Работы последнего времени

Озабочиваясь скорейшим разрешением вопроса о прекращении зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам в Дагестане и в Закатальском округе, наместник его императорского величества на Кавказе в 1908 году образовал по этому вопросу в г. Тифлисе особое совещание под председательством помощника по [126] гражданской части наместника в составе чинов управления наместника и податной инспекции, при участии представителей беков и кешкелевзимателей.

Обсудив вопрос о том, следует ли при прекращении зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам ставить задачей выкуп земли, находящейся в пользовании у поселян или же только повинностей, отбываемых ими, совещание признало более правильным остановиться на выкупе повинностей, причем полагало правильным определить стоимость их и современные размеры путем обследования на месте.

В этих видах совещание постановило:

Образовать в г. Закаталах для детальной организации работ по прекращению зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам в Закатальском округе временную комиссию в составе начальника округа (он же председатель), двух чинов военно-народной канцелярии наместника и двух чинов податной инспекции. Для разрешения жалоб на неправильную оценку размера повинностей, произведенную работающими на местах партиями, состав временной комиссии пополнять выборными представителями заинтересованных сторон, по три человека от каждой.

Возложить производство работ по обследованию повинностей на местах на две партии из чинов временной комиссии, каждая в составе одного из командированных чинов военно-народной канцелярии и одного — из податных инспекторов, с участием в сих партиях, с правом голоса, троих выборных представителей от каждой из заинтересованных сторон.

Предоставить временной комиссии в Закаталах выработать порядок избрания представителей от заинтересованных сторон как в партии, работающие на местах, так и во временную комиссию.

Вышеуказанным партиям поставить задачей: выяснить, какие именно повинности, в каком размере, в чью пользу и в какой для каждого доле отбываются в настоящее время каждым дымом в зависимых селениях и перевести эти повинности на денежную оценку на основании средних цен за последние пять лет; результат обследований предъявить заинтересованным сторонам и, в случае недовольства последних, отобрать от них письменные объяснения о причинах недовольства для рассмотрения во временной комиссии в Закаталах.

Возложенную на нее работу комиссия выполнила следующим образом.

По первоначальному плану обследования кешкельных повинностей в Закатальском округе, принятому к руководству при выработке в форме ведомостей обследования, предполагалось при выяснении размера требований кешкелевладельцев и обязательств крестьян точным образом установить, кому из беков должен отбывать повинность каждый из крестьян кешкельных селений округа и, в соответствии с этим, с кого из крестьян имеет право требовать отбывания повинности каждый из кешкелевладельцев; по этому плану предполагалось, что показания обеих сторон в результате должны вполне совпадать в отношении личности контрагентов кешкельных отношений и размера повинности, отбываемой данным крестьянином данному получателю. В таком именно направлении и начали свои работы на местах комиссии. Практика обследований привела однако к убеждению, что избранная система бессильна привести к удовлетворительным результатам.

Дело в том, что, как оказалось, в огромном большинстве случаев ни лезгины, ни поселяне, связанные между собой кешкельными отношениями, или вовсе не знали своих контрагентов или знали их [127] настолько плохо, что установить точно участников отношений было в высшей степени затруднительно. Если поселяне еще могли установить более или менее удовлетворительно имена лезгин, которым они обязаны платить кешкельный доход и число которых, вообще, ограничено, то показания лезгин почти на каждой странице ведомостей пестрили наименованиями крестьян-плательщиков, которые или вовсе не существуют в данном селении, или, хотя и существуют, но признают себя обязанными отбывать повинности не тому лезгину, который на них претендует, а совершенно другому; были, наконец, такие кешкелеплательщики, которые, хотя и показали платежи в пользу лезгин, но не в том размере, на какой претендуют последние; наряду с этим, сплошь и рядом наблюдалось такое явление, что, согласно ведомостям поселянских показаний, признают себя обязанными отбывать повинности данному кешкелевладельцу те плательщики, имен которых он даже и не упоминал.

Такая неясность и неизвестность в отношениях, имеющих серьезное значение для обеих сторон, на первый взгляд непонятная, обгоняется тем, что плательщики и получатели приходят между собой в соприкосновение по поводу отбывания повинностей всего один раз в течение года, именно в момент получения лезгинами кешкельного дохода; кроме того, очень часто кешкелевладельцы собирают предметы повинностей не непосредственно с каждого из плательщиков, число которых бывает значительно, а размер платежа каждого ничтожен, а чрез особых уполномоченных, обыкновенно поселян данного кешкельного селения, которые, собирая из года в год зерно от нескольких плательщиков и доставляя его беку общей массой уже от себя и заслоняя, таким образом, от получателя личность плательщиков, делают обе стороны еще более неизвестными друг другу. Такими сборщиками нередко бывают лица, имеющие несколько младших братьев, обязанных платежами тому же беку, племенников и других родственников, опекуны малолетних и т. п. Соучастников сборщика в платеже кешкелевладелец не знает и свой доход показывает за лицом, ему известным, между тем как последнее за собой показывает лишь лично с него причитающуюся часть требуемого кешкелевладельцем платежа. Те изменения, которые происходят в составе обеих сторон, опять-таки ускользают от внимания участников кешкельного отношения и не всегда и не скоро делаются им известными.

Между тем изменения эти случаются часто. Сюда необходимо отнести, прежде всего, случаи смерти получателей или плательщиков, когда на место умершего вступают наследники, часто многочисленные, причем противной стороне остается неизвестным, в каких долях они распределили между собой права или обязанности.

Далее, изменение состава сторон происходит вследствие перехода прав и, в особенности, обязанностей, при продаже всего или части участка, обложенного кешкельной повинностью, другим лицам, залогов, дарений, дачи в приданое и пр. и пр. Члены комиссии должны были констатировать тот факт, что вступление в кешкельные отношения новых лиц, вследствие мобилизации недвижимости в Закатальском округе, явление довольно распространенное.

Попытка произвести исправление не совпадающих между собой показаний сторон, путем вызова их и сопоставления лицом к лицу в присутствии комиссии оказалась неосуществимой, как вследствие громадного количества требовавшихся вызовов, так и вследствие дальности расстояния (местожительства плательщиков и кешкелевладельцев расположены далеко друг от друга) и затруднительности в течение [128] слишком продолжительного срока занимать население кешкельными обследованиями.

Настойчивое стремление членов комиссии пользоваться для уяснения неясностей и разрешения недоразумений вышеуказанного рода услугами представителей сторон, вмененная им в обязанность утвержденной наместником его императорского величества на Кавказе инструкцией, также не дало желаемых результатов; доверенные как лезгин, так и поселян, тяготились необходимостью присутствовать при производстве обследований, уклоняясь от участия в работах членов комиссии и проявляя в этом отношении, за редкими исключениями, индеферентизм, совершенно не соответствовавший важности вопроса. Придерживаясь пассивного отношения к работам партий, они сообщали последним сведения лишь по общим вопросам, отговариваясь незнанием всякий раз, когда от них требовалось заключение по какому-либо конкретному предмету, и в тех случаях, когда был замешан частный' интерес одного из их доверителей.

Кроме того, нельзя не отметить, что поверенные обеих сторон принимали участие в работах партий лишь в своих селениях и в обследованиях, производившихся ими в селениях противной стороны, они, в виде общего правила, участия не принимали. Некоторое исключение в этом отношении представляли выборные от кешкелевзимателей.

Отказавшись вследствие изложенного от первоначального предположения выяснить, кому именно от лезгин должен отбывать повинность каждый из поселян кешкельных селений, комиссия прибегла для учета размера повинности к следующему приему. Она постановила произвести поименный опрос всех кешкелеплательщиков каждого кешкельного селения и всех лиц, получающих доход с этих селений о размерах повинности, и полученные итоги сравнить. Если бы оказалось, что показания обеих сторон о размере кешкельной повинности сходятся, то признать их правильными и общий размер повинности определить сообразно с согласными показаниями сторон. В результате такого приема оказалось, что показания поселян совершенно сходятся с показаниями лезгин по 25 селениям округа, причем сравнение полученных итогов с данными о размерах кешкельной повинности округа, имевшимися в делах Закатальской поземельной комиссии 1870 — 1872 гг., показало, что, за исключением некоторого количества выкупленных кешкелей в 1908 году, кешкельная повинность отбывается в этих селениях в том же размере, что и сорок лет назад.

По шести селениям — Алиабад, Верхиан, Мосул, Загам, Ляляло, Чобанколь — Соответствия между показаниями поселян и взимателей не. получилось, так как притязания последних значительно превышали то, что показали за собой плательщики. В виду такого обстоятельства комиссия произвела по перечисленным селениям вторичный учет повинностей по отдельным кешкелям и кешкельным участкам каждого данного селения, с точной регистрацией тех долей кешкелей, которые были поселянами выкуплены, так что размеры повинности, следующей с поселян этих селений, должны быть признаны зарегистрированными с точностью.

В частности, по сел. Мосул оказалось, что поселяне при первоначальной регистрации следующую с них повинность показали в половинном размере против того, что с них следовало согласно данным комиссии 1870-1872 гг. и сведениям местной администрации и податной инспекции, причем не могли указать, когда именно и по чьему распоряжению последовало уменьшение мосульского кешкеля. Вследствие этого комиссия сама установила общую сумму повинности этого селения согласно действительной норме ее, приняв во внимание точно [129] учтенные ею выкупленные кешкели и записав эту сумму за всем обществом сел. Мосул, а не за отдельными дымами, в виду категорического отказа поселян давать комиссии вторично какие бы то ни было показания.

Но и после этого сумма повинностей, определенная кешкелеполучателями, значительно превышала определенную комиссией. В частности по отдельным селениям процент превышения составлял: по сел. Алиабад — 7,06; Верхиан — 8,74; Мосул — 5,72; Загам — 5,44; Ляляло — 6,22 и Чобанколь — 9,64. Несмотря на принятые старания, кешкелевзиматели не соглашались исправить свои показания, и потому, приняв во внимание, что повинности поселян были учтены точно и увеличить их размеры оказалось невозможным, комиссия вынуждена была по спискам кешкелевладельцев, получающих доход с перечисленных шести селений, уменьшить долю каждого кешкелевладельца на указанный выше процент.

В результате своих работ комиссия составила по каждому селению округа списки всех кешкелеплательщиков и кешкелевладельцев с показанием против каждого имени доли следующей повинности в туземных мерах (тагары и чанахи) и денежной оценки каждой доли, по ценам, утвержденным комиссией при участии представителей сторон.

По двум кешкельным селениям — Мосул и Чудуло, поименных списков плательщиков не составлялось: по первому селению в виду обстоятельств, указанных выше, а по второму — на том основании, что уплата чудулинского кешкеля в равных долях возлагается по раскладке общества на весь наличный состав дымов. Поэтому, в обоих поименованных селениях кешкельная повинность записана за всем сельским обществом.

По всему округу ежегодно размер кешкельной повинности определен в 22 042 р. 84 к.

В раятских селениях обследование повинностей производилось при деятельном участии как поселян, так и беков, причем в огромном большинстве случаев комиссией размер повинностей был определен согласно указаниям обеих сторон, почти не расходившихся в своих заявлениях по этому вопросу, и по этим селениям комиссией были составлены поименные описки получателей повинностей и плательщиков.

Относительно списков этого последнего рода необходимо иметь в виду следующее.

Раятские повинности отбываются лишь теми дымами, которые принимают участие в пользовании общественной землей; следовательно, общий размер повинности по каждому раятскому селению не представляет величины определенной, и последняя находится в зависимости от числа дымов в данное время. При таких условиях, поименные списки раят не имеют того значения, какое имеют списки кешкелеплательщиков: последние в виду индивидуального характера кешкельной повинности, представляют перечисление лиц, являющихся непосредственно ответственными пред получателями, тогда как списки наличных раят были составлены лишь для выяснения общей суммы повинности по каждому селению и в случае выкупа повинностей выкупная сумма должна быть ежегодно распределяема по раскладке между наличным числом дымов ко времени каждой раскладки.

Общий годовой размер раятской повинности определен был комиссией в 6 454 руб. 2 1/2 коп.

Общая лее сумма всех ежегодных повинностей, уплачиваемых поселянами Закатальского округа, составляет 28 496 руб. 86 1/2 коп.

В основание такой оценки существующих в Закатальском округе [130] повинностей были положены средние цены, существовавшие в округе на предметы повинностей за время с 1902 по 190с г., причем самые цены определены были путем опроса на местах представителей сторон, торговцев и пр., а также на основании сведений податной инспекции и окружной администрации. Представители беков, получающих повинности с раят, цены, определенные партиями, признали правильными.

Кешкелевладельцы лишь одного селения Джары просили о повышении цен на зерновые продукты, поселяне 4 зависимых селений округа просили о понижении цен, но заявления эти комиссией при участии представителей сторон признаны были не заслуживающими уважения.

По Дагестанской области совещание признало необходимым поручить начальникам округов и податным инспекторам выяснить совместно, какие из повинностей считаются в настоящее время в каждом из зависимых селений существующими, перевести эти повинности на денежную оценку по местным ценам, привести количество уплачиваемых поселянами повинностей в связь с размерами владеемой ими земли, предъявить результаты своих исследований заинтересованным сторонам, отобрав у них, в случае надобности объяснения, почему именно стороны не согласны с выводами начальника округа и податного инспектора о размере и роде повинностей. Для организации и руководства работами начальников округов и податных инспекторов в Темир-Хан-Шуре, под председательством военного губернатора Дагестанской области в составе названных должностных лиц и при участии представителей от заинтересованных сторон, была образована временная областная комиссия. К руководству по выполнению этой работы была дана одобренная наместником его императорского величества на Кавказе инструкция, сообразно которой денежная оценка подлежащих выкупу повинностей должна была производиться по обычным местным ценам. Так как эти сведения должны были послужить основанием для определения общей суммы, потребной для ликвидации зависимых отношений, являющейся отражением действительно существующих в настоящее время отношений между беками и поселянами, то производящим обследование лицам поручено было обратить особое внимание на то, чтобы ими были зарегистрированы повинности, действительно ныне отбываемые бекам. Повинности, прежде существовавшие, но впоследствии не отбывавшиеся, должны считаться упраздненными. Самый же размер повинностей должен был быть определен не по нормам, применявшимся раньше, а по современным, нередко значительно уменьшенным против прежних.

Дагестанская областная комиссия по вопросу о расценке повинностей и определении размера их дала следующие - руководящие указания лицам, производящим обследования на местах: 1) под термином «местные цены» надо понимать рыночную цену известного района селений, находящихся в одинаковых экономических условиях, за последние три года и притом после сбора урожая и 2) при выяснении повинностей поселян к бекам должны быть зарегистрированы все те повинности, которые подлежат отбыванию, за исключением лишь потерявших в настоящее время свое значение, или неподдающихся учету или наконец на неотбывание которых со стороны беков не было выражено никакого протеста в форме иска в судебных учреждениях.

Выполнение означенного поручения не вызвало особых затруднений по большинству округов области, кроме Северо-Табасаранского участка Кайтаго-Табасаранского округа. Здесь, как изложено выше, раяты перестали отбывать повинности бекам уже 10 — 12 лет назад, вследствие [131] него они теперь считают себя свободными от каких-либо обязательных отношений к бекам. Начальник округа и податной инспектор, приняв во внимание, что отбывание повинностей прекращено самовольно, что беки постоянно добиваются восстановления своих прав в судебном и административном порядке и что поэтому повинности поселян не могут считаться упраздненными, определили размер их по тем нормам, по которым они фактически отбывались в последние годы отбывания раятских повинностей в Кайтаго-Табасаранском округе.

К этому же периоду времени приурочена была норма расценки повинностей.

В виду того, что аналогичные работы по Закатальскому округу, оконченные раньше, чем в Дагестане, дали добытые практикой приемы обследования, а также указания, которые желательно было бы применить и к дагестанским работам, в названную область были командированы работавшие в Закатальском округе чины канцелярии наместника и податной инспекции для обозрения трудов начальников округов и податных инспекторов и для объединения и направления сообразно практике закатальской комиссии.

Ознакомившись с произведенными работами, командированные чины произвели в них некоторые изменения, наиболее существенные по округам Темир-Хан-Шуринскому и Кайтаго-Табасаранскому, где повинности отбываются в наибольших размерах, а отношения между поселянами и беками неудовлетворительны. Поставив ближайшей своей задачей склонить обе стороны способствовать ликвидации зависимых между ними отношений путем полюбовных соглашений по вопросу о размере повинностей и оценке их, командированные чины достигли добровольных соглашений по этим вопросам по преобладающему большинству селений Темир-Хан-Шуринского округа. (В результате таких соглашений последовало некоторое изменение как в размере повинностей, так и в определении цен их, в соответствии с чем общий размер этих повинностей по денежной оценке, установленный начальником округа и податным инспектором в 7 900 руб., окончательно определился в 6 114 руб. Совершенно не последовало никаких соглашений по Кайтаго-Табасаранскому округу. В Северо-Табасаранском участке этого округа поселяне вообще отрицали какие бы то ни было права беков на получение повинностей; в Нижне-Кайтагском участке между сторонами разногласие происходило, главным образом, по вопросу о ценах на предметы повинностей. Руководствуясь судебными решениями, представленными некоторыми беками Табасарани, командированные чины произвели по нескольким селениям округа изменения и в размере повинностей. Что же касается оценки этих повинностей, то способ определения цен на предметы повинностей признан был несоответствующим ни практике закатальских работ, ни указаниям Дагестанской комиссии.

Начальник округа и податной инспектор по значительной части округа оценку повинностей произвели по данным того периода времени, когда повинности поселянами еще отбывались, в том соображении, что и самый размер повинностей определен по данным того же времени. Между тем к данным этого времени в вопросе о размере повинностей по необходимости пришлось обратиться потому лишь, что, как изложено выше, за последние 10 лет табасаранские раяты перестали отбывать повинности. Но так как последние признаны юридически существующими ко времени производства работ, т. е. к 1908 году, хотя и в размерах прежних годов, то и оценка этой ныне существующей обязанности должна бы производиться сообразно указаниям, данным главным начальником края, областной комиссией и в [132] соответствии со способами оценки в остальных районах Дагестана я в Закатальском округе, т. е. по средним ценам последних годов.

Что касается повинностей по Нижне-Кайтагскому участку названного округа, где отбывание повинностей никогда не прекращалось, то и там оценка повинностей казалась несколько низкой. В виду этого командированные чины, приняв во внимание существующие средние цены последних годов, повысили расценку повинностей по всему Кайтаго-Табасаранскому округу, в результате чего общая сумма их вместо 15 494 р. определилась в 18 349 руб. 10 коп., каковая сумма впоследствии, по жалобе одного из беков, была повышена областной комиссией еще до 18 612 руб. 10 коп.

Менее значительные изменения в размере и цене повинностей сделаны были также по Кюринскому округу, где отбывание повинностей вообще не вызвало споров и по Казикумухскому. О всех изменениях в определении размеров и оценке повинностей сделаны отметки в ведомостях обследования.

Дагестанская областная комиссия утвердила повышенную расценку повинностей, что вызвало возражения местных начальников округов и податных инспекторов.

Как беки, так и поселяне были письменно поставлены в известность об установленном размере и оценке повинностей, причем им дан достаточный срок на подачу заявлений о несогласии со сделанными определениями в областную комиссию. Таковых заявлений не поступило вовсе по округам Кюринскому, Аварскому, Казикумухскому и Самурскому, вследствие чего комиссия утвердила результаты произведенного по этим округам обследования с теми изменениями в отношении размера повинностей и расценки их (повышенной), какие сделаны были командированными из Тифлиса чинами.

По Темир-Хан-Шуринскому округу подано было несколько прошений поверенными поселянских обществ, ходатайствовавших об уменьшении исчисленных размеров повинностей, следующих с них, или даже о полном освобождении их от отбывания повинностей, и заявление одного бека по сел. Эрпели о повышении размера повинности.

Просьбы эти областной комиссией не удовлетворены.

По Кайтаго-Табасаранскому округу, точно так же, поселянами сделан ряд заявлений, об освобождении их от раятской зависимости, каковые заявления оставлены без последствий.

Что касается беков, то по Нижне-Кайтагскому участку с их стороны вовсе не последовало выражений неудовольствия на оценку следующих в их пользу повинностей ни в областной комиссии, ни впоследствии, главному кавказскому начальству, ни центральному правительству. В большинстве случаев они изъявили согласие с оценкой повинностей, произведенной командированными чинами, в чем от них отобраны расписки. Обстоятельство это заслуживает быть отмеченным в виду того, что немногочисленные Кайтагские беки являются наиболее крупными и заинтересованными получателями раятских повинностей по названному округу. Поверенный одного из таких беков, которому принадлежит право на наибольшую часть повинностей, гвардии генерал-майора Уцмиева, признавая приемлемой расценку повинностей, утвержденную областной комиссией, выразил лишь пожелание, чтобы выкупная сумма была выдана, по осуществлении реформы, наличными деньгами и притом единовременно.

Названный землевладелец просил об увеличении размера следующей ему повинности лишь по сел. Каякент, определенного, по его мнению, местными чинами и командированными чиновниками [133] неправильно. Ходатайство это комиссия удовлетворила, определив годовую стоимость повинности по сел. Каякент вместо 1 150 руб. В 1 440 руб.

Жалоба другого лица — Казай-бека Уцмиева об увеличении числа раятских дымов по сел. Туманляр признана не подлежащей удовлетворению.

Что касается табасаранских беков, то одна часть их не сделала никаких возражений по поводу результатов произведенного обследования принадлежащих им повинностей; другая же часть сделала ряд возражений как по вопросу об определении размеров повинностей, так и оценке их.

Сущность их заявлений, изложенных в жалобе беков табасаранских председателю совета министров и в прошении на имя наместника его императорского величества на Кавказе землевладельцев селения Мугатыр и Митаги, заключалась в том, что определение размеров повинностей, следующих в их пользу, должно было быть сделано не по действительно применявшимся нормам, а по нормам, определенным сословно-поземельной комиссией на основании так называемых инструкций. Кроме того, беки табасаранские находили и оценку повинностей чрезмерно низкой, предлагая свою, приближающуюся к справочным ценам администрации.

Выше было изложено, что определение размеров и видов повинностей, сделанное в так называемых инструкциях и ведомостях, относится к концу 60-х годов прошлого столетия; между тем, несомненно, что в настоящее время раятские повинности отбываются беками далеко не по тем нормам, по каким они были зарегистрированы в указанное время местной администрацией и южно-дагестанской сословно-поземельной комиссией; кроме того, многие виды повинностей вовсе перестали отбываться.

Ввиду этого и принимая во внимание, что согласно указаниям, преподанным наместником его императорского величества на Кавказе, выкупу подлежат лишь действительно существующие повинности, отбываемые по современным нормам, причем оценка их должна быть произведена по обычным местным ценам, комиссия заявления эти оставила без удовлетворения, кроме одного, поданного по сел. Мугатыр, о включении в число зависимых поселян 6 еврейских дымов.

При обследовании повинностей было выяснено, что в 1908 году целый ряд селений Дагестанской области должен быть признан свободным от отбывания повинностей по следующим основаниям. Селения Имам-Кули-Кент. Барбар-Кент и Махмуд-Кент, Кюринского округа, Хулисма, Бурши, Чаравалю, Сумбат и Кулюшад, Казикумухского округа и Цалкита, Аварского округа, издавна прекратили отбывать повинности при молчаливом согласии прежних получателей их. Сел. Эчеды, Андийского округа, и Ишкарты, Темир-Хан-Шуринского округа, выкупили свои повинности. По сел. Нита, Накитль и Датун отбывание повинностей прекращено по судебному приговору. Наконец, от получения повинностей по сел. Кафыр-Кумык, единственному в области, отказался добровольно за себя и за свое потомство местный бек князь Тарковский.

По всем селениям области составлены ведомости, заключающие в себе описание повинностей по каждому селению с переводом их на денежную оценку, с указанием тех беков, в пользу которых повинности отбываются.

За всеми произведенными изменениями областная комиссия определила ежегодные повинности поселян Дагестанской области в следующих цифрах. [134]

Темир-Хан-Шуринский округ 8514 — 80

Кайтаго-Табасаранский 1812 — 10

Кюринский 472 — 09

Казицумухский 71 — 30

Самурский 635 — 65

Аварский 72 — 60

Итого 31330 — 94

Расценка эта, по заключению военного губернатора Дагестанской области, установлена по нормам в высшей степени умеренным, не подлежащим ни в какой мере дальнейшим сокращениям без опасения нарушить справедливые интересы взимателей повинностей.

Общий же ежегодный размер повинностей-по Дагестанской области и Закатальскому округу, по денежной оценке 1908 года, определяется в сумме 58 727 руб. 80 1/2 коп.

Соображения о способах ликвидации зависимых отношений.

При обсуждении оснований, по которым должна быть произведена ликвидация зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам в Дагестане и в Закатальском округе, необходимо, прежде всего, разрешить вопрос о том, подлежат ли эти районы или какая- либо часть их действию высочайшего рескрипта 6 декабря 1846 года, положенного в основание решения сословно-поземельного вопроса в прочих мусульманских провинциях Закавказья. Бели б этот вопрос пришлось разрешить в положительном смысле, то реформа зависимых отношений в Дагестанской области и в Закатальском округе представлялась бы в следующем виде: на эти районы пришлось бы распространить действие поселянского положения 14 мая 1870 года с необходимыми, по местным условиям, изменениями, или же выработать новое местное положение, а затем выкуп признанных этим положением повинностей произвести на общих основаниях, т. е. по капитализации стоимости их из 6%. Такое решение вопроса представлялось бы справедливым, так как не было бы оснований производить ликвидацию зависимых отношений в указанных частях Закавказья иначе, чем в остальных местностях края, коль скоро права местных получателей повинностей, не отличаясь какими-либо особенностями, подлежат действию одного и того же закона — рескрипта 6 декабря 1846 г.

Обращаясь к рассмотрению этого вопроса, необходимо признать, что по обнародовании рескрипта высшая в крае власть не сомневалась в том, что он не подлежит применению в Закатальском округе и в тех частях Дагестана, которые, хотя и считались входящими в состав Закавказского края, но не находились под непосредственным русским управлением, к каковым частям надлежит отнести шамхальство Тарковское, ханства: Аварское, Кюра-Казикумухское и Мехтулинское и земли лезгин, т. е. большую часть нынешнего Дагестана. По крайней мере, и самого вопроса о распространении рескрипта на эти районы в то время не возбуждалось. Возможность применения рескрипта к тому краю предполагалась лишь в пределах бывших Дербентского (в состав которого входили нынешние Кайтаг и Табасарань) и Кубинского уездов тогдашней Дербентской губернии. Образованной в 1848 году дербентской комиссии и было поручено рассмотреть вопрос о применении к этому краю изданных в развитие рескрипта положений. Комиссия эта, окончив свои работы в 1852 году, составила списки беков, за коими, по ее мнению, подлежат укреплению, по силе рескрипта, населенные земли, но заключения ее, как изложено выше, [135] утверждены не были. Таким образом, рескрипт 6 декабря 1846 года не получил распространения ни в Закатальском округе, ни в Дагестанской области, и самый вопрос о возможности применения указанных им начал к разрешению местного сословно-поземельного вопроса в зависимых селениях до сего времени остается открытым.

В случае признания возможности применить эти начала к проектируемому ныне прекращению зависимости поселян Дагестана и Закатальского округа пришлось бы и в настоящем случае использовать принятый всеми крестьянскими и поселянскими законоположениями выкуп существующих поселянских повинностей в пользу беков и кешкелевладельцев путем капитализации их из 6 %. Способ этот до сего времени повсюду был применен к надельным землям, принадлежащим владельцам на праве собственности, т. е. в этом случае погашалось право помещиков не только на повинность, но и отчуждалось у них и самое право на землю; другими словами, это был выкуп земли крестьянами. Но прежде чем высказываться за подобный способ ликвидации, необходимо было бы установить, что до присоединения Дагестана и Закатальского округа к России земли, состоящие в пользовании поселян, принадлежали местным ханам, бекам и кешкелевладельцам на вотчинном праве, или же что такое право, если оно не принадлежало им в то время, было им предоставлено при русском правительстве. О случае, если бы оказалось, что такие права имелись у владельцев во времена ханского управления или предоставлены им после, то, конечно, единственным способом прекращения зависимых отношений поселян от беков являлся бы выкуп повинностей по означенной капитализации. В противном случае должен быть найден иной способ.

В общем характере отбываемых поселянами Закатальского округа и Дагестанской области повинностей едва ли можно сомневаться: они отбывались или в виде дани покоренного племени (кешкельная повинность) или за труд управления, были чем-то вроде государственных податей, а не платой за пользование землей.

Наиболее отчетливо подобный публично-правовой характер поселянской зависимости проявляется в институте кешкельного права. Последнее возникло в результате покорения лезгинами аборигенов нынешнего Закатальского округа, обложенных победителями кешкельной данью. Таким образом, возникновение этой повинности указывает на ее неземельный характер. Точно так же в современном строе этого института не имеется ни одного вотчинного признака. Кешкелевладельцы не только не имеют никаких прав на кешкельную землю, но даже не могут указать того участка земли, с которого им отбывается кешкель. Вся кешкельная земля находится и ничем неограниченном со стороны кешкелевладельцев пользовании и распоряжении поселян.

Происхождение раятской зависимости Закатальского округа аналогично кешкельной. Елисуйские султаны, по происхождению дагестанские лезгины, в состав владений которых входила восточная часть нынешнего Закатальского округа (район раятских селений), явились покровителями коренного населения, которое и было обложено различными повинностями, имевшими значение дани за управление; среди повинностей главную роль играл хлебный оброк, имевший много общего с кешкельной данью. Часть доходов с поселян султаном была предоставлена бекам, членам владельческого дома, между которыми и были распределены раятские селения, разумеется, на том же праве, на каком пользовался доходами с них султан. Таким образом, и здесь первоначально повинности носили характер административный, но впоследствии, по присоединении султанства Елисуйского к России в 1844 г., [136] влияние беков, ставших более самостоятельными, усилилось, и они стали присваивать вотчинные права, вмешивались в распоряжения поселянскими землями, занимая их и произвольно увеличивая обложение. Без сомнения, развитию частноправных отношений между беками и поселянами много способствовало и заселение территории бывшего султанства выходцами из соседних провинций, оседавшими на предлагаемых управителями-беками условиях на землях, составлявших, без сомнения, часть государственной территории султаната, а не предмет частного обладания беков.

Обращаясь к Дагестанской области, необходимо прежде всего отметить, что во всем этом крае повинности поселян носят неземельный характер даже там, где они отбываются произведениями земли. Выше, в очерке зависимых отношений в Дагестане было подробно указано, что основанием для отбывания повинностей там является не земля, а рабочая сила.

Беки не заинтересованы в количестве земли, находящемся в пользовании поселян, и при разделе совладельцами прав на повинности они распределяют последние между собой не по количеству поселянской земли, а по числу дымов. Поселянские повинности в Дагестане не имеют прямого отношения ни к трудоспособности отдельной податной единицы, ни к ее состоятельности, ни к земельной обеспеченности: как бы различно ни было количество земли у отдельных поселян, они все вносят повинности бекам в одинаковом размере.

Еврейское население зависимых селений, не имея вовсе долевых угодий, а владея лишь землей под постройками, тоже уплачивает повинности бекам. Существуют раяты, проживающие на землях свободных селений, следовательно не владеющие в собственном смысле этого слова раятской землей (селения Кайтаго-Табасаранского округа Берекей, Вели-Кент), и тем не менее уплачивающие бекам повинности.

Этого не могло бы быть, если бы отбывание повинности обусловливалось пользованием бекской землей.

Командированная в 1901 году в Дагестанскую область временная комиссия обнаружила, при объезде раятских селений, что некоторые раяты, утратив свои земельные участки, приобрели себе новые в черте земель свободных селений и, несмотря на это, продолжают нести повинности бекам. Наоборот, свободные поселяне, приобревшие земельные участки у раят, никаких повинностей бекам не несут.

Для характеристики поселянских повинностей, как института неземельного, может служить и существование такого рода повинностей, которые, без сомнения, проистекают из неземельных прав беков. Так, в некоторых селениях беки получили определенную плату за право выхода женщины замуж: девушки — в большем размере, вдовы — в меньшем.

В некоторых селениях Кайтаго-Табасаранского округа существовала обязанность раят уплачивать беку некоторое количество зерна с заработков на стороне. В селениях с развитым садоводством беку уплачивалась пошлина за покупаемые у раят фрукты.

Все эти повинности ныне не существуют. В настоящее время отношения беков к раятам выражаются лишь в праве получения повинностей. Самой землей поселяне распоряжаются вполне самостоятельно, не испрашивая разрешения бека. Единственным определенным указанием на принадлежность раятских земель бекам является поступление выморочных поселянских участков в их пользу. Впрочем, по обследованиям поземельных комиссий, право это встречается спорадически и является, по-видимому, далеко не установленным. Но помимо того, что это не было общим правилом, и выморочные земли поступали обыкновенно [137] сельскому обществу, бек при прежнем деспотическом правлении всегда имел возможность захватить свободный участок, больший, чем сельское общество.

Таким образом, у дагестанских беков не имеется ни одного из признаков нрава собственности на землю, состоящую у поселян: ни права владения, ни пользования, ни распоряжения, хотя бекам принадлежат сервитутные права на земли поселян (и обратно), наличность каковых ограниченных вещных прав, не обозначает, впрочем, принадлежности владельцам сервитутов и самой земли.

В общей массе зависимых селений Дагестана совершенно иной характер носят повинности одного селения Кая-Кент, Кайтаго-Табасаранского округа. В пользовании поселян этого общества состоит участок пахотной земли, мерой приблизительно 360 десятин, купленный некогда отцом нынешнего бека этого селения и переданный обществу на вечные времена под условием уплаты поселянами пшеницы в количестве от 1 000 до 1 500 саб (Саба — мера для зерна, равная 1 пуду 16 фунтам).

Неземельный характер повинностей поселян Дагестана является естественным результатом тех исторических и бытовых обстоятельств, вызвавших к жизни этот институт.

Зависимые отношения существуют лишь в тех частях Дагестана, которые входили в состав прежних туземных владений, во главе которых стояли наследственные правители, носившие различные наименования (хан, шамхал, кадий, уцмий, майсум). Правители эти, взимавшие с населения различные подати и повинности, раздавали членам своих семейств или приближенным лицам в управление отдельные районы своих владений, предоставляя таким второстепенным управителям - бекам и владетельские доходы с подчиненных им деревень. Этим объясняется то обстоятельство, что в северной Табасарани взимателями раятских повинностей являются беки Табасаранские, потомки бывшего правителя Табасарани — кадия; в Нижнем Кайтаге — потомки бывшего владетеля уцмия, беки Уцмиевы; в южной Табасарани в числе других — беки Майсумовы, потомки местного майсума — и т. д., т. с. совершенно так же, как в Закатальском округе, где раяты отбывают повинности членам бывшего владетельного дома.

Такая раздача деревень в управление практиковалась еще в сравнительно недавнее время; так, например, в Кюре до 1812 года вовсе не было беков, и поселяне не отбывали бекских повинностей. С назначением в 1811 году Кюринским ханом Аслан-хана вслед за ним прибыли в Кюру и его многочисленные родственники из Казикумуха, которым он стал раздавать в управление деревни Кюринского ханства. Таким образом, бекское сословие появилось в этой части Дагестана при русском управлении.

Время и обстоятельства возникновения повинностей кюринских поселян бекам не оставляют никакого сомнения в том, что повинности эти — неземельного происхождения.

Другим, не менее характерным примером возникновения поселянских повинностей бекам являются повинности селений Луткун и Яллах, Самурского округа. Жители этих селений добровольно поступили под покровительство Казикумухских ханов с обязательством платить им за покровительство определенную хлебную дань, впоследствии уступленную одним из ханов Какинским бекам, нынешним взимателям этих повинностей.

Переход состоящих в управлении беков деревень с Правом получения доходов по наследству, естественно мог привести беков к тому [138] убеждению, что деревни эти принадлежат им на вотчинном праве, убеждению, которое с водворением русского управления и с постепенным проникновением русских правовых взглядов и понятий о поместном владении, должно было окрепнуть в направлении, совершенно несоответствующем истинной природе бекских прав. Подобному перевороту в представлениях беков на характер их отношений к поселянам, без сомнения, способствовало и отношение к этому вопросу русского правительства. Традиционное, после Ермолова, невмешательство русской власти во внутренние дела местных владений, соединенное с поддержанием всех особенностей местной правовой жизни, возведенное в принцип при кн. Барятинском, было причиной того, что владетели и беки получили возможность развивать и усиливать свои права по отношению к поселянам, истолковывая их в желательном для них смысле. Без сомнения, много способствовали развитию убеждения беков в принадлежности им прав на самые земли, населенные рантами, работы дербентской комиссии, которая, приступив к обследованию вопроса о населенных имениях, могущих быть укрепленными за беками в порядке рескрипта 6 декабря 1846 года, внушила бекам уверенность, будто населенные поселянами земли составляют собственность беков, а взимаемые ими повинности являются не вознаграждением за покровительство и охрану безопасности, а земельной рентой.

Что такой взгляд беков — новейшего происхождения это, между прочим, подтверждается тем, что в делах и переписках, производившихся по нынешней Дагестанской области до воспоследования рескрипта 6 декабря 1846 года и до образования дербентской комиссии, не имеется даже и намеков на поместные права беков. По крайней мере, упомянутая выше комиссия, работавшая в 1901 году в Дагестане по бекско-раятскому вопросу и ознакомившаяся с делами Дербентского архива, относящимися к этому вопросу, не обнаружила в них никаких сведений о земельной собственности беков, получавших повинности; самое выражение «населенное имение», впоследствии столь употребительное, тогда вовсе не встречалось, и определяемое им понятие было чуждо народу. Всюду шла речь о деревнях и их управлении, о доходах с них, без всякого отношения к земле.

Если первоначально русское правительство не заблуждалось относительно природы бекских и ханских прав, не стесняясь за измену отнимать доходы с деревень и отдавать их другим лицам, то впоследствии оно само же не смогло предотвратить превращения бекских прав в институт частного права даже в тех случаях, когда истинное значение этих прав было вполне ясно. В этом отношении весьма характерен следуюший пример. В 1847 году князь Воронцов, вследствие спора заселения Урума, Дургели и Параул, Темир-Хан-Шуринского округа, предписал разъяснить шамхалу Тарковскому, что деревни эти, отданные Ермоловым Мехти-шамхалу в вознаграждение услуг, оказанных последним русскому правительству, «не составляют его личной собственности, но достояние шамхальского дома, и не могут быть шахмалами без согласия правительства отчуждаемы, так точно, как и другие части шахмальства», почему шахмалу «предоставляется право пользоваться доходами и повинностями с жителей по обычаю края, но с тем однако же условием, чтобы все взаимные отношения жителей и обычаи касательно пастбищ, воды и пр. отнюдь не изменились в том положении, как это существовало издревле до поступления деревень к разным владельцам...» Несмотря на этот ясно выраженный взгляд правительства относительно деревень, принадлежащих ханам и бекам условия пользования ими остались неизмененными на [139] практике, и теми же деревнями, по поводу которых последовало вышеприведенное разъяснение князя Воронцова, князь Абумуслим Тарковский распоряжался на том же праве, как и своими родовыми, отчуждая их по своему усмотрению; так например, сел. Параул отдало было им в 1853 г. в пользование сыну своему чанке Таймаз-хану, а некоторые из населенных участков проданы в частные руки.

В настоящее время селения Дургели и Параул принадлежат к числу зависимых селений.

Укреплению взглядов беков на принадлежавшие им доходы, как на предмет частного обладания, не могла не способствовать следующая непоследовательность, допущенная правительством уже в новейшее время, при окончательной ликвидации местных туземных владений Дагестана.

В 1865 году было упразднено Кюринское ханство, преобразованное в округ. Последнему хану была пожалована денежная пенсия, и взамен всех угодий, которыми он пользовался по званию хана, отведен в вечное и потомственное владение в Кюринском округе из так называемых ханских земель участок земли в количестве 4 000 десятин. Жители Кюринского округа, взамен всех отбываемых казенных и ханских налогов, были обложены общим денежным сбором. Но, освободив жителей Кюринского округа от уплаты повинностей, отбывавшихся непосредственно хану, русское правительство не освободило их от отбывания повинностей бекам, между тем, упразднить и эти повинности представлялось бы вполне справедливым, так как права кюринских беков, родственников и приближенных кюринского хана, были того же происхождения, что и ханские, возникнув не более как за 50 — 55 лет до упразднения ханства из права управления, а не из обладания землей.

Совершенно то же повторилось с упразднением бывших туземных владений нынешнего Темир-Хан-Шуринского округа — шамхальства Тарковского и ханства Мехтулинского. В 1867 году шамхальство и ханство были упразднены, причем последний шамхал князь Шамсудин-хан добровольно отказался от всех повинностей, следовавших ему «по званию шамхала и землевладельца» с подвластных ему деревень. От уплаты таковых же налогов хану мехтулинскому подвластное ему население было освобождено по высочайшему повелению.

Между тем, за беками, пользовавшимися повинностями в селениях бывших шамхальства и ханства, таковые были сохранены, и они ими пользуются до сего времени, хотя права на получение этих повинностей, уступленные им правителями, подлежали упразднению по тем же основаниям, по каким было признано необходимым упразднить все вообще политические права в местных туземных владениях.

Наиболее всего распространено убеждение в принадлежности раятской земли взимателям повинностей среди беков Кайтаго-Табасаранского округа, в котором зависимые отношения и размер повинностей достигли наибольшего развития.

В подтверждение земельного происхождения взимаемых ими повинностей местные беки, между прочим, ссылались при обследовании повинностей в 1908 году на то, что многие из раят, в особенности жители так называемых терекемейских селений (расположенных на берегу Каспийского моря севернее Дербента) являются переселенцами из других мусульманских провинций, водворенных на землях уцмия, под условием отбывания повинностей. Факт этот, однако, опровергается преданием об обстоятельствах заселения этого района Кайтаго-Табасаранского округа, записанным и внесенным в составленный председателем южно-дагестанской сословно-поземельной комиссии полковником Мадатовым исторический очерк южного Дагестана. Оказывается, что [140] терекемейские земли принадлежали жителям верхнего Кайтага и отчасти башлинцам. За сопротивление, оказанное ими уцмию Султан-Ахмеду, последний перебил часть их, отнял земли и заселил выходцами из разных мест, предоставив таким образом последним не собственные пустопорожние земли в качестве землевладельца, а отнятые им у неприятеля в качестве правителя. Следовательно, и версия о заселении Терекемейского района колонистами не может служить доказательством принадлежности этих земель потомка уцмия на вотчинном праве.

Беки Темир-Хан-Шуринского округа (за немногими случайными исключениями) и Кюринского не заявляют претензий на принадлежность им состоящих в пользовании поселян земель.

Вопрос о происхождении повинностей поселян Казикумухского округа (и сел. Цельмест, Аварского) остается невыясненным. Ввиду незначительного размера этих повинностей, едва ли можно предполагать в них плату за пользование землями. По крайней мере, в 1908 году, при обследовании этих повинностей, получатели их, при опросах, но придавали им такого значения и скорее всего дорожили ими как своеобразной сословной привилегией, материального интереса не представляющей.

Особое мнение члена южно-дагестанской сословно-поземельной комиссии майора Симонова и справки из архивных дел, извлеченных командированной в Дагестан в 1901 году временной комиссией, содержат в себе много фактических доказательств неземельного происхождения повинностей Дагестанской области.

На основании изложенных соображений необходимо притти к заключению, что ни ханы, ни беки Дагестанской области никогда не были владельцами населенных имений, что таковые права не были им предоставлены рескриптом 6 декабря 1846 года и что сохранившиеся на населении в пользу этих лиц повинности имели лишь характер подати в пользу правящего класса или дани завоевателям.

При таких условиях мог бы возникнуть вопрос, не следует ли за устранением ныне ханов и беков от управления и за освобождением закатальских кешкелевладельцев от политической зависимости лезгинам, отменить повинности поселян бекам и кешкелевладельцам Дагестана и Закатальского округа вовсе без всякого вознаграждения.

Директор канцелярии полагает, что подобный способ решения настоящего вопроса представляется совершенно неприемлемым ввиду следующих соображений.

Русское правительство, по введении туземных дагестанских владений в состав империи, обыкновенно давало в грамотах ханам и прокламациях народу обещание владетелям, — а в лице их и бекам, — сохранить прежнее внутреннее управление присоединяемых провинций и оставить, незыблемыми прежние права как высшего сословия, так и всей массы населения.

То же было сделано и при присоединении к России лезгинской вольной общины Закатальского округа.

Подобные государственные обязательства представляли не случайное явление, а необходимую политическую систему, усвоенную в отношении туземных владений потому, что она представляла единственное средство, которое давало возможность присоединять ханства к России и поддерживать в них внутренний порядок.

При тогдашнем состоянии внутреннего быта этих владений, при тогдашних средствах, которыми располагало русское правительство, не могло бы быть в то время и речи о полной инкорпорации их в состав империи на основаниях, одинаковых с другими частями ее. [141]

При таких условиях единственным средством для этой дели было действовать через владетелей и беков, привлекать их на сторону России, сохранять все их права в неприкосновенности, укрепляя их положение среди населения и требуя взамен внутреннего порядка в их владениях.

Оставление ханских и тем самым бекских прав неприкосновенными по трактатам, заключенным с ханами, не было какой-либо милостью со стороны русской власти; эти положения трактатов были обоюдной необходимостью для обеих сторон: для России они были conditio sine qua non присоединения Дагестана, для ханов же было выгодно входить в соглашение с Россией на условиях сохранения их прав; на этих условиях они даже содействовали России в покорении независимых ханств; такое содействие оказал, например, кюринский хан Асланбек при покорении Аварского ханства.

Но будь это подчинение ханов соединено с лишением их прав, присоединение отдельных частей Дагестана к России совершалось бы не так скоро и с гораздо большими затруднениями и жертвами.

В эти условия, правда, вносилась оговорка, что права на внутреннее управление предоставлялись, по смерти хана, тем его потомкам, которые признаны будут в этом достоинстве государем императором, но смысл этой оговорки состоял в том, что при нескольких наследниках в качестве владетеля ханства мог быть утвержден кто-либо один, и во всяком случае эта оговорка, если и допускала возможность лишения потомства хана этих прав, то не иначе, как при условии неисполнения потомками принятых на себя обязательств подданства.

В действительности, в таких только случаях ханы или их дети и считались русской властью данных им привилегий. Очевидно, что прекращение при таких условиях означенных повинностей в пользу беков и ханов без всякого вознаграждения не соответствовало бы достоинству государства.

Нужно, затем, иметь в виду, что такому прекращению повинностей не соответствовал бы образ действия русского правительства и в минувшее время.

После окончательного уничтожения в местных автономных владениях туземного управления, русское правительство, быть может вследствие неправильного понимания местных обычаев, во всяком случае не уничтожило зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам и признало за поселянами обязанность по-прежнему отбывать им повинность, впредь до общего разрешения сословно-поземельного вопроса в Дагестанской области и Закатальском округе.

Таким образом, русское правительство признало этот институт, всегда до самого последнего времени давало ему законную административную и судебную охрану, никогда не считая закономерными такие проявления, как самовольное прекращение поселянами платежа повинностей; следовательно, правительство всегда в течение последних сорока лет культивировало тот взгляд, широко проникший в сознание местного населения и в особенности высшего его сословия, что получение повинностей есть право.

Уничтожение при таких условиях этих повинностей, без вознаграждения, не соответствовало бы коренному положению нашего законодательства, не допускающего лишения кого-либо его прав, даже для государственных надобностей, без вознаграждения.

Уклонение от этого принципа, в данном вопросе могло бы создать нежелательное, с государственной точки зрения, предположение о том, что правительство игнорирует законные права беков и кешкелевладельцев в Дагестане и в Закатальском округе и применяет при местной сословно-поземельной реформе начала, противоположные тем, которые [142] были приняты во внутренних губерниях России и в прочих мусульманских провинциях Закавказья.

Наконец, прекращение зависимых отношений без всякого вознаграждения беков повело бы к полному обнищанию многих из них и к созданию группы неимущих пролетариев, неспособных к труду.

Дело в том, что значительная часть беков и кешкелевладельцев, получая из года в год доходы с подвластного населения, привыкла к праздной жизни и не обзавелась собственным устроенным хозяйством; поэтому оставить их без вознаграждения за доходы с поселян было бы равносильно лишению их единственного источника пропитания.

Основания для ликвидации зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам предуказаны наместником его императорского величества на Кавказе, изволившим высказать во всеподданнейшей записке по управлению Кавказским краем от 10 февраля 1907 года, что выдача вознаграждения указанным лицам за повинности, имеющие, по историческому происхождению, характер не столько поземельный, сколько платы за труды по управлению или дани завоевателю, является безусловно необходимой как потому, что невыплата этого вознаграждения повела бы к серьезным неудовольствиям среди беков и кешкелевладельцев, так и потому, что на Кавказе всюду отмена подобной повинности была оплачена или путем денежных выдач, как, например, у горских племен, или путем перевода крестьян на положение временнообязанных, что было сделано во всех состоящих в гражданском управлении мусульманских местностях края.

Установив, что бекам и кешкелевладельцам Дагестанской области и Закатальского округа должно быть назначено вознаграждение за отмену поступающих в их пользу с населения повинностей, необходимо решить вопрос, на каких же основаниях оно должно быть определено.

Исходным пунктом при решении этого вопроса должно служить, по мнению директора канцелярии, то обстоятельство, установленное предыдущим изложением, что повинности эти вытекают не из прав взимателей их на земли, состоящие в пользовании и владении поселян, а потому, очевидно, капитализация из 6 % этого дохода, как принято нашими законоположениями в отношении помещичьих земель, состоящих в наделе у поселян, в этом случае не соответствовала бы объему прав беков и кешкелевладельцев.

Другими же справедливыми способами вознаграждения названных лиц за утрачиваемое ими право могли бы явиться выдачи им или пожизненных пенсий или единовременного вознаграждения в размере десятилетней сложности отменяемых доходов, т. е. способы, имевшие применение в аналогичных случаях в мусульманских провинциях Закавказья. Первый практиковался в пределах нынешних губерний — Эриванской, Бакинской и Елисаветпольской, пока там не признаны были высочайшим рескриптом 6 декабря 1346 года права собственности беков на населенные земли; второй же способ был установлен в 1830 году Джаро-Белоканской областью, хотя практического осуществления не получил.

Один из этих способов мог бы быть применен и при предстоящем выкупе повинностей в Дагестанской области и Закатальском округе.

Останавливаясь на том, какой из них предпочтительней, директор канцелярии считает необходимым высказать, что назначение бекам и кешкелевладельцам пенсий представляется несправедливым в том отношении, что продолжительность получения пенсий, завися от различного возраста пенсионеров, ставила бы стариков беков и кешкелевладельцев и их семьи в далеко не одинаковые условия с взимателями повинностей более молодыми, так что лицо преклонного возраста. [143] и обладавшее большими доходами могло бы получать пожизненное вознаграждение лишь в течение очень короткого времени, и семья его, после смерти, неизбежно впала бы в бедность; наоборот, беки молодых лет за отмену незначительных по стоимости повинностей могли бы получить в течение долгого периода времени несоответственно значительное вознаграждение.

Ввиду таких обстоятельств казалось бы более правильным остановиться на втором способе вознаграждения — на уплате бекам десятилетней сложности их доходов, получаемых с поселян. Эта форма ликвидации повинностей давала бы одно общее исходное начало для всех беков по определению следующего им вознаграждения и ставила бы таким образом всех их в одинаковые условия.

Обсуждая затем вопрос, как практически должно быть определено бекам вознаграждение, г. е., должна ли быть установлена общая средняя норма вознаграждения с дыма для всех беков, или же должна быть оценена доходность каждого бека с зависимых именно от него поселянских дымов, директор канцелярии полагает, что первый способ, имеющий преимущество простоты, едва ли может быть приемлем.

Установление одной общей средней нормы вознаграждения бекам и кешкелевладельцам с каждого дыма для целой области или даже для каждого округа особо не соответствовало бы существующему сейчас в Дагестанской области и Закатальском округе строю этого института. В действительности, ни в одном из округов Дагестанской области, ни в Закатальском округе не существует общей нормы отбываемых поселянами повинностей. Напротив, размер повинностей по округам, районам и даже по отдельным селениям отличается- поразительным разнообразием, вызываемым разными историческими и экономическими условиями, влиявшими на рост повинностей.

При переводе натуральных повинностей на денежную оценку такое разнообразие их проявляется в еще большей мере. В виде наглядного примера можно указать, что, по оценке повинностей в Дагестане и в Закатальском округе в 1908 году, величина ежегодных платежей поселян бека колеблется по отдельным округам в следующих пределах: по Темир-Хан-Шуринскому округу — от 67 коп. до 2 руб. 31 коп., по Кюринскому округу — от 63 коп. до 8 руб. 65 коп., по Кайтаго-Табасаранскому — от 75 коп. до 17 руб. 91 коп., по Закатальскому (раятские селения) — от 4 руб. 47 коп. до 19 руб. 80 коп. с каждого дыма.

При таких колебаниях установление какой-либо общей нормы вознаграждения в одних случаях равнялось бы несправедливому умалению прав беков и кешкелевладельцев, получающих повинности по высокой норме, а в других случаях без достаточных оснований увеличивало бы низкие нормы.

Поэтому, коль скоро дело идет о выдаче вознаграждения за потерю их прав, последние должны быть оценены по их действительной ценности, каковая определяется оценкой отменяемых повинностей.

Само собой разумеется, что при оценке повинностей должны быть приняты во внимание лишь те из них, которые действительно отбываются или отбывались в последнее время, а не те, которые, числясь за поселянами лишь по документам, инструкциям и т. д., фактически не отбываются и должны считаться упраздненными.

Так именно и было поступлено при оценке повинностей в 1908 году.

Определенная в 1908 году на месте сумма в 58 727 руб. 80 1/2 коп., являющаяся действительным денежным выражением существующих между поселянами и взимателями повинностей отношений, должна бы быть, по мнению директора канцелярии, положена в основание имеющего быть выданного бекам и кешкелевладельцам вознаграждения за [144] утрачиваемые ими права. Размер последнего, в случае принятия проектируемого настоящей запиской способа исчисления этого вознаграждения путем помножения на десять суммы годичной стоимости повинностей, определится в 587 278 руб. 5 коп., с выдачей каковой суммы по принадлежности и должна навсегда прекратиться поселянская зависимость в Дагестане и в Закатальском округе. Уплата этого вознаграждения должна быть возложена на поселян, так что прекращение зависимых отношений в названных районах имеет осуществиться на началах выкупа.

Обращаясь к рассмотрению вопроса о том, на каких ближайших основаниях должен совершиться этот выкуп, директор канцелярии полагает, что таковой должен носить обязательный характер, так как предоставление выкупа поселянских повинностей, хотя бы и по определенной в 1908 году расценке, соглашение сторон поведет к несомненной затяжке в решении этого вопроса и вызовет еще большее обострение в отношениях поселян к бекам.

Настоящее положение раятского вопроса не дает никаких, по-видимому, оснований ожидать такого улучшения в отношениях к бекам поселян и столь значительного переворота в их настроении, при котором они добровольно согласились бы на выкуп повинностей, отбывание коих в некоторой части Дагестана ими совершенно прекращено уже много лет, причем движение это грозит захватить новые районы.

Затем, нельзя не принять во внимание и того обстоятельства, что одной из главных задач правительства при изыскании способов ликвидации поселянской зависимости, помимо ограждения справедливых материальных интересов обеих сторон, является, по возможности, безотлагательное упразднение этого института, дальнейшее существование которого, независимо от полнейшего несоответствия его современным правовым условиям, вносит раздражение в отношения двух названных групп местного населения и представляет серьезное препятствие спокойному течению местной жизни. Подобная цель лучше всего могла бы быть достигнута принудительным, при содействии правительства, выкупом поселянами своих повинностей. Содействие правительства этой операции могло бы выразиться в следующем: сумма следуемого бекам и кешкелевладельцам вознаграждения выдается им единовременно наличными деньгами из государственного казначейства с тем, чтобы она была погашена равными годичными, в течение десяти лег, беспроцентными взносами в казну поселян, которым, конечно, должно быть предоставлено право, по их желанию, произвести погашение лежащего на них долга и в более короткое время. С выдачей бекам и кешкелевладельцам из государственного казначейства следующего им вознаграждения, дагестанские и закатальские поселяне признаются свободными от какой бы то ни было к ним зависимости и обязываются лишь ежегодными платежами казне. Так как оклады этих платежей, будучи установлены по данным 1908 года, представляют определенную для каждого селения величину, то и осуществление подобного проекта не может встретить никаких особых затруднений: оно не потребует ни учреждения новых правительственных органов, ни выработки особой техники взыскания, так как наблюдение за взысканием окладов указанных платежей в казну, ведение расчетного счетоводства и другие обязанности, связанные с взиманием с бывших зависимых поселян платежей на погашение выданного получателям повинностей вознаграждения, могут быть возложены на местные учреждения министерства финансов.

Что касается порядка раскладки годичных окладов погашения между поселянами каждого селения, то решение этого вопроса не представляет [145] затруднений и отношении тех зависимых селений, в которых поселяне отбывают повинности не в качестве отдельных лиц, а как члены данного сельского общества; к числу таких селений, где отбывание повинностей проникнуто общественным началом, относятся все селения Дагестана, кроме отселка Бег-Аул. Темир-Хан-Шуринского округа, и все раятские селения Закатальского округа, а также кешкельные селения того же округа Чудуло и Мосул.

В виду такого характера отбываемых поселянами этих селений повинностей раскладка причитающейся с каждого из них суммы ежегодных взносов в казну должна быть предоставлена сельским сходам, с соблюдением правил распределения между отдельными домохозяевами причитающейся с селения суммы государственного поземельного налога или оброчной подати (ст.ст. 77 и 362 уст. о прям, над., т. V, св. зак., изд. 1903 г.).

Что касается кешкельных селений Закатальского и отселка Бет-Аул, Темир-Хан-Шуринского округов, то отбывание повинностей в них носит индивидуальный характер: обязанными отбывать повинности являются определенные лица, зарегистрированные в ведомостях обследования 190S года.

В виду такого характера повинностей в этих селениях казалось бы последовательным, не поручая раскладки следующих с них платежей сельскому сходу, привлечь к уплате таковых непосредственно отдельных поселян. Но при ближайшем рассмотрении этого вопроса нельзя не заметить, что подобное решение его на практике приведет ко многим серьезным затруднениям; на чинов финансового ведомства в этом случае легла бы непосильная работа по составлению ежегодно нескольких тысяч окладных листов, причем трудность этой работы, если даже и допустить возможность успешного ее выполнения при наличном составе соответствующих должностных лиц, усугубляется тем, что состав лиц, обязанных производить в казну платежи, ежегодно будет изменяться вследствие продаж кешкельных участков, дач в приданое, наследования и т. п. видов перехода в другие руки кешкельной земли, с пользованием которой связывается, в виде общего явления, отбывание этой повинности.

Между тем поселяне безошибочно знают, кто именно из членов сельского общества и в каком размере обязан отбывать кешкельную повинность. При таких условиях не встречается, казалось бы, препятствий к тому, чтобы и к кешкельным селениям (и к отселку Бет-Аул) применить тот же порядок распределения между домохозяевами проектируемых денежных взносов, какой установлен в отношении этих же селений правилами раскладки сумм поземельного налога и оброчной подати (ст. ст. 77 и 36а уст. о прям. нал.).

В тех селениях Дагестана и Закатальского округа, где повинности отбывает не все общество, а часть его, раскладка ежегодных платежей и. вообще, обсуждение всех относящихся сюда вопросов, должно производиться на особых частных сходах, образуемых только бывшими зависимыми, а не свободными поселянами.

В связи с проектируемым прекращением зависимых отношений поселян к кешкелевладельцам, возникает вопрос о выкупе кешкельной повинности, право на которую принадлежит казне по денежной оценке в сумме 185 рублей 95 коп.

В виду предстоящего общего уничтожения института поселянской зависимости в Дагестане и Закатальском округе могло бы возникнут, предположение об отказе казны от ее права на получение этой суммы и об освобождении лиц, уплачивающих кешкель казне, от лежащего на них обязательства без всякого выкупа последнего. [146]

Не усматривая, вообще, достаточных оснований к тому, чтобы казна, уже оказывающая по предположениям настоящей записки существенное материальное содействие поселянам к беспроцентному выкупу их повинностей, отказывалась бы от этого своего права, директор канцелярии полагает, что отказ этот, не принеся чувствительных выгод небольшому числу плательщиков казенных кешкелей, является в некотором отношении даже нежелательным.

Освобождение одних поселян Закатальского округа от лежащей на них повинности без всякого выкупа в то время, как на других будет возложена обязанность делать за прекращение кешкельной повинности, денежные взносы в казну, может показаться непонятной для поселяв несправедливостью и без сомнения вызовет среди них нежелательное неудовольствие против правительства.

В виду этого соображения директор канцелярии полагает, что и плательщики казенных кешкелей также обязаны выкупить свои обязательства путем ежегодных в течение 10 лет взносов в казну 180 руб. 95 коп. Само собой разумеется, что капитальная стоимость этой повинности (180 руб. 95 коп. X 10 = 1 809 руб. 50 коп.) не подлежит фактическому отпуску из государственного казначейства и в случае ее ассигнования в составе указанной выше суммы 587 278 руб. 05 коп., составляющей общую стоимость отменяемых повинностей по десятилетней сложности, она должна была бы быть перечислена обратно в ресурсы казны. Во избежание излишнего проведения по счетам этой суммы, ее надлежало бы вовсе исключить из общей суммы, предположенной к выдаче бекам и кешкелевладельцам.

За указанным вычитанием, пришлось бы испросить к отпуску из государственного казначейства на ликвидацию зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам Дагестана и Закатальского округа всего 585 468 руб. 55 коп. (587 278 руб. 05 коп. — 1809 руб. 50 коп).

В заключение представляется необходимым коснуться вопроса о дальнейшем действии примечания к ст. 42 инструкции по распределению государственной оброчной подати и государственного поземельного налога в Закавказском крае, утвержденной министерством финансов 5 нюня 1903 года, согласно коего при исчислении окладов государственной оброчной подати с кешкельных селений Закатальского округа надлежит наблюдать, чтобы совокупное обложение земель этих селений оброчной податью и кешкельной повинностью не превышало, по возможности, обложения оброчной податью соседних земель той же приблизительно доходности.

Директор канцелярии полагает, что изложенное правило раскладки оброчной подати между кешкельными селениями должно сохранить свою силу до полного погашения поселянами уплаченной из казны кешкелевладельцам суммы, так как, с заменой кешкельной повинности денежными платежами казне, остается прежнее основание для применения правила упомянутого примечания — необходимость облегчить для кешкельных селений тяжесть двойного обложения, государственного и кешкельного.

В случае отмены этого правила, обложение бывших кешкельных селений оброчной податью будет, по необходимости, повышено. При таком условии прекращение кешкельной повинности, с заменой ее платежами в казну, явится для поселян не ожидаемым ими давно улучшением их положения, а весьма чувствительным ухудшением. Конечно, эти последние соображения отчасти теряют свое значение, если одновременно с прекращением зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам Дагестана и Закатальского округа состоится и укрепление за местным населением земель на праве собственности, с [147] одновременной же заменой оброчной подати государственным поземельным налогом, каковому вопросу посвящено изложение второй части настоящей записки.

Изложенные основания прекращения зависимых отношений поселян к Зекам и кешкелевладельцам, в случае их принятия, должны составить содержание имеющего быть изданным в законодательном порядке особого положения.

Что же касается порядка приведения в исполнение этого положения, то выработка такового должна быть представлена соглашению наместника его императорского величества на Кавказе с министром финансов.

Представляя вышеизложенное на рассмотрение совета наместника его императорского величества на Кавказе, директор канцелярии считает долгом высказать, что давно ожидаемое местным населением прекращение зависимых отношений поселян к бекам и кешкелевладельцам было бы мерой неполной, если бы не было связано с одновременным поземельным устройством местного населения, необходимость которого вызывается следующими обстоятельствами.

В зависимых селениях Дагестана и Закатальского округа издавна существуют весьма сложные отношения между поселянами и беками на чисто земельной почве. Так, например, земли как поселян, так и беков, обременены в пользу другой стороны сервитутами весьма разнообразных видов. Многие угодия составляют предмет общего владения беков и раят. В некоторых зависимых селениях (напр., сел. Кумторкале, Темир-Хан-Шуринского округа) поселяне обязаны производить полевые работы бекам на тех земельных участках, которые отводятся последним из сельской дачи, как соучастникам в пользовании землей. Само собой разумеется, что с прекращением зависимости поселян к бейкам все местные земельные права и отношения, как совершенно самостоятельные и независимые от собственно раятского вопроса, должны остаться в том же виде, как они существовали раньше. Между тем, ввиду обостренных отношений между беками и поселянами и в связи с постоянным отождествлением беками некоторых районов края раятского вопроса с земельным, может случиться то, что поселяне, освободившись от личной зависимости, будут считать себя свободными и от обязательств собственно земельных. На этой почве между обеими сторонами могут возникнуть недоразумения чисто аграрного характера, предупредить которые представлялось бы совершенно необходимым. Целесообразным средством для устранения таких последствий является, по мнению директора канцелярии, окончательное разрешение местного поземельного вопроса в законодательном порядке путем укрепления за населением как за поселянами, так и за беками, принадлежащих им земельных прав.

В виду того, что вопрос этот имеет самую тесную связь с земельным вопросом всего вообще Дагестана и Закатальского округа, директор канцелярии полагает наиболее правильным рассмотреть и разрешить его одновременно и в связи с этим общим вопросом, на одних общих основаниях (Далее следует тексте, частично повторяющий предыдущий и не вносящий ничего существенно нового, поэтому он опускается).

Заключительные предположения.

В виду изложенного директор канцелярии полагал бы:

II. Принять следующий проект положения о прекращении зависимых отношений поселян Дагестанской области и Зажатальского округе к бекам и кешкелевладельцам: [148]

1) Зависимые поселяне Дагестанской области и Закатальского округа всех разрядов (раяты, уздени и кешкелеплательщики) с 1 января 1912 года признаются свободными от обязательственных отношений к бекам и кешкелевладельцам.

Беки и кешкелевладельцы Дагестанской области и Закатальского округа, в возмещение утрачиваемых прав на повинности поселян, получают из государственного казначейства единовременное вознаграждение в следующем размере: по Темир-Хан-Шуринскому округу — 61 148 руб., по Кайтаго-Табасаранскому округу — 186 121 руб.. по Кюринскому округу — 47 250 руб. 90. коп., по Казикумухскому округу - 713 руб., по Самурскому округу — 6 356 руб. 50 коп., по Аварскому округу — 720 руб., но Закатальскому округу — 233 159 руб. 15 коп., а всего 585 408 руб. 55 кои.

Примечание. В означенную в сей статье сумму 565 4бн р. 55 к. не включена сумма 1 803 руб. 50 коп., составляющая возмещение отменяемого права казны на принадлежащую ей кешкельную повинность по Закатальскому округу.

3) Означенная в предыдущей (2) статье сумма 555 408 руб. 55 кон., с причислением к ней 1 809 руб. 50 коп., составляющих возмещение утрачиваемого казной права на кешкельную повинность по Закатальскому округу (ст. 2, примечание), а всего 587 278 р.-05 коп., погашается поселянами ежегодными равными беспроцентными взносами в государственное казначейство в течение 10 лет, причем первый взнос делается в течение 1912 года.

4) Поселянам предоставляется, по их усмотрению, делать особые взносы, сверх установленных в примечании к предыдущей (3) статье размеров годичных платежей. Такие взносы зачитываются в уплату общей, следующей с селения суммы на погашение выданного бекам и кешкелевладельцам вознаграждения, и на этом основании со всего числящегося на поселянах данного селения долга казне слагается сумма, равная внесенной.

5) Относительно порядка распределения причитающихся с селения ежегодных платежей в казну или дополнительных взносов между отдельными домохозяевами, порядка и способов взимания таковых, а также ответственности общества за неисправный взнос их, соблюдаются правила, установленные на тот же предмет при взимании государственного поземельного налога в Закавказье (статья 77 устава о прямых налогах, том V, св. зак., изд. 1903 г.).

6) Введение расчетного счетоводства по уплате поселянами в государственное казначейство упомянутых в сем положении сумм и другие податные обязанности, связанные с исполнением сего положения, кроме применения принудительных мер взыскания платежей, возлагаются на местные учреждения министерства финансов.

7) Наместнику его императорского величества на Кавказе предоставляется издать по соглашению с министерством финансов особую инструкцию о порядке исполнения правил сего положения с тем. чтобы эта инструкция не касалась предметов, по свойству своему подлежащих законодательному или судебному рассмотрению. Инструкция эта представляется наместником его императорского величества на Кавказе правительствующему сенату для распубликования.

II. Установить следующие главные основания поземельного [149] устройства старожильческого (В связи с отменой повинностей и оставлением за крестьянами права землепользования возникла необходимость пересмотра прав землевладельцев на их владения. Законопроект, соблюдая интересы казны, предусматривал категорию местных землевладельцев на основании прав старожильцев (потомственных владельцев; за которыми в законодательном порядке предполагалось укрепить состоящие в их действительном владении (за вычетом земель крестьянского пользования) земли в собственность) населения во внегородских местностях Дагестанской области и Закатальского округа:

1) За сельскими обществами, отдельными владельцами и мусульманскими мечетями укрепляются в собственность земли, состоящие в их действительном владении.

Примечание: Настоящее правил« не распространяется на вакуфные имущества,

2) Основанием укрепления земель в собственность служит бесспорное и непрерывное владение в течение десяти лет до времени издания настоящих правил

3) На укрепленных землях сохраняется существующий порядок владения: личный, подворный или общий.

4) Существующие пользования жителей в пределах казенных лесных дач, а равно все сервитутные права, принадлежащие н осел янским обществам и отдельным владельцам на поселянские или частновладельческие угодья, сохраняются на прежних основаниях впредь до издания по этому предмету особых правил.

5) Земли, не подлежащие укреплению в порядке настоящих правил, остаются в распоряжении казны.

6) Взамен уплаты государственной оброчной подати, укрепляемые земли, обложенные таковой податью, со времени издания настоящих правил, привлекаются к обложению государственным поземельным налогом.

7) Наместнику его императорского величества на Кавказе предоставляется внести на утверждение законодательных учреждений проект правил о порядке укрепления земель в силу настоящего положения.

Об изложенном директор канцелярии, на основании п. 2, § I, ст. 35 учрежд. упр. Кавк. края, имеет честь представить на благоусмотрение совета наместника его императорского величества на Кавказе.

Директор канцелярии, в должности гофмейстера Н. Петерсон.

Текст воспроизведен по изданию: Земельные отношения в дореволюционном Дагестане // Красный архив, № 6 (79). 1936