№ 4

1783 г. 31 января. — Секретное донесение ген. Павла Потемкина фельдмаршалу Григорию Потемкину о предполагаемой войне между Дербендским ханством и Картл-Кахетинским царством и о присылке указаний для выяснения позиций России в этой войне

Его светлости высокоповелительному господину генерал-аншефу, сенатору, командующему легкою конницею и всеми иррегулярными войсками, государственной военной коллегии вице-президенту, новороссийскому, азовскому, астраханскому и саратовскому генерал-губернатору, войск тамо поселенных и Днепровской линии главному командиру, ее императорского величества генерал-адъютанту, действительному камергеру, над войсками генерал-инспектору, лейб-гвардии Преображенского полку подполковнику, кавалергардского корпуса порутчику, Новотроицкого кирасирского полку шефу, мастеровой и оружейной палаты верховному начальнику, разных иноверцев, обитающих в России, по комиссии новосочиняемого уложения опекуну и орденов российские, святого апостола Андрея, святого Александра Невского, святого велико-мученика Георгия Большого креста; королевских: прусского Черного орла, датского Слона; шведского Серафима, польских: Белого орла и святого Станислава и Гольштинского святые Анны кавалеру, князю Григорию Александровичу Потемкину рапорт. Поднося вашей светлости переводы с писем, полученных мною от шамхала тарковского Муртазалия и владельца Уцмиа Амир Хамзы, под № 1-м и 2-м, имею честь донести, что посыланной от меня к Фет Али дербентскому хану подпорутчик Батырев возвратился и подал мне замечания свои, которые здесь под № 3-м влагаю. За сим вслед прибыл сюда, посланной от вышереченного Фет-Али дербентского хана, почтенной его человек Юзбаша Аджи-бек, с пасмом, с которого копию под № 4-м подношу.

Вашей светлости в прешедших моих рапортах имел я честь донести, что послано от меня было к лезгинскому владельцу Ум-хану аварскому, дабы он не нападал более на дербентского хана и войско свое распустил.

Не безосновательно заключаю я, хотя еще не имею точного известия, сколь совет мой и мое письмо подействовали; ибо помянутой Ум-хан аварской вдруг войска свои распустил; но сия война оконченная навлекает новую, к коей хан дербентской с войскам своим приуготовляется, как, ниже сего, ваша светлость усмотреть изволите. [18]

Присланой от него Юзбаша Аджибек, к словесному ханскому повелению, о чем и в писме означено, объявил, что Фет Али хан, имея ныне войска собранного до двадцати пяти тысяч, хочет сим случаем воспользоваться и идти на выручку двух, Генждийского и Ериванского, ханов, захвачены грузинским царем Ираклием и содержаемых под стражей.

Не имея от вашей светлости никаких о сем крае повелений, трудно мне узнать, что к ползе службы и к видам вашей светлости будет угодно; ибо, с одной стороны, имею многие причины сомнения на верность царя Ираклия, о чем из особого моего донесения усмотреть изволите; с другой, ведая, что царство грузинское почитаете подданным ее императорскому величеству, а наипаче, что поднятый меч в странах Карадаги и Карабаги, может быть, воспрепятствует вашим предположениям. И так, по соображению сих дел, рассудил я, не допускати дербентского хана, на разорение царя Ираклия, твердо настоял, чтоб он оставлен был в спокойном пребывании. На что Юзбаша Аджибек удостоверил меня, что дербентской хан, конечно, не прейдет моего совета, а дабы более в том удостовериться, отправил я с ним, Аджибеком, Кури некого полку секунд-майора Гаузена, от которого узнаю прямое расположение его, Фат Али хана; ибо разбирая по обманчивому его свойству, по скорому обещанию Аджибека, не касаться пределов царя Ираклия, не могу положиться на обещания его, да может быть и не обманчивы ли его были угрозы.

Вашей светлости не безызвестно, что сей хан всегда ищет ознаменять себя услугами, которые ему ничего не стоят, дарит всегда проезжающих тем, чего взять не может, и соглашается уступать то, чего удерживать никогда не мыслил; да и ныне, может быть, желает сим поставить некоторую цену своему повиновению; ибо объяснение его писма означает, что он имел честь поднести писмо ее императорскому величеству, в котором испрашивал высочайшей ее воли и утверждал, что князь Александр Бакаров выпущен не будет, то, кажется, не осмелится он после сих удостоверений нападать на царя Ираклия. Сие заключение, тем паче кажется мне справедливо, что реченной князь Бакаров и поныне содержится в Бендерах и что находящейся здесь Юзбаша тщательно ознаменяет тем ханские заслуги перед Россиею и не оставляет твердить, что содержание его хану его весма дорого стоит. Я смыслю, что и весь предмет ханской состоит в том, чтобы его чем наградили. Я осмелюсь просить вашу светлость предподать мне ваше наставление, как должен я учреждать себя в сем случае, и естли, сверх ожидания моего, учинит Фет Али хан нападение на царя Ираклия, как должен я поступить, ибо веема уверен, что царь Ираклий потребует помощи.

При возвратном отправлении своем часто поминаемый Юзбаша просил меня, чтоб я истребовал от царя Ираклия, дабы он выпустил из заключения вышапомянутых Генджинского и Ериванского ханов. В том я ему отказал, обещая однако же опросить Ираклия, по каким причинам содержит он их под стражею и после взять меры к их примирению. Сие посредство взял я для выгрышу времени, дабы поступить мне точно по воле вашей светлости, которой с нетерпением буду ожидать, с возвратным курьером. В прочем, из подносимой здесь под № 5 [19] записки, поданной мне от Аджи — бека Юзбаши, требования Фет Али дербентского хана усмотреть изволите.

Наконец подношу вашей светлости, под № 6, копию с данного от меня посланному секунд-майору Гаузену наставления. Генерал-порутчик Потемкин. Генваря 31-то дня 1783 года. Крепость; святого Георгия (*** «По секрету»).

Связка № 109, д. 1, лл. 24-26