/477/ ИСТОРИЧЕСКИЕ ЗАПИСИ ТРЕХ ГОСУДАРСТВ

КНИГА СЕМНАДЦАТАЯ

ЛЕТОПИСИ КОГУРЁ. ЧАСТЬ 5

Ван Тончхон. Ван Чунчхон. Ван Сочхон. Ван Понсан. Ван Мичхон

Ван Тончхон <иногда называют Тонян>

Звали его Увиго ¹, а детское имя было Кёчхе. Он — сын вана Сансана. Матерью его была жительница деревни Чутхон, ставшая младшей супругой Сансана, но в истории не сохранилось сведений ни о ее фамилии, ни о роде. В семнадцатом году [правления] прежнего вана он возведен наследником, а теперь унаследовал престол.

По характеру он был великодушный и милосердный. [Однажды], когда ван удалился на прогулку, желая испытать сердце вана, его супруга велела людям срезать гриву ездовой лошади вана, но по возвращении он [только и] сказал: «Какая жалость, что лошадь без гривы». В другой раз [она] велела слуге, который подавал еду, пролить суп на одежду вана, но и тогда он не рассердился.

/478/ Во втором году (228 г.)

Весной, во втором месяце, [ван] поехал в Чольбон, чтобы совершить жертвоприношение на алтаре храма Основателя. Объявлена общая амнистия. В третьем месяце госпожа У возведена в сан вдовствующей великой княгини (вантхэху).

В четвертом году (230 г.)

Осенью, в седьмом месяце, умер куксан Ко Уру, поэтому министром государства назначен утхэ Мённим Осу.

В восьмом году (234 г.)

Царство Вэй прислало посла, чтобы установить дружественные отношения.

Осенью, в девятом месяце, скончалась вдовствующая княгиня госпожа У. Перед кончиной тхэху завещала: «Я, ничтожная, вела себя непристойно. С каким лицом предстану на том свете (букв. ”под землей”) перед [ваном] Кугяном? Если [вы], придворные слуги, не решите бросить [мой труп] в придорожный ров или овраг, то прошу похоронить меня возле могилы вана Сансана». Похоронили ее согласно этому завещанию. (И после) прорицатель вещал: «Ко мне спустился дух вана Кугяна и сказал: ”Вчера, когда госпожа У направлялась к Чхонсану (Сансану), я не смог сдержать возмущения, поэтому вступил с ней в драку. Когда впоследствии поразмыслил об этом, то стало так стыдно, что не осмелюсь [теперь] глядеть в лицо людям страны. И ты передай двору, чтобы каким-нибудь предметом закрыли меня [от людских взоров]”». Тогда посадили /479/ перед могильным холмом [Кугяна] семь рядов сосен ². [68]

В десятом году (236 г.)

Весной, во втором месяце, Сун Цюань, правитель царства У, прислал посла Ху Вэя, чтобы установить мирные отношения, но [наш] ван задержал этого посла. Осенью, в седьмом месяце, отрубил ему голову и послал ее в [царство] Вэй ³.

В одиннадцатом году (237 г.)

Отправлен посол в [царство] Вэй, чтобы поздравить с изменением названия годов [правления]. Это был начальный год Цзин-чу.

В двенадцатом году (238 г.)

Вэйский тайфу Сыма Сюань-ван повел войско, чтобы усмирить Гунсунь Юаня. [Тогда] ван направил чубу тэга во главе войска из тысячи человек, чтобы поддержать его (Сюань-вана) ⁴.

В шестнадцатом году (242 г.)

Ван отправил военачальника [с войском] внезапно напасть и разрушить ляодунский город Сианьпин ⁵.

В семнадцатом году (243 г.)

Весной, в первом месяце, сын вана Ёнбуль провозглашен наследником. Освобождены заключенные из тюрем страны.

В девятнадцатом году (245 г.)

Весной, в третьем месяце, человек с [побережья] Восточного моря привел и подарил [вану] красивую девушку, которую ван принял и оставил в заднем дворце (в качестве заложницы).

Зимой, в десятом месяце, отправлены войска для нападения на северную границу Силла ⁶.

/480/ В двадцатом году (246 г.) ⁷

Осенью, в восьмом месяце, [царство] Вэй отправило 10-тысячное войско, возглавляемое юйчжоуским Гуаньцю Цзянем. Оно вторглось [в Когурё] со [стороны] Сюаньту. Во главе 20-тысячной армии из пеших и конных [воинов] ван вступил в сражение у реки Пирюсу и разгромил их, отрубив более трех тысяч голов. Затем он повел войско дальше и завязал сражение в ущелье [земли] Янмэк ⁸, где также нанес им поражение, убив и взяв в плен более трех тысяч человек. [Затем] ван сказал своим военачальникам: «Многочисленные вэйские войска не смогут противостоять малочисленным нашим, а жизнь прославленного вэйского полководца Гуаньцю Цзяня сегодня находится в моих руках». После этого во главе пяти тысяч железных всадников выступил вперед, чтобы ударить по [армии Гуаньцю Цзяня]. Выстроив [войска] в боевом порядке, [Гуаньцю] Цзянь завязал отчаянную схватку, и наша армия потерпела крупное поражение. Было убито более 18 тысяч человек, и едва лишь с тысячей всадников ван бежал на Амнокскую равнину.

Зимой, в десятом месяце, [Гуаньцю] Цзянь напал и захватил город Хвандо где устроил [жестокую] резню. Затем он направил военачальника (цзянцзюня) Ван Ци преследовать [когурёского] вана ⁹. Когда, отступая в Южное Окчо ¹⁰, ван добрался до [перевала] Чукрён ¹¹, армия его почти вся разбежалась. Вместе с ним оставался только Миру из Восточного округа (Тонбу). /481/ [Он] обратился к вану со словами: «Преследование [вражеских] войск сейчас настолько стремительно, что положение [наше] кажется безвыходным. Поэтому я прошу вас разрешить вступить с ними в смертельную схватку и остановить их, а ван [тем временем] может скрыться». [69]

Затем он собрал [отряд] из смертников и вместе с ними ринулся на врага, завязал отчаянное сражение. Тем временем вану [удалось] скрыться. В горной долине [он] смог собрать разбежавшихся воинов и составить свою охрану. К ним [он] обратился со словами: «Если кто [из вас] сможет найти Миру, того награжу очень щедро». [Тогда] выступил вперед Лю Окку из Заднего округа (Хабу) ¹²: «Я попробую найти». Вернувшись на поле боя, он увидел Миру лежащим на земле и принес его на своей спине. Ван уложил его (Миру) к себе на колени. Спустя много времени Миру пришел в сознание.

Тайными дорогами, петляя в разные стороны, ван прибыл в Южное Окчо, но вэйские войска не прекращали преследование ¹³. Рухнули все планы вана, силы [его] были сломлены, и он не знал, что предпринять, и тогда вперед выступил человек из Восточного округа (Тонбу) Нюю и сказал: «Положение чересчур угрожающее, но не следует понапрасну погибать. У меня есть один план: прошу разрешить мне, [захватив] еду и питье, отправиться угощать вэйских воинов, чтобы воспользоваться удобным моментом и убить их военачальника. Если удастся мой замысел, ван может внезапно ударить [по ним] и одержит полную победу». Ван ответил: «Хорошо». Войдя в [лагерь] вэйского войска, Нюю притворился, что сдается, сказав: «Мой государь, совершив преступление перед Великим /482/ государством, бежал к морскому побережью, но и там ему негде приютить свое [бренное] тело. Поэтому [он] решил явиться в лагерь [вэйского войска] и сдаться, чтобы вверить свою судьбу великому военачальнику (сыкоу). Но прежде он послал меня, низкого слугу, со скромными дарами угостить людей [великого полководца]».

После таких слов вэйский военачальник ¹⁴ решил принять капитуляцию [вана]. Нюю, прятавший кинжал в посуде с едой, вышел вперед, вынул кинжал и вонзил его в грудь вэйского военачальника, а затем и сам погиб вместе с ним.

Сразу же в вэйской армии началась страшная паника. Ван распределил свои силы по трем направлениям и внезапно напал. Растерявшиеся вэйские солдаты не смогли построиться в боевой порядок, поэтому они отступили через Аннан (Лолан) [к себе] ¹⁵.

Ван восстановил свое государство. При обсуждении заслуг самыми первыми были признаны Миру и Нюю. В качестве кормового округа Миру были выданы Когок и Чхонмоккок, а Окку выданы Амнок и Тунульхавон. Нюю было пожаловано звание кусаджа, а его сыну Тау — звание тэсаджа.

Во время этой войны вэйский военачальник дошел до южных пределов Суксина и вырезал на камне надпись о [своих] заслугах, а по прибытии на гору Хвандо [также] оставил надпись «Крепость Пульла» и вернулся назад ¹⁶.

Прежде, [до войны], подданный вана Тыннэ (Тыкнэ), видя, что ван совершает набеги на Срединное государство, многократно предостерегал его, но, так как ван не слушался, Тыкнэ /483/ горестно воскликнул: «Наверняка увижу [в будущем], как эта земля зарастет высоким бурьяном», он отказался от пищи и умер [от голода]. [Поэтому вэйский военачальник] Гуаньцю Цзянь приказал своим войскам не разрушать его могилу, не рубить [посаженных возле нее] деревьев. [Затем] нашел его жену и детей, отпустил их на свободу ¹⁷.

<В «Географическом описании» (Гуади чжи) ¹⁸ сказано: «Крепость Пульла — это крепость Куннэ, построенная из сложенных каменных глыб. Она как раз соединяла гору Хвандо с крепостью Кукнэ». Согласно Лян шу, «когда Сыма И покорял Гунсунь Юаня, ван отправил военачальника и напал на Сианьпин, и [после этого] произошло нападение Гуаньцю Цзяня». В Тунцзянь (Цзычжи тунцзянь) предостережение, сделанное Тыкнэ вану, описывается как факт, имевший место при ване Вигуне, но это ошибка.> [70]

В двадцать первом году (247 г.)

Весной, во втором месяце, ввиду того что после перенесенных бедствий [войны] невозможно было восстановить в качестве столицы город Хвандо, ван построил крепость Пхёнъян ¹⁹, переселил туда народ и перенес алтари государства. Пхёнъян прежде был уделом (домом) святого человека (сонин) Вангома ²⁰. Иногда Вангомом называют столицу вана ²¹.

В двадцать втором году (248 г.)

Весной, во втором месяце, из Силла прибыл посол, чтобы установить мирные отношения.

Осенью, в девятом месяце, скончался ван. [Его] похоронили в Сивоне. Нарекли его [храмовым] именем — ван Тончхон. Вспоминая о его благодеяниях, люди не могли не скорбеть, а из ближайших подданных вана многие хотели покончить с собой, чтобы их похоронили [вместе с ваном], однако новый ван счел это не соответствующим правилам и запретил [самоубийства]. /484/ Но в день похорон очень много людей, придя на могилу [вана], покончили с собой. Люди собирали хворост, чтобы укрыть их тела, поэтому местность получила назвали Сивон («Долина хвороста»).

Ван Чунчхон <иногда называют Чунян>

Звали его Ёнбуль. Он был сыном вана Тончхона. Он имел незаурядную внешность и приятные манеры, обладал знаниями и умом. В семнадцатом году [правления] вана Тончхона [Ёнбуль] стал наследником вана, а когда в двадцать втором году [правления] осенью, в девятом месяце, скончался ван, на его место взошел наследник.

Зимой, в десятом месяце, госпожа Ён (из рода Ён) была возведена княгиней (ванху). В одиннадцатом месяце меньший брат вана Емуль, [а также] Сагу и другие замыслили мятеж, но были казнены.

В третьем году (250 г.)

Весной, во втором месяце, ван повелел министру (сан) Мённим Осу ведать по совместительству военными делами в центре (столице) и на местах.

В четвертом году (251 г.)

Летом, в четвертом месяце, ван [приказал] связать в кожаном мешке и бросить в Западное море женщину из [рода] Кванна. У кваннаской женщины было удивительно красивое лицо, а волосы — длиною в девять чхок. Ван очень любил ее и хотел сделать ее /485/ младшей супругой (хаху), но княгиня из рода Ён, боясь, как бы та не завладела целиком благосклонностью вана, стала говорить ему: «(Я), недостойная, слышала, что в Западном [царстве] Вэй ищут длинные волосы и готовы приобрести их [даже] за тысячу золотых. Ранее наш прежний ван не отправлял по обычаю [подношения] Срединному государству, поэтому подвергался [нашествиям] войск, спасался бегством, едва не погубил алтари государства. Если сейчас, уступая желаниям [Вэй], ван снарядит посла и отправит [туда] красавицу с длинными волосами, оно (царство Вэй) наверняка будет удовлетворено таким [подношением] и больше не будет нападать [на нас]».

Ван понял смысл этих слов, но смолчал, не ответил. Когда узнала об этом [кваннаская] женщина, она испугалась, что та (княгиня) погубит ее, и, в свою очередь, решила оговорить княгиню перед ваном, сказав ему: «Княгиня всегда ругает меня, говорит, что деревенская девка водворилась тут как барыня, и если [сейчас] сама не уберусь, то потом буду раскаиваться. Наверное, княгиня захочет в отсутствие великого вана погубить меня. Что же [мне] делать?» [71]

Спустя некоторое время, когда ван возвращался с охоты в Кигу (на холме Киджа?), навстречу вышла с плачем эта женщина с кожаным мешком в руках и запричитала: «Княгиня хочет посадить меня сюда и бросить в море. Осмеливаюсь просить великого вана даровать мне жизнь и позволить вернуться домой. Разве я могу надеяться быть служанкой возле [вас]?» Выяснив, что это /486/ была ложь, ван разгневался и, позвав женщину, сказал: «Ты что, хочешь в море?» — и повелел людям утопить ее.

В седьмом году (254 г.)

Летом, в четвертом месяце, скончался министр государства Мённим Осу. Министром государства назначили пирюского пхэджа Ыму. Осенью, в седьмом месяце, произошло землетрясение.

В восьмом году (255 г.)

Сын вана Янно (Якно) возведен наследником. В стране объявлена амнистия.

В девятом году (256 г.)

Зимой, в одиннадцатом месяце, ённаский Мённим Хольто, женившийся на княжне (конджу), был произведен в сан пума дови (губернатора-зятя). В двенадцатом месяце была сильная эпидемия.

В двенадцатом году (259 г.)

Зимой, в двенадцатом месяце, ван охотился в ущелье Тунуль[кок]. Когда вторгся с войсками вэйский военачальник Юй Чи <это имя совпадает с названием Чжанлин ²²>, ван во главе пяти тысяч отборных всадников вступил с ними в бой в ущелье Янмэк[кок] и разбил их, зарубил более восьми тысяч [вражеских] солдат.

В тринадцатом году (260 г.)

Осенью, в девятом месяце, ван отправился в Чольбон, чтобы совершить жертвоприношения в храме Основателя.

/487/ В пятнадцатом году (262 г.)

Осенью, в седьмом месяце, во время охоты в Кигу ван застрелил белую козулю. Зимой, в одиннадцатом месяце, был гром, произошло землетрясение.

В двадцать третьем году (270 г.)

Зимой, в десятом месяце, скончался ван и похоронен в Чунчхонской долине. Нарекли [посмертным] именем — ван Чунчхон.

Ван Сочхон <иногда называют Соян>

Звали его Янно <некоторые называют Ягу>. Он был вторым сыном вана Чунчхона. Он отличался умом и добротой, поэтому люди любили и уважали его. В восьмом году [правления] вана Чунчхона был возведен наследником. В двадцать третьем году, зимой, в десятом месяце, когда скончался ван, на его место взошел наследник.

Во втором году (271 г.)

Весной, в начальном месяце, дочь тэсаджа Западного округа Усу была возведена в сан княгини (ванху). [72]

Осенью, в седьмом месяце, умер министр государства Ымъу, а в девятом месяце министром государства назначен Санну, который был сыном Ымъу. Зимой, в двенадцатом месяце, произошло землетрясение.

/488/ В третьем году (272 г.)

Летом, в четвертом месяце, выпал иней и погубил [посевы] ячменя. В шестом месяце была сильная засуха.

В четвертом году (273 г.)

Осенью, в седьмом месяце, в первый день чоню, произошло солнечное затмение. Народ голодал, поэтому открыли склады для оказания помощи.

В седьмом году (276 г.)

Летом, в четвертом месяце, ван направился на охоту в Синсон ²³ <некоторые говорят, что Синсон — большая крепость в северо-восточной ²⁴ части страны> и добыл белого оленя. Осенью, в восьмом месяце, ван вернулся из Синсона. В девятом месяце странные птицы слетелись в дворцовый парк.

В одиннадцатом году (280 г.)

Зимой, в десятом месяце, напали [люди] Суксина и вырезали население [пограничной] области. [Тогда] ван сказал своим сановникам: «Я, обладая ничтожно малыми достоинствами, по ошибке унаследовал престол. Добродетельными заслугами не смог [сохранить] мир, а могущество [свое] не смог распространить за пределы страны и удержать соседних варваров от набегов на наши владения. Хочу найти себе умного советника и храброго военачальника, чтобы впредь предотвратить опасность [набегов]. Пусть каждый из вас, князей, выдвинет человека выдающегося ума с исключительными стратегическими способностями, который мог бы стать полководцем». Все сановники ответили: «[Младший] брат вана Тальга смел и мудр, поэтому он может стать великим военачальником».

Когда ван послал Тальга атаковать их (суксинцев) войска, Тальга внезапным и быстрым ударом захватил город (крепость) Тальло, убил /489/ его старейшину, более шестисот семей переселил в Очхон, находящийся к югу от Пуё (Фуюй), а шесть-семь деревень, которые сдались, превратил в зависимые общины (пуён). Ван был весьма доволен и возвел Тальга в сан ангуккуна (князя-умиротворителя страны) и поручил командование войсками в центре и на местах, а также управление янмэкскими и суксинскими поселениями.

В семнадцатом году (286 г.)

Весной, во втором месяце, два человека, младший брат вана — Иру и Собаль, замыслили мятеж. Сказавшись больными, они направились в Онтхан («Горячие ключи»), где вместе с соучастниками заговора впали в безудержное веселье и произносили речи, зовущие к измене и бунту. Ван позвал их [в столицу] под предлогом, что хочет предложить им посты министров государства, но, когда они прибыли, приказал слугам схватить их и казнить.

В девятнадцатом году (288 г.)

Летом, в четвертом месяце, ван отправился в Синсон. Хэгокский тхэсу преподнес [ему] китовый глаз, который светился ночью.

Осенью, в восьмом месяце, охотясь в восточной части [страны], ван застрелил белого оленя. В девятом месяце произошло землетрясение. Зимой, в одиннадцатом месяце, ван вернулся из Синсона. [73]

В двадцать третьем году (292 г.)

Скончался ван. Его похоронили в Сончхонской долине и нарекли [посмертным] именем ван Сочхон.

/490/ Ван Понсан <некоторые также называют Чхигаль>

Звали его Санбу <иногда называют Сапсиру>. Он был наследником вана Сочхона. С детства отличался упрямством и вспыльчивостью, был очень подозрителен и недоброжелателен. Когда в двадцать третьем году [правления] скончался ван Сочхон, взошел наследник.

В начальном году (292 г.)

Весной, в третьем месяце, был убит ангуккун Тальга. Ван стал относиться к нему с подозрением и замыслил [это] убийство ввиду того, что (Таль)га, будучи одного поколения с его отцом, имел огромные заслуги и народ на него смотрел с надеждой. В народе говорили: «Если бы не ангуккун, людей не миновали бы бедствия от янмэкских и суксинских [войск]. Теперь, когда он умер, на кого нам уповать?» И не было человека, кто не лил бы слез и не скорбел.

Осенью, в девятом месяце, произошло землетрясение.

Во втором году (293 г.)

Осенью, в восьмом месяце, вторгся и напал [со своим войском на нашу столицу] Мужун Вэй ²⁵. Ван решил уйти в Синсон и скрыться от врагов и уже добрался до Коннима, но Мужун Вэй, узнав о том, что ван ушел, ринулся в погоню с войском. [Он] почти настиг вана, и того обуял страх. В это время управлявший Синсоном сохён Северного округа Коноджа (Ко Ноджа) с 500 всадниками встретил вана и вступил с врагами в решительную схватку. Войско [Мужун] Вэя потерпело поражение и отступило. Ван был очень рад и повысил Коноджа в чине и пожаловал [ему] тэхёна, /491/ даровав одновременно Кокним в качестве кормового владения.

В девятом месяце ван обвинил своего [младшего] брата Тольго в двуличии и заставил покончить с собой. Так как Тольго был не виновен, люди страны горько оплакивали его. Сын Тольго — Ыльбуль — бежал в [глухую] деревню, чтобы скрыться.

В третьем году (294 г.)

Осенью, в девятом месяце, умер министр государства Санну. Министром государства стал тэсаджа Южного округа Чхан Джори (Чханджори), которому был пожалован чин тэджубу.

В пятом году (296 г.)

Осенью, в восьмом месяце, вторгся Мужун Вэй и дошел до Когуквона. Там, увидев могилу вана Сочхона, приказал людям разрыть ее. Нескольких человек, занятых этим [кощунством], постигла внезапная смерть, а из глубины могилы послышались звуки музыки. Испугавшись, что здесь [есть] духи, они отступили. Ван сказал своим многочисленным сановникам: «Военная мощь Мужунов сильно возросла, и они уже много раз нападали на наши земли. Что же делать?» Министр государства Чхан Джори ответил: «Тэхён Северного округа Коноджа мудрый и смелый. Если великий ван хочет отразить [набеги] разбойников и успокоить народ, то не сможет обойтись без Ко/492/ноджа». Тогда ван назначил Коноджа наместником (тхэсу) в Синсоне. Хорошим управлением [тот] приобрел могущество и славу. И Мужун Вэй больше не повторял грабительские набеги. [74]

В седьмом году (298 г.)

Осенью, в девятом месяце, иней и град повредили хлеб, и народ голодал.

Зимой, в десятом месяце, ван стал строить еще (новые) дворцы, увлекся излишествами и роскошью, а народ голодал и испытывал лишения. Сановники хором увещевали [вана], но [ван] не внял [их словам].

В одиннадцатом месяце ван повелел человеку разыскать и убить Ыльбуля, но его не нашли.

В восьмом году (299 г.)

Осенью, в девятом месяце, дьявол рыдал на горе Понсан. Блуждающая звезда угрожала Луне. Зимой, в двенадцатом месяце, был [слышен] гром, произошло землетрясение.

В девятом году (300 г.)

Весной, в начальном месяце, произошло землетрясение. Со второго месяца до осени, седьмого месяца, не было дождей. Год был голодный, люди ели друг друга.

В восьмом месяце ван согнал на перестройку дворца мужчин и женщин старше 15 лет со всей страны. Люди, страдавшие от недостатка пищи и [непосильных] работ, стали разбегаться. Чхан Джори увещевал [вана]: /493/ «Из-за непрерывных стихийных бедствий и неурожая простолюдины покидают дома, взрослые разбегаются кто куда, а старики и дети оказались в [придорожных] канавах и насыпях. Поистине настала пора одуматься и исправиться, побояться Неба (небесной кары) и позаботиться о народе. Но великий ван все еще не думает об этом, сгоняет голодных людей на тяжелые строительные работы вопреки заповеди о том, что [ван] является и отцом и матерью [своего] народа. К тому же по соседству могущественный враг, который может воспользоваться нашим тяжелым положением для нашествия. Что произойдет тогда с алтарями государства (саджик) и с народом? Хотелось бы, чтобы великий ван принял все это во внимание». Рассерженный ван ответил: «Государь поставлен высоко, чтобы народ смотрел на него снизу, и если не будет величественным и красивым дворец, то нечем будет показать могущество и величие. А министр государства, желая сейчас осудить меня, [наверное], хочет обрести в народе славу». [Чхан] Джори [тогда] сказал: «Если государь не печалится о народе, то это не гуманность. Если сановник не увещевает государя, то это не преданность. Раз уж я занял должность министра государства, то не могу не говорить [правду]. Но разве этим можно заслужить славу?» Ван, улыбнувшись, заметил: «Неужели министр государства хочет умереть ради народа? Надеюсь, что в будущем не повторится [такой] разговор». Чхан Джори убедился в том, что ван /494/ неисправим, стал опасаться, как бы [он] не причинил вреда. Покинув [вана, он] вступил в сговор с остальными сановниками и сместил вана. Ваном возвели Ыльбуля. [Свергнутый] ван, узрев неотвратимость [конца], повесился, за ним последовали и два его сына, покончившие с собой. Похоронили (вана) в Понсанской долине и нарекли его [посмертным] именем ван Понсан.

Ван Мичхон <некоторые называют ван Хоян>

Звали его Ыльбуль ²⁶ <иногда называют Убуль ²⁷>. Он был сыном кочхуга Тольго, сына вана Сочхона.

Прежде, когда ван Понсан заподозрил своего младшего брата Тольго в измене и убил его, сын его Ыльбуль, испугавшись, бежал и скрылся. Сначала он направился в дом Ыммо, жителя деревни Сусильчхон, и нанялся батрачить. Ыммо, не знавший, что он за человек, заставлял его выполнять самую тяжелую работу. Так как возле дома Ыммо в болоте кричали лягушки, он заставлял [75] Ыльбуля бросать по ночам черепки и камни, чтобы те не квакали. А днем он заставлял его заготавливать дрова и не давал ни минуты покоя. Ыльбуль не вынес тяжких страданий и через год ушел [от него]. [Он] стал вместе с Чэмо, жителем Тончхона, торговать солью.

[Однажды] на лодке он добрался до Амнока ²⁸ и с [грузом] соли поплыл вниз. Остановился [он] в доме жителя деревни Сасучхон, расположенной на восточном берегу реки. /495/ Старуха из этого дома попросила [у него] соли, и он дал ей меру (ду) с лишним, но, когда попросила второй раз, не дал. Весьма раздосадованная, женщина тайком спрятала свои туфли в [его поклажу] с солью, а ничего не знавший Ыльбуль взял ее и тронулся в путь. Пустившаяся вдогонку женщина задержала его, умышленно обвинила в краже туфель и пожаловалась амнокскому управителю (чэ). Управитель же в качестве возмещения [украденных] туфель отобрал соль и отдал старухе, наказал [Ыльбуля] палками и прогнал. В то время он настолько отощал и был одет в такие лохмотья, что видевшие его люди никак не могли признать в нем внука вана.

Как раз в это время министр государства Чхан Джори решил свергнуть вана. Поэтому прежде всего отправил Чобуля из Северного округа и Соу из Восточного округа, чтобы обыскали всё среди гор и равнин и нашли Ыльбуля. Добравшись до берега реки Пирю, они увидели на лодке мужчину, который, несмотря на поникший вид, был необычайно стройным и изящным. Заподозрив в нем Ыльбуля, они поклонились ему и сказали: «Ныне наш ван [осуществляет] неправедное [правление], поэтому министр государства вместе с сановниками вошли в заговор, чтобы низложить его. Внук вана отличался скромным поведением и милосердием, любит людей и сможет унаследовать дела предков (престол), поэтому нас послали встретиться [с вами]». Ыльбуль не поверил им и сказал: «Я /496/ [простой] деревенский житель, а не внук вана. Продолжайте поиски». Соу и другие [гонцы] ответили: «Наш государь давно утратил сердца людей и совсем недостоин быть главою государства, поэтому все сановники с глубоким почтением ожидают внука вана и просят не сомневаться». Тогда [Ыльбуль] вернулся [в столицу] с почетным сопровождением. Обрадованный [Чхан] Джори поселил его в доме, находящемся в южной части Чомэка, и [позаботился], чтобы никто из людей не узнал [об этом].

Осенью, в девятом месяце, когда ван охотился на северном склоне горы Хусан, министр государства Джори последовал за ним. Он позвал людей и сказал: «Кто согласен со мной, пусть сделает то же, что и я». Он воткнул в свою шапку тростниковый лист. Присутствующие также воткнули по листу тростника. [Так Чхан] Джори узнал, что намерения у всех одинаковы. [Они] вместе свергли вана, заточили его в особое помещение, окружили воинами. Затем они встретили внука вана, вручили ему государственную печать со шнуром и возвели ваном.

Зимой, в десятом месяце, повсюду стоял желтый туман. В одиннадцатом месяце подул ветер с северо-запада и в течение шести дней поднимал [тучи] песка, катил камни. В двенадцатом месяце на востоке появилась комета.

В третьем году (302 г.)

Осенью, в девятом месяце, ван во главе 30-тысячного войска напал на округ Хёнтхо (Сюаньту), захватил восемь тысяч /497/ человек и поселил [их] в Пхёнъяне ²⁹.

В двенадцатом году (311 г.)

Осенью, в восьмом месяце, был послан военачальник, который напал и захватил ляодунский Сианьпин ³⁰. [76]

В четырнадцатом году (313 г.)

Зимой, в десятом месяце, совершено нападение на округ Лолан (Аннан) ³¹ и взято в плен более двух тысяч мужчин и женщин.

В пятнадцатом году (314 г.)

Весной, в начальном месяце, возвели сына вана Саю наследником. Осенью, в девятом месяце, на юге [наши войска] напали на [китайский] округ Дайфан.

В шестнадцатом году (315 г.)

Весной, во втором месяце, атаковали и разрушили крепость Хёнтхо (Сюаньту), очень много было убитых и взятых в плен.

Осенью, в восьмом месяце, на северо-востоке видели комету.

В двадцатом году (319 г.)

Зимой, в двенадцатом месяце, из государства Цзинь бежал к нам пинчжоуский ³² цыши Цуй Би. Раньше Цуй Би тайно подстрекал нас, род Дуань и род Юйвэнь ³³ вместе напасть на Мужун Вэя. Когда же [эти] три государства напали на Цзичэн, [Мужун] Вэй закрыл [крепостные] ворота и стал обороняться, но войску рода Юйвэнь послал угощение: вино и мясо. Два других /498/ рода, заподозрив, что род Юйвэнь находится в сговоре с [Мужун] Вэем, увели свои войска обратно. Военачальник Юйвэней Си Дугуань сказал: «Если оба государства ушли, то я один возьму его (Цзичэн)». [Мужун] Вэй велел своему сыну Хуану и чжанши Пэй И взять отборных солдат и составить авангард, а сам последовал за ними во главе основных сил [большой армии] и нанес Си Дугуаню такое жестокое поражение, что тому едва удалось спастись самому. Узнав об этом, Цуй Би повелел своему племяннику (сыну старшего брата) Тао отправиться в Цзичэн, чтобы притворно изъявить покорность. Когда [Мужун] Вэй встретил его с солдатами, Тао испугался и сдался. [Мужун] Вэй затем послал Тао назад, чтобы передать [Цуй] Би: «Лучшая политика — изъявление покорности, а худшая — бегство», и со своими воинами выступил в погоню за ним (Цуй Би). [Цуй] Би всего с несколькими десятками всадников покинул дом и бежал [к нам], а все оставшиеся его люди сдались [Мужун] Вэю. Вэй повелел своему сыну Жэню усмирить Ляодунский округ, поэтому города и селения [теперь] были в такой же безопасности, как прежде. Наш (когурёский) военачальник Ёно удерживал крепость Хасон, но [Мужун] Вэй послал своего полководца Туна, который неожиданно напал и захватил его, взял в плен более тысячи семей и вернулся в Цзичэн. Ван многократно посылал войска грабить Ляодун, [поэтому] Мужун Вэй приказал усмирить его Мужун Ханю и Мужун /499/ Жэню. Когда ван запросил союза, Хань и Жэнь вернулись назад.

В двадцать первом году (320 г.)

Зимой, в двенадцатом месяце, выступила армия грабить Ляодун. Мужун Жэнь отразил [нападение] и разгромил [нашу армию].

В тридцать первом году (330 г.)

Отправили посла к хоучжаоскому ³⁴ [правителю] Ши Лэ и преподнесли стрелы из дерева ку ³⁵.

В тридцать втором году (331 г.)

Весной, во втором месяце, скончался ван. Его похоронили на возвышенности у реки Мичхон и нарекли [посмертным] именем ван Мичхон.

/500/ Исторические записи трех государств

Книга семнадцатая. [Конец]

Комментарии

1. По Саньго чжи, его звали Вигун («подобный Гуну»).

2. Очевидно, это был нарочито выдуманный рассказ, который и отражал существовавшие обычаи. Как указывается в Саньго чжи, обычно «могилы [в Когурё] делают из сложенных в виде холмика камней, а вокруг них сажают сосны и кедр».

3. Это, вероятно, основано на сообщении Саньго чжи (Вэй чжи, Мин-ди цзи, 4-й г. эры Цин-лун): «Осенью, в седьмом месяце, когурёский ван Гун (Вигун) отрубил и прислал голову Ху Вэя, посланца Сунь Цюаня».

4. И здесь изложение дано в основном по тексту Саньго чжи (Вэй чжи, Дунъи чжуань): «Во втором году эры Цзин-чу (238 г.), когда давэй (военный министр) Сыма Сюань-ван со своими войсками усмирял Гунсунь Юаня, Гун (Вигун) прислал на помощь несколько тысяч солдат во главе с чубу тэга».

5. Эта запись также основана на Саньго чжи (тот же раздел).

6. См. также «Летописи Силла» (16-й год исагыма Чоби) в кн.: Ким Бусик. Самкук саги. М., 1959.

7. Эта дата указана в Саньго чжи (Вэй чжи, Ци-ван Фанцзи, 4-й г. эры Чжэн-ши). Ли Бёндо считает эту дату неправильной, поскольку, по данным Бэй ши и фрагмента надписи на стеле в ознаменование побед Гуаньцю Цзяня, его поход начался в 5-м году эры Чжэн-ши (244 г.) и завершился падением когурёской столицы Хвандо в пятом месяце следующего (245) года [Ли Бёндо, с.263].

8. См. примеч. 40 к кн.13.

9. О взятии Гуаньцю Цзянем Хвандо (в 6-м году эры Чжэн-ши, т.е. в 245 г.) и отводе его войск рассказывается и во фрагменте надписи на стеле, высеченной в его честь (цзигунбэй). В «Жизнеописании Гуаньцю Цзяня» в Саньго чжи (Вэй чжи) имеется запись о том, что было после взятия Хвандо, т.е. после вывода войск Гуаньцю Цзяня: «В шестом году [эры Чжэн-ши, 245 г.] возобновили поход; Гун (т.е. Вигун, ван Тончхон) бежал в Мэгу, а для преследования его послан сюаньтуский тайшоу Ван Ци».

10. Согласно Саньго чжи (раздел «Жизнеописание Гуаньцю Цзяня»), ван Тончхон бежал в Мэгу (***), а в «Описании Окчо» в том же сочинении сказано, что ван Тончхон из Окчо бежал в Северное Окчо, «которое иногда называют Чхигуру (***), а Чхигуру от Южного Окчо находится на [расстоянии] восьмисот с лишним ли и граничит с Ымну (кит. Илоу)». Чхигуру, центр Северного Окчо, находился в районе современного Чонсона. Ли Бёндо полагает, что составитель «Летописей Силла» перепутал (из-за некоторого сходства знаков *** чхи и *** мэ) Чхигуру с Мэгу (Мэгуру), находящимся в противоположном направлении. Ван Вигун бежал не в Северное Окчо, а на юг, поэтому составитель летописи написал Южное Окчо. Ли Бёндо считает, что это сообщение корейского летописца основано на местных источниках и заслуживает доверия. Мэгу (или Мэгуру ***), по его мнению, это часть Южного Окчо, называвшаяся также Е или Емэк, и находится в Мэсоне (***) периода Корё (X—XIV вв.) или в современном Мунчхоне (***). С помощью иероглифов *** или *** передавалось звучание древнего местного слова «вода», а гуру означало на когурёском языке «городок», «укрепление». Таким образом, Мэгуру в переводе на китайский язык должно было быть записано как *** (Сусон). Об этом см.: Ли Бёндо. Гэнтугон оёби Ринтогун ко. — Сигаку дзасси. Т. 41. 1930, № 4—5.

11. Перевал Чукрён (Чуннён) идентифицируется с современным перевалом Хванчхорёном, находящимся в 110 ли (около 50 км) к северо-западу от Хамхына. Здесь найдена и стела силлаского вана Чинхына, поставленная после посещения им северных пределов государства. Этот перевал играл важную роль в связях между Окчо (в районе современного Хамхына) и Когурё, расположенными по среднему течению реки Амноккан. У его подножия сохранились следы от крепости Чуннён, существовавшей еще в конце династии Ли. Название крепости Чуннён (***) по звучанию совпадает с древним названием перевала Чуннён (*** Чукрён, где происходит ассимиляция согласных — -кр в -нн).

12. Согласно комментарию к Хоу Хань шу, Задним, или Северным, округом назывался округ Чольлобу.

13. В Саньго чжи (Дун-Воцзюй чжуань) отмечается: «Ван Ци выслал специально [войска] для преследования Гуна, и они дошли до крайних восточных пределов [Окчо]». Вероятно, сам Ван Ци не участвовал в этих действиях.

14. Это был командир особого отряда для преследования когурёского вана.

15. Рассказы о подвигах Миру и Нюю не встречаются в китайских источниках. Поэтому некоторые японские историки, например Икэути Хироси, пытались представить их как вымысел и отрицали всячески их значение как исторических свидетельств (см.: Икэути Хироси. Соги-но тохо кэйряку). Однако эти взгляды вызвали возражение уже в колониальный период со стороны таких историков, как Ли Бёндо [Ли Бёндо, 1924], которые подчеркивали, что эти рассказы, достоверно показывающие пути передвижения когурёских и вэйских войск, являются ценными когурёскими свидетельствами местного происхождения и заслуживают полного доверия, несмотря на беллетристический налет в изложении. О возвращении вэйских войск через Наннан (Лолан) сообщается в повествовании о восточных е в Саньго чжи: «В 6-м году эры Чжэн-ши (245 г.) лоланский тайшоу Лю Мао и дайфанский тайшоу Гун Цзунь на том основании, что проживающие к востоку от горного хребта люди е зависят от [Ко]гурё, отправили солдат для их покорения». Фразу «зависят от [Ко]гурё» Ли Бёндо истолковывает следующим образом: когда ван Тончхон прибыл к людям е и стал собирать силы для отпора вэйской армии, два управителя ханьских округов решили противодействовать этому и напали на восточных е. А отступление вэйских войск по направлению к Лолану (в район современного Пхеньяна) могло произойти после поражения их под ударами когурёских сил в районе современного Вонсана и Токвона, когда они избрали дорогу через перевал Ахобирён и далее через Яндок, Сончхон и Кандон (в провинции Южная Пхёнан).

16. В тексте Саньго чжи, откуда заимствован эпизод, допущена ошибка: неверно указано направление движения вана Когурё и преследовавшей его вэйской армии — на север Окчо, тогда как они двигались в сторону Южного Окчо. Указано там же и расстояние — тысяча с лишним ли, очевидно, это расстояние от Хвандо (столицы Когурё) до Южного Окчо (города Пульла, находившегося в районе современного Вонсана и Анбёна). Надпись «Крепость Пульла» на горе Хвандо вряд ли была вырезана вообще; речь, видимо, идет о двух отдельных надписях, высеченных на горе в районе Хвандо и в самой крепости Пульла.

17. См. «Жизнеописание Гуаньцю Цзяня» в Саньго чжи.

18. Гуади чжи — географическое сочинение эпохи Тан, написанное чжуцзоланом Сяо Дэяном и другими, до нашего времени не сохранилось. Авторы этого сочинения, следуя за утверждением Саньго чжи о надписи «Крепость Пульла» на горе Хвандо (см. примеч. 16 к кн. 17), ошибочно отождествляли крепости Пульла и Кукнэ (т.е. Хвандо).

19. Ли Бёндо считает, что здесь под Пхёнъяном имеется в виду город, который стал в описываемое время второй (после Хвандо) столицей Когурё, называвшийся также Восточной столицей (Тонхвансон), и находился на противоположном берегу реки Амноккан, вероятно, около современного города Канге [Ли Бёндо, с.267]. Название этого города Пхёнъян впоследствии было перенесено на город на берегу реки Тэдонган после присоединения этой территории к государству Когурё. Таким образом, составитель «Летописей Когурё» ошибочно отождествил более ранний когурёский Пхёнъян с будущей столицей государства Когурё на реке Тэдонган. В описываемое же время столица Когурё не могла быть перенесена в Пхёнъян, где была столица Лолана (или Аннана).

20. Вангом — имя мифического основателя Древнего Чосона — Тангуна, считавшегося духом-защитником Пхёнъяна (современный Пхеньян) в период существования государства Корё (X—XIV вв.) со столицей в Кэгёне. Вся фраза в летописи появилась в связи с ошибочным отождествлением раннего Пхёнъяна с Пхеньяном, ставшим позднее столицей государства Когурё (см. примеч.19 к кн.17).

21. Это предложение — результат ошибочного прочтения фразы из описания Чосона в «Исторических записках» (Ши цзи) Сыма Цяня, которая гласит, что Ви Ман (пришелец) стал царствовать в Чосоне и «воцарился в [городе] Вангома»: ***. Вангом — не название стольного города.

22. Чжанлин (в корейском чтении Чаннын) — название усыпальницы и имя семнадцатого корёского вана Инджона (1123—1146).

23. Со ссылкой на историко-географические исследования японских историков колониального периода (Ватанабэ Сандзо, Сонода Ицукамэ) Ли Бёндо считает, что местонахождение Синсона можно определить по следам когурёской крепости на северном склоне Бэйфаншань к северу от города Фушунь в Северо-Восточном Китае. Поскольку Синсон был основан в 5-м году правления вана Когуквона (335 г.), записи, упоминающие эту крепость (город) в более раннее время, не могут считаться достоверными [Ли Бёндо, с.269].

24. Должно быть: «западной».

25. Мужун Вэй — представитель племени сяньби, входившего в этническую группу дунху. В то время он был «великим главноуправляющим» (да дуду, или да даньюй) сяньбийцев, имевших столицу в Дацзичэне (современный Цзиньчжоу в провинции Ляонин в Северо-Восточном Китае). Его сын Мужун Хуан стал основателем династии Ранняя Янь (Цянь Янь), одного из 16 царств пяти северных племен при Восточной Цзинь (IV — первая половина V в.).

26. В Вэй шу (Гаоцзюйли чжуань) он назван Ыльбульли.

27. Здесь ***, а по Самгук юса (Ваннёк) — ***.

28. По-видимому, достиг низовьев реки Амноккан.

29. См. примеч. 19 к кн. 17. И здесь Пхёнъяном назван не город на реке Тэдонган, а старый город на реке Амноккан под тем же названием. Территория Лолана в районе Пхёнъяна в то время еще не была присоединена к владениям Когурё.

30. Сианьпин, уезд, подчиненный китайскому округу Ляодун и расположенный у современной реки Аньпинхэ (к северо-востоку от современного города Цзюляньчэн), представлял собой серьезную помеху на пути продвижения армии Когурё к низовьям реки Амнок, поэтому взятие Сианьпина рассматривалось как большой успех Когурё.

31. С 313 г. из «Исторических записей» исчезает название Лолан, зато описано нападение на округ Дайфан (кор.Тэбан), находившийся к югу от Лолана, в 314 г., из чего можно заключить, что в 313—314 гг. Лолан перестал существовать, а его владения стали территорией государства Когурё. Учрежденный в 3-м году правления эры Юань-фэн ханьского императора У-ди (т.е. в 108 г. до н.э.), Лолан в течение 420 с лишним лет служил оплотом китайской экспансии на Корейском полуострове. Но, по мнению историков КНДР, китайский округ Лолан находился за пределами Корейского полуострова, однако проблема определения его местонахождения не решена.

32. Пинчжоу при династиях Вэй и Цзинь был высшим административным центром, которому подчинялись китайские округа восточных пределов (Ляодун, Сюаньту, Лолан и Дайфан). Впоследствии он назывался также городом Ляодун (современный Ляоян).

33. Роды Дуань и Юйвэнь относились к племени сяньби, причем первый из них обитал к западу от мужунов, а второй — к северу от них.

34. Позднее Чжао (Хоу Чжао) — одно из 16 царств пяти северных племен (ху) при Восточной Цзинь.

35. Дерево ку (***) — прутняк китайский, относится к роду вересковых (можжевеловых). Стрелы из ку с каменными наконечниками издавна вывозились от «восточных варваров» (дунъи), в частности от сушэней. Специальные исследования этому вопросу посвятили Икэути, Ли Джунхва и другое ученые (см. [Ли Бёндо, с.275]).