О иностранных посланниках.

Наше правительство обладанием многими народами, составлением единодержавия, и лепотою величия своего, состоит ныне превосходнее правительстве прежних веков весьма далеко, и здесь от востока, запада, севера, и юга, посланников приезжающих, на поклонение с подносными дарами, бывает весьма много. Дела иностранные исправляют у нас три джурганя (коллегии) особенно: джургань управляющая внешние области дела по Мунгалским княжествам; Джургань военная дела по княжествам Татарским и Индейским; джургань благочиния дела по всем протчим царствам, и притом у сей джургани, для подносных даров установлены годы; для приезжающих людей установлено число, по скольку человек принимать их; для привозов от их земель происходящих редкостей, есть срочные времяна; для чинимых здесь [267] награждений и милостей иностранным людям, наблюдаются степени и различия.

УСТАНОВЛЕНИЯ

для покорившихся и предавшихся владений.

Владельцев возводить на престолы всегда отсюда, утверждая возведения посылаемыми к ним че и гаумин ²²⁸.

Годы числить и писать им здешние царствовании Тайцин.

Присылать им посланников своих сюда три раза в году, ко дню рождения государя нашего, ко дню нового года, и ко дню зимнего поворота, на поклонения, с поздравительными грамотами и с собственными от земель своих редкостями, приносимыми государю, государыне супруге, и государыне матери.

Посланников с подносными дарами принимать на границах, наблюдая всегда числа людей при них, чтоб посланник не составлял свиту свою [268] свыше ста человек, считая в сем числе и самого его; к Пекину пропустить его в двадцати человеках, а протчих людей его оставить на границе, ко ожиданию милости государя нашего, довольствуя пищею; водою приехавшего посланника принять не свыше как на 3 суднах, чтоб на одном судне не было больше ста человек ²²⁹.

По приезде его в Пекин, сделать ему осмотр, и постановить к нему у двора караул.

Строго запрещается пограничным главным начальникам здешним принимать от иностранных людей подарки.

Впускать иностранные купеческие судна в тех только годах, в которых должно привозить ко двору подносные дары.

Не допускать никого до покупки, мены, и продажи запрещениях товаров. [269]

Посланников с свитами от границ до Пекина, и от Пекина до границ довольствовать на обеих путях подводами и пшеном, из казны по указам, и определять к ним начальников приставов и военных людей.

Получаемые из иностранных владений к государю нашему писания, пересылать имеют главные пограничные начальники в Пекин, со своими подчиненными начальниками, нарочно отправляемыми, а не с иностранными людьми, которые привозить к ним будут, и поручается им, получая такие писания, распечатывать, и по рассмотрениях прилагать к писаниям изъяснения свои со мнениями; от себя же им в иностранные владения никогда не писать, разве по нарочным отсюда указам.

КОРОЛЕВСТВО ГОУЛИ ²³⁰.

Из сего королевства присылается сюда каждого года по окладу дань, состоящие как следует: [270]

Три раза в году, ко дню рождения государева, к новому году, к зимнему повороту, присылаются оттуда подносные дары.

К государю.

Полотна по 30 кусков

цыновок с драконами по 2

кож барсовых — по 10

бумаги — по 2 000 дестей,

Тафты в 1 раз 70, а во 2 и 3, раз по 40 кусков.

Цыновок разноцветных в 1 и 2 раз по 60, а в 3 раз 80. [272]

Кож выдровых только в 1 раз — 20

Государыне бабке.

Тафты по — 30 кусков.

скрынок тамошней работы в два раза по 2, а в третий раз по 1.

Полотна — по 30 кусков.

Цыновок разноцветных — по 30

Государыням, матери и супруге

Тоже.

Государю наследнику.

Полотна — по 15 кусков.

Тафты — по 10 кусков.

Цыновок травчетых по 40

Кож барсовых — по 6

бумаги — по 500 дестей.

Королевства Турфань, Хами, и еще пять диких княжеств Индейских.

Турфанское королевство стоит на западосевере от нашей Шансиской области, принято оно под державу здешнего правительства в 13 году [273] царствования государя Шунджи, и установлено приезжать тамошним людям в Пекин с подносными дарами чрез каждые пять лет однажды; ездят сюда Шансискою дорогою, и привозят к государю нашему дары по положенному на них окладу.

Яшмы — по 1000 гинь

алмазу — по 2 дзиха

Прежде приводили они сюда по окладу свои Мунгальские кони и верблюды, еще привозили соколы, ястребы черные, бумажные полотна, изюм, рога лин ян, нашатырь, луки, ковры, ножи, седла, а после по милости здешней освобождены стались от дальнего провоза оных вещей, и ныне привозят к государю только яшму и алмаз как показано.

Хами и Индейцы ездят сюда на каком положении Турфанцы, но только приняты в подданство после сих ²³³. [274]

КОРОЛЕВСТВО ЛЮ ЦЮ.

Оно состоит в острове великом на море, отсюда на востокоюге. Род королей тамошних называется шан; присылают дары к государям нашим по установлению здешнему, чрез два года однажды, на качества которых и количества установления нет, а только положен оклад привозить сюда красной меди тамошней по 3000 гинь, спелого лю хоана по 12600 гинь, гуа по 3000 гинь ²³⁴.

Возводятся короли тамошние на престол по привилегиям и печатям, посылаемым от наших государей.

Установлено присылаемых оттуда учеников обучать здесь наукам в главном училище.

КОРОЛЕВСТВО ХОЛАН ²³⁵.

Холанцы ездят сюда морем с подносными дарами чрез пять лет [275] однажды; они прежде сего приставали к берегу Гуандунскому ²³⁶, а после велено им приставать к Фугянскому берегу. Первой их посол, которой назывался Биливе Ехпаж, был здесь на поклонения с биоу ²³⁷ и с подносными своей земли вещьми пред Государем Шунджи в 13 году царствования его величества; и в сие время по прошению посла ездить их Холанцам сюда на поклонение с подносными дарами дозволено, и хотя количествам даров их положения тогда не сделано, однако привозить они должны.

[276] КОРОЛЕВСТВО АНЬ НАНЬ.

Тамошние короли утверждаются на престоле нашими государями; подносные дары привозятся оттуда — по установлению в каждых шести годах по два раза, чрез область Гуанси, такие.

КОРОЛЕВСТВО СЯНЬ ЛО

Составилося королевство сие из двух королевств. Короли тамошние на престоле утверждаются нашими государями, и присылают по высокопочитанию своему подносные дары чрез три года однажды.

К государю.

К государыне.

Оные же вещи по половинному числу.

КОРОЛЕВСТВО СИ ЯН ²³⁸.

/1652 года./ Тамошние люди начали привозишь сюда подносные дары с 6 года царствования государя Канси, и им для провоза даров срочного года не установлено, за дальностию проезда их; пристают они к Гуандунскому берегу; и ныне есть несколько людей их оставшихся и живущих в Умыне ²³⁹. [278]

Для привозу оттуда подносных даров установлена допускать к берегам нашим только до трех кораблей их, и смотреть, чтоб на каждом не было свыше 300 человек, а к Пекину допускать по 22 человека; Протчих на берегу оставшихся довольствовать пищею, и содержать под присмотром.

В 9 году царствования государя Канси был здесь с грамотою биоу и с подносными дарами посол Мановень Саладаж.

В 17 году присылал сюда посла с грамотою биоу король Афонс, при после привезен живой лев.

Оттуда присылаются к государю нашему подносные дары по усерднейшему высокопочитанию, состоящие в таких вещах:

КНЯЖЕСТВО ИНДИЙСКОЕ УСЫ ДЗАН.

Сие княжество вообще называется Турфаньскою землею.

В 5 году царствования государя Шунджи тамошней князь Чанхован прислал сюда подносные дары, и данные ему и предместникам его от Китайских государей привилегии и печать, которые тогда повелением государя Шунджи по прошению его переменены; посланником от оного князя было здесь лама [поп] Соном Росы. И с того времяни, по установлению здешнему, приезжают тамошние попы в Пекин, Шансискою дорогою, чрез каждые три года один раз; привозят подносные дары от князей и от монастырей своих, состоящие из различных вещей:

Кумиры литые и писанные.

Корольки, жемчуг, яхонты, ентари.

Байки, кожи звериные, волосы белые от коней и от скотин разных, ковры и протчее. [281]

УСТАНОВЛЕНИЯ ДЛЯ ТОРГОВЛИ С ИНОСТРАННЫМИ ЛЮДЬМИ.

У иностранных людей, которые приняты будут в посольские домы, покупать потребные ко двору государеву товары, прежде обнародований о торгах их, обнародования же делать всегда письменные, и чтоб торги производились по справедливости, определять приставов, давая им наставления достаточные.

Не продавать иностранным оружия, селитры и других запрещенных товаров.

Товары здешние привозить в посольские домы, и торговаться обеим сторонам между собою по справедливости.

На крашения и на всякие заказные от иностранных нашим людям вещи, полагать для возвратов и доставлений оных срочные дни.

Таких людей, которые будут у иностранных в долги товары брать, и тем или какими либо обманами [282] делать им остановки и обиды, и еще таких, которые станут не явно, а украдкою с ними торговаться, сажать у посольских ворот в колодки.

Не требовать от иностранных людей пошлин с тех только товаров, которые привезены с подносными дарами на одном судне.

Не допускать иностранных людей вывозить из границ наших людей здешних, и на строение судов, дерево, железо, смолу, пеньку, и протчие потребности, без нарочных указов; хлеба отпускать с ними по пристойному числу, только для путевой им пищи, а по многому числу, и особливо на продажу, отнюдь не выпускать.

Выпускать иностранные купеческие суда по окончании торгов назад, не продолжая времени.

Не брать от иностранных людей пошлин с вывезенных отсюда товаров, на тех возвращающихся судах, на которых привезены сюда подносные дары. [283]

На пирах, бываемых по милости государевой для посланников, хозяйствовать члену джурганя благочиния.

К больным иностранным людям посылать врачей от приказа тай и юань [главы врачевания].

Как лошадей и верблюдов гостиных посланничьих кормить, содержать и хранить, так и на посольских дворах для возки воды, для носки дров, для метения, и для всякой чистоты услужников иметь, здешним казенным коштом, по указам.

О НОВОМ ЧАЕ.

Установлено возить ко двору государеву ежегодно новой чай из всех мест, где родится; Отправлять оной в путь отвсюду в одно время, в десятый всегда день, по дне названном хлебной дождь ²⁴⁰, и привозить [284] чай в Пекин на установленные, для всех мест порознь особенные сроки ²⁴¹.

Всего чая числом — 4230 гинь ²⁴².

О посылаемых в иностранные королевства дарах.

В соответствия подносных даров присылаемых к государям нашим от иностранных королей, к ним от их величеств дары посылаются, качеств и количеств не одинаких, по рассмотрениям настоящих дел королевства каждого, и обстоятельства.

А в 10 году царствования государя Шунджи установлено посылать к королю Корейскому дары в [286] соответствие его подносных даров, присылаемых сюда для дня рождения государева, и для нового года.

К королю Люкюскому.

Установлено в соответствие годовой его дани посылать разных шелковых материй по 50 кусков.

К королю Холанскому ²⁴⁴.

В 13 году царствования Шунджи в соответствие присланных от него с посланниками подносных даров, послано к нему от государя.

Свите по разбору ²⁴⁵.

О съестных припасах для иностранных людей.

Установлено отпускать к иностранным людям, которые приезжают в Пекин из иноземных нашего государства областей, и из разных королевств, съестные припасы от приказа столовых приуготовлений по следующему расписанию:

Государевой дочери Гунджеу и супругу ее приехавшим в Пекин вместе. [289]

К оному посланнику, сверх того, чрез 9 дней посылается от лица самого государя, в знак отменной его величества милости,

с приуготовленным кушаньем — 4 стола

с приуготовленным чаем — 10 кунганов ²⁵⁶. [295]

А. О внутренних членах человеческих из Китайской книги минь И ²⁵⁷ называемой.

Человек имеет в себе пять членов, или управителей; СЕРДЦЕ, ЛЕГКОЕ, ПЕЧЕНЬ, СЕЛЕЗЕНКУ, ПОЧКИ.

Утруждаемы бывают.

СЕРДЦЕ излишним смотрением, портится кровь и тратится жизненной дух.

ЛЕГКОЕ излишним лежанием, слабеет и тратится дух.

СЕЛЕЗЕНКА излишним сидением, слабеет тело и тратится апетита,

ПОЧКИ излишним стоянием, слабеют кости и портится кровь.

ПЕЧЕНЬ излишним хождением, слабеют сухие жилы и тратится жизненной сок.

Стражут.

ПЕЧЕНЬ от частых вымышлений, оказывается слабость в сухих жилах. [297]

СЕРДЦЕ от завящивых и сплетенных мудрований, оказывается слабость в кровавых жилах.

СЕЛЕЗЕНКА от частых задумчивостей, оказывается слабость в теле.

ЛЕГКОЕ от многих забот и попечений, оказывается слабость в духе.

ПОЧКИ от чрезмерных строгостей, уважений, наблюдений, оказывается слабость в костях.

Болезнь.

СЕРДЦЕ от печали и воздыхания.

ЛЕГКОМУ от простуды и весьма холодного пития.

ПЕЧЕНИ от гнева и запальчивости.

СЕЛЕЗЕНКЕ от излишней пищи и пития.

ПОЧКАМ от сидения в сыром месте, и от купания. [298]

Владеют.

СЕРДЦЕ кровию — Волосы остатком от крови.

ПЕЧЕНЬ жилами сухими — Ногти от них.

СЕЛЕЗЕНКА телом — Остатком края от тела на ногтях, на веках, на переносице.

ЛЕГКОЕ кожею — Остатком мох от нее.

ПОЧКИ костьми — Остатком зубы от них.

Нос, обоняние и мокрота его зависят от ЛЕГКОГО.

Глаза, зрение и слезы зависят от ПЕЧЕНИ.

Рот, апетит и слина жидкая зависят от СЕЛЕЗЕНКИ.

Язык, вкус и пот зависят от СЕРДЦА.

Уши, слышание и слина пенная зависят от ПОЧЕК. [299]

Кому ВЕСНОЮ случилось повредить себя ветром, у того летом конечно будет понос. Кому ЛЕТОМ случилось себя жаром повредить, тому осенью неминуемая лихорадка. ОСЕНЬЮ кому случилось повредить себя сыростью, кашель тому зимою неминуемой. ЗИМОЮ кому случилось завредиться стужею, весною тот страдать будет горячкою.

К лекарствам надобится: для ЛЕГКОГО мед; для СЕРДЦА ребячья урина (от мальчика не свыше 5 лет), для СЕЛЕЗЕНКИ инбирь; для ПЕЧЕНИ уксус; для ПОЧЕК соль. [301]

Б. О двойственных действиях духа инь ян, из Китайской книги И гин называемой ²⁵⁸. [302]

НАЧЕРТАНИЕ ФУСИЕВО ²⁵⁹.

[303]

(Белые кружки оказуют ЯНА, а черные ИНЯ. Смотреть ниже сего ремарк о инь яне.)

Что небо и земля имеют себе по пяти мест, в том есть между ими союз.

Всех чисел, у неба 25, у земли 30, а у обеих 55.

В сем заключается вина рождениям и совершениям вещей, и вина действиям гойшинь ²⁶⁰. [304]

ИЗЪЯСНЕНИЕ.

В таких словах содержится начертания оного мудрость.

Основано начертание на числах, а числа представляют образы.

По сему, что у неба и земли выходит из десяти порознь смекаемых чисел пятьдесят пять, и что небо и земля имеют на стольких числах по пяти мест, небо есть ЯН, земля есть ИНЬ; ЯН раждает вещи, а ИНЬ совершает ²⁶¹. [305]

На начертании в самой средине 5 ЯН, и 10 ИНЬ, значат два вида рождения и совершения вещей.

Числа всегда начинаются от 1, остановляются на 10.

С 1 до 5 оказуют рождение вещей, с 6 до 10 оказуют совершение вещей, рождение у Яна, совершение у Ина, и так идет рождения и совершения вещей порядок; но содержание всего порядка состоит в срединном 5 Яне, он сих чисел 1, 2, 3, 4, 5, скрытно [306] составляет 15, и назван 50-ти чисел му ²⁶², как весна почитается главою четырех времян, содержа силу рождения вещей целого года.

У неба пять чисел сих 1, 3, 5, 7, 9, все Яны, и составляют собою 25.

У земли пять же чисел 2, 4, 6 8, 10, все Ины, и составляют 30.

Но 25 и 30 составляют 55, из 10-ти, что небо 1, земля 2, небо 3, земля 4, небо 5, земля 6; небо 7, земля 8; небо 9, земля 10. Таково есть неба и земли собственное расположение; так они по ЯНУ ИНУ, имея по пяти мест, имеют между собою союзы.

В четырех образах чисел совершающих 6 называется большим ИНЕМ, по тому, что ИНЕВО возвышение состоит в отступлении.

Когда в четырех образах чисел совершающих 6 назван большим ИНЕМ, то надлежало бы в четырех образах чисел раждающих 4 назвать малым ИНЕМ, но названы 4 большим ИНЕМ, 2 малым ИНЕМ, по тому, что ЯНОВО возвышение состоит в приступлении.

А причина сему, что числа раждающие отступать не могут, а числа совершающие отступать могут. Как весна и лето состоят у рождения, а осень и зима состоят у совершения, по чему весною раждающиеся, летом растущие травы и дерева, когда телами своими и образами утвердятся, дошед до осени остановляются, и более не ростут; дошед до [308] зимы, соки свои в себе скрывают и доводят себя до ветхости и гнилости, а нежными и малыми, каковы были с начала рождения своего, возобновлять себя не могут: по сему то сказано, что числа совершающие отступать могут, а числа раждающие отступать не могут.

ЧЕТЫРЕ ОБРАЗА РАЖДАЮЩИЕ с 5 срединными, то есть с видом ЯН, называются четырмя образами внутрьними, по чему как 1 с 4, составляет 5, так и 2 с 3 составляют 5 же, а 5 такое число, которое скрытно содержит в себе 15, и которое называется числом рождения и совершения вещей; оно скрытно содержит в себе 15, так как ЯНОМ во время весны и лета раждающиеся вещи, ИНОМ совершаются во время осени и зимы, то есть осень и зима те вещи совершают, кои рождены весною и летом; когда бы весна и лето не раждали вощи, то бы осени и зиме совершать было нечего; напротив сего ЯН скрытно имеет [309] в себе такую возможность, что весною и летом родившуюся от него вещь совершить может, хотя не дойдет оная до осени. Так то сила 5-ти содержит скрытно в себе 15, такое содержит число, кое названо числом рождения вещей и совершения. Здесь прямо видно четырех образов внутрьних, (кои суть чисел раждающих) мудрость.

ЧЕТЫРЕ ОБРАЗА СОВЕРШАЮЩИЕ с 10 срединными, то есть с видом ИНЬ, называются четырмя образами внешними; по чему 6 с 9-ю составляют 15 и 7 с 8-ю составляют 15 же; здесь явно составляются числа по 15, как осенью и зимою ИНЬ совершает те вещи, кои ЯНЬ родил весною и летом, и сила рождения и совершения вещей явна есть. Таким то порядком четыре образа внешние явно составляют 15, такое число, кое есть числом рождения и совершения вещей. Здесь прямо видна четырех образов внешних (кои суть чисел совершающим) мудрость. [310]

Начертание показует порядок, как восходят и нисходят ИНЬ ЯН, как отходят и приходят стужа, жар, как обращаются четыре время; доводит нас начертание до познания мудрости, как родятся и совершаются вещи.

6 Место есть большого ИНА, по сему, что ИНЕВО действие состоит в отступлении, и что шесть есть отступления конец, и значит место старого ИНА, то есть значить время ИНА беспримесного, идет ИНЬ тогда по пути северному, а в поворот зимней получает себе перемену тем, что он вне будучи, дошел до крайности, и внутри явился 1 ЯНЬ.

8 Место есть малого ИНА, ИНЬ идет тогда по пути восточному, получает перемену в весеннее равноденствие тем, что он вне будучи отступил, и внутри явился 3 ЯН. [311]

7 Место есть малого Яна, Янь идет тогда по пути южному, получает перемену в летней поворот тем, что он вне будучи, воздействовал силою полною, и внутри появился начальной Инь.

9 Место большого Яна, то есть время старого Ина, и как Яново действие состоит в приступлении, то 9 и есть крайностью приступления, Ян идет тогда по пути западному, получает перемену в равноденствие осеннее тем, что он, будучи вне, дошел до крайности, и как в крайности можно преобразиться и проникнуть, то по тому внутри является 4 Инь.

Рождение вещей есть действие Яна, а совершение вещей есть действие Ина, где Янь разполагается, тамо Инь по расположению его сотовариществует.

О числе 9, которое на начертании поставлено на западе, и значит осень, разуметь должно, что по времяни сему [312] Яново приступление доходит до крайности, и в крайности действие его превращается в действие Иново.

Из предписанного можно понять как восходят и нисходят Инь Ян, как приходят и отходят жар, стужа, и как обращаются четыре время, а далее можно понимать как раждаются и совершаются вещи.

Когда рассматриваем начертание прилежно, то видим внутри и вне оного для рождения и совершения вещей порядок, показующий такую между числами сродность, какова есть между братьями родными, (большими с меньшими) и такую между ими союзность, какова есть между мужами с женами.

1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10, по расположению своему так между собою сродны, как большие братья с меньшими, и так союзны, как мужи с женами. [313]

Таким образом во всем предписанном содержится вина превращениям вещей и действиям Гойшинь ²⁶³. [315]

Изданы ханом Юндженом, отцом нынешнего хана Кяньлуна.

О почитании родителей и старейших братий, сколь сия естественная человеку должность важна есть.

Царь царей, милосердый государь наш Шен-Дзу, правительствовавший шестьдесят один год, подражая спасительным делам своих праотцев, имел всегда в почитании своих родителей, сердце неослабеваемое, над книгою его величество, коя называется Хиоу гинь янь и ²⁶⁴, трудился весьма прилежно, изъяснил ее весьма подробно, и всю силу и тонкость из писания сего вывел на разуме проницательном. Труд его величества явно доказывает, что на почитании родителей и старейших братий, основано было у него государя все [316] государственное правление, тем еще, что в статьях святого поучения своего постановил статью о сем главною.

Я принявши после его величества великое правление, содержу оставшееся от него государя учение в уме моем и сердце твердо, толкую вам воины и простой народ оное пространно по положенным его величества мыслям, и за долг почитаю говорить вам о почитании родителей и старейших братий, прежде протчего, образом внятным и вразумительным.

Оно для человека есть небесная вечность, земная справедливость, естественная должность! Кто не почитать родителей своих может, тот однако ж не помнить и не чувствовать любви к себе родительской не может, смотря, как младенец, будучи голоден, приняться за пищу сам не может, будучи холоден, одеть себя не может, как родители бдят при нем, слушают и разбирают голосы его и тоны, примечают и рассматривают цветы и перемены лица его и тела; улыбнулся, возрадовались; [317] всплакнул, смущены стались; переступать начал, при нем не отлучны, заболел, разгорелся, не нужен сон, не нужна пища; воспитывают его по степеням и летам рачительно, учат, руководствуют до самого возмужания, а и по возмужании еще, стараются и пекутся о его супружестве и о целой жизни. Заключу словом, родители разнообразными о детях своих попечениями, истощевают все свои силы и душевные и телесные, их благодеяния к детям, бесчисленные, сколь бесчисленна есть высота небесная. Кто от сынов, хотя тысячное благодеяние родительское заслужить желает, тот должен предо ними заслуживать оное всем своим сердцем и всею своею силою: быть во всяком повиновении, расход иметь всему умеренной, принимать вместо их труды и заботы, и стараться, чтоб они довольны были всегда и спокойны, не играть в мотовские игры, и не пьянствовать; не быть забиячливу, и склонну к ссорам и дракам; не кидаться на корысти, и не давать пристрастной потачки жене [318] своей и детям: пусть он иногда всех пред родителями учтивостей и вежливостей в точности исполнить не возможет, но искренность его к ним, усердие, требуется уже непременно. Дзень Дзы ²⁶⁵ всех тех, кои живут и обращаются между людьми непостоянно, неверно кои служат государю своему, кои в должностях, на начальствах, неусердны, и неприлежны, в дружбе кои не тверды, и кои ни войнах и сражениях неревностны, называет сынами пред родителями своими непочтительными. Когда большой сын у отца своего почитается начальником дома, а большой брат у меньших братий своих почитается старшиною дома, следовательно меньшие братья должны всегда, как домашние приходы и расходы держать, так и большие и малые дела, и нужды исправлять, с ведома и дозволения большого своего брата; не приниматься [319] за столом прежде его за пищу и питие, вежливо говорить ему и отвечать, напереди его не ходить, и выше его не становиться и не садиться; когда тебя естественная должность обязывает почитать и всякого постороннего человека, которой против тебя десятью годами от роду старше; того, как большого твоего брата, а и которой пятью годами старше тебя, с тем ходить должен поозадь плеч его, следовательно не паче ли ты обязан естественною должностью почитать такого брата, которой с тобою одной крови? И так не почитание старейших братий с непочитанием родителей нараздельны, одно за другим следует не отменяемо, и обои по тому приемлются от естественной должности неразлучными и важными; кто возможет быть сыном пред родителями почтительным, возможет тот быть и братом пред старейшими почтительным, а когда уже возможет кто и сыном и братом быть почтительным, будет конечно на пашне и на поле смирной и доброй крестьянине, на войне и на сражении [320] верной государю и храброй воин. Вы правда знаете, что долг есть почитать родителей и старейших братий, но только одно в вас и есть знаете, а без всякого более рассуждения; по чему опасаюсь я; чтоб вы от сей естественной должности вовсе не отстали, а она столь важна, что точным исполнителем ее, такой из вас назваться возможет, которой примется за раскаяние горькое, происходящее от сердца искреннего, и употреблять будет ко исполнению ее все силы свои и возможности, которой от единого двигнувшегося в себе для родителей и старейших братий благого помысла, равно будет располагать и на протчие дела и обращения помыслы благие, которой оставляя всякие пустые прикрасы и наружности, не будет пренебрегать надлежности своей в делах, кои хотя суть малы, и не льститься на чины и славы, и которой не будет обленяться при окончивании благого дела, возымевши старание при начинании оного. Есть хотя на неимеющих почитания и повиновения к родителям или к [321] старейшим братиям законы государственные особые, но могут оные исправлять оказавшихся явно, а на утаевающих и скрывающих виды и следы непочитания, наступать не могут; и последствию сего, мне весьма жалко и несносно бывает, когда из вас незнающие при том ни стыда уже ни совести, валятся и упадают во вся пагубная, злая; Вот причина, побуждающая меня на сие продолжительное поучение, и я от вас воины и простой народ желаю, чтоб такой естественной долг исполняли вы, возбуждая и поощряя друг друга, и не признавая слова мои за лишние и праздные. Говорю с воздыханием, ведая, что все добродетели у святых мужей основаны на сей единственно естественной должности, что правления Иоуя, Шуня ²⁶⁶ ни мало из почитания родителей и старейших братий не выступали, и что, как Меидзы ²⁶⁷ написал, тогда только благоденствие и тишина в государстве быть могут, когда [322] почитание к родителям и братиям старейшим исполняться будет.

О уважении родов всякого звания людей, и поколений, и о приведении родственников и однопоколенных в мирное и союзное обхождение.

В Шугине ²⁶⁸ Сказано о десяти родах людей, как стали жить мирно и со гласно, приведены будучи в союзное обращение; сие дело царя Иоу: он в начале царствования ²⁶⁹ своего о приведении родов в житие согласное издал поучение особое. В Лиги ²⁷⁰ постановлено; 1) быть почитанию воздаваемому праотцам, притчиною почтения приносимого родоначальникам; 2) быть почтению, приносимому родоначальникам, притчиною соблюдения однопоколенных; Сие оказывает по закону сожития человеческого то, что в приведении родов и поколений в [323] союзное и мирное обхождение, зависит великая важность!

Я рассуждаю, так люди имеют свои роды и поколении, как имеют воды свои ручьи и истоки, древеса свои суки и ветви, по видам и образам, хотя между собою не одинаковы, что отстоят одни далее, а другие ближе, одни больше, другие меньше, но происшествии их от одних ключей и кореней: следовательно, всяк родственников и однопоколенных своих так должен принимать и почитать, как одного с собою состава члены, руки, ноги, кости и протчее, так им помогать, как члены будучи сопряжены и союзны, чрез жилы кровию пересылаются и пользуются, и так об них соболезновать как члены вообще боль и тягость сочувствуют и сострадательтвуют. На таких мыслях основано было учение к народу Джулисское ²⁷¹, в шести главных статьях состоящее, будь всяк, сказано тогда между протчим, почтителен к родителям, искренен к братиям, и [324] любовен к сродникам; сей закон есть истинны, которого отменять не можно во вся времяна, прошедшая, настоящая, и будущая.

Воины и простой народ, вам милосердый государь Шен Дзу показав естественную должность о почитании родителей и старейших братий, сколь важна есть, показывает теперь следуемую должность о уважении союза и согласия с родственниками и однопоколенными своими, в таком разуме, что как род и поколение всякого происходит от одного прародителя, то без имения союза и любви к своим родственникам и однопоколенным, почитание к прародителям, родителям своим и братиям старейшим, в точности исполняемо быть не может. Я намерен говорить вам о сем для наставления пространно; мне кажется, родственники из вас и однопоколенные не имеют между собою любви от притчин разных, богатые по скупости не оказывают милости скудным в подаяниях и снабдеваниях, скудные по приступам к богатым, по докукам и [325] выпрашиваниям, жалуются на них и злобятся; чиновные обижают не чиновных, или по пышмостям своим, или по корыстям, так иногда, что бросают вовсе и самых ближних своих; не чиновные часто вздуваются напротив, нахальничают, и злобу простирают до единокровных своих; многие поднимая споры об имениях, любовь родственную со всем погашают; рассуждая между собою о чем либо несходственно, родство свое и близость теряют, слушая от жен и домашних своих глупые наговоры по пристрастиям, слепо входят в речи поносительные, и лжи и смущении содержащие; ссорятся между собою, бранятся, язвят друг драга и губят; Вот притчины, как родственники и однопоколенные не токмо не любовны бывают между собою и несогласны, но и вовсе друг друга забывают. Хотел бы я спросить вас, не уже ли вы, будучи сами и детьми и внучатами, можете друг о друге, что от одного деда и прадеда произошли, не помыслить, и друг на друга смотреть такими глазами, какими смотрите на посторонних людей мимоходящих? В прежние времяна [326] род Джан Гуня жил в одном доме нераздельно до девяти колен: а в Гян Джеуской области колена Чен Шиева садились вместе кушать семь сот человек; По моему наставлению, каждой ваш род, каждой дом, должен, имея родоначальника своего и деда всегда в памяти, оказывать друг к другу ласковость, а не пренебрежение; быть между собою любовным, а не холодным; жить и обращаться как старшим, так и младшим между собою по наблюдениям своих степеней, поступать так чиновным, как и бесчиновным, друг с другом, исполняя благопристойности; есть радость, купно о ней сорадоваться, и связуемым быть любви союзом; случилось нещастие, сожалеть о том единодушно, и вспомогать немощному; строить по домам общие храмы, и отправлять в них по времянам жертвоприношения; отворять по домам общие школы, и обучать в них детей и малых братьев; учреждать спасительные пашни, и вспомоществовать обнищавшим и обедневшим; иметь родовые книги, и вписывать в них отсудтвенных и дальных; не выключаю я от сказанного и малые и бедные [327] роды, каждой человек по силе и возможности своей к родственнику и однопоколенному своему любовь оказывать должен. И когда из вас однородственные жить и обращаться будут между собою благопристойно по своим степеням, отцы с отцами говорить будут друг к другу о имении к детям родительской горячности, дети с детьми твердить станут почитание и повиновение к родителям, братья большие напоминать будут друг другу о имении попечения и сожаления о меньших братьях, братья меньшие побуждать станут друг друга к почтению больших братий; окажется от вас тогда союз родства и согласия в ясности, с тем, что исполнителями естественного долга не притворными; наступит для вас время утешаемое, Юсы ²⁷² вас обнародуют, назовя общество любовное; просвещенные вас люди восхвалят, говоря, дом истинны ²⁷³; все по государству почтут род ваш знаменитым. А ежели вы жить будете инако, по притчинам маловажным, отвергать станете ветви предков скоих; по сумнениям малодушным, любовь и [328] согласие между собою холодить будете и портить; когда один другого станет пренебрегать и обходиться с ним без учтивства, то, порча от такой нелюдкости оказываться будет обычайному благочинию, вред от такой стужи, упадать будет на уважение мое и соглашение родства и крови, а по следствию сего походишь будет из общества народного древнее добронравие; по чему, не думайте вы про себя, чтоб за то от строгости государственных законов отбывать могли: и так должны вы по моим словам рачение иметь непременно, понимая так, что когда будете к исполнению предсказанного возбуждать друг друга и поощрять, возносить тем угождение и приятность сердцам дедов и прадедов ваших, кои с жаром к вам любви и сожаления, твердо в памяти держать сказанной пример мой, корни древес, ключи вод, тогда окажутся по городам и по селениям обращения и поведения ласковые и милые, и дух мира и согласия дойдет, следовательно всюду, до моря и за море; ведайте, что собрание всех благополучий, и явление тишины и благоденствия в народе, на сем зависит. [329]

О прекращении в деревнях и слободах между людьми ссор и жалоб, восстановлением согласия.

Во времяна древние поселяемы были люди деревнями и слободами по родам, и по положениям земель; пять мукунь (фамилий) составляли слободу, а пять джеу (частей земли) составляли деревню; и они тех времян следует данное людям поучение, чтоб будучи в общежительствах друг к другу были ласковы, друг о друге сожалели, и друг друга во всем предохраняли, поныне: но как от времяни до времяни по поселениям люди расположались, и везде число людей умножилось, так, что двор со двором сомкнулся, то и вышли в них ссоры неумолкаемые, один взглянув косо, оказал малейшую досаду; пошути в просто, подал малейшее сумнение к насмешке; вспылал напротив другой, сделал шум и здор; тут попадают оба перед судью, принуждены бывают становиться на колени, быть у него законоисполнителя в руках, предаться суду его и решению; на конец оба остаются в страданиях; обвиненной [330] мучится стыдом и совестью, оправданой терпит взгляды от всех неприятные. Скажите мне, можно ли будучи в одной деревне и улице, в близости и смежности, иметь для спокойного и веселого житие, для доброго воспитания детей своих и внучат, за способ такое упражнение, которое состоит в ссорах и мщениях, по сумнениям и безделицам? Ведайте вы, что милосердый государь Шен-дзу, полагая на людскую к ссорам и спорам склонность свое милосердие, и предпочитая всему для благоустройства народного смирение и кротость, с таким желанием повелел сим поучением приводить деревни и слободы в житие согласное, дабы пресекать в них ссоры и челобитья прежде начинаний: по сему принял я намерение приводить в согласное обращение весь народ, и даю вам о имении и уважении мира и согласия наставление внятное: в Ши гине ²⁷⁴ сказано, когда утратил человек добродетель, будет у него утрата, даже и в насущном хлебе: Сие значит, что распространение несогласия происходит и от самого малейшего поступка. А в Игине ²⁷⁵ [331] при статье о образе челобитья так написано: люди просвещенные при начинании какого дела, предрассуждают всегда следствие того начинаемого дела; значит сие, кто желает челобитье какое прекратить, тому пристойно начало челобитья того пресечь. По следствию сего должно принимать всякого человека как ближнего, так и дальнего кротостию и скромностию, снимать на себя дело, как великое, так и малое, учтивостию и вежливостию; не презирать скудного, полагался на свое богатство; не теснить бесчиновного своею чиновностию; не обманывать глупого своею остротою; не гнесть бессильного, надеясь на свою силу; прекращать споры и ссоры, уговаривая и увещевая; сделав человеку благодеяние, не желать от него заслуги; не в состоянии чего человек сделать, милосердовать о нем, положить несостояние его за пример у своего сердца; приступил кто ко мне, трогает, представляю ему справедливые притчины свои, привожу его в рассудок; понимая, что когда сам великодушно нападок его снесу, стыдно ему конечно выдет, будет раскаеваться; мог я обиду снесть в то одно время, [332] похвала мне от всей деревни, разумен человек, добр, говорить о мне всяк станет; не стал я ссориться за малую досаду, соседи смирным, скромным человеком почитать меня будут: И так из всего оного польза для согласного в деревне или слободе жития велика есть. Не смотри двора, смотри соседа, старинная есть пословица. И подлинно, в нужных случаях нет больше надежды, как на общежитие и соседство; когда отцы и дети, старые и малые, будучи в одной деревне, станут почитать всех живущих в ней, совокупно за один состав и тело, иметь покой и веселие, и исправлять труды и заботы, подобно одному дому, кои находятся при пашнях, и кои обращаются в купечествах, готовы всегда будут друге к другу с выгодами и с вспоможениями; кои на работах разных, и кои в торгах мелочных, охотны будут друг другу снаровки и уступки делать; конечно поселянин с поселянином будет в согласии: когда воины во обучениях и оборотах своих будут друг другу указывать и руководства подавать, на стражах будут [333] друг другу вспомоществования делать; конечно воин с воином будет в согласии: и когда крестьянин видя воина в труде и изнурении для него, и охраняющего его, будет снабдевать воина своею пищею и прочим; когда воин видя крестьянина издерживающегося для него, будет иметь сожаление о крестьянине; конечно так воин, как и крестьянине, будут между собою в согласии: следовательно по простой сей пословице: гороху с кашею спорить, птичке с мышкою судиться, будет не о чем: никогда друг другу неприятелями не сделаются, и по сему не будут разоряться; не уйдет у них никогда надобное время, и по сему не будет остановки делу их и работе; пачеже не будет доходить до таких крайностей, как разорившись до основания, разбегаются врозь, скитаются всюду, попадают под законы, и наконец, когда уже и вовсе погибают, еще несмысленны, прямых причин гибелей своих не понимают. В деревнях и слободах, как пожилые и сединами украшеные люди родов больших, так ученые люди домов училищных, будучи пред протчими, почтенными и избранными, долг имеют [334] в местах своих показывать протчим приятные и ласковые свои обхождения, и быть образцами для них и зерцалами. Есть в деревнях и слободах злые и непотребные люди разные, одни лукавствами и коварствами смущают людей и ссорят; другие нападают на людей с угрозами и страхами; иные притворными образами приятства и дружбы, омрачают людей и обманывают, иные, оказывая на словах справедливость, берут на дела чужие полномочие; из таких иногда и один делает беспокойствие целому соседству, и за то не только не терпим бывает всей деревне, но и от строгости государственных законов никогда не отбывает: следовательно нужна вам воины и простой народ осторожность очень; то ведайте, что государство имянуется собранием селений, по чему, когда вы премудрое государя Шен дзу поучение примете на повиновение усердное, и будете чистейшее союза и согласия благонравие любить и исполнять, возбудится в вас почитание к родителям и старейшим братиям вящше, окажется в вас уважение родства и поколения, паче, восстанет в любовном вашем общежитии [335] благополучие, прославится и ознаменуется каждой дом; нет у всех ябед, есть всем жизнь спокойная, с тем еще, что пойдет из рода в род, и согласие ее дойдет до всех царств протчих! окроет великий мир неба, всю землю! и следовательно, моя с вами, воины и простой народ вечность, на сем зависит.

О доставлении народу довольствия в пище и одежде, почитая пашенные и шелковичные работы самонужнейшими.

Я ведая по общественному о содержании народа в довольствии рассуждению, что главная нужда состоит в доставлении ему пищи и одежды, думаю так, когда пища и одежда получаются от работ пашенных и шелковичных, следовательно, буде и один крестьянин пашню свою оставит, может сыскаться человек, которой от того голод потерпит; и буде одна крестьянка стан свой отвергнет, быть может человек, которой стужу от того примет. Издревле цари сами не обленились пахать землю, царицы сами не обленились щипать шелковицу, будучи в столь [336] великом достоинстве, какого больше нет, а от трудов и забот не уклонялись, тем они предваряли весь народ, и так они старались единственно о главной для него нужде. Известное дело, что пища и одежда первое свое происшествие имеет от земли, ростет по своим времянам, получается работою, и кто из крестьян и крестьянок с начала, хотя мало в том не дотрудится и не дозаботится, конечно дойдет тот до оскудения: следовательно прилежность приносит изобилие крестьянину в хлебе, крестьянке в ткании, а от неприлежности наконец, не в состоянии будет крестьянин содержать в довольствии отца и мать свою, и не возможет прокормить жену и детей своих; так зависит на сем сама истинна. Севере, Юг земли имеют для пашен разные, в одном месте высокие, в другом низкие; тут сухие, тамо сырые; однако ж, высокие и сухие, пристойны для просе разных; низкие и сырые пристойны для Ханду ²⁷⁶ разных; хлебе хотя ростет по пристойностям месте не одинакой, но работы на него одни бывают, [337] пашенные же, а не другие; к заводам шелковичных дерев и червей пристойны области Гян нань, Дже-гян, Сы-чуан и Ху-бей, а из протчих областей редкая пристойна несколько быть может; однако напротив, хорошо в сих последних ростет пенька, бумага хлопчатая, прядут оные, ткут; одежды из сих областей хотя выходят не такие, какие из первых, но работы бывают как и шелковичные, работы же. Я желаю от вас крестьяня, дабы имели к пашенным и шелковичным работам большое рачение, не уклонялись бы от трудов и забот, входя в прохлады и забавы; не обленялись бы при окончиваниях дел своих, употребивши прилежность в начинаниях, не оставляли бы по легкомыслиям пашни и огороды свои втуне, за случившимися сверх чаяния неполезными погодами; не отменяли бы набавочными на вещи ценами древнего благонравного постановления, льстяся и устремлялся на большие корысти; кто из вас собственную свою работу возможет иметь всегда во уважении, у того от года за отдачею оброка и за употреблением в собственной расход, из приобретенного [338] останется хотя не много, но каждого дня оное присовокупляя, и каждого месяца оное приращая, может однако ж по малу довести дом свой до изобилия такого, что достанется иметь из него довольство детям его, внучатам и всем потомкам. Сколь же из уважения собственной работы польза велика есть!

Военные люди, вы служа в полках своих и лагерях, и не обращаяся в пашенных и шелковичных работах, должны ведать, что получаемое вами из казны месячное жалованье как хлебное, так и денежное в казну собирается с крестьян, что раждается вам оное на содержание как самих себя, так и домашних ваших, и что нет на вас ни одной нитки, и нет для вас ни одного зерна, что бы из сих произошло не от работы или пашенной или шелковичной, следовательно довольствие ваше зависит от крестьян, и вы должны обходиться с ними дружелюбно, охранять и защищать их по всей возможности, не чинить им никак и ни чем в работах препятствий, помнить всегда и помышлять, дабы в получании вами пищи и одежды пресечения и остановки [339] не было никогда; из того к вам следует польза великая, да и надежная.

Начальники штатские и военные, кои находятся в уездах, имеют на себе настоящей долг поучать крестьян, и поощрять к работам, не отнимать у них никогда нужного крестьянского времяни, не делать им в работах остановки наказывать ленивых и нерадивых, жаловать трудолюбивых и заботливых, смотреть, чтоб отнюдь не было, на полях остановлено втуне земель, в городах шатающихся праздных людей, чтоб крестьяня не бросали сохи и косы, крестьянки не отставали от червей и тканий, стараться при том, дабы не скрывались от них избытки в горах и болотах, в садах и огородах, был бы у них довольной корм курам и уткам, и свиньям и собакам, имели бы употребления на все, времянные и пристойные, подавать им в случаях недорода хлеба, невыхода шелку, руки вспоможения, от того крестьяня могут быть рачительны в своих делах и прилежны, а от сего, источники пищи и одежды происходить могут довольные и изобильные. Осталось сожалеть о [340] крестьянах в том еще, что они в годах весьма урожайных не стараются иногда о собирании хлеба и о убрании, во временах хороших, увидевши у себя камок и китаек изобилие, проматывают оные иногда, развевают без всякого сбережения, не рассуждая того, что трата имения, бываемая невоздержностию, с упущением работы и времяни, бываемым неприлежностию, одной степени; и что еще больше оного, они почитая золото и яшму, за ничто ставят хлебы свои и горохи; стараяся о уборах и нарядах, прочь отвергают черви свои и деревья; и приняв наружные и тщетные прикрасы за обычай усугублять, друг другу в том подражают: вам особливо воины и крестьяня надлежит от сего весьма, и весьма воздержаться. В древние времяна похвальные, старейшины носили камки, кушали мяса, чернь не голодала и не зябла, все окрышы были свыше благополучием богатства, изобилии; могли тогда поучении, благоустройствы, восходить с желаемым благонравием до степеней вышших, всему же притчиною служила воздержность неколеблемая. [341]

Милосердый государь наш Шен-дзу имел почтение о вашем крестьянском житии великое, напечатал для вас работам пашенным и шелковичным особые изображения, обнародовал оные всюду, и старался, на уважении ваших работ, о доставлении вам довольствия и изобилия, по истинне говорю, до крайности; как и я усерднейше последуя святейшему его величества повелению, почитаю ваши крестьяня работы весьма высоко; писал я здесь пространно и плодовито для того паче, дабы вы силы свои употребляли единственно в настоящем своем деле.

Сам я получаю пищу и одежду от сбора и оброка один, довольствие и спокойствие иметь желаю с людьми всего государства совокупно.

О умеренном и воздержном употреблении имения, и о не расточении оного

Когда не может человек без издержек имения своего прожить ни одного дня, и не может ни одного дня пробыть без имения, следовательно случившуюся нечаянно нужду необыкновенную исправить он возможет не инако, как [342] предоставивши избыток от имения своего заблаговремянно, по сему умеренное и воздержное употребление имения почтенно есть: имение подобно воде, а умеренность и вождержность подобна запруде воды, где на течение воды не бывает запруды, тамо вода имея течение беспрепятственное скоро истекает вся без остатка и иссыхает; подобным образом у кого на издержки имения нет умеренности, у того скоро имение исходит и все кончится.

Наш милосердый государь Шен-дзу, для оказания собою всему государству примера, расходы имел всему умеренные и воздержные, тем доставлял всем житие спокойственное и довольственное с благопотребными приращениями, и увидя в государстве богатство чрез то и изобилие, всегда однако ж подтверждал всем, дабы имений своих не расточали.

В рассуждении имения, как старание, так и воздержание, почитаются в обычае издревле; кто старание к имению употребивши, не воздержится от расточения, тому по невоздержности не достанет одному, выработанного десятью [343] человеками, сколько он чего собрал многими годами мало ему того на истрату одним днем; следовательно, вред невоздержности, злее вреда неприлежности: воины получают из казны жалованье по числу всегда непременяемому, узаконенному, но о умеренном и воздержном употреблении получаемого числа никогда не думают, а стараются о платье, как надобится им не простое, но щегольское и пышное: о кушанье, как нравится им не обыкновенное, но приятнейшее вкусов отменных; тратят на то и другое получаемое жалованье, и проматывают оного в одном месяце времяни число многих месяцев; а вящше сего, впадают они по страстным склонностям своим в долги, так что не платя долгов, на росты, ростами себя опутывает, и от времяни до времяни опутываяся, валятся в долги глубокие, а упавши в бездну сию, принуждены бывают терпеть и холод и голод. Крестьяня получают во времяна урожаев хлеба изобилие, могли бы насыпавши того и другого хлеба полны закром; копить приобретенное и обогащаться, но перетаскивают оное туда и сюда, [344] передаются оным друг с другом, тратят втуне, и в короткое время лишаются всего; видят закромы свои пусты, когда в хлебородные года доходят они до оскудения такого, то явно есть, что в года нехлебородные следует им быть в бедности и нищете непременно: Вот люди, у которых не убавляет правительство жалованья ни за один день, и которым продолжаются от неба и земли избытки беспрестанно, доходят напротив, сами собою до голоду и холоду, и будучи в крайней нищете, не имеют места, где бы можно о себе слово сказать: притчиною же погибели, употребление имения своего неумеренное, невоздержное.

Многие получивши имения после отцов своих и дедов, не рассуждают того, что собирали они богатство по малу, трудами и заботами, копили оное по временам и случаям с бережливостью и воздержностью, тратят тотчас полученное, проматывают по страстным склонностям своим без перемежки, начинают тщеславиться пред соседами своею пышностью, и за стыд себе ставить не равняться с другими, увидя [345] превосходство для мотовства хотя малое; оканчивают дело свое весьма поспешно, и совсем промотавшись, не токмо не находят места, где бы приклонить голову, но ради бы соравниться с наследниками отцов и дедов бедных, не могут; от сего состояния лишаются стыда и честности вовсе; на всякое зло, какого бы рода ни было, готовы; слабой из них валится в ров и в яму, бодрой идет на зло против законов государственных: Вот как от невоздержания доходит человек до крайней гибели! Есть в Игине ²⁷⁷ речь, плод неумеренности, раскаяние; сие значит, кто на имение свое с начала не употребит воздержания и сбережливости, тому последует тоска и раскаяние непременно.

Вам воины и крестьяня должно святейшее государя Шен-дзу поучение иметь в великом почтении, и содержать на сердцах своих весьма твердо: воинам, не забывая узаконенные оклады жалованья, лучше ждать получения жалованья наследующий месяц, представя часть от настоящего, нежели желать чрезвычайного награждения, истратя полученное прежде [346] времени: крестьянам, ведая, что годы бывают с урожаями и без урожаев не одинаковы, лучше сберегать хлеб свой на будущие времена неурожайные, нежели наводить на себя печали и заботы, думая только, что есть пред глазами, и приводя себя в оскудение. О воздержности как ни рассуждай кто, но большая есть добродетель; пусть над воздержным смеется кто хочет, пусть зовет его и глупым, и грубым, но он за наблюдение непереходного средства, почтен есть по истинному благочинию.

Я от вас желаю, не приводить себя в разорение спесью и тщеславием; не искать лестных нарядов, превышая свои силы; не терять для пищи, для пития, своей умеренности, отправлять свадьбы, похороны и другие обычайные обряды, не выступая из своего состояния; строить дворы, делать и употреблять сосуды и всякие домашние надобности, простые и беспримесные; в случаях праздников и знаменитых дней, гостей принимать и подчивать по наблюдению своей благопристойности, и следовать по общественному, во всем обыкновению, имея завсегда на сердце воздержность свою и [347] сбережливость; почитая небо и землю, полагать жаление при всем, что ни употребляете; почитая государя своего, полагать жаление на получаемое и приобретаемое по милостям его и щедротам; почитая дедов своих, вспоминать труды их, бывших времян, и заботы; желать детям и внучатам жития после себя довольственного и благополучного; от того богатой из вас не оскудеет; скудной обогатеет; будете жить по имениям своим сыты, довольны в веселиях, в прохладах, как моему попечительному о доставлении вам всякого изобилия и благоустройства сердцу угодной. В Хиоу гине ²⁷⁸ так написано; должность всего рода человеческого есть, почитать своих родителей и содержать в довольствии, не выходя никогда из осторожности, и имея всего расходы умеренные. Воины и простой народ, здесь для вас жития образ, старайтесь вы жить так всеми силами. [348]

О оказании книжникам ко учению прямого пути возобновлением школ и училищ.

Для доставления людям просвещенной жизни и для соблюдения в обществе благонравия, дабы все как остроумные и бодрственные, так простые и слабые, направляемы были к спасению по пути единому, учреждены были в древние времяна по всему государству школы и училища, домовые, сельские, городовые, государственные, и не было тогда ни в каком звании таких, которые бы в оных не обучалися под начальствами и руководствами нарочно определенных надзирателей.

Блаженные жизни милосердый государь наш Шен-дзу для доставления людям потребного в жизни совершенства, возобновил школы и училища, книжникам оказывал всегда милости свои и щедроты, и употреблял в преподавании им наставлений своих все способы, имея в рассуждении, что они из людей разного звания суть первые.

По следствию сего, протчие люди принимают их всегда с почтением, и они напротив сим, больше одолжаются [349] быть пред людьми исправными, осталось им иметь учение пути истинны, и их по сему, могут почитать образцами себе и зерцалами деревни целые и слободы, и чрез сие могут исправишься тамо обычаи и поведении.

Но прямо книжником такой назваться возможет, которой при учении полагает почитание родителей и старейших братий начинанием, а искуство и мудрость окончанием; прежде принимается за ум и познание, после за красноречие и витийство; книги читает прямо полезные; друзей имеет прямо ученых; крайне наблюдает благочиние во всем и справедливость, крайне бережется от стыда во всем и лакомости; как бы мне, помнит всегда, чем не оступиться, и не навесть тем порока училищу и школе, и как бы получа имя и славу, не мучиться стыдом и совестию от тени и одеяла.

Суть напротив сего книжники по одному имяни, книжники такие, кои кидаются к похвалам и корыстям, упреждая друг друга; дерзско говорят о законах и преданиях, нападая на честь и славу; входят в ересные и развратные учении, [350] не понижая великого закона истинны; упражняются в самохвальных и высокомерных пустословиях, не имея в памяти самих себя.

Прежде сего от Хо-янь, надзирателя училищ, такое совершенство учившиеся получили какова белость в снеге; и Вень ун, так мог исправить область Шу, что из нее все ученики представились сосудами избранными.

Ради сего, поручил я собранию Либу ²⁷⁹ определять на места училищных надзирателей Гюй Жинов и Гун-шенов ²⁸⁰, дабы учащияся могли по дарованиям своим доходить до совершенства, и быть прямо просвещенными; и дабы народ мог получить себе житие постоянное и благонравное: в протчем, хотя училищные порядки и благоустройности зависят от бдительного правления надзирателей, однако при сем, должны учащиеся полагаться на свое рачение, жалея самих себя, и охраняя честь свою. Кто из книжников будет поведения доброго и похвального подлинно, тот в сочинениях ни каких пустословий не напишет; кто в [351] делах прилежен и старателен, у того на поступках никаких ветренностей не явится; кто и в отсудствии будучи, пятна на чистоту просвещения не наложит, тот в государстве быть может добрым вельможею: следовательно, на учении зависит великая важность!

Воины и простой народ, вы не зная, сколь велика от учрежденных училищ для государства польза, думаете, будто нет вам до училищ никакой нужды; Но хотя вы в них не обучаетеся, можете ль сказать: исключаемся от естественной должности и от святой истинны? ведайте; Мендзы написал ко всем, не выключая никого, со усердием принимайте наставление от училищ, изъясняйте должности сыновства и братства: еще, когда естественная должность явно окажется на людях вышних, нижние и простые люди будут конечно мирны и согласны: видите из сего, что училища подают наставления не одним книжникам; но и вам при них, а хотя и суть в них Сюцаи ²⁸¹ штатские и военные разных наук, одни книжных, другие воинских, однако закон сыновства, и закон братства, [352] всякого звания люди без изъятия исполнят должны. О своем собственном деле старание иметь должен книжник, должен и крестьянин; по сему, равняется крестьянин с книжником, когда исправен: между воином и крестьянином нет учения разного: обучающийся воинскому искуству, когда почтителен к старейшим себя, любовен к кровным своим, равен стал быть книжнику; и так можете ль вы воины и простой народ говорить, училища уважать и почитать не одолжаемся, великим и прямо ученым людям следовать и подражать не обязуемся? отвечайте, кто от человек может чужд быть от знания степеней между государем и рабом, между отцом и сыном? Сыщется ли такой человек, которой любви, справедливости, благочиния, благоразумия в природе своей не имеет? Не говорите вы более, училища учреждены для одних книжников, а возбуждайте и поощряйте друг друга во благое, исправляйте свои поступки, не выступайте из благопристойности, любите справедливость, и принуждайте себя быть честными и кроткими: От сего, уже и глупой и несмысленной, из вас [353] крестьяни, может и на пашне и на поле быть справедлив и благочинен, и от сего, и крепкой и суровой, из вас воины, может употреблять на войне и в походе стихи и истории: следовательно, у всех вообще благополезнейшее единому закону и единому обычаю последование возобновится во времени нынешнем.

О объяснении государственных законоположений для удержания злых и глупых людей от преступления оных.

Уложение и законы служат государям способами для управления народа необходимыми; уложение основано на рассуждениях глубоких, законы постановлены на исследованиях притчин и происшествий; по чему, от объяснения и понятия рассуждений и происшествий, могут быть опорожнены ограды и темницы, прекращены челобитья и ябеды, следовательно, лучше внушениями и вразумлениями силы и действия уложения и законов удерживать людей от преступлений, когда еще не впали, нежели наказывать их за оные, когда уже впали. [354]

Написано в книге Жули о правительстве Джеуском, что тогда управители уездные, старшины сельские, учители родовые, по дням месячных праздников, собирали всех поселян своих пред себя, книгу, в коей законоположении содержались, во услышание пред ними читали, и при том орудии, кои были для наказаний непременяемыми, во оказание им вешали у ворот сельских; и таким образом подаваемы были народу наставления во всех его обращениях.

Ныне в нашем правительстве при сочинении уложения и при постановлении законов, собираемы и рассматриваемы были дел и притчин обстоятельства и происшествия всякие, совершены оные со всею чистотою и ясностию, и обнародованы откровенно, да каждой из вас поступая по силе оных со усердием, в вины и истязания не впадает: словом, рассуждения употреблены тончайшие, до крайности; и как милосердый государь Шен дзу сверх всех милостей и щедрот своих народу доставляемых, на решения тех особливо законоположений, кои служат для наказаний, тратил силы сердца своего, будучи побораем [355] великою жалостию: так и я со вступления моего на престол, подражая его величества человеколюбию, всегда оказываю людям милости и щедроты, основанные на жалости, на сожалении; с чем выдаю для прощения вин и погрешностей часто указы, употребляю на рассматривание судов и законоположений всю мою возможность, желаю, да будет благоустройство и благоденствие во всем народе, да прекратятся наказанья и истязания всюду; и ведаю при сем, что крестьяня и воины часто законоположения преступают; и валятся под наказания жестокие без дальних намерений; первые по житию деревенскому в глупости и простоте своей отвердевши; другие по обращению воинскому, на силу и бодрость свою обнадеявшись, подаю вам здесь для воздержания учение внятное и пространное. Вам нужно иметь в памяти, что правление содержит вас в покое, доставляет вам для жизни довольствие, старается для вас о благопотребных приобретениях, и что по сему, должны почитать себя в толь благополучном веке щастливыми; а осталось только наблюдать каждому свое [356] состояние и благопристойность, и жить всем в течении столь мирного, тихого, и преблаженного времяни, весьма довольными; обнародованные законоположения можете вы понимать благовремянными упражнениями, от разбирания по главам и статьям порядочного, и от толкования притчин и правосудия ясного; чрез такие упражнения страх будет в вас, когда на наказание ни взглянете; усмирение почувствуете в себе, когда на закон ни посмотрите. Кто узнает закон на непочитание родителей своих и старейших братий, тот на разрушение сей естественной должности, и на возмущение крови своего рода, более поступить не посмеет; кто узнает законы, за драки и брани, за грабительства и отнятия, бурлачить тот и забиячить, озорничать и нахальничать, уже не начнет; узная кто, каковы суть законы, за плутовства всякие и блудодейства, за воровства разные и разбои, у того злые и лукавые помыслы сами собою исчезнут; кто узнает законы, за ложные доносы, и напрасные челобитья, тот от привычки к ябедам сам отстанет. Сколь много разных законов ни есть, однако каждой [357] понять можно, от исследования притчины, от справедливого рассуждения; и понеже небесная справедливость и человеческая склонность существуют в каждом человеке всегда, и совокупно, следовательно, кто склонность свою установит на справедливости, тот под строгость законов не упадет конечно. Пусть вы, воины и народ, будучи в глупости и простоте, совершенно проникнуть тонкость святой истинны не в состоянии, однако может ли, скажите, кто из вас говорить, не имею, сожаления о себе, сожаления о домашних, в природе? И ведая, что как скоро человек ступает в закона мрежу, мучится горестьми многообразными; судите, что лучше для вас, стенать ли после преступления закона, и бросаться из стороны в сторону, с размышлениями, как бы избавиться от плетей и палок, или ранее сердце свое и совесть очищать и омывать, по ночам о проступках своих раскаяваться? разоряться ли до основания будучи виноватым, снискиваниями себе малого облегчения, и на против от строгости государственных законов не отбывать, или откинувши зло, обратиться к [358] добру, не преступать законов, и соблюдать себя и дом в целости? Сколь легко такому из вас будет, которой, не имея в себе воздержания и страха, попадет вдруг под наказание? Когда сим, сделает родителям своим стыд и бесчестие, втащит жену и детей в беду и посрамление? когда не допустит его сосед к дому, не взглянет на него родственник прямо? Пусть удастся ему иногда по случаю милостивого указа получить прощение; но мала польза, человек он уже опороченой и испорченой, и из числа честных людей выключеной; готов о содеянном зле раскаяваться, но давно прошло такое время. Я слыхал пословицу; домом жить, добро творить, всего веселее; себя беречь, деньгу стеречь, всего прежде; не думайте вы так, малое зло не есть важно, можно сделать; легкая вина, не о чем говорить, забыть можно; знайте, когда есть зло, есть конечно за него и закон на исправление; когда есть вина, есть конечно за нее и наказание на усмирение. Вам весьма нужно, для остерегания себя от всяких поползновений, приводить себе на память употребляемые в наказаниях орудий всякой [359] час, и при том делать друг другу о силе законоположений государственных напоминания частые, рассуждая каждой о себе так, при страхе закона, не сделаю преступления; при боязни орудия, не упаду под наказание. Сим, слушайте, всякое зло и непотребство извергается и исчезает, и всякие ссоры и брани прекращаются и уничтожаются; глупые люди, исправляются, и сделаются разумными; злые, превращаются и обновляются в людей добрых; весел пахарь при своей работе, спокоен воин на своей службе, следовательно, не трудно будет правлению нашему взойтить на такую степень, которая в орудиях, употребляемых по законам государственным для наказания, не имеет нужды.

О объяснены благочиния и учтивости, и о принятии нравы и обычаи во уважение.

Некто из ученых Ханицов ²⁸² написал так: «Все в свете люди имеют в природе пять вечностей ²⁸³, но что одни [360] крепки, другие слабые одни скоры, другие тихи; одних голосы и тоны такие, других другие; сие происходит от разности вод и земель, соков и воздухов, и по сему бывает различие между людьми во нравах: но что нет у людей постоянности в поступках и поведениях, в склонностях и сопротивлениях, в стремлениях и отвращениях, происходит сие от разности хотения каждого человека и произвола, и по сему оказывается различие между людьми в обычаях. А как при разностях и различиях, одни бывают тихи, другие вертопрашны; одни мягки, другие жестоки; одни воздержны, другие роскошны; одни любят иметь вещь в простоте ее и собственности, другие хотят простоту ее и собственность украсить и объузорить; в сих, соравнить людей простым образом не можно: и ради сего святые мужи утвердили благочиние.

Ни что, сказал Кундзы ²⁸⁴, к доставлению государям покоя, и к исправлению народа, блаженние и удобнее благочиния, быть не может в свете: явствует из сего что благочиние есть вечность мира, и есть [361] порядок и благоустройство всего создания и всея твари; существо благочиния превеличайшее, действие благочиния преобширнейшее; без благочиния, не содержится святость закона, не восходит благомудрие, не исполняется любовь и милость, справедливость и истинна; без благочиния, не установляются чины и достоинства, вышние степени с нижними; не совершаются браки, похороны и повиновения; и не отправляются жертвоприношения и пиршества: следовательно, благочиние есть и для нравов и обычаев, основание. Действие благочиния ходит по любезному согласию, пребывание благочиния зависит от любезной учтивости. Что может, сказал Кундзы, исправить государство, кроме благочиния и учтивости? не будет, сказал он еще, народ никогда в разврате, в роптании, когда его, благочиние и учтивость уже придварили.

Где стараются иметь одни многообразные украшения и пустые прикрасы, и не брегут о том, чего требует святая истинна, тамо названным благочинием возводится одна ложная и обманная наружность, размножаются только уборы пустые и наряды: пусть вы, воины и [362] народ, средства и умеренности того у крашения, кое следует до благочиния, совершенно не знаете, но существенность благочиния в вас есть сама собою: что родителей своих должно почитать и довольствовать, пред старейшими долг есть, оказывать покорность и уклонность; что между мужем и женою есть первенство и послушание; между братьями любовь есть и горячность; что в дружестве и знакомстве есть верность и твердость, в родстве и свойстве приязнь есть и ласковость, все оное не получаете вы из вне, по требованиям и снисканием, а имеете в сердцах своих готовое и природное; почему, когда вы будете, людей принимать любовию и миром, себя соблюдать учтивостию и уклонностию, в домах у вас будет тихо и согласно, в деревнях дружелюбие и приятство; сего ради, должны вы удерживать себя от обращений дерзских и суровых, от поступок своевольных и опрометных, не пускать зависти на чужое добро, и не простирать рук наглости и нахальства; не воспалять гнева, и не возводить ссор и браний; не думать о себе много, я богат, он убог, могу презрить; я [363] силен, он слаб, могу обидеть; отставай каждой от ветренности и слабодушства, обращайтесь все к кротости и смирению; чрез оное в людях благочинных не будет поступок развратных, в людях учтивых не отрыгнут помыслы к ссорам: и понеже от того происходит любовь постоянная, и справедливость неколеблемая; следовательно, могут люди, друг другу подражая, быть добрыми всюду: может честен и кроток быть пахарь, мастер, купец и разнощик, и даже и в брони и оружия может благочинием и согласием исправиться и одобряться; и свирепства в людях, злости, гордости, спеси исчезают при благочинии сами собою. Се дух есть великого мира, знак благости свыше! учтивость, сказано в Шугине, заменяется почтением, гордость платится презрением. Кто во всю жизнь, есть пословица, уступает людям дорогу, тот во всю жизнь ста шагов не истратит; кто во всю жизнь о меже не спорит, у того гряды во всю жизнь не убудет. Видите, как от благочинности и уступчивости не трата бывает, а польза. Я увещеваю вас, воины и народ, принять его величества [364] Шен-дзу поучение на понятие и память, и искать благочиния в самих себе, так, каждой рассуждая; когда приму человека приятным сердцем, конечно он приятным же сделается, хотя и грубой; когда скромен буду пред кем и тих, тронет скромность его, хотя и сварливой; один начну, многие последуют; мой дом поступит, подражать будет целая деревня; от близости, дойдет мое до дальности, принуждение, принесет мне удовольствие. И так, вы можете иметь нравы и обычаи добрые и похвальные, и жить между собою в любви и праводушии; а я о успехах столь пространного увещевания моего могу быть надежен.

О прилежании по званию и состоянию своему к собственному делу, и о имении на то воли постоянной и не превратной.

Я рассуждаю о всех людях так, что высочайшее небо определяет каждому человеку при даровании жизни, на век его звание и дело ²⁸⁵ собственное, и хотя люди родятся не одинаковы, одни понятны, другие тупы; одни крепки, другие [365] слабы; однако каждой человек избирает себе на веке одно какое либо звание и дело, и избравши имеет на себе природной долге стараться о нем рачительно, и исполнять его как следует, для своей пользы и для угодности своему отечеству: в малых летах человек собственному делу обучается, а по возмужании в нем остепеняется, и сей воли своей на сторонние дела не переносит.

Мендзыем сказаное название сие ремесло вековое, значит собственное дело, как Шен дзу здесь назвал: всякой человеке должен иметь к нему прилежание, оставляя прилежать к протчему; книжник, пахарь, ремесленнике, купец, воин по званиям и делам своим хотя между собою разнятся, но по имению прилежаний к делам своим, как должно, равны суть; кто чему обучается, называется то делом его; кто к чему устремляет мысль свою, называется то его волею, и когда обучается он чему рачительно, следовательно воля его в томе неколеблема бывает; доброй успех, сказано в Шугине, в начатом деле зависит от одной воли, желаемое [366] приращение собственному делу бывает только по прилежанию: явно есть, что дело и воля между собою союзстзуют, и совершение свое получают друг на друга полагался.

Я к сожалению моему вижу, как многие долго употребляя к собственным делам своим рачение, вдруг начинают ими скучать, и брося, принимаются за новые, как скоро тронуты бывают или ветренными советами или неприятными случаями, польстясь же безрассудно на непристойные против состояний своих дела, лишаются скоро надежд, хотя и очень тщательны к ним были; не находя в таком деле, кое не есть вековое, к пропитанию себя способа, и не увидя из него льстимого совершенства, вдаются в отчаяние, в лень, в небрежение; известно есть, что люди в делах собственных теряют успехи от праздности и гуляния; получают успехи, от прилежности и рачения; что воли требуется при начинании дела стремительное вникание; при окончании дела вящшее усиление.

Радостно мне смотреть на вас, когда в собственных делах своих исправны, [367] жалко смотреть напротив, когда себя теряете; и для того увещеваю вас: книжник соблюдай самого себя, исправляй путия своя; не упускай удобных лет ко учению, и обучайся благопотребным наукам с ревностию и усердием, уважай и почитай благочиние и учтивство, в дом возвращайся с наукою основательною, в службу вступай с искуством отечеству полезным. Пахарь, весною паши, осенью собирай хлеб, не упуская времяни; живи воздержно и умеренно, жалея своей зберегая; на случай наводнений и засух запасайся всем потребным благовремянно; заготовляй подати и оброки, не нажидая сроков; не оставляй избытков земли, и не удерживай силы у работы. Ремесленик, не упускай приличностей четырех годовых времян и выгод, и наблюдай в шести цаях (материалах) соравнение и соразмерность, рассматривай и примечай всегда збытия и опыты, бдительно производи свое ремесло, и совершай дело свое с успехом: купец, проницай где излишество есть каких товаров, где недостаток, старайся приводишь цены в равновесие, сторговавшись более не медли, и возвращайся на свое место, наблюдай [368] свое дело и собственность, будь справедлив и праводушен, не делай в торгах обманов и лукавства: у воина, собственное дело есть воинская служба, он прилежен и рачителен будь к воинским обучениям, в стрелянии из лука с коня и просто старайся быть искусным; в приступах и наступах, в остановлениях и стройностях старайся быть знающим и исправным; при засеве казенной пашни старайся вскрыть новую и свежую землю; на стражах и охранениях старайся быть бдительным и строгим; при межах и границах старайся знать важные и нужные места и холмы; для осторожности на море, старайся разуметь качества и движения волн и ветров: по сему, каждой уже из вас; не наведет на себя по собственному делу своему, ни порока, ни оговора. Ведайте, что в свете нет дела, которое без труда приобресть можно, и нет дела., которое с трудом приобресть не можно. О каком деле постарается кто, приобретет его без сомнения; на какое дело установит твердо кто волю свою, не отделится она на стороннее конечно; но только при деле не трогай один другого, [369] и не делай помешательства; не вдавайся ни кто в леность и небрежение, ввыкай всяк в труд свой и заботу и не льстись на гульбы и прохлады, соблюдай свое постоянство и скромность, и не поставляй за дело щеголять и украшаться. Таким образом книжник последуя законному учению, пахарь, прилежа к прежней своей пашне, ремесленник, делая нужные и полезные сосуды и надобности, купец трудяся в доставлениях, куда нужно, товаров, воин, стараяся делать защиты, где должно, и обороны; находится каждой из них при собственном состояния своего деле, и исполняет каждой, долг собственного своего звания; сим, каждой, следует тому, что последовало от отца его и деда, и сим каждой доставляет наследие жене своей и детям, живет тихо и спокойно, богат и доволен, блаженствует и веселится под покровом и сению ясности неба и светлости солнца, благодарения возносит к Шен-дзу своему государю за милости его и щедроты, за поучения его и наставления, так поступает, как угодно моему попечительному (до крайности) сердцу: ведайте, что исполнением оного будет благополучен каждой. [370]

О преподавании детям и меньшим братиям их наставлений во благое, и о удерживании их от всяких непристойных поступок.

Во времяна древние к поучению и наставлению простого народа, и особливо детей и меньших братий, употребляемы были сельские старшины и родовые учители; во дни месячных праздников читаны были от них во услышание людям законы, на исходах каждого года производимы были разборы людям и свидетельствования; когда требовались люди на войны или на аблавы ²⁸⁶, или на другие государевы службы, составляли из них Дзу, у ²⁸⁷, делали ряды и строи, приводили оружия и снаряды их в исправность, и всегда, и утром и вечером, столь хорошо тогда всюду людей держали и обучали, что каждой человек умел жалеть себя, даже не смел ни кто поступить на непристойность и самую малую. Благий обычай, сколь мил есть и похвален!

Правительствуя милосердый государь наш Шен-дзу шестьдесят один год [371] времяни, так милости свои к вам народ усугублял, как усугубляются любви и старания к грудным младенцам при охранении и воспитывании такие поучения вам преподавал, какие преподаются самым ближним в домах и семействах; и для спокойственного и довольственного вашего жития, жалования и награждения ниспосылал к вам великие и щедрые, чем пользуетеся еще и ныне.

Такому его величества милосердию и попечению о вас, соответствую я по вступлении на великий престол со всем моим усердием; нет дня, в котором бы не имел я вас, весь народ, в моем сердце, и нет дня, в котором бы не приходили мне помыслы о детях ваших, и меньших братиях.

Человек десяти лет от роду своего будучи, почитается учащимся мальчиком, двадцати лет от роду, почитается взрослым, таким, который начал носить Гуань ²⁸⁸, в таких летах кровь в человеке и дух еще буйствуют, а понятие и знание дел и вещей по [372] малу в нем открывается; следовательно, для преподания ему разумного наставления и руководства во благое, и для усмирения его и отвращения от злого, нужнее и важнее времяни сего нет; по чему, непостоянными бывают дети и меньшие братья, единственно от отцов своих и больших братий, что не преподают им поучения ко благому и руководства, благовремянно: отцы для детей, большие братья для меньших, важной долг на себе имеют открывать им душевные пути к добродетелям, удерживать у них помыслы и стремления беззаконные, подавать приращения разумам их и способностям, предостерегать страстные в них произволы.

Я так заключаю, что нет человека, которой не имел бы любви к своим кровным, и не имел бы почтения к старейшим против себя братиям, в своей природе; по сему, когда отцы и большие братья будут детям и меньшим братиям наставления подавать внятные, как на пример, в природе есть любовь отца и сына, есть [373] справедливость государя и вельможи, есть различие мужа и жены, есть степень старшего и младшего, и есть твердость друга и приятеля; когда сей, говорю, корень в сердца детей и меньших братий посажен будет крепко, познают они естественную должность в подлинности, и уже поползновения к преступлениям законов и к непристойным поступкам, умалятся в них сами: всякой человек, книжник, пахарь, ремесленник, купец имеет собственное на себе звание и дело, перешедшее от его предков, так и воин имеет на себе наследственное от предков его звание и искуство, бывает же один добр, другой зол, тот честен, сей бесчестен, не от чего более, как от первых своих тех времян, когда сыном еще был и меньшим братом. Есть пословица, кто чему в малых летах наставлен, у того пребудет то, как природное; кто к чему привык, в том пребудет то, как вкоренилось само собою.

Примечаю я в простом особливо народе: на какие кто беспутные поступки уклоняется, такие поступки, по малу становятся тому в навык, таскаяся [374] всюду, живет в праздности, играет в деньги и пьянствует; содружившись с людьми непотребными, пускается на всякие мотовства и неистовства; когда ж и увязен в чем и погружен бывает, однако притчины гибели своей ни мало не понимает; наипаче, жалко смотреть, как от беспутных навыков многие трогают законы государственные, валятся под истязания и пытки; скажите, отцы и братья большие, сколь спокойно вы глядеть на бываемых в таком со стоянии детей своих и меньших братий можете? не лучше ли вам наставлять их во благое, и держать в руках за благовремянно, чем плакать об них и раскаяваться, когда уже испортились? ведайте, что в рассуждении поучения детей своих и меньших братий во благое, для поступок, нет ничего нужнее, как употреблять силу к пашне почитания родителей и старейших братий; для ума нет больше важности, как иметь в сердце благочиние и справедливость, стыд и чистоту ²⁸⁹; для их подражания и для их сообразования, представляйте вы добрыми им самих себя; что клонится до [375] внушения им, и что следует до оказания им, то преподавайте им в наставление словами внятными; таким образом, дети и меньшие братия, всегда поучаяся и перенимая, могут по времяни остепениться, и быть людьми добросердечными и скромными, постоянными и основательными, следовательно, меньше в них будет пороков, сберегут свои домы, и даже, вступить возмогут в достоинства людей добродетельных и избранных; а когда они от домашнего поучения такими людьми окажутся, то не упустят прославить и вознесть их благие государственные узаконения, кои единственно для разведывания и свидетельствования людей добродетельных и избранных постановлены, и как скоро освящены будут детей и меньших братий ворота и калитки ²⁹⁰, возможет в домах произойти такое изобилие, кое продолжится до потомков, будут и отцы и большие братья людьми почтенными. Хотя и бывает человек прост и глуп; но естьли живет он по закону, тихо и [376] постоянно, свободен он от стыда и бесчестия, всяк его в слободе и деревне хвалит, все называют его смирным человеком и добрым; скажи кто какое еще больше сего дому его добро и утешение есть?

Ведая дети и меньшие братья о себе, что после сами людям отцами, большими братьями будут, должны всякие по делам и поступкам благие понятия своя преподавать друг другу, и в принятиях наставлений и руководств никогда не обленятся; еще того будет происходить ко благочинному и учтивому поведению поощрение по всем домам, будет уважать долге сыновства и любить справедливость, человек всякой, начав от тех, кои живут в столичном городе, дойдет до всех протчих, кои живут в городах и селениях мелких; сим окажется спокойствие в государстве следуемое на веки; и по сему, усерднейшее о успехе такого поощрения желание мое, не будет тщетно.

Когда благое может человека довесть до почтения и до степени вышней, хотя он есть сын и меньший брат последнего крестьянина; когда злое может человека [377] свесть до подлости и до бедности крайней, хотя он есть меньший брат Гуна и Кина ²⁹¹, следовательно в малых и глупых летах его всегда поучать во благое, преподавать нужные руководства, и содержать его в крепких руках, весьма нужно.

Воины и народ, кладите вы слова мои в ум и сердце, не оставляйте увещания моего втуне.

Комментарии

228. Коронование. Смотреть в алфавите.

229. На их языке нет различия в словах между названиями посол посланник.

230. Королевство Корейское, стоит подле Японии, и сии два народа Японцы и Корейцы от Китайцев произошли, говорят они собственными разными между собою языками, которых Китайцы не разумеют, а пишут Китайским письмом, и то удивительно, что и язык у них на письме Китайской, а выговоры и произношения в чтении Китайского письма, свои собственные: например, когда трое в одном месте сидят, Японец, Кореец, Китаец, то, что один, которой ни есть, из них будет говорить, двое не будут разуметь, а что напишет, будут оба разуметь; читает же написанное каждой из них своим выговором, непонятным двум слушателям товарищам.

Здесь в Петербурге, на Васильевском острову, у церкви Благовещения Богородицы есть над погребенными двумя Японцами крещеными камни, с надписьми на Российском и Китайском языках, не одинакого между сими двумя языками значения, тем, что на Российском Христианские без молитв, на Китайском Идолаторские с молитвами, изображенные оставшимся в живых Японцем, которые могу я с Китайского на Российской языке перевесть.

231. Десть их 60 листов.

232. Не меньше будет 100 мешков.

233. Турфанцы и Хами суть татары могометаня: их можно назвать Бухарцами.

234. Гинь: фунт их; в нем Росс. фунт с четвертью, а два названия вещей не Китайские кажется.

235. Конечно Голландия.

236. Европейцы называют Кантоном.

237. Биоу: можно назвать челобитною реляцией, доношением.

238. Си Ян: значит западное море. Так они называют Европу вообще одним королевством.

239. В Макао.

240. Хлебной дождь: в Апреле месяце, то число, под которым в календаре нашем становится знак тельца.

241. В оригинале как названия уездов, (которых близко 50-ти), так и числа срочных дней, и весов чая, расписаны подробно.

242. Гинь: фунт их; в нем нашего весу фунт с четвертью.

243. В 1637 году: Суре тот Манжурской хан, которой был до овладения Китая, и жил в своей манжурской земле подле Амура реки.

244. Конечно в Голандию.

245. После сего посыланы туда подобные оным дары три раза и разных годах.

В оригинале предписанным образом писано о дарах посыланных и посылаемых по установлениям к королям Аньнанскому, Сянь Лоскому, и Сиянскому (То есть Европейскому. Они всех Европейцев называют си янь (западное море), и посему не можно узнать, о котором Европейском короле в книге сей упоминают.), еще к Татарам Махометанцам в Турфанию и к попам Индийским в монастыри разные.

246. Шибин: лепешечки круглые из такого фрукта, которой ростет на дереве, и которой видом круглой и плоской; кожа на нем оранжевого цвета.

247. Дзян: делается из гороху на морской воде и употребляется в соусах.

248. Ниже сего идут по оригиналу подобные расписания съестным припасам для других принцес, для принцев и знатных особ по достоинствам их и степеням с малыми отменами и разностями.

249. Кисель гороховой, делается на морской соленой воде и употребляется в кушанье.

250. Живых рыб, в Пекине лутчею почитается Сазан.

251. Зерны пряные, и душистые, похожие по виду на перец.

252. Подобного Европейскому виноградному вину.

253. Описаны и на свиту посланникову съестные припасы.

254. Подобного Европейскому виноградному вину.

255. Описаны съестные припасы и на свиту посланникову.

256. Кушанью приуготовлену должно быть по Китайскому, а чаю по Манжурскому обыкновению, то приметно по расписаниям, что никакому посланнику, кроме Российского, такой от императора Китайского чести не бывает.

В оригинале следуют расписания съестным припасам, как для других иностранных посланников, так и для князей Мунгальских, которые в подданство к ним приходят.

257. Минь И: значит свет врачевания.

258. И гин значит: удобное основание. Книга сия у Китайцев важная, и первая из всех древних книг их. Они почитают ее основанием для всех в свете наук. Один Французской Абас, которой был здесь в Петербурге в 1769 году, говорил, что древнее книги сей нет в целом свете, и что по сему ученые люди весьма желают видеть ее на Европейских языках. Я услыша от него сие, покусился, для оказания ученым людям услуги моей, переводить оную книгу на Российской язык; но перевел по возможности моей только то, как начинается, а далее, за многими в ней начертаниями и терминами, переводить не могу.

259. В оной книге разных начертаний много. Фуси по летописи Китайской первой князь. Он был при жизни Сифовой с 3472 года до Рожд. Христ. Фуси, и Сиф и кажется, один был человек, по сходности имяни, и (как Римляне числят) времяни.

260. Гоушинь небесные бесплотные силы, то есть духи.

261. Инь ян: сии два слова будучи совокупно значат дух двоякой, или яснее сказать дух. А будучи раздельно различают дух на двоякой образ, (то есть, делаются два духа, один мужеского рода, а другой женского рода) так что дух когда разбивает, называется по действию сему ян; когда собирает 7 называется по действию сему инь.

И так понимать о всем протчем. Словом заключить, всякая вещь, и всякое, можно говорить дело, имеет ИНЬ ЯН; ИНЬ ЯН ни от чего отлучены, и ни в чем разлучены быть не могут, и ИНЬ ЯН вина рождениям и совершениям всех вещей.

262. му: значит мать.

263. Смотреть на 303 странице.

264. Книга о почитании родителей.

265. Ученик тамошнего филозофа Кунь Фу Дзы, переимянованого Езувитами по своему наречию Конфуциусом ко удивлению, что обыкли они все названия, и даже имяна Китайские неправильно произносить.

266. Имяна царей святого жития.

267. Имя славного их филозофа.

268. Название книги.

269. В 2357 году до Рожд. Христ. воцарился.

270. Название книги.

271. Название одного древнего правления.

272. Нравонаблюдатели.

273. Богоугодный.

274. Название книги.

275. Название книги.

276. Для пшена сорочинского.

277. Название книги.

278. Название книги.

279. Собрание разрядов.

280. Нарицания Филозофам.

281. Нарицание нижней степени Филозофам.

282. Правление Хань называемое продолжалось прежде и после Рожд. Христ.

283. Пятью вечностями они называют: любовь, справедливость, благочиние, понятие, твердость.

284. В Европе Кунфуциусом называют его.

285. Ремесло.

286. Звериные охоты.

287. Полки и роты.

288. Шляпа особого образца.

289. Некорыстолюбие.

290. Вешают на воротах или на калитках лаковые доски от правительства, на коих золотые литеры изображающие похвалы хозяевам.

291. Графа и Сенатора.