Биография Ким Юсина.

Ким Юсин (595-673) - военачальник, идеолог и один из высших сановников древне-корейского государства Силла - сыграл, как считается, ведущую роль в объединении древнекорейских земель под властью Силла (60-е годы VII в.) ¹. "Биография Ким Юсина" ("Ким Юсин чжон") - одно из древнейших сохранившихся произведений корейской историографии. Оно было написано в первой половине IX в. одним из потомков Ким Юсина, силласким чиновником Ким Чанчхоном ². В сокращенном и переработанном виде оно было позже включено в состав "Исторических записей Трех государств" ("Самгук саги", 1145), собранных и отредактированных Ким Бусиком (1075-1151) - видным государственным деятелем, полководцем и литератором периода Корё (918-1392) ³. В разделе "Биографии" (ёльчон; квоны 41-50) "Биография Ким Юсина" помещена первой и занимает больше места, чем любое другое жизнеописание, - три квона Чем же заслужил Ким Юсин подобное внимание официальной историографии династии Корё?

Первая половина I т.н. была ознаменована образованием на Корейском полуострове и прилегающих к нему землях современной Маньчжурии трех централизованных бюрократических монархий - Когурё (II-III в.), Пэкче (IV в.) и Силла (V-VI вв.). Заинтересованные в налоговой эксплуатации общинного крестьянства и контроле над торговыми путями, господствующие классы этих государств вели между собой непрерывные завоевательные войны, целью которых в конечном счете было объединение всего Корейского полуострова под властью одной из монархий. Первоначально, в IV-V вв., основными соперниками в борьбе за объединение полуострова были Когурё, от которого зависело Силла, и Пэкче, использовавшее помощь протояпонских племен (вадзин). Затем усилившееся Силла сумело освободиться от влияния Когурё (середина V в.) и, разорвав просуществовавший более 100 лет (433-553) антикогурёский оборонительно-наступательный союз с Пэкче, перешло к войне на два фронта - против Когурё и Пэкче одновременно - за объединение земель полуострова ⁴. "Силлаская угроза" сплачивает в первой половине VII в. бывших соперников - Когурё и Пэкче. Вынужденное вести непрерывные военные действия против двух соседних государств, Силла перешло к политике мобилизации всех сил государства на борьбу с внешним врагом, что потребовало укрепления централизованной бюрократической системы, постепенно принимавшей черты абсолютной монархии (чончже ванквон) ⁵. Деятелем, внесшим решающий вклад в установление и укрепление режима абсолютной монархии в Силла, и стал, в связи с рядом обстоятельств, Ким Юсин ⁶.

[149] В принципе ведение завоевательных войн отвечало интересам господствующего класса Силла - сословной аристократии, находившейся на государственной службе. В то же время связанная с войнами мобилизация материальных и людских ресурсов позволяла центральной бюрократии, группировавшейся вокруг государя (вана), усилить свое влияние и успешно бороться с центробежными тенденциями крупных аристократических кланов ⁷. Кроме того, военная служба была одним из основных каналов социальной мобильности, поэтому частые войны приветствовались представителями "младших" линий аристократических кланов, желавшими продвинуться по службе.

В конкретных исторических условиях конца VI - начала VII в. в завоевательной активности Силла были наиболее заинтересованы два знатных клана - потомки государя Чинчжи (576-579) и потомки Кухён-вана, правителя небольшого протогосударства Кымгван, перешедшего на силласкую службу после присоединения Кымгван к Силла (532). Государь Чинчжи был свергнут с престола представителем соперничающей линии правящего дома, получившим посмертное имя Чинпхён (579-632). Не желая, однако, возбуждать новые трения в среде силлаской правящей элиты, государь Чинпхён назначил сына Чинчжи, Ким Ёнчхуна, сасином - своим "личным секретарем", в обязанности которого входила координация работы центральных государственных ведомств. Желая увеличить полномочия центрального государственного аппарата и обеспечить своему клану более прочные позиции в среде правительственной бюрократии (а в перспективе - и возможность снова овладеть престолом), Ким Ёнчхун выступил за проведение активной экспансионистской политики. Его тесным союзником стал Ким Сохён - внук кымгванского Кухён-вана, включенный в состав силлаской аристократии (чинголь), но остававшийся в этой среде в значительной мере "чужим" и желавший за счет подвигов на поле брани повысить социальный статус своего клана ⁸. Объединив свои силы, Ким Ёнчхун и Ким Сохён предпринимают в 629 г. успешный набег на когурёскую крепость Нанбисон (точное местоположение неизвестно). Именно в этой битве впервые проявился полководческий талант сына Ким Ёнчхуна - Ким Юсина ⁹.

После взятия Нанбисона общепризнанными руководителями кланов - потомков Чинчжи и Кухёна - становятся сыновья Ким Ёнчхуна и Ким Сохёна, Ким Чхунчху и Ким Юсин, связанные между собой тесными дружескими отношениями. Переломным моментом в деятельности группировки Ким Чхунчху - Ким Юсина стал 642-й год, когда во время взятия пэкчесцами силлаской крепости Тэя (современный г. Хапчхон провинции Южная Кёнсан) погибла дочь Ким Чхунчху - Котхасо ¹⁰. Личная трагедия была использована Ким Чхунчху как повод для объявления пэкчесцам окончательной и беспощадной войны, для тотальной мобилизации ресурсов Силла на борьбу с Пэкче. Идя на серьезный риск, Ким Чхунчху лично едет послом в Когурё и предлагает совместно сокрушить Пэкче, но терпит дипломатическую неудачу ¹¹. В напряженной обстановке 642 г. союз кланов Ким Чхунчху (потомки Чинчжи) и Ким Юсина (потомки Кухёна) оформляется на уровне ритуала - Чхунчху и Юсин становятся кровными братьями ¹².

Постепенное возвышение группировки Чхунчху - Юсина вызвало недовольство ряда представителей "старой" аристократии, вылившееся в мятеж Пидама (647) ¹³. Как и отмечено в "Биографии Ким Юсина". именно Юсин сыграл основную роль в подавлении мятежа ¹⁴. После этого Юсин занимает ряд ключевых военно-административных должностей и получает возможность активизировать завоевательную войну против Пэкче. В "Биографии Ким Юсина" указано, что женщина-государыня Чиндок (647-654) пыталась отговорить Юсина от чрезмерных, с ее точки зрения, военных предприятий, опасаясь, по-видимому, слишком большой концентрации власти в руках группировки Чхунчху - Юсина. Однако аргумент в пользу продолжения военных действий, предложенный Юсином, был, с точки зрения людей той эпохи, неоспорим - необходимость отомстить за Котхасо и вернуть ее тело для погребения на родину ¹⁵. [150] Трагическое падение крепости Тэя дало, как мы видим, Юсину и Чхунчху прекрасный предлог для осуществления их завоевательных амбиций.

Успешные военные кампании, проведенные Юсином против Пэкче, и активная дипломатическая деятельность Чхунчху в империи Тан подняли авторитет и влияние группировки Чхунчху - Юсина настолько, что в 654 г., после смерти государыни Чиндок, Чхунчху был избран государем (известен под посмертным именем Тхэчжон-Мурёль, 654-661), а руководство армией оказалось в руках Юсина ¹⁶. Получив наконец возможность беспрепятственно осуществить свои завоевательные планы, Юсин объявляет своеобразную "священную войну" правящей династии Пэкче, обвиняя ее в отсутствии Пути" и призывая "сжалиться над народом Пэкче" и освободить его от "недостойного" государя ¹⁷. Уничтожение Пэкче и присоединение его территории практически стало основной целью силлаской политики. Ясно, что истинной целью "войны на уничтожение" Пэкче было не "освобождение" пэкчесцев, а увеличение источников налоговых поступлений силлаской монархии и тем самым - расширение и укрепление бюрократического аппарата Силла. Кроме того, обстановка всеобщей мобилизации давала Чхунчху и Юсину возможность увеличить полномочия центральной бюрократии, лишив аристократию традиционного права на участие в принятии важнейших политических решений и фактически абсолютизировав власть государя (Чхунчху) и его первого министра (Юсина).

Становление бюрократической монархии и связанное с ним усиление военно-административного аппарата дали свои плоды. Пользуясь существенной военно-дипломатической поддержкой Танской империи, Силла разгромило Пэкче в 660 г. и Когурё - в 668 г. (обе кампании подробно описаны в "Биографии Ким Юсина") ¹⁸. Наступил период расцвета Силла, продолжавшийся до конца VIII в. Как свидетельствует "Биография Ким Юсина", именно Юсин возглавлял силлаские войска во время решающих битв с Пэкче и практически замещал государя во время похода против Когуре ¹⁹. Уже эти его заслуги дали современникам право считать Юсина полководцем и государственным деятелем, внесшим решающий вклад в дело объединения полуострова под властью Силла ²⁰. Однако, как можно понять из "Биографии", Юсин был не только удачливым военачальником и могущественным сановником, но и идеологом, создателем (или, скорее систематизатором) круга воззрений, ставшего духовной опорой централизованной бюрократической системы. Идеология, проповедником которой был Юсин, не дошла до нас как один цельный текст, но может быть воссоздана по публичным выступлениям Юсина, приведенным в его "Биографии". Собранные вместе, они образуют весьма стройную и непротиворечивую систему взглядов. Кроме того, ряд поступков Юсина, описанных в "Биографии", показывают, какими представлениями о мире он руководствовался.

Хотя, как можно понять из "Биографии", Юсин был связан как с местными шаманскими культами, так и с "тайным учением" даосско-буддийского толка ²¹, подробных сведений об этом нет. Эзотерические "тайные учения" были, по-видимому, уделом узкого круга посвященных, а публичные речи Юсина касались прежде всего проблем государственной и общественной жизни, рассматривавшихся, не без влияния конфуцианства, в достаточно рациональном свете. Судьбы государства определяла, с точки зрения Юсина, не воля Неба или духов, а этическое состояние общества, т.е. правильные отношения между государем и его подданными ²². Государь, выступая как медиатор между космосом и обществом, управляет страной в соответствии с космическими ритмами ("Путь Неба", кор. чхондо, кит. тяньдао) ²³. Относясь к подданным с любовью (кор. э, кит. ай) ²⁴, он дает возможность жить естественной жизнью ("наслаждаться своим делом") ²⁵. Выступая как земной "заместитель" Неба-Тянь, государь относится к подданным с абсолютной беспристрастностью, отдаляет от себя "мелких людишек" (кор. соин, кит. сяожэнь), приближает "благородных мужей" (кор. кунчжа, кит. цзюньцзы), безжалостно наказывает недостойных и щедро [151] вознаграждает достойных в точном соответствии с их заслугами ²⁶. Ведя войну с Пэкче или Когурё, силлаский государь лишь "карает" правителей этих государств за "отсутствие Пути-Дао", "высокомерие" и "провинности" перед "великим государством" (Танской империей) ²⁷, тем самым выполняя свою роль беспристрастного и строгого судьи, всемогущего хранителя космического порядка на Земле. В этой своей ипостаси государь, по сути, равнозначен Небу.

Поведение подданных основано на чувстве преданности (кор. чхун) государю, естественном и нормальном постольку, поскольку государь любит подданных и распространяет на них свое благое влияние (кор. ток, кит. дэ). Подталкиваемый естественной верностью государю, подданный сам, безо всякого "внушения" свыше, стремится свершить значительное деяние на благо государства. Подвиги, совершенные, скажем, Юсином, - это не просто выполнение приказов старших, а результат "решимости", "намерений" (кор. чи, кит. чжи) самого Юсина ²⁸. Преданность подданного и его "решимость" служить государству - это не нечто искусственное или исключительное, а лишь естественное следование космическому порядку.

Духовная Вселенная показана в "Биографии Ким Юсина" как сочетание Пути Неба (космических ритмов) "наверху" и "людских сердец" (внутреннего состояния подданных) "внизу". Медиатором между этими двумя частями мира является государь. Если он управляет страной в соответствии с Путем Неба, т.е. естественно, то "людские сердца" не могут не преисполниться преданностью. Правильное поведение государя (любовь к подданным) и правильное поведение подданных (верность государю) - это прежде всего показатель соответствия и государя, и подданных космической "естественности", всеобщей норме. Норма же эта прежде всего этична: она требует от каждого (будь то государь или подданный) следования всеобщему порядку, лояльного отношения друг к другу. "Этический космос", опрокинутый в общество, -вот картина мира, возникающая со страниц "Биографии Ким Юсина".

Если в мирное время преданность подданных может вылиться, например, в "откровенные увещевания", обращенные к государю ²⁹, то в военное время быть преданным означает прежде всего быть храбрым воином. Рассказ об отчаянной смелости самого Юсина и его подчиненных и составляют, по сути, основное содержание "Биографии". Смелость и самопожертвование, понимаемые как продолжение естественной верности государю, естественны для всех положительных персонажей "Биографии". Готовность спокойно умереть в любую минуту являлась, по мнению Юсина, залогом верной победы над противником ³⁰. Смерть в бою принимается его подчиненными с легкостью, которая может показаться противоестественной современному читателю. Однако силласцам VII в., жившим еще в традициях общинного коллективизма, смерть в бою могла казаться привлекательнее, чем мирная старость: статус клана усопшего героя повышался ³¹, а он сам занимал прочное место в родовых преданиях, записью которых и являются, по-видимому, вошедшие в "Биографию Ким Юсина" рассказы о боевых подвигах соратников полководца. Павший герой продолжал жить в коллективном сознании, и это, с господствовавшей в Силла VII в. точки зрения, было гораздо важнее, чем продолжение физического существования. Бытие в "информационном" пространстве предпочиталось бытию в пространстве "биологическом". При этом отрицательные эмоции по отношению к противнику не играли существенной роли в мотивации поведения силлаского воина на поле брани: закрепление положительной информации о "героическом поступке" в коллективной памяти "своих" становилось куда выше, чем, скажем, месть "чужим".

Итак, со страниц "Биографии Ким Юсина" перед нами встает мир, где лояльные взаимоотношения "старшего" и "младшего" определялись космическими закономерностями, сводившимися к этике ("Небо воздает добром за добро и злом за зло") ³², где "информационное пространство" коллективной памяти виделось гораздо более реальным, чем физическое пространство бытия. И, с точки зрения Юсина, как этические [152] законы Космоса, так и моральные нормы человеческого коллектива требовали от подданного прежде всего активного, инициативного и бесстрашного служения государю. Философия Юсина увязывала этические постулаты конфуцианского происхождения и силлаские традиции общинного коллективизма с требованиями абсолютной монархии. Как сложные взаимоотношения Неба, Государя и Подданного (тема, разрабатывавшаяся классическим конфуцианством), так и вера в органическое единство личности и коллектива, пронизывавшая традиционное мировоззрение силласцев, были сведены Юсином к одной категории - "преданность" (чхун) ³³.

Неудивительно, что составитель "Исторических записей Трех государств", Ким Бусик, поместил "Биографию Ким Юсина" первой в раздел "Биографии" и уделил ей больше места, чем любому другому жизнеописанию. Ким Бусик известен как государственный деятель, отстаивавший принцип абсолютной централизованной монархии в борьбе с сепаратизмом землевладельцев на окраинах и амбициями знатных родственников государя ³⁴. Убеждения, разделявшиеся Юсином, не могли не казаться Ким Бусику моделью правильного отношения подданного к государству, заслуживающей особо внимательного отношения со стороны потомков. Конечно, централизованная бюрократическая монархия Корё XII в. во многом отличалась от силлаской монархии VI в., но идеал подданного, безгранично преданного государю - воплощению Пути Неба на земле, остался неизменным.

Предъявляя требования абсолютной преданности другим, Юсин оставался крайне требователен и к себе. В "Биографии" рассказано, что, когда сын Юсина, Вонсуль, проявил трусость, приведшую к поражению силласцев в битве, отец отрекся от него и потребовал от государя его казни. Отречение оставалось в силе и после смерти Юсина - его вдова отказалась видеться с Вонсулем ³⁵. Преданность государю важнее родственных чувств - это убеждение Юсина возвещало переход от протогосударственных общественных форм, основывавшихся на традиционной иерархии аристократических кланов и отношениях родства, к монархии со свойственными ей служебными обязанностями и "верностью" по отношению к главе бюрократической пирамиды - вану. Молодой аристократ, не выполнивший своего служебного долга и проявивший трусость, т.е. недостаточную преданность монарху, не имел права рассчитывать на покровительство клана - это, по-видимому, хотел показать Юсин своим поступком.

Нет сомнения, отстаивавшаяся Юсином монархия стала в истории традиционной Кореи моделью централизованного бюрократического государства, не раз использованной последующими династиями. Однако захватнические войны, с помощью которых Чхунчху и Юсин объединили земли Корейского полуострова вокруг Силла, не раз вызывали отрицательное отношение потомков. Если для военного диктатора Южной Кореи Пак Чжонхи (1961-1979) Юсин был идеальным историческим персонажем, а его победа над Пэкче - образцом будущего "объединения" полуострова с помощью военной силы, то для его противников из лагеря оппозиции Ким Юсин воплощал авторитарно-милитаристскую традицию в истории Кореи.

На монументе, установленном в честь Ким Юсина под горой Намсан в Сеуле, автору этих строк довелось в феврале 1996 г. увидеть надпись, сделанную, по-видимому, одним из приверженцев "альтернативного взгляда" на историю. Она гласила: "Юсин - главарь предателей и разбойников". Имя великого полководца и его деяния до сих нор вызывают споры, далекие от завершения...

"Биография Ким Юсина".

часть I.

("Самгук Саги", квон 41) ³⁶

Ким Юсин - человек из государевой столицы ³⁷. [Его] предком в двенадцатом поколении был Суро ³⁸. Неясно, откуда происходил [Суро]. В год Тигра имин, 18-й год правления [императора Гуан-ди] династии Поздняя Хань под девизом Цзянь-у (42 г. - [153] В.Т.), [Суро] взошел на Кубон - Черепаший Пик ³⁹ и оглядел девять поселений ⁴⁰ Карак ⁴¹. Затем [Cypo] пришел в ту землю и основал там государство, назвав его Кая, а позже переименовав в Кымгван-гук ⁴². Его дети и внуки наследовали друг другу, вплоть до его потомка в девятом поколении, Кухэ, также называемого Кучхахю ⁴³. Он и был прадедом Юсина. [Сил]ласцы называют себя потомками Цзинь Тянь Шао-хао ⁴⁴, поэтому и фамилия [их правителей] - Ким (кит. Изинь. - В.Т.). [В надписи на] стеле, [установленной в честь] Юсина, также говорится: "[Юсин] - потомок Хуань-юаня ⁴⁵, отпрыск [рода] Шао-хао". Поэтому предок [государей] Южной Кая, Суро, и [носил] ту же фамилию, что и [правители] Силла.

Дед [Юсина] стал военным правителем (чхонгван) области Синчжу ⁴⁶. Предводительствуя войсками, он убил пэкческого государя и четырех его полководцев, отрубил более десяти тысяч голов ⁴⁷. Отец [Юсина], Сохён, дослужился до чина сопхана ⁴⁸. Будучи правителем области Тэрянчжу ⁴⁹, он управлял всеми военными делами области Тэрянчжу. [В надписи на] стеле, [установленной в честь] Юсина ⁵⁰, говорится, что отцом [Юсина] был сопхан Ким Соён. Неизвестно, является ли Сохён измененным именем, или же Соён - это имя-цзы (кор. ча - В.Т.) ⁵¹ [Ким Сохёна]. [Есть основание для] сомнений, поэтому и приведены обе [версии].

Некогда Сохён увидел на дороге Манмён. дочь Сукхыльчжона, сына кальмунвана ⁵² Ипчона ⁵³. Он возрадовался сердцем и взглядом привлек ее [к себе]. Не дожидаясь сватовства, сошелся с ней. [Затем] Сохён стал правителем округа Манногун ⁵⁴. [Он] собрался отправиться к [месту службы] вместе с [Манмён]. Тут Сукхыльчжон узнал, что его дочь сошлась с Сохёном, рассердился и запер ее в отдельном здании, поставив человека охранять ее. Неожиданно молния ударила в ворота [этого] здания. Страж был поражен и испуган. Манмён выбралась через дыру [в стене], встретилась с Сохёном и бежала в округ Манногун. В день Дракона кёнчжин, ночью, Сохён увидел во сне, как две звезды, Марс и Сатурн, спустились к нему. В день Быка синчхук, ночью, Манмён также увидела мальчика в золотых доспехах, спускающегося к ней в комнату на облаке. Через некоторое время она зачала и после двадцати месяцев [беременности] родила Юсина. То был 12-й год правления [силлаского] Чинпхён-вана [под девизом] Конбок, год Зайца ыльмё - 15-й год правления суйского Вэнь-ди [под девизом] Кай-хуан (595 г. - В.Т).

Потом [Сохён] захотел дать [ребенку] имя и сказал жене: "Я обрел это дитя, увидев счастливый сон ночью, в день кёнчжин. Поэтому стоило бы дать ему это имя. Но этикет не позволяет давать ребенку имя [с использованием наименований] дней и месяцев. Иероглиф кён похож по начертанию на иероглиф ю ('стог сена'), а иероглиф чин похож по звуку на иероглиф син ('вера'). Более того, один из мудрецов древности также имел имя Юсин ⁵⁵. Поэтому почему бы не назвать его так?" В соответствии с этим [ребенка] назвали Юсин (округ Манногун - это нынешний Чинчжу. Некогда пуповину Юсина закопали в горе Косан. Сейчас эту гору зовут Тхэрёнсан - Гора Священной Пуповины).

Когда князю [Юсину] исполнилось 15 лет, он стал хвараном ⁵⁶ Люди того времени подчинялись ему с радостью. Его [группу] называли Ёнхвахяндо - "Благоухающая дружина [дерева] нага-бодхи" ⁵⁷. В 28-м году правления государя Чинпхёна [под девизом] Конбок, в год Овцы синми (611 г. - В. Т.), князю [Юсину] исполнилось 17 лет. [Юсин] видел, что когурёсцы, пэкчесцы и мохэ ⁵⁸ вторгаются на земли страны, [преисполнился] благородным гневом и решил умиротворить разбойников. В одиночестве вошел он в пещеру горы Чунак - Центральный Пик ⁵⁹, совершил очищение и поклялся перед Небом: "Враждебные государства не имеют Пути. Подобно шакалам и волкам, они тревожат наши границы. Почти не бывает мирных лет. Я - один ничтожный подданный, не думая о [недостаточности моих] способностей и сил, решил утихомирить бедственную смуту. О Небо, воззри вниз и подай мне руку [помощи]!" [154]

Прошло четыре дня. Неожиданно появился один старик в плохонькой, залатанной одежонке и молвил: "В этих местах так много ядовитых насекомых и диких зверей, что можно и испугаться. Каким же образом благородный юноша пришел сюда в одиночестве?" [Юсин] ответил: "Откуда Вы изволили прийти и можно ли узнать Ваше имя?" Старик сказал: "Я нигде не живу постоянно, брожу и останавливаюсь, следуя своей судьбе. Меня зовут Нансын - Тот, кого трудно победить". Князь [Юсин] услышал это и понял, что [старик] - человек необычный. Дважды поклонившись старику, [Юсин] приблизился к нему и сказал: "Я - силласец. Вижу врагов государства - и скорбит мое сердце, болит голова. Поэтому и пришел сюда, надеясь на встречу. С поклоном молю Вас - сжальтесь над моей искренностью, научите меня искусству магии!" ⁶⁰ Старик промолчал, не произнес ни слова. Князь [Юсин] со слезами, искренно, без устали еще шесть-семь раз просил [старика]. Наконец старик сказал: "Ты, хотя и молод, стремишься к объединению Трех государств. Разве это не мужественно?" Тут же [старик] научил [Юсина] тайным приемам [магии] и сказал: "Будь осмотрителен и [никому] не передавай [этого] без нужды. Если это будет использовано в несправедливом [деле], то, наоборот, придут беды!" [Старик] кончил говорить, и [они] распрощались. [Юсин] прошел около двух ли, обернулся и взглянул [старику] вслед - а [старика] и не видать! Только свет на вершине горы был ярок, словно бы в нем были все пять цветов.

В 29-м году правления [под девизом] Конбок (612 г. - В.Т.) вторжения соседних [государств] участились, оттого и душа князя [Юсина] еще более волновалась. Один, взяв драгоценный меч. вошел он в глубокую долину Инбаксан ⁶¹. Когда, воскурив благовония, [он] обратился к Небу, молясь теми же словами, которыми приносил клятву на горе Чунак, Небесный Чиновник ⁶² опустил свет, излив божественное начало на [его] драгоценный меч. На третий день ночью яркий свет созвездий Как и Хо ⁶¹ опустился вниз, и драгоценный меч [Юсина] словно бы зашевелился.

В 46-м году правления [под девизом] Конбок (629 г. - В.Т.), в год Быка кичхук, в 8-м месяце, ван послал ичхана (2-й ранг. - В. Т.) Им Ённи, пхачжинчханов (4-й ранг. - В.Т.) Ёнчхуна и Пэннёна, сопханов (3-й ранг. - В. Т.) Тэина и Сохсна с войсками, чтобы атаковать когурёсскую крепость Нанбисон ⁶⁴. [Когу]рёсцы вывели войска [за стены крепости] и встретили [силласцев] боем. Наши (силласцы. - В.Т.) проиграли, понеся большие [потери] убитыми. Дух [силласких] воинов был сломлен, у них не было более желания сражаться. Юсин в то время находился [в должности] чунан танчжу - начальника "среднего знамени". Он подошел к отцу, снял шлем и сказал: "Наши войска проигрывают. Я пообещал, что всю жизнь буду верен [государю] и почтителен [к родителям], а значит, не могу не быть храбрым в бою. Я некогда слышал, что, если поправить воротник, распрямляется одежда, а если потянуть за грузило, расправляется сеть, и я буду грузилом и воротником!" Тут же [Юсин] вскочил на коня, обнажил меч и, перепрыгивая через ямы, поскакал во вражеский лагерь. Обезглавив вражеского полководца, [он] взял его голову и вернулся. Увидев это, наши (силлаские. - В. Т.) войска воодушевились победой и устремились вперед. [Они] отрубили более пяти тысяч [вражеских] голов, взяли тысячу пленных. Защитники крепости перепугались и не осмелились [более] сопротивляться. Все вышли и сдались.

В 11-м году правления великой государыни Сондок, в год Тигра имин (642 г. - В.Т.), Пэкче разгромило [силлаский] уезд Тэрянчжу ⁶⁵. Дочь князя Чхунчху, госпожа Котхасо, следуя за своим мужем Пхумсоком, погибла. Чхунчху охватил гнев, и он захотел попросить войск у Когурё, чтобы отомстить пэкчесцам. Государыня разрешила это. Отправляясь в путь, [Чхунчху] сказал Юсину: "Я и [Вы], князь, - одно тело, руки и ноги, служащие государству. Если в эту поездку со мной случится беда, разве [Вы], князь, [останетесь] равнодушны?" Юсин сказал: "Если [Вы], князь, поедете и не вернетесь, то копыта моего коня обязательно потопчут дворы у обоих государей - [155] [когу]рёского и [пэк]ческого. Если [я] так не сделаю, то как смогу смотреть в глаза людям [нашей] страны?" Чхунчху был растроган и обрадован. Он и князь [Юсин] прокусили пальцы рук и, обмазав губы кровью один другого, принесли клятву. [Чхунчху] сказал: "По моим расчетам, [я] вернусь через шестьдесят дней. Если [этот срок] пройдет и [я] не вернусь, значит, больше не увидимся". Затем они расстались.

Юсин стал правителем-кунчжу области Амнянчжу ⁶⁶, а Чхунчху вместе с саганом (8-й ранг. - В.Т.) Хунсином направились послами в Когурё. Когда они достигли округа Тэмэхён ⁶⁷, житель этого округа саган Тусачжи преподнес им триста по (около 300 м.-В.Т.) зеленого полотна. Когда они достигли пределов [Когурё], [когу]рёский государь послал тхэдэдэро ⁶⁸ Кэгыма ⁶⁹, чтобы тот обустроил [гостям] ночлег и устроил для них щедрый пир. [Однако] кто-то доложил [когу]рёскому государю: "Силлаский посол - человек необычный. Наверное, он сейчас приехал потому, что хочет узнать о положении в нашей [стране]. Государь, примите меры, чтобы в будущем не было тревог!" [Вняв этому], государь захотел задать [послу] дерзкий вопрос, на который трудно ответить, и тем оскорбить его. [Он] сказал: [Перевалы] Мамокхён и Чуннён изначально были землями нашего государства ⁷⁰. Если не вернешь их нам, не сможешь вернуться назад". Чхунчху ответил: "Подданный не может распоряжаться землями государства. Я не осмеливаюсь послушаться [Вашего] приказания". Государь разгневался, бросил его в тюрьму и собрался казнить, но не успел.

Чхунчху втайне преподнес триста по зеленого полотна любимому сановнику государя, Сон Дохэ. Дохэ пришел [к Чхунчху] с угощениями и стал пить с ним вино. [Они] развеселились от вина, и [Сон Дохэ] в шутку сказал: "А приходилось ли Вам когда-либо слышать притчу о черепахе и зайце? Некогда у дочери дракона Восточного моря заболело сердце. Врач сказал: "Если достать печень зайца и использовать ее как лекарство, то можно вылечить". Но в море зайцы не водятся, и что же делать? Одна черепаха доложила государю-дракону: "Я смогу достать [печень]". Затем [она] выползла на сушу, увидела зайца и сказала: "Среди моря есть один остров, с чистыми источниками и белыми камнями, густыми лесами и прекрасными плодами. Туда не могут прийти ни холод, ни жара, туда не могут вторгнуться ни сокол, ни стервятники. Если тебе только удастся добраться [туда], сможешь жить в мире и без забот". После этого заяц забрался черепахе на спину, и, когда они проплыли около двух-трех ли, черепаха повернула голову и сказала зайцу: "Ныне дочь дракона заболела, и ей обязательно нужно лекарство - заячья печень. Потому-то я и не сочла за труд посадить тебя [к себе] на спину". Заяц сказал: "О! Я, потомок божеств, могу вынуть мои пять внутренностей, промыть их и вставить обратно. Вышло так, что вчера, одолеваемый беспокойствами и тревогами, [я] вынул мою печень, промыл и на некоторое время оставил под скалой. Услышав твои сладкие речи, прямо сюда и пришел, а печень по-прежнему там. Разве [мы] не возвратимся для того, чтобы взять печень? Тогда ты добудешь то, что искала, а я могу жить и без печени. Разве это не подходит [нам] обоим?" Черепаха поверила этому и вернулась. [Как только] она взобралась на берег, заяц спрыгнул с ее спины и убежал в траву, сказав черепахе: "Ну и глупая же ты! Как же [можно] жить без печени?" Потрясенная черепаха промолчала и удалилась". Услышав эти речи, Чхунчху понял их смысл: Он отправил [когурёскому] государю письмо: "Два перевала - это исконные земли Великого государя (Когурё. - В.Т.). Возвратясь в [свою] страну, я попрошу [нашего] государя вернуть их. Если Вы [мне] не верите, [клянусь] светлым солнцем!" Тут [когурёский] государь обрадовался.

Со времени отъезда Чхунчху в Когурё прошло шестьдесят дней, а он не возвращался. Юсин набрал по всей стране три тысячи храбрецов и обратился к ним: "Я слышал, что в опасности [должно] жертвовать жизнью, а в трудности - забывать о себе. Таково решение, [достойное] доблестного мужа. Если один человек не побоится [156] смерти, то он сможет сражаться с сотней [врагов]; если сто человек не побоятся смерти, то они смогут сражаться с тысячей; если тысяча человек не побоятся смерти, то они смогут сражаться с десятью тысячами. А если так, то [мы] сможем хозяйничать в Поднебесной. Ныне мудрый министр [нашей] страны содержится под стражей в другом государстве. Как же можно пугаться и не идти на опасное дело?" Тут же все сказали: "Даже если в десять тысяч раз вероятнее, что мы умрем, а не останемся живы, как осмелимся не подчиниться Вашему приказу, полководец?" Затем [Юсин] попросил государыню назначить дату выступления в поход.

В это время когурёский лазутчик монах Токчхан донес [когурёскому] государю [о готовящемся походе Юсина]. До этого государь слышал клятву Чхунчху, а ныне услышал и речи лазутчика. Не осмеливаясь больше удерживать [Чхунчху], он отпустил его с большой пышностью. Когда [Чхунчху] пересекал [когурёскую] границу, он сказал провожавшим: "Я хотел дать выход [моему] гневу [в отношении] Пэкче, поэтому и попросил [у Когурё] войск. Великий государь (государь Когурё. - В.Т.) не согласился и, наоборот, потребовал земель, но это не то, чем подданный может распоряжаться по своему усмотрению. А что до письма, которое [я] в тот раз [послал] Великому государю [Когурё], так [я] просто хотел избежать смерти" (об этом же рассказано в "Основных записях" под 12-м годом правления государя Чинпхёна. Об одном и том же деле рассказано с небольшими различиями. Поскольку все это взято из древних записей, помещаем оба рассказа).

Юсин стал правителем-кунчжу области Амнянчжу, а на 13-м году [правления государыни Сондок] (644 г. - В.Т.) был произведен в сопханы. Осенью, в 9-м месяце, государыня назначила его главным полководцем и приказала взять войска и атаковать семь пэкческих крепостей, в том числе Кахесон, Сонёльсон и Тонхвасон ⁷¹. [Юсин] одержал крупную победу и захватил переправу Кахечжин. В 1-м месяце года Быка ыльчхук ⁷² [Юсин с войском] вернулись, и не успел [он] еще увидеть государыню, как пограничные стражи спешно доложили о нападении большой пэкческой армии на нашу (силласкую. - В.Т.) крепость Мэрипхо ⁷³. Государыня вновь поставила Юсина полководцем области Санчжу ⁷⁴ и приказала отразить это [нападение]. Услышав приказ, Юсин сразу же выступил, не повидав [даже] жену и детей. Атаковав пэкческую армию, он обратил ее в бегство, отрубив две тысячи голов. В 3-м месяце, возвратившись, [он] доложил во дворце о выполнении приказа. Не успел он вернуться [к себе ] домой, как пришла срочная весть о том, что пэкческое войско стало лагерем на границе и с большими силами собирается вторгнуться к нам (в Силла. - В.Т.). Государыня снова сказала Юсину: "Прошу [Вас], князь, не сочтите за труд поскорее выступить и, пока [вражеское войско] еще не достигло [наших земель], приготовьтесь [к битве]". Юсин снова не зашел домой, а, обучив войска и подготовив вооружение, вышел в поход на запад. В это время домашние вышли за ворота и ждали, что он придет. Юсин миновал ворота [своего] дома, не оглянувшись. Отъехав же на расстояние примерно пятидесяти шагов, он остановил лошадь и приказал принести рисового отвара из [своего] дома. Отведав его, [Юсин] сказал: "Вкус воды в нашем доме такой же, как и в старину". Тут все солдаты сказали: "Если уж [наш] полководец таков, то разве будем мы сожалеть о расставании с родными?" Когда они достигли границ, пэкчесцы увидели мощь наших (силласких. - В.Т.) войск и отступили, не осмелившись продвинуться вперед. Услышав об этом, великая государыня была весьма обрадована и раздала награды.

На 16-м, последнем году правления государыни Сондок, в год Овцы чонми, начальный год правления государыни Чиндок (647 г. - В. Т.), сановники Пидам ⁷⁵ и Ёмчжон, говоря, что женщина-государь не может хорошо управлять, решили свергнуть государыню с помощью военной силы. Государыня лично возглавила оборону дворца. Пидам и его сторонники разбили лагерь в крепости Мёнхвальсон, а войска [157] государыни стали лагерем у Вольсона. Нападения и оборона [чередовались] десять дней, но определенного результата не было. Ночью, в третью стражу, большая звезда упала над крепостью Вольсон. Пидам и его сторонники стали говорить солдатам: "Слышали мы, что там, куда падает звезда, обязательно проливается кровь. Это, по-видимому, предзнаменование поражения правительницы". Солдаты издавали одобрительные крики, такие громкие, что, казалось, сотрясается земля.

Услышав это, великая государыня очень испугалась. Юсин явился на аудиенцию к государыне и сказал: "Счастье и несчастье непостоянны, они зависят только от людей. Поэтому [иньский] Чжоу [Синь] погиб, [так как чжоуский Вэнь-ван обрел благовещую] красную птицу [феникса], а Лу ослабло, так как был пойман [единорог]-цилинь. Однако [иньский] Гао-цзун возвысился, [несмотря на неблагоприятное знамение] - фазаний крик [во время жертвоприношения], а князь [владения] Чжэн достиг процветания, [несмотря на другое неблагоприятное знамение] - битву драконов. Из этого можно понять, что добродетель всегда побеждает нечистую силу. Следовательно, нет необходимости бояться перемен в положении звезд. Прошу [Вас], государыня, не тревожьтесь!" Затем [Юсин приказал] изготовить чучело, поджечь его и запустить в воздух, привязав к воздушному змею, так что казалось, что оно взмывает к небу. На следующий день [Юсин] приказал [своим] людям разнести по дорогам слух: "Упавшая звезда вчера вечером снова вернулась наверх". Это побудило разбойничье войско (восставших. - В.Т.) к сомнениям. Кроме того, [Юсин приказал] заколоть белую лошадь и совершить жертвоприношение на том месте, где упала звезда. Моление гласило: "В Пути Неба сила ян - твердая, а инь - мягкая. В Пути Человека государь почитаем, а подданные находятся внизу. Если изменить этот [порядок], то начинается великая смута. Ныне Пидам и его сторонники, будучи подданными, устроили заговор против правительницы. Будучи младшими, они посягают на старших, так что их можно назвать смутьянами и разбойниками. И люди, и духи возненавидят их; ни на земле, ни на небе не найти им себе места. Я глубоко сомневаюсь и не верю в то, что Небо может быть равнодушным к этим [событиям] и, более того, [ниспослать] зловещее [знамение] звезды в государеву крепость. Величие Неба лишь следует за людскими деяниями, воздавая добром за добро и злом за зло. Так не посрамим же духов!"

Это ободрило офицеров и солдат, и они бросились в битву. Пидам и его сторонники потерпели поражение и бежали. Их преследовали, [Пидаму и его сторонникам] отрубили головы и вырезали девять колен их родственников.

Зимой, в 10-м месяце, пришло пэкческое войско и осадило три крепости: Мусан ⁷⁶, Каммуль ⁷⁷ и Тончжам ⁷⁸. Государыня послала Юсина с десятью тысячами пешего и конного войска, чтобы он отразил это нападение. Бой был тяжелым, и [силласцы] выдохлись. Юсин сказал [своему подчиненному, офицеру по имени] Пинёнчжа: "Сегодня положение дел опасное. Если не ты, то кто может подбодрить души бойцов?" Пинёнчжа поклонился и молвил: "Осмелюсь ли не последовать приказу?" Затем [он] поскакал во вражеский лагерь, а [его] сын Кочжин и раб Хапчоль последовали за ним. Бросаясь на [вражеские] мечи и копья, [они] сражались изо всех сил и погибли. Увидев это, [силлаские] солдаты были потрясены. Соревнуясь друг с другом, они пошли в наступление и нанесли крупное поражение разбойничьим (пэкческим. - В.Т.) войскам. Отрубили более трех тысяч [вражеских] голов.

В начальный год правления государыни Чиндок под девизом Тэхва - Великая Гармония, в год Обезьяны мусин (648 г. - В. Т.), Ким Чхунчху, который [шесть лет назад] просил [войск] у Когурё, но не обрел желаемого, поехал в конце концов просить войск в Танское [государство]. Император Тайцзун сказал: "Я слышал, в вашей стране [есть некто] по имени Юсин. Что он за человек?" [Чхунчху] ответил: "Юсин хотя и имеет немного талантов и мудрости, но если мы не положимся на Небесное величие [Танской империи], то разве [сможем] легко устранить тревоги, [связанные с набегами] соседей?" Император сказал: "Воистину, [Силла] - страна [158] цзюнь-цзы!" [Он также] дал согласие на просьбу [о посылке войск], повелев полководцу Су Динфану с двумястами тысячами войск идти воевать с Пэкче.

В это время Юсин был правителем-кунчжу области Амнянчжу. Он притворялся, что не интересуется военными делами, пил вино и веселился. Так прошло около месяца. Люди области [Амнянчжу] сочли Юсина посредственным полководцем и [стали] ругать его: "Народ уже давно живет в мире и имеет избыток сил, так что может и повоевать разок. Но если полководец так ленив, то что же делать?" Услышав это, Юсин понял, что народ [уже] готов [для войны], и доложил великой государыне: "Ныне обозрел настроение народа [и понял, что] уже можно [начинать] дело. Прошу ударить на Пэкче и отомстить за [поражение] в битве при Тэрянчжу!" Государыня [ответила]: "Опасно с маленьким [войском] противостоять большому, стоит ли это делать?" Юсин сказал: "Победа или поражение в войне зависят не от того, много [войск] или мало, а от того, каков настрой людей. [Иньский] Чжоу [Синь] обладал мириадами людей с разъединенными сердцами, не умевших соединить свои добродетели. [Он] не мог справиться с десятью сановниками дома Чжоу, объединившими свои сердца и добродетели. Ныне у нас [и нашего народа] - одна цель, [так что] можем и умереть, и жить вместе. [Поэтому] не стоит бояться этого Пэкче!" В конце концов государыня разрешила [поход].

Вслед за этим [Юсин], отобрав и обучив окружные войска, выступил на врага. В окрестностях крепости Тэрянчжу он был атакован пэкчесцами. [Силлаские войска] притворились потерпевшими и ударились в ложное бегство, делая вид, что не могут победить. Так [силласцы] отступили до долины Онмунгок ⁷⁹. Пэкчесцы [стали] относиться [к войску Юсина] легкомысленно и с большим числом солдат преследовали его. Тут [силласцы] выскочили из засады и, атаковав авангард и арьегард [противника], нанесли [пэкчесцам] серьезное поражение. [Они] захватили в плен восьмерых пэкческих полководцев и отрубили тысячу [вражеских] голов. После этого [Юсин] послал человека передать пэкческому военачальнику следующее: "Кости нашего областного правителя-кунчжу Пхумсока и его жены, госпожи Ким, погребены в темнице вашего государства. Ныне восемь ваших полководцев схвачены нами и, ползая на животе, просят [оставить им] жизнь. Зная, что и лисы с леопардами, [умирая, поворачивают] голову к [родным] холмам и горам, я не могу убить их. Так не стоит ли вам ныне прислать [нам] кости двух мертвецов в обмен на восьмерых живых?" Пэкческий чвапхён Чунсан (иные называют - Чхунсан) сказал [на это пэкческому] вану: "Держа Ly себя] кости силласцев, [мы не получаем никакой] выгоды, [так что] можно и отослать их. Если силласцы не соблюдут слова и не вернут восьмерых наших военачальников, то ложь будет на их стороне, а правда - на нашей, так о чем же беспокоиться?" После этого кости Пхумсока и его жены выкопали, положили в гроб и отправили [в силлаский стан]. Юсин сказал: "Опадет один лист - густому лесу нет потери; прибавится один комок грязи - большой горе нет прибытку". Восьмерых [пэкческих полководцев] отослали [в Пэкче] живыми. Затем, пользуясь [плодами одержанной] победы, [армия Юсина] вторглась в пределы Пэкче, взяла двенадцать крепостей, в том числе Аксон ⁸⁰, отрубила более двадцати тысяч [вражеских] голов, захватила живыми девять тысяч человек. В рассуждение заслуг [Юсина] повысили в чине до ичхана (2-й ранг. - В.Т.) и назначили командующим войсками области Санчжу ⁸¹. [Затем Юсин] снова вторгся во вражеские (пэкческие. - В.Т.) пределы, захватил девять крепостей, в том числе Чилле ⁸², отрубил более девяти тысяч голов, захватил в плен шестьсот человек.

Чхунчху поехал в Танское [государство] и попросил о присылке двадцатитысячной армии. [Вернувшись в Силла, он] увиделся с Юсином и сказал: "И в смерти, и в жизни присутствует веление судьбы. Потому-то [я] сумел вернуться живым и снова увидеться с Вами. О, какое это счастье!" Юсин ответил: "Опираясь на священное величие [159] [нашего] государства, я дважды начинал большую войну с Пэкче, захватил двадцать крепостей, обезглавил более тридцати тысяч человек [врагов], а также вернул кости князя Пхумсока и его жены на родину. Все это - счастье, [дарованное мне] Небом Разве у меня есть какие-нибудь силы?

Комментарии

1. Ким Бусик. Самгук саги (Исторические записи Трех государств). Пер. примеч. и коммент. Ли Бендо. Т. 2. Сеул., 1994. с. 314.

2. Там же, с. 313.

3. М. И. Пак Очерки по историографии Кореи (к критике буржуазно-националистических идеи южно корейских историков) М., 1987. с. 34.

4. Ли Гибэк. Хангук са синнон (Новая трактовка истории Кореи) Сеул., 1989. с .52-71.

5. Там же с 92-94.

6. Син Хенсик. Силла са (История Силла) Сеул., 1993. с. 114.

7. Там же с 90-95.

8. Там же с 113-116.

9. Ким Бусик. Указ. соч. I 1. Сеул., 1994 с. 85.

10. Там же, с. 103 104.

11. Там же, с. 104.

12. Там же, Т. 2. с. 291.

13. Там же, Т. 1. с. 105.

14. Там же, Т. 2. с. 292

15. Там же с 293.

16. Там же, Т. 1. с. 107.

17. Там же, Т. 2. с. 302.

18. Там же, Т. 1. с. 107-109, I25-126.

19. Там же, Т. 2. с. 311.

20. Там же, с. 312.

21. Там же, с. 291.

22. Показательны слова с которыми Ким Юсин обратился к государыне Сондок, испугавшейся кометы, предвещавшей, как ей казалось победу восставшим против нее мятежникам (647): "Счастье и несчастье непостоянны они зависят только от людей. Поэтому [иньский] Чжоу [Синь] погиб, так как [чжоуский] Вэнь-ван обрел благовещую] красную птицу [феникса], а Лу ослабло так как был пойман [единорог] цилинь. Однако [иньский] Гао-цзун возвысился [, несмотря на неблагоприятное знамение] -фазаний крик [во время жертвоприношения] а князь [владения] Чжэн достиг процветания [, несмотря на другое неблагоприятное знамение] - битву драконов. Из этого можно понять, что добродетель (кор. ток кит. дэ -В.Т.) [всегда] побеждает нечистую силу (кор. е кит яо. - В.Т.)" (там же с. 292).

23. Описывая в беседе с когуреским лазутчиком положение в Силла, как идеальное, Ким Юсин говорил: "В нашей стране государь вверху не идет против воли Неба, а внизу не теряет людских сердец" (там же с 303).

24. Согласно Биографии Ким Юсин и танский полководец Су Динфан, возглавлявший вместе с Юсином поход против Пэкче (660), доложил танскому императору о ситуации в Силла следующим образом: "Силлаский государь обладает гуманностью (кор. ин кит. жэнь - В.Т.) и любит (кор. э кит. аи - В.Т.) свой народ, его младшие преданно служат стране". Скорее всего этот фрагмент отражает не впечатления Су Динфана о Силла, а идеологические представления Ким Юсина и его современников (там же).

25. В вышеупомянутой беседе с когуреским лазутчиком, Ким Юсин подчеркнул: "[В Силла] подданные (кор. пэксон кит. байсин - В.Т.) радуясь, все наслаждаются своим делом" (там же).

26. В последней беседе с государем Мунму (661-681) перед своей смертью (673) Юсин настаивал на том, что государь должен быть абсолютно беспристрастен, приближая и отдаляя сановников исключительно в соответствии с их добродетелями (там же с 312).

27. Именно так объяснял Юсин причину силласко-пэкческой войны пэкческим войскам, пытавшимся восстановить независимость Пэкче (661) (там же с 303).

28. Так, в возрасте 17 лет Ким Юсин видел, что когуресцы, пэкчесцы и мохэ вторгаются на земли страны, [преисполнился] благородным гневом и решил (кор. чи кит. чжи - В.Т.) умиротворить разбойников (там же с 291).

29. Образцом таких увещевании может служить вышеупомянутая последняя беседа Юсина с государем Мунму (там же с 312).

30. Воодушевляя бойцов перед планировавшимся нападением на Когурё (642), Ким Юсин заявил, что один воин решившийся умереть может противостоять сотне противников, а тысяча солдат, готовых пойти на смерть, способна победить десять тысяч врагов (там же с 292).

31. В квоне 47 раздела Биографии Исторических записей Трех государств приведен ряд жизнеописании силласцев, павших на поле битвы. Почти все биографии заканчиваются упоминаниями о том, что государь посмертно повышал усопшего героя в чине и щедро одаривал его семью рисом или тканями (там же с 362-379).

32. В молении произнесенном Ким Юсином перед подавлением мятежа Пидама (647) говорилось: "Величие Неба лишь следует за людскими деяниями воздавая добром за добро и злом за зло" (там же с. 291).

33. Перед тем как совершить воинский подвиг в своем первом бою (629), Ким Юсин произносит Я пообещал себе что всю жизнь буду верен государю и почтителен к родителям (там же с 291).

34. М.И. Пак. Указ. соч. с. 34.

35. Ким Бусик Указ. соч. Т. 2 с. 314.

36. Перевод выполнен по изданию Ким Бусик Указ. соч. Т. 2 с. 290-293.

37. Те выходец из среды столичной (центральной) аристократии. В Силла высшие должности в бюрократическом аппарате были монополизированы знатными кланами столицы (Сораболь современный г. Кенчжу провинции Северная Кенсан) и недоступны для провинциальных аристократов. См. Ли Гибэк. Указ. соч. с. 65.

38. Ким Суро (42-199?) - полулегендарный основатель Кымгван-гук (Карак Понкая Намкара) - раннеклассового государственного образования располагавшегося в I - начале VI в. в дельте р. Нактонган. Основным источником сведении о Ким Суро и Кымгван-гук являются "Записи о государстве Карак" ( Карак кук ки ) включенные в Дополнения к истории Трех государств ( Самгук юса , 1285), автором которых был буддийский монах Ирен (1206-1289).

39. Кубон (Кучжибон) название холма в дельте р. Нактонган с которым согласно вошедшему в Записи о государстве Карак мифу связано рождение Ким Суро из спустившегося с неба золотого яйца (Ирен. Самгук юса. Сеул., 1990 с. 182.). По-видимому уже в бронзовом веке (V-II в.д.) этот холм служил местом проведения общинных ритуалов связанных с культом черепахи - покровительницы рыболовства. См. Ли Еншк. Куган сахве ва Карак куг ыи соннип (Общество времен девяти вождей и становление государства Карак) - Кая мунхва (Культура Кая) Вып .VII. Сеул,.1994 с. 93-96.

40. По преданию сохранившемуся также в Записях о государстве Карак до основания Кымгван-гук в дельте р. Нактонган существовало девять поселении (кучхон) возглавлявшихся девятью вождями (куган) Возможно число девять отражает здесь не реальное количество поселений а понятие много множество. См .Ирен. Указ. соч. с. 182. Ли Еншк. Указ. соч. с. 33.

41. Карак - одно из названии государственною образования, основанного согласно легенде, Ким Суро. Этимология этого названия связывается с современными корейскими словами каннара (прибрежная страна ) керо (племя народ) карам (река ) и т.д. См. Ким Тхэшк. Кая енмэн са (История каяского союза) Сеул. 1993 с. 16.

42. Кая - общее название протокорейских государственных образований, располагавшихся в долине р. Нактонган в I - нач. VI в. Кымгван - одно из названии государства, основанного Ким Суро и располагавшеюся в дельте р. Нактонган. Другие названия Кымгван - Карак Понкая (т.е. основная Кая) Намкара и т.д. Кымгван являлось одним из государств Кая и в течение нескольких веков (I-IV вв.) возглавляло военно-политический союз каяских владении. Таким образом названия Кымгван и Кая не являются синонимами. Неверно скорее всею и утверждение автора Биографии Ким Юсина о том, что Кымгван - более позднее по сравнению с Кая название. Топоним Кая имеет буддийское происхождение (Gaya, Boddha Gaya - местность в Северной Индии, где по преданию получил просветление Гаутама Будда) и стал использоваться для обозначения долины р. Нактонган не ранее середины V в. См. Ким Ентхэ. Кая ый кунмен гва пульге ва ыи кванге (Название Кая и его связь с буддизмом) - Кая мунхва. Вып. VI Сеул., 1993 с. 77-78. Топоним Кымгван является по видимому иероглифической записью древнего названия Сунара ( страна железа, соврем. кор. свэнара - устье р. Нактонган славилось обильными залежами железной руды). См. Чхон Пишу. Кая са енгу (Исследования по каяской истории). Сеул., 1991 с. 45.

43. Ким Кухэ (Кухен Кучхахю 521-532) - последний государь Кымгван-гук. В результате сильною военно-дипломатического давления со стороны Силла был вынужден согласиться на присоединение Кымгван к Силла (532). В обмен на это Ким Кухэ и его потомки были включены в состав силлаской аристократии. См. Ким Бусик. Указ. соч. Т. 1 с. 81.

44. Шао хао - легендарный государь древнего Китая, чье правление с точки зрения теории пяти первоэлементов (кит.) усин кор охэн) соотносилось с металлом (кит. цзинь кор. кым/ким). Клановые имена ("фамилии") как правителей Силла второй половины IV - начала X в. (считавших себя потомками легендарного Ким Альчжи), так и государей Кымгван-гук (считавших себя потомками полулегендарного Ким Суро) также записывались иероглифом "металл" (соврем, кор. Ким). Это давало основания образованной части правящего класса Силла конца VI - начала X в., включавшей также потомков Ким Кухэ, связывать генеалогию силласких и каяских правителей с персонажем древнекитайской мифологии. Ясно, что происхождение государей Силла и Кая никак не связано с историзированной мифологией древнего Китая: "фамилия" Ким представляет собой китайскую запись древнекорейского слова кым [кам] кан - "правитель", "властитель". Попытка "удревнить" генеалогию силласких и каяских владетелей и связать ее с прошлым Китая, отраженная в "Биографии Ким Юсина", являлась частью политики государей Силла конца VI - начала X в., направленной на перестройку аппарата управления, государственного ритуала и идеологии Силла по китайским образцам. Эта политика была связана как с переходом от раннегосударственных форм к нуждавшейся в развитых бюрократических институтах абсолютной монархии (вторая половина VI - первая половина VII в.), так и с желанием правителей Силла обеспечить своему государству "достойное место" в китаецентричной ойкумене Дальнего Востока середины I т.н.

45. Хуань-юань - одно из имен Хуан-ди ("Желтого императора"), мифического правителя древнего Китая.

46. Область Синчжу располагалась в долине р. Ханган (современная провинция Кёнгидо) и представляла собой пэкческие территории, захваченные Когурё в 475 г., возвращенные Пэкче в 550-551 гг. и оккупированные силласцами и ходе войны против Пэкче в 553 г. Именно в 553 г. и была учреждена область Синчжу, правителем которой стал Ким Мурёк (см.: Ким Бусик. Указ. соч. Т. 1, с. 82). Вновь приобретенные территории имели большое стратегическое значение и являлись яблоком раздора между Пэкче и Силла, так что назначение Мурёка на должность правителя этих земель следует понимать как признак высокого доверия, оказанного ему правящей верхушкой Силла.

47. Речь идет о битве в 554 г. под Квансансоыом (современный город Окчхон провинции Северная Чхунчхон), в которой отряду Мурёка удалось застать врасплох пэкческого государя Сона (Сонмён, Мённон, 523-554), инспектировавшего арьергард своей армии, убить его и тем самым превратить удачно начатое пэкчесцами сражение в крупную победу Силла. См.: Ким Бусик. Указ. соч. Т. I. с. 82; Т. 2, с. 63; Ли Хичжин. Са-рюк сеги Кая-рыль чунсим-ыро пон кукче кванге-ый чонгэ ([Исследование] международных отношений [на Корейском полуострове] в IV-VI вв., сфокусированное на [роли] Кая). Рукопись диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. Сеул, 1996. с. 136-148. Победа под Квансаксоном имела для Силла большое значение. Она закрепляла за силласцами долину р. Ханган и делала возможным присоединение северокаяских государств (Тэгая, Ара-Кая и др.), завершенное в 562 г. Поэтому заслуги Мурёка так высоко оценивались правителями Силла.

48. Сопхан (чапчхан, чаппхан) - чин 3-го ранга в силлаской системе чинов, насчитывавшей 17 рангов. Чины первых 5 рангов были доступны только членам высшего аристократического сословия чинголь ("истинная кость"), и то, что Сохён имел чин сопхана, говорит о его принадлежности к этой сословной группе. См.: Ким Бусик. Указ. соч. Т. 2, с. 247.

49. Область Тэрянчжу (Тэячжу) располагалась на территории современного уезда Хапчхон провинции Южная Кёнсан (см.: Там же. с. 191). В IV - первой половине VI в. в этом районе существовало каяское протогосударство Тара-гук, от которого область и получила свое название. Учитывая, что род Сохёна происходил из южной Кая, его назначение в эту область едва ли было случайным.

50. Эта стела, дважды упоминаемая в первой части "Биографии Ким Юсина", является не дошедшим до нас памятником силлаской эпиграфики. В третьей части "Биографии Ким Юсина" упоминается, что после смерти Юсина (673) государь Мунму (661-681) "приказал придворным поставить [надмогильную] стелу и записать на ней имя [Ким Юсина] и [его] заслуги" (там же, с. 313). Ким Бусик упоминает об этой стеле в квоне 28 "Исторических записей Трех государств", где сообщается, что составителем надписи был Соль Инсон, "доктор" (кор. пакса, кит. боши) Училища Сынов Отечества (Кукчагам) (там же, с. 89). В других источниках сведений о Соль И неоне не сохранилось. Учитывая, что Училище Сынов Отечества (чаще именовалось Кукхак - Государственная Школа) было основано в 682 г. (но прообраз этого учебного заведения существовал, по-видимому, с середины VII в.), можно предположить, что Соль Инсон - представитель образованной части правящего класса Силла второй половины VII в. Наиболее известными членами рода Соль, к которому принадлежал Соль Инсон, были буддийский монах Вонхё (617-686) и его сын, ученый и литератор Соль Чхон (конец VII - начало VIII в.).

51. Цзы (кор. ча) - псевдоним, дававшийся в юности. Обычай давать имя-цзы не был распространен в Силла в описываемую эпоху, так что, предположив, что Соён - имя-цзы Ким Сохёна, Ким Бусик экстраполировал обычаи времен Корё на предшествовавшую эпоху. Скорее всего, Сохён и Соён - два варианта иероглифической записи одного и того же исконно корейского имени.

52. Кальмунван - почетный титул, дававшийся ближайшим родственникам правившего государя вплоть до середины VII в. Назначение кальмунванов имело своей целью сплотить аристократическую верхушку Силла вокруг монарха и предупредить возможные попытки узурпации престола родственниками государя. Обычно кальмунваны назначались при вступлении на престол нового государя. По своему статусу кальмунваны уступали только государю, в их обязанности входило сопровождение государя во время объездов территории страны (сунсу) и церемониальных актов (приемов иностранных послов и т.д.).

53. Ипчон (Сабучжи) сын государя Чичжына (500-514), брат государя Попхына (514-540), отец государя Чинхына (540-576) и дед по матери государя Чинпхена (579-632) т.е. видный представитель силлаской знати. В 525 г. после брака с Чисо (Чисусихе) посетил во главе дружины, составленной из младших членов своего клана, район современной деревни Чхончжонни уезда Ульчжин провинции Северная Кенсан и оставил там стелу, дошедшую до нашего времени (Ульчжин Чхончжонни би).

54. Округ Манногун - современный уезд Чинчхон провинции Северная Чухнчхон.

55. Ю Синь (кор. Юсин, литературный псевдоним - Цзышань) - сановник государства Северное Чжоу (557-581), известен также как литератор.

56. Хвараны (куксоны) - руководители одноименной молодежной организации возникшей в середине VI в. и выполнявшей ряд воспитательных ритуальных и военных функций. В рамках этой организации одновременно сосуществовали несколько групп, возглавлявшихся равноправными по статусу хваранами. Одним из видных хваранов начала VII в. и был Юсин, причем его группа в отличие от других, имела подчеркнуто военизированный характер. См Чхве Гвансик. Кодэ Хангуг ый кукка ва чеса (Государство и жертвоприношения в древней Корее) Сеул., 1994. с. 290.

57. Нага бодхи - легендарное дерево, под которым, согласно ряду буддийских сутр, Будда грядущего - Майтрейя (кор. Мирык), произнесет в далеком будущем проповедь, долженствующую спасти от страданий рождения и смерти ту часть людей и божеств, что не приняла проповеди Будды настоящего - Шакьямуни. По-видимому, Юсин использовал распространенный в Силла VI-VIII вв. культ Майтрейи в своих политических интересах, доказывая что Силла, как страна, кармически связанная с Майтреией, имеет право на покорение соседних государств.

58. Мохэ (кор. мальгаль) - прототунгусские племена, обитавшие в I-VII вв. на территории Южной Маньчжурии и частично политически зависимые от Когуре. С ними, равно как и с потомками когурёсцев, связано создание в 699 г. на бывших когуреских землях, просуществовавшего до 926 г. государства Бохай (кор. Пархэ).

59. Речь идет по-видимому о пещере в скале Санинам, расположенной в районе Учжиндон, к западу от горы Тансоксан, с которой связаны легенды о Юсине (район г. Кёнчжу провинции Северная Кенсан). Чунак называлась позже также горой Пхальгонсан в районе современного г. Тэгу, но она не имеет отношения к данному повествованию.

60. Фан шу (кор пансуль) - понятие использовавшееся обычно для обозначения даосских магических приемов.

61. Инбаксан - горный масств, находящийся примерно в 35 ли к югу от Кенчжу, бывшей столицы Силла.

62. Небесный Чиновник (кит. тяньгуань кор. чхонгван) - даосское божество, управляющее, вместе с Земным и Водным Чиновниками ходом дел на Земле.

63. Созвездия Как и Хо - созвездия, самыми яркими звездами в которых являются соответственно Альфа созвездия Девы и Бета созвездия Водолея.

64. Возможно, древний Нанбисон располагался на месте современного г. Чхончжу провинции Северная Чхунчхон. Однако в первой половине VII в. эта территория уже принадлежала Силла и Когуре вряд ли могло владеть там крепостями.

65. Современный уезд Хапчхон провинции Северная Кенсан.

66. Современный уезд Кенсан провинции Северная Кенсан.

67. Находился на границе Силла с Когуре, точное местоположение неизвестно.

68. Высший чин Когуре иногда переводится как канцлер.

69. Один из вариантов написания имени Ен Гэсомуна (?-665) - видного государственного деятеля и военачальника Когуре с 642 г. - фактического правителя страны.

70. Имеются в виду обширные земли современных провинций Канвон Кенги и Южная Хамген, отобранные Силла у Когуре в 551 г.

71. Точное местоположение этих крепостей неизвестно.

72. По видимому в тексте допущена ошибка. Четырнадцатый год правления государыни Сондок (645), когда Юсин вернулся из похода против Пэкче, приходился на год Змеи ыльса, а не на год Быка ыльчхук.

73. Современный уезд Кочхан провинции Южная Кенсан.

74. Современный уезд Санчжу провинции Северная Кенсан.

75. Имя Пидам представляет собой усеченную иероглифическую транскрипцию слова "Абхидхарма" - названия одной из частей Трипитаки.

76. Современная волость Мупхун уезда Мучжу провинции Северная Чолла.

77. Современная волость Намнён уезда Кымнын провинции Северная Кёнсан.

78. Местоположение неясно.

79. Местоположение неясно.

80. Местоположение неясно.

81. Современный уезд Санчжу провинции Северная Кёнсан.

82. Возможно, имеется в виду крепость на территории пэкческой области Чиллэ (современный уезд Кымсан провинции Южная Чхунчхон).

Текст воспроизведен по изданию: Биография Ким Юсина // Восток, № 5. 1998