БАНЬ ГУ

ИСТОРИЯ РАННЕЙ ДИНАСТИИ ХАНЬ

ЦЯНЬ ХАНЬ ШУ

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ ТРАКТАТ «ИСТОРИИ ХАНЬ»

(ГЛАВА 28)

«ТРАКТАТ ОБ УЗОРЕ ЗЕМЛИ» И СЕВЕРНЫЕ ОКРУГА ИМПЕРИИ

Исследование

Географический «Трактат об узоре Земли» (Ди ли чжи ###) представляет собой 28-ю главу «Истории Хань» (Ханъ шу ##) Бань Гу ## (32-92), написанной приблизительно в 58-82/83 гг. То была вторая по счету «стандартная история» (чжэн ши ##), во многом повторявшая первую - прославленный труд Сыма Цяня ### (145?-86? гг. до н.э.) «Записи историка» (Ши цзи ##), но все же в ряде отношений отличавшаяся от своего образца. Одним из нововведений Бань Гу как раз и был географический трактат, которого нет в «Ши цзи».

Хотя едва ли не главным отличием истории Бань Гу от общей истории Сыма Цяня является ее династийный характер, географический трактат (как, впрочем, и все другие трактаты) содержит исторический обзор доханьских событий и даже открывается мифами о культурных героях. Он начинается так: «В старину был Желтый божественный властитель (Хуан-ди ##), он изобрел лодки и повозки, «чтобы переправляться через непроходимые [места]» (ср. [26, гл. 28, с. 4а]; ср. [66, с. 333, 334; 61, с. 332]. - Ю. К.), из конца в конец проехал Поднебесную, впервые установил [общий порядок в стране, имеющей по] 10 тысяч ли # [в длину и в ширину], разграничил зоны и разделил владения (? или области?), получил 10 тысяч государств по 100 ли [в длину и в ширину]. По этой причине «[Классическая книга] перемен» #[#] говорит, что «прежние цари" учреждали государства [для своих подданных], вступали в близкие отношения с удельными правителями» (ср. [66, с. 49, 50; 61, с. 37]. - Ю. К.). [А «Классическая книга] писаний» ## гласит: ,,[Яо #] привел в гармонию 10 тысяч государств" [8] (ср. [69, с. 17]. - Ю. К.). Вот о чем это сказано. «Яо столкнулся с водами потопа», которые объяли горы и затопили холмы; «Поднебесная была разделена и разрезана [водами] на 12 областей (или: островов?)» (ср. [18, гл. 85, с. 4990]. - Ю. К.). [Тогда Яо] велел Юю # усмирить его. Когда воды и суша были уже устроены, [Юй] снова установил 9 областей, расположил в порядке 5 видов владений, изъявляющих покорность [Сыну Неба], и ввел дани в зависимости от качества земли (ср. [69, с. 3]. - Ю. К.)» [18, гл. 28А(I), с. 2467-2468].

Изложение этих мифов, в особенности о Юе, подводит нас к вопросу об источниках трактата. Хотя Бань Гу и был автором первого в «образцовых историях» географического трактата, он создал его не на пустом месте, а имея для этого и историко-географические материалы, и определенные теоретические основания.

Для древнего периода Бань Гу использовал сведения, почерпнутые в первую очередь из конфуцианских классических книг, таких, как «Классическая книга перемен» (И цзин), «Классическая книга писаний» (Шу цзин) (см. выше), но в особенности из главы последней «Дани Юя» (Юй гун ##) ² и из раздела о «чиновнике, ведающем [землями четырех] стран [света]» (чжи фан ши ###) классической книги «Чины Чжоу» (Чжоу гуанъ ##) , также известной под названием «Обряды Чжоу» (Чжоу ли ##). Сам историк писал об этом: «По этой причине [я] собрал и получил [в распоряжение] старые предания, исследовал «[Классическую книгу] стихов» (Ши #[#]) и «[Классическую книгу] писаний» (Шу), разыскал и показал горы и реки и таким образом соединил [сведения из] «Даней Юя», «Чинов Чжоу» и «Вёсен и осеней» (Чунь цю ##), нисходя же [к нашим временам], достиг здесь [поры] Воюющих царств (Чжань го ##), Цинь # и Хань #» [18, гл. 28А(I), с. 2493]. На основании таких материалов Бань Гу написал вводную часть трактата, посвященную временам до создания империи. Впрочем, он не сомневался в том, что потомки древних «божественных властителей» при династии Чжоу # еще сохраняли «карты и списки [населения] божественных властителей и царей», являвшиеся ценными источниками сведений (см. [18, гл. 28А(I), с. 2492]).

Для эпохи империи Бань Гу имел в своем распоряжении как архивные материалы, так и писания предшественников. Под архивными мы имеем в виду материалы типа «[географических] карт и списков [населения]», которые еще при династии Цинь хранились во дворце, в «Приказе канцлеров» (чэн сян фу ###), в 207 г. до н.э. попали в руки первого канцлера Хань Сяо Хэ ##, который построил для их хранения «Палату Каменного канала» (Ши цюй гэ ##) во дворце Вэйян ## (см. [2, с. 292-296]). В своем географическом трактате [9] Бань Гу дважды ссылается на «карты земли Цинь» (см. [18, гл. 28А(III), с. 2727; гл. 28Б(I), с. 2913-2914]); это свидетельствует, что у него был доступ в этот архив.

Во времена Чжань го, Цинь и Хань в Китае было уже очень развито изготовление карт. Их самыми ранними дошедшими до нас образцами являются три начерченные на шелку карты, найденные в могиле № 3 в Мавандуе (г. Чанша) в 1973 - начале 1974 г. и датируемые периодом ранее 168 г. до н.э. (по крайней мере первые две из них предположительно датированы примерно 180 г. до н.э.). Одна карта топографическая, изображающая южную часть царства Чанша ## и территорию под контролем его противника - царя Южного Юэ ## (ныне части пров. Хунань, Гуандун и Гуанси); другая - военная, изображающая юго-восточный район земель, представленных на первой карте (район между горами Цзюишань и горной системой Наньлин в пров. Хунань, охватывающей верхнее течение р. Сяошуй, правого притока р. Сянцзян, в Цзянхуа, автономном уезде народности яо в этой провинции), а также расположение войск царства Чанша на этих землях, линии их обороны от войск Южного Юэ, командный центр и т.п.; третья, изображающая стены, ворота и здания города. Карты эти опубликованы и описаны как в китайской, так и в зарубежной (в том числе русской) китаеведной литературе (ср. обзоры Дж. Ригеля [51, с. 69-72], М. Лёве (Лауи) [64, с. 124-125], М.В. Крюкова [4, с. 39-41]). Исследователи этих карт (см. также [12, с. 3]) отмечают их высокую точность и достоверность, а также особенности использованной на топографической карте унифицированной системы условных знаков и одновременно некоторые различия между топографической и военной картами. Выделим из этого лишь то, что имеет значение в контексте данной статьи.

Во-первых, топографическая и военная карты соединяют в себе черты физических и «социально-экономических» карт, с одной стороны показывая горы и реки, а с другой - населенные пункты и пути сообщения. Во-вторых, на топографической карте особыми символами обозначены горы, горные хребты и их направления, вершины, пики, отроги, а также реки и направления их течения; в ряде случаев (но далеко не всегда) реки (а на военной карте и некоторые горы) снабжены названиями; на военной карте эти названия даны в истоках рек, на топографической - при слиянии рек с другими, но иногда здесь записаны и истоки рек. В-третьих, на топографической карте особыми символами изображены населенные пункты (8 уездных городов - прямоугольниками, свыше 70 деревень - кружками, причем в рамку символа вписано название населенного пункта), а между ними прямыми или пунктирными линиями обозначены дороги: на военной [10] карте главным образом красными кружками помечено 49 населенных пунктов. Уездные города подразделяются на 6 сянь # и 3 дао # - города того же ранга, что сянь, но с преобладающим некитайским населением; помечены (в частности, на военной карте) крепости-заслоны (чжан #) и малые укрепленные поселения (бу #), а также волости (сян #) и деревни (ли #), причем на военной карте во многих случаях приводится численность населения (так, число семей в деревне колеблется от 108 до 12).

И у топографической, и у военной карт есть общая особенность - юг на них находится вверху, а восток слева (на военной карте наверху и у левого обреза стоят иероглифы «юг» и «восток»). Как кажется, эту особенность можно объяснить при помощи параллели - ряда словесных описаний географического пространства времен Чжань го, Цинь и Хань, в которых направление налево указывает на восток, а направление направо - на запад. Одно из таких описаний, датируемое примерно 202 г. до н.э., гласит: «Ведь Гуаньчжун ## (Область, [расположенная] между застав. - Ю. К.) слева имеет [горы] Яо # и [заставу] Сянь [гу] #[#], справа имеет [горные районы] Лун # и Шу #, [внутри -] 1000 ли тучных полей, на юге имеет щедрые ресурсы [округов] Ба # и Шу #, на севере имеет богатства варваров ху и [владения Да]юань ## (или: [конских] пастбищ варваров ху. - Ю. К.)» [35, гл. 55, с. 20-21]. Другое описание, датируемое примерно 81 г. до н.э., сообщает: «[Области] Цзин # и Ян # на юге имеют щедрые ресурсы [округа] Гуйлинь ##, внутри [своей территории] имеют богатства рек и озер, слева имеют металл [из уезда] Линъян ##, справа имеют лесной материал [округов] Шу и Хань [чжун] #[#]» [41, гл. 3, с. 20].

Указывалось, что ориентировка в пространстве в таких описаниях производится с точки зрения воображаемого правителя (в первом случае - императора), сидящего внутри своей территории (в столице) лицом к югу (см. [73, т. I, с. 145, примеч. 7]): в таком случае восток находится слева, а запад - справа от него, юг - перед ним, а север позади него. ⁴ Можно предположить, что такая же концепция воплощена в найденных в Мавандуе картах, но не в трехмерном, а в двухмерном пространстве; при этом при переводе этой концепции в двухмерную плоскость юг был условно помещен вверху (вместо того чтобы находиться впереди), а север - внизу (вместо того чтобы находиться позади).

Общую картину развития картографии в Китае III в. до н.э. - I в. н.э. по сообщениям источников дал Дж. Нидэм (см. [67, т. 3, с. 533-537]), и в контексте данной статьи к ней можно добавить лишь несколько новых фактов, проливающих свет на то, с какого рода картами мог быть знаком Бань Гу. Во-первых, в речи Су Циня ## [11] упоминается «карта Поднебесной» (см. [35, гл.69, с. 13]; ср. [8, т. 7, с. 99]). Во-вторых, с известием о самой ранней карте, упомянутой Дж. Нидэмом, а именно о карте местности Дукан ##, которую царство Янь # через своих послов Цзин Кэ ## и Цинь Уяна ### преподнесло царю Цинь в 227 г. до н.э. (см. [35, гл. 86, с. 34-35]; ср. [44, с. 33-34; 67, т. 3, с. 534-535]), следует сопоставить слова «Хань Фэй-цзы ###»: «Когда [князь] подносит карту [сильному, то его] земли бывают урезаны» [17а, гл. 49, с. 1067], а также известие «Истории Поздней Хань» (Хоу Хань шу ###) о том, что в 46 г. н.э. будущий шаньюй южных сюнну Би # «тайно послал ханьца Го Хэна ## поднести [императору] карту сюннуских земель» (см. [20, гл. 89, с. 4а]; ср. [9, вып. 2, с. 70]). По мнению Р. де Крепиньи, это был знак, что Би готов покориться Хань (см. [48, с. 231]). Таким образом, преподнесение карты еще с доимперского периода было знаком преподнесения территории, которую она изображает, и можно предположить, что карты владений покорившихся Хань некитайских правителей могли быть доступны Бань Гу.

В-третьих, «общие карты» «гор, рек и очертаний земли (или: рельефа местности. - Ю. К.)» «составлялись» (цзюй ту ##) не только китайскими полководцами по мере продвижения в глубь вражеской территории для военных надобностей и отправки в столицу (см. [18, гл. 54, с. 3938]; ср. [67, т. 3, с. 536; 9, вып. 2, с. 111]), но и китайскими властями на вновь завоеванных и колонизируемых территориях для хозяйственных целей. Так, ок. 89 г. до н.э. Сан Хунъян ### и два других высших сановника рекомендовали трону учредить земледельческие колонии к востоку от Луньтая ## под надзором трех «полковников», в обязанности каждого из которых входило «составить общую карту (цзюй ту) очертаний земли» и наладить искусственное орошение для поднятия урожаев (см. [18, гл. 96Б, с. 5516]; ср. [9, вып. 2, с. 118; 60, с. 167 и примеч. 534]).

В-четвертых, есть основания утверждать, что для определенных административных надобностей при Хань изготовлялись подробные карты округов. Так, Бань Гу сообщает, что в 48 г. до н.э. в карте округа Линьхуай ### была допущена ошибка: дорогу Минь ##, разделяющую поля по направлению с востока на запад, по ошибке приняли за аналогичную, но проходящую южнее дорогу под названием Пинлин ###. Через 10 с лишним лет (в 36 г. до н.э.) Куан Хэн ## стал канцлером и одновременно был пожалован титулом и «государством» - волостью (сян) Лэань ### в округе Линьхуай, сделавшись князем (хоу #) Лэань (см. [18, гл. 18, с. 1071-1072]; ср. [18, гл. 19Б, с. 1279-1280]). Площадь полей волости составляла 3100 цин # (ок. 14 570 га); при этом в качестве южной границы волости (и, [12] соответственно, владения Куан Хэна) рассматривалась дорога Минь, но так как за нее приняли дорогу Пинлин, то во владении Куан Хэна оказалось на 400 цин (ок. 1880 га) больше, чем положено. В 32 г. до н.э. округ заново установил границы владения Куан Хэна, представил в столицу счетные книги, исправил карту и сообщил об этом в Приказ канцлера. Но два чиновника из «Ведомства сбора [расчетов]» (цзи цао ##) этого приказа, «ведающий счетными книгами» (чжу бу ##) и некий подчиненный служащий, в 31 г. до н.э. подводя итоги расчету, представленному округом, и угадывая желание канцлера, заявили, что, судя по старой карте, южная граница волости Лэань должна проходить по дороге Пинлин и что нет резона проводить эту границу по дороге Минь. После этого округ вернул 400 цин пахотной земли владению Лэань, а Куан Хэн получил свыше 1000 (или даже 9000?) мер (ши #) зерна в качестве налога с возвращенных ему полей; но впоследствии обман был раскрыт и Куан Хэн лишился должности, титула и владения (см. [18, гл.81, с. 4885-4887; 40, с. 492-493]; ср. [55, с. 207-208; 59, с. 181; 46, с. 91-92 и примеч. 95]).

Из этого следует, что в округах имелись карты, на которых были обозначены не только уезды (сянь), но и волости (сян), и государства (го #) князей (хоу), были проведены соответствующие границы, а также была нанесена сеть «продольных» (цянь #), тянущихся с юга на север, и «поперечных» (мо #(#)), тянущихся с востока на запад дорог между полями; вокруг этих дорог строилась система наделения землей, введенная еще Шанским Яном ## в княжестве Цинь в 350 г. до н.э. и продолжавшая существовать при Хань (см. [62, с. 543-576]). Одновременно такие же карты имелись в распоряжении служащих Приказа канцлера; если на местах в карту вносилась поправка, то ее в обязательном порядке нужно было согласовать с этим Приказом, чиновники которого могли отменить ее, как это произошло в описанном выше случае.

Судя по картам царства Чанша, найденным в Мавандуе, допустимо предположить, что столь же подробные карты своей территории имелись у администрации ханьских удельных государств и, соответственно, в столице империи.

Одновременно с исправлением карты администрация округа представила в вышестоящую инстанцию «счетные книги» (цзи бу ##), или «расчеты (счета)» (цзи #). Такие «расчеты» ежегодно отвозил в столицу «чиновник, [представляющий] расчеты» (цзи ли ##, шан цзи ли ###), который являлся помощником правителя округа (или «старшим писцом» - помощником канцлера удельного царства); он приезжал в столицу накануне лунного Нового Года, в первый день которого представлял свои цифровые материалы императору. Известно, что таким путем представлялись финансовые расчеты, карты, списки [13] населения и земельных участков, которые затем хранились и оценивались в министерстве канцлера (см. [71, с. 145-146; 42, с. 8, 92, 93, 106, 188, примеч.129; 54, т. 2, с. 42, примеч. 7.4; 43, с. 148-151]). В этом министерстве «расчеты» «приводили в порядок», а служащие «Ведомства сбора [расчетов]» «подводили итоги расчетам» (цзюй цзи ##), представляемым округами, сверяясь при этом с картами округов (см. [18, гл. 81, с. 4885-4887]). Остается предположить, что в «расчетных книгах», или «расчетах», была, в частности, отражена количественная сторона обследования географического пространства - результаты землемерных работ.

В связи с этим следует указать, что административные единицы типа «волости» не только обладали границами, которые обозначались на карте, но имели и числовую характеристику, именовавшуюся «общая [площадь в пределах] границ» (ти фэн ##) ⁵ (см. [18, с. 4885]). Так, общая площадь полей волости Лэань была известна - 3100 цин (см. выше). Иногда «общая [площадь в пределах] границ» устанавливалась для какой-нибудь территории по прямому указанию сверху, если император хотел использовать эту территорию в собственных интересах, например под охотничий парк. Так, несколько позже 138 г. до н.э. У-ди ## приказал «великому дворцовому сановнику» с двумя людьми, знающими толк в подсчетах, «подведя итог числовым расчетам, записать в счетные книги (цзюй цзи ##) общую [площадь в пределах] границ [района] к югу от стен [дворца] Э[бан] #[#], к востоку от [уезда] Чжоучжи ## и к западу от Ичуня ##, [выраженную в] мерах цин и му #, а также ее цену»: император намеревался выделить территорию для будущего императорского охотничьего парка Шанлинь ## (см. [18, гл. 65, с. 4388]; ср. [72, с. 84-85]). Но обычно (как о том свидетельствует восточноханьский материал) подсчет размеров обрабатываемой земли был делом уездной администрации, которая отправляла составленные ею списки в округ, правитель же округа посылал сводку таких списков с «чиновником, [представляющим] расчеты» в столицу (см. [42, с. 101]).

Числовые характеристики «общей [площади в пределах] границ» должны были, в частности (как в случае с волостью Лэань), храниться в Приказе канцлера. В тексте географического трактата, как кажется, есть косвенное свидетельство того, что Бань Гу имел к ним доступ. Историк пишет: «Итого округов и [удельных] государств 103, уездов и владений [императриц и принцесс] 1314, уездов [в районе границы] с преобладающим варварским населением 32, государств князей (хоу) 241. Территория с востока на запад имеет [протяженность] 9302 ли, с юга на север 13368 ли ⁶, общая [площадь] полей [в пределах] границ 145 136 405 цин; из них 102 252 889 цин [занимают] поселения, дороги, [14] горы и реки, леса и болота, всю [занимаемую ими землю] нельзя распахать; из них 32 290 947 цин можно распахать, но они не распаханы; установленные распаханные поля (регулярно распахиваемые поля? - Ю. К.) [имеют площадь в] 8 270 536 цин» [18, гл. 28Б(II), с. 3015-3016].

Среди статистических материалов, ежегодно посылавшихся округами через «чиновников, [представляющих] расчеты» в столицу, были и списки населения. Сведения об этих материалах в основном датируются периодом Восточной Хань. Обобщая их, исследователь ханьской бюрократической системы X. Биленстайн пишет, что каждую осень и зиму начальники уездов должны были пересматривать и дополнять официальные списки, которые регистрировали общее число семей и людей в уезде, площадь обработанной земли, количество собранных налогов, уездные расходы и текущее состояние правопорядка. Эти официальные списки затем посылались в канцелярию правителя в столице округа, объединялись с отчетами из других уездов и в конце года привозились в столицу «чиновником, [представляющим] расчеты» (см. [42, с. 101]).

Ранее Д. Боддэ пришел к выводу (см. [43, с. 149-151, 341-348]), что фискальный год при Хань, как и при Цинь, истекал в конце 9-го месяца, когда закрывались счета в округах и удельных государствах, т.е. за три месяца до ханьского Нового года; что уезды и другие административные единицы собирали цифровые данные и представляли расчеты в округа и удельные государства, которым были подчинены, на стыке 9-го и 10-го месяцев (осени и зимы); и что в 8-м месяце (вероятно, в день осеннего равноденствия, приблизительно 24 сентября) ежегодно по всей империи на местах проводилась «регистрация семей (или дворов)» (ань ху ##), т.е. перепись населения, при которой люди классифицировались по возрасту с целью выявить стариков, заслуживающих получения почестей (таких, как пожалование царского посоха, увенчанного фигуркой, изображающей голубя) и наград от государства; по мнению ученого, ежегодная «регистрация семей» стала реальным институтом лишь при Поздней Хань. Вслед за Д. Боддэ и X. Биленстайн признал, что регистрация семей, видимо, «была полностью превращена в институт» только при Поздней Хань, добавив, что ее проведение и входившая в нее классификация людей по возрасту, несомненно, проходили под надзором двух окружных ведомств - «Ведомства семей (или дворов)» (ху цао ##) и «Ведомства классификации» (би цао ##), которые соответственно занимались списками населения и этой классификацией (см. [42, с. 186 (примеч. 90), 97, 184, примеч. 54]).

Однако позднее вышла в свет статья, как кажется косвенно опровергающая столь позднюю датировку введения института регистрации [15] семей. Из работы А.Ф.П. Хюльзеве явствует, что и при Западной Хань были законы, предусматривавшие почести и привилегии для стариков, в том числе пожалование их царским посохом, освобождение их или членов их семей от налогов, повинностей и т.п. ⁹ При этом ученый отмечает, что упоминания возраста, часто встречающиеся в разных документах, обнаруженных археологами, свидетельствуют, что власти располагали записями, указывающими возраст жителей области под их управлением; и что чиновники производили освобождения от налогов и повинностей, пользуясь списками населения, составленными в целях налогообложения ¹⁰ и, вполне возможно, аналогичными списками лиц, подлежащих трудовой повинности (см. [56, с. 266-273 и примеч. 54, 58, 59]). К этому следует добавить, что, согласно Сыма Цяню, регистрация возраста населения властями была доханьским институтом. Анналы Цинь Ши хуан-ди #### под 231 г. до н.э. сообщают: «[Государь] впервые указом повелел мужчинам записывать [у властей свой] возраст» [35, гл. 6, с. 16]; ср. [8, т. 2, с. 59].

На существование института переписи населения при обеих Хань указывает и то, что в ханьском кодексе были «Статуты относительно семей (или: дворов. - Ю. К.)» (ху люй ## (см. [58, т. I, с. 36]), в которых, судя по дошедшему до нас фрагменту более древнего статута из царства Вэй # (III в. до н.э.) с таким же названием (где имелось предписание, в какой форме вносить в списки населения имена правнуков долговых рабов (см. [38, с. 292-294; 57, с. 208-209]), содержались, в частности, правила составления списков населения.

Следует добавить, что, если бы при Западной Хань не проводились переписи населения, было бы непонятно, как при этой династии осуществлялись не только сбор налогов государством, но и пожалования княжеским титулом (хоу), дававшим князю право, в частности, на сбор не только налога с полей, но, что в данном случае особенно важно, и подушной подати с жителей его владения. Пожалования княжеским титулом сопровождались указанием, сколько семей (дворов) имелось во владении; известно и число семей, право собирать налоги с которых имел Куан Хэн - 647 (см. [18, гл. 18, с. 1071-1072; гл. 81, с 4886; 46, с. 91-92 и примеч. 95]).

Еще одним доказательством проведения переписей населения при Западной Хань служит то обстоятельство, что Бань Гу приводит в описании каждого округа число зарегистрированных там семей (дворов) и людей (см. [42а]). Делая это в первый раз под названием столичного округа Цзинчжаоинь ### (досл. «[округ под контролем] правителя столицы», историк указывает: «Во 2-м году [эры правления императора Пин-ди ## под девизом] Юань ши ## (2 г. н.э. - Ю. К.) семей было 195 702, людей 682 468». Янь Шигу ### [16] поясняет, что во времена Юань ши число семей и людей должно было быть самым большим, поэтому именно оно и фигурирует в географическом трактате. В справедливости этого объяснения сомневается Ван Мин-шэн ### (1722-1797), ибо эра Юань ши приходилась на период, когда у власти находился Ван Ман ##, и Бань Гу должен был знать о многих случаях преувеличения числа семей и людей, которые непременно имели тогда место (ср. [54, т. 3, с. 86]. - Ю. К.); сам ученый предполагает, что Бань Гу использовал в своем трактате списки населения 2 г. н.э. потому, что они были последними при Хань, а не обязательно потому, что зарегистрированное в них население было многочисленным (см. [18, гл. 28А(I), с. 2495]).

В этой связи следует указать, что Янь Шигу не сам выдумал приведенное выше объяснение того, почему Бань Гу использовал данные переписи 2 г. н.э. В географическом трактате названо общее число семей и людей в империи: «В народе семей 12 233 062, людей 59 594 978» ¹² [18, гл. 28Б(II), с. 3016]. Сюнь Юэ ##, который основывался на данных Бань Гу, сообщает: «Семей I[2] 233 612, людей 56 594 998. Это было в пору силы и обилия (или: процветания. - Ю. К.) государства и [правящего] дома» [24, гл. 30, с. 266]. Сам Бань Гу пишет, что при Ай-ди ## и Пин-ди «число семей и людей Поднебесной было самым большим» [18, гл. 24А, с. 2029]. Вероятно, он использовал данные переписи 2 г. н.э. именно потому, что они отражали численность населения в итоге почти 60 лет мирного развития Китая (ср. [18, гл. 94Б, с. 5392-5393; 9, вып. 2, с. 66]).

Кроме Приказа канцлера в столице было по крайней мере еще одно место, где при Хань хранились карты и списки населения. Это было министерство «сановника-императорского секретаря» (см. [71, с. 146]), у которого был подчиненный - «императорский секретарь-помощник внутри [дворца]» (юй ши чжун чэн ####). Этот последний имел канцелярию во дворце (или за воротами дворца?) на Террасе орхидей (Лань тай ##) и «ведал картами, списками [населения] и секретными писаниями» (см. [18, гл. 19А, с. 1103; гл. 66, с. 4423]; ср. [2, с. 290-292; 42, с. 9]). В 1 г. до н.э. «сановник-императорский секретарь» был переименован в «великого [министра], ведающего работами» [18, гл. 19А, с. 1104; 54, т. 3, с. 38]. Характеризуя обязанности этого министра, Ван Ман в 9 г. н.э. писал: «[Министр], ведающий работами, заведует узором земли (ди ли ##), устраивает и упорядочивает воды и сушу, ведает прославленными горами и реками, [обеспечивает] размножение птиц и зверей, пышное цветение трав и деревьев» [18, гл. 99Б, с. 5719; 54, т. 3, с. 269]. Карта империи, находившаяся в ведении «сановника-императорского секретаря», играла определенную роль в ритуале пожалования сыновей императора титулами «удельных [17] царей» (чжу хоу ван ###). Так, 21 мая 117 г. до н.э. перед пожалованием этим титулом трех сыновей У-ди 27 министров и сановников заявили, что «императорский секретарь [должен] представить карту земли, [подобной] колеснице ¹³ (юй ди ту ###)». 3 июня министр «великий возница» Гунсунь Хэ ###, который временно исполнял в этот момент обязанности «сановника-императорского секретаря», «посмел потревожить [государя], понимая, что заслуживает за это смерти, и представил карту земли, [подобной] колеснице» во дворце Вэйян ##, когда путем гадания уже был определен благоприятный день (12 июня) для пожалования трех сыновей У-ди в удельные цари; при этом он «просил, чтобы названия учреждаемых царств [согласно] ритуалу и церемониалу были доложены отдельно» (см. [35, гл. 60, с. 12-13]; ср. [8, т. 6, с. 270-271, 383, примеч. 25]).

Видимо, у Бань Гу был доступ в хранилище Террасы орхидей, где находились «карты и списки [населения]». Дело в том, что при Восточной Хань «императорский секретарь-помощник внутри [дворца]» подчинялся уже не «сановнику-императорскому секретарю», а министру «малому казначею», и в числе его помощников было неизвестное число (быть может, 6) «старших писцов Террасы орхидей» (Лань тай пин ши ####), получавших оклад в 600 (или 100?) мер (ши #) зерна (см. [20, гл. 26, с. 11а-11б]; ср. [42, с. 58, 173, примеч. 228]). Таким «старшим писцом Террасы орхидей» был назначен Бань Гу; это произошло при Минди (58-75), после того как Бань Гу был освобожден из тюрьмы (куда его бросили по обвинению в том, что он «частным образом переделывает историю государства»), но до того, как он был сделан «чином дворцовой охраны» (пан #), сверяющим писания (см. [20, гл. 40А, с. 7б-8а]; ср. [70, с. 8-9, 32, примеч. 10]). На должности «старшего писца Террасы орхидей» он совместно с другими занимался завершением «основных анналов» первого императора Восточной Хань; как отмечал Ван Чун ## (27 - ок. 97 г.), это была должность чиновника, в чьи обязанности входило «сверять писания и устанавливать иероглифы», ведать «казенными документами и писаниями» (см. [14, гл. 38, с. 604]; ср. [14, гл. 84, с. 1169; 2, с. 297]). Это была работа библиотечно-архивного типа, требовавшая знания разных стилей письма (см. [42, с. 9, 58]).

В каком бы государственном архиве Бань Гу ни получил доступа к «картам и спискам [населения]» времен Западной Хань, нам представляется, что в первую очередь на базе архивных материалов составлена основная часть географического трактата «Хань шу» (см. 118, гл. 28А(I), с. 2494-гл. 28Б(II), с. 3016]). Сюда вошли описания 83 округов и 20 удельных государств (царств) империи. Каждое описание состоит из названия округа (или удельного государства), сообщения, сколько в нем на 2 г. н.э. было семей и людей, и перечня названий [18] входивших в него уездов. К этим кратким сведениям добавлен авторский комментарий - литературный прием, честь введения которого в китайскую историко-географическую практику, по-видимому, принадлежит Бань Гу (см. [25, с. 3]). В авторский комментарий входят всякого рода подробности: сообщения, когда и кем (а иногда и на какой земле) был учрежден округ, как назывался при Ван Мане, в какую входил область, какие там есть большие горы, важные заставы и т.п.; как назывался при Ван Мане тот или иной уезд, какие там протекают крупные реки, откуда они берут начало и куда впадают (иногда - если это большие реки - какова их протяженность), какие там есть большие горы (обычно те, в которых берут начало эти реки), озера, болота; где имел резиденцию главный военный начальник того или иного района округа, где размещались казенные учреждения, ведающие солью, железом и другими промыслами или занятиями, где находились важные храмы и т.д. Ниже уровня уезда (или княжества) Бань Гу спускается редко, лишь иногда упоминая крепость-заслон (чжан) и т.п., хотя, как мы знаем, доступные тогда карты и давали ему такую возможность.

Этот раздел завершается кратким резюме, сообщающим (в цифрах) о росте числа округов, начиная с династии Цинь, и удельных государств, начиная с основателя династии Хань и кончая ханьским Чжао-ди ##, а также общие числовые характеристики империи, перевод которых уже приводился (см. [18, гл. 28Б(II), с. 3013-3016] выше, с 13-14).

Можно попытаться установить закономерность, определяющую последовательность названий округов в этом разделе. Перечисление их начинается с центра империи, с «трех [столичных округов (или: подразделений столичной области) под началом] «трех помощников» (сань фу ##)». За столичным округом Цзинчжаоинь ### (досл. «Начальник столичного округа»), за которым следуют округа Цзопинъи ### (досл. «Левая опора и помощник») и Юфуфэн ### (досл. «Правый помощник [в деле духовного преображения с помощью государева] воздействия, подобного ветру»), т.е. восточный и западный столичные округа (см. [18, гл. 28А(I), с. 2494, 2502, 2510]; ср. [42, с. 87, 88, 182, примеч. 12, 13]). За этим ощутима уже упоминавшаяся точка зрения государя, сидящего в своей столице лицом к югу (см. выше, с. 10); в этой модели наиболее ценен центр, затем восток, а затем уже запад, отсюда порядок трех округов. Далее последовательность названий округов такова, что, если соединить их административные центры, нанесенные на карту, получится причудливая ломаная линия. Она идет сначала на восток и далее на северо-восток от столицы (до округа Тайюань ##), затем спускается в южном направлении через округ Хэнань ##, попутно образуя два зубца, обращенные [19] остриями на восток (в округах Дун ## и Жунань ##), и достигает округа Нань ## на юге; далее эта линия идет на восток до округа Луцзян ##, поворачивает на север и продолжается до округа Цзиинь ##, а затем от округа Пэй ## направляется на северо-запад, от округа Чаншань ## поворачивает на северо-восток и в округе Чжо ## достигает берега моря; оттуда, извиваясь по восточным округам Шаньдунского полуострова, она спускается на юг, проходит по округам восточного побережья, поворачивает на юго-востоке империи на юго-запад и достигает округов Гуйян ##, Улин ## и Линлин ## на юге, откуда круто поворачивает на северо-запад в округ Ханьчжун ##; оттуда линия снова спускается через округ Гуанхань ## на юго-запад до округа Ичжоу ##, а затем, пересекая западную часть империи, поднимается на север через округа Цзангэ ## и Ба ## (см. [18, гл. 28А(I), с. 2541, 2560, 2581; гл. 28А(II), с. 2597, 2619, 2633, 2649, 2653, 2671, 2680; гл. 28А(III), с. 2782, 2789, 2796, 2802, 2807, 2831, 2843, 2851]). Оттуда линия идет через округ Уду ## в северо-западную часть империи до округа Дуньхуан ##, где поворачивает на восток, пересекает округ Аньдин ## и проходит по пограничным округам на севере до округа Лэлан ## на Корейском полуострове; затем она прерывается и возобновляется в приморском округе Наньхай ## на юге империи, откуда идет на запад до округа Цзяо-чжи ##, затем возвращается на восток в округ Хэпу ##, далее идет на юго-запад в округ Цзючжэнь ##, а оттуда на юг в округ Жинань ## (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2857, 2881, 2884, 2940; гл. 28Б(II), с. 2945, 2957, 2959, 2960, 2961]). Всего от Цзинчжаоиня до Ханьчжуна ломаная линия проходит через 44, от Гуанханя до Ба - через 7, от Уду до Лэлана - через 25, а от Наньхая до Жинаня - через 7 округов.

Эта линия свидетельствует, что историк начинает свое описание округов в центре империи (с ее столичных округов), от которого все больше удаляется на восток, пока наконец не выходит на побережье моря к северо-востоку от столицы, затем спускается на юг, последовательно описывает юго-запад, запад, северо-запад, север и северо-восток, а затем крайний юг империи. С момента выхода на побережье описание округов в общем следует направлению движения часовой стрелки. При этом оно изначально построено концентрически: начинается с центра, удаляется от него, после выхода на побережье совершает полный виток (или, если угодно, круг), вслед за чем очерчивает на юге дугу на еще большем удалении от центра.

Принцип изложения географических сведений сперва о более близких, а затем о более отдаленных землях, т.е. в зависимости от удаленности этих земель от центра, сформулирован в главе «Хань шу» о Западном крае, возможно написанной Бань Бяо ## (3-54), отцом [20] Бань Гу. Здесь сказано, что отчет о владениях Западного края по выходе («наблюдателя») из Заставы Ян ## «начинается с пребывающих близко» [18, гл. 96А, с. 5442]; ср. [60, с. 80]. Это формула устроения царем жителей моноцентрического пространства из «Комментария Гунъян» (Гунъян чжуанъ ##) (см. [16, с. 55-56]), которое тоже «начинается с пребывающих близко». Следовательно, расположение материала в географическом трактате отражает процесс поэтапного мироустроения.

Кроме архивных материалов, Бань Гу располагал двумя сочинениями предшественников, писавших по вопросам географии времен Хань. Он ссылается на суждения по вопросам географии ханьского специалиста по «водам» (рекам и т.п.) Сан Циня ## и знатока классических книг Ду Линя ## (см. ниже, с. 61, 92 (примеч. 100), 63, 94, примеч. 133; [18, гл. 28Б(I), с. 2879, 2882; 63а, с. 464, 81]). Он также сообщает: «[Дом] Хань принял наследие ста царей ¹⁴, территория государства менялась, народ переселялся. Во времена божественного императора Чэна ## (33-7 гг. до н.э. - Ю. К.) Лю Сян ## (79-8 гг. до н.э. - Ю. К.) кратко рассказал о ее делении на части ¹⁵; канцлер Чжан Юй ## (занимал этот пост в 25-20 гг. до н.э., см. [18, гл. 19Б, с. 1293, 1297]. - Ю. К.) велел подчиненному [одного из ведомств своего Приказа] Чжу Гуну ## из [округа] Инчуань ## постатейно, [систематически] изложить ее нравы и обычаи, [но тот] все-таки еще не [сумел] рассказать о них во всех подробностях. Поэтому [я], собрав, обсудил их, выполнил их [описание] от начала до конца и записал на связке бамбуковых дощечек» [18, гл. 28Б(I), с. 3016-3017]; ср. [63а, с. 740].

Разделение империи на зоны и описание нравов и обычаев каждой зоны - это заключительная часть географического трактата «Хань шу» (см. [18, гл. 28Б(II), с. 3017-3052]). Как явствует из приведенного выше текста, по этому вопросу до историка (видимо, между 33 и 20 гг. до н.э.) писали двое ученых - крупный философ Лю Сян, труд которого сообщал об этих зонах лишь кратко, в общих чертах, и подчиненный канцлера Чжу Гун, который, по мнению Бань Гу, должен был писать подробно и систематично, но не сумел дать исчерпывающей картины нравов и обычаев, что и побудило историка взяться за кисть (но ср. [4, с. 341]).

Трудно определить степень, в которой Бань Гу опирался на работы своих предшественников. Возможно, разделение империи на 13 зон (Цинь, Вэй #, Чжоу #, Хань #, Чжао #, Янь #, Ци #, Лу #, Сун #, Вэй #, Чу #, У # и Юэ #) было еще в сочинении Лю Сяна; но это разделение было достаточно традиционным, поскольку мы находим эту идею еще у Сыма Цяня, которому она, видимо, досталась в наследство от астрологов эпохи Чжань го (см. ниже, с. 49-50). [21] С другой стороны, не исключено, что по крайней мере сведения, относящиеся к периоду после 20 г. до н.э., были добавлены Бань Гу (впрочем, может быть, и не все, так как Чжу Гун мог продолжать работу над своим описанием и позднее этого срока).

В качестве источника, отразившего древние нравы, оставшиеся после «прежних царей», Бань Гу очень широко использовал песни-стихи «Ши цзина», особенно из раздела «Нравы царств» (Го фэн ##) (см. [18, гл. 28Б(II), с. 3024-3026, 3029, 3031-3033, 3039-3040]). Он также неоднократно приводит оценки «музыки» - песен («од») разных владений, - данные в 545 г. до н.э. царевичем Цзичжа ## (сыном царя У Шоумэна ##) и записанные в «Цзо чжуань ##» под 29-м годом Сян-гуна ## (см. [18, с. 3023, 3025, 3026, 3027, 3031, 3032, 3039]; ср. [47, с. 545-546, 549-550]). На картину местных нравов и обычаев, нарисованную Бань Гу, явно повлияла та, которую за полтораста с лишним лет до него дал Сыма Цянь в главе о стяжателях (см. [35, гл. 129, с. 16-28]; ср. [2, с. 86-87; 4, с. 339-340]); как будет показано ниже, Бань Гу в ряде случаев просто цитирует Сыма Цяня «без кавычек»; поэтому, хотя у Бань Гу мы и находим «более полное и систематическое изложение вопроса» о местных нравах и обычаях (см. [4, с. 340]), нельзя забывать и о том воздействии, которое в этом плане оказал на него Сыма Цянь.

Отбор материала из рассмотренных выше (а также других, неизвестных нам) источников производился Бань Гу в соответствии с определенной концепцией, связанной с термином ди ли, введенным историком в название трактата. По мнению Дж. Нидэма, выражение ди ли (досл. «узор земли») получило свое современное значение постепенно; в I-II вв. н.э. оно уже безусловно употреблялось в своем нынешнем значении, а до того было тесно связано с геомантией; термин ли в этом выражении в своей основе означал узор (или шаблон) [pattern] и организацию, равно как и рациональный принцип (см. [67, т. 3, с 500]; ср. [67, т. 2, с. 557-559, 565-570]).

Мы попытаемся реконструировать значение этого термина в истории Бань Гу, а для этого вынуждены будем выйти за пределы этой истории, в контекст ханьской культуры, ибо Бань Гу не выдумал термин дили, а взял его в готовом виде из своей культурной традиции.

Термин этот встречается в «Великом комментарии» (Да чжуань ##) к «Классической книге перемен», где сказано об этой книге: «Глядя вверх, наблюдаем с ее помощью узор Неба (тянь вэнь ##), глядя вниз, исследуем с ее помощью ли # Земли (дили)...» [26, гл. 7, с. 56]; ср. [66, с. 299, 300; 61, с. 294] ¹⁶. В комментарии «Истинный смысл» (Чжэн и ##) к этому отрывку сказано, что в Небе есть явленные вверху знаки (досл. «подвешенные образы»), которые образуют узор [22] (вэнь чжан ##); а на Земле есть горы и реки, возвышенные равнины и болотистые низменности, каждая из которых «имеет систему» (тяо ли ##); поэтому в тексте и сказано вэнь # («узор») и ли («порядок, принцип») [см. там же]. Представляется, что здесь дано не самое удачное объяснение термина ди ли. В ханьских текстах неоднократно встречается сопоставление двух терминов и двух связанных с ними представлений: тянь вэнь и ди ли (иногда к ним присоединяется и жэнь вэнь ##). Здесь тянь вэнь, несомненно, значит «узор Неба» и указывает на небесные светила, ди ли указывает на горы и реки, а жэнь вэнь - на слова человека. Так, Ван Ман в докладе трону от 5 г. н.э. писал: «Три светила (солнце, луна и звезды. - Ю. К.) - это узор Неба; горы и реки - это ли Земли» [18, гл. 25Б, с. 2163]. Позднее он же писал в другом докладе трону: «Солнце и луна, звезды и созвездия, [образующие] узор Неба, это то, что ясно видишь, глядя вверх; горы и реки, моря и озера, [образующие] ли Земли, это то, что рождает и умножает [тьму существ]» (там же, с. 2165). Ван Чун (27 - ок. 97) в свою очередь писал: «На Небе есть солнце и луна, звезды и созвездия, их называют узором (вэнь); на Земле есть горы и реки, холмы и долины, их называют ли. Ли Земли обращен вверх, узор Неба обращен вниз; когда Небо и Земля соединяют свои дыхания (ци #), то от этого рождается тьма существ, Небо и Земля суть муж и жена» [14, прил. I, с. 1201].

Ван Чун также сопоставлял с «обильным узором (вэнь)» Неба и «обильным ли» Земли «узор» писаний - «узор и краски» (вэнь цай ##) совершенномудрого или достойного человека (см. [14, гл. 82, с. 1142-1144]). Между тем в комментарии к «И цзину» термин тянь вэнь сопоставлен с термином жэнь вэнь ## («узор человека»), под которым понимаются «обряды и музыка, наставление и духовное преображение», а также «Ши цзин ##» и «Шу цзин ##». Здесь сказано, что созерцание «узора человека» дает возможность завершить духовное преображение Поднебесной (см. [66, с. 110, гекс. 22]; ср. [61, с. 495]). Жэнь вэнь - это «речения» совершенномудрого и осведомленного человека, которые содержат его мысли и которыми он достигает этого преображения (см. [19, т. 1, с. 1036, жэнь вэнь, значен. 1]). А в сравнительно позднем (но не позднее эпохи Тан #) сочинении «Новые рассуждения» (Синь лунь ##) сказано: «Солнце и луна - это узор (вэнь) Неба; горы и реки - это узор (вэнь) Земли; речи и слова - это узор (вэнь) человека» (цит. по [15, т. 3, с. 141, № 419, значен. 1]). Из этого явствует, что слово ли, чье древнейшее значение - узор, свойственный вещам, разноцветные прожилки в нефрите или волокна в мышце (см. [67, т. 2, с. 557-558]), и в данном случае выступает в этом же значении, как синоним вэнь. [23]

Бань Гу не только принял термин «узор Земли» из ряда «узор Неба» - «узор Земли» - «узор человека», но включил в свою историю и весь ряд. Действительно, гл. 26 его книги называется «Трактат об узоре Неба» (Тянь вэнь чжи ###), гл. 28 - «Трактат об узоре Земли» (Ди ли чжи), а гл. 30 - «Трактат о классических и [прочих] писаниях (или: о классических книгах и изящной словесности? - Ю. К.)» (И вэнь чжи ###), т.е. трактат об «узоре» писаний - «узоре человека». Можно предположить, что концепция этой «триады» повлияла и на последовательность пяти трактатов в книге Бань Гу («Хань шу», гл. 26-30). Это соответствует «коррелятивному мышлению» Бань Гу, содержащему богатый нумерологический компонент (см. [62а, с. 61-65]): Небо-Земля относятся там к числовым рядам «двоек», а Небо-Земля-Человек - к числовым рядам «троек». Поскольку термин ди ли связан с «коррелятивным мышлением», он никак не может иметь такое же значение, как современное слово дили («география»).

Если суммировать приведенные определения «узора Земли», то все они указывают на то, что ныне относится к физической географии. Тем не менее есть ряд текстов, свидетельствующих, что природа соответствует лишь части значения термина ди ли. Действительно, в некоторых из них говорится, что «узор Земли» может быть «установлен» (дин #) или «установлен и создан» (чжи цзо ##) императором. Так, в сочинении сомнительной подлинности, которое приписывают Цзя И Нин (201-169 гг. до н.э.), в главе под названием «Установления не введены (досл. «не установлены»)» (Чжи бу дин ###) рассказывается, в частности, о соратниках основателя Хань Гао-цзу ##, которые, будучи его подданными удельными царями (ван #) или князьями (хоу), но опасаясь за свое положение или желая улучшить его, пошли против императора и учинили мятежи: «Хуайиньский князь (хоу) ###, ханьский царь (ван) Синь ###, Чэнь Си ##, Пэн Юэ ##, Цин (т.е. клейменый) Бу ##, а также Лу Вань ## - все были заслуженными сановниками, теми, кого [государь] любил и кому доверял когда-то. Можно ли не удивляться, если те, кого он любил, превратились в его врагов, а те, кому он доверял, обернулись его супостатами (досл. «грабителями». - Ю. К.)? Если бы узор Земли был раньше установлен, разве эти мятежи имели бы место?» [22, гл. 2, Чжи бу дин, с. 18]. Здесь явно «узор Земли» рассматривается как институт, который «устанавливает» император и который, видимо, есть система удельных царств и княжеств (ср. [там же, У мэй ##., с. 17]).

Этот же аспект значения термина ди ли проступает в текстах, описывающих времена Ван Мана или восходящих к этим временам. Так, Бань Гу под 15 г. н.э. пишет о Ван Мане, что по понятиям этого [24] правителя, «если бы были введены (досл. «установлены») установления, то [великое] спокойствие в Поднебесной настало бы само собой. Поэтому он сосредоточил помыслы на узоре Земли, установлении обрядов и создании музыки» [18, гл. 99Б, с. 5756]; ср. [54, т. 3, с. 353]. Здесь «узор Земли» рассматривается как институт, вводимый государем, а процесс его «установления» сопоставляется с монаршим сакральным творчеством.

В эдиктах самого Ван Мана по меньшей мере дважды «узор Земли» выступает как творение монарха. При этом под «узором Земли», в частности, понимается результат создания в 12 г. н.э. иерархии из пяти княжеских рангов (гун #, хоу #, бо #, цзы #, нань #) по образцу династии Чжоу и пожалования землями таких князей, а также некоторых других категорий лиц (см. [18, гл. 99Б, с. 5743-5745]; ср. [54, т. 3, с. 319-323]). В эдикте Ван Мана от этого года говорится, что определены места для государств князей, владений императриц и принцесс и территорий, пожалованных в кормленье чиновникам, и что исследованием и упорядочением этого занимаются «прислужник во дворце» «сановник, толкующий обряды (или: «[Классическую книгу] обрядов»?)» Кун Бин ######## и другие вместе с лицами из «областей и их частей» и «множества округов», сведущими в «картах и списках [населения, связанных с] узором Земли». К этому Бань Гу добавляет, что «так как карты и списки [населения] еще не были установлены», то Ван Ман «еще не дал [вновь пожалованным лицам] ни государств, ни владений, а временно велел получать жалованье из столичного казнохранилища Сына Неба, по нескольку тысяч монет ежемесячно» [18, гл. 99Б, с. 5744-5745]. В эдикте от июня-июля 17 г. н.э. Ван Ман писал: «Я установил и создал (чжи цзо) узор Земли, поставил и пожаловал [князей] пяти рангов» [18, гл. 99В, с. 5763]; ср. [54, т. 3, с. 367]. По поводу пожалований княжескими титулами, которые в это время совершал Ван Ман, Бань Гу замечает: «[Ван] Ман любил пустые слова, обожал древние законы; он пожаловал [территорией и] титулом множество людей, но в действительности по природе был скуп; он ссылался на то, что узор Земли еще не установлен, поэтому пока давал им вперед [лишь] ком земли [с императорского алтаря духов Земли, завернутый в] пучок стеблей злака императа [в знак пожалования владением], пользуясь этим, чтобы доставить утешение и радость тому, кого он пожаловал» [18, гл. 99В, с. 5764]; ср. [54, т. 3, с. 369].

Ранее было показано, что определение «узора Земли» как гор, рек, морей и озер встречается в докладах Ван Мана; теперь мы видим, что представление об «узоре Земли» как об институте, созидаемом монархом и отраженном на уровне и физической, и «социальной» географии в картах и списках населения, встречается у него же, в эдиктах, [25] которые процитировал (или пересказал) Бань Гу, а также в докладе 5 г. до н.э. (см. ниже, с. 279-280). Следовательно, представление о ди ли - это комплексное представление, которое объединяет природу и культуру, землю, какова она сама по себе, и землю, какой она становится в результате деятельности царя-мироустроителя. Это вызывает в памяти комплексный характер военной и топографической карт, найденных в Мавандуе, которые объединяют черты физических и «социально-экономических» карт (см. выше, с. 9); эту их особенность должна была определить географическая концепция, весьма напоминающая дили.

Поскольку процесс «установления узора Земли» мыслится как учреждение княжеств, удельных царств и «областей» (чжоу #) (см. ниже, с. 279, 280) логично предположить, что он включает и учреждение территориально-административных единиц под прямым контролем императора- системы «округов и уездов». Прямое доказательство того, что это предположение справедливо, дает «Трактат об узоре Земли» Бань Гу: основную часть этого трактата составляет описание (или перечисление) 13 областей, 83 округов, 20 удельных царств и ряда княжеств времен Западной Хань.

Есть и косвенное доказательство этого. Из «Биографии Ван Мана» явствует, что, став императором, этот государственный деятель произвел изменения не только в сфере уделов и княжеств (упразднение царских титулов, а вместе с ними удельных царств в 9 г. (см. [54, т. 3, с. 274]), введение 5 княжеских титулов по чжоускому образцу в 12 г. и т.п.), но и в сфере «округов и уездов». В 12 г. Ван Ман повелел по образцу династии Чжоу учредить вторую столицу (Лоян ##, получившую затем название Иян ##) наряду с первой (Чанъань ##) и установил число «областей» (чжоу #) равным 9, как в «Данях Юя». В 14 г. он, на этот раз черпая вдохновение в «Обрядах Чжоу», ввел новое административно-территориальное деление возле Западной столицы Чанъань, устроив там 6 «волостей» (сян Щ), а на месте 3 столичных «округов» (цзюнь Ш) организовал 6; переименовал еще 6 округов по соседству с Восточной столицей Иян (Лоян), а число уездов округа Хэнань ## (чьим центром был Иян) довел до 30; другие большие округа империи разделил на несколько (в некоторых случаях даже на 5) небольших; дал 360 «округам и уездам» название тин # (что условно можно перевести «район») ¹⁷ якобы в соответствии со словами повелений Неба, переданными с помощью знамений, а кроме того, произвел еще целый ряд переименований старых и осуществил введение новых должностей в столичной и провинциальной администрации. В последующие годы переименования «округов и уездов» продолжались, причем названия некоторых округов менялись до пяти [26] раз, а части территорий округов, которые упразднялись, передавались другим округам (см. [54, т. 3, с. 319-321, 338-346]).

Эти изменения административно-территориального деления и названий также относились к «установлению узора Земли». Переименования должностей, рангов, титулов, а также изменения топонимов, этнонимов и т.п. были характерны для царствования Ван Мана (см. [54, т. 3, с. 269-273, 331, 304, 338-346 и др.; 20, гл. 13, с. 46, коммент. Ли Сяня ## (651-684)]). Такого рода переименования предусматривались, в частности, конфуцианской теорией, как она изложена у Дун Чжуншу ### (179?-104? гг. до н.э.), который указывал, что каждый правитель, получивший мандат Неба (т.е. основатель новой династии), даже если у него нет нужды менять что-нибудь в порядках, существовавших при его предшественниках, должен изменить «установления», в том числе и «названия» (см. [33, гл. 1, с. 10-11]; ср. [там же, гл. 35, с. 59-60; 49, т. 2, с. 85-87]). Цель изменения названий была, видимо, связана с магической функцией, которая приписывалась слову в китайской культуре, с представлением о нем как об эмблеме, обладающей большой силой внушения, повелительной силой действия (ср. [50, с. 24-37]). Называя объекты по-новому, новая династия стремилась достигнуть обновления мира (ср. [5, с. 282-300]). Полагаем, что сходный смысл имело введение девизов годов (эр) правления (нянь хао ##) с той разницей, что они были призваны обновлять не пространство, а время и что при Западной Хань обычай давать их укоренился при императорах-преемниках, а не при основателе династии.

Комментарий Бань Гу к географическому трактату «Хань шу» дает богатую информацию о переименовании округов и уездов, предпринятом Ван Маном. Ниже приведены результаты частичного обследования этого переименования, проведенного нами на материале округов на северной границе империи (от Шангу до Лэлан). Оказалось, что почти все эти названия значимы и поддаются переводу. По смыслу названия могут быть разделены на большинство имеющих идеологический характер и меньшинство такого характера не имеющих. Больше всего идеологических названий связано с концепцией императорской власти, т.е. с представлениями о воздействии монарха на мир и возникающем вследствие этого состоянии подданных или региона, где они живут.

Так, три названия отражают мирное воздействие монарха: Ван Ман переименовал уезд Чжолу в Буду (Распространение дружественных отношений), уезд Линьюй в Пиндэ (Опора на благую силу дэ), уезд Цзы в Поулу (Умножение дружественных отношений) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2922, 2935, 2929]). Шесть названий отражают военное воздействие монарха: Ван Ман переименовал уезд Жу в Гуу (Прекрасное [27] военное начало), уезд Биныдун - в Мяньу (Усердствовать в применении военного начала), уезд Тинлин - в Пуу (Утвердить, или распространить, военное начало), уезд Лэй - в Сюаньу (Привести в действие военное начало), уезд Цзюйлюй - в Чулюй (План искоренения), уезд Чанчэн - в Шуу (Прекрасное военное начало), уезд Пань - в Шуу (Утверждение военного начала, т.е. демонстрация военной мощи) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2922, 2929, 2935, 2931, 2930, 2920]), а если считать переименование уезда Уцы (досл. «Место стоянки воинов») в Хуаньцы (см. [там же, с. 2938]) (с тем же значением, так как знак хуань # - синоним знака у # «воинственный, храбрец»), то семь.

Шесть названий отражают подобающее поведение местного населения по отношению к императору: Ван Ман переименовал округ Юйян в Бэйшунь (Послушание на севере), уезд Сюйу - в Бэйшуньтин (Район в [округе] Послушание на севере), уезд Цзюйян - в Дулу (Искренние дружественные отношения), уезд Хуаянь - в Куандэ (Помощь благой силе дэ), уезд Сяо - в Сячжун (Подчинившиеся и преданные), уезд Ляосуй - в Шуньду (Послушание и дружественные отношения) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2923, 2929, 2931, 2927, 2923, 2937]). Пять названий отражают покорение варваров империей: Ван Ман переименовал уезд Гуанпин (досл. «Усмирение варваров, или дикарей») в Пингуан (Усмиренные варвары, или дикари), уезд Гуанчэн - в Пинлу (Усмиренные презренные варвары), княжество Гаогоули (название которого он, видимо, этимологизировал как «Высокая Гоули») - в Сягоули (Низкая Гоули) ¹⁸, уезд Байлан - в Фуди (Павшие ниц в знак покорности презренные варвары) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2926, 2930, 2939, 2930, 2934]). Четыре названия связаны с идеей экспансии: Ван Ман переименовал округ Юйян в Тунлу (Открытая дорога), уезд Юйян (досл. «Северный берег [реки] Юй») - в Дэюй (Овладение Юй[яном] (?) или Овладение [рекой] Юй (?)), уезд Лу - в Тунлутин (Район в [округе] Открытая дорога), уезд Цзэнди (досл. «Расширенная территория») - в Цзэнту (с таким же значением) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2923, 2923-2924, 2924, 2941]) ¹⁹.

Восемь названий отражают состояние мира, процветания, длительного владения территорией и т.п.: Ван Ман переименовал уезд Нин (досл. «Спокойствие») в Бокан (Великое спокойствие), уезд Гуанин (досл. «Обширное спокойствие») - в Гуанкан (с тем же значением), уезд Сианьпин (досл. «Западное спокойствие и умиротворение») - в Бэйаньпин (Северное спокойствие и умиротворение), уезд Цюань-чжоу - в Цюаньтяо (Гармония в [местности] Цюань, или Гармония у источников), уезд Сянпин - в Чанпин (Процветание и спокойствие), уезд Чанпин - в Чанчан (Долгое процветание), уезд Нюйци - в Ци (Обильный), уезд Цецзюй (досл. «Временное проживание») - в Цзюцзюй (Долгое проживание) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2921, 2922, [28] 2938, 2925, 2936, 2921, 2923, 2922]). Три названия выражают положительные эмоции (императора и его подданных), вызванные обладанием данной территорией или другими сходными причинами: Ван Ман переименовал округ Лэлан в Лэсянь (Радость [Чао]сянь), уезд Пэй-шуй - в Лэсяньтин (Район в [округе] Радость [Чао]сянь), уезд Ван-пин - в Чанъюэ (Продолжительная радость) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2940, 2941, 2937]). Два названия связаны с благими знамениями, свидетельствующими о расцвете правления: Ван Ман переименовал уезд Тухэ в Хэфу (Счастье, [принесенное] Рекой Хэ) и уезд Хуну - в Цзюйфу (Обретение (?) благого знамения) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2934, 2924]).

Что касается переименований, не имеющих идеологического характера, то их меньшинство. Четыре новых названия образованы путем замены одного из иероглифов старого названия на иероглиф с другим, противоположным, но сопоставимым значением: Ван Ман переименовал уезд Ляоян (досл. «Северный берег [р.] Ляо») в Ляоинь (Южный берег [р.] Ляо), уезд Цзюйян (досл. «Северный берег [р.] Цзюй») - в Цзюйинь (Южный берег [р.] Цзюй), уезд Сиян (досл. «Заходящее солнце») - в Сиинь (Сумрак вечернего неба (?) или Вечерняя луна (?)), уезд Шанъиньтай (досл. «Верхняя Иньтай, или Верхняя терраса Инь») - в Сяинь (Нижнюю Инь) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2937, 2920, 2930, 2940]). Четыре новых названия образованы путем замены одного из иероглифов старого названия синонимичным, но другим иероглифом: Ван Ман переименовал уезд Пинлин (досл. «Беспристрастно ясный, или беспристрастно явить, или беспристрастно вникнуть») в Пинъян (Беспристрастно ясный или беспристрастно явить), уезд Фэйжу (досл. «Подобный [владению] Фэй») - в Фэйэр (с тем же значением), уезд Цзюньма - в Цзюньма, где последний слог записан омонимичным и графически похожим, но другим иероглифом ма, нежели в старом названии (оба знака взаимозаменялись) ²⁰, уезд Хаймин (досл. «Пучина моря») - в Хайхуань (Огромность моря) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2931, 2933, 2929, 2941]).

Из прочих названий, данных Ван Маном, одно содержит иероглиф из старого названия: уезд Цюаньшан (досл. «На берегу источника») был переименован в Сайцюань (Источник у [Пограничной линии] укреплений) (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2920]). Ван Ман также дал двум уездам названия, лексически не связанные со старыми: переименовал уезд Личэн в Цзеши по названию расположенной в нем горы Цзешишань (досл. «Гора, вздымающая на себе камень»), а уезд Вэньчэн - в Янь-лу (досл. «Говорящие (?) презренные варвары»), возможно отправляясь от мысли, связанной со старым названием ²¹ (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2930, 2934]). Еще три уезда были переименованы Ван Маном в «районы» (тин): Вэньтин, Линчжи (или: Линши. - Ю.К.) тин и Сюаньтутин [29] (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2939, 2932, 2946]). Остается неясным смысл реконструированного цинскими учеными названия Линчжи (или Линши?), которое Ван Ман, как они предполагают, дал округу Ляоси (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2931, 2932]), но поскольку само это переименование гипотетично ²², то здесь трудно что-либо сказать с уверенностью.

Из приведенного материала видно, что, хотя идея давать местности идеологически значимое название не пришла Ван Ману в голову первому, именно он с невиданным до того размахом стремился воплотить ее в жизнь и что, даже если Ван Ман не давал уезду или округу совершенно новое название, он старался хоть что-нибудь да изменить в старом. Такую страсть к переименованиям мы можем объяснить только одним - настойчивым стремлением основателя новой династии Синь # к устроению (обновлению) мира, чему должны были магически содействовать данные императором новые названия, в особенности связанные по своему значению с мыслью о расцвете императорской власти ²³.

То, что «установление узора Земли» мыслилось как один из видов мироустроительной деятельности, явствует также из содержания «Трактата об узоре Земли». Бань Гу резюмирует это содержание, выдвигая на первый план землеустроительную деятельность Юя и административно-территориальное деление, принятое при разных династиях, хотя не забывает упомянуть и о физической географии: «[Гексаграмма] «кунь #» является [символом географических] «условий Земли» (ср. [66, с. 21, 22; 61, с. 12]. - Ю. К.); по тучности или скудости [почвы были разделены Юем на] девять разрядов. Издавна Хуан[-ди] и танский [Яо] ## навели порядок в тьме государств, водворили согласие и спокойствие на востоке и на западе, установив границы [уделов], упорядочили [их] на юге и на севере. Три династии [что-то] убавили, а [что-то] добавили [к прежним установлениям]; когда же позднее настали [времена] Цинь и Хань, [эти династии] отменили пять [чжоуских] рангов [удельных правителей], установили округа и уезды. [Я] в общих чертах показал горы и реки, явил различия между [установлениями разных династий] (досл. «между ними». - Ю. К.) и написал об этом 8-й «Трактат об узоре Земли»» [18, гл. 100Б, с. 5856]. Бань Гу даже подвергся критике со стороны Чжэн Цяо ## (1104-1162) за то, что главное в его географическом трактате - «округа и [удельные] государства», а «горы и реки», которые служат естественными неизменными границами уделов, описаны недостаточно (см. [32, с. 119]). Нет оснований считать, что Бань Гу не знал об использовании «гор и рек» при проведении границ- эта мысль есть в докладе Ван Мана, включенном в «Хань шу». Но Бань Гу действительно подчеркивал именно аспект культуры в комплексном представлении об «узоре Земли» и развивал в своем географическом трактате в основном мысль [30] о мироустроении и о смене разных его форм во времени (ср. [70а, с. 71-75]). Главным объектом устроения считался народ, а (как говорилось в эдикте Ван Мана от 12 г. н.э.) «обеспечение спокойствия народу заключается в том, чтобы поставить князей (хоу), разделить [Поднебесную] на области (чжоу) и исправить границы, дабы сделать прекрасными его нравы и обычаи» [54, т. 3, с. 319]. Ранее, в 5 г. н.э., тот же Ван Ман подчеркивал, что когда «совершенномудрые цари... устанавливали узор Земли, то сообразовывались с горами, реками и обычаями народа, чтобы установить границы областей [чжоу)» [62, гл. 99А, с. 5694]. С этой точки зрения, границы областей должны учитывать «нравы и обычаи» их населения, а результатом исправления границ являются прекрасные «нравы и обычаи» народа. Думается, именно по этой логике заключительный раздел географического трактата «Хань шу» посвящен нравам и обычаям 13 «областей», или зон, империи.

В русской научной литературе этот раздел уже однажды был объектом тщательного анализа, выполненного ученым-этнографом М.В. Крюковым (см. [4, с. 340-344]). Однако в контексте этой статьи целесообразно еще раз с несколько иной точки зрения и более подробно рассмотреть раздел, тем более что мы не во всем согласны с выводами нашего предшественника.

Нам кажется правильным отправляться в нашем исследовании от того факта, что в начале этого раздела Бань Гу дает свое определение «нравов (фэн #) и обычаев (су #)»: «Все простолюдины обладают нравственными инстинктами (син #) пяти неизменных [добродетелей], но их твердость и мягкость, медлительность и стремительность (или: кротость и суровость? - Ю. К.) и песни неодинаковы и зависят от дыханий (ци #) ветра (фэн), [вздымающегося в той или иной местности над] водой и землей; поэтому называют это «нравами» (фэн). Любовь и ненависть, приятие и неприятие, [поведение людей - их] движение и покой - непостоянны; [эти чувства и поведение] следуют за чувствами и желаниями [их] государя и верховного [правителя]; поэтому называют это «обычаями» (су). Кун-цзы ## говорил: «Чтобы изменить нравы и переменить обычаи, нет ничего лучше музыки» ²⁴. Это значит, что когда наверху совершенномудрый царь, он упорядочивает и устраивает людей и непременно, когда изменит в них основное, то переменит в них и второстепенное. Это смешивает и делает одинаковыми [жителей] Поднебесной; если придать им единство посредством [состояния] «равновесия и гармонии», тогда будет завершено наставление истинного царя» [18, гл. 28Б(II), с. 3016].

Таким образом, историк выделял два внешних фактора, формирующих духовные особенности людей: 1) естественную внешнюю среду, которая воздействует на особенности характера и песни людей [31] в виде «ветра» (фэн), возникающего в данной местности от ее «воды и земли», и формирует «нравы» (фэн); 2) личность правителя, которая влияет на симпатии и антипатии, выбор и поведение людей и формирует «обычаи» (су). В неоднородном моноцентрическом пространстве первый фактор множественный, он меняется от одного участка к другому и отличается многообразием действия в масштабах государства (империи), поэтому он ведет к дифференциации групп людей, а второй фактор единый, он сосредоточен в личности одного человека (для Поднебесной это полубожественная уникальная особа императора, стоящего в центре мира) и отличается единообразием действия в масштабах государства (империи), поэтому он ведет к унификации людей. Зато - добавим мы - во времени первый фактор постоянный, а второй переменный, поскольку тот или иной правитель не вечен. После того как оказывавший личное влияние на обычаи государства или империи человек сходит со сцены, следы этого влияния превращаются (с точки зрения масштабов империи) в местные обычаи и в качестве таковых участвуют наряду с местными «дыханиями ветра» в создании той пестрой (и отнюдь не единой) картины общеимперских нравов и обычаев, которую рисует Бань Гу.

Комментарии

1. По предложению Ван Няньсуня ### (1744-1832) опускаем здесь предлог и # («таким образом»).

2. Она воспроизведена Бань Гу полностью с небольшими иероглифическими отличиями (ср. [69, с. 92-151; 18, гл. 28А(I), с. 2468-2488]).

3. Большая часть этого раздела воспроизведена Бань Гу с небольшими сокращениями и некоторыми иероглифическими отличиями (ср. [18, гл. 28А(I), с. 2489-2492; 27, гл. 8, с. 344-345]). Бань Гу также цитирует несколько фраз из раздела о «чиновнике, блюдущем [функцию наблюдения за аномалиями в] узоре [Неба]» (бао чжан ши ###) (ср. [18, гл. 28А(I), с. 2492; 27, гл. 6, с. 274-275]).

4. Ср. вариант первого из приведенных отрывков (в тексте ок. 81 г. до н.э.): «[Царство] Цинь "слева имеет [горы] Яо и заставу [Сянь]гу, справа - [горы] Лунди ##, впереди - [округа] Шу и Хань[чжун], позади- горы и Реку (Хэ #)» [41, гл. 50, с. 313]. Ван Лици ### считает, что слова «слева» и «справа» значат на запад и на восток от столицы, которая в древнем Китае, как правило, находилась на севере (см. [41а, с. 44, примеч. 8]).

5. Об этом термине см. [18, гл. 23, с. 1966; 58, т. 1, с. 323, 355, примеч. 30; 54, т. 3, с. 396-397, примеч. 9.3].

6. В параллельном тексте Сюнь Юэ ## (148-209) стоят цифры 19 302 и 12 368 (см. [24, гл. 30, с. 26а]).

7. По примеру Х.Х. Дабса опускаем знак кэ # («можно») после отрицания (ср. [54, т. 3, с. 397, примеч. 9.3]).

8. Сюнь Юэ дает цифру 8 270 567 (см. [24, гл. 30, с. 26а]).

9. Императорский эдикт, предусматривавший такого рода привилегии, датирован 7 ноября 31 г. до н.э., а императорское постановление, связанное с пожалованием царского посоха, - 16 февраля 10 г. до н.э.; указ, предусматривавший раздачу старикам пищи, шелка и т.п., был издан в 179 г. до н.э., но текст его предполагает существование «общего обычая, если не формального закона, что следует распределять такие блага»; к тому же времени восходит известие, что один сын 90-летнего старца не служит (согласно комментарию Янь Шигу ### (581-645), освобождается от налогового обложения и несения повинностей (см. [18, гл. 51, с. 3814]. - Ю.К.), а у 80-летнего старика 2 члена семьи не платят подушной подати; похожее (но не тождественное) правило отражено в эдикте У-ди ## от 140 г. до н.э.; его же эдикт от 8 мая 140 г. до н.э. освобождает сыновей и внуков 90-летнего или еще более древнего старца от повинностей (см. [56, с. 266-268 (и примеч. 19), 269-273]). Добавим к этому, что еще Гао-цзу ## в 196 г. до н.э. повелел эдиктом, чтобы достойные люди Поднебесной приезжали в Приказ канцлера государства, где должны были записываться их свершения, внешность и возраст (см. [54, т. 1, с. 132]).

10. Образцами списков населения, составленных с целью налогообложения, Л.Ф.П. Хюльзеве считает две ханьские записи оценки имущества двух офицеров для обложения налогом, найденные в Цзюйяне ##. Добавим, что в одном случае запись перечисляет весь состав семьи офицера (жена, 2 сына, 2 дочери, 2 брата, 2 сестры), в другом включает в его оцененное в деньгах имущество, 2 рабов и 1 рабыню; указан также возраст обоих офицеров (см. [65, т. I, с. 71-72]) (возраст первого офицера в издании цзюйяньских текстов не 20, как у М. Лёве (Лауи), а 50 лет (см. [21, с. 10, № 181]).

11. Предполагая существование таких списков, А.Ф.П. Хюльзеве ссылается на циньское толкование одного из циньских же статутов, в котором определяются юридические термины «уклоняться от службы» и «не [выполнить] трудовой повинности» (см. [57, с. 167 (D144)]). Как указывает ученый, эти списки могли быть похожи на списки призывников на военную службу, фрагменты же списков последнего типа были найдены среди материалов из Эдзин-гола (см. [65, т. 1, с. 31, 92, 117; т. 2. с. 36-39]). Поскольку впрямую о списках населения в указанном выше циньском толковании не говорится, следует добавить, что в циньском праве сохранились свидетельства о двух или трех видах списков людей (цзи #): 1) списки получавших казенный паек (см. [38, с. 42-43; 57, с. 41 (А26)]); 2) списки населения (см. [38, с. 130, 130-131; 57, с. 104, 104-105 (СЗ, С4)]); 3) списки ремесленников (если правильно выделять их из списков населения) (см. [38, с. 75-76; 57, с. 62 (А61)]). Именно в списках населения записывалось, сколько раз и сколько дней данное лицо находилось в бегах и «уклонялось от службы» [38, с. 250-251, 278-279; 57, с. 187-188 (Е5, Е6)]. Это, действительно, дает основания предполагать, что существовали списки несущих трудовую повинность.

12. Сложение чисел семей и людей, приведенных в географическом трактате для каждого округа, дает несколько другие результаты: 12 356 470 семей и 57 571 653 людей. Хуанфу Ми ### (215-282) сообщает цифры 13 233 612 семей и 59 194 978 людей (см. [18, гл. 28Б(II), с. 3016, коммент. Ци Чжаонаня ### (1703-1768) и Ван Миншэна ###; 71, с. 136 и примеч. 5]).

13. В главе I «Хуайнань-цзы ###» (II в. до н.э.) говорится о «великом муже»: «...Небо служит ему балдахином, земля - основанием колесницы, четыре времени года - конями, инь-ян - возничим... Так как небо для него балдахин, то нет ничего, что бы он ни покрывал. Так как земля для него - основание колесницы, то нет ничего, что бы он ни поддерживал...» (цит по [6, с. 111, 112]). Сыма Чжэн ### (VIII в.) подчеркивает, что смысл уподобления Земли колеснице в том, что Небо обладает свойством (все) покрывать, а Земля - (все) носить на себе («поддерживать» в переводе Л.Е. Померанцевой), отсюда и название карты, и что, вероятно, это название древнего, доханьского происхождения (см. [35, гл. 60, с. 12]). На эту концепцию указывал Дж. Нидэм (см. [67, т. 3, с. 214, 536]).

14. Заменяем по предложению Чжу Исиня # - # слово нянь # («год») словом ван # («царь»), которое стоит вместо нянь в двух изданиях «Хань шу» (см. [18, гл. 28Б(II), с. 3016]).

15. В двух (или трех) изданиях вместо юй фэнь ## («деление на части») стоит ди фэнь ## («деление территории») (см. [там же, с. 3017, коммент. Ван Сяньцяня ###).

16. В «Записях об обрядах Старшего Дая» (Да Дай ли цзи ####) говорится, что «простолюдины, глядя вверх, наблюдают узор Неба, глядя вниз, наблюдают ли Земли и усердствуют в делах [четырех] времен года» [11, гл.76, с. 404-405]. В сочинении, ок. 14 г. н.э. представленном трону Ян Сюном #(=#)#, «ли Земли» сопоставлен с «путем Неба»; то же в комментарии Кун Аньго ### к «Шу цзину» (см. [10, гл. 48, с. 1066]). В «Записях об обрядах» (Ли цзи ##) «ли Земли» сопоставлен с «сезонами Неба» и «должностями людей» (см. [13, гл. 23, с. 16, 2а; 63, т. 1, с. 540]). В ответе Гунсунь Хуна ### на вопросы, поставленные императором перед конфуцианскими учеными в 130 г. до н.э., этот ученый сопоставляет «узор Неба», «ли Земли» и «дела людей» (см. [18, гл. 58, с. 4144]).

17. Тин - слово, означавшее малую административную единицу - «часть волости» (10 «деревень» ли составляли 1 тин, 10 тинов составляли 1 «волость» сян). Администрация тина выполняла военные и полицейские функции, содержала одну или несколько казенных почтовых станций; управление начальника тина служило постоялым двором для проезжих чиновников. Тином назывался также военный пост на границе.

18. Название дано в знак унижения (или приведения к покорности) после казни в 12 г. н.э. китайским генералом князя (хоу) Гаогоули за выступление древних корейских племен против империи (см. [54, т. 3, с 325-327]). См. ниже. с. 285-286.

19. Быть может, к этой же группе следует отнести название Яошу (Основная тактика), данное Ван Маном уезду Яоян (см. [18, гл. 28Б(I), с. 2926]; ниже. с. 78, 103, примеч. 273).

20. Знак ма («конопля»), использованный Ван Маном, - это фонетическая часть иероглифа ма из старого названия.

21. Яньлу может значить и «слова (речи) о презренных варварах», и «говорящие презренные варвары». Уезд Вэньчэн славился своими песнями (см. [35, гл. 117, с. 52; 53, с. 278; 52, с. 127, § 52 и примеч. 3]). В древнем Китае было распространено представление, что «слова» суть «узор» личности (см. [1, с. 49]). Возможно, что старое название уезда Вэньчэн (досл. «Создание узора») подразумевало склонность его жителей к словесному выражению чувств в песнях и что, называя уезд Яньлу (Говорящие презренные варвары), Ван Ман имел в виду ту же их особенность.

22. См. ниже, с. 106, примеч. 302.

23. Очевидно, Ван Ман хотел представить свое царствование как вступившее в эпоху «великого спокойствия» (тай пин ##), когда, по теории школы Гунъян ##, наступает универсальное устроение и варварские правители являются с выражением покорности, чтобы получить китайские титулы. Именно этому идеалу соответствовала политика Ван Мана в отношении сюнну и других варваров, нацеленная на утверждение универсальной империи и в связи с этим на лишение китайских удельных и варварских полузависимых правителей царских титулов и иных признаков самостоятельности (см. [9, вып. 2, с. 54-56 сл.; 54, т. 3, с. 274, 295-296, 304 и др.]; ниже, с. 281-283).

24. Цитата из «Классической книги о почтительности к родителям» (Сяо цзин ##).