№ 57

[1535 г., май (?)] Протокол допроса гетманом Ю. М. Радзивиллом пленного луцкого помещика В. И. Хрущова

/л. 1 (55)/ Пан виленский его милость опытывал тых вязней, которых с Полоцка приведены, о справе московской и о войску, естли ся ку войне готуют. ¹

Напервей поведил Василей Иванов сын Хрущов, родом з Ростова, помещик з Лук, иж пришла весть к воеводам князю Ивану Барбашину, князю Дмитрею Федоровичу Палецкому, што люди литовскии идут к Лукам у волость Горожаны. Воеводы, вслышавши о тых людех, напротивку их пошли и доведалися, што козаки литовскии приходили и вжо ся вернули: они нас, детей боярских, девеносто голов, а всих нас з нашими людми триста, за тыми людми литовскими послали, а сами ся к Лукам вернули, а з ними всих людей полторы тисячи. И мы за тыми козаки гонили, и не трахвилося нам их на бору ани на поли погонити – догонили есмо их в лесе. Они на нас засаду засадили, и, скоро [138] есмо передовые люди в лес вошли – было нас с тридцать человеков, – они з обеих сторон на нас вдарили и чотырех нас поимали, а з десять убили; остаточные люди повтекали.

Затым поведил, што вси люди поготову, и вжо Михайло Семенович Воронцов з людми новгородскими с пятма пятинами пришол к Порхову; Дмитрей Воронцов з людми псковскими вжо, ся надеваем, пришол к Вельи; а Иван Бутурлин, дворецкий новгородский, пришол в манастыр св(я)тое Троицы; и стерегутся от войска литовского, бо там тая слава пришла, иж король его милость збирает войско великое и мает слати в землю Московскую, которого ж ся войска литовского надевають к Смоленску а к Лукам.

Пан его милость пытал его, кол(ь)ко бы всего войска московского и новгородского и псковского было. Он поведил: войско московское велико; нам, молодым людем, ведати о нем нел(ь)зе. Которое войско новгородское и псковское – то ведаем, кол(ь)ко его есть: потом, яко войско московское было зиме в земли Литовской, в тот час того войска новгородского и псковского было с князем Борисом Горбатым пятьдесят тисяч; а которое войско великое московское было с князем Кислицою а с князем Овчиною, того деи есми не видал, бо есми в том войску не был: был есми при князи Борисе в том войску новгород ском. /л. 1 (55) об./ А тое войско московское з войском новгородским не злучалося, одно ж воеводы ся зъежчали.

Затым пан его милость пытал его, естли бы то ведал, хочут ли з войском господаря наш(о)го бои ставити.

Он поведил: которые дети боярские до воевод приходни, тым воеводы сказывали: естли войско литовское прийдеть, а будут ли люди малые, годно з ними дело делати – ино будут делати; не будут ли мочи против них, ино однак под людми будут ходити. И то поведил, чого деи перед тым, за князя великого Василья не бывало, абы люди владычни, манастырские сытничие и конюхи у войско ходили; тепер(ь) тым всим у войско пойти казано.

Пан его милость пытал его, коли люди господаря наш(о)го пойдут у землю в которую-колве сторону – на Северу або под Смолнеск, естли тое войско новгородское пойдет в панство господаря наш(о)го к Полоцку або где инде. Он поведил, иж того было не слышати, штобы мели ити к Полоцку або где инде; будут стеречи отчизны господаря своего: пойдет ли войско [139] литовское к Смоленску ж, тогды тое войско новгородское ² пойдет к Смоленску на рятунок.

Пытал его пан его милость, што бы ведал о войску, естли ся розделят, коли одно будет на берегу, а другое новгородское: могут ли тыи войска одно другому помочи?

Он поведил, иж тые войска одно другому помочи не может, нежли естли бы войско литовское пошло к Смоленску, тогды могут сила московская и з новгородскою снятися и Смоленска боронити; пойдеть ли войско литовское на Северу, тогды никак войско новгородское там помочи не можеть, бо им далеко.

Поведил теж, иж ловчий великого князя Федор Михайлов сын Нагого приехал з Москвы другого города околнего на Луках робити, на который город дерево зготовлено и дела з Новагорода /л. 2 (56)/ привезены. А иншого ничого не ведает.

Нумерация (XVIII в.?): в правом верхнем углу каждого листа проставлены числа, соответственно: 55 и 56; в левом нижнем углу первого листа, более яркими чернилами – 43. От правого поля л. 2(56) аккуратно оторвана прямоугольная полоска бумаги (2,5 х 9 см): на обороте листа на этом месте мог находиться шифр Радзивилловского архива XVIII в.

№ 55 и 57

Оба документа – расспросные "речи" детей боярских, взятых в плен под Полоцком, и протокол допроса гетманом Ю. Радзивиллом одного из них, луцкого помещика В. И. Хрущова, – связаны общностью происхождения и относятся, очевидно, к одному промежутку времени.

Главным датирующим признаком, хронологической гранью post quem, служат рассказы пленных о недавнем зимнем походе русских воевод в Литву. По словам В. И. Хрущова, псково-новгородскую рать в этом походе возглавлял князь Борис Горбатый, а московскую – князья М. В. Горбатый Кислый (названный в источнике "Кислицей") и И. Ф. Овчина Оболенский (В. Хрущов именует его также только по прозвищу – "Овчиной"). Зимний поход в Литву во главе с названными воеводами подробно описан в летописях, разрядах и других источниках: он начался поздней осенью 1534 г. и продолжался до начала марта 1535 г. (Кром М. М. Стародубская война. С. 119 – 123).

Стычка с литовским отрядом под Полоцком, в ходе которой В. И. Хрущов и его товарищи попали в плен, произошла уже после окончания той зимней кампании, т.е. не ранее весны 1535 г. В расспросных "речах" точно назван день их пленения: "в середу по Божьем вступенью", а на следующий день, в четверг, они были приведены в Полоцк. Поскольку Вознесение Господне в 1535 г. отмечалось 6 мая, то указанные выше дни пришлись на 12 и 13 мая, соответственно (Grotefend Н. Taschenbuch der Zeitrechnung. 13. Aufl. Hannover, 1991. S. 156).

Итак, расспросные "речи" были записаны в Полоцке примерно в середине мая 1535 г. Затем пленники были доставлены в ставку гетмана, и, возможно, еще в том же месяце была сделана запись допроса гетманом В. И. Хрущова.

Комментарии

1. Деление документа на абзацы соотвествует разбивке текста, имеющейся в рукописи.

2. В ркп.: новгородско.