БУРНАШЕВ С. Д.

ОПИСАНИЕ ГОРСКИХ НАРОДОВ

О КАБАРДИНСКИХ НАРОДАХ.

Приложив всевозможное тщание познать нравы и состояние всех народов в Кавказских горах и во круг оных обитающих, не пропустил я ни чего, что только могло мне подать об них познание, и собрав разные сведения по объяснениям наилучших людей нахожу достойным описать о Кабардинцах, яко главнейших между всеми народами, занимающими все пространство земли, лежащей у подошвы гор, между Каспийского и Черного морей.

Кабардинцы разделяются на два рода, а именно: на большую и малую Кабарду, последняя из них лежит по реке Тереку, а первая по речкам Баксаму, Чегему и прочим, и простирается до вершины реки [4] Кубани. Кабардинцы между всеми Горскими народами, кроме Дагистанцов, имеют преимущество; все прочие роды как то: Кумыки, Чеченцы, Карабулаки, Аксанцы, Андисцы, Асетинцы, Абазинцы, Беслиненцы и прочие не только подражают оным во нравах, во всех обычаях; но от части от них зависели и платили им дань; а понеже оные толь знамениты в здешнем краю, я рачительно желал узнать их законы и образ их управления и входя во все подробные изыскания нашел, что они никогда и никаких законов не имели, и не имеют, и следуют из древле одним обычаям токмо по преданию; нравы их совершенно испорчены: ибо междоусобное несогласие застарело и вкоренилось так далеко, что и звание правды почти им чуждо. Большая Кабарда разделяется на три поколения, а именно: 1. Атажукино. 2. Мисостово. 3. Джанбулатово. Все сии три колена род свой выводят, от одного Князя называемого Кес, которой, как сказывают, выехал из Аравии и учинился владельцом всех Горских народов. Сей Князь имел двух сыновей; первой назван был Иналом; старшей Шаомбока; от [5] младших детей Инала произошли все три выше означенные поколения владельцов Кабардинских; но он имел еще старшего сына, о котором сказано будет ниже; от Шаомбока произошел род владельцов Беслиненских и Абазинских. Инал, как выше сказано, имел старшего сына именем Шагенуха; поколение сего было в Кабарде в особливом уважении. Старшей из оного составил род самовластительного владельца; но в конце прошлого века по ненависти к нему других Князей не терпя его гордости учинен был заговор и истребили сие колено даже до младенца. От Джанбулатовой фамилии произошли все те Черкесские Князья, которые ныне находятся в России, под названием Алеуковых и Бековичев.

Ныне число владельцов столь размножилось, что уже лишаются они способов к достойному себя продовольствию; они то переменя первобытное учреждение доходов воспричинствовали весь тот беспорядок, каковой чрез несколько лет, между ими вкоренился: а по мере распространяющегося беспорядка дошли уже до того, что весь предмет жизни их состоит только в [6] грабительстве; первое правило каждого владельца есть, отнять и украсть все, что в глаза может представиться. Сие правило, так сказать всасывают они со млеком матерним; ибо как скоро у владельца родится младенец мужеска полу, отдают его на воспитание кому-либо из узденей (род Дворян), которой должен уже до самого возраста его воспитывать и содержать его на собственном своем иждивении; оной надзиратель младенца приучает к проворству и краже: ибо награда за его воспитание есть то, что когда питомец возмужает, то всякой добычи им приобретенной отдает он девять доль воспитателю, оставляя себе последнюю, и называют воспитателя дядькой; из сего единого видеть можно, коль нравы их должны быть порочны.

Что касается до их обрядов во управлении; никогда и никаких законов они не имели; будучи подчинены силою или добровольно вышесказанному Кесу верховное управление оставалось наследственно в его роде; прежде воля Князя составляла весь закон; но с умножением Князей изволения начали разделяться; [7] а из сего не чувствительно завелись советы, на которые по времени начали приглашать узденей; а случившиеся между народом неудовольствия наконец были причиною, что уже и народных старшин к важным советам приглашают. Глас общего совета есть положение вместо законов служащее, но сохранение сих установлений никогда не бывает прочным. Клятва над Алкораном есть главнейшее их обязательство; но понеже закон Магометанской не в давних временах между ими поселен, да и непостоянство им свойственно, то редко сохраняют они клятву далее одного года; легкомыслие делает их всегда клятвопреступниками; не искав давновременных примеров упомяну бывшее недавно условие между всеми Кабардинцами; нет еще десяти месяцов, как все владельцы, уздени и весь народ в общем кругу условились единогласно и утвердили присягой, что б ни когда Армян не впускать в свои жилища; ныне паки владельцы просят Армян, что б они посещали их селения.

Помянув об общем круге , должен я здесь объяснить оного знаменования. Общий [8] круг или общий совет между ими имеет в себе нечто важное и весьма достойное, и которое б с лучшим намерением исполняться долженствовало. Всякое предложение, какова бы роду ни было, последует от владельцов; по мнению одного двух или многих старший летами из владельцов повещает узденям и старшинам народных селений собраться в назначенное место; как скоро оные сберутся, разделяются они по степеням, а именно: владельцы, уздени и народные старшины каждой род особенно. Владельцы условясь о каком бы то деле ни было предлагают намерение узденям; сии разбирают пользу или вред его; но однако же почти всегда соглашаются со мнением владельцов, понеже они от сих зависят, и согласясь представляют заключение обоих родов на мнение народу, (называя их при том подданными). Глас простого народа решит уже законодательное положение. Он властен принимать и отметать предложение Владельцов и согласие узденей; положение народное служит силою закона; Князья не что иное как наблюдатели власти законоположительной; уздени ж суть исполнители владельческих [9] велений; их должность при том есть стараться соглашать народ со мнением владельцов.

Никакой Князь или владелец не имеет ни малейшей собственности; некоторые уздени имеют собственное; в прочем все принадлежит народу; но звание Князя столь для него священно, что никто не должен щадить не только своего иждивения, но и самой жизни. Из древле Князья, назвавшись покровителями народа, каждой имеет от себя больше или меньше зависимых, которых называют они своими подданными. Князь может взять у своего подданного все его достояние: может взять у него всех его ясырей или пленников и продать их, может наконец отнять его дочь, жену; но не властен над его жизнию. Есть некоторые старшины из корени Кабардинского народа, которых и сами владельцы почитают, и которых мнение в общем кругу сильнее и действительнее гласа всех владельцов; корыстолюбие однако ж есть поводом самых злейших злоупотреблений, так, что владельцы грабят не только обыкновенных подданных; но и их старшин, которых они уважают; от сего народ вознегодовал. Князья во отмщение [10] ведомой ненависти к себе стали умножать грабительство; прежде сего делали они некоторое различие между коренными подданными и ясырями; потом без всякого разбора стали отнимать их скот, пажить, жен, и детей.

Ныне, когда народ находит покровительство под благословенною державою ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА, начинает он оживотворяться от крайнего утеснения своего, и сие-то главная причина побудившая владельцов вымышлять разные предлоги, яко бы они от заведения линии утеснены; в самом же деле утеснением почитают они то, что оружие наше служит преградою их бесчеловечия; народ видя способы находить покров от угнетения ободрился; владельцы ж с своей стороны ищут мстить оным; между тем взаимная злоба и ненависть возрастает и многие из народа угнетены будучи в крайности своей искали убежища и покрова от нашего оружия и поселились за линию; неведомо каких ради причин их паки владельцам возвращали; тогда-то мщение владельцов возросло до крайнего мучительства, и народ впал в отчаяние и потерял было [11] всякую к ним доверенность, так, что едва не разрушилась цепь связывающая покровительство наше с народным на нас упованием; все то однако ж предупреждено и исправлено; но крайность состояния, каждого из сих родов, требует особливого попечения, что б подать им некоторое правило ко управлению их вообще, и ко взаимной связи между ими; ибо положение, в каком они находятся, не может остаться, и должно, что б оное или переменилось к лучшему или кончилось с совершенным разрушением Кабардинского народа; но я надеюсь, что Бог благословит труды посредника ищущего поставить сей храбрый народ сообразно кротости Премудрой Нашей Самодержицы.

Доколе нравы Кабардинцов не испортились, во многом они уподоблялись древнему Лакедемону; а остатки оного еще видимы; рыцарство есть предметом славы каждого, и роскошь еще не вкралась в сердца сего народа; злато и сребро ставят они ни во что или за весьма мало; напротив того всякие доспехи и оружие ставят за драгоценное; пища их одинакова повсюду, и естьли нет у них так как у Спартанцов публичных [12] столов, то в сходство оным каждое семейство от прадеда и до позднего поколения живет нераздельно, и пищу употребляют из одного котла; и по сему самому здесь народ не говорит, сколько семей или дворов; но сколько котлов.

При рождении младенца не погружают его в воду; но оставляют на воздухе на сутки без всякого попечения; по прошествии года подают ему оружие и что-нибудь скудельное; и естьли он примет первое, отцы и все семейство празднуют; при воспитании приучают их быть смелу, бодру, живу и проворну; по прошествии семи лет учат владеть конем, стрелять из лука и ружья; сказано выше сего, что отцы отдают детей своих на воспитание другим, дабы чрез то не допускать юность вкусить негу, на которую горячность родителя невольно иногда попускает. Возмужавший возвращается в дом отца своего; юность обоих полов могут видеться свободно; во дни праздничные бывают пляски, где они между собою знакомятся; вступая в брачный союз жених должен платить за невесту колым то есть: вывод рыцарскими доспехами, как-то: [13] панцирями, наручьми, ружьем и тому подобным; женившиеся должны весьма скрыто и так сказать укладкою иметь супружеское сообщение; сходство их обычаев с Спартанскими близко во всем даже до порочных обыкновений, ибо позволительно у сих так как и в Лакедемоне красть; но только, что б покраже сокрыт был всякой след; подобно тому Спартанцу, которой хотел допустить лисице прогрызть чрево свое безмолвно. Всякой Черкес согласится лучше умереть, нежели обличение потерпеть; отличившийся в таковых добычах, коих следы всегда бывают сокрыты, особенную имеет знаменитость; наконец старость лет между ими так, как и у Спартан в крайнем почтении и никакой молодой человек пред стариком ни малейшей невежливости сделать не дерзает.

До сего объяснял я сходство обычаев между Кабардинцами и Лакедемонянами; здесь должен объяснить совершенную между ими разность в свойстве и умоначертании их: ибо как тверды были народ в Спарте, так непостоянны, ветрены и вероломны в Кабарде, в прочем любящие вольность и [14] свою до бесконечности и равно как те один владелец Хамурза называемой сказал: что он хижину свою не променяет на лучший и великолепной дом в Европе. В больших домах говорил он: стены убраны; но сердце скутано и кажется с домами вместе построены и мысли и сердца ; но мы пользуемся свободным воздухом, и я легко переношу хижину свою по всему пространству той земли, где наш народ обращаться властен, а таков образ мыслей и между всеми.

Общее заключение всех, что непостоянство сего народа вкралось с тех пор, как сделались они Магометанами; весьма то вероятно. Ибо слабое исповедание веры сей может быть виною вероломства их; прежде сего были они Христиане; многие и доднесь сохраняют они Предание Христианского закона; почитают некоторые праздничные дни со всяким благоговением; есть место одно в пределах Кабарды называемое Татартуп, где древле, был конечно храм Божий, по образу Христианскому сооруженный, и который временем и обстоятельствами развалясь представляет ныне единые развалины; к сему [15] храму сохраняют они толь великое благоговение, что в чрезвычайных между собою обязательствах заклинаются оным, и никогда уже сей клятвы не преступают; всякой гонимой или обидимой ищущий убежища у Татартупа и добежавший до того места остается невредим. Все конечно говорят, что есть многие места в Кавказских горах, где видимы знаки бывших церквей, и между прочими есть одна еще целая, где и до ныне хранят церковные книги и куда жители никого не впускают, яко в самое освященное место, куда смертные входить не должны. Проповедь слова Божия ныне паки распространяется, и многие Асетинские народы приемлют крещение так, что естьли бы были Священники одаренные знанием и приличным сану их смирением и остротой без сомнения скоро б они пролили свет благодати по всем народам рассеянным в горах.

Описав кратко основания роду владельцов Кабардинских, их нравы, образ управления и положения всего народа, коснуся их обычаям и образу жизни их. Издревле и до ныне обращаются владельцы с узденями да и с народом просто и одинаково; старший [16] и самой богатой владелец живет почти в хижине; пища их состоит несколько просы сваренной в воде и кусок печеной или вареной баранины. Смотря иногда на приготовление пищи Кабардинских владельцов, напоминался мне род жизни Греческих Царей под Троею, и не редко бывает за часть баранины между ими ссора, подобно как у Агамемнона с Ахиллесом, которую стихотворческое перо Гомера украсило; питье их есть обыкновенно буза и у богатых весьма дурной ставленой мед.

Я уже сказал, что владелец не имея ничего у себя собственного; всякое продовольствие имеет от подданных, и пользуясь сим правом безвозвратно берет все, следовательно и пропитание; но владелец с своей стороны не должен отказать подданному ни в чем; естьли кто проходящий видит сидящего владельца за обедом, он может войти ко владельцу, и обще с ним вкушать приуготовленную пищу; естьли уздень увидит у владельца деньги, хорошее платье, шапку, которая ему понравится, владелец отказать и не может и не должен. Сие на первой взгляд казалось бы некоторым [17] равновесием во общей связи или лучше б сказать воздаянием за тягость, какую владельцы народу причиняют; но щедрота не есть дар всякому свойственный. Скупость находит всегда убежище в сердцах слабых, и корыстолюбие не имеет пределов. Владельцы под предлогом будто опасаются разориться, ходят весьма мерзко так, что видя их и узденей вместе можно принять по одежде узденей за владельцов, а сих за простолюдинов.

Во время праздных дней сбираются они между собою беседовать; юность забавляется плясками, музыка их состоит из двух или трех длинных дудок с тремя дырками и одной балалайкой, пляска их обыкновенная роду Азиатского; но есть в ней некоторая скасырская ухватка. Всякой раз, когда бывает свадьба, сбираются все жители того селения, где оную совершают, и тут употребляют они все наряды, какие только кто по состоянию имеет, холостые надевают все свои доспехи , девушки лучшие платья, молодые люди все рыцарские ухватки изъявляют и проворством ознаменившийся заслуживает похвалу от стариков, имеет право [18] плясать с той девкою, с которой пожелает, чего не проворной сделать не может; по окончании празднества расходятся в свои домы и уводят невесту или новобрачную, и жених должен столь украдчиво к ней войти, что б конечно никто не приметил, а иначе подвергнет себя крайнему бесславию и навлечет крайней стыд жене своей.

Воспитание девушек не имеет в себе ничего примечательного; всякая мать какого бы роду не была отдает дочь свою по рождении на воспитание в чужие руки; с семи лет обшивают девушку в лайку, от сего всегда имеют они стан весьма стройной; когда возрастать начинают учат их шить золотом и шелком простым шитьем; плести тесемки, шить платья, и они уже по замужстве служат вместо кравцов и мужьям и себе; девушки с замужними различия не имеют в одежде, но только головной убор их различает; ибо девушки носят шапку и по замужстве, до коле не родит, не должна снимать оную; а по рождении первого младенца в первой раз от самого рождения отец новобрачного увидит и сына [19] своего и невестку; тут увидясь снимет он шапку с головы невестки и сына дарит домом, скотом и что по состоянию каждого возможно; по смерти отца, мужа или ближней родни всякая женщина должна расцарапать лицо и грудь до кровавых ран, и чем более окровенит себя тем паче ознаменит свою привязанность; мущины ж должны сечь себя плешью, что б лоб конечно был в синих пятнах; но сие варварство с некоторых лет начало убавляться или от того, что почувствовали они глупость обычая сего, или уменьшили любовь к родству. Вот все, что я о сих отличных народах собрать мог. Соседствующие им Чеченцы, Абазинцы и другие народы кроме Кумык, которые ведут свое поколение от Венгров из Мозари и никакого о происхождении рода своего другого сведения не имеют; в прочем Каракалпаки, Паапиари, Андийсцы, Атагинцы, Гребенгуковцы, Ингушевцы, Асетинцы, Тигорцы и доста разных народов во всем подражают не только во нравах; но во образе жизни и во образе одежды Кабардинцам; а понеже из тех народов под названием Чеченцов и Кумык никто не составляет прямой нации; но [20] каждое селение имеет своего владельца, свое управление с некоторой малой отличностью; то находя во множестве оных подробности маловажные; но общее основание нравов и одинаковой род жизни, то описывая Кабардинской народ подаю понятие и обо всех живущих в горах и у подошвы Кавказских гор.

Текст воспроизведен по изданию: Описание горских народов. Курск. 1794