20. ИНСТРУКЦИЯ БАРОНУ БЮЛЛЕРУ, ВЫСОЧАЙШЕ УТВЕРЖДЕННАЯ
19-ГО АПРЕЛЯ 1792 ГОДА

(Сборник РИО. Т. 47. СПб., 1885. С. 293-317)

Изменения, произведенные 3-го мая 1791 года самыми незаконными путями, в прежней конституции и форме правления, так долго существовавшей в Польше, чувствительно затронули интересы всех соседних государств. В виду этого, Ее Императорское Величество [584] быстро приняла бы свои меры, не давая развиться дальнейшим последствиям; но в это время Она была вовлечена в войну с Оттоманской Портой, и это препятствовало всем действиям и начинаниям. Когда препятствие это счастливо отстранилось посредством славного мира, заключенного с этой державой, Ее Императорское Величество, не теряя ни минуты, прибегнула к мерам, которые, по своей мудрости, считала соответствующими для предположенной цели. Конечно, явные и многочисленные нарушения договоров, неслыханное насилие против ее подданных и оскорбления, направленные против самой особы Ее Величества, которые позволил себе с такою дерзостью и беззастенчивостью сейм, или лучше сказать, господствующая в нем партия, вполне давали право Ее Величеству, покарав за нанесенные оскорбления, вооруженной рукой восстановить в Польше попранную свободу и независимость республики, связанные с отношениями к соседним государствам.

Но Государыня, предпочитающая во всех случаях кроткие меры насильственным, пожелала, для смягчения своих действий, прибегнуть к содействию национальной партии, образовавшей конфедерацию, которая просила помощи и покровительства России и открыла вход в Польшу русским императорским войскам под успокоительным названием покровителей и защитников республики. В виду этого, Ее Величество поощряла усердие тех поляков, которые были недовольны переменами, происшедшими в их отечестве и желали восстановления прежних порядков.

Многих из них Она призвала к себе, и они, вполне разделяя Ее намерения, условились между собою в основах своего союза, и избравши начальника артиллерии графа Потоцкого главным маршалом конфедерации, скрепили ее актом и приняли обычную присягу.

Эта партия, состоящая из 15-16 человек (так как бесполезно говорить об их единомышленниках, которые, при всей своей многочисленности, подавлены господствующей силой, и не в состоянии что-либо предпринять), слишком слаба, чтобы действовать сама по себе. Только при помощи императорских войск, которые войдут в Польшу с разных сторон, этой партии возможно будет развиться и приобрести ту устойчивость, которая необходима для представительной корпорации. Но так как, для достижения этой цели, употребляя силу только тогда, когда она необходима, недостаточно одной военной опоры, а нужно будет часто прибегать к другим средствам, както: к сношениям и переписке или с теми из поляков, которых надо будет привлечь на нашу сторону по причине их влияния на народ в провинциях, или с пограничным начальством смежных держав, в соседстве которых могут находиться наши войска, или наконец, с главными членами конфедерации, которая откроется под нашим покровительством, Ее Императорское Величество сочла нужным дать в помощь генералу Каховскому, которому она доверила [585] командование своими войсками и руководство политическими операциями, человека, которого способности и привычка к такого рода делам были бы ручательством успеха. Выбор пал на г. действительного статского советника барона Бюллера, присоединяющего к усердию по службе и к известным дарованиям, ту заслугу, что он долго служил, и частью по делам Польши, под начальством такого гениального и высокого одаренного лица, каким был покойный князь Потемкин-Таврический.

Ее Величество, утвердив это назначение, повелела своему министерству начертать г. барону Бюллеру план действий, коему он должен будет следовать при выполнении данного ему поручения, а также на какие преимущественно предметы должен он прежде всего обращать внимание. Сообразуясь с этим повелением, министерство предписывает г. барону Бюллеру, как только он получит все нужные бумаги, отправиться тотчас в главную квартиру генерала Каховского. Прибывши к нему, он сообщит ему эту инструкцию и войдет с ним в соглашение относительно всех пунктов, в ней обозначенных. Если попутно он встретится с некоторыми из членов образовавшейся здесь конфедерации, то постарается сблизиться с ними, разузнать, как они действуют и с успехом ли; и если узнает что-либо заслуживающее внимание Ее Императорского Величества, то немедленно сделает о том донесение.

Первый съезд конфедерации будет иметь местопребывание внутри наших границ, а именно в Елисаветграде. Он будет под прикрытием Ольвиопольского корпуса, находящегося под командой генерал-лейтенанта Дерфельдена. Отряд войск войдет со стороны Сороки в Бреславское воеводство и понудит его присоединиться к конфедерации.

Другой отряд Могилевского корпуса, при котором будет находиться староста Злотницкий, вступит в Подолию и также присоединит ее к конфедерации. В Киев отправлен будет с той же целью отряд Васильковского корпуса. Эти три воеводства соединятся тогда с общей конфедерацией, которая, благодаря прикрытию наших войск, будет иметь возможность перенестись безопасно в такое место, какое найдет удобным для основания там своего местопребывания и для свободного применения власти и прав, даваемых ей древним обычаем. С этой минуты г. барон Бюллер будет находиться неотлучно при конфедерации, за исключением того случая, когда представится ему надобность отправиться к генералу Каховскому.

Достоинство Императрицы не позволяет Ей придать деятельности барона Бюллера какой-либо официальный характер, как это обыкновенно делается в сношениях с самостоятельными и признанными державами; но, так как все-таки необходимо, чтобы он имел какой-нибудь явный знак доверия Ее Величества Императрицы, ему будет дано письменное удостоверение с приложением собственной Ее Величества печати, которое и послужит ему для утверждения в [586] полномочии относительно конфедерации. Он может предъявить этот документ маршалу конфедерации и позволить ему включить его в некоторые акты, если это окажется необходимым, для придания веса представлениям и влиянию г. барона Бюллера. Главное его дело будет состоять в том, чтобы наблюдать за действиями конфедерации и направлять их цели, сообразно с желаниями Ее Императорского Величества, которые будут объяснены ниже. Он возьмет с собою настоящую инструкцию и сообщит генералу Каховскому декларацию, которую Ее Императорское Величество повелела своему министру в Варшаве обнародовать в первых числах мая, время, назначенное также для вступления генерала Каховского в Польшу; возьмет также акт конфедерации, подписанный находящимися здесь поляками, и письмо с просьбой о помощи, адресованное ими на имя Ее Императорского Величества. Эти документы, с заключающимися в них мотивами и аргументами, будут служить генералу Каховскому и барону Бюллеру руководством и темой во всех объяснениях с поляками изустно или письменно. Письма эти всегда должны быть подписаны генералом Каховским. Тем не менее барон Бюллер может иметь свою частную переписку с близкими к нему лицами: но он должен каждый раз сообщать генералу Каховскому как только эта переписка коснется их общего дела.

После открытия правильных заседаний конфедерации барон Бюллер постарается удалить из них злоупотребления всякого рода, на которые могли бы покуситься некоторые члены общества в видах своего личного интереса или мщения, или влияния каких-либо страстей. Он должен обратить особенное внимание на то, чтобы налоги, взимаемые с воеводств и уездов, покорных конфедерации, были распределены с умеренностью и справедливостью, не вымогались бы через силу и находились под контролем и присмотром конфедерации. Эта статья требует тем большего внимания, что начальники конфедеративных войск уже требовали права самим собирать налоги, назначенные на содержание командуемых ими войск. Но это требование их не могло быть исполнено по причине различных неудобств, о которых излишне упоминать здесь. В случае же если снова зайдет речь об этом, то барон Бюллер должен вместе с маршалом конфедерации отвергнуть вновь это требование. Вообще он должен, ссылаясь на непременную волю Императрицы, входить с представлениями во всех случаях, где понадобится поддержать порядок и повиновение, предписанные правилами конфедеративного сейма. В этом его будет поддерживать граф Потоцкий, добродетельный гражданин, не имеющий другой цели, кроме блага отечества, и достойный доверия во всех отношениях. Г. барон Бюллер с полной откровенностью должен условиться с ним на счет всех действий, клонящихся к сохранению порядка в недрах конфедерации, или к расширению и распространению ее. Он должен сообразоваться с [587] советами графа Потоцкого относительно сношений с особами, которых нужно привлечь в конфедерацию, или относительно перемещения наших войск с одного пункта на другой. В этом случае он должен сообщить изустно или письменно свои предположения генералу Каховскому, которому повелено принимать к исполнению все его представления, имеющие целью с одной стороны положительную пользу, а с другое не представляющие каких-либо неудобств.

Так как намерения Ее Императорского Величества в отношении дел Польши должны были храниться в глубокой тайне, то и нельзя было заранее заручиться большим числом единомышленников, на содействие которых мы могли бы положительно рассчитывать. Кроме особ, уже подписавших акт, и их друзей, на которых они рассчитывают в трех означенных воеводствах, мы имеем мало основания надеяться увеличить число наших сторонников. Хотя военные силы, которыми мы располагаем, достаточно обеспечивают успех предприятия. Тем не менее, мы не пренебрегли ничем, чтобы набрать себе сторонников как Польше, так и в княжестве Литовском. На тот конец мы передали нашему министру в Варшаве несколько писем от министерства Императрицы для раздачи особам, имеющим значительное влияние в Польше. Эти особы суть: великий канцлер коронный Малаховский, маршал коронный Рачинский, кастелян Ожаровский и воевода Валевский; все они прежние партизаны России и свободы, за исключением последнего, приверженного к одной только старой конституции. Однако на них не указывают, как на вполне верных людей; барон Бюллер должен стараться войти с ними в сношения, если предвидится к тому удобный случай, и присоединить их к конфедерации.

Что касается до Литвы, то Императрица послала туда своего генерал-лейтенанта Косаковского, чтоб также образовать там конфедерацию, которая должна присоединиться к коронной. Ему дано письмо от действительного тайного советника графа Безбородко к князю Сапеге, великому канцлеру Литовскому, которому он предлагает от имени Императрицы стать во главе конфедерации, и еще два письма к епископам виленскому и ливонскому (инфлядскому) князю Мосальскому и Косаковскому, которых он также приглашает от имени Императрицы содействовать предприятию. Сам генерал Косаковский назначается командующим литовскими войсками. Ожидают каждую минуту известия об успехе его путешествия, успехе тем более вероятном, что чувства особ, к которым мы обратились, и общее настроение края, по-видимому, весьма благоприятны. Как бы то ни было, если только образуется литовская конфедерация, то она может соединиться с коронной конфедерацией только при помощи наших войск, которые будут обезоруживать и гнать польские войска. Если состоится это соединение, то тут-то начнется настоящая миссия и деятельность барона Бюллера. Для того чтоб он мог достигнуть [588] результатов, предположенных Императрицей, ему объяснят подробно его миссию. Главный интерес России - восстановление в Польше прежнего свободного правления - счастливо сходится с желанием, по крайней мере, трех четвертей населения самой этой нации. Этот обоюдный интерес России и Польши состоит в том, чтоб разрушить то, что совершено было 3-го мая. Это есть единственная цель настоящей конфедерации и содействия, которым удостаивает ее Императрица. Несомненно, та заметная перемена, произведенная временем в нравах, взглядах и характере польской нации, не допускает ее искать в примере древних республик образца правления, которому она стала бы подражать. Притом более современные законы, принятые в 1768 и 1775 году, были не столько дурны и недостаточны сами по себе, сколько потому что в них вкрались неточности и злоупотребления. Поэтому Ее Величество думает, что восстановив часть этих законов и упрочив их возобновлением прежнего равновесия, существовавшего между властями государства, не трудно будет согласить их с целью, предположенною Ее и теми из поляков, которые просили Ее покровительства. Вследствие этого, Ее Величество составила план правления, выражающийся в следующих пунктах.

1. Чтобы ни под каким предлогом и ни в какие времена не допускалось прелагать или учреждать престолонаследие, под страхом строжайшего наказания.

2. Чтобы равномерно запрещено было под страхом такового же наказания избирать преемника королю во время его жизни.

3. Чтобы все верховные права, утвержденные вторым актом отдельно от трактата, заключенного в 1768 году между Россией и Польшей, были подтверждены и возобновлены, и преимущественно статья 21 этого акта.

4. Чтобы преимущества должностей высших генералов были восстановлены в том виде, как было в 1717 году, или в царствование Августа III-го, как необходимый противовес королевской власти.

5. Чтобы все, что было утверждено на настоящем сейме ко вреду союза с Литвою, было уничтожено и все оставлено на прежнем положении.

6. Чтобы закон, отменяющий должность старост, был уничтожен.

7. Чтобы никто не мог быть приговорен к лишению жизни, чести, имущества и звания без суда.

8. Чтобы воспитание юношества никогда не находилось в руках короля.

9. Чтобы налоги, установленные с 1787 года, были уменьшены в размере.

10. Чтобы король никогда не мог вступаться ни в какой частный процесс и чтобы внушения судьям ограничивались формулой: пусть они судят по законам республики.

11. Чтобы сеймы собирались через каждые два года; но никогда не происходили бы в одном и том же месте два раза сряду. [589]

12. Чтобы никакой вопрос, противный религии, свободе и верховным законам, не мог быть предложен сейму.

13. Чтобы liberum veto соблюдалось во всех случаях, предписанных законом.

14. Чтобы воспитание юношества сообразовалось с основными законами республики.

15. Чтоб не дозволялось печатать ничего противозаконного.

16. Чтоб в армию республики допускались офицерами только поляки из дворян.

17. Чтоб устроен был определенный порядок для повышения в чины, для того, чтобы никто не терпел от нарушения порядка производства.

18. Чтоб определено было: какие предметы должны решаться единогласно и какие большинством голосов, и чтоб война, мир, усиление войск, налоги, договоры и другие предметы подобной важности решаемы были большинством или на свободном, или на конфедерационном сейме.

19. Чтоб законом объявлено было посягательством против свободы введение вооруженных людей в собрание сейма или сената, насильственное принуждение депутатов давать присягу или подписывать акты, противные их полномочиям, равно как и отказ депутатов отдавать отчет в своем правлении своим избирателям.

20. Чтоб воспрещено было переносить провинциальные суды в столицу.

21. Чтоб суды были восстановлены на том же положении, на каком они находились при Августе III.

22. Чтоб акт относительно гражданских и политических прав всех диссидентов в Польше, в том виде как он был изменен законами 1775 года, был соблюдаем ненарушимо и во веки.

23. Чтоб все эти статьи были включены в pacta conventa будущих королей Польши.

Как ни благоприятны эти статьи свободной конституции, которую желает восстановить республика, но между ними есть такие, которые не согласуются с видами некоторых из действующих лиц настоящей конфедерации. Такова, между прочим, статья, касающаяся отмены налогов, установленных сеймом 1787 года. Она косвенно восстает против умножения армии, определенного декретом этого сейма. Но эта статья касается одних только начальников войск республики. Было бы неуместно пожертвовать их тщеславию или другому какому-нибудь может быть еще более предосудительному мотиву самым существенным пунктом, необходимым для благосостояния республики и спокойствия ее соседей. С другой стороны, некоторые воспротивятся, может быть, увеличению власти, присвоенной этим самым начальником. Но так как этот пункт не так важен, как предыдущие, можно будет согласиться на некоторые изменения, в особенности относительно [590] раздачи жалованья войскам, которое можно будет поручить в другие руки, лишь бы только главная цель, ограничить власть короля властью начальников войск, была достигнута.

Трудности, могущие возникнуть на счет этих двух статей, не такого рода, чтобы могли остановить ход всего дела, которое Императрица желает довести до возможного совершенства, тем более что оно основано по большей части на прежних договорах Ее Величества с Польшей, заключающих в себе так сказать весь свод законов, которыми управлялась Польша до последнего времени.

Вследствие этого г. барон Бюллер постарается, чтобы проекты и планы нового законодательства, которые будут дебатируемы на совещаниях, подходили как можно более к принципам упомянутых договоров, в особенности по отношению к означенным пунктам, и лишь только он заметит слишком большое отступление от оных, в особенности в видах честолюбия или притеснения, то постарается снова направить умы, действуя попеременно то убеждением, то принимая властительный тон, на который имеет право доверенное лицо Императрицы. Вообще он должен знать, что характер поляков состоит из смеси хвастовства, изворотливости и лукавства, которому надо противопоставлять твердость, ловкость и благоразумное недоверие. Вследствие этого он должен постоянно быть настороже от всех их действий и предложений. Он должен также следить за их отношениями между собою и за их перепиской с друзьями, чтоб быть в состоянии остановить вовремя уклонения, которым они могут предаться. Он должен стараться излечить их от предрассудков, которыми многие заражены против гарантии, установленной предшествующими трактатами между Россией и республикой, и приготовить их таким образом самих просить эту гарантию и принять ее для новой конституции, которую они себе выработают.

Если республиканские войска согласятся добровольно, или принужденные нашими войсками, присоединиться к конфедерации, то они должны находиться под командою соответственных начальников (du grand et du petit general de la couronne). Надо стараться разместить их в воеводствах, занятых нашими войсками, и избегать водить их в дело вместе с нашими, для военных операций. Кроме того, что нельзя довериться их дисциплине и настроению, это будет средством отразить претензии польских генералов, которые хотят занять господствующее место каждый раз, как им приходится действовать вместе с одним из наших генералов, ниже их чином. Если же случится такое соединение, то пусть будет постановлено, что ни в каком случае русские войска не должны находиться под командою польского генерала, так же как польские войска под командою русского генерала. На особенные нужды конфедерации, в особенности в первое время, Ее Императорское Величество приказала ассигновать и вручить г. генералу Каховскому сумму в 300 тысяч рублей, которой он уполномочен располагать [591] в пользу конфедерации, по востребованию, которое ему будет сделано со стороны главного маршала конфедерации, и уплачивать за провизию и фураж, которые воеводства ему доставят по мере возможности и в наиболее удобное для них время.

Кроме аккуратных донесений, которые г. барон Бюллер будет присылать сюда по мере надобности, он будет вести последовательную переписку, коллегия иностранных дел снабдит его одинаковым шифром с тем, который употребляет варшавское посольство.

Ее Величество назначает г-ну барону Бюллеру сумму в три тысячи рублей на его путешествие, и на жалованье восемь тысяч рублей, с вознаграждением по вексельному курсу, которым он пользуется в качестве уполномоченного министра при Баварском дворе.

Министерство Императрицы, полагаясь в исполнении всех вышеозначенных пунктов, так же как и других непредвиденных, на способности, деятельность и усердие барона Бюллера, считает долгом удостоверить его от имени Императрицы и по Ее приказанию, в Ее покровительстве и благоволении. Дана в Петербурге.

На подлинном: Быть по сему, апреля 19-гo дня 1782 г.

ДОБАВЛЕНИЕ К ИНСТРУКЦИИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОМУ СТАТСКОМУ СОВЕТНИКУ БАРОНУ БЮЛЛЕРУ

Так как статья 21-я второго раздельного акта, составляющая часть трактата 1768 года и заключающая в себе верховные и ненарушимые права республики, потерпела значительные изменения по воле короля, то можно ожидать, что когда поднимется вопрос о восстановлении этой статьи на возобновленном сейме, то умы, уже предубежденные против короля, будут требовать ее полного восстановления. Не только по поводу этого вопроса, но и в продолжение всего хода конфедерации, барон Бюллер должен всячески стараться умерять умы и не допускать никаких насильственных действий, в особенности направленных против короля. Независимо от великодушия Ее Императорского Величества относительно всех навлекающих на себя ее справедливый гнев, обстоятельства настоящего времени заставляют относиться как можно деликатнее и осторожнее ко всем преимуществам королевского сана, и к коронованным особам. Согласно этому, надо выставить польского короля не как виновника или подстрекателя изменений, сделанных варшавским сеймом в прежних конституционных законах республики; но как человека, увлеченного дурными советами тех, которые самовольно взяли власть в свои руки и повлияли на сейм. [592]

Копия с прошения

Великая Государыня.

Мы, свободные, независимые поляки, всегда считали рабство равносильным смерти. Жертвуя всем свободе, мы думали только о том, чтоб сохранить ее, и для того мы устроили правление, где каждый был у себя королем, и где все вместе признавали только одного, и только того, кого сами избрали. Вместе властители и подданные, мы издавали законы и повиновались им. У нас не было другого властелина, кроме нашей воли. Закон был прежде всего, короли были избирательные, гражданин - свободен, и Польша была республикой. Вот чем мы были, великая государыня, и чего нет более. Нам остается умереть, или снова сделаться тем, чем мы были.

Горсть людей овладела законодательной властью, поддержанная варшавскою чернью и полками коронной гвардии, забыла отечество и принесла республику в жертву королю. Эпохой этой революции был день 3-го мая, прошлого года. Отменено было избрание королей, установлено престолонаследие, королю дана армия, казна и право миловать преступников, нарушены были Pacta Conventa, король разрешен от присяги, данной им нации, уволен от исполнения условий, при которых он принял корону, и врагом отечества объявлен всякий, кто осмелится быть против новой конституции; одним словом, республика была уничтожена, совершено преступление и водворен деспотизм. Самое возмутительное то, что согласие на это постановление изъявила только пятая часть заседающих на сейме, в отсутствие остальные четырех пятых, несмотря на протест большинства сенаторов и депутатов. Все это совершено против инструкций, данных воеводствами, и следовательно против воли нации; словом, все это исполнено посредством самого неслыханного насилия и поругания над священным званием депутата, в лице г. Сухоржевского, которого с величайшим трудом спасли от смерти и от тех, которые топтали его ногами.

Преступление совершилось, надо было поддержать его силою. Обратились к армии и принудили ее присягнуть конституции, и теперь ею пользуются, как орудием, чтобы упрочить установленное рабство. Оружие республики обратилось против нее самой, защитник края сделался против своей воли ее притеснителем, и поляки, организовав с большими пожертвованиями войско в шестьдесят пять тысяч человек, сами того не подозревая, устроили все к своей гибели. С другой стороны, так как меч правосудия грозил поразить тех, которые осмелятся противиться новой конституции, протестовать против нее или выставлять ее недостатки, то пущены были в ход доносы, кары и гонение, а это, в свою очередь, лишило возможности выбиться из такого положения собственными силами. Все стонут, но [593] никто не смеет поднять голову из опасения ее лишиться. Сейм, созванный на шесть недель, насильственно захватил законодательную власть и пользовался ею три с половиной недели, вопреки положительному запрещению закона; сделавшись таким образом вполне незаконным, он не поколебался ни минуты овладеть и другими полномочиями республики. Законодатель делается судьей и исполнителем в одно и то же время, а в довершение еще и доносчиком.

Начались ссылки, и Гетман Ржевусский, так же как фельдцехмейстер Потоцкий, обвиненные сеймом, судимые сеймом, лишенные сеймом своих должностей, не будучи ни призваны, ни выслушаны, сделались первыми жертвами. Нарушен был главный закон республики: Neminem captivabimus nisi vise victum в лице г. Томашевского, которого арестовали без предварительного постановления суда, и арестовали за то, что у него нашли книги, выставлявшие на вид недостатки новой конституции. Вооруженной силой принудили высшее литовское судилище дать присягу новой конституции. Епископа Ливонии Косаковского, захватив в его доме, повели в церковь, чтоб заставить отслужить молебен по случаю совершенного насилия. Завели процессы с гражданами, приверженными к свободе, возбудили жителей против дворянства, наконец раздули восстание крестьян, затем чтоб унизить дворянство через крестьян, и потом наложить ярмо рабства на обоих. Это не все. Не допускают нигде двадцати особам из благородных граждан собраться вместе, и назвав это заговором против правительства, вносят тем ужас и горе в недра семейств. Покровительство, оказываемое тем, которые приписываются к буржуазии, делает то, что ни один господин не уверен более в своем слуге, и не знает, кого он держит у себя, слугу или врага. Перехватыванье писем, отобрание почт отнимают все средства сообщения между гражданами и не допускают их сговориться о средствах облегчить свою участь. Ни один процесс не выигран, если не пущено в ход низкопоклонство при дворе; никто не оставлен в покое, если не объявляет себя громогласно защитником рабства; одним словом, нет ни свободы, ни собственности, ни безопасности. Дошли до того, что заставили законодателя принять на себя роль клеветника и скрепить своим показанием нелепые обвинения, которые хотели взвести на ни в чем не повинных граждан. Сделано еще более: дошли до того, что предложили корою перед лицом всего сената... Но замолчим; пусть не ведает потомство, что подобное преступление существовало в Польше, существовало безнаказанно. Вот в каком положении находится Польша в настоящее время. Насколько хватит сил и средств, гражданин не должен пренебрегать ничем, чтоб восстановить республику. Но когда угнетающая партия завладела всеми полномочиями республики, и для того чтоб водворить и поддержать деспотизм, воспользовавшись армией и государственной казной; когда, одним словом, имея в руках все средства угнетать, она в то же время отняла [594] все средства защищаться и гражданин не может более заявлять свои права и вольности, не слывя за преступника, ни осмелиться поднять голову, не подвергаясь опасности ее лишиться, - тогда обязанность каждого честного гражданина искать извне поддержки своему отечеству. Да, его обязанность искать извне богов, благоприятных свободе, когда он видит, что домашние пенаты не за нее. Эти чуждые боги сделаются его богами, если им удастся спасти государство и гражданина.

Великая Екатерина! Уподобляясь божеству еще более желанием творить добро, нежели безграничной властью, которой ты облечена, ты одна можешь быть этим божеством, благоприятным для польской свободы.

Владычица полумира, великая по уму и деяниям, ты предписала законы всем твоим врагам. Удивленная Европа смолкла перед тобою, и у тебя нет более ни врагов, ни соперников. Польская нация, соединенная в одну общую конфедерацию, обращается к тебе, как к божеству, благоприятному для ее свободы, и призывает тебя к себе на помощь. Ты предназначена к этому величием твоей души, и дружба, всегда оказывается тобою польской республике, скрепленная торжественными договорами, дает тебе права совершить великое дело. Все надеются на тебя и ожидают всего только от тебя одной. В самом деле, великая государыня, ты, наполнившая вселенную славой твоего имени и твоих побед, и величием души еще более чем страхом завоеваний, сделавшаяся прибежищем народов и царей, можешь ли ты отказаться протянуть твою великодушную руку угнетенной нации, которой ты была всегдашней союзницей? Почему польский король, по просьбе которого ты столько раз посылала войска твои в Польшу, должен оказаться в этом случае счастливее нас? Сколько тысяч и тысяч граждан, надеясь только на тебя и борясь против деспотизма, не могут сбросить наложенные на них оковы, без твоей всесильной помощи? Нет, великая государыня, мы осмеливаемся надеяться на все, потому что мы тебя знаем. Всегда одинаково великая, ты можешь только еще возвыситься, склонившись на мольбы угнетенной нации.

Великая Государыня! Сколько народов, живущих под охраной твоего скипетра, обязаны тебе своим счастием! Сделай, чтоб поляки, твои соседи и союзники, обязаны были тебе своей свободой. Сделай так, чтоб имя твое, прославленное в самом отдаленном потомстве, навсегда пробуждало в сердцах поляков чувство самой глубокой благодарности.

Вашего Императорского Величества покорнейшие слуги:

Станислав Феликс Потоцкий, начальник артиллерии и коронный маршал
Антоний Станислав князь Святополк Четвертинский, кастелян Перемышльский [595]
С. Косаковский, генерал-лейтенант
Георг граф Виельгорский, староста в Литве
Адам Нат. Мощинский, хорунжий в Бреславле
Антоний Злотницкий хорунжий в Червонограде
Ян Заремба Сухоржевский
Ян Загорский, Подскарбин Владимирской
Ян Швейковский, воевода Подольский
Михаил Подземба, Кобитецкий полковник
Фридрих Иосиф Вольский
Дисма Бонеца Томас, секретарь коронной конфедерации (Имена и должности польских представителей приведены по переводу, опубликованному в указанном сборнике РИО)