ГЛАВА 11

РЕЧИ ВЛАДЕНИЯ ЦЗИНЬ

[133]

Цзю-цзи, выехавший в качестве посла, остановился на ночлег в окрестностях города Цзи ¹. [В это время] Цзи Цюэ ² полол в поле сорняки, а его жена принесла ему еду. Супруги держались почтительно и относились друг к другу как к гостю. [Когда удивленный Цзю-цзи] подошел и спросил, кто он, оказалось, что это сын Цзи Жуя.

Цзю-цзи вернулся вместе с Цзи Цюэ и после доклада о результатах поездки рекомендовал его, сказав: “Я нашел мудрого человека, о чем осмеливаюсь доложить”. Вэнь-гун спросил:

“Его отец совершил преступление ³, можно ли использовать его на службе?” Цзю-цзи ответил: “Он лучший среди мужей владения, перечеркните совершенный ранее дурной поступок. Если говорить о наказаниях, то некогда Шунь казнил Гуня, а если говорить о выдвижениях, то [он] возвысил Юя ⁴. Ныне, как вы слышали, циский Хуань-гун лично выдвинул Гуань Цзин-цзы, который по отношению к нему был злодеем” ⁵.

Вэнь-гун спросил: “Откуда известно, что он мудр?” Цзю-цзи ответил: “Я видел, что он не забывает о почтительности, а ведь почтительность указывает на уважение к добродетели. Если заниматься делами, сохраняя уважение к добродетели, разве в чем-либо может быть неудача!”

Вэнь-гун встретился с Цзи Цюэ и назначил его на пост дафу нижней армии.

[134]

Ян Чу-фу выехал во владение Вэй ⁶, а на обратном пути, проезжая через город Нин ⁷, остановился на ночлег на постоялом дворе, принадлежащем Ину, уроженцу города Нин. Ин сказал своей жене: “Я давно искал благородного мужа, но только сейчас нашел его”, после чего собрался в путь и последовал за Ян Чу-фу. Дорогой Ян Чу-фу вступил в разговор с Ином, и тот, доехав с ним до горы [Вэньшань] ⁸, вернулся обратно. [188]

Жена Ина сказала: “Вы нашли того, кого искали, но не поехали за ним, уж не затосковали ли по родным местам?”. Ин ответил: “Я судил по внешности Ян Чу-фу и полюбил его, но услышав речи, возненавидел. Ведь внешность — цветок, украшающий внутренние чувства, а речь — главное для внешности ⁹. Чувства рождаются в теле [человека] и формируются в сердце, а слова украшают тело. Слова, украшающие тело, выходят наружу, причем между внешностью, чувствами и словами должно быть единство, и только тогда можно действовать. Когда же это единство распадается, образуются трещины, [приводящие к неудачам].

Внешность Ян Чу-фу совершенна, но его речи бедны, а значит, внешность фальшива. Если внутренние чувства несовершенны, а внешность искусственна, она в конце концов вступает в противоречие с чувствами, и в результате чувства заменяются внешностью. Если внутренние чувства и внешность соответствуют друг другу, но слова противоречат им, это значит, что в словах — пренебрежение доверием, которое они должны вызывать. Ведь слова служат для возбуждения доверия, поэтому к ним следует относиться как к крючку для натягивания самострела и произносить только после долгого обдумывания. Разве словами можно пренебрегать!

Судя по внутренним чувствам Ян Чу-фу, он дальновиден и, пользуясь этим, прикрывает совершенной внешностью внутренние недостатки. Кроме того, он тверд и высоко ставит свои способности. Однако он не опирается на основу ¹⁰ и нарушает права других, а это копит против него недовольство. Я испугался, что, не получив еще от Ян Чу-фу никакой выгоды, попаду в ожидающую его беду, а поэтому и покинул его”.

Через год произошла смута, поднятая Цзя-цзи ¹¹, во время которой Ян Чу-фу был убит.

[135]

Чжао Сюань-цзы ¹² рекомендовал Лин-гуну ¹³ Хань Сянь-цзы ¹⁴, и тот был назначен на должность начальника военного приказа. В битве при Хэцюй ¹⁵ Чжао Мэн ¹⁶ [умышленно] послал человека нарушить колесницей ряды войск. Хань Сянь-цзы схватил этого человека и казнил его. Все воины стали говорить: “Хань Цюэ ¹⁷, несомненно, не кончит жизнь хорошей смертью. Утром покровитель возвысил его, а вечером он казнил человека, управлявшего колесницей его покровителя. Кто же даст ему жить спокойно?”

Чжао Сюань-цзы вызвал [Хань Цюэ], встретил его с соблюдением принятых правил поведения и сказал: “Я слышал, что служащий правителю руководствуется долгом, но не сближается с другими, исходя из личных интересов. Когда преданный правителю и пользующийся его доверием выдвигает человека, [189] руководствуясь долгом, это свидетельствует о соблюдении долга, когда же он выдвигает кого-нибудь, исходя из собственных интересов, это указывает на сближение с другими на основе личных интересов. В военных делах не допускается нарушения приказов; если же нарушения случаются, но их не скрывают, [а наказывают виновных], — это и есть проявление долга. Я рекомендовал вас правителю, но опасался, что вы не справитесь с должностью. Поскольку я выдвинул вас, то не справься вы с должностью, это было бы лучшим примером моего сближения с другим на основе личных интересов. Если бы я, служа правителю, стремился к сближению с другими, как мог бы заниматься делами управления владением?! Поэтому в эпизоде с колесницей я испытывал вас, старайтесь [всегда] действовать так же! Если вы будете и дальше идти по этому пути, кто, кроме вас, будет надзирать за владением Цзинь и руководить им?”

Затем Сюань-цзы рассказал обо всем дафу и сказал: “Вы можете поздравить меня! Я выдвинул Хань Цюэ и оказался прав. Теперь я знаю, что не виновен перед правителем!”

[136]

Сунцы убили [своего] правителя Чжао-гуна ¹⁸, поэтому Чжао Сюань-цзы попросил у Лин-гуна войска, чтобы напасть на владение Сун.

Лин-гун сказал: “Убийство не представляет опасности для владения Цзинь”. Чжао Сюань-цзы возразил: “Превыше всего — Небо и Земля, за ними — правители и их слуги. [Когда они занимают свои места], можно четко наставлять [народ]. Сунцы убили своего правителя, а это значит, что они восстали против воли Неба и Земли, нарушили законы людей, за что Небо обязательно покарает их. Владение Цзинь — глава союза чжухоу, и если оно не осуществит наказания, определенного Небом, боюсь, что наказание падет на нас”. Лин-гун согласился с просьбой Чжао Сюань-цзы.

После этого [Чжао Сюань-цзы] объявил приказ [о нападении на владение Сун] в храме предков, собрал военных чиновников и предупредил главного музыканта, распорядившись, чтобы все три армии непременно приготовили колокола и барабаны. Чжао Тун ¹⁹ спросил: “Перед владением важное дело, почему же вы не отдали приказ усмирить народ [во владении Сун], а готовите колокола и барабаны?”

Чжао Сюань-цзы ответил: “На совершивших великое преступление нападают, совершивших мелкое преступление пугают, а неожиданные нападения и вторжения совершаются, когда большое владение притесняет малое. Колокола и барабаны потому готовятся для нападения, чтобы широко объявить о совершенном преступлении; подвесные барабаны на стойках и гонги используются перед сражением для того, чтобы [190] предупредить народ противника. При неожиданных нападениях и вторжениях звуки [стараются] утаить, чтобы застать противника врасплох. Сунцы убили своего правителя, совершив величайшее преступление, боюсь, что они не услышат звуков даже если их не скрывать. Я готовлю колокола и барабаны ради правителя” ²⁰.

После этого Чжао Сюань-цзы приказал сообщить всем чжухоу, чтобы они, приведя в порядок оружие и воодушевив войска, двинулись на владение Сун под звуки колоколов и барабанов.

[137]

Лин-гун проявлял жестокость. Чжао Сюань-цзы неоднократно увещевал Лин-гуна, что беспокоило последнего, в связи с чем он приказал Чу Ни ²¹ [тайно] убить Чжао Сюань-цзы. Утром Чу Ни отправился к Чжао Сюань-цзы и увидел, что ворота, ведущие в переднее помещение, открыты, а Чжао Сюань-цзы в парадной одежде, готовый отправиться на аудиенцию, спит сидя, поскольку еще было слишком рано.

Чу Ни вышел и со вздохом сказал: “Как почтителен Чжао Мэн! Чжао Мэн не забывает о смирении и почтительности, и поэтому он является оплотом жертвенника для жертвоприношений духам земли и злаков. Убить человека, который является оплотом жертвенника для жертвоприношений духам земли и злаков, значит проявить отсутствие преданности правителю. [В то же время] я получил приказ правителя и, если не выполню его, покажу, что мне нельзя доверять. [Таким образом, в любом случае] приобрету здесь только одну из этих репутаций ²², лучше умереть!” Чу Ни ударился головой о росшую во дворе софору и умер.

Лин-гун пытался убить Чжао Дуня, но [опять] неудачно ²³. После нападения Чжао Чуаня на Лин-гуна в саду Таоюань ²⁴, (Чжао Дунь] пригласил сына Вэнь-гуна, Хэй-туня, и возвел его на престол ²⁵. Это и был правитель Чэн-гун.

[138]

Когда Ци Сянь-цзы ^25а прибыл с дружественным визитом в Ци, циский правитель Цин-гун позволил женщине посмотреть на Ци Сянь-цзы и она посмеялась над ним ²⁶. Это разгневало Ци Сянь-цзы, и по возвращении он просил [Цзин-гуна] напасть на владение Ци.

Вернувшись с аудиенции во дворце, Фань У-цзы ²⁷ сказал: “Се! ²⁸ Я слышал, что, когда встают на пути чужого гнева, это всегда приносит вред. Гнев господина Ци велик, и если он не изольет его на Ци, непременно проявит во владении Цзинь, [что приведет к смутам] ²⁹. Как ему утолить гнев, если он не получит в свои руки дела управления? Мне лучше отойти от [191] государственных дел, чтобы он мог успокоить свой гнев и не переносить его из своего владения вовне. Ты же старайся следовать за сановниками, выполнять приказы правителя и быть при этом почтительным”.

После этого Фань У-цзы покинул службу под предлогом старости.

[139]

Фань Вэнь-цзы ³⁰ ушел с аудиенции во дворце вечером. [Его отец] У-цзы спросил: “Почему ты ушел вечером?” Фань Вэнь-цзы ответил: “Прибывшие из владения Цинь гости говорили при дворе загадками. Никто из дафу не мог ответить им, но я три раза разъяснил, в чем дело”.

У-цзы гневно воскликнул: “Нельзя считать, что дафу не могли ответить, они уступали слово отцам и старшим братьям. Ты же, мальчишка, три раза ставил себя при дворе выше других. Не живи я во владении Цзинь, наш род скоро бы погиб!” [Сказав так], он стал бить Фань Вэнь-цзы палкой, порвал его шапку и сломал шпильки в волосах.

[140]

Во время сражения у горы Мицзи ³¹ Хань Сянь-цзы хотел обезглавить человека. [Услышав об этом], Ци Сянь-цзы поспешил на колеснице [к Хань Сянь-цзы], чтобы спасти жизнь этого человека, но когда прибыл, тот уже был обезглавлен ³².

Ци Сянь-цзы просил выставить голову обезглавленного в назидание другим, и тогда его слуга спросил: “Разве вы не хотели спасти ему жизнь?” Сянь-цзы ответил: “Как могу я не разделить [с Хань Сянь-цзы] грядущего злословия?!”

[141]

Во время сражения у горы Мицзи раненый Ци Сянь-цзы ³³ воскликнул: “Я задыхаюсь от боли!” Колесничий Чжан Хоу ³⁴ сказал: “Боевой дух трех армий связан с вашей колесницей ³⁵, уши и глаза воинов прикованы к находящимся на ней флагу и барабану. Если мы не будем поднимать на колеснице сигнал к отступлению и бить в барабан с призывом отступить, то сможем достигнуть успеха в сражении. Мой господин, потерпите, нельзя говорить, что вам больно. Вы получили приказ [правителя] в храме предков ³⁶, вам вручили мясо с жертвенника для жертвоприношений духу земли ³⁷, и если вы, одетый в доспехи и шлем, пожертвуете жизнью [за правителя], — только соблюдете правило для воинов. Вам больно, но вы еще не умерли, [а если станете говорить о боли], только подорвете боевой дух воинов”.

[Услышав это], Ци Сянь-цзы взял в левую руку вожжи, а в правую — палку и ударил ею в барабан. Лошади повлекли [192] колесницу вперед, их нельзя было удержать, а за колесницей устремились все три армии. Циские войска потерпели крупное поражение и бежали, преследуемые цзиньскими войсками, которые окружили их тремя кольцами на горе Хуабучжу ³⁸.

[142]

После сражения у горы Мицзи войска Ци Сянь-цзы с победой возвратились, обратно, причем последним вернулся Фань Вэнь-цзы ³⁹. [Его отец] У-цзы воскликнул: “О Се! Ты ведь знал, что я в тоске ожидаю тебя!”

Фань Вэнь-цзы ответил: “Войска выступили в поход по совету Ци-цзы, задуманное им дело увенчалось успехом, и если бы я вернулся первым, боюсь, что привлек бы к себе внимание населения владения Цзинь ⁴⁰. Именно поэтому я и не посмел [вернуться раньше]”.

У-цзы воскликнул: “Теперь я знаю, что ты не совершал проступков!”

[143]

После сражения у горы Мицзи Ци Сянь-цзы явился [к Цзин-гуну]. Цзин-гун сказал: “[Победа достигнута] благодаря вашим усилиям!” Ци Сянь-цзы ответил: “Я, Кэ, основываясь на ваших распоряжениях, отдавал приказы воинам трех армий, воины трех армий выполняли эти распоряжения, и мои усилия здесь ни при чем!”

Когда явился Фань Вэнь-цзы, Цзин-гун сказал: “[Победа достигнута] благодаря вашим усилиям!” Фань Вэнь-цзы ответил: “Я, Се, получал приказы от средней армии, отдавал приказы воинам верхней армии, воины верхней армии выполняли эти приказы, и мои усилия здесь ни при чем!”

Когда явился Луань У-цзы, Цзин-гун сказал: “[Победа достигнута] благодаря вашим усилиям!” Луань У-цзы ответил: “Я, Шу, получая приказы от верхней армии, отдавал приказы воинам нижней армии, воины нижней армии выполняли эти приказы, и здесь ни при чем мои усилия!”

[144]

После сражения у горы Мицзи, которое произошло в результате нападения Ци Сянь-цзы на владение Ци, циский правитель явился ко двору правителя владения Цзинь. Ци Сянь-цзы, соблюдая правила поведения, принятые в отношении взятого в плен правителя, устроил для него угощение, на котором сказал: “Поскольку вы удостоили нас прибытием, мой правитель приказал мне, Кэ, принять вас с соблюдением скромных правил поведения, принятых в нашем ничтожном владении, в связи с чем я осмелился угостить подчиненных вам помощников, чтобы отплатить за служащую вам женщину” ⁴¹. [193] Мяо Фэнь-хуан ⁴² сказал: “Ци-цзы смел, но не знает правил поведения ⁴³, гордясь своими заслугами, он позорит правителя владения. Сколько он сможет прожить?”

[145]

Когда произошел обвал горы Ляншань ⁴⁴, [Цзин-гун] срочно вызвал Бо-цзуна ⁴⁵. В пути Бо-цзун натолкнулся на перевернутую большую повозку, преграждавшую путь, приказал поставить ее на колеса, чтобы очистить дорогу, и сказал: “Освободите дорогу для перекладных лошадей!”

Хозяин повозки ответил: “На перекладных ездят, чтобы быстрее доехать, а если вы будете ждать, пока я освобожу дорогу, опоздаете еще больше. Вам лучше объехать”. Обрадованный Бо-цзун спросил хозяина повозки, где тот живет, и услышал в ответ: “Я житель Цзян”. Бо-цзун [снова] спросил: “Что там слышно?” Хозяин повозки рассказал: “Обвалилась гора Ляншань, и правитель срочно вызвал Бо-цзуна”.

Бо-цзун спросил: “Что же теперь делать?” Хозяин повозки ответил: “Горы обваливаются, когда в них появляется гниль, что тут можно поделать? ⁴⁶ Правитель владения — глава гор и рек, поэтому когда реки пересыхают, а горы рушатся, он надевает более скромные одежды, выезжает из дворца, останавливается [в предместьях столицы], пользуется неукрашенной колесницей, не слушает музыку и с помощью письмен на бамбуковых дощечках докладывает Верховному Владыке о происшедшем, в то время как все население владения три дня плачет, оказывая почести духам. То же посоветует и Бо-цзун, ибо что еще он сможет предложить?”

Бо-цзун спросил у хозяина повозки его имя, но тот не ответил, а на предложение встретиться с правителем, тот ответил отказом. Когда Бо-цзун прибыл в Цзян, он доложил о совете хозяина повозки, и Цзин-гун последовал ему.

[146]

Бо-цзун вернулся домой после аудиенции во дворце с радостным выражением лица. Его жена спросила: “Почему на вашем лице радость?” Бо-цзун ответил: “На аудиенции я произнес речь, и все дафу сказали, что мудростью я похож на господина Яна ⁴⁷”. Жена возразила: “Господин Ян обладал прекрасной внешностью, но был лишен внутреннего содержания, ценил слова, но не умел составлять дальновидных планов, поэтому его и постигла беда ⁴⁸. Чему вы радуетесь?”

Бо-цзун ответил: “Я угощу дафу вином и буду с ними разговаривать, а вы попробуйте послушать наши разговоры”. Жена сказала: “Согласна!”

По окончании угощения жена сказала: “Все дафу [по уму и способностям] уступают вам, однако народ издавна не [194] поддерживает тех, кто превосходит его, потому что вас неизбежно постигнет беда! Почему бы вам срочно не найти [достойного] человека, который бы наставлял и защищал Чжоу-ли! ⁴⁹” Бо-цзун нашел Би Яна ⁵⁰.

Когда на Луань Фу-цзи свалилась беда ⁵¹, дафу погубили и Бо-цзуна. Бо-цзун пытался разработать план [спасения жизни], но был убит. В это время Би Ян действительно отправил Чжоу-ли в Цзин ⁵².

Комментарии

[133]

1 Цзи — цзиньский город, лежавший на территории совр. уезда Хэцзин в пров. Шаньси.

2 Цзи Цюэ — сын цзиньского дафу Цзи Жуя.

3 Цзи Жуй, отец Цзи Цюэ, и Люй Шэн, опасаясь за свое положение, задумали поднять мятеж, решив поджечь дворец Вэнь-гуна с тем, чтобы, когда он выйдет тушить пожар, убить его (см. отрывок [119]).

4 См. отрывок [27], примеч. 57.

5 Гуань Цзин-цзы, он же Гуань Чжун; Цзин-цзы — его посмертный титул (см. отрывок [71] и примеч. 1).

См. Цзо-чжуань, гл. 17, с. 688.

[134]

6 Ян Чу-фу ездил на пятом году правления луского Вэнь-гуна (623 г. до н. э.) во владение Вэй для установления дружественных отношений (ЧЦЦЧЧИ, гл. 19, с. 738).

7 Нин — цзиньский город, лежавший к востоку от совр. уездного города Сюу в пров. Хэнань.

8 Название горы — Вэньшань — вставлено при переводе на основании аналогичного текста в Цзо-чжуань (ЧЦЦЧЧИ, гл. 19, с. 739). Находилась в 30 ли к юго-западу от совр. уездного города Вэньсянь в пров. Хэнань.

9 ...речь — главное для внешности — иероглиф цзи обозначает «крючок для натягивания самострела», т. е. важная часть самострела, а поэтому приобрел со временем и значение «суть», «главное».

10 Т. е. на добродетель.

11 Цзя-цзи — прозвище Ху Шэ-гу, сына цзиньского сановника Ху Яня. Сян-гун, расформировав две новые армии, созданные Вэнь-гуном, назначил Ху Шэ-гу командующим средней армией, а Чжао Дуня — его помощником. Ян Чу-фу, вернувшись из поездки во владение Вэй, убедил Сян-гуна поменять их местами. Обиженный Ху Шэ-гу подговорил своего родственника Ху Цзюй-цзюя убить Ян Чу-фу, а сам бежал к дисцам.

См. Цзо-чжуань, гл. 19а, с. 738, 739.

[135]

12 Чжао Сюань-цзы — старший сын цзиньского сановника Чжао Шуая, Носил имя Мэн; Сюань-цзы — его посмертный титул.

13 Лин-гун — сын цзиньского правителя Сян-гуна, носивший имя И-гао. Отличался жестокостью и был убит дафу Чжао Чуанем.

14 Хань Сянь-цзы — внук цзиньского сановника Хань Цзяня. Носил имя Цюэ; Сянь-цзы — его посмертный титул.

15 Битва при Хэцюй произошла на двенадцатом году правления луского Вэнь-гуна (616 г. до н. э.) между владениями Цинь и Цзинь (см. ЧЦЦЧЧИ, гл. 196, с. 783—785).

16 Чжао Мэн — он же Чжао Сюань-цзы.

17 Хань Цюэ — он же Хань Сянь-цзы.

В Цзо-чжуань данного отрывка нет.

[136]

18 См. Цзо-чжуань, гл. 20, с. 822—824.

19 Чжао Тун — цзиньский дафу, младший брат Чжао Сюань-цзы.

20 Я готовлю колокола и барабаны ради правителя — т. е. руководствуюсь желанием продемонстрировать необходимость относиться к правителю с почтением.

В Цзо-чжуань данного отрывка нет.

[137]

21 Чу Ни — цзиньский силач. Как сообщает Сыма Цянь, «Лин-гун, который стал уже взрослым, предавался роскоши, поэтому увеличил поборы, чтобы украсить стены. Он стрелял с террасы в людей шариками и смотрел, как они уклоняются от них. Когда повар не доварил медвежью лапу, разгневанный Лин-гун убил повара, а женщинам приказал вынести и выбросить труп. Они прошли перед дворцом.

В прошлом Чжао Дунь и Суй Хуэй неоднократно увещевали Лин-гуна, но он не слушал их. Увидев [свешивающиеся из корзины] руки убитого повара, они снова отправились увещевать Лин-гуна. Первым выступил с увещеваниями Суй Хуэй, но Лин-гун не послушал его. Лин-гун, которому надоели увещевания, приказал [силачу]. Чу Ни заколоть Чжао Дуня. [Когда Чу Ни подошел к дому Чжао Дуня], оказалось, что двери в опочивальню открыты, а в жилых помещениях царит полный порядок. Чу Ни пошел обратно и сказал с горьким вздохом: «Убить преданного сановника или нарушить приказ правителя — одинаково преступно», ударился головой о дерево и покончил жизнь самоубийством» (ШЦ,. гл. 39, л. 30а—30б).

22 Т. е. репутацию человека, который не отличается преданностью правителю, или человека, который не заслуживает доверия.

23 Сыма Цянь пишет: «Следует сказать, что некогда Чжао Дунь, часто охотившийся у горы Шоушань, увидел под тутовым деревом голодного человека. Голодного звали Шими Мин. Чжао Дунь дал ему пищу, но он съел только половину. Когда Чжао Дунь спросил о причине, голодный ответил: «Я работаю слугой уже три года и не знаю, жива моя мать или нет. [Оставшуюся половину пищи] я хочу послать ей». Чжао Дунь, восхищенный чувством долга у голодного, дополнительно дал ему много каши и мяса. Через некоторое время голодный устроился поваром к правителю владения Цзинь, но Чжао Дунь не знал об этом.

«Я тот голодный, которого вы видели под тутовым деревом». Чжао Дунь спросил, как его звать, но он не сказал. Шимп Мин бежал, как и Чжао Дунь» (ШЦ, гл. 39, л. 30б—32а).

24 Бежав, Чжао Дунь не покинул пределы владения Цзинь. В день и-чоу младший брат Чжао Дуня, военачальник Чжао Чуань, неожиданно напал на Лин-гуна в саду Таоюань и убил его, после чего пригласил Чжао Дуня дернуться. Чжао Дунь, издавна занимавший высокое положение, сумел добиться согласия с народом. В то же время народ не тяготел к Лин-гуну, который был молод годами и любил роскошь, поэтому его и удалось так легко убить. Чжао Дунь снова вернулся на свой пост.

Цзиньский историограф Дун Ху записал: «Чжао Дунь убил своего правителя» и показал сделанную запись при дворе. Чжао Дунь возразил: «Правителя убил Чжао Чуань, а я не виноват», но историограф ответил: «Вы занимали пост старшего сановника, бежав, не покинули пределы владения, а вернувшись, никого не наказали за возникшую смуту. Так кто же, кроме вас, убил правителя?» Услышав об этом, Конфуций сказал: «Дун Ху — хороший историк древности, он пишет, не скрывая фактов, Сюань-цзы (посмертный титул Чжао Дуня. — В. Т.) — прекрасный дафу, он получил дурную репутацию только из-за правил написания истории. Как жаль, ведь если бы он покинул пределы владения, избежал бы дурной репутации!» (ШЦ, гл. 39, л. 31а—31б).

25 В момент описываемых событий Хэй-тунь находился при дворе дома Чжоу. Услышав об убийстве Лин-гуна, Чжао Дунь поспешил вернуться в столицу и, договорившись с дафу, возвел Хэй-туня на престол.

См. Цзо-чжуань, гл. 21, с. 860, 861.

[138]

25a Ци Сянь-цзы — цзиньский сановник, сын Ци Цюэ. Носил имя Кэ; Сянь-цзы — его посмертный титул.

26 Сыма Цянь приводит две версии, относящиеся к этому эпизоду. Согласно первой, «на восьмом году правления [цзиньского] Цзин-гуна (599 г. до н. э.) Ци Кэ был отправлен послом во владение Ци. Мать циского правителя Цин-гуна, смотревшая на Ци Кэ с высокой постройки, засмеялась, глядя на него. Она засмеялась потому, что Ци Кэ был горбатым, [находившийся рядом с ним] луский посол — хромым, а вэйский посол — косоглазым, причем цисцы, подобрав людей с такими же физическими недостатками, велели им сопровождать прибывших гостей. Это разгневало Ци Кэ, поэтому когда на обратном пути он прибыл на берега реки Хуанхэ, то сказал: «Пусть дух реки Хуанхэ будет свидетелем, что отмщу владению Ци!» Вернувшись во владение, он стал просить Цзин-гуна напасть на владение Ци. Узнав о причине, Цзин-гун воскликнул: «Как можно из-за вашей личной обиды утруждать все владение!» — и не послушал Ци Кэ» (ШЦ, гл. 39, л. 33а—33б).

Согласно второй версии, «весной на шестом году правления [циского] Цин-гуна (593 г. до н. э.) владение Цзинь прислало во владение Ци в качестве посла Ци Кэ. Правитель владения Ци поставил за занавеской свою жену, и она смотрела на него. Когда Ци Кэ поднимался [по ступенькам], жена засмеялась над ним. [Рассерженный] Цй Кэ воскликнул: «Если это останется без отмщения, не переправлюсь второй раз через Хуанхэ!» Вернувшись обратно, он стал просить о нападении на владение Ци, но правитель владения Цзинь не согласился» (ШЦ, гл. 32, л. 16а).

27 Фань У-цзы — цзиньский сановник.

28 Се — сын Фань У-цзы.

29 Т. е. если Цзин-гун не согласится напасть на Ци, Ци Сянь-цзы станет строить против него козни.

См. Цзо-чжуань, гл. 24, с. 973—974.

[139]

30 Фань Вэнь-цзы — сын цзиньского сановника Фань У-цзы, носивший имя Се.

В Цзо-чжуань данного отрывка нет.

[140]

31 Сражение у горы Мицзи (на территории совр. уезда Чанцин в пров. Шаньдун) произошло между владениями Ци и Цзинь на втором году правления луского Чэн-гуна (590 г. до н. э.) и закончилось поражением цисцев (см. ЧЦЦЧЧИ, гл. 25, с. 997—1007).

32 По объяснению Вэй Чжао, человек, которого обезглавили, совершил небольшое преступление и его вполне можно было помиловать.

См. Цэо-чжуань, гл. 25, с. 1000.

[141]

33 В сражении у горы Мицзи в Ци Сянь-цзы попала стрела. Рана была настолько серьезной, что хлынувшая кровь обагрила все тело и дотекла до туфель (ЧЦЦЧЧИ, гл. 25, с. 1001).

34 Чжан Хоу — цзиньский дафу, колесничий Ци Сянь-цзы.

35 Ци Сянь-цзы был командующим главной средней армией. На его колеснице находились флаг и барабан, призывающие воинов к наступлению или отступлению.

36 Перед выступлением в поход правитель всегда докладывал о нем в храме предков и давал наставления военачальникам.

37 Перед выступлением в поход совершались жертвоприношения духу земли, покровителю владения, а часть жертвенного мяса отдавалась военачальникам.

38 Хуабучжу. — Гора в 15 ли к северо-востоку от совр. уездного города Личэн в пров. Шаньдун.

См. Цзо-чжуань, гл. 25, с. 1001.

[142]

39 Фань Вэнь-цзы — сын цзиньского сановника Фань У-цзы, носивший имя Се. В битве у горы Мицзи занимал пост помощника командующего верхней армией. По установленному обычаю верхняя армия должна была первой вступить в столицу, но на этот раз она вернулась последней.

40 Т. е, отнял бы у Ци Сянь-цзы часть славы.

См. Цзо-чжцань, гл. 25, с. 1012.

[143]

См. Цзо-чжуань, гл. 25, с. 1012.

41 В прошлом Цн Сянь-цзы ездил с дружественным визитом к правителю владения Ци Цин-гуну. Цин-гун позволил женщине (по одной версии матери, по другой жене) посмотреть на Ци Сянь-цзы, и она смеялась над ним (см. отрывок [138]).

42 Мяо Фэнь-хуан — цзиньский дафу.

43 Ци Сянь-цзы принял правителя владения Ци с соблюдением правил поведения в отношении взятого в плен правителя, в то время как правитель владения Ци явился с изъявлением покорности сам.

В Цзо-чжуань данного отрывка нет.

[145]

44 Ляншань — гора (на территории совр. уездов Хэян и Ханьчэн в пров. Шэньси) во владении Цзинь, которой цзиньцы, считая ее священной, приносили жертвы.

45 Бо-цзун — цзиньский дафу.

46 Горы обваливаются, когда в них появляется гниль. — При чрезмерной вырубке леса горы обнажаются и легко обваливаются от сильных дождей. Намек на правителя, чрезмерные страсти которого могут довести владение до гибели.

В Цзо-чжуань данного отрывка нет.

[146]

47 Имеется в виду цзиньский дафу Ян Чу-фу.

48 См. отрывок [134].

49 Чжоу-ли — сын Бо-цзуна.

50 Би Ян — цзиньский учёный, славившийся умом и большой физической силой.

51 Луань Фу-цзи — цзиньский дафу, единомышленник Бо-цзуна. На пятнадцатом году правления луского Чэн-гуна (577 г. до н. э.) он был убит тремя представителями фамилии Ци, а вместе с ним погиб и Бо-цзун.

52 Цзин — название владения Чу.