1. Ермакова перекопь (Тескер) — искусственный канал длиной в версту, будто бы вырытый Ермаком в том месте, где Иртыш, ниже устья реки Вагая, делает большую дугу, называемую Вагайской. По свидетельству Ремезовской летописи, Ермак во время своего плавания вверх по Иртышу, соединил концы дуги каналом для того, чтобы сократить водный путь. Миллер сообщает, что этот изгиб Иртыша мелководен, так как почти вся вода идет по перекопи (см. «Чертежная книга Сибири», составленная тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 г., СПб., 1882, табл. 22; Г. Ф. Миллер, История Сибири, т. I, М.—Л., 1937, стр. 256—258).

2. Имеется в виду татарское поселение в устье реки Вагая, по-видимому, впоследствии острог Албашный.

3. Тобольские служилые татары — часть феодальной верхушки сибирских татар, потомков кучумовских мурз и беков. Царское правительство, заинтересованное в их службе, сохранило за ними ряд привилегий (освобождение от уплаты ясака и др.).

В XVII в. этот разряд служилых людей, постепенно сливающихся с группой служилых людей «по прибору», имелся в ряде сибирских городов — Тобольске, Таре, Тюмени и др. В каждом городе они составляли особый отряд. Размеры этих отрядов в различных родах были разными. Число тобольских служилых татар достигало 250. Во главе служилых татар в каждом городе стоял татарский голова, назначенный воеводой. Так, например, во главе тобольских служилых татар накануне организации посольства Ф. И. Байкова был поставлен Петр Ярыжкин, участник предварительной поездки в Китай (см. С. В. Бахрушин, Сибирские татары, — «Очерки истории СССР. Период феодализма XVII в.», М., 1955, стр. 842—844).

4. Коурдацкий острожек (Каурдакский острог, Каурдак) — в XVI в. татарский городок, основанный для защиты от нападения калмыков и казахов. Центр Коурдакской волости Коурдакский, Вагайский и упоминаемые ниже Тебендинский и Ишимский острожки в XVII в. оставались сторожевыми острожками, в которых жили ежегодно сменяющиеся служилые люди, наблюдавшие за движением калмыков и доносившие об этом в Тобольск (см. Г. Ф. Миллер, История Сибири, т. I, М.—Л., 1937, стр. 259).

5. Тебендинский острожек — острог, построенный на месте, где в XVI в., по данным Миллера, был городок князца Елегея (см. Г. Ф. Миллер, История Сибири, т. I, М.—Л., 1937, стр. 259, 485).

6. Острожек на устье реке Ишима, или Ишимский острожек, — один из городов Тобольского разряда. По перечневой смете Тобольского разряда 141 г. (1632—1633 гг.) в Ишимский острожек вместе с тобольским сыном боярским Б. Черкасским было послано 36 служилых людей (см. Н. Н. Оглоблин, Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа, ч. I, М., 1895, стр. 291).

7. Ясачные татары — основная масса татарского населения Сибири, платящая натуральную подать — ясак.

Землевладение ясачных татар было общинным в отличие от землевладения служилых татар, которые владели собственными земельными участками (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, кн. 1207).

8. Муя — это река Тауй, впадающая в Иртыш с правой стороны ниже города Тары.

9. Тарский город — в середине XVII в. крайний русский укрепленный пункт по Иртышу при впадении в него реки Аркарки (левобережье Иртыша). Основан в 1594 г. в связи с борьбой против татарского хана Кучума.

10. На чертеже Ремезова «Земли Тарского города» по течению реки Тары расположен ряд русских и татарских поселений, из которых наиболее крупной является Биргамакская слобода (см. «Чертежная книга Сибири, составленная тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 г.», СПб., 1882, табл. 5).

11. Река Камышлов, в XVII в. левый приток Иртыша, вытекающий из степных озер. В ремезовской «Чертежной книге Сибири» он изображен крупной рекой, впадающей в Иртыш и в основном своем течении протекающей параллельно течению Иртыша. На чертеже «Безводной земли» против истоков Камышлова имеется следующая приписка: «Река Камышлов, течет из многих озер». Однако на протяжении времени, как многие притоки Иртыша, она значительно высохла и превратилась в цепь горько-соленых озер, расположенных вдоль течения Иртыша (см. «Чертежная книга Сибири...», табл. 22—23; Г. Е. Катанаев, Киргизские степи, Средняя Азия и Северный Китай в XVII—XVIII столетиях, — «Записки Западно-Сибирского отделения русского географического общества», 1893 т. XIV, стр. 66—69).

12. Река Омь была последним рубежом русских владений в середине XVII в. На Оми, в 2 днях пути от ее устья, был устроен Барабинский караул, состоявший из тобольских и тарских казаков, ежегодно сменявшихся (см. Г. Е. Катанаев, Западносибирское служилое казачество и его роль в обследовании и занятии русскими Сибири, и Средней Азии, вып. I, СПб., 1908, стр. 93—94).

13. Многие названные Байковым левые и правые притоки среднего течения Иртыша постепенно высыхали и в настоящее время являются самостоятельными реками, впадающими в степные озера. Такая судьба постигла и реки Ачаир, Атмас и др. (см. Г. Е. Катанаев, Киргизские степи, Средняя Азия и Северный Китай в XVII и XVIII столетиях, стр. 70).

14. Часть упомянутых выше притоков Иртыша, впадающих в него между Омью и Белыми Водами (см. коммент. 15), по-видимому, постигла та же судьба, что и многие высыхающие притоки среднего течения. Во всяком случае уже на чертеже С. У. Ремезова они не обозначены.

15. Белые Воды — протока реки Иртыш, находящаяся недалеко от того места, где торговые караваны сворачивали с водного пути на сухопутный к Ямышевскому озеру. Спафарий следующим образом объясняет происхождение этого названия: «А Белые Воды словут для того, что протока течет из Иртыша быстрая, а вода в ней белая» (см. «Путешествие через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая русского посланника Н. Спафария в 1675 г.», — «Записки имп. Русского географического общества», СПб., 1882, стр. 43.

На чертеже С. У. Ремезова имеется изображение этой протоки, в то же время на его чертеже течения Иртыша, составленном в Тобольске, она не обозначена (см. «Чертежная книга Сибири...», табл. 22—23).

16. Ямышево озеро (Ямышевское озеро) — соленое озеро на правом берегу Иртыша в 5 км от русла реки. В XVII в. соединялось протокой с Иртышом. С 20-х годов озеро было местом добычи соли для сибирских городов. Сюда одновременно выезжало до 700 тобольских служилых людей. Вместе с ними приезжали торговые люди. Постепенно здесь возникали ярмарки, где велась меновая торговля с бухарскими купцами и монгольскими людьми. Со второй половины XVII в. Ямышевская ярмарка стала центром тобольской торговли со среднеазиатскими купцами. Н. Г. Спафарий так писал об этой торговле: «И приходят многие тысячи людей: калмыки, и бухарцы, и татары и торгуют с русскими людьми. И они продают лошадей, и ясырь, и иные китайские товары. И держат тот ярморок недели по 2 и по 3. И русские люди, взяв соль и торгуя, возвращаются к Тобольску, а калмыки и прочие в улусы свои, и то место остается опять пусто» (см. Николай Милеску Спафарий, Сибирь и Китай, Кишинев, 1960, стр. 35—36; О. Н. Вилков, Ремесло и торговля Западной Сибири в XVII в., М., 1967, стр. 194—200).

17. По словам калмыков, приехавших в 1655 г. в Тобольск, Байкову было дано 550 подвод и 200 верблюдов (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 344, ч. 3, лл. 769—770).

18. На чертеже Ремезова на левом берегу Иртыша имеется схематическое изображение мечети, против него надпись: «Мечеть, урочище Кабан-Гасун, пустой». На карте Академического атласа 1745 г. примерно на том же месте, что и у Ремезова, обозначена «Калбазунская башня» (см. «Чертежная книга Сибири...» табл. 22; «Атлас Российской императорской Академии наук», СПб., 1745, табл. 15).

19. Камень — горный хребет, в данном случае — предгорье Алтая.

20. Лаба, т. е. лама — буддийский монах в Тибете и Монголии. Значительная часть лам принадлежала к классу феодалов. В данном случае, по-видимому, имеется в виду ламаистский монастырь, во главе которого стоял «великий лама», имевший большое число феодально-зависимых людей — бухарцев.

На чертеже Ремезова выше по Иртышу имеется изображение двух палат — «коч-лаба Учюртин». Здесь и далее данные Ремезова расходятся с показаниями Байкова — палаты ламы изображены у Ремезова на левой стороне Иртыша, у Байкова же они предполагаются справа, (так как он «левую сторону» считает от устья, а не от истоков реки). В данном случае речь могла бы идти о перекочевке с правого на левый берег, однако и далее повествование расходится с чертежом.

21. Во время участия Аблая в войнах Батура-хунтайджи, Аблай захватил много пленных бухарцев, которых впоследствии, по-видимому, поселил в своих улусах и использовал их навыки в земледелии (отсюда — «пашенные бухарцы» Аблая).

22. Размеры и состав «жалованья», т. е. подарков, привезенных Байковым тайдже Аблаю неизвестны. Однако представление о них можно составить на основании подарков, присылаемых его мачехе княгине Гундже. В 1653 г. к Гундже с тобольским сыном боярским Г. Ушаковым была послана сабля в серебряной оправе, украшенная драгоценными камнями, половинка красного сукна и 50 красных корольков. Подарки были вручены Аблаю, который наследовал улус умершей Гунджи (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 455, лл. 558—579).

Имеются также сведения о том, что в 1657 г. енисейский сын боярский И. С. Перфильев и служилый татарин Сеиткул Аблин, ехавшие в Китай через улусы Аблая, везли ему подарки, которые были оценены в 50 руб. (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 535, лл. 154—155).

По-видимому, и врученное Байковым Аблаю «жалованье» было примерно такого же рода.

23. В 1655 г. великий пост продолжался с 26 февраля по 14 апреля.

24. Христово воскресенье — т. е. первый день пасхи; в 1655 г. приходился на 15 апреля.

25. Таран — поселение хлебопашцев около стойбищ князей.

26. Камень Калма — горные отроги западнее озера Зайсан.

27. Бешка (Аблайкитка) — левый приток Иртыша. В русских документах называется также Беска или Бека.

Бешка была известна сибирской администрации еще в начале XVII в. В 1628 г. из Тюмени на нее посылалась «проезжая станица» в 10 человек «для воинских людей» (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 25, л. 89).

28. Город, который строил Аблай, известный под названием Аблайкит. В 1622 г., по словам Ирки-муллы, город стоял пустым: «А Аблай-тайша кочует кочевьем, город у него (Аблая) есть каменной в его улусех, и в городе он и улусные люди не живут» (см. ЦГАДА, ф. Монгольские дела, 1662 г., оп. 2, д. № 2, л. 31). Позднее, в ходе междоусобной борьбы, город был временно захвачен братом Аблая Очиртой-тайшей (см. ЦГАДА, ф. Монгольские дела, 1662 г., оп. 2, д. № 3, л. 5).

Описание развалин Аблайкита имеется в примечаниях Семенова и Потанина к книге Риттера: «Верстах в 10 от Себинского пикета к востоку за р. Аблайкиткою, между 2 гранитными утесами, находятся знаменитые развалины Аблайкита. Обломки гранитных, пилястров, фундамент совершенно уже разрушенного здания, развалины старой внешней стены высотою иногда до сажени, несколько кирпичей, остатки глиняной глазированной посуды — вот все, что осталось в 1842 и 1849 году от Аблайкита» (К. Риттер, Землеведение Азии, т. IV, стр. 154—155).

29. Темир-Чурга — река Черга, или Джиты-арал, вытекающая из котловины Кызыл-чилик на Зайсанскую равнину. Путь Ф. И. Байкова до Хух-Хото подробно проанализирован П. П. Семеновым и Г. Н. Потаниным, примечания которых используются в дальнейших комментариях (см. К. Риттер, Землеведение Азии, т. IV, дополнение к III тому, составленное П. П. Семеновым и Г. Н. Потаниным, СПб., 1877, стр. 218—226).

30. См. коммент. 21 к данному документу.

31. Контайшины дети — имеются в виду владения сыновей джунгарского князя Батура-хунтайджи (Баатырь, Батырь). В 1625 г. он вел переговоры с ногаями. В следующем году вступил в борьбу с тайшей Байбагисом. В 1628 г. кочевал вверх по Эмбе. Начиная с 30-х годов усилил борьбу за создание централизованного ойратского государства и в 1635 г. объявил себя всеойратским ханом.

Укрепив свое влияние среди ойратских владений, Батур-хунтайджи попытался распространить его на всю Монголию. Он явился инициатором созыва в 1640 г. Джунгарского съезда 44 монгольских владетельных князей, целью которого было урегулирование внутренних взаимоотношений между монгольскими феодалами, прекращение борьбы между князьями и объединение их сил для борьбы против маньчжурской угрозы. Съезд утвердил также «Цааджин бичиг» («Степное уложение») — свод законов, действовавших в монгольских и, в частности, в калмыцких княжествах.

После смерти Батура разгорелась борьба между его детьми и другими претендентами на власть, в которой победил Галдан (1671—1698 гг.).

Батур имел 11 сыновей, из которых во время междоусобий были наиболее влиятельны Сенге, Чекен, Батур и Галдан, причем последний во время поездки Байкова был еще ребенком (см. «Материалы по истории русско-монгольских отношений», М., 1959, стр. 301—304; И. Я. Златкин, История Джунгарского ханства, М., 1964, стр. 165—206).

32. Кара-Кучир — по-видимому, восточное верховье реки Черги (см. К. Риттер, Землеведение Азии, СПб., 1877, стр. 220).

33. Сенгей-тайша (Сенкей-тайша) — джунгарский князь Сенге, второй сын Батура-хунтайджи; как и отец, он проводил политику объединения ойратских княжеств. В междоусобной борьбе убил своего старшего брата. Разбил и взял в плен монгольского хана Лубсан-тайджи, Пытался установить торговые отношения с Русским государством. Наиболее подробные сведения о Сенге сообщил ездивший к нему в 1667 г. русский посол П. И. Кульвинский. Сенге погиб в 1671 г. в борьбе с Галданом (см. Н. П. Шастина, Шара Туджи — монгольская летопись XVII в., М.—Л., 1957, стр.193).

34. Камень — в данном случае имеется в виду хребет Сауру.

35. Контайшин городок — Урга, городок в долине реки Кобок, построенный Батуром. Его описание имеется в отписке тобольского воеводы П. И. Пронского в Сибирский приказ: «И кон, де, государь, тайша и ево контайшины колматцкие люди повыше Ямыша-озера в урочище Кубак-Саре городок каменной поставили. А в стенах де, государь, в том городке деланы жилые избы. А во все де 4 стены тот городок по 50 сажен, а в вышину 2 сажени. А делали де ево китайские и мунгальские люди. Да и наряд де, государь, в том городке железные пушечки есть...» (ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 83, лл. 152—153). Фишер пишет, что городок строился в урочище Кобок Джаир, т. е. Кубак Зара (см. И. Э. Фишер, Сибирская история..., СПб., 1774, стр. 439, 446, 454). Неизвестно, был ли он расположен по нагорной части реки К.обок или по выходе реки из гор. Изображение его на карте начала XVIII в. не дает оснований для решения этого вопроса (см. ЦГАДА, ф. Сенат, кн. 373, лл. 246— 247).

Батур-хунтайджи пытался организовать здесь хозяйство, для чего просил московское правительство выслать ему различную домашнюю птицу и свиней.

По-видимому, посольство было в Урге, но нет никаких данных о встрече там Байкова с хунтайджой, возможность которой предполагает Шастина в примечаниях к Шаре Туджи (см. Шастина, Шара Туджи — монгольская летопись XVII в., М.—Л., 1957, стр. 395.)

36. Озеро Кизылбаш — подразумевается пресноводное озеро Зайсан, расположенное в верховьях Иртыша на обширной долине Алтайского нагорья. На идентичность этих двух названий имеется прямое указание в путевом журнале Н. Г. Спафария «...до Ясак-озера, которого выше того писали, что по калмыцки Кизыл-баш именуется» («Путешествие через Сибирь от Тобольска до Нерчинска и границ Китая русского посланника Николая Спафария в 1675 г.», СПб., 1882, стр. 44).

В литературе высказывалось и другое мнение по этому поводу. Ю. А. Сосновский выдвинул предположение, что под названием «Кизылбаш» подразумевается озеро Улюнгур, однако вода в Улюнгур соленая, что противоречит описанию Байкова. А. Г. Банников склоняется к тому, что в статейном списке речь идет об озере Мирка-керов (см. Ю. А. Сосновский, Отчет Булун-Тохойской экспедиции, — «Записки ИРГО по общ. географии», т. V, стр. 221; А. Г. Банников, Первые русские путешествия в Монголию и Северный Китай, М., 1954, стр. 32—33).

37. Вершина иртышская — здесь имеется в виду Черный Иртыш.

38. В этом месте маршрут Ф. И. Байкова пролегал вдоль хребтов Монгольского Алтая.

39. Здесь камень — перевал на восточный склон Южного Алтая.

40. Соленое озеро — озеро на Восточной стороне Южного Алтая, возможно, это озеро Дабует-Дабусун.

41. Саахан — река Цаган.

42. По Годуновской росписи Сибирской земли 1667 г. урочище Айбуга является местом «тебетского» или «тюбетского» кочевья.

43. Отсюда маршрут Байкова совпадает с маршрутом Петлина. Но Южная Монголия и Ордос, упоминавшиеся Петлиным как самостоятельные государства, уже в 1636 г. попали под власть маньчжуров, воцарившихся затем и в Китае, и Банков говорит о Хух-Хото (Кококотане) как о китайском городе.

44. Годунов называет имена «воевод», по-видимому, несколько более позднего времени: «князец Голчи-Чагур, а с ним товарищ Тобук».

45. См. коммент. к док. № 72.

46. Петр Малинин — тобольский конный казак. В 1651 г. ездил в качестве посланника в улус к тайше Аблаю. Вместе с посольством от княгини Гунджи в 1652 г. приехал в Москву, где высказал желание ехать с торговым караваном в Китайское государство (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 1056, ч. 2, лл. 687—686). В 1653 г. он, по-видимому, сопровождал закупленные Байковым в Тобольске и присланные в Москву товары. В феврале 1654 г. спешно выехал во главе обоза с товарами, предназначавшимися для посылки в Китай (см. «Акты исторические», т. IV, СПб., 1842, № 75, стр. 201—202). Являлся одним из деятельных участников посольства.

47. Капка — очевидно, от монгольского Халга (Калган) — проход, ворота, рубеж, Байков, как и Петлин, дает китайским городам монгольские названия, узнавая их от сопровождавших его монголов.

48. Имеются в виду южные монголы, вошедшие к этому времени в состав Цинской империи.

49. Ирка-мунла, т. е. Ирка-мулла, бухарец по происхождению, доверенное лицо Аблая. Неоднократно приезжал в качестве его посла в Москву и Тобольск. Впервые Ирка-мулла приехал в Тобольск в декабре 1653 г. во главе первого посольства Аблая. Зимой 1654 г. был отправлен из Тобольска в Москву. Именно его рассказы: в известной мере явились толчком для организации торговой поездки Байкова. Вернувшись в Тобольск и оттуда в кочевья Аблая, он сопровождал посольство Байкова на протяжении всего пути в Китай и обратно. В 1657—1658 гг. снова приехал с Байковым в Москву как посол Аблая. В этом качестве он появляется в Москве и в 1662 г. В 1678 г. он вошел в состав посольства сына Аблая Чагана-тайши (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 455, лл. 576—579; стлб. 535, л. 58; ф. Монгольские дела, 1662 г., д. № 2, лл. 31—33; 1668 г., д. № 2, лл. 15—18).

50. Яков Первушин Чечигин, тобольский конный казак, с окладом в 7 рублей с четью (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, кн. 353, л. ПО).

51. Ревень — лекарственное растение; копытчатый ревень — в основном даурский. В XVII—XVIII вв. был одним из главных товаров китайской торговли с Русским государством. Первоначально он поступал на тобольский и тюменьский рынки через посредников — среднеазиатских купцов, а также тобольских и тюменьских бухарцев (см. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. № 220, лл. 150—152; ЛОИИ, Собрание И. Я. Словцова, д. № 126, л. 1; д. № 127, лл. 2—4).

52. Сукчей-город — это город Сучжоу (Цзюцюань), в котором происходила оживленная торговля среднеазиатских купцов («бухарцев») с китайскими купцами. Отсюда китайские товары попадали в Тобольск уже в первой половине XVII в. (см. О. Н. Вилков, Китайские товары на Тобольском рынке в XVII в., — «История СССР», 1958, № 1, стр. 110—111).

53. Байков, вероятно, посчитал городами все населенные пункты на пути от Чжанцзякоу до Пекина. На самом деле городов здесь значительно меньше: Сюаньхуа, Цзиминьи, Тумэ, Хуайлай, Чадао, Нанькоу, Чанпин.

54. Боронтала (Барун-тола) — так монголы назвали Тибет. В переводе это означает страна, лежащая на юго-западе или на юге (см. А. Г. Банников, Первые русские путешествия в Монголию и Северный Китай, М., 1954, стр. 39).

55. Ф. И. Байков имеет в виду недавно введенный в Русском государстве обычай приема послов, по которому посол представлялся царю с непокрытой головой. До середины XVII в. послы на аудиенции у царя не снимали шляп (см. С. А. Белокуров, О Посольском приказе, М., 1906, стр. 93)

56. Настойчивые требования Ф. И. Байкова о соблюдении посольского церемониала согласно правилам, принятым в Москве, отражают стремление московского правительства и его дипломатов ставить выше всего честь своего государства и боязнь умалить ее чем-нибудь. Значение церемониалу придавали не только русские, но и иностранцы.

Одним из вопросов расхождения китайского и русского церемониалов приема послов был вопрос о времени и порядке вручения царских подарков. По наказу, данному Ф. И. Байкову, он должен был вручить «поминки» во время приема императором, после подачи грамоты: «Да подати бугдыхану, царю любительные поминки по росписи вежливо и остерегательно, и выбрать те поминки и поднести царю, чтоб ему годны и надобны из тех товаров, которые с ним посланы, [...] а выбрать бы такие поминки, которые б царю были любы и годны». Состав и количество подарков не были предусмотрены заранее, их выбор полностью предоставлялся послу в зависимости от ситуации: «В белом наказе оставлено место на поминки на 300 или на... рублев, или на сколько рублев пригож, смотря по тамошнему делу» («Описание Государственного разрядного архива», сост. П. Ивановым, М., 1842, стр. 407).

О характере подарков можно судить по составу «поминков» посольства Сеиткула Аблина и И. Перфильева, которым в 1658 г. было указано: «Купя им на Москве и в городех товары, поднесть в поминках китайскому царю 40 соболей, 13 лисиц черно-бурых, да сукон добрых 4 портища, да шуб горностальих и зеркал на 200 рублев» (ЦГДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 535, л. 89).

Маньчжурское правительство рассматривало эти подарки, так же, как и привозимые всеми посольствами соседних государств, как дань, свидетельствующую о вассальной зависимости.

Таким образом, процессуальные споры в этом случае не являлись только стремлением к соблюдению частных формальностей, но имели более серьезную основу.

57. Вопрос о порядке вручения посланной с Байковым грамоты стоял особенно остро. По этому поводу Байков получил совершенно категорическое предписание, предусматривающее различные ситуации (см. док. № 71). В этом свете становится понятным то упорство, которое проявил Ф. И. Байков. Нарушение посольского порядка рассматривалось бы в Москве как серьезная провинность. Об этом свидетельствует тот факт, что Байков из официального варианта статейного списка выбросил упоминание о нарушении посольского порядка предыдущими гонцами П. Ярыжкиным и Сеиткулом Аблиным, за действия которых Байков, по-видимому, считал себя ответственным. Цинские источники объясняют неудачу посольства Ф. И. Байкова только отказом русского посла подчиниться требованиям церемониала, так, например, запись в «Дайцин шилу» гласит: «Прежде, в 12-й год Шуньчжи, от русского белого царя приходил посланник с поздравлением, представил в качестве дани местные товары, но не имел грамоты (речь идет о Ярыжкине. — В. М.). Так как он впервые представил дань, мы сделали милость и отправили их посла обратно, приказав наградить его. Указали, чтобы они каждый год приносили дань. В 13-м году Шуньчжи от них снова пришел посланник с грамотами (Ф. И. Байков. — В. М.). Однако он подал грамоту стоя, следуя обычаям своей страны, и не стал на колени. Тогда министры, посовещавшись, решили: прибывший посол не понимает нашего церемониала при аудиенции, не следует, чтобы он был представлен императору. Отказали в приеме дани и послали его обратно» [«Дайцин шицзу чжан хуанди шилу» («Правдивые записи о правлении цинского императора Шицзу»), цз. 135, стр. 2].

58. Далее перерыв примерно в 4 месяца трудно объяснить. По-видимому, посол по каким-то причинам предпочитает умалчивать об этом времени: или ничего существенного в это время не произошло, или действия его могли вызвать неудовольствие в Москве.

59. См. коммент. 1 к док. 68.

60. Уваны — от китайского ван — наследственный титул, соответствующий русскому «князь». При Цинской династии этот титул имел несколько степеней: цинь-ван — князь 1-й степени, цзюнь-ван — князь 2-й степени и т. д. (см. И. С. Бруннерт, В. В. Гагельстром, Современная политическая организация Китая, Пекин, 1910, стр. 37).

61. Речь идет не о собственных именах, а о названиях должностей: яргучей — искаженное цзаргучей (монг. цзаргучи) — чиновник Лифаньюаня, ведавший юрисдикцией маньчжуров и китайцев в Монголии; чиндама — также искаженное наименование одного из рангов маньчжурских чиновников.

62. Великое заговенье — воскресенье перед великим постом. В 1656 г., когда Байков был в Пекине, оно приходилось на 17 февраля. В вариантах статейного списка имеется разница указываемых сроков созревания овощей и фруктов. По-видимому, это результат позднейшего уточнения во 2 варианте.

63. Корень мамрам (мамура, мамрун) — растение, корень которого употребляется для окраски холстов.

64. Байков не отличает здесь маньчжуров от монголов. Имеет в виду императора Цинской династии Шицзу. Наименование маньчжуров «мугальцами» характерно для русской практики не только XVII, но и XVIII в.

65. Царь Дайбы — император Минской династии Сыцзун (девиз годов правления Чунчжен, 1628—1644). Император Сыцзун повесился 25 апреля .1644 г., при вступлении в Пекин повстанческой армии Ли Цзы-чэна.

66. Имеются в виду районы Китая, оказывающие сопротивление маньчжурским войскам.

67. Здесь сказываются религиозные и этические воззрения людей XVII в., по которым мясо некоторых животных считалось непригодным для пищи. Особенно часто это сказывалось в сибирской практике, где в результате нехватки продовольствия в пищу нередко употреблялось конское и другое мясо. В документах служилые люди писали при этом, что они таким образом «душу свою опоганили» и т. д.

68. Первый европейский корабль прибыл в Китай в 1516 г. Это было португальское судно «Малакка» под командованием итальянца Перестрелло. Вслед за португальцами в Китай стали приходить испанские, голландские и английские корабли. В 1573—1627 гг. разрешения торговать в китайских портах настоятельно добиваются голландцы. Позже главенство в борьбе за «открытие» китайских портов переходит к англичанам.

69. Речь идет, вероятно, о бегстве мусульманского населения из Средней Азии и Восточного Туркестана в Китай при завоеваниях Тимура. В начале правления Минской династии Тимур, устремив свои походы на запад, временно поддерживал с Китаем дружественные отношения. Однако уже в 1405 г. при императоре Чэнцзу (девиз годов правления Юклэ, 1403—1424) Тимур решает предпринять поход на восток против Минской империи.

70. Имеется в виду борьба китайского народа с маньчжурскими захватчиками. В 1644 г., после смерти императора Сыцзуна, в Наньцзине был возведен на престол князь Фу-ван (Чжу Ю-сун). После падения Наньцзина Фу-ван бежал в Уху, где был схвачен. Обязанности главы государства перешли к князю Лу-вану (Чжу И-хаю), находившемуся в этот момент в Шаосине. Одновременно в Фучжоу провозгласил себя императором князь Тан-ван (Чжу Юй-цзянь). Вскоре между обоими правителями разгорелась борьба.

К этому периоду маньчжурам удалось захватить весь Северный Китай и значительную часть территории по среднему и нижнему течениям Янцзы. Правительства Лу-вана и Тан-вана не могли организовать сопротивления захватчикам.

В 1646 г. Тан-ван был пленен маньчжурами в Динчжоу (пров. Фуцзянь), войска Лу-вана были также разбиты. В Гуандуне на престол был возведен князь Гуй-ван (Чжу Ю-лан). Получив поддержку от уцелевших отрядов Ли Цзы-чэна и Чжан Сянь-чжуна, войска сопротивления Цинам развернули борьбу в Хунани, Цзянси, Гуандуне, Гуанси, Сычуани, Гуйчжоу, Юньани. В Фуцзяни антиманьчжурское движение велось базировавшимися на Тайване отрядами Чжэн Чэн-гуна, координировавшими свои действия с войсками Гуй-вана. Одновременно с Гуй-ваном в Гуанчжоу провозгласил себя императором младший брат Тан-вана Чжу Юй-юе, не пожелавший выступить совместно с Гуй-ваном против маньчжурского нашествия и вступивший в вооруженную борьбу с Гуй-ваном. Вскоре цинские войска вторглись в Гуандун, Чжу Юй-юе был разбит и погиб, а Гуй-ван бежал в Гуанси. Период, когда Байков прибыл в Пекин, был одним из наиболее успешных в деле сопротивления китайского народа маньчжурским захватчикам. В этот момент войска Чжэн Чэн-гуна угрожали Наньцзину, а отряды Ло Дин-го вели успешное наступление в Гуандуне.

71. Одновременно с Байковым в Пекине находилось прибывшее из голландских колоний в Индонезии посольство Питера де Гойера и Якоба де Кайзера, в составе их посольства находился некто Нейгоф, оставивший подробные записки о посольстве, в том числе и о пребывании в Пекине русских (см. «Die Gesandtschaft die Oost-indischen Compagney», Amsterdam, 1669). Голландские послы, чтобы добиться права торговли в Китае, не только исполнили перед императором унизительную церемонию «коутоу», не только позволили считать и сами называли поднесенные ими подарки данью, но и объявили себя представителями азиатского княжества, присягающего на верность цинскому императору как своему сюзерену (см. H. B. Morse, The International Relation of the Chinese Empire, London, 1910, vol. I, pp. 48, 59).

72. Привезенные Байковым голландские письма в делах Посольского приказа не сохранились.

73. Байков, очевидно, имеет в виду не только участки Великой китайской стены, расположенные на пути от Чжанцзякоу до Пекина, но и стоявшие там крепости (Нанькоу и др.).

74. Баянсумэ (Баян-Сума — Богатый монастырь) — так по-монгольски называется город Сюаньхуафу.

75. Бартый Матриев — индиец, житель Индийской колонии в Астрахани.

76. В 1-ом варианте ошибочно указан 166 г., как год возвращения в Тобольск. В действительности же посольство вернулось в Тобольск в 165 г. (1657 г.), в 166 г. (1658 г.) — оно прибыло уже в Москву.