К. А. СКАЧКОВ

МОЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

1854 год

2 января.

[1] Указ. Ци Шань доносит, что 11 луны 25 числа, одержали большое сражение. (Этот шутник ныне доносит, что на первый раз убил тысячу с сотнями инсургентов, а второй раз триста человек; орудий взято бесчисленное множество. Он и после замечаний императора не унялся в своих фальшивых докладах). Резолюция императора. Видя необыкновенную деятельность Ци Шаня, он надеется, что скоро будут окончательно истреблены инсургенты в Янчжоу. Дело происходило при Саньчахэ...

4 января.

[2] ...Наконец достиг император до желаемого — освобождения Янчжоу от инсургентов, но и тут неудача! Ци Шань докладывает, что Янчжоу очищен, но не силою оружия и не так, как целый год вторят указы Ци Шаню: «заморить инсургентов в стенах города», а они вышли сами и направились в Хучжоу, который тотчас и заняли. Император весьма огорчен этим происшествием, разжаловал Ци Шаня и прочее, а одного дажэня велел казнить в самом лагере. Янчжоу действительно за год мог оскудеть, хотя инсургенты не очень-то пугались Ци Шаня лагеря, выходили за провизией свободно. Хучжоу не город, а село, весьма важное по торговле, людное, съестное и денежное, инсур[генты] там будут в тепле и в каше...

6 января.

[3] Вчера привезены сюда трупы цижэней всяких знамен, насчитывают более тысячи, это убитые при деле храбрости Да Хун-га. Народ осуждает — зачем трупы привезены, откуда родствен[ники] их возьмут ныне денег для похорон; мысль доставки трупов тоже принадлежит Сюнфанчу: вид гробов — жертв инсургентов — [212] возбудит пекинцев к ожесточению. Полно, так ли? Гроба эти разъярят маньчжуров же цижэней, от похоронных процессий наживутся купцы-китайцы, которые вовсе не прочь от наживы. Вчера чуцза Наньгуань ¹, возвратившийся из Тяньцзиня, рассказыв[ал], что толпа купцов около неприятельских лагерей необыкновенная, и все наживаются от щедрости инсургентов; из Пекина всякий мелкий торгаш рвется туда, надеясь чрез то сделаться фулиды ²!

Здешние купцы симпатизируют более и более инсургентам, а не ожесточаются против них, только цирюльники не жалуют их, ибо инсургенты не бреют головы.— «Чем мы будем жить, — толкуют цирюльники, — до цзань ³...!», далее они не произносят, боясь, что за это снимут голову; и дельно! Шэн Бао тоже настроил батареи, кои от Тяньцзиня в одной ли, а инсургенты все в Цзинхай, место богатое хлебом. Батареи инсургентов, между пр[очи]м, состоят из баррикад разной деревянной мебели, фа[сад их] наглухо замаскирован с отверстиями для пушек [и р]ужей. Тактика обыкновенная инсургентов та, что их выходит толпа 100 и более человек — заманивают на себя нападение маньчжуров ⁴, бегут к баррикадам, при приближении маньчжуров из пушек и ружей идет пальба, стреляют без особых целей: убили — ладно, не убили — не в потере. Они толкуют, что у них достанет пороха, чтобы перебить всех маньчжуров, порох они получают беспрепятственно от крупных купцов. В Цзинхай лучшая нажива для актеров, там их несколько трупп, этим же разгульным житьем, между прочим, инсургенты привлекают к себе и милицию. До таких сражений, как было дело Да Хун-га, инсургенты неохотники. Милиция народа одинаково нанимается как маньчжурами, так и инсургентами по 400 чохов денной платы; сегодня милиционер нанят Шэн Бао, он стоит за маньчжуров, завтра нанят инсургентами, он им целый день служит. Как же не служить верно: расплата чохов бывает вечером. Получивши плату, экспромпированный милиционер возвращается в свою деревню. Тот же чуцза рассказывает, что из их деревни [213] в 4 ли от Цзинхая 30 человек таких наймышей проработали даром для Шэн Бао следующим образом: они подряжены были пред сражением у Сихэ притащить 4 пушки, без скота. Они тащили, не дошли 2 ли, как напали инсургенты и отбили пушки; милиционеры убежали в деревню, не смея являться за платой, а чрез 2 суток опять были у Шэн Бао поденщиками. Верна ли эта история, не ручаюсь.

8 января.

[4] Шэн Бао доносит о сражении, но это лишь байчжань ⁵, которые повторяться могут каждый день, с хвастливыми речами о победах.

Газеты наполнены докладами и указами о пожертвованиях, вынужденных чиновниками пекинских и Чжилийской губернии присутственных мест. Каждый чиновник жертвует по обязанности, а шубэны вовсе в стороне от пожертвований; мало того, они крадут часть пожертвованных сумм, составляя в присутственных местах списки «сокращенные», кому горе, другим радость — взятка, а казна в Хубу видно не разбогатеет, потому что итоги пожертвований, вообще говоря, весьма мелочны. Толкуют между серьезным чиновным народом, что в стенах дворца идут жаркие приготовления носилок и верховых лошадей, и шепчутся, что цель этих приготовлений — предполагаемое бегство императора со всеми князьями; так ли! Си Жуй-чжэн прежде сказался больным, а теперь за болезнью вовсе просит отставку. Он отлично здоров, потеряв всю энергию на взяточной службе в Хубу, после дождей докладов разных юйши по поводу проекта его о покупных цзюйжэнь ⁶...

14 января.

[5] ...О милиции Тяньцзиня рассказывают, что по смерти Дун Цзяня, уездного начальника, весьма любимого местными жителями, Шэн Бао сам принял над ними команду. Но милиция воспротивилась ему, зная его крутой нрав и просила себе нового [уездного] начальника. Как-то Шэн Бао в минуту вспыль[чиво]сти, доставляя милиционеров к своей команде, ударил [214] нескольких плетью, милиция вся разбежалась. Это побудило дать им особого командира, вновь назначенного уездного начальника. Сэн-ван и Шэн Бао будто в плохом взаимном расположении. Даже стали теперь толковать, что Сэн-ван без военных способностей. Бегство его партий монголов, конечно, много уронило его бумажную храбрость, а на деле он пока не показал еще себя.

16 января.

Сян Жун доносит о сражении при Нанкине, говоря, что 6—7 тысяч инсургентов подступили к городу; Сян Жун действовал храбро со своим войском, дав инсургентам большой урон.

Вот все содержание его доклада, а в резолюции император говорит, что наконец-то этот полководец начал действовать и этим быть может искупит долженствующее ему большое наказание за его бездеятельность.

Из доклада Сян Жуна можно понять отчасти, что предвиденное вступление инсургентов из Янчжоу в Нанкин начинает исполняться. Действительно, это почти подтверждается докладом Шу Син-га, который с небольшим корпусом действует против инсургентов в Лучжоу. Доклад гласит, что инсургенты выступили из Лучжоу, но Шу Син-га, предводительствуя храбрейшим войскам, сделал большой отпор и сильнейший урон инсургентов. В резолюции император благодарит этого генерала, говоря, что тотчас видно храброго, который действует ловче сравнительно с другим, намекая тем на Ци Шаня. Шу Син-га — новичок, как же ему не пороть чушь в докладах, у него будут беспрестанно повторяться такие кукольные победы, подобно как некогда щеголял и Ци Шань. Теперь же Ци Шань годовою опы[6]тностью стал поосторожнее в своих докладных речах, конечно, схвастнет, но пореже и не так уже смело, как бывало с полгода назад. Теперь Ци Шань караулит из-за угла инсургентов в Хучжоу. Из Янчжоу они разделились на 2 крыла: в Хучжоу и в Лучжоу...

17 января.

...Из указа видно, что в губернии Аньхой более 10 тысяч мятежников (туфей). Это, конечно, милиция инсургентов, потому что ясно в докладе гласится, что они содействуют всем планам инсургентов. По всему видно, [215] что тот край теперь в большом волнении, а мне все чудится, что все это готовится нагрянуться грозною тучею на Пекин, конечно, прежде взявши Тяньцзинь.

Замечательное происшествие. Юйши доносит, что в храме Земли скрывался продолжительное время инсургент, что его приняли и укрывали состоящие при храме служители, кои называются танху. Об этом происшествии и прежде был донос от ямэня Тайчансы, говоря, что в день Дунчжи пойман там инсургент, и потому предлагалось разжаловать тамошнего смотрителя. Император сильно огорчен этим происшествием, говоря, что это обстоятельство лежит не только на ответственности танху, но и всех членов Тайчансы. Определение по сему делу — наказание, какое учинили в Сюнфанчу (?), император считает недостаточным, ибо вина эта вполне вне всякого оправдания и милования, потому повелевает: разжаловать и отставить всех чиновников Тайчансы и предать их строжайшему суду в Сюнфанчу и, в то же время, представить новый проект постановления касательно наказания в таковом случае для внесения его в разные законы.

Действительно, слишком дерзко и со стороны инсургента и со стороны танху, кои не иначе как были задарены им, и со стороны членов Тайчансы, представлявших доклад в том смысле, что виновны лишь танху, а себя вовсе отстраняли от хлопот. Нельзя предположить иначе как то, что императору готовилась в Дунчжи смерть от негодяя. Счастлив он при своем горе, что у него болит нога! Ежели такие меры убийства императора не есть изобретение пекинских негодяев, а исходят из правительственных распоряжений в Нанкине, то много бесчестия, такому правительству, этим же может выражаться и не мощностью ея. Есть толки, будто это проделка брата императора. [7] Толки основываются на том обстоятельстве, что почему же этот негодяй-инсургент не убил императора брата ⁷, исполнявший поклонение в Дитан вместо императора и известный своею дерзостию против императора, тоже и считающий себя законным наследником на престол после Даогуана, ибо Сяньфэн родился не от первой жены. Скорее надо верить, что толки эти не более как толки. Говорят что-то уже [216] слишком много, что Шэн Бао своим паотай ⁸ слишком ошеломил инсургентов в Дулу. Будто вся милиция и множество инсургентов вышли из Дулу и рассеялись бесследно. Указов давно уже нет.

19 января.

Донесение от Шэн Бао и Ци Шаня о победах; теперь на это никто не имеет веры. Да Хун-га получил прощение в конфискации его имения (хотя давно и конфисковали)...

24 января.

[9] ...В Юаньнань в Дучжоу был бунт — побито цижэней более 100 человек. Приказано произвести строгое следствие.

Шу Син-га доносит, что после 2 побед над инсургентами (о которых прежде был указ) все же он не мог устоять против инсургентов, Лучжоу ими взят, а Цзян Чжун-юань убит, все это приключилось 16 числа 12 луны. (Следует от императора короткая биография храброго Цзян Чжуан-юаня, оплакивается его кончина.) Цзян Чж[ун]-юань награжден] в цзунду, Шу Син-га, не слушая воли императора, повторявшей ему несколько раз, чтобы отбить инсургентов от Лучжоу, отставляется от [дол]жности. Командование поручается Хэ Чуню, который так[же до]лжен произвести подробное следствие об убежавших из Лучжоу военных и гражданских чиновниках при вторжении инсургентов в Лучжоу. Затем грозится строжайшее наказание Хэ Чуню и Шу Син-га, если они не истребят инсургентов из Лучжоу.

Значит, история в Лучжоу повторится, как и с Янчжоу, командир под страхом сильного наказания будет писать небывальщины — победы, доклады его будут переделываться Цзюньцзичу еще небывалее, и до той поры пока инсургенты вовсе не оставят сами города, тогда будет объявлена победа и возвращение чинов командиру.

Два-три дня как осматривается в Пекине милиция, Ван Мао-ин, по-видимому, сильно ею занят, я видел несколько милиционеров, их осматривают не как предполагалось прежде, то есть, чтобы из всех лавок выступили [217] за ворота по 2 милиционера в своем простом одеянии, на груди на желтом холсте надпись туаньлянь ⁹ и имя его хозяина лавки, а в руках должен был бы быть нож, копье или сабля и весь ряд выступивших осмотрел бы Ван Мао-ин с компанией так, чтобы тем не задержать торгующий народ от его насущного дела. Таких парадов не было, а на милиционеров надевают большие шапки, костюм вовсе не приказчика, в руках ружья, сабли и т. д. — все это завернуто в чехлы и чаще занято, чем свое, они по наряду толпами собираются к Ван Мао-ину на дом для свидетельствования. Из этого выходит тот же фальшь; притом у кого из купцов и есть собственная команда, то они благодарные, что [10] ей, как туаньлянь, дозволено иметь оружие, будет беречь ее на случай столичного бунта, для ограждения собственного семейства и лавки, а о других будет некогда позаботиться, а бедные семейства — без защиты. Теперь по городу появилось множество желтых значков над лавками, это означает, что там... ¹⁰ милиция. Эти-то милиционеры по ночам дежурят поочередно в своих кварталах, они бьют не в доску, а в таз. Будочники весьма довольны этим дежурством, и теперь опять ночью спокойнее сна дневного. В наших северных краях Пекина нет таковой команды за неимением рядов лавок. Толкуют, что 30 числа будет множество поджогов и тем начнется бунт. На слухах этих воспрещено исполнение обычая байнянь (прощание с годом), поздно шатающихся будут брать в полицию. В южном городе берутся в полицию нищие, ведьмы, ванпо ¹¹ и другие, которые так обижают купеческие лавки со дня закрытия печати. Вообще говоря, теперь надзор строг, но все это слишком сложно и только один вид — при малейшей опасности каждый даст тягу, начиная от последнего будочника и до Ван Мао-ина и Лян Шуня, теперь знаменитых не храбрецов, а взяточников.

О Тяньцзине нет слухов, но пекинский народ сильно напуган предстоящим. Замечательно, что этот же страх причиною многочисленных ныне свадеб, кроме обыкновенных свадеб, все нареченные женихи обязываются [218] семейством невесты скорее жениться, не ручаясь, что в 1-й луне уцелеет их дщерь. Есть баснословы, которые толкуют, что бунт будет не 1-го, а 15-го числа 1-й луны, ибо первого числа бунтоваться непристойно, да и надсмотр еще строг, а 15 числа, когда приличие требует быть каждому на улице, и присмотр уж поослабнет — пойдет вольница. Я жду всякого возможного как хладнокровный зритель, не без сочувствия, впрочем, к беднякам и не без ожидания, что и на мою долю быть беде!

28 января.

Газетных известий интересных нет. Толкуют по всему Пекину, что возвратился сюда князь Сэн и привез пленника, мальчика 13 лет, сына главы инсургентов, схваченного при Дулу. Трудно положиться на веру, и назад тому два года привезен был сюда главный будто бы помощник главы инсургентов, а потом оказалось, что то был обыкновенный смертный. Монголы в свите князя Сэн рассказывают, что объявленная в газетах 21 числа 12 луны победа от Шэн Бао была действительно победа — сражение, выигранное не маньчжурами, а инсургентами. Как же верить газетным новостям, когда и доклады официальные лгут. Лагерь Сэна в 40 ли от Дулу, а лагерь Шэн Бао в 20 ли. Воспрещена перед новым годом и в дни нового года пальба и пускание ракет, лавки обязаны быть отперты со 2-го дня нового года, дабы менее было праздношатающегося народа.

30 января.

[11]... Указом объявлено следующее: уже 3 месяца, как инсургенты стоят [в Ду]лу и в Цзинхай. а Шэн Бао со множеством войска не может их истребить окончательно. Это доказывает неспособность его. Поэтому от сего дня повелевается князю Сэн вступить в главное управление командованием всем корпусом, а Шэн Бао должен состоять при нем. Император уверен в их единодушии действования, подобно как и другие генералы, при корпусе состоящие, потому ожидает, что в непродолжительном времени будут до одного истреблены инсургенты.

Что князь Сэн возненавидел Шэн Бао, это уже положительно верно. Говорят, что Да Хун-га действует на все манеры для уничтожения Шэн Бао. [219]

Лян Шунь доносит, что магазинная крупа, назначенная для зеленого знамени, пекинских будочников и полиц[ейской] команды, негодна в пищу. Император объявляет, чтобы сделали по этому доносу строжайшее следствие...

3 февраля.

[12] «Цзинбао» пусты, и довольно заметить, что Шэн Бао представил к отставке Цун Хуна за неспособность к военному делу, намерен представить и еще многих — фаворитов Сэн-вана и Да Хун-га. Да Хун-га поклялся погубить Шэн Бао, и Сэн-ван [служит] орудием его. Объясняют тем ложное объявление о выигрышном сражении Шэн Бао 19-го числа 12 луны, когда в действительности оно потеряно, что это измыслил Сэн-ван, дабы Да Хун-га был прощен в конфискации его имения, до чего он и достиг. Ошибочная была молва, что Сэн-ван приехал в Пекин, в Цземинчао значится, что являлся к императору бэйчжи ¹² Дэлэкэсэлэн, тоже враг Шэн Бао. Говорят, что он изобразил Шэн Бао как великого труса и страшного взяточника. Плоха война с инсургентами, когда война между командирами маньчжурами, и все за то, что Шэн Бао молод и не аристократ. Это местничество окончательно погубит их. О Сэн-ване рассказывают его свиты монголы, что он, живя в Вансинта — 30 ли от Дулу, — боится один выйти из своей юрты, потому каждый день держит наемных 100 человек по 800 чохов на к[аж]дого для окружения его, не доверяя и монголам с[вои]м с тех пор, как часть их сдалась инсургентам. Говорят, что Сэн-ван подвинулся к Дулу еще на 2 ли и все же не решается вступить с ними в бой. Простяк Хой Цин-ван на благочестивые запросы ему, почему он как глава командиров не едет в Дулу, благочестиво отвечает, что он было собирался, но теперь, видя, что нет никакой опасности от инсургентов, считает присутствие там бесполезным...

9 февраля.

[14] ...Указ по докладу Шэн Бао, что 5 числа 1-й луны он при содействии Да Хун-га побил множество инсургентов при Дулу, несмотря на то что инсургентам [220] была немедленная помощь из Цзинхая. Император приказывает неотступно следить за движением инсургентов, а 2 отличившихся чинов, да одного убитого наградил.

В этом же номере другой доклад Шэн Бао, что 6 числа 1 луны, ночью он напал на инсургентов; инсургенты были сильно встревожены храбрым войском, побежали из Дулу, их побито до 3 тысяч, взято у них много орудий и скота, пожжено много баррикад. [15] Ожесточенные инсургенты все решились отражаться, но при совокупном действии войска были сильно отражены, потому инсургенты разбежались, и Дулу от них очищен, это — большая победа. Император без особого выражения радости приказывает следить за инсургентами, а чиновника, который схватил несколько коренных инсургентов Гуанси и не боялся скакать через реку, хотя под ним ломался лед, наградил нефритовым кольцом.

Пекинцы весьма не жалуют это известие. Всякая маньчжурская победа, при коей инсургенты очищали город, обращаясь в бегство, вела за собою успех инсургентов, и ожидается и теперь то же, тем наиболее, что даже не упомянуто на юг или на запад рассеялись они. Хорошо рассеяние, когда инсургентов было до 10 тысяч. Известие, что убито 3 тысячи инсургентов, считается явным пуфом. О Сэн-ване в докладе нет и речи, да и о монгольской команде его вовсе не упоминается...

11 февраля.

...Говорят, что инсургенты очистили Дулу за день до вымышленного сражения, да еще толкуют, что они за недостатком крупы оставили Дулу, а потому без боя, что заплатили Да Хун-га несколько тысяч лан, чтобы не тревожить их выступление.

13 февраля.

[16] Указ по докладу Сэн-вана, чтобы окончательно истребить вонючих духов. В докладе же Сэна значится, что он вышел из своего Ванцинци, настиг инсургентов, бежавших из Дулу на юго-запад, остановил их, убил 3 тысячи, на следующий день опять напал, еще истребил более тысячи, и т. д. Это совершенное чингисханство. В резолюции императора нет ни одного возгласа похвалы, и это свидетельствует, что император не верит докладу, если только этот доклад не был [221] написан в Цзюньцзичу. Верно же то, что при докладе Шэн Бао, что инсургенты убежали из Дулу, он писал, что направление дороги их бегства было на запад. Хой Цин-ван, принявший доклад, приказал изменить слово «запад» на слово «юг», чтобы не был слишком встревожен император, страдающий весьма припадками чахотки. Цзюньцзичу восстало против этой поправки, и наконец порешили написать «юго-запад», когда всем и каждому известно, где теперь инсургенты. Сегодня отправляют тысячу цижэней под командой Цзай Лина.

15 февраля.

Весьма ожиданное продолжение пышных докладов Сэна сегодня не было, и вообще нет интереса в газете. Посылается еще 2 тысячи цижэней, итого с прежними— 3 тысячи. Цзай Лин назначил свою квартиру в Тунчжоу, а войско его обязано охранять окрестности в Тунчжоу. Цзай Лин, посещая приятелей своих по случаю нянься ¹³ и прощаний, рассказывал всем по секрету, что он не знает причины назначения его командиром, что он вовсе не знает, что ему делать с 3 тысячами войска, когда трудно распорядиться и с сотнею, уверяет, что ему хэнку ¹⁴. А приятели его ободряют: «Бупа, буяоцзин, ихэн чжуаньцянь» ¹⁵. Цзай Лин отвечает: «Шодэ ши» ¹⁶. И это будет нареченный спаситель столицы...

25 марта.

[17] Более месяца я не писал ничего. Написал статьи «Индиго», 38 листов и «Китайский огород», 25 листов. В промежутке сего времени замечательного было мало; инсургенты оставили Дулу по бессилию, у них распространилась ножная болезнь, кто говорит, что большей частью отморожено, другие же говорят, что водяная, но верно то, что все они направились к юго-западу верхами, и маньчжуры палили не в инсургентов, а в невинных лошадей. Большая часть упавших инсургентов были беззащитны. Сэн-ван Э и Шэн Бао вместе представляют доклады о победах, указывая на те места, где инсургенты прошли, конечно, никто не верит. [222] Шэн Бао теперь уже вовсе не тот «бупаши» ¹⁷, теперь в пекинской публике общее мнение, что он трус, взяточник, капризен, груб и надменен с подчиненными. Действительно ли он таков или это козни военной аристократии, не разберешь. Сэн-ван пожалован в звание, что-то вроде непобедимого. Где т[епер]ь инсургенты, вышедшие из Дулу, по газетам не вид[но] уже с неделю. Из Цзяннина инсургенты наводнили Хубэй, и теперь эта губерния на сцене военных подвигов. Вот все, что можно сказать о бывших газетных известиях.

Вчера был указ, где разжалованы Ян И-цзэн, Ван Мао-ин за то, что допустили инсургентов, соединившихся в Сучжоу с туфэй, перейти через Желтую реку к Фэнгун. В газетах это объявлено весьма темно, так, что можно понять, что инсургенты перешли реку не на север, а на юг. Между [тем] 3 дня уж ходят слухи более значительные. Говорят, что до 10 000 китайцев, бывшей милиции Сюй Гуан-цзиня, составили свою компанию, перешли Желтую реку из Лучжоу, взяли Янчжоу. В их лагерях 2 знамени: одно с надписью — вымести настоящую династию, другое — потушить новую. Значит, это срединные инсургенты. Если действительно окажутся эти слухи справедливыми, то резня пойдет еще сильнее, и все же настоящей династии не уцелеть, но и новой династии придется пострадать. Скоро должно узнаться это положительно. Говорят, что Шэн Бао оставил Сэн-вана и направился в Янчжоу.

На днях вышла книга — повесть об инсургентах, скоро добуду ее...

2 числа 3 луны ¹⁸.

[19] Объявлено о большой одержанной победе в Хубэй, около Ючжоуфу, доклад от Ло Бин-чжана, убито инсургентов до 1 тысячи человек, орудий и проч[его] взято без счета и т. д., все термины, обыкновенно заученные. Но в резолюции император все же разжаловал сего бумажного генерала за то, что из доноса его видно, что пред сим инсургенты заняли Ючжоуфу, о чем, впрочем, из доклада никак сего не видно. [223]

Нынешний год газеты далеко хуже прошлогодних, все известия или сокращаются до той степени, что нельзя понять в чем важность, или же вовсе не объявляются. Что теперь делают Сэн-ван и Шэн Бао, более недели нет вестей…

6 число 3 луны.

[20] ...Прежде я писал, что новая партия инсургентов, врагов маньчжурам и нанкинскому правительству, перешли через Желтую реку, ныне же толкуют, что они бушуют в Хубэй...

...Поступил доклад, при указе без всяких предварительных терминов дашэн[чж]ань, что Сэн-ван, Шэн Бао и компания настигли инсургентов у Желтой реки, которую инсургенты действительно перешли из Аньхой, сражение было «кровавое», конечно, взято множество пленных, убито до 1 тысячи человек, но все кончается тем, что Си Лу разжалован и именно за то, что инсургенты успели перейти Императорский канал. Значит, опять приближается к нам гроза!..

10 числа 3 луны.

[22] ...Сэн-ван представил доклад о стычках с инсургентами, причем вовсе не упоминаются монголы, как и прежде, неужели же действительно все монголы оставили его и перешли к инсургентам! Скоро настанет жара, тогда монголам будет невмочь жить на юге, то, вероятно, услышим, где они... умирают.

В Гунминчао (10 числа 3 луны) объявлено, что император приказывает Вэнь Жую тотчас по выздоровлении отправиться на свой пост к Цзай Лину. (Это его враг, и, конечно, В[энь] Жуй будет долго сказываться больным.)

Цзы Сы давно уже возвратился от Шэн Бао и живет безвыездно около Хайдэна, называясь больным. По-видимому, он или боится новой командировки его к Шэн Бао, или же буюаньи цю вомэньды цянь ¹⁹, но обычным образом сделаны взаимные сунли ²⁰, им и данцзяды ²¹... [224]

13 число 3 луны.

[25] ...Чжан Лан-цзи доносит о победе при Цинчжоуфу по восточной стороне... ²² этого города, причем убито было до 2000 инсургентов, взято без счета множество орудий и т. п. Все фразы, принятые при подобных докладах, а в резолюции император тоже дает свою обычную фразу («коу ю»), чтобы окончательно истребить вонючих духов. Потом вследствие другого доклада от того же Чжан Лан-цзи, что инсургенты вошли в пределы его губернии Шаньдун и завладели окрестностями Цинчжоу, за что Чжан Лан-цзи просит себе разжалования, император отвечает, что действительно вина его за таковую оплошность весьма велика, но в снисхождение сей великой победы на сей раз определяется лишь ичу (заметка в Либу о выговоре), надеясь, что от таковой милости он усилит все свои средства для отпора врагам.

В этом указе упоминается о действующих Шэн Бао и Шань Лу, а о Сэн-ване нет речей. Поэтому надо думать, что его команда отделена против партии инсургентов, ушедших из Дулу и, по-видимому, теперь укрепившихся в Шучэн. А при Цинчжоу — инсургенты, пришедшие из Цзянси, но те ли это инсургенты, которые 5-й год громят на маньчжуров или же новая партия (враги маньчжуров и Хуну ²³), не видно из газет. [26] А толки об этой новой партии вовсе затихли, и надо думать, что это были умышленные распущенные вести пекинскими политиками Сюнфанчу. Цинчжоу весьма богатый город, слуга мой родиною из его окрестностей, он теперь сильно завопил против занятия тех мест Шэн Бао войском, говоря, что инсургенты неопасны — они не трогают ни людей, ни добра их, а опасны солдаты маньчжуры своими дневными грабежами. Это здесь общеукоренившееся мнение, и действительно делается так...

15 число 3 луны.

[28] ...Зато сегодня замечателен указ по своей новизне, он содержит в себе доклад Шэн Бао. Шэн Бао доносит, что бывший доклад Чжан Лан-цзи, что 7 числа [225] 3 луны он, предводительствуя войском и милицией, при Хэйцзячжуань одержал большое сражение над инсургентами, что это (по словам Шэн Бао) [для] сюньфу есть не более как забава над военными действиями, и что этим он выразил не более, не менее как [свое] равнодушие к делам службы. Одним словом, что доклад Чжан Лан-цзи к императору ложен. Император отвечает: «Я знаю Чжан Лан-цзи с тех пор, как он, будучи при сюньфу в Юаньнани, был командирован к хунаньской границе для отражения неприятеля; тогда за услуги его я произвел его в сюньфу в Шаньдуне, приехавшему на его место другому командиру — чиновнику он, Чжан Лан-цзи, не передал никаких инструкций о защите этих границ, торопясь скорее оставить свой пост, дабы тем снять всякую ответственность в предвиденном приступлении инсургентов. Он, [не] доехав еще до границ Шаньдуна, уже представил доклад, что в сей губернии недостаток в войске и просил о дополнении, чем тоже будто себя ограждал от будущей ответственности. Я понимал уже тогда фальшивый характер Чжан Лан-цзи. (А между тем он все же был произведен в сюньфу, за что же ему последовала такая награда, когда император знал его, негодяя.) Потом ныне, когда за его же неосторожность (т. е. потому, что нет достаточно войска), инсургенты вошли в Шаньдунскую губернию, то, вместо того чтобы принять все усилия к отпору врагов, когда эти уже окружили Линцинчжоу, он отправился [29] в Дэчжоу окольными путями, предоставив все действия против инсургентов Шань Лу и Чун Гэну, и, когда уже не было возможности отогнать инсургентов от стен Линцина, он встал лагерем на расстоянии от сего города в 8 ли. Теперь же Шэн Бао доносит, что Чжан Лан-цзи вовсе и не придвигался ближе к Линцину и не давал никаких приказов Чун Гэну действовать милиции его, это известие меня весьма огорчает. Далее Шэн Бао доносит, что он, Шэн Бао, пришедший к месту Хэйцзячэну, вовсе не нашел и следов сражения, по допросам у окрестных жителей оказалось, что он стрелял холостыми зарядами, где некого было и бить». После всех упреков ложного доклада император говорит, что Чжан Лан-цзи достоин казни, но в уважение прежних великих заслуг он лишь ссылается в Или; впрочем, можно ждать и милости впоследствии. [226]

Указ этот встревожил умы пекинцев. Теперь говорят, что Шэн Бао пришлось так плохо, что он, желая свалить с себя всю будущую ответственность, «наклеветал» на [Чжан] Лан-цзи, ибо кто не писывал ложных докладов, и Сэн-ван и Шэн Бао тоже в сем мастера, но искуснее Чжан Лан-цзи. Что за причина объявления сего доклада и такая милость к Чжан Лан-цзи — тоже дает повод болтать, что император не видит других, средств, при опасности от инсургентов...

17 числа 3 луны.

[32] ...Чун Гэн сделан в Шаньдуне сюньфу вместо Чжан Лан-цзи, хотя этот же Чун Гэн был показан участником в важном сражении при Хэйцзячэн, (Теперь говорят, что Чжан Лан-цзи нисколько не виноват в обмане о сражении, ибо так ему донесли из Линцина ложным докладом от инсургентов [33] с намерением, чтобы Шэн Бао не торопился к этому пункту. Императору известна была эта проделка, потому и последовало столь слабое наказание Чжан Лан-цзи.)

Вчера разнесся странный слух. Ночью 15-го числа со стены Тунчжоу цижэни увидели конницу красных всадников — у большой части были фонари. Осмотрев по фонарям, что эта незнакомая команда невелика, тотчас же дали знать цзолину, он снарядил команду конницы и отправились в погоню, но, проехав ли 20, потеряли из виду незнакомцев-всадников, ибо они потушили свои фонари. Со стен южного города видно было тоже, но погоня отправлена не была. Теперь здешние головы занимает вопрос — не инсургенты ли пробрались в какую-либо деревню. От Сюнфанчу отправлены повсюду поиски.

Толкуют, будто скоро будет составлена милиция из цижэней и что за то избранным милиционерам будет прибавлено жалованье, кроме жалованья солдатского, их поселят в кумирнях, с приказом чт[обы] они готовы были к бою в каждое время дня. Удивляет то, что цижэни и без того солдаты, а из них делают солдат в квадрате, опираются в Сюнфан на то, что в настоящем составе знамен на них надежда плоха, при первой пушке они разбегутся, так как более половины цижэней не имеет настоящего оружия и не умеет им действовать, милицию-цижэней составят из отборнейших, говоря, что [227] лучше половина пекинского огромного войска, но хорошего, чем в настоящем составе, но безнадежного. Проект этот приписывают Сай дажэню, хотя начальником, назначается враг его Дин Цзюнь-ван.

Достал я, наконец, памфлет на инсургентов под именем «Цзинлин бинань цзи» («Описание о бедствиях в Нанкине»). Автор этого памфлета говорит, что он сам был пленником при взятии Нанкина инсургентами, описывает жестокости господства там инсургентов, особенно старается показать о попрании чести женщин, говорит несколько слов о секте Тяньди ²⁴ инсургентов (видно, что о ней ничего не знает), взывает народ к общему восстанию против сих врагов-обольстителей, говоря, что они весьма коварны — прежде всем льстят честию и добром, [34] потом обнаруживается во всем бесчестие, зло, разбой, просит граждан-китайцев читать и списывать это описание. Да еще говорится в 3—5 словах об отличной Дацинской династии, что она царствует 300 лет (?), что необыкновенно любит свой народ. Я вполне перевел эту книжку, всего в 9 листов, в ней беспрестанные противоречия, нет ни логики, ни знания, по всему видно, что это заказанная статья в Сюнфанчу. Эту книжку разносят из полиции по домам в назидание, и, как говорят, она отпечатана на одном огромном листе и как гаоши наклеена на главных улицах. Этот памфлет заставит призадуматься здешнюю публику, особенно баб, в нем ясно говорится, что лучше давиться и топиться, чем отдавать себя в руки инсургентов.

Отправляют 4 пушки и ханьцзюнов до 2 тысяч к Сэн-вану, который ст[оит] у Фучэна, о нем все указы замолкли.

18 числа 3 луны.

Напрасно и писать, что и сегодня Сюнфанчу определила казнь нескольким схваченным по подозрению, это повторяется почти каждый день, хотя не все головы вывешивают в клетки. Вчера я проезжал мимо Шуньчжэмэнь и видел только 7 клеток, впрочем иногда в одной клетке находится по 3 головы.

Шэнь Бао доносит о победе в окрестностях Линцинчжоу. Напрасно было бы выписывать все повествование, [228] как он командовал войском (14 числа), напугав инсургентов, гнал их и убивал, его войско усотерило свое мужество, инсургентам не было возможности обратиться в бегство, ибо Шань Лу заградил путь с востока, они опять вынуждены были скрыться в своих баррикадах, которые скоро Шэн Бао окончательно разобьет. Всего было убито 2500 человек инсургентов, а отнято оружия без счета (на этот раз надо несколько верить по крайней мере хотя тому, что Шэн Бао имел стычку с инсургентами и действительно убил их человек 100, иначе как же согласить этот доклад и недавнюю его жалобу на Чжан Лан-цзи). Император в резолюции отвечает, что его весьма радует это известие, [35] это действительно большое сражение, теперь инсургенты приведены в такое состояние, что можно сказать, что сигналом одного удара в барабан их можно смести тут же на месте, не оставляя ни одного в живых, и т. д. ...

20 числа 3 луны.

[36] ...Указ: «14-го числа 3 луны Шэн Бао, Чун Гэн доносили о большой одержанной победе; ныне же, 15 числа, они докладывают о потере Линцинчжоу. Известие это жестоко меня опечалило. Они докладывают, что инсургенты сделали пробой в стене и вошли в город, Шэн Бао, предводительствуя храбрым войском при содействии Чун Гэна и Шань Лу, хотели тоже войти в город, но северные ворота были заперты, и тем прегражден был им путь. (Почему же храброе войско не вошло в город тем же путем, как вошли и инсургенты, в пробой стенной, почему непременно надо было войти через ворота. Здешние политики говорят, что это явный софизм, но написан для того, чтобы народу показать невозможность спасения города; будто публика не понимает софизмов? Притом почему Шань Лу за несколько дней ранее не вошел в город, ожидая там инсургентов? На это в указе нет ни вопросов ни ответов.) Но все же Шэн Бао, предводительствуя храбрым войском, напал на инсургентов в окрестности города, именно в кумирне, убив 500 человек (что за огромная кумирня, что там поместилась такая толпа, перерезаны ли там до одного инсургенты или же часть их). Император упрекает, во-первых, Шань Лу за то, что он первый встретил инсургентов у города и не умел их отбить, во-вторых, [229] упрекает Чжан Лан-цзи, впустившего инсургентов в пределы Шаньдуна и представившего императору ложный доклад, в-третьих, упрекает Чун Гэна, который бы должен [37] был принять все воинские усилия к отпору врага, за то, что император облек его милостию, только что пожаловав в сюньфу, в-четвертых, наконец, упрекает Шэн Бао. В заключение говорит, что они сами себе накликали наказание, потому всех троих лишает хуалин, разжаловывает ²⁵ и приказывает строжайше сколь возможно поспешнее истребить инсургентов в самом городе, иначе не будет им пощады от его гнева.

Шэн Бао разжалован в первый раз, всегда он так искусно вывертывался из беды, начиная от подвигов его при Хуайцин, что всегда оказывались виноватыми иные, а не он; конечно, через дней 10 он опять получит свой класс, порадует императора знаменитою победою. В Линцинчжоу жителей 2/3 татар, известных буянов, если они примут сторону инсургентов, то успех будет велик. Вчера поймали одного цзянсийца, который бросал в колодцы яд, по словам полиции яд оказался столь силен, что тотчас же окислял серебро. Он сознался, что подобных е[му] [отправителей ныне имеется в Пекине целая [шай]ка. Цижэня знамени сяньхун, привезенного из Саньхэсянь, за насильство девушек сегодня казнили...

23 числа 3 луны.

[42] ...Указы: 1. «Из Лучжоу, начиная со 2-й луны, постоянные доносы о победах над осажденными инсургентами — убивают от 1 тысячи до 400—500 человек. Ныне донесение о большом одержанном сражении, убито до 3 тысяч инсургентов (дальше идут общие фразы о действии сражения). При таких успехах моего храброго войска, конечно, силы и энергии инсургентов охладели, но не допустить их рассеяния, а убить всех на месте же, за что тамошним командирам обещаю милости превыше обыкновенных».

2. «Несколько было указов о составлении милиции — и народ на это мне отвечал мужественным отпором инсургентов. Теперь, при тяжелых обстоятельствах, да составятся еще большие ополчения, и вместе с тем предписываю всем местным начальствам, что буде кто из [230] милиции будет убит при сражении с инсургентами, имена тех вписывать на особую пайцзу вместе с прочими, таким же образом убитыми, и ставить пайцзы в кумирне и делать им поклонение, как оказавшим услугу, указ этот объявить повсюду». (Эта [43] мера весьма польстит суеверным китайцам, и действительно теперь может составиться настоящее, а не бумажное ополчение, но ведь инсургенты тоже примут свои меры обольщений)...

...Разнеслись слухи, что бывалые люди около Нанкина и в самом Нанкине, бывшие пленные, видели Лю Цзянь-ина в княжеских носилках, будто и император об этом знает, потому весьма мягок с часто виновными цзунду и другими начальствами, боясь измены...

[44] ...Вот каковы понятия Гао о «Байляньцзяо» (секта «Белого ненюфара») и все его знания о ней:

Основательницею этой секты, по сказанию историй секты, была знаменитейшая женщина, древнейшая из всех женщин Цитяньсюаньню (дева 7-го неба). Что ее учению следовали Фуси, Яо, Шунь ²⁶ и далее до Кунцзы, кои все и писали о нем, но с сожжением книг Цинь Ши ²⁷ при Ханьской [дина]стии только те древние книги, отысканные и переданные изустно, были допущены к опубликованию, где и слова нет о сей секте, ибо ханьские императоры, высоко содействуя просвещению, все же всеми мерами старались искоренить это учение, противное всякому монархическому праву. Это-то причиною, что во всех цзинах при глубоком их изучении, оставляя в стороне все пояснения, всегда оказываются с какими-то пробелами, именно это — выпуски сказаний и изречений сей секты.

От древних времен и по настоящее, в истории замечательны многие восстания, как проявление сей секты, они меняли династии, служа орудием новых императоров, потом изменявших этой секте. Угнетение этой секты причиною, что множество китайских знаменитостей подавлено, не осталось и их сочинений, угнетение же этой секты причиною того застоя просвещения в Китае, которое с каждым днем все более и более явно. Зачем удивляться глубокой мудрости китайца со времени Фуси [231] до Циньской династии. Они жили по-человечески, свободно проповедывали и действовали согласно с учением Байляньцзяо, как же просвещению не идти было могучими шагами? Знаменитый Чжоу-гун ²⁸ — истинный сын этой секты. В оставшихся [45] от него сочинениях, особенно в «Чжоу гуань» ²⁹ и в «И ли» ³⁰, и теперь еще видны тому следы, несмотря на официальные переиначивания смысла и даже иногда переделывания текста иных цзинов, а в «Шицзине» ³¹ немало намеков на сию секту. А самое пагуа ³², выражающее собою символ равенства, не остаток ли от... ³³ этого же учения.

В чем же состоит самое-то учение? Ныне на этот вопрос большая часть так назыв[аемых] байляньцзяо отвечает, что оно сказывает способы многих чудесных средств в лечении, приобретении богатства, дружбы, общественности, дает могучую силу мужчине над женщиной и женщине над мужчиною, разврат изображается в яркой, добродетельной краске. Так понимают ныне это учение, ссылаясь часто и на книги, в коих люди темные не понимают глубокого смысла и восхищаются конспектованным перечнем чудесных действий сего учения. Эти заманки причиною тому, что в Китае при всех династиях было всегда много последователей сему учению и особенно купцов, ищущих невидимым путем приобрести себе богатую фирму, бездолжностных — видя тем себе поддержку в разврате, деревенских жителей — видя тем спасение от всех болезней, тоже богатство и т. п. Все эти неучи-последователи часто служили, да и всегда будут служить, орудиями для коноводов секты, орудиями при восстаниях. Так в 18 году правления Цзяцина еще всем памятен знаменитый пекинский бунт, в [232] коем участниками были все последователи этой секты, во всех состояниях общества, начиная от евнухов желтопоясных, до последнего класса поселянина.

Эти коноводы учения понимают свою секту несколько иначе, именно: они гласят, что люди все равны, потому зачем неравенство, хуаншан, всякое старшинство предполагает в себе подчинение, а это несогласно с природою человека, это соделывает и первого и подчиненного безнравственными. Почему женщины ниже мужчины? Это — Инь, Ян, одно для другого необходимое безраздельное, только при постоянном равенстве сих элементов, постоянном друг на друга влиянии будет согласие, [46] равенство в обществе, но, как и в природе, полгода господствует более Инь, полгода более Ян, то и в обществе при избрании себе старшим временным надо избрать попеременно то старшего брата, то старшую сестру.

Это старшинство собственно не то, как понимается в настоящем смысле, а путеводная струна, гармонирующая всю массу общества. Нет богатства — богат тот, кто беден, ибо он истинный сын семинебной девы. Все должны жить безраздельно в одной семье — все дети той девы. А как необходимо требование природы соития мужчины с женщиною, то это уже ясно сказывает, что при таковых соитиях не может быть счета родства, выдуманного людьми, а в сущности все родня. Так, нет законной жены, женщина — жена для всех, мужчина — муж для всех, дети женщины суть столько же и дети другой женщины — все это общее. Только это естественное состояние сближает людей в одно целое, правильное общество.

Как все составляют одну семью, то и все делят между собою одно общее имущество, слова мое, твое выдуманы людьми безнравственными, они переиначены, раздвоены из слова наше. Это раздвоение вышло от людей корыстолюбивых и от людей-рабов. Неужели не безнравственно то, что ненормально, что за пример для человека, этого животного первообраза, что один из них живет в упоении всех земных, изобретенных безнравственностью человека благах, а другой за стеною от сего мирского богатства умирает с голоду. Не безнравственно ли это, терпимо ли это и не естественно [ли] при общем состоянии имущества, когда нет ни зависти, ни [233] злодейств, ни корысти, во всем проявляется только добро и благо, а при этих развитиях развивается и духовность человека. Добродетельный довольный человек светел умом, любит ближнего, все ближнего братья. Не это ли все подвигает общество к тому высокому просвещению патриархальности, которое было во времена древнейших, а теперь только повторяется цитатами из цзинов всегда с плаксивыми упреками на настоящее тупое состояние, и долго ли это будет повторяться. Народ живет не один час, а века, неудача сегодня не значит еще, [47] что неудача будет завтра, жертвы неудач не будут забыты, они отцы всех детей будущего общества.

Познания моего почтенного наставника только этим и ограничиваются, притом должно сказать, что все, что он мне передал, он тоже не понимает хорошенько, а весь текст выдолбил из рукописи, ныне ходящей по рукам в домах достаточных и книжных...

...Политично и[ли] не политично, но это положительно, что ныне Сюнфанчу почло нужным распространить в Пекине слухи, что инсургенты — закоренелые байляньцзяо, и в подкрепление сего назад тому дня три разнеслись толки, что схвачен брат-инсургент, подсыпающий яд в колодцы, для истребления богачей. Вчера в окрестной деревне Ланьдяньчан схвачен носильщик-торгаш тесьмами, нитками и т. п. мелочами [за то], что он подарил 5 футов тесьмы девушке, как будто в добавок за купленный ею холст, все поверили, что он байляньцзяо, и завтра назначено его казнить...

...Гао говорит, что эти слухи об инсургентах пугают народ положительно честный, в семьях патриархальных. Но еще более приохочивают к стороне инсургентов буянов, развратников, большую часть купцов...

[50] ...Итак инсургенты прежде считались за христиан, потом за последователей учения Тяньди, наконец за байляньцзяо, но это еще не конец — ибо долго еще не будет конца толкам, пока не обнаружится все положительно при новой династии.

Непонятно следующее обстоятельство: татары китайские глубоко преданы Магомету, тысячелетие не бывало примеров, чтобы хотя один из них принял учение буддистов или даоши, а байляньцзяо они открыто презирают, то как же согласить, что они дали свое гнезда Линцинчжоу этим сектаторам, татары скорее бы хотя [234] сами перерезались, чем [согласились бы] принять на себя та[кое] подношение, несогласное с их фанатизмом.

Кстати надо сказать, что [об]виняют в потере Линцина самого Шэн Бао. Толки об этом следующие: инсургенты сговорились с Чжан Лан-цзи не разорять Шаньдунскую губернию в снисхождение к ее бедности и вовсе не оставаться в этой губернии, но с тем условием, чтобы тот же Чжан Лан-цзи нисколько не препятствовал им пройти к Тяньцзиню. Политик дальновидный Чжан Лан-цзи с радостью согласился на таковую дипломатию, видя, что тем спасена его голова как от немилости инсургентов, так и от немилости императора, ибо он составил план — каждую вину свою о быстром проходе инсургентов около больших и уездных городов той губернии очищать ложными докладами о великолепных победах, что ему и удалось на первый раз. Но не в добрый час подоспел Шэн Бао, узнав шашни и не решаясь прямо сообщить о сем императору, донес лишь о ложности доклада Чжан Лан-цзи. Чжан Лан-цзи в пику Шэн Бао указал ему на окрестную Линцина деревню, что будто там гнездо беззащитных инсургентов, Шэн Бао разбил пулями всю деревню, где было с сотню инсургентов, а тысячи две убито мирных [51] земледельцев.

Об этой воображаемой победе и был доклад 14 числа 3 луны. На следующий день жители Линцина, получив весть о таковой храбрости Шэн Бао против своих татар, боялись, что их посетит такая же немилость, потому отворили ворота инсургентам с предварительным уговором, что они не тронут их добра и их либайсы (так здесь называются храмы мусульман). Чжан Лан-цзи вполне успокоился, ибо сим маневром отомстил Шэн Бао и преемнику своему Чун Гэну, жалея лишь, что цзунбин Шань Лу наказан невзначай.

24 число 3 луны.

В Гунминчао означено, что Сюнфанчу предлагает императору о новом отправлении пекинских цижэней в цзюньин. Хугуан цзунду ³⁴ просит себе тяжелейшего наказания за потерю 3-х уездов, занятых теперь [235] инсургентами (описываются все происшествия этого занятия). В резолюции император разжаловал цзунду с оставлением при должности, обещая тяжелейшее наказание, если он не успеет возвратить тех уездов (непременно успеет, ибо инсургенты сами очистили их, направляясь к северу). Указ о разжаловании с оставлением при должности Сю Най-чжая за то, что он вовсе небрежет своими обязанностями, допуская до такой крайней оплошности, что инсургенты уже несколько месяцев не выходят из Шанхая вследствие бездействия Сю Най-чжая. Император надеется, что с этим легким наказанием Сю Най-чжай примет все усилия со своим храбрым войском уничтожить в Шанхае всех инсургентов.

Указ. Цзай Лин доносит, что один из милиционеров убежал в лагерь инсургентов и, действуя по их воле, убил даже одного из маньчжурских чиновников. Этого негодяя удалось поймать, и его представили к чжисяню, который оказал себя в этом важном деле столь небрежным, что поверил на слово одному из своих писарей, что этот негодяй сумасшедший, и дозволил выпустить его на волю. Так как при сем нельзя не предположить умышленного проступка чжисяня, то предлагается поступить с ним по законам. Император его разжаловал с всегдашним отставлением от службы и преданием суду тогда, когда по следствию дело это видно будет во всей полноте...

25 числа 3 луны.

[52] ...Указ. Юань Цзя-сань доносит, что в Аньхойской губернии инсургенты располагаются, как дома, вовсе не боясь пушек маньчжуров, в Имэньцзи учредили свой главный штаб, в других селах учредили его отделения и повсюду грабят, избивают публику. Он, Юань Цзя-сань, храбростью своего войска убив более одной тысячи инсургентов, затем, наконец, выгнал инсургентов из Имэньцзи, причем при переходе инсургентов через реку еще погибло их множество в воде. При всех сих военных действиях, продолжавшихся по 6 число 3 луны, убито его солдат не более 23 человек (это признание — крайняя редкость и по закону здешней публикации выражает не менее 230 человек).

В резолюции император радуется таковым успехам (что инсургенты убежали к другим городам) и говорит, [236] что при убиении важных коноводов, теперь печенка этой партии гуансийских инсургентов, конечно, на многое охладела. Приказывается донести [53] об отличившихся офицерах в этих действиях, для достойной их награды...

...Шэн Бао доносит, что он по делам службы командировал в окрестности 2 своих чиновников, но они к удивлению [54] его не возвращались уже 10-й день, наконец, при стычке с инсургентами Шэн Бао по указанию Шань Лу увидел этих 2 несчастных с распоротыми животами. От схваченного в плен инсургента и от убежавшего из плена слуги одного из сих несчастных чиновников получены одинаковые показания, что инсургенты вынуждали тех чиновников предаться на их сторону, но они постоянно на это отвечали ругательствами, почему инсургенты и поступили с ними столь зверски.

Чжуби ³⁵: похоронить их с отличиями обычными, для первого — чжичжоу, для второго — чжисянь ³⁶...

...Удивил меня сегодня Син... ³⁷-фа своим простодушным ответом. Я спросил его, что он уже успел посеять ныне и что взошло (его село в 70 верстах от Пекина). Он ответил: посеял все, что надо по времени Гуюй ³⁸ и взошло уже наполовину, но на сбор вовсе не надеется, ибо как слышно, в их сторону назначаются цижэни, которые трусы пред инсургентами, а вдали от инсургентов грабят сплошь все села и жгут поля, если взять более нечего, думая тем вынудить от бедняка последние чохи. Хорошо бы, прибавил он, если бы к приходу к нам цижэней, подоспели инсургенты, которые защищают нас бедных. Так и этого бо ³⁹ назовут байляньцзяо?

Вчера Чун Гэн донес об убитых при взятии инсургентами Линцинчжоу чиновниках — всего до 20; а об разбежавшихся из города татарах нет и помину. Конечно, они остались при инсургентах, иначе не сдавали бы самовольно города. Если инсургенты составят из них милицию, то дело пойдет жаркое... [237]

26 числа 3 луны.

[55] ...Указ. 1. Шэн Бао доносит, что по произведенному следствию по делу Чжан Лан-цзи оказалось, что сражение было, но убито не более 200 инсургентов, сам Чжан Лан-цзи при сражении не участвовал, и доложил ему с ложными рассказами о сражении один из младших чиновников. Далее Шэн Бао прибавляет, что Чжан Лан-цзи страдает глазами, потому просит императора дозволить ему поехать на свою родину для излечения, после чего уже отправить его в ссылку. Резолюция: того чиновника взять под строгий суд, а Чжан Лан-цзи согласно прежнему указу немедленно должен быть отправлен в Или...

27 числа 3 луны.

...Указ 1. Шэн Бао доносит об одержанном великом сражении при Линцине, причем убито до полутора тысяч инсургентов, да потоплено их множество. Дело началось с того, что инсургенты, опустошив город, вышли из города, направляясь к западу. Шэн Бао, заметив это движение их, приказал маньчжурским войскам не двигаться с места, а когда инсургенты уже приблизились, то Шэн Бао сейчас войско подняло сильный шум и гвалт, с ожесточением необыкновенным бросилось на инсургентов и тут же убило их до 700 человек. Инсургенты обратились в бегство в Линцин, Шэн Бао погнался за ними и тут при сильной ночной темноте инсургенты давили друг друга, не узнавая своих, множество к тому же перетонуло, а Шэн Бао, пользуясь этою суматохою, [56] вырезал бесчисленное множество инсургентов без всякой пощады. На следующий день Шэн Бао опять напал на оробевших инсургентов и вошел бы в город, если бы ему не воспрепятствовала сильнейшая пыль от большого ветра. Резолюция: император весьма радуется таковым успехам храброго войска и именно приказывает делать нападение по ночам (ночью войско Шэн Бао видит, а инсургенты только делаются слепы?) и вполне надеется, что одним ударом инсургенты будут истреблены, за что обещает Шэн Бао и его войску награды.

2. Шэн Бао еще представил к награде до 10 чиновников, убитых инсургентами, или сами себя задавившие, [238] порезавшие, утопившие ⁴⁰ и прочее при взятии Линцинчжоу. Все они повышены в чине, а некоторые, особенно утопленники, будут поминаемы в кумирнях...

28 числа 3 луны.

[57] ...Указы. 1. Шэн Бао докладывает об одержанном великом сражении. Речи те же, тоже ночью он напал на инсургентов, бродящих около занятого ими Линцина, так же побито их множество, а Шэн Бао войска все в целости, и резолюция императора в заученных фразах.

2. Сэн-ван Э докладывает, что инсургенты, заняв Фучэньсянь, заперлись в нем, и по сие время нельзя было дождаться выхода их для сражения. Наконец князь выдумал «особое средство», коим заставил инсургентов выйти из города, и, действительно, их вышло до 4—5 тысяч человек. Сэн-ван и состоящие при нем генералы напали на них там и сям, убили по нескольку десятков, испуганные и обесстыженные инсургенты опять заперлись в городе. При этих «особых средствах» (каких, не сказано) инсургенты будут часто выходить из города, и он надеется разбить их окончательно и взять от них город.

(Инсургенты в осаде города поступают не так, средства их проще — они разбивают стены, делают подкопы, баррикады и т. п. Хотя князь весьма храбр, написав до 4 докладов в первые дни вс[туплен]ия в военные действия, за что получил титул «непобедимого», ныне же нельзя не считать странным, как он при его искусстве, множестве войска, пушек и всей военной аристократии, генералов, от которых Шан Бао так ловко отделался, он 2-й месяц не может отнять уездного города, в котором есть ли полно хотя с одной стороны цельная стена...).

1 число 4 луны.

[58] ...Указ. Шэн Бао докладывает, что он напал на инсургентов, сильно их разбил, выгнал из Линцина, инсургенты в страхе [и см]ятении побежали на юг, их опять преследовали, и[зб]ивали (как баранов). Император весьма обрадов[ан] такому известию, говоря, что [на] сей раз убито, подавлено и взято в плен не менее 10 000 [239] инсургентов, потому в благодарность возвращаются все прежние чины Шэн Бао, Шань Лу и Чун Гэну, то же дэбэйцзы Дэлэкэсэлэну, и уверен уже теперь, что инсургенты будут вполне истреблены, хотя «число их вошло в пределы Шаньдуна более, чем когда-либо». (Как объяснить это известие, сомнительно, чтобы оно было ложным; надо предполагать, что действительно город очищен, но оставили его инсургенты сами — это вернее, а быть может, поразили их татары, жители Линцина, впрочем о милиции Шэн Бао не говорит ничего)...

2 число 4 луны.

...Указ. Шэн Бао докладывает о победе над инсургентами при Лигуанчан (деревня в 20 ли от Линцина), убито инсургентов тысяча с многими сотнями человек. Резолюция: предписывается Шэн Бао строго преследовать инсургентов и не допустить, чтобы они снова вырвались вперед, а гнать и истреблять их до последнего...

4 числа 4 луны.

[61] ...Указ по докладу Ци Шаня. (Это имя ныне газетная редкость, но все же еще не настолько, как Сян Жун, от которого случаются иногда доклады об определении чиновников на службу, а о военных действиях его вовсе не публикуется.) Ци Шань докладывает о стычках с инсургентами с 6 числа 3 луны и далее почти через день до 20-х чисел и на суше и на больших суднах. Каждое сражение ознаменовано десятками убитых инсургентов, отнятием орудий, пленом длинноволосых инсургентов — командиров и т. п. речи. В резолюции же император говорит, что ему весьма приятны известия о целом ряде побед (то уже много доказывает, что печенка инсургентов охладела), потому предписывает, нисколько не медля, окончательно истребить гнездо их в Лучжоу (из доклада же Ци Шаня, мы, люди простые, нисколько и не заметили, что это целый ряд побед).

Доклад от Чун Гэна, по допросам и следствиям в Линцинчжоу, где и куда делись тамошние чиновники. Сначала он описывает, что при осаде сего города инсургентами Шэн Бао уговорился с начальством города на телегра[фные] знаки. Именно, когда инсургенты с которой-либо стороны [62] войдут в город (значит, инсургентов было так много, что со вне маньчжурское [240] войско за малочисленностью его не могло лично наблюдать за их действиями), то вывесить на городской стене красные фонари, и тогда по сему знаку маньчжуры тотчас тоже войдут в город в северные ворота (значит малочисленное маньчжурское войско только и наблюдало, что с северной стороны). Фонари появились, Шэн Бао и Чун Гэн тотчас направились к северным воротам, но, несмотря на крики их, ворота не отворяли, не было других способов войти в город, потому ограничились лишь разбитием внешних отрядов инсургентов.

Впоследствии племянник чжичжоу Ван Чжан явился в лагерь и сделал следующие показания: инсургенты пушками пробили стены города, вошли туда, тогда в городе поднялась сильнейшая суматоха — все бежали, не зная куда бежать. Огромная толпа народа кинулась к северным воротам, думая там найти спасение от маньчжуров, и эта толпа накопилась в таком огромном количестве, что давили друг друга (наполовину было подавленных), той же вероятно участи был и чиновник-[смот]ритель при воротах. Отворить ворот было некому, да и нельзя было отворить за стеснившеюся толпою (о чем же прежде думал этот несчастный смотритель; это же показывает, что прочие ворота были сплошь обложены инсургентами, извне, так что маньчжуры не смели подступить туда). Этот Ван Чжан видя, что нет спасенья в северных воротах, без памяти, не зная куда бежать, направился домой и увидел, что его тетка и двоюродная сестра повесились, чжичжоу, конечно, был уже убит, в стороне видит, что горит хлебный магазин; смотритель магазина сам поджег его, подошедших к пожарищу инсургентов разругал и потом с другими его товарищами бросились в огонь. Ван Чжан, видя лишь страшные картины вокруг себя, не посмел ручаться и за собственную жизнь, потому влез на северную стену и бросился с нее, но остался невредим, потому что он упал на разостланные трупы множества других, бросившихся с той же стены. Впоследствии, когда Чун Гэн уже вошел в город по очищении его от инсургентов, он получил показания во многом сходные с показаниями Ван Чжана и других.

Итак, инсургенты действительно оставили этот город. Если доклад Чун Гэна наполовину только верен, то все же не видно инсургентов доброго приема от [241] татар, а город они, вероятно, оставили вследствие [63] сожжения хлебного магазина. Куда они теперь направились к югу, думают ли соединиться с инсургентами Фучэнсяня или только это их маневр, собираясь пройти выше на север,— пока никто сего не толкует. Это отступление инсургентов в пекинцах несколько дало надежды, что они победимы...

6 число 4 луны. Май.

[65] Указ. Шэн Бао доносит о нескольких победах над инсургентами. (Доклад весьма длинен — постоянно поражают инсургентов, бесполезно было бы выписать его, речи все старомодные. Можно лишь заметить, что ранен Дэлэкэсэлэн, за что император пожаловал его маньчжурским хао ⁴¹ и множеством подарков.)

Указ. Сэн-ван доносит о победах над инсургентами, кои при особом его способе беспрестанно выходят из Фучэна и даже думали было направиться к Линцинчжоу, но храброе войско и так далее; тоже последовали награды, да подтверждение князю, чтобы он неустанно действовал своим способом. (Способ этот по здешним толкам тот, что князь делает подкопы в город, для чего нанял работников каменноугольных копей, делает и тайные обвалы, о чем ныне и не забыл написать в докладе, что провалилось инсургентов множество. Касательно же того, чтобы указать, что эти работы обходятся дорого, прибавлены речи, что инсургенты их засыпают; конечно, князь акредитован в мнении публики, что он честнейший, но всем известно, что доклады он пишет не сам, и взятки берут за него).

Цзи Лян представляет счет, сколько убито цижэней и гарнизона, сколько раненых по Чжилийской губернии, во все время военных действий, прося милости даровать вспоможение женам и сиротам убитых и прибавочное жалованье раненым. Счеты невелики, не превосходят 2 тысячи убитых...

8 числа 4 луны.

[67] ...Указ. Победа Шэн Бао (все те же речи, что он палит инсургентов и ночью) на сей раз убил 6—7 тыс. [242] человек и говорит, что инсургентов так много, [потому] что они, желая убежать на север, тянулись ватагою, которая длиной была до 6 верст, но им преградили путь и прогнали опять на юг за Линцин ⁴². Император говорит, что теперь, хотя инсургенты в самом жалком состоянии, но все же Шэн Бао должен действовать осмотрительно, сильно, дабы окончательно смести этот сор...

9 числа 4 луны.

...Указ. Сэн-ван Э доносит, что 6 числа ночью инсургенты вышли из Фучэна и сожгли целый лагерь, находящийся под командою Бэй Чэна, но силою оружия инсургентам дан был сильный отпор и урон, и они [68] опять заперлись в своем городе.

Резолюция: Бэй Чэн наказывается снятием его хуалин, а товарищ его убит, потому не подлежит наказанию и князю предлагается, что[бы] он был осторожнее и силою своего войска уничтожил бы инсургентов в Фучэне до единого. (Надобно полагать, что сражение было сильное, и что Сэн-ван понес сильный урон.)

10 число 4 луны.

...Указ. 1. Шэн Бао доносит о победе (Это ныне fait du jour ⁴³, речи всегда одни, потому [не] для чего и марать ими бумагу, иногда встречаются в таковых докладах и поговорки, ныне видно, что инсургенты заняли только или уже давно поселились в Вансянь, а прежде о сем не было и речей.)

2. Из Тяньцзиня доносят, что духам Сихэшэн и Хомэн надо пожаловать особую фирму ⁴⁴, в благодарность за содействие их при подступлении к Тяньцзиню в прошлую осень инсургентов. Так, около кумирни духа реки вода так разлилась от дождей, что не было возможности инсургентам подступить к Тяньцзиню; а в кумирню бога огня, как ни стреляли из огненных стрел (хоцянь), все же кумирня осталась невредима, хотя: кругом вне кумирни все было в пожаре. Эти чудеса много содействовали спасению города, император говорит, что действительно нельзя [не] благодарить этим [243] духам-покровителям, и приказывает в Либу составить пристойное по сему случаю хао ⁴⁵, да доставить ему все принадлежности для собственноручного написания дуйцзы ⁴⁶, приказывая все это повесить в тех кумирнях с всеподобающим благоговением...

13 число 4 луны.

[69] ...До сего номера газеты не заключали в себя даже объявление о победах Шэн Бао, а сегодня есть указ о его победе с известием, что инсургенты все бегут да бегут на юг. Теперь они около Цаочжоуфу, и Шэн Бао преследует их безостановочно со всею своею командою. На сей раз он убил инсургентов более 4 тысяч, а император объявляет, что теперь печенка инсургентов уже слишком похолодела ⁴⁷.

14 число 4 луны.

Весь город заговорил, что в эту ночь приехал от Шэн Бао курьер (800 ли). Ночью пакет передал в город опустившею ⁴⁸ со стены веревкою. Ночью же тотчас доставлен пакет императору, 2 адъютанта — дежурных, вручивших пакет ему, тотчас же награждены императором перьями. Уверяют, что Шэн Бао донес о распущенном красном знамени (пао хунци) ⁴⁹.

В газетах сегодня нет никаких новостей, а должно быть, вести говорят несколько о правде, ибо они слишком громки, и курс на серебро понизился, за одну лану = 5480 чохов, тогда как вчера было 5600 чохов...

15 число 4 луны.

[70] ...3-й указ. Сэн-ван докладывает, что было сражение в Фоучэн, и часть инсургентов убежала на юг к Юньчжоу (описание сражения по принятой форме, но видно, что действительно была стычка, ибо означены убитыми некоторые офицеры)...

...Лун Ду юйши говорит, что в прошлом году инсургенты потому не вошли в Кайфэнфу, что они узнали проект Сэн-вана, утвержденный императором, что при [244] занятии ими сего важного города открыть проход Желтой реки и затопить город (город многим ниже обыкновенного уровня воды Желтой реки), чтобы истребить инсургентов, жертвовали народом и всеми богатствами в городе.

16 число 4 луны.

[71] Указ. Шэн Бао доносит, что он держал великое сражение над инсургентами и что их главный предводитель сдался. 9 числа 4 луны, окружив Цаочжоуфу, поставили баррикады и хотели принятыми ими способами завладеть городом. Шэн Бао зажег баррикады, и тогда инсургенты представились в самом жалком виде, но видя, что им спасенья нет, бросились на маньчжуров, их сильно отразили с усотеренным мужеством. После долгих обоюдных нападений инсургенты побежали к Желтой реке, в то время вода в реке внезапно стала прибывать, инсургенты вязли в иле, тут же увяз и их главный предводитель — маньчжуры тут всех их перебили. От схваченного в плен инсургента известно, что другой предводитель сгорел в баррикадах. На сей раз убито, сгорело и утоплено несколько десятков тысяч инсургентов и часть убежала за реку Желтую а в Шаньдунской губернии не осталось ни одного инсургента.

Резолюция: император говорит, что действительно нельзя не порадоваться таковой великой победе, и видит, что Шэн Бао необыкновенно храбр и деятелен, сряду продолжительно одержав множество побед, потому жалует его титулом тайцзы шаобао, хуанхуалин, возвращает ему все прежде им заслуженное, собственную шапку, собственную охотничью магуацзы, кушак, один мешок большой и 4 малых, коралловый шарик, а Дэлэкэсэлэну и Шань Лу жалует желтые магуацзы и мешки. Приказывает представить всех отличившихся офицеров, а потом да отправится Шэн Бао со всем войском в Фоучэнсянь для окончательного истребления инсургентов.

2-й указ. Гуй Лян доносит, что пойман негодяй, который при взятии инсургентами Шэнчжоу убил тамошнего чжичжоу, в Дулу тоже учинили убийства над чиновниками. Резолюция: этого разбойника истерзать медленно по кускам, а сердце его принести в жертву убитым; чжисяню, поймавшему сего негодяя, пожаловать хуалин. [245]

17 число 4 луны.

Указ. Сэн-ван доносит, что он действовал против инсургентов, вышедших из Фоучэна в Юнчжэн. 13 числа 4 луны он напал на инсургентов, но шэнцзинский корпус отступил вследствие нераспорядительности их начальников, и тем инсургенты вывернулись из верного поражения. Резолюция: тех начальников разжаловать и над ослушавшимися солдатами произвести следствие и виновных казнить; вместе с сим предписывается [72] князю, чтобы он изыскал средства для окончательного там истребления инсургентов...

19 число 4 луны.

[73] ...Указы. 1. Хэ Чунь и Фу Цзи доносят о сражении при Лучжоу (нет нового). 2. Хой Цин-ван доставил в пакете доклад, врученный ему посланным из Сычуани. Император, видя, что это посылка помимо главного начальства не согласна с положением, вовсе не распечатывая пакета, приказывает посланного (?) с пакетом отвезти в Сычуань и, обо всем произведя следствие, сообщить ему, в чем состоит сей доклад. 3. Разжалованный и назначенный в ссылку в Или Хубэй сюньфу за то, что он фальшиво назвался больным и потому просился в отставку, предлагает пожертвование суммы, только бы снять с него это заслуженное наказание; пожертвование не принимается, и немедля отправить в Или...

22 число 4 луны.

[74] ...Доклад длиннейший Шэн Бао о его бывшей победе. Он пишет положительным голосом ⁵⁰ пао хунци ⁵¹, что со дня вытеснения инсургентов из Линцина он одержал более 20 раз победы, причем погибло инсургентов от 40 до 50 тысяч человек и что таких поражений инсургентам не бывало еще с самого начала Гуансийского восстания. (Слушая же толки пекинцев, со вчерашнего дня весьма распространившиеся, можно прибавить, что и после не бывало еще таких поражений, ибо слухи гласят, что Юань Цзя-сань (аньчаши ⁵² в Аньхой) донес императору, что теперь его войску приходится [246] горько, так как линцинчжоуские инсургенты, получив приказ из Нанкина двинуться в Аньхой, шли из Шань[75]дуна весьма быстро. А Шэн Бао не в силе их удержать, а что все доносимое от Шэн Бао еще более хвастливо, чем некогда доносимая победа Чжан Лан-цзи, о которой так бойко Шэн Бао доносил, что даже вовсе не было сражения. Справедливы ли эти слухи, пока неизвестно, но как действительно поверить, чтобы Шэн Бао убил хотя половину — 20 тысяч!)

24 числа 4 луны.

Известия из указа, что в Хунани и Хубэй инсургенты весьма усилились. Ло Бин-чжан доносит, что милиция сильный дала урон инсургентам — сожгли до 600 судов, множество инсургентов убито, по этому случаю в указе опять повторяется, что император несколько уже раз объявлял всем цзунду и сюньфу о составлении милиции в каждой деревне, чрез что инсургенты будут уничтожены в корне своем. По докладу Ло Бин-чжана император приказал представить отличившихся для заслуживаемой награды.

Слухи о докладе Юань Цзя-саня, по-видимому, оказываются ложными и разнесены в пекинских салонах аристократов из ненависти к Шэн Бао.

26 числа 4 луны.

Указ. Юань Цзя-сань доносит, что Цао Юнь цзунду небрег преследованием инсургентов после того, как они победами Шэн Бао вошли в Фэнсянь, цзунду не сделал им отпора, так что теперь инсургенты, перешедши Желтую реку, заняли в Аньхой уезд Сусянь. Резолюция: «Прежде разжалованный цзунду выказал себя вполне трусом и на этот раз, приказывается Юань Цзя-саню произвести строгое следствие и донести».

Итак, вот откуда вышли все слухи. Конечно, Шэн Бао не гнал инсургентов, а только шел вслед за ними, теперь их команда в Аньхой, что это за маневр, не понимаю, а надо предполагать, что недостаточность людей у инсургентов. Как ясно, из указа, Шэн Бао нисколько не очернен, впрочем, то ли объявлено в газетах, как доносил аньчаши Юань Цзя-сань...

...От Сэн-вана давно нет докладов, но толкуют, что в Ланчжоу он с трудом стоит против инсургентов, [247] монголы (оставшиеся, большая часть разбежалась) опять стали страдать от жаров. От князя каждый день приносятся во дворец доклады, но они столь неблагоприятны, что Государственный совет не решается их опубликовать...

29 число 4 луны.

[77] Указ. Цань Вэнь доносит об одержанном сражении в Цичжоу (Хунань) при помощи милиции, та же речь, что теперь печенка инсургентов охладела и уже не трудно уничтожить их до единого. (В Хунани нет теперь [ни] одного пункта, где бы не было инсургентов.)...

30 число 4 луны.

...Сэн-ван представил подробное следствие о Бэй Чэне, лагерь которого был сожжен инсургентами, а Бэй Чэн не мог дать им отпор, хотя кругом всего Фоучэнсяня сделаны рвы (это было большое поражение инсургентами, хотя указ и умалчивает, а легко это видеть из вчерашнего и прежних указов по докладам князя об убитых офицерах). Князь предлагает лишить Бэй Чэна пера, а император говорит, что надо в пример сделать наказание сильнее, почему лишает всех чинов с оставлением при должности...

3 число 5 луны.

[78] ...Указ. Вэнь Жуй назначен быть командиром милиции в Тунчжоу (наконец-то приятель дождался своего конька, можно думать, что эта милиция будет порядочная и не будет в изъян жителям).

Презабавный доклад от Лин Жуя, состоящий в том, что по указу отправленные им луин с командиром к Шэн Бао блуждали по уездам, наконец, при спросе командира, куда он ведет войско, когда они направили свой путь к западу, а не к востоку, то командир отвечал: «К Сэн-вану в Фоучэн», — и впоследствии при допросе отказался, что он забыл данный ему приказ от Лин Жуя, Лин просит его разжаловать с оставлением в должности и строжайшим приказом скорее поспешить к Шэн Бао (когда Шэн Бао сам уже пошел к Фоучэн). (По этому образцу, видно, какова здесь военная дисциплина...).

[79] Лин Жуй в защиту себя сильно стоит за то, что [248] командир блуждал с умыслом, дабы не попасть на инсургентов по трусости своей, боясь их (блуждать тысяче человек что-нибудь да обошлось для народа тех уездов, ибо солдаты никогда не пропустят ни одной деревни, чтобы не набить свои карманы)...

5 число 5 луны.

...Еще доклад Сэн-вана об убитых чиновниках при сожжении лагеря Бэй Чэна инсургентами. Уже по всем его докладам наберется до 15 офицеров, сколько еще не объявлено, а как офицеры всегда окружены солдатами, то сколько их-то убито. Я прежде не ошибся, что это было большое сражение. Пришедшие оттуда больные рассказывают, что инсургенты воспользовались сделанным вокруг Фуочэнсяня рвом, вышли из города, шли в самом рве и напали врасплох на спящих, причем Бэй Чэн успел убежать, а кроме того, что не осталось нитки и полешка от огромного лагеря, но еще убито и сожжено до 2000 войска, а инсургенты в большой партии направились к Ланчжоу...

7 число 5 луны.

[80] ...Три указа по докладам Юань Цзя-саня. В двух первых перечень начальников инсургентов, перешедших в Аньхой через Желтую реку при так называемом «поражении» их кистью Шэн Бао; тут несколько цзайсянов, или было их слишком много или при уничтожении их по сю сторону реки все еще осталась часть. Замечательно, что император не взыскал, а так щедро наградил Шэн Бао, когда этот допустил столь большой команде перебраться через Желтую реку. Теперь в Аньхой опять появилась милиция, и там будут те же новости, как было до сего в Шаньдуне.

Указ. Чун Гэн доносит, что Гаотанчжоу взят инсургентами. 2 числа 5 луны инсургенты направились на юг и, будучи гнаты Шэн Бао, вошли в Гаотан по нерадивости чжичжоу. Резолюция: приказывается произвести строгое следствие, как чжичжоу впустил инсургентов в город, а самого Чун Гэна, за то что он не был готов к отпору инсургентов от границы своей губернии, подвергнуть ичу ⁵³. [249]

Что же теперь делает Сэн-ван, где его храброе войско, теперь у него инсургенты в Фоучэне и в Юнчжоу, докладов об его действиях со времени поражения Бэй Чэна нет...

24 число 5 луны ⁵⁴.

[82] ...Слишком был занят приготовлением почты, теперь сделаю краткую выписку из газет.

(12 число 5 луны) Чун Гэн доносит, что чжичжоу храбро отражал инсургентов и ругал их при взятии Гаотанчжоу, и сей чжичжоу убит. Шэн Бао доносит о сражении при Гаотанчжоу, император в резолюции отвечает, что надо их непременно истребить; а из самого содержания доклада ясно видно, что в Гаотан вошла с запада новая партия инсургентов, и около города настроены ими баррикады...

[83] ...(16 число). Указ по докладу об одержанных нескольких сражениях в Хубэй, причем инсургенты очистили собою города Дэань, Юнмэн. Из доклада видно, что инсургенты сами вышли из сих уездов, направляясь к югу. Да, этим докладом почти подтверждаются давнишние слухи, что образовалась вторая партия инсургентов, поклявшихся уничтожить Дацинскую династию и цзяннинского императора ⁵⁵, что в газетах, быть может, скрывают потому именно, чтобы все неуспехи цзяннинских инсургентов приписать впоследствии успешному действию маньчжуров. Если это допустить, то легко объяснится, почему отряд инсургентов оставил Линцинчжоу, так быстро ушедший в Аньхой; весьма правдоподобно, что получен был приказ оградить Нанкинскую губернию от хубэйской партии. Маньчжуры сами много выиграли, ибо взятие Пекина отложено на год, так как крупа доставлена к .... ⁵⁶ чжоу без особых страхов...

[84] ...(18 число). Еще доклад о поражении инсургентов и отнятии города а Хубэй. Теперь пойдет, быть может, целый ряд таковых байчжань, где инсургенты уходят, что называется их поражением. Конечно, в резолюции сказано, «чтобы не оставлять в живых ни одного [250] вонючего духа; отличившихся в моем храбром войске представить мне список для заслуженной награды»...

[86] (23 число). Указ. В Хубэй отнят от инсургентов Ичанфу (вероятно, и еще будут таковые известия, значит, инсургенты двинулись в какую-либо сторону, но сколько же взято ими городов, когда безпрестанные известия об отнятии; когда они были заняты инсургентами, не было объявлено)...

25 число 5 луны.

[87] ...Указ о сражении в Хубэй. Конечно, выигрыш на стороне маньчжуров...

29 число 5 луны.

…Наконец известие от Сэн-вана, он по-прежнему при Лянчжэне ныне докладывает о байчжань.

Доклад Ван Мао-ина по поводу указа о причине бездождия. Ван Мао-ин говорит, что «судьба народа в руках его начальников, если кого из уездных обывателей инсургенты вербуют в свои полчища, то не бедняки эти виновны, а виновно уездное начальство, не умевшее защитить их от такового вербования. Завербованные расстаются со своими семействами и служат инсургентам, при переходе инсургентов через воду они составляют как бы мосты, при переходе через рвы — насыпь, в лагерях — ограду, в сражении составляют собою щиты, таким образом они невольно соделываются сообщниками инсургентов. Если они ранят, убивают маньчжуров, то это не их вина, а следствие того, что их допустили в лагерь инсургентов, те из завербованных, [88] кои стоят за инсургентов слабо, получают особый напиток, возбуждающий их к жестокости, кто хочет оттуда бежать, стоя за право маньчжуров, того клеймят и выгоняют из лагеря. Этим клейменным не видать отрады за свою честь, их схватывают, как лиц, участвовавших в деле инсургентов, их ожидает казнь (в Сюнфанчу), как не жаль этих жертв! Шэн Бао в своих сражениях убивает множество инсургентов, но много ли между ними длинноволосых? Множество убивает вербованных, у коих нет никаких клейм (значит, действительно клеймят тех, кои негодны инсургентам), схваченный и допрашиваемый Цзай Лином инсургент действительно дал показание, [251] что клеймят лишь неверных инсургентам (за что же их казнить?). Схваченных клейменных всегда допрашивают (Сюнфанчу) и, если он отпирается от бывших посягательств на головы маньчжурского войска, то ему в нос всовывают зажженные курительные свечи, несчастный задыхается, дуреет и готов что угодно сказать на себя, только бы прекратили таковую пытку, а вырвавшееся таковое сознание ведет за собою казнь, как не пожалеть их?» В заключение просит отпускать на свою родину клейменных, а пытку свечами воспретить...

1 число 6 луны.

[89] ...Указ о сражении при Ханькоу. От Фу Цзи и компании каждый день храбрейшие доклады на 2 листах указов, постоянно сильнейшие успехи, тут вопрос в том: с какими инсургентами они встречаются с хубэйскою или цзяннинскою партиею?..

5 число 6 луны.

[91] ...Другой доклад от сюньфу Хэнаня, предлагающий отставить цзунбина за его нерадивость. Между прочим, этот главный командир отделывался тем от стычек с инсургентами, что войско свое разделил на множество партий в разных концах и одно, другое в отдалении, и, оставаясь сам при малой команде, нисколько не преграждал путь инсургентам, отзываясь в рапортах к сюньфу, что где же малости войска устоять против ваней. Был уже по этому докладу указ: разжаловать и для объяснений потребовать того цзунбина в столицу...

8 число 6 луны.

[93] ...Указ. Хэ Чунь и Фу Цзи (Аньхой сюньфу) доносят о сражении при Лучжоу. Указ этот весьма длинен по примеру, как и прежде, о делах Хэ Чуня писались подробности, но содержание всегда одно, это сделалось теперь официальною формою, и я помню наизусть, что должно одно за другим следовать. Сперва говорится, кто послан вперед, для нападения на инсургентов (эта счастливость вписывается в доклад за определенную плату, от 100—500 лан серебра). Войско разделилось на отряды, окружило с 3—4-х сторон (а собственно боится и подступить, действительно же тогда бывают [252] стычки, когда нападут на войско инсургенты), главнокомандующий, завидя, что инсургенты не отступают, сам летит вперед (всегда на лошади). Инсургенты, видя, что маньчжуры затевают горячее дело, выходят из засады (ныне из Лучжоу) несколько тысяч человек (ныне 3— 2 тысячи) в числе их длинноволосых или желтохалатников столько-то (ныне 2 кавалериста — начальника-желтохалатника). Главнокомандующий значком дает сигналы, куда которому отряду направиться, такие-то и такие-то офицеры с отрядами направились так-то, гром пушек не умолкал, убито инсургентов столько-то сотен, тысяч или же бесчисленное количество (на сей раз убит начальник с желтою повязкою пушечным выстрелом, что возможно, но не иначе как нечаянно, ибо весьма известно, и сами военные китайцы от сего не отпираются, что китайцы не умеют стрелять из пушек в цель, стреляют страха ради), множество инсургентов сбито с лошадей, а все остальные убежали в сумятице в прежнюю засаду. Потом с другой стороны засады выходит несколько тысяч человек инсургентов (ныне 1—2 тысячи человек), войско на них нападает и убивает бесчисленное множество, тотчас же подоспевает такой-то дажэнь — еще гибнет несколько сотен инсургентов. Инсургенты в страхе необычайном бегут, теряют свое оружие, топчут друг друга, тонут, вязнут и т. п. и входят опять в свою засаду или же рассеиваются (слово «саньго» в нынешнем слоге означает «ушли занять другой город»). Потом начинается перечень, что всего-навсего [94] убито столько-то, отнято столько-то оружия, лошадей (о провианте отнятом не пишут никогда, это было бы подрывом для канцелярии лянтай ⁵⁷).

На доклад император отвечает: «Мое войско с усотеренною храбростью напало на разбойников, и теперь инсургенты поостыли в своей холодной печенке, теперь-то и бить их, и, можно сказать, что в назначенный час одним ударом теперь можно вымести их начисто. Строжайше приказываю, не выпустить ни одного живым вонючего духа. В настоящем сражении ⁵⁸, кто отличился своею храбростью, представить мне список для заслуженной награды... [253]

15 число 6 луны.

[95] ...Указ. Ло Бин-чжан, из Хунани, докладывает об одержанной большой победе при Сянпяо, речь о победе совершенно такова, как я писал в программе.

Из уважения к заслугам Да Хун-га о[т] понесенной им раны сын его назначается в Хубу, в звании юаньвайлан ⁵⁹.

16 число 6 луны.

Указ о данном сражении Ци Шанем. Тоже программно здесь действовали на судах, а инсургенты вовсе в бессилии. В резолюции император говорит, что, действительно, Ци Шань действовал храбро (кистью) на реке Цзян, но все по сие время не отнят еще от инсургентов Хучжоу.

17 число 6 луны.

[96] Указ. От раны умер Да Хун-га; от трусости маньчжуров инсургенты в 3-й раз взяли Учанфу...

20 число 6 луны.

...Указ. «Из Дучаюань докладывали и вместе с тем представили ко мне проект от исправляющего должность даотай ⁶⁰ в Цзянсу, Ян Цзин-гэна, в 8—9 параграфах, состоящих в том, как прекратить междоусобие в Поднебесной империи. Слова и речи его суть пустые фразы, хотя нельзя сказать, чтобы не было в них смысла; предписывается Тай Ляну войти в положение Яи Цзин-[гэна] и, если его 60 лет уже отягощены на службе, то, буде будет желание Ян Цзин-[гэна], дать ему отставку».

Что это был за проект, мне чудится, что было предложено об английском посредничестве...

...О Сэн-ване и Шэн Бао давно уже нет известий, а известно, что оба они при Гаотанчжоу. Вчера пришли вести, что один обыватель в окрестностях Гаотанчжоу, ученый и богатый, повесил 7 цижэней над ямою и зарыл их живыми, за то, что они и партия их не только объедали того обывателя, но посягнули и на обесчестие дочерей его. Исполнив таковую казнь, обыватель явился к князю, прося себе наказания, князь отпустил его, [254] милостиво говоря, что обыватель поступил так, как и всякий бы поступил на его месте...

23 число 6 луны.

[100] ...О Шэн Бао и Сэн-ване вовсе нет слухов, толкуют здесь, что невыгодно вступать в бой с инсургентами: цижэней колотят, как телят, а за них после отвечай...

29 число 6 луны.

[102] ...И сегодня есть объявление о сражении, именно в Гуйчжоу против местных буянов, и прежде случались подобные указы, но я, наконец, почел перевод их бесполезным: все это заученные фразы, а правды нисколько. От Сэна и Шэн Бао не было никаких докладов...

3 число 7 луны.

[103] ...Указ. Сэн-ван доносит, что «28 числа 6 луны, пользуясь сильным ветром и дождем, инсургенты возымели намерение переплыть речку и обратиться в бегство (где?), но мои офицеры (имя рек) напали на них, смяли, инсургенты возвратились вплавь и при сем потонуло бесчисленное количество». Император ответствует: «Теперь инсургенты весьма охладели в своей печенке (от воды что ли?), потому предписываю, чтобы беспременно истребить их окончательно; 2 убитых офицеров почтить в Либу наградами»...

20 число 7 луны.

[110] Указ по докладу о сражении при Шанхае, убито много офицеров. Надо полагать, что это было большое дело с той и с другой стороны, ибо маньчжуры сделали подкопы и пороховые взрывы, если только в докладе это не ложь...

23 число 7 луны.

...Указ по докладу Хэ Чуня и Фу Цзи о сражении при Лучжоу и Шучэне — те же речи, почти слово а слово.

Указ, в котором император обращается к медленности Шэн Бао в действиях его при Гаотанчжоу, потери войска и на сей раз лишает его пера, надеясь, что он [255] скоро загладит свою ошибку. Другой указ [111] по докладу Шэн Бао о безнадежных, недеятельных чиновниках — император их разжаловал.

Дело в том, что, по рассказу шубэна Бинбу моему Гао, Шэн Бао потерпел сильное поражение, и это не в первый раз, а Сэн все же стоит при Лянчжэне, того и, другого инсургенты держат как за узды, действуя пока на юг...

1 число 7 вставочной луны ⁶¹.

[114] Указ. Ло Бин-чжан докладывает о сражении при Юэчжоу в Хунани, причем инсургенты там вполне уничтожены.

Как же теперь верить таким речам, возможно, что нет более инсургентов при Юэчжоу, но все же тому содействовали не маньчжуры, на своих ветхих суднах, а особые приказы из Цзяннина о выступлении инсургентов в другие местности. Это почти то же, что был и указ по докладу Шэн Бао, с громкими речами пао хунци ⁶², за что он так щедро был награжден в звании тайцзы шаобао ⁶³.

Возвратившиеся больные цижэни из лагеря Шэн Бао рассказывают со всею откровенностью, что кроме Шэн Бао всех удивила эта награда, многие полагали, что за движение инсургентов, столь им прославленное, последует ему и компании дажэней наказание. Действительное дело состояло в том, что инсургенты выступили смело из Линцинчжоу, Шэн Бао следовал за ними позади в 20—10 ли. Когда инсургенты артелями оставались ночевать в селах, идя по прямому пути к переправе Желтой реки, то там Шэн Бао нападал на них действительно ночью, нападение это состояло в том, что каждый воин [должен] был выпалить три раза. Шэн Бао командовал [при паль]бе, будучи всегда передовым кавалеристом, так он всегда повторял и в докладах своих; инсургенты вовсе не отвечали на эту пальбу, [будучи] совершенно спокойны в своем ночлеге: заряды до села не доставали. А случалось, что тою же порою проходили инсургенты из боковых дорог к тому же селу, при них [256] всегда были фонари, когда кавалерист завидит эти сигналы, то, как от волчьих глаз, отступал назад, а инсургенты в потеху пускали на маньчжуров ракеты. По миновании такового отряда инсургентов Шэн Бао опять подымал пальбу.

Это то, что в докладах он всегда писал: при нашем храбром наступлении, (пальбе во всякого рода орудия, выступило столько-то тысяч инсургентов, мы припали (фучжэ), потом с ревом выступили, окружили их, войско усотерило свою храбрость, пальба необыкновенная, убили столько-то и проч. Сколько бы действительно ни было убитых инсургентов, не только Шэн Бао, но и его шубэны не знают убитых инсургентов (настоящих всегда увозят неприятели), а случалось, что по тысяче убивали поселян, виновных в том, что они, голодные, по найму были поденщиками у инсургентов в перетаскивании пушек, ружей, перевозе провизии.

Когда инсургенты достигли до берегов Желтой реки, то Шэн Бао по прежней методе думал было палить, но на сей раз инсургенты дали ему отпор, Шэн Бао потерял до 3 тысяч наемных поселян убитыми, до 200 цижэней и при сем отступил, когда инсургенты отправились 40 000 через реку уже на приготовленных заранее суднах, а 60 000 в Гаотанчжоу. Вместо преследования Шэн Бао написал доклад [115] о великой победе, дней 5 отдыхал на грошевых лаврах, а потом последовал доклад, что инсургенты будто бы из Ляньчжэн вошли в Гаотанчжоу. При этом городе Шэн Бао вовсе ничего не делает, уверяют, будто бы Шэн Бао пускается даже на крайние меры вызвать инсургентов из города для сражения, именно избираются храбрецы милиционеры, которые подходят к городским воротам и во все горло орут инсургентам всякие поноснейшие ругательства, но инсургенты столь бессовестны, что даже речи «черепаха» их не трогают, и они не выходят.

Сэн-ван опять в Пекине почтен гласом публики за избранного воина. Про него теперь говорят, что, хотя он не страшнейше храбр, но он необыкновенного военного таланта, беспрестанно выдумывает средства в сильный вред инсургентам.

Так, теперь кругом осажденного им города Лянчжэна он сделал ров, подобно как бывало и в Фоучэнсяне, над рвом — вал. Эти работы в последнее время [257] исполняются милиционерами, за что получают особую плату, вообще у князя расчеты чистые и войско кормят не скудно, а у Шэн Бао бывает по 2—3 дня, что не выдают порционных солдатам денег, они страдают не на шутку, что после разоренных ими же окружных деревень и сел теперь грабить более нечего. Указывают на несколько возвратившихся больных цижэней, которые по нескольку дней питались только сырым байцай ⁶⁴.

Хитер ли действительно князь Сэн, но положительно известно то, что воздвигнутый им вал служит вместо баррикад для инсургентов, в валу они пробили дырья и в них палят из ружей на маньчжуров, когда инсургентам есть надобность выйти партиями из города, то они выходят из южных ворот беспрепятственно.

У Шэн Бао и Сэна будто бы устроены литейные заводы для пушек, пред одною стычкою войско Сэна принесло перед победою молебствие духу пушек. Дажэнь, один из командиров, обще со своими солдатами бил кэтоу ⁶⁵, в это мгновение позади услышан был орудийный выстрел, дажэнь в испуге повернулся в сторону, князь, заметив это, отставил его, говоря, что при поклонах духу, кто трусит, то с трусости умрет при сражении, дажэнь был весьма рад, что отделался от предстоящего сражения.

2 число 7 вставочной луны.

Указ о возвращенном от инсургентов Луаньфу в Гуанси, при сем за таковое отличие не последовало наград, потому надобно думать, что инсургенты сами оставили город и новою партиею направились на другие пункты, странно, что по сие время не заходят они в Сычуань...

5 число 7 вставочной луны.

[116] ...В Гунминчао значится, что Сюнфанчу осудило одного узника на казнь. Это казнен тот самый пойманный инсургент, схваченный вайшэном ⁶⁶ Гао, который сам показал на себя, что он начальник пекинского отряда [в] 300 инсургентов. Теперь, действительно, по его показанию схвачено 9 человек... [258]

8 число 7 вставочной луны.

[121] ...Причиною уничтожения караулов то, что они были вполне бесполезны, а расходы на их содержание стали чувствительны при настоящей чахоточной казне. Но это не значит же, чтобы в Сюнфанчу и тем наиболее в Цзюньцзичу считали теперь Пекин вне опасности. Инсургенты в Гаотанчжоу и в Лянчжэне грозят страхом, Шэн Бао еще не обойдется от них бедою на свою голову. С недавнего времени разнесся слух, что в 8 луне инсургенты придут в Тяньцзинь, где и готовится теперь милиционное вооружение по примеру прошлогодней осени...

11 число 7 вставочной луны.

[122] ...Указ 1. То Мин-га назначается главнокомандующим в Янчжоу.

Указ 2. Ци Шань скончался, изложен кратко формуляр его службы...

15 число 7 вставочной луны.

[125] ...Замечательная новость, указ по докладу Сян Жуна о сражении при Нанкине. Целый год не было от него таковых речей. Исписан им целый газетный лист, из всего видно, что он делал отпор выходящим из Нанкина отрядам инсургентов, гласится, что он побил инсургентов бесчисленное количество, но все же не видно, куда действительно инсургенты направились. Неужели действительно оправдаются здешние толки, что в 8 луне в Тяньцзине появятся инсургенты. На императора, по-видимому, не произвел этот доклад особого впечатления, ибо не награжден Сян Жун. В pendant ⁶⁷ к этому указу другой лист газеты наполнен докладом от Ло Бин-чжана об одержанном им сражении на судах при Юэчжоу. Он сжег множество суден инсургентов, доклад похож [на] миф, и то же нет особых ему похвал от императора или, говоря вернее, от Цзюньцзичу...

19 число 7 вставочной луны.

[130] ...Касательно беспрестанных докладов о победах здешние политики с уверенностью утверждают, что [259] таковые доклады начались со смертию Ци Шаня. Начал сосед его Сян Жун, поддержали другие командиры, и у всех цель та, чтобы на горячих порах воспользоваться случаем получить награду тайцзы тайбао ⁶⁸. Всякий с тою мыслию, что если Ци Шаню таковая награда досталась так легко, то почему же не приобрести каждому из них...

21 число 7 вставочной луны.

...Опять листовый указ по докладу Цзэн Го-фаня ⁶⁹ о сражении при Юэчжоу. Это чуть не сражение при Ватерлоо, убито инсургентов до 10 000, взято и сожжено множество их суден. Император весьма доволен, если не делом, то по крайней мере докладом. О вонючих духах на сей раз не упоминает и приказал представить [131] к награде всех отличившихся офицеров как маньчжуров, так и китайцев...

2 число 8 луны.

[146] ...Доклад Сян Жуна об огромном сражении, показано убитыми чуть ли не 20 000 инсургентов, император весьма доволен. Носятся слухи, что династии Тайпин император умер в Нанкине, наследник его — 6-летний юноша, регентами — князья — родственники, и это самое положило начало ослабления инсургентов, будто бы один из князей со своею партиею инсургентов вышел из Нанкина, намереваясь перебраться в Сычуань, его-то и разбил Сян Жун. Есть и такие злые языки, кои утверждают, что Сян Жун платит ежемесячную дань в Нанкин, только бы его не беспокоили [147] инсургенты, а доклады его, ныне частые, доставляются для ожидаемого титула тайцзы тайбао...

7 число 8 луны.

[148] ...Указ. «С ... ⁷⁰ и по сие время Шэн Бао стоит при Гаотанчжоу, а не может уничтожить осажденных инсургентов, за такую медленность до сего он лишен был хуалина, теперь же мы его разжаловали с оставлением в той же должности главнокомандующего, [260] надеюсь, что он новыми успехами своими постарается заслужить все потерянное».

Этот год несчастен для Шэн Бао, хотя он и получил звание тайцзы шаобао, в Пекине большинство публики к нему не расположено, говоря, что он взяточник и, вовсе не входя в хозяйственную часть по управлению войском, необыкновенно баронствуя своим высоким званием, дает тем все средства наживаться служащим при лянтай ⁷¹, а войско бедствует с голода, что войско его замечательно своим буянством и грабежом у мирных окрестных жителей. Говорят, что настоящая немилость императора есть желание, чтобы Шэн Бао требовал менее денег для своего лагеря, этот указ прозвали императорским цзюаньму (пожертвование), то есть он пожертвовал почестями Шэн Бао для сбережения в Пекине жертвуемых денег. Толкуя про Шэн Бао, всегда ставят ему в параллель Сэн-вана, что он своими военными хитростями умеет держать инсургентов в засаде в Лянчжэн (шестой месяц!), милостив с войском, не взяточник. По-видимому, Шэн Бао скоро [должен] попасть в Синбу...

8 число 8 луны.

[149] ...Сэн-ван докладывает о двух вылазках инсургентов из Лянчжэна и оба раза со значительным их уроном — предписывается князю неотступно действовать для истребления инсургентов.

9 число 8 луны.

Сражение при Чжэнцзяне, инсургентов убито более 10 000, оружия взято бесчисленное количество, а из императорского войска не убито «ни одного». Наконец маньчжуры уже стали делать чудеса, так ли действительно было на деле. Император приказал представить список отличившихся офицеров.

11 число 8 луны.

Хэ Чунь докладывает о блистательной победе. Каждый день теперь подобные доклады. Чем же эти успехи ⁷² окончатся... [261]

19 число 8 луны.

[155] Указ, заставивший политическую публику призадуматься. В указе собраны 4 доклада от Е Мин-шэна, кантонского цзунду, об инсургентах, осадивших Кантон. Конечно, считающие важностью для правительства только слитки серебра толкуют, что в этом известии нет особой важности, потому что с месяц тому назад оттуда доставлен весь годовой сбор серебра, а к будущему году инсургенты (почему-то) выйдут из Кантона, но, если взвесить этот случай с важностию государства, с его хотя фальшивою целостию, то взятие Кантона нанесет ему жестокий вред как по сношениям (ныне горьким) с иностранцами, так и относительно народного кредита к силе правительства, и зашатаются еще чувствительней все счеты Хубу.

На сей раз в указе положительно значится, что огромная масса инсургентов окружила Кантон, а такие речи, если вспомнить историю с Нанкином и со множеством губернских городов, значат почти то же, что взят Кантон. В докладах гласится, что инсургенты подступили к Кантону 2-го числа 7 луны (не вставочной), они столкнулись с маньчжурским войском при Нюланьган, а около Кантона войско день и ночь было готово к отпору. При сказанном селе инсургенты побежали назад, было отнято несколько холодного оружия у них, но вскоре опять появилось инсургентов до 2 тысяч, драка тянулась часов шесть, инсургентов убито 1200 человек (так ли?), 14 человек взято в плен (пожалуй, так), взят один предводитель и несколько штук холодного орудия. 4-го числа инсургентов встретили при деревне Саньюаньли, они подходили с трех сторон, убито 700 инсургентов, взято в плен 25 человек. 5-го числа встречены при Шилюцяо, гнали до Саньюаньли, убито 500 человек, в плене 10 человек.

Комментарии

1. повар Южного подворья.

2. богатым.

3. когда.

4. В подлиннике ошибочно: «инсургентов».

5. Здесь: мелкая стычка.

6. кандидатах (ученая степень).

7. Так в подлиннике.

8. батареей.

9. милиция.

10. Неразборчиво одно слово. Можно прочесть: «привитает».

11. старухи, сидящие на улице.

12. аудиенция императора чиновнику.

13. конца года.

14. очень трудно.

15. «Не бойся, не важно, все равно заработаешь деньги».

16. правильно сказано.

17. бесстрашный воин.

18. Перевод дат лунного календаря на солнечный см. таблицу в «Приложениях и указателях к китайско-русскому словарю», под редакцией проф. И. М. Ошанина, М., 1955, стр. 42—48.

19. не хочет брать наши деньги.

20. подарки.

21. хозяину.

22. Лист разорван, могло уместиться около пяти букв.

23. Хун Сю-цюаня.

24. Тайное общество «Тяньдихой» («Небесного императора»).

25. Так в подлиннике.

26. Фуси, Яо, Шунь — мифические государи древнего Китая.

27. Цинь Ши (хуан-ди) — император Цинской династии, при котором в 213 г. до н. э. были сожжены конфуцианские книги. В подлиннике ошибочно — «Цзинши».

28. Министр-регент (841—828 гг. до н. э.) в период Восточного Чжоу. Ему приписывается создание части книг «Пятикнижия».

29. То же, что «Чжоу ли», одна из канонических книг, в которой описывается в утопической форме древнее китайское государство.

30. Одна из канонических книг, содержащая морально-этическое учение и совокупность внешних обрядов конфуцианства.

31. «Книга песен».

32. пагуа (багуа) — восемь триграмм «Ицзина» («Книги перемен»). Знаки, состоящие из трех черт, целых и прерванных. Целая черта символизирует силу Света (Ян), солнце, мужское начало в природе; прерванная черта — силу Тьмы (Инь), луну, женское начало.

33. Неразборчиво одно слово.

34. генерал-губернатор провинций Хубэй и Хунань.

35. резолюция красной тушью.

36. первого — как начальника округа, а второго — как начальника уезда.

37. Лист разорван, могло уместиться около трех букв.

38. «хлебных дождей» (один из 24 сезонов сельскохозяйственного календаря: с 20 по 24 апреля).

39. дядюшку.

40. Так в подлиннике.

41. именем. — Маньчжурское имя давалось как награда отличившимся китайцам, монголам и др.

42. Так в подлиннике.

43. повседневное дело.

44. Т. е. сделать соответствующие надписи у входа в кумирни этих богов. Сихэшэн — бог реки; Хомэн — бог огня.

45. Здесь: текст надписи.

46. парных надписей.

47. Т. е. они стали менее храбрыми.

48. Так в подлиннике.

49. Здесь: о победе.

50. Так в подлиннике.

51. Здесь: победа.

52. заведующий судебной частью в провинции.

53. сделать заметку о выговоре в личном деле в Либу.

54. Далее приводятся выписки из газет за предыдущие дни, числа которых указываются в скобках.

55. Т. е. и маньчжурскую династию, и тайпинского (нанкинского) императора.

56. Лист разорван. Могло уместиться около трех букв.

57. провиантского управления.

58. В подлиннике: «Настоящем сражение».

59. помощника начальника отделения министерства.

60. помощника губернатора.

61. вставочная луна — вставной (добавочный) месяц високосного года по лунному календарю.

62. победа.

63. младшего опекуна наследника престола.

64. капустой.

65. земные поклоны.

66. провинциальным чиновником.

67. дополнение.

68. старший опекун наследника императора.

69. В подлиннике: «Сэн Го-фаня».

70. Лист разорван. Могло уместиться около пяти букв.

71. провиантское управление.

72. В подлиннике: «доспехи».

Текст воспроизведен по изданию: Пекин в дни тайпинского восстания. М. Издательство восточной литературы. 1958