“ПОЛЬСКАЯ ПРАВДА”

(“ЭЛЬБЛОНСКАЯ КНИГА”), СЕРЕДИНА XIII ВЕКА

Книга польского обычного права — Польская Правда или Эльблонгская книга (по названию города, в котором ее рукопись найдена в XIX веке) долгое время была не известна. Первое печатное издание этого документа было выпущено в 1869 году Фолькманом.

Возникновение Польской Правды относят к середине XIII века. Польша XII и начала XIII века являлась раздробленным феодальным государством. Процесс феодального дробления страны обострялся в связи с вторжением на польские земли пруссов, германских феодалов, татар. Особенно тяжким оказалось нашествие тевтонских рыцарей (“крестоносцев”), входивших в один из наиболее агрессивных германских рыцарских орденов.

Для того чтобы удержать свое господство и обеспечить своих чиновников руководством при отправлении суда над населением, жившим на захваченных землях и пользовавшимся польским правом, крестоносцы составили судебник, получивший впоследствии в литературе название Польской Правды.

Судебник составлялся, как видно из его содержания, на основе записи крестоносцами ответов, полученных в результате опроса поляков. Поэтому этот памятник и написан на немецком языке, но вместе с тем является ни чем иным, как первым писаным сводом норм польского обычного права.

Польские историки, исследовавшие памятник, доказали, что его запись полностью соответствует польскому праву. В нем отразился также общественный и государственный строй Польши XII — XIII вв.

Польской Правде предпослано рифмованное предисловие, напоминающее вступление к “Саксонскому Зерцалу” и содержащее краткую символическую историю права “от сотворения мира” до момента записи памятника.

Памятник состоит из 29-ти статей и прерывается в середине предложения на словах: “Что же касается свободных людей между указанными...”, то есть в том месте, где начинается раздел о свободных людях.

Ст. ст. I—VI Польской Правды посвящены вопросам судоустройства и судопроизводства; ст. ст. VII—XX — вопросам уголовного права; ст. ст. XXI—XXII — порядку наследования; ст. ст. XXIII—XXV — судебным доказательствам; ст. ст. XXVIII — XXIX — положению феодально-зависимых крестьян.

Перевод извлечений из Польской Правды дан по изданию A. Z. Helcel, “Starodawne prawa polskiego pomniki”, t. II, Krakow, 1870, str. 13.

I. Желающие знать польское право должны помнить, что со времени принятия христианства поляки были подчинены римскому папскому престолу, а не императору. Римский престол взял их под свою защиту с тем, чтобы они охотнее были христианами. В знак этого они ежегодно платят указанному престолу деньги, так называемый пфенниг св. Петра.

III. Также знайте, что польский судья не имеет при себе присяжных (лавников). Но если он видит возле себя, когда судит, пригодных людей, то приглашает их к себе и запрашивает их совета. И чей совет ему понравится, то тогда судит согласно ему. А если нет, то судит по своему мнению, считая его самым правильным.

IV. Если кто-нибудь предстанет перед своим судьей и пожалуется на лицо, которое отсутствует, а на вопрос судьи ответит, что желает его позвать в суд, то судья прикажет коморнику (Коморник — служитель суда) позвать отсутствующего, а истец должен дать коморнику содержание и пару обуви или вместо обуви 20 пфеннигов, если тот, кого вызывают, живет не в той же деревне или не в том же ополе (Ороlе — сельская община, состоящая из нескольких соседних сел (аналогичная русской верви и германской марке)). Но если коморник и тот, кого вызывают, оба живут в одной деревне, то коморнику платится два пфеннига.

Если ответчик не явится в суд по первому и по второму вызову коморника или по знаку (распоряжению) судьи, то за каждый раз он подлежит штрафу в 6 гривен, а истец должен вызвать его указанным образом в третий раз. Если же он не явится и в третий раз, то истец выигрывает дело, и судья приказывает забрать имущество ответчика за его штраф и за долг истцу.

Однако оправданием ответчику служит болезнь, тюремное заключение или служба королю. Эти препятствия должен доказать он сам с двумя свидетелями, которых он укажет и на которых судья согласится. Если же он вызван к самому королю и находится на службе у этого властелина, то, если истец присутствует, (ответчик) должен явиться в назначенное властелином место и время.

Если истец жалуется на присутствующее лицо, то судья говорит ему: “отвечай”, и ответчик перед ответом должен отложить шляпу, платок, который имеет вокруг шеи, и палку, если имеет. И не может держать в руках ни (палки), ни трости. Если чего-либо не выполнит, штрафуется на “trzysta” и заплатит в течение 14 дней. Если же этого не оплатит целиком, или в данный срок (оплатит) не полностью, то подлежит штрафу в шесть гривен с оплатой в течение 14 ночей. Если же и этого не выполнит, то снова подлежит (штрафу) в шесть гривен, и судья заберет после (этих) трех раз (имущество) за все эти штрафы. Староста, то есть знатнейший в селе и управитель (влодарь), отвечающие перед своим господином, могут иметь в руке свою палку, (но) перед другим господином не могут.

V. Если в ответ на жалобу истца ответчик заявит, что он не виновен, то судья спрашивает его, имеет ли он свидетеля; если тот утверждает, что имеет, то судья велит тотчас же назвать его (то есть свидетеля); когда же назовет, то судья о каждом свидетеле в отдельности спрашивает у истца, принимает ли он его или нет, а истец отвечает “нет” или “да”. Каждого, таким образом, принятого свидетеля судья велит записать и, когда они все записаны, то приказывает ответчику, чтобы он привел записанных на 14-й день. Тот, кто приводит их, (то есть ответчик) должен дать 6 пфеннигов тому, который записывает свидетелей. Если ответчик по истечении 14 ночей явится вместе со своими свидетелями и ими (то есть при их помощи) докажет то, что должен (доказать), тогда освобождается от обвинения. Однако он должен уплатить перед крестом, на котором присягает, два пфеннига, больше или меньше этой суммы — по решению лица, которое заботится о кресте.

Если, однако, истец, приняв сперва свидетелей, впоследствии обвиняет их в том, что они все или некоторые из них куплены, то он должен при этом заявить: “свидетели куплены, я их не хочу и буду биться”. Тогда тот, которого истец обвинил, должен с ним биться. Когда же ответчик должен присягать, он должен так говорить: “В том, в чем меня обвиняет М, я невиновен; поможет мне в этом бог и святой крест”. При этом он должен положить два пальца правой руки, а именно, второй и третий (пальцы) на крест, в противном случае присяга недействительна. Прежде должен произнести слова, а потом коснуться креста. Точно так же поступают и свидетели; они должны так поклясться: “Н невиновен в этом, в чем обвиняет его М; в этом поможет мне бог и святой крест”.

Если у ответчика недостает одного свидетеля, потому ли что свидетель не явился, или его присяга будет признана недействительной, или он будет отвергнут, то ответчик проигрывает, а каждый свидетель (из-за которого дело проиграно) платит штраф в 6 гривен. Но если свидетель в это время был в другом суде, он должен доказать это судье с тем, чтобы штраф был ему возвращен.

Судья приказывает всем оплатить штраф в течение 14 ночей: кто не заплатит вовремя, тот подлежит другому такому штрафу, а в третий раз забирается его (имущество) за это.

VI. Если крестьянин, находясь под властью своего господина, обвиняется другим господином, тогда должен сказать, что он не обязан ни перед кем отвечать, только перед своим господином; перед ним же он охотно ответит. Таким образом, истец не должен больше принуждать его к суду, а должен обратиться к его господину и ему жаловаться на него, если хочет получить удовлетворение. При этом он должен дать господину залог на случай, если ему (истцу) придется платить штраф. А если крестьянин станет отвечать перед чужим господином, то он обязан уплатить своему господину штраф в 6 гривен...

VII. Если кто-нибудь, напав на другого, хочет его убить, а тот в защите ранит его и, явившись перед его судьей, обвинит его со свидетелями в том, что (тот) напал на него и хотел убить, и подтвердит это сам-сем, то нападавший, даже если он ранен, должен уплатить 6 гривен; если же кто-нибудь убил нападавшего на него, то он уплатит только за голову и больше ничего, лишь бы он доказал, как сказано выше, что он подвергся нападению.

VIII. Если кого-нибудь убьют в поле или на дороге, тогда тот, кто его похоронит, заплатит за его голову, а господина вознаградит 50-ю гривнами. Если убитый является рыцарем или купцом, за него платят пятьдесят гривен; за немца, которого поляки называют гостем, платят тридцать гривен. Если же убитый в поле или на дороге лежит на месте и неизвестно, кто его убил, тогда господин созывает ополе к себе и на него возлагается штраф за убитого. Если ополе не может обвинить кого-нибудь другого в этом убийстве, оно должно заплатить за голову, как сказано выше. Если же ополе назовет какое-нибудь село и заявит, что убийство было совершено в нем, а это село в свою очередь утверждает, что оно неповинно, тогда оно должно оправдаться полем (судебным поединком) или заплатить за голову.

Если же село обвиняет в убийстве какой-нибудь род, а род этот утверждает, что он неповинен, то этот род должен снять с себя вину полем (поединком) или заплатить за голову. Если семья возлагает вину за убийство на какого-либо человека, а он называет себя невиновным, тогда он должен биться (на поединке) или нести раскаленное железо. Если при этом испытании он окажется побежденным, тогда должен заплатить за голову столько, сколько указано выше.

Если кто-нибудь будет убит в селе или около него, а крестьяне схватят убийцу и выдадут его господину или судье, тогда им не будет никакого ущерба. Подобным же образом, если кто-нибудь будет убит около села, а крестьяне, не сумев схватить убийцу, гонятся за ним по следу с криком до другого села, тогда тоже им не будет ущерба, но это село должно дальше с криком преследовать убийцу до другого села и таким же способом каждое село должно гнать по следу от одного села до другого до тех пор, пока не будет схвачен тот, кто совершил преступление. Село, до которого дошел след с криком, не пожелавшее гнать дальше по следу, заплатит за голову (убитого).

IX. Таким же образом гонятся вслед за грабителем или вором от ополя к ополю, от села к селу, как сказано выше.

XI. Если лошадь или другая вещь, охраняемая законом, будет обнаружена у кого-нибудь, а тот, кто ее обнаружит, заявляет, что эта вещь украдена у него, тогда судья приказывает тому, у кого обнаружена вещь, отвечать на обвинение. Если же этот человек утверждает, что он эту вещь купил, тогда судья приказывает ему, чтобы он в течение 14 ночей привел того, у кого купил ее; он также должен представить поручителя в том, что он вернется в суд и приведет того, от кого приобрел.

...Если он явится в суд с продавцом и тот признает, что обнаруженную вещь он ему продал, тогда он становится ответственным перед истцом вместо вызванного владельца вещи и должен тоже указать лицо, у которого приобрел (эту вещь) таким же образом, как о том рассказано. Но если ссылка на другого не нашла подтверждения, тогда истец получает обнаруженную вещь обратно, а ответчик уплатит штраф в 12 гривен.

ХII. Некоторые утверждают, что тот, кто из княжеского пастбища украдет лошадь, должен заплатить 70 гривен. Штраф 70 гривен платит тот, кто приведет из одной земли в другую или из одного ополя в другое человека, который кого-нибудь ограбит, или обкрадет, совершит поджог, убьет кого-нибудь, совершит насилие. Если же совместно со свидетелями он хочет присягнуть в том, что не привел этого преступника, тогда он должен присягнуть сам-двенадцат.

Также тот, кто крадет то, что находится в княжеском подвале или кухне, или в его замке, платит штраф 50 гривен. Если же совместно со свидетелями он хочет присягнуть в том, что невиновен, тогда он должен присягнуть сам-девят.

Тот, кто ворует что-либо в доме рыцаря или крестьянина, заплатит штраф в 12 гривен.

Если же обвиненный в этих кражах должен совместно со свидетелями присягнуть, то будет присягать сам-шест.

XV. Большая (общая) дорога охраняется королевским миром, и тот, кто на дороге совершает преступление, тот нарушает королевский мир, что поляки называют господской рукой.

...Кто убьет на большой дороге купца или рыцаря, тот заплатит за (его) голову родственникам пятьдесят гривен, а если родственников нет, то заплатит эту сумму королю вместе с другими пятьюдесятью гривнами за нарушение королевского мира. Если же хочет присягнуть (в невиновности), то должен присягнуть сам-девят.

Кто убьет на большой дороге кмета, тот заплатит за голову тридцать гривен, а королю за нарушение мира — пятьдесят. Присягнуть (в невиновности) он должен сам-шест...

Если кмет на сельской дороге побьет рыцаря, не убив его, то должен уплатить шесть гривен за это, а шесть гривен — за нарушение мира на дороге; если будет оправдываться присягой, то присягнет сам-третей.

Рыцарь же, побивший на дороге кмета, не убив его, заплатит за это “trzysta” (1 trzysta в XIII веке равнялось 1 скойцу, а 9 скойцев — 6 гривнам. Статья XX Польской Правды говорит, что судьи иногда вместо штрафа trzysta брали 4 курицы), а за нарушение мира шесть гривен; обвиняемый присягает (в невиновности) сам-друг...

XVI. Кто обругает другого дураком или нанесет ему кровавую рану, тот за это заплатит штраф шесть гривен; или в оправдание присягнет сам-третей.

За другие оскорбительные слова платит штраф пятнадцать гривен; а в оправдание присягнет сам-сем.

XVII. Кто изнасилует девицу или похитит против ее воли, тот поплатится штрафом в пятьдесят гривен судье, а девице столько, сколько установит судья за ее поругание. Подобному же суду подвергается тот, кто изнасилует замужнюю женщину или увезет против ее воли; тот, кому придется оправдываться присягой, присягнет сам-девят.

Но если дочь или жена кмета идет в лес или в поле за ягодами или за яблоками, или по другим делам и там будет изнасилована, тогда насильник заплатит шесть гривен; оправдываясь присягой, будет присягать сам-третей. А если дочь кмета идет в лес, в поле за яблоками или по другим делам, куда ей не приказано, и будет там изнасилована, тогда насильник поплатится только штрафом “trzysta”, оправдываясь (присягой) сам-друг.

XVIII. Кто увозит с поля убранный хлеб, не обратившись предварительно к сборщику десятины, чтобы тот взял себе десятину, тот уплатит штраф в шесть гривен; но если он в присутствии кметов первый, второй и третий раз обращался к сборщику, а тот не взял десятины, тогда он сам выделяет десятину и за это никакой ответственности не несет, даже если десятинник при этом потерпел ущерб.

Если в преджатвенное время кто-нибудь, нуждаясь в хлебе, соберет свой урожай на хлеб, не спрашивая разрешения десятинника, тот уплатит за это штраф “trzysta”. Обвиняемый в сборе урожая без разрешения десятинника может оправдать себя присягой, присягая сам-друг.

XXI. Если умрет рыцарь, имеющий сына или нескольких сыновей, получающих его наследство, тогда они должны свою мать оставлять в том же владении, каким она обладала раньше, пока она пожелает оставаться вдовой. Но если она выйдет замуж, то они должны дать ей коня для ее повозки, какую она имела до того, и другого коня, на котором ездил ее слуга, управляющий ее конем, запряженным в повозку; кроме того, они должны дать матери ее собственных девок-служанок столько, сколько она привела их к мужу или сама купила со времени выхода замуж. Ибо жены иногда получают деньги за лен или другой урожай, который лично им самим принадлежит; на это они могут купить себе служанок, или скот, или платье, или покрывала, материю, занавесы, которые она имеет, или иные разные вещи, которые своим трудом прибавила, как-то скатерти и покрывала на скамьи, и подушки, и занавесы, то, что она принесла своему мужу, и то, что с того времени она сама приобрела — все эти вещи должны быть выданы вдове, но больше ничего она из наследства мужа не получает.

Однако, если муж, умирая, не оставляет ни одного сына, то жена остается в обладании его имуществом, пока желает оставаться вдовой; а если и она умрет, тогда господин ее мужа (или король) берет его наследство. А если он, умирая, оставит дочь, то господин должен выделить ей надлежащее приданое и дать ей те вещи, которые принадлежали матери и которые названы выше.

Если указанная вдова не желает оставаться вдовой, тогда господин должен дать ей все названные выше вещи, а также всю ее пряжу. Ибо жены польских рыцарей в большей части привыкли сами прясть.

XXII. Если умрет кмет, не имея сына, то господин берет его имущество; однако он должен выдать его жене ее подушки и покрывала на скамьи, а также то, что называют “дзеницей”, на которой спят. Ей надлежит оказать также щедрость из имущества мужа, давая ей корову или трех свиней или может быть больше, или другой скот на ее содержание. Если же кмет имеет сына, наследующего после его смерти, тогда тот (сын) оставляет свою мать при себе, если она по-прежнему хочет оставаться незамужней. Но если она не желает оставаться вдовой, сын отдает матери ее подушки, покрывала и ее “дзеницу”; а если желает дать ей больше, то это зависит от его воли. Если же умирающий оставит дочь, тогда тот, кто берет наследство, должен дать ей приданое, будь то сын или господин.

XXIII. Когда судья приказывает отвечать в суде тому, на кого поступила жалоба, а тот заявляет, что он невиновен, тогда судья спрашивает его, имеет ли свидетелей? Если тот ответит, что не может их иметь, то судья прикажет ему биться (на поединке). Если же ответчик заявит, что охотно будет биться, тогда ему дается срок 14 дней. Но если обе стороны хотят биться сразу, то судья им это разрешает. Если они оба кметы, то они бьются дубинами, но если кмет жалуется на рыцаря, тогда должны биться мечами. Если же рыцарь обвинит кмета, тогда должен биться дубиной; надлежит обсыпать голову пеплом так, чтобы волосы были полны пепла, насколько он может в них держаться; и это для того, чтобы кровь задерживалась в пепле, если бы(ему) угодили в голову, и не поплыла ему в глаза и из-за этого мешала бы ему в борьбе... Каждый из борющихся также может иметь щит и подушку под плечом, чтобы легче было носить щит; и каждый может иметь дубину. Если она у него упадет, то приказывает, чтобы ему ее снова подали; и так бьются далее до той поры, пока один из них сам признает себя побежденным или будет таковым признан.

... Если бьется обвиняемый в измене государству и будет побежден в этом поединке, то его надлежит побить камнями; если же ему разрешат оправдываться в обвинении об измене, то должен присягать сам-двенадцат.

Если князь обвиняет кого-нибудь в каком-либо преступлении, и этот должен биться (на поединке), тогда князь приказывает биться с ним кому-нибудь из своих людей, как захочет указать, или зависимому или тоже свободному.

Если кто-либо имеет собственность (землю), на которой сидят кметы, и с одним из них ведет дело, в котором ему (что-нибудь) приходится, тогда он может приказать кому-либо из своих кметов или другому человеку, чтобы он за него бился, если ему не нравится самому биться со своим кметом.

XXIV. Если судья приказывает биться ответчику, не могшему представить свидетелей, а тот заявляет, что не может биться, и каким-либо образом докажет эту невозможность, тогда он должен нести железо (подвергаться испытанию железом). Об этом имеется двоякий обычай:

один таков, что кладут (куски) железа один от другого на расстоянии одного шага, не очень далеко, но так, чтобы обыкновенный человек мог по ним шагать. Должен быть сделан один (шаг) до первого железа, от которого дальше должен шагать по железу так, чтобы мог сделать три шага. (Куски) железа должны быть сделаны такими, как стопа человека от пятки до середины ноги. Если кто обожжется, тогда он побежден (обвинен). Если также на железо не наступит, или шаг не надлежаще сделает, то тогда равным образам считается побежденным. Надлежит, однако, ему рану обвязать воском вплоть до третьего дня и человеку тщательно сделать перевязку, а затем рассмотреть, обожжен ли или нет. Того, кто по железу так должен шагать, должны провожать два человека и научить его, как дальше должен ступать по железу, чтобы сделал это в надлежащее время и не промахнулся.

Другой обычай таков, что кладут железо на камень или на железо с пустым местом под низом, чтобы там человек его мог ухватить и пронести то раскаленное железо три шага. Если он его бросит, то этим убеждает в том, в чем его обвиняют. Это же и в том случае, если обожжет себе руку. Руку надлежит ему перевязать, как сказано выше.

Те (куски) железа, которые положены как по первому, так и по второму обычаю, должны быть раскалены докрасна, и священник должен благословить их крестом.

XXV. Если кого-нибудь обвиняют, то судья повелевает ему отвечать, а тот заявляет, что он невиновен; тогда судья спрашивает его, есть ли у него свидетели. Если он скажет, что их не имеет, а судья хочет разрешить дело в этот же день, то он выносит решение, чтобы обвиняемого опустили в воду.

После того, как священник окропит воду святой водой, обвиняемого должны посадить так, чтобы его руки были связаны с голенями и воткнуть бревно между коленями и плечами так, чтобы ни руками ни ногами не мог спасаться. Кроме того, ему (надлежит) сделать значок на голове, по которому можно было узнать, тонет ли человек или плывет. Также нужно обвязать его веревкой вокруг живота, чтобы можно было его вытащить, если бы тонул. Если тогда не погрузится, но выплывет над водой, то этим доказывается то, в чем его обвиняют.

Надлежит знать, что судьи неохотно назначают испытание в воде по более важным делам.

XXVIII. Если от какого-либо господина зависимые сбегут в другую землю, и этот господин своего посланца с письмом или известного посланца без письма отправляет к господину этой другой земли, тогда тот должен вернуть их (сбежавших кметов) обратно. Но если посланец схватит сбежавших силой там, где их найдет в пути на чужой земле без разрешения господина этой земли, тогда должен будет уплатить штраф 50 гривен, если ему не простят этого насилия из-за уважения к его господину...

XXIX. Если кто-нибудь едет с посольством от князя края, тогда в селе, где конь его устанет, и в котором он его оставит, он может взять другого коня, и никто не должен ему это запрещать.

Кметы обязаны также к любой перевозке от села, в котором живут, до другого ближайшего села своего господина, а те, в свою очередь, должны перевозить дальше, и так от села до села, пока не приедут ко двору своего господина или туда, где перевозка должна прекратиться, и где за это они отвечают перед влодарем. Если чего-либо не хватает, то влодарь (Влодарь — управляющий имением) взимает сбор по стоимости того, чего недостает.

Они (кметы) также обязаны огораживать господский двор и три дня в сенокос косить сено; женщина же обязана три дня жать хлеба во время жатвы.

Те же, которые являются собственными господскими людьми, должны работать тогда, когда им приказывают. Имеются, однако, некоторые зависимые, каждый из которых служит во дворе в течение месяца, не уходя со двора, пока другой не придет на его место. Эти зависимые живут совместно в селах, которые им назначены, и работают на свое пропитание, так как все, выполняющие такие услуги во дворе, должны жить своим хлебом.

Что же касается свободных людей между указанными...

(На этом памятник обрывается).

Текст воспроизведен по изданию: Хрестоматия памятииков феодального государства и права стран Европы. М. Гос. изд. юр. лит. 1961