронами Херсонскими, в них только около восьми сот под ружьем. Бригадир Владычин, бывший у препровождения польской артиллерии, исправя порученное, благополучно возвратится сюда дни через 3 — 4. У него только около 1 500. Не будучи в довольных силах, не могу я с частию их отважиться на очищение правого берега Вислы для Ферзена, о котором верных слухов нет; даже что и конфиденты не возвращаются, разве только через отправленную к Висле партию, что в полном сомнении их получу. О Люблине же еще рано и мыслить. Хотя я в запас писал к Гарнонкурту, что ежели он его содержать не может, я то с моей стороны учиню. Тако сиятельнейший граф! Близ трех недель я недвижим и можно сказать здесь, что Магарбал Ганнибалу: “Ты умеешь побеждать, но не пользоваться победою”. Канна и Бржесць подобие имеют. Время упущено. Приближаются винтер-квартиры. Сходно высокому намерению вашего сиятельства, я предполагал Ферзену и мне: одному в Люблине, другому здесь с приличным разделением обоюдных войск. Остерегаюсь малейшего раздробления, так что занимают от Несвижа, Вильну, Ковну, Гродну, Бялосток с Слонимом.

Варшава не получила бы прокормления с правого боку Вислы. А в Владимире или Луцке достаточно и отряда для закрытия границы от князя Николая Васильевича Репнина.

[А. Суворов.]