/1342/ ИСТОРИЧЕСКИЕ ЗАПИСИ ТРЕХ ГОСУДАРСТВ

КНИГА СОРОК ТРЕТЬЯ

БИОГРАФИИ (ЁЛЬЧОН). ЧАСТЬ 3

Ким Юсин. 3

<Вкупе с сыновьями Самгваном и Вонсулем, внуками Юнджуном и Юнмуном, праправнуком Амом>

В начальном году Линь-дэ [эры правления ганского Гао-цзуна], году капча (664 г.), в третьем месяце, остатки пэкчесцев снова собрались под крепостью Сабисон и подняли мятеж. Правитель [области] (тодок) Унджу послал находившиеся в его подчинении войска для разгрома их, но в течение нескольких дней стоял такой туман, [что] невозможно было различить ни людей, ни предметы, и поэтому [силлаские войска] не могли сражаться. Тогда [тодок Унджу] послал [в столицу] Пэксана, чтобы доложить об этом, и Юсин передал [силласким войскам] тайный план, позволивший победить [мятежников] ¹.

Во втором году эры Линь-дэ (665 г.) [танский император] Гао-цзун отправил [своих] послов Лян Тунпи, Жэнь Чжигао и других [в Силла], чтобы одновременно согласно указу возвести Юсина в звание фэнчжан чжэнцзин Пинъянцзюнъ кайго-гун (“Флагоносный истинный министр, князь Пхеньянского округа, [имеющий заслуги] в основании государства”) [и пожаловать ему] 2000 дворов [в качестве] кормленого владения-сигып ².

В начальном году Цянь-фэн [эры правления танского Гао-цзуна] (666 г.) император направил [в Силла] указ, которым старший сын Юсина, тэа/1343/чхан ³ Самгван ⁴, возводился в звание цзоувэй-ифу-чжунланцзяна (командира запасного гарнизона левого крыла столичной гвардии) и [зачислялся заложником в гвардию]-сувэй ⁵.

В начальном году эры Цзун-чжан, году муджин (668 г.), танский император Гао-цзун направил Ли Цзи - князя Инго (“Цветущее государство”) - поднять войска в поход против Когурё и одновременно призвал нас мобилизовать войска. Желая послать войска в ответ на этот призыв, великий ван Мунму назначил [Ким] Хымсуна и [Ким] Инмуна командовать армиями. Хымсун обратился к вану со словами: “Коль вместе с [нами] не будет Юсина, то, боюсь, как бы мы не пожалели”. Ван [ответил]: “Вы, трое князей, являетесь сокровищем государства ⁶. Если все вместе направитесь во вражеские земли и если там произойдет что-то непредвиденное и [вы] не сможете [136] вернуться назад, то что тогда станет с государством? Потому [я] хочу оставить Юсина [в столице] охранять государство, так как он неприметно будет служить нам великой крепостью и с ним не бывает никакого беспокойства”. Хымсун был младшим братом Юсина, а Инмун - племянником по матери ⁷, поэтому [они] с уважением служили Юсину и не прекословили ему. Теперь они сказали Юсину: “Не обладая [большими] способностями, мы ныне должны последовать за великим ваном в неизведанные пределы. Мы просим [Вас], дайте [нам] указания и советы, как нам поступить!” ⁸. [Юсин] ответил: “Быть полководцем - значит быть /1344/ ”щитом и крепостью” страны, ”когтем и клыком (коренным зубом)” (верным слугой) государя. ”Среди стрел и камней” решая судьбу битвы, он должен обрести небесное благословение (Небесный Путь - Тяньдао) сверху, опираться на Земные законы (Чжили) снизу и [сочувствие] человеческих сердец - посередине. Лишь только при этом можно добиться успехов. Ныне наша страна живет только благодаря преданности (чхун) и верности (син) ⁹, Пэкче [же] погибло из-за [своей] заносчивости, а Когурё из-за [своего] высокомерия испытывает страшную опасность. Если мы ныне ударим нашей прямотой (правдой) по их (врагов) кривизне (кривде), то сможем добиться цели. К тому же [мы] опираемся на Великое Государство, на мощь и влияние светлейшего Сына Неба! Отправляйтесь, будьте усердны и не совершайте ошибок в делах!” Поклонившись, оба князя сказали: “Принимаем [Ваши указания] к полному исполнению! Не посмеем совершить ни промаха, ни ошибки!”

После того как великий ван Мунму, вместе с [войсками] Ин-гуна (князя Инго), взял Пхеньян (668 г.) и вернулся в область Намханджу ¹⁰, он собрал там сановников и сказал: “Прежде, когда пэкческий ван Мённон ¹¹ замышлял напасть на нашу страну из-под горы Корисан ¹², полководцем, отразившим [их], был дед Юсина, каккан ¹³ Мурёк. Одержав победу, он захватил в плен [самого пэкческого] вана ¹⁴, четырех [его] министров и [множество] офицеров и солдат и так расстроил их замыслы. А отец [Юсина] Сохён, став правителем (чхонгваном) области *Янджу ¹⁵, не раз /1345/ воевал с пэкчесцами. Сломив их ярость, [он] не позволил им больше вторгаться в [наши] пределы. Поэтому жители окраин в мире и спокойствии смогли заниматься земледелием и шелководством, а государь и его слуги были избавлены от беспокойных забот, [заставлявших их рано подниматься] и допоздна работать, не принимая даже пищи. Ныне Юсин, продолжая дело отца и деда, является верным слугой государству ¹⁶ как полководец в походах и как министр - в правительстве; он имеет безмерные заслуги. Если бы не опирались на род князя Ким [Юсина], то неизвестно, как сложилась бы судьба ¹⁷ государства! Каковы же чины и награды, которые приличествуют [Юсину]?” Сановники [ответили]: “Мы искренне поддерживаем государево мнение!” После этого [Юсину] пожаловали должность (звание) тхэдэ собархана ¹⁸, пятьсот дворов кормленого надела (сигып), одарили паланкином и посохом и [правом] ходить прямо (не кланяться) в высочайшем присутствии. Всех его подчиненных также повысили в чине на один ранг.

В начальном году эры Цзун-чжан (668 г.) танский император [Гао-цзун], уже отметив заслуги Ин-гуна, отправил посланца для объявления благодарности и послал войска для оказания помощи в военных операциях против Когурё, даруя одновременно золото и шелк. Кроме того, [Гао-цзун] направил Юсину указ, в котором воздавал должное его [заслугам] и убеждал его прибыть к [танскому] двору. Но поездка не состоялась. [Текст] императорского указа передавался в роду [Юсина], но был утерян его потомком в пятом поколении. [137]

На четвертом году Сянь-нин ¹⁹ [эры правления танского Гао-цзуна], в год кею, или в тринадцатом /1346/ году [правления] великого вана Мунму (673 г.), весной, [на небе] появилась “зловещая звезда” (комета) и произошло землетрясение. Это встревожило великого вана [Мунму], но, выступив вперед, Юсин сказал: “Нынешние зловещие знамения относятся только ко [мне], старому слуге, и не [предвещают] никаких несчастий для государства, поэтому прошу [Вас], Государь, не беспокойтесь!” Великий ван [ответил]: “Если так, то это крайне беспокоит меня!” - и повелел юса (соответствующим чинам) молиться об избавлении [Юсина от бед]. Летом, в шестом месяце, какие-то люди говорили, что видели несколько десятков человек, в доспехах и с оружием в руках, вышедших со слезами из дома Юсина и мгновенно исчезнувших из виду. Услышав об этом, Юсин сказал: “Это явно была дружина духов, охранявших меня. [Они] ушли, увидев, что счастье мое истощилось. [Значит], я должен умереть!”

Через десяток с лишним дней после этого [Юсин] заболел и слег. Великий ван лично пришел навестить и утешить его. Юсин сказал: “[Я, Ваш] слуга, стремился исчерпать все мои телесные силы ²⁰, служа государю ²¹. Ныне болезнь преданного слуги ²² дошла до того, что после сегодняшнего дня более не увижу драконий (государев) лик”. Великий ван со слезами [ответил]: “Для меня [Ваше] присутствие, князь, было то же, что для рыбы - наличие воды. Если случится то, чего нельзя избежать, то что будет с народом, что будет с государством (алтарями земли и злаков)?” Юсин сказал: “Глупый и бесталанный слуга (я), /1347/ какую пользу своими действиями мог принести государству? К счастью, только благодаря тому, что светлейший государь не сомневался [в своем выборе] и давал ему, а не другому, поручения, [Ваш слуга] разделил толику ванской мудрости и обрел мелкие, [словно величиной] в один чхок и чхон ²³, заслуги. Три Хан ²⁴ стали одним домом, а простой народ (пэксон) не раздирается более двоедушием (”не имеет двух сердец”) ²⁵. Хотя не достигли еще Великого Благополучия (тхэпхён), но малый (временный) мир установлен. [Ваш] слуга видит, что с древних времен [среди] находившихся на троне государей ”не было таких, у кого бы не было [хорошо] вначале, но мало кто [оставался добродетельным до] конца” ²⁶. Достойно глубокого сожаления, что заслуги и деяния ряда поколений могут рухнуть в одно утро. Молю [Вас], Ваше Величество, [всегда] иметь в виду, что нелегко достичь успеха, а также помнить, что трудно сберечь достигнутое. Поэтому держите подальше [от себя] мелких людишек-соин (кит. сяо жэнь) и приближайте только благородных мужей-кунджа (кит. цзюньцзы) ²⁷, и поступайте так, чтобы наверху, в правительстве, [царили бы согласие и] мир, а внизу народ и все сущее [пребывали бы] в благополучии и спокойствии. [Тогда] не будет ни стихийных бедствий, ни смут, и основы государственности останутся неувядаемыми. И Ваш слуга умрет без всякого сожаления!” Ван со слезами воспринял [это].

Осенью, в первый день седьмого лунного месяца, [Ким Юсин] скончался в главной опочивальне своего дома в возрасте 79 лет. Услышав о смерти [Юсина], великий ван предался крайней скорби. [Он] пожаловал тысячу пхиль цветного шелка и две тысячи сок риса на похоронные нужды и послал сто военных музыкантов, игравших на ударных и духовых инструментах.

/1348/ Похоронили [Ким Юсина] в Кымсанвоне ²⁸. [Ван] приказал чиновникам (юса) поставить намогильную стелу с надписью на ней имени и заслуг [Юсина], а также определить число дворов, которые должны были охранять могилу.

Жена [Юсина], госпожа Чисо ²⁹, была третьей дочерью великого вана Тхэджона. [Она] родила пять сыновей, старшим из которых был ичхан Самгван, затем следуют [138] сопхан Вонсуль, хэган ³⁰ Вонджон, тэачхан ³¹ Чанъи, тэачхан Вонман. [Чисо также] родила четверых дочерей. [Кроме того, у Юсина] имелся побочный сын (от наложницы) - ачхан ³² Кунсын. Фамилия его матери не сохранилась. Позже госпожа Чисо остригла волосы, облачилась в одежду из грубой ткани и стала монахиней. Тогда великий ван сказал госпоже: “То, что ныне внутри государства и за его пределами [царят] мир и покой, что государь и сановники могут почивать на высоких подушках и не ведают беспокойств, - всем этим мы обязаны тхэдэгаккану [Юсину]. В том, что [Вы], госпожа, исправно вели Ваш дом, достигали согласия и предостережениями помогали мужу, велики [Ваши] скрытые заслуги. Поэтому в душе я ни дня не терял желания отблагодарить Вас и теперь дарую Вам на прокормление налог с Намсона ³³ - по тысяче сок [риса] ежегодно”. Позже великий ван Хындок (826-835) возвел князя [Юсина в посмертный сан] Хынму-тэван - “Великий ван, побеждавший оружием” ³⁴.

Вначале, когда ван Поммин (Мунму) /1349/ принял когурёских повстанцев, а также захватил бывшие пэкческие земли, чтобы завладеть ими, танский [император] Гао-цзун сильно разгневался и послал войска покарать [Силла]. Танская армия вместе с мохэ встала лагерем на поле у Сонмун (*Сокмун - Каменных ворот) ³⁵. Ван послал против них генералов Ыйбока, Чанчхуна и других, и их войска расположились лагерем на поле Дайфана ³⁶. А Чанчхандан (Отряд Длинных Копий) ³⁷ в это время встал отдельным лагерем и, встретив более трех тысяч танских воинов, пленил их и отправил в ставку командующего. Тогда в остальных отрядах (тан) [стали] роптать: “Воины Чанчхандан, расположившись отдельно, добыли себе заслуги и обязательно получат щедрые награды. Так стоит ли нам [утруждать себя] и собираться вместе, не лучше ли рассредоточиться?” Затем все отряды рассеялись отдельно. В это время, когда [силласцы] еще не [успели] укрепиться в лагерях, на них напали танские воины и мохэ, и наши люди (силласцы) потерпели сильное поражение. Хёчхон, Ыймун и другие генералы погибли. Сын Юсина, Вонсуль, который был заместителем командующего-пиджаном, также хотел умереть в бою, но его помощник, Тамнын, остановив его, сказал: “Для доблестного мужа тяжела не [сама] смерть, а труднее выбрать момент для смерти. Чем умереть напрасно, лучше остаться живым с мыслью о будущих успехах!” [Вонсуль] ответил: “Мужчине не нужна постыдная жизнь! /1350/ И с каким лицом я посмотрю на своего отца?!” Он уже собрался хлестнуть коня и помчаться [в бой], но Тамнын схватил за поводья и не отпустил его. Поэтому [Вонсуль] не смог умереть. [Он] последовал за командующим (старшим генералом) и прибыл к перевалу Муирён ³⁸, но их настигли танские войска. Тэгам ³⁹ [из] области Коёльджу, ильгильган ⁴⁰ [по имени] Аджинхам ⁴¹, сказал командующему [и генералам]: “Князь, и Вы, господа, [прошу Вас], бегите как можно скорее. Мне уже 70 лет, и сколько же еще смогу прожить? И вот настал мой смертный час!” [С этими словами], схватив раздвоенное копье, он помчался во вражеский лагерь и погиб. Его сын, последовавший за ним, также погиб. Командующий и другие генералы тайно проследовали в столицу.

Услышав об этом, великий ван спросил Юсина: “Армия [наша] потерпела такое поражение! Что же теперь делать?”. [Юсин] ответил: “Танские замыслы невозможно предугадать, так что следует поставить военачальников и солдат охранять опасные места. Что касается Вонсуля, то он не только оскорбил государево веление, но и предал заветы нашего рода (кахун), поэтому должен быть обезглавлен!” Великий ван сказал: “Нельзя наказывать так сурово только одного пиджана Вонсуля”, - и простил [его]. [139]

В стыде и страхе, Вонсуль не посмел показаться отцу. Он уединенно жил в деревне и лишь после смерти отца /1351/ попросил о свидании с матерью. Мать [ответила]: “Для женщины существует правило подчиняться троим [мужчинам] ⁴². Ныне [я] уже одинока, и мне следует подчиняться сыну. Но поскольку Вонсуль не выполнил сыновьего долга по отношению к покойному государю (отцу), как же могу я выполнить [долг] матери по отношению к нему?” [Она] так и не повидалась с ним. Горько рыдая, Вонсуль бил себя в грудь и топал ногами, не имея сил уйти. [Однако] госпожа [Чисо] так и не [пожелала] видеть его. Плача, Вонсуль сказал: “Вот до какой крайности довела меня ошибка, вызванная [уговорами] Тамнына!” - и удалился в горы Тхэбэксан ⁴³. В год ырхэ (675 г.), когда танские войска вторглись [в Силла] и атаковали крепость Мэсочхонсон ⁴⁴, Вонсуль, услышав об этом, захотел смертью смыть свой прошлый позор. [Он] сражался изо всех сил и был награжден за заслуги. Но, горюя о том, что родители не простили его, он до самого конца своих дней отказывался состоять на [государственной] службе.

Внук Юсина от законной жены, Юнджун, служил великому вану Сондоку (702-736) в чине тэачхана, и ван постоянно проявлял к нему милостивое внимание, поэтому он стал предметом сильной ревности со стороны родственников вана. Однажды, в полнолуние восьмого месяца ⁴⁵, когда ван поднялся на гору Вольсон ⁴⁶, чтобы полюбоваться окрестностями, [он] вместе с приближенными устроил веселый пир и велел позвать Юнджуна. Тогда некто [из приближенных] стал корить его: “Разве ныне среди родственников государева /1352/ дома по мужской и женской линиям нет хороших людей, что [Вы] зовете не кого-нибудь, а какого-то не связанного родством чиновника?” Ван [на это ответил]: “То, что я ныне пребываю с Вами в мире и покое, без тревог, - заслуга деда Юнджуна. Если, послушав Вас, князь, предам забвению это, то будет ли это согласно с законом справедливости, требующим отплатить добром за доброту человека, распространяя это на его детей и внуков?” Затем [ван] усадил Юнджуна к себе поближе и беседовал с ним о жизни и делах его деда. [Когда] стало поздно и [Юнджун] [обратился с] просьбой [позволить ему] отбыть, [ван] одарил его конем с горы Чорёнсан ⁴⁷, и другим сановникам оставалось лишь смотреть на это со скрытым возмущением.

На двадцать первом году эры Кай-юань [правления танского Сюань-цзуна] (733 г.) из Великой Тан прибыл посол с письмом, содержавшим [следующее] увещевание: “Мохэский Бохай внешне прикидывается нашими ”изгородью и столбом” (верным вассалом), но в душе исполнен коварных [замыслов], поэтому ныне мы хотим послать войска и потребовать ответа [за вину]. Вы также пошлите войска, чтобы вместе ”схватить [оленя] за ноги и за рога” (напасть на врага с двух сторон). Слышали, что [в Силла] живет Юнджун - внук прежнего полководца Ким Юсина. Обязательно поставьте его командующим!” В связи с этим [Таны] одарили Юнджуна некоторым количеством золота и шелка. Затем великий ван приказал четырем генералам - Юнджуну, его младшему брату Юнмуну и другим - повести войска на соединение с танскими силами и покарать Бохай ⁴⁸.

Внук Юнджуна от наложницы, [Ким] Ам, был по натуре умен и сообразителен, /1353/ знал искусство магии (пансуль) и [еще] молодым стал ичханом ⁴⁹ и отправился [заложником] в придворную гвардию (сувэй) Танского государства. [Там] в свободное время [он] занимался с учителем, изучая [гадательные и магические] приемы школы иньянцзя (“женского и мужского начал”). Услышав об одном угле (предмете), он уже представлял себе три [других] ⁵⁰. Сам придумав [новый] способ магических [140] превращений (тунгап ипсон чибоп), [он] показал его учителю. Тот в изумлении сказал: “[Я] и не предполагал, что способности моего ученика простираются до таких пределов!” - и с того времени не осмеливался обращаться с [Ким Амом] как с учеником.

В годы [танской эры правления] Да-ли (766-779) [Ким Ам] вернулся на родину и стал “Великим Доктором, наблюдающим за Небом” - сачхон тэбакса ⁵¹, а [затем] служил начальником уезда (тхэсу) в трех областях - *Янджу ⁵², Канджу ⁵³ и Ханджу ⁵⁴. Впоследствии он стал чипса сираном ⁵⁵ и главой (тусаном) в крепости Пхэганджин ⁵⁶. Где бы он ни служил, [он проявлял] доброту и искреннюю любовь [к народу]. [Используя время], остающееся от [сельскохозяйственных] работ в течение трех [сезонов] ⁵⁷, он обучал [народ] военному искусству “[построения в] шесть колонн” ⁵⁸, что было удобно для всех ⁵⁹. Однажды с запада на Пхэган[джин] налетела саранча, ползавшая всюду и покрывшая [собой] поля. Народ пребывал в тревоге и страхе. Взойдя на вершину горы, [Ким] Ам воскурил фимиам и обратился с молитвой к Небу. [Тут же] неожиданно начался бурный ливень, и вся саранча погибла. В четырнадцатом году эры Да-ли, году кими (779 г.), Ким Ам по [государеву] повелению отправился послом в Японское государство. Прознав о его мудрости, тамошний ван захотел задержать его силой. Однако как раз в это время [в Японию] прибыл посол великих /1354/ Танов Гао Сюэлинь. Увидев друг друга, [Гао Сюэлинь и Ким Ам] очень обрадовались. [Тут] японцы узнали, что [Ким] Ам известен в Великом Государстве (Китае), поэтому не посмели задержать его и [позволили] вернуться обратно ⁶⁰. [В том же году], летом, в четвертом месяце, вихри поднялись от могилы Ким Юсина до погребения великого вана-основателя [Мичху]. От грязи и тумана стало темно, так что нельзя было различить ни людей, ни предметы. Стражи могилы слышали, как раздаются посреди [этого] звуки горького плача и жалобных стенаний. Услышав об этом, великий ван Хегон очень испугался и послал министра (тэсин) совершить жертвоприношения и принести извинения [перед духом покойного]. [Кроме того, ван] передал монастырю Чхвисонса 30 кёль полей, чтобы использовать [для молитв] об обретении [Юсином] счастья в загробном мире. Этот храм был возведен после того, как Юсин умиротворил два государства, [Когу]рё и [Пэк]че ⁶¹. <Праправнук [Ким] Юсина, силлаский чипсаран ⁶² [Ким] Чанчхон составил “Записи о деяниях [Ким Юсина]” в десяти книгах и выпустил их в свет. Но там так много лишних слов, что пришлось сократить [ненужное] и выбрать лишь то, что можно записать, и это составило [данную] “Биографию”>.

Рассуждение [историографа Ким Бусика]

Во времена Тан Ли Цзян сказал [императору] Сянь-цзуну (805-820): “Отдалять порочных и льстивых, выдвигать преданных и прямых; вести уважительные и доверительные беседы с высшими сановниками и делать так, чтобы мелкие людишки (сяо жэнь) в них не участвовали; развлекаться вместе с мудрыми, приближать их с соблюдением приличия и делать так, чтобы /1355/ недостойные в этом не участвовали, - о, сколь истинны эти слова, они действительно определяют путь поведения, необходимый государю! Вот почему в Шу [цзине] говорится: ”Давая поручения мудрому, не [думайте] о другом кандидате! Устраняя порочного, не сомневайтесь!”” ⁶³. Если посмотреть, как обходились с Юсином в Силла, то [можно сказать]: приближая, не держали на расстоянии; доверяя поручения, не сомневались; планы [Юсина] находили отклик, а к его словам [прислушивались]; его не тревожили недоверием. Можно сказать, случилось, [как в гексаграмме И цзина “Мэн” (“Недоразвитость”)]: “Шестерка пятая. Недоразвитость юноши. Ведет к счастью” ⁶⁴. Поэтому Юсин смог [141] осуществить свои планы. Соединив силы и замыслы со Старшим государством (Китаем), он объединил Три земли (три государства) и превратил их в один дом, смог завершить свою жизнь, обретя и заслуги и имя.

Ыльчи Мундок ⁶⁵ был умен, а Чан Бого ⁶⁶ - справедлив и мужествен, но если бы не китайские книги, [память о них] исчезла бы бесследно, и ничего не было бы известно. Что же до Юсина, то жители нашей стороны восхваляют его и помнят о нем до сего дня. То, что служилые мужи знают о нем, это понятно; но если даже мальчишки-косари и малолетние пастушки помнят о нем, то это значит, что он был выдающимся человеком!

Исторические записи трех государств.

Книга сорок третья. [Конец]

Комментарии

1. Видимо, как и в ряде предыдущих случаев, речь идет о совершении Юсином каких-то магических действий, целью которых было устранение тумана и победа над пэкчесцами. О восстании пэкчесцев, подавленном областными войсками Унджина, упоминается и в Силла понги (кн. 6, 3-й месяц 4-го года правления вана Мунму).

2. Приезд танских послов в Силла в этом году упоминается и в Силла понги (кн. 6, 5-й год правления вана Мунму). «Истинными министрами» (*** чжэнцзин) в Танской империи называли начальников девяти центральных ведомств (*** цзю сы), имевших непосредственное отношение к императорскому дому: ведомства императорских жертвоприношений, императорского клана, императорской сокровищницы и т.д. «Окружной князь, [имеющий заслуги] в основании государства» (кайго цзюньгун) — четвертый из девяти танских рангов знатности, предоставлялся лицам, не принадлежавшим к императорскому клану, вместе с налоговым доходом от двух тысяч дворов. В отношении Юсина чин танского «Истинного министра» и ранг «Окружного князя» были просто почетными титулами, имевшими символическое значение.

3. Силлаский чин 5-го ранга.

4. Возможно, данный антропоним имеет буддийскую семантику. В предисловии к Саддхарма-пундарика сутре (*** Попхвагён) говорится, что среди будд, бодхисаттв и божеств, явившихся послушать проповедь Будды, присутствовали и три божества небесных светил — солнца, луны и звезд, известные под общим наименованием Траяпрабха, или «Три света» (*** Самгван). Имена, связанные с буддийской символикой, были довольно частым явлением в Силла VI-VII вв. См.: Попхвагён. Пер. на кор. яз. и коммент. Ли Минсу. Сеул, 1994, с. 11.

5. Об отъезде Самгвана и Халлима (сын полководца Чхонджона) заложниками в танский Китай в 666 г. упоминается и в Силла понги (кн. 6, 4-й месяц 6-го года правления вана Мунму). Неясность состоит в том, что в Силла понги Самгван назван нэма (чин 11-го ранга), а в нашем тексте — тэачханом (чин 5-го ранга). Можно предположить, что чин тэачхана был присвоен Самгвану уже после поездки в Китай, а «Биография Ким Юсина» называет его тэачханом ретроспективно. Известно, что к 682 г. Самгван был уже пхаджинчханом (чин 4-го ранга). Запасной гарнизон (ифу) Левой столичной гвардии (цзоувэй), куда формально был зачислен Самгван в качестве командира-чжунланцзяна (иногда переводится как «полковник»; 4-й «дополнительный» ранг), был одним из шестнадцати столичных гвардейских подразделений (шилювэй), формально отвечавших за охрану столицы и императорских дворцов, но на практике выполнявших в основном церемониальные функции.

6. Имеются в виду Юсин, его младший брат Хымсун и брат самого вана Мунму Ким Инмун.

7. Отцом Инмуна был Ким Чхунчху (ван Тхэджон-Мурёль), женатый на младшей сестре Ким Юсина (носила титул государыни Мунмён).

8. Нерешительность двух силласких сановников была связана, по-видимому, с тем, что Когурё до самого конца оставалось мощным государством, чья армия имела опыт неоднократных успешных боев с китайцами. Поход против Когурё был связан с гораздо большими трудностями и опасностями, чем борьба против Пэкче.

9. Чхун (*** кит. чжун) — преданность государю и стране, т.е. социальная норма, структурирующая общество «по вертикали». Сын (*** кит. синь) — верность друзьям и вообще своему коллективу на «микросоциальном» уровне, т.е. норма, организующая общество «по горизонтали». Эти две добродетели, равным образом связанные как с конфуцианской традицией, так и с автохтонными родо-племенными нормами, «поднятыми» на уровень ранней государственности, были основными системообразующими принципами силлаского общества. В то же время принцип «почтительности к родителям» (*** кит. сяо, кор. хё), считавшийся в конфуцианстве основой всех прочих социальных норм, играл в Силла значительно меньшую роль. См.: Хангук юлли сасан са (История моральных идей в Корее). Сеул, 1987, с. 34.

10. Район совр. г. Сеула, т.е. долина р. Ханган.

11. Личное имя пэкческого Сон-вана (523-553).

12. Имеется в виду гора Квансан на территории совр. у. Окчхон, пров. Северная Чхунчхон, под которой в 554 г. произошла знаменитая битва пэкческих и силласких войск.

13. Силлаский чин первого ранга.

14. В Силла понги (кн. 4, 15-й год правления вана Чинхына) и Пэкче понги (кн. 26, 32-й год правления вана Сона) говорится, что Сон-ван был убит силласцами в бою; упоминания о его пленении отсутствуют. С другой стороны, в Нихон сёки (гл. 19, 19-й год правления Киммэя) утверждается, что Сон-ван был сначала взят в плен, а потом торжественно казнен рабом по имени Кодо (силласцы специально назначили раба на роль палача, чтобы унизить пэкческого вана). Упоминание о пленении Сон-вана в нашем тексте не может не придать определенную достоверность сообщению Нихон сёки.

15. Область *Янджу (первоначально называлась Самнянджу; переименована в Янджу в середине VIII в.) была образована в 665 г. в результате переформирования территорий областей Санджу и Хаджу. Принципиально в состав Янджу вошли исконно силлаские и каяские территории, лежавшие «к югу от столицы», т.е. южные районы провинций Северная и Южная Кёнсан. *Янджу была одной из девяти областей, на которые была поделена территория Объединенного Силла. Во времена Сохёна (конец VI — начало VII в.) области *Янджу не существовало, как не существовало и самой концепции разделения территории на девять областей (эта исконно китайская формула была заимствована позже, во времена объединительных войн). Соответственно, быть правителем *Янджу Сохён не мог. Из первой части «Биографии Ким Юсина» (кн. 41) известно, что Сохён был правителем области Тэрянджу (совр. у. Хапчхон пров. Южная Кёнсан). Поэтому можно допустить, что в данном случае также имеется в виду область Тэрянджу, просто иероглиф *** тэ оказался опущенным (компонент рянджу в топониме Тэрянджу и топоним *Янджу записываются одними и теми же иероглифами).

16. В оригинале — «сановником, [отвечающим за] Алтарь земли и злаков» (саджик), т.е. за государство. Этот эпитет применялся на Дальнем Востоке лишь к членам ближайшего окружения государя.

17. В оригинале — «взлет и падение» (*** хынман). Этот термин обычно относился к расцвету и упадку, т.е. судьбе той или иной правящей династии.

18. Высший чин Силла («Исключительный ранг»), жаловавшийся крайне редко. Как видно из данного текста, для присвоения этого чина государю требовалось согласие совета аристократии, на обсуждение которого обычно выносились лишь самые важные государственные дела. Ясно, что пожалование этого чина считалось событием исключительного значения.

19. Имеется в виду эра правления танского Гао-цзуна Сянь-хэн (670-674), а не эра Сянь-нин западноцзиньского У-ди. В оригинале перепутаны вторые иероглифы — *** и ***, похожие по написанию.

20. В оригинале — «силы рук и ног» (*** ко гвен чи рёк). Это выражение можно перевести как «все силы», так как «руки и ноги» являются здесь синонимом понятия «все тело».

21. В оригинале — «изначальной голове» (*** вон су). Имеется в виду государь.

22. В оригинале — «болезнь собаки и лошади» (*** кён ма чи джиль). «Собака и лошадь» — вежливый эквивалент местоимения «я» в беседе сановника с государем.

23. Чхок (кит. чжи), чхон (кит. цунь) — традиционные дальневосточные меры длины. Один чжи состоит из десяти цуней. В современной Южной Корее считается, что один чхок (для обозначения этой меры длины используется также исконно корейское слово ча) равняется приблизительно 33 см. В эпоху Силла величина их могла быть другой. В литературе на ханмуне выражение «величиной в [один] чжи и [один] цунь» традиционно использовалось как эпитет со значением «маленький», «небольшой».

24. Иероглифическое сочетание «три Хан» (*** кит. сань хан, кор. самхан) употреблялось в китайской исторической литературе начиная с Саньго чжи, для обозначения племен южной части Корейского полуострова. В Силла в VI-VII вв. использовалось в значении «весь Корейский полуостров», «вся Корея».

25. То есть все являются подданными одного государя. Имеется в виду объединение корейских земель под властью Силла.

26. Скрытая цитата из Ши цзина. В оде «Величие» (Тан; третья часть раздела «Великие оды»), повествующей о предсказанном чжоуским Вэнь-ваном крахе иньской династии, говорится:

«Велик, велик Владыка Неба (Шань ди),

Повелитель народа, [обитающего] внизу.

Могуч и грозен Владыка Неба,

[Он] приказывает повелителям [Земли].

[Хотя] Небо [и] рождает весь народ [Поднебесной],

[Часто бывает, что] понять его волю невозможно.

Не было таких [династий], у которых не было бы [хорошего] начала,

Но мало таких, кто [оставался добродетельным] до конца».

См.: Сасо самгён (Четыре классических трактата и три канонические книги). Пер. на кор. яз. и коммент. Лю Джонги. Сеул, 1980, с. 479. Сравни также поэтический перевод А.А. Штукина в кн.: Шицзин. М., 1957, с. 376. Имеется в виду, что любая династия, утратившая «добродетель», сколь ни могущественна она была вначале, обречена на печальный конец. Включение данной цитаты в «политическое завещание» Ким Юсина говорит о возросшем значении конфуцианства в государственной доктрине Объединенного Силла.

27. Благородный муж цзюньцзы (кор. кунджа, букв. «принц») — идеальный персонаж конфуцианской философии. «Мелкий человечишко» сяожэнь (кор. соин, букв, «маленький человек», «простолюдин») — антипод цзюньцзы.

28. Букв. «Долина Золотой (Металлической?) горы» — о данном топониме никакой дополнительной информации найти не удалось. По традиции «могилой Ким Юсина» называется крупное погребение эпохи Объединенного Силла, находящееся на севере г. Кёнджу, в поселке Чхунджонни, и знаменитое типичными для погребений того периода изображениями двенадцати животных — символов двенадцати циклических временных периодов. Однако Ли Бёндо доказывает, что эта могила на самом деле принадлежит вану Синму (839 г.), а могила Юсина — не что иное, как захоронение, находящееся на западе Кёнджу, у подножия горы Соак, и известное как «погребение каккана». В этом Ли Бёндо опирается на информацию Самгук юса (кн. 1, повествование «Ким Юсин»), в которой упоминается, что могила Юсина находится «к северу от храма Моджиса, что у западной горы». См.: Самгук юса, с. 95.

29. В Самгук юса (повествование «Ким Юсин») упоминается как госпожа Чэмэ. Более того, в другом месте Самгук юса (кн. 1, повествование «Чинхан») упоминается также родовое имение (тхэк) клана Ким Юсина, носившее название Чэмэджонтхэк, т.е. «Имение у колодца [госпожи] Чэмэ» (см.: Самгук юса, с. 64). С учетом того, что целый ряд иероглифов в древней и средневековой Корее имел несколько вариантов произношения, можно предположить, что антропонимы Чисо и Чэмэ свучали в древности схоже и что это — два варианта иероглифической записи одного и того же древнекорейского слова.

30. Чин четвертого ранга.

31. Чин пятого ранга.

32. Чин шестого ранга.

33. Непонятно, что имеется в виду — крепость Намсансон в Кёнджу или же Намхансансон в районе совр. Сеула.

34. В Самгук юса (повествование «Ким Юсин») говорится, что этот титул присвоил Юсину ван Кёнмён (917-923).

35. Возможно, имеется в виду местность в районе совр. у. Сохын в южной части пров. Хванхэдо.

36. Дайфан (кор. Тэбан) — название китайского округа, существовавшего с конца II по начало IV в. на территории совр. провинций Кёнги (северная часть) и Хванхэ, с центром в районе г. Саривон совр. уезда Понсан пров. Хванхэ. В связи с этим Дайфаном исторически именовалась южная часть провинции Хванхэ. Можно предположить, что в данном случае речь идет о территории уезда Пхёнсан в восточной части пров. Хванхэ.

37. Из «Летописей Силла» (кн. 7) ясно, что описанная здесь битва силласцев с танскими войсками имела место в 672 г. (12-й год правления Мунму). Как раз в этом году и был создан Чанчхандан — одно из «девяти подразделений» (кусодан), составлявших костяк силлаской армии в период после объединения (см. т. 3 наст. изд., с. 114). Из нашего текста видно, что уровень боевого взаимодействия вновь сформированного подразделения с остальными частями силлаской армии был на первом этапе невысок.

38. Муирён (букв. «Перевал редьки и амаранта») — возможно, имелся в виду перевал Чхонсокхён на территории уезда Кымчхон в южной части пров. Хванхэ.

39. Как уже упоминалось в коммент. 32 к кн. 42, т. 3 наст. изд., тэгам (тхэгам) — силлаская офицерская должность (названия военных должностей в Силла часто оканчивались на кам/-гам: чегам, согам, пудэгам и т.д.). В местной территориальной администрации (за исключением окраинных северных областей) чиновники в такой должности не служили. По-видимому, имеется в виду, что чиновник в должности тэгам был родом из области Коёльджу, а не управлял ею.

40. Чин седьмого ранга.

41. В «Летописях Силла» (кн. 7, 12-й год правления вана Мунму) упомянут как Анахам. Анахам — одно из многочисленных силласких имен буддийского происхождения, представляющее собой иероглифическую запись санскритского термина анагамин. Анагамины в хинаянистской доктрине — одна из четырех разновидностей шраваков, т.е. аскетов, учившихся непосредственно у Будды и постепенно достигавших идеала Хинаяны — духовного состояния архатства. Анагамины — вид шраваков, находящихся уже у рубежа архатства. Им предстоит родиться только один раз в «мире форм», рупа-лока, прежде чем стать архатами и войти в нирвану.

42. До замужества — отцу, после замужества — мужу, после смерти мужа — старшему сыну.

43. Горный массив, расположенный в южной части совр. пров. Канвон и на северных территориях пров. Северная Кёнсан.

44. Мэсохоль — старое когурёское название совр. р-на г. Инчхона (Чемульпхо). Можно предположить, что крепость с подобным названием располагалась в этом районе. С другой стороны, территория совр. у. Янджу пров. Кёнги также именовалась при когурёсцах Мэсон. Поэтому Ли Бёндо предполагает, что Мэсочхонсон находился именно там.

45. Полнолуние восьмого месяца — день празднования чхусок, одного из самых значительных и самобытных праздников Кореи. Упоминания об этом празднике (известен также как кавиналь/хангави — «день ножниц») — по сути, осеннем празднике урожая — встречаются уже в ранних записях Самгук саги (см.: «Летописи Силла», 9-й год вана Юри).

46. Название крепости в силлаской столице.

47. Сведений о такой горе не сохранилось. Однако к югу от совр. г. Пусана хорошо известен о-в Чорёндо (иероглифы Чорён — те же: ***), с давних пор служивший пастбищем. Возможно, что имеется в виду конь с о-ва Чорёндо.

48. Сведения о силлаской экспедиции против Бохая в 733 г. можно также найти в «Летописях Силла» (кн. 8, 32-й год вана Сондока). Из этих сведений явствует, что из-за снежных бурь силлаской армии, потерявшей половину своего состава вследствие обморожений, пришлось повернуть назад еще до столкновения с бохайцами.

49. Чин второго ранга.

50. Форма данного комплимента взята из Лунь юй, где в гл. 7 Конфуций говорит о том, что беседовать можно лишь с тем человеком, который «по одному углу [предмета] представляет три другие». См.: Сасо самгён, с. 94.

51. Должность придворного астронома/астролога (вначале называлась чхонмун пакса — «доктор небесной грамоты»; позже была переименована в сачхон пакса — «доктор, наблюдающий за небом») существовала в Силла с 749 г.

52. См. коммент. 15 этой книги.

53. Более раннее наименование — Чхонджу. Располагалась на территориях совр. уезда Чинджу пров. Южная Кёнсан.

54. Более раннее наименование — Хансанджу. Располагалась на территории южной части совр. пров. Кёнги и северной части пров. Северная Чхунчхон, с центром в районе у. Кванджу, пров. Кёнги.

55. Сиран (более раннее наименование — чондэдын) был заместителем сиджуна (более раннее наименование — чунси) — начальника Чипсасона, центрального министерства Силла. На эту должность обычно назначались обладатели чинов 11-6-го рангов, т.е. члены сословий юктупхум и одупхум. С чем же связано назначение Ким Ама, обладателя чина ичхана (2-й ранг), т.е. представителя сословия чинголь, на «низкие» для этого сословия должности чипса сирана и начальника уезда — тхэсу (должность, зарезервированная для обладателей чинов 13-6-го рангов, т.е. членов сословий юктупхум, одупхум и садупхум)? По-видимому, к концу VIII в. статус клана Юсина претерпел серьезные изменения. Формально потомки Юсина продолжали принадлежать к аристократии-чинголь (отсюда и чин 2-го ранга у Ким Ама), но практически они были оттеснены с основных политических должностей на второстепенные, технико-административные. По-видимому, здесь сказался имманентно присущий силлаской сословной системе консерватизм — выходцы из Кая, члены клана Ким Юсина формально были включены в состав сословия чинголь, но в сознании остальных аристократов неизменно оставались «чужаками». Подобное отношение проглядывает и в описанном в нашем тексте завистливом и недоброжелательном отношении остальных придворных по отношению к деду Ким Ама, Юнджуну. На какой-то период личные воинские заслуги Ким Юсина вывели его клан на первый план, но в конечном счете упрямый консерватизм остальных членов сословия чинголь одержал верх.

56. Согласно Самгук саги (кн. 40), ведомство крепости Пхэганджин — Пхэганджинджон — отвечало за управление пограничными с Бохаем землями в районе р. Йесонган (современный юг пров. Хванхэ). Начальник этого ведомства носил должность тусан тэгам (учреждена в 782 г.); среди его подчиненных были тэгоксон тусан (управитель крепости Тэгоксон, т.е. земель в районе совр. у. Пхёнсан пров. Хванхэ) и тусан чегам (один из младших военачальников). На какой из этих должностей находился Ким Ам, не ясно.

57. Имеются в виду сельскохозяйственные работы весной, летом и осенью.

58. Танская тактика, представлявшая собой упрощенный вид знаменитого «восьмеричного построения» Чжугэ Ляна. Впервые введена в Силла офицером Соль Суджином в 674 г. (см.: «Летописи Силла», кн. 7, 14-й год правления вана Мунму).

59. Необходимость изучения военного искусства крестьянами в окрестностях крепости Пхэганджин была, конечно же, вызвана пограничным положением этого района.

60. Подробные сведения о силласком посольстве в Японию в 779 г. можно найти в биографии Соль Чхона (т. 3 наст. изд., с. 170-171) и Сёку Нихонги (гл. 36, запись за 1-й месяц одиннадцатого года правления под девизом Хоки — «Драгоценная черепаха»). Из этих источников известно, что вместе с Ким Амом в Японию ездил внук великого буддиста Вонхё и сын конфуцианского мудреца Соль Чхона, силлаский чиновник Соль Чуноп.

61. О тех же событиях, но с гораздо большим количеством фантастических деталей рассказано в Самгук юса (кн. 1, повествование «Ван Мичху и войско бамбуковых листьев»). По-видимому, реально речь шла о проявлении кланом потомков Ким Юсина недовольства их понижающимся общественным положением. Согласно Самгук юса, сановником, посланным к могиле Юсина с извинениями (а на практике, скорее всего, взявшим на себя переговоры с недовольными членами Юсинова клана), был Ким Кёнсин — будущий ван Вонсон (785-798). О храме Чхвисонса найти дополнительную информацию не удалось. Возможно, это был один из «семейных» храмов клана Ким Юсина.

62. То есть обладатель должности рана (17-12-й ранги) в Чипсасоне — центральном министерстве Силла. По своим ранговым «рамкам» эта должность предназначалась для членов самой низшей из силласких «аристократических» сословных групп — садэпхум, что говорит о степени упадка влияния клана Ким Юсина.

63. Цитата из цзюаня 3 («Планы Великого Юя») части первой Шу цзина, представляющей собой поучения Юя императору Шуню. См.: Сасо самгён, с. 537.

64. Четвертая гексаграмма И цзина (полное ее название — «Вода под горой. Недоразвитость») символизирует нераскрывшийся потенциал молодости. Поскольку необученный юноша следует наставлениям учителя, судьба ему благоприятствует. См.: Сасо сомгён, с. 671. Цитируя эту гексаграмму, Ким Бусик характеризует Силла как «идеальное государство», в которой отношения государя и подданных подобны отношениям пожилого учителя и юноши-ученика. Это, по мнению Ким Бусика, и обеспечило Силла «счастье» — победу над соперничавшими с ним государствами.

65. Великий когурёский полководец VI-VII вв., разгромивший вторгшуюся на территорию Когурё суйскую армию. Его биографию см. в кн. 44, т. 3 наст. изд.

66. Силлаский военачальник, подчинивший себе международную торговлю в регионе Желтого моря и фактически основавший отдельное княжество (?-846). Его биографию см. в книге 44, т. 3 наст. изд.