№ 715

1772 г. декабря 10. — Донесение кап. Львова гр. Н. И. Панину о появлении на границе Кахети дагестанцев во главе с Муцалом, который просит Ираклия оказать ему помощь при нападении на кубинского хана; о нападении из Ахалцихе бежавшего из Грузии кн. Хидирбекова с турками и лезгинами и об уводе им пленных из Цхинвали и Сурами

/л. 154/ Сиятельнейши граф,
                                        Милостивейши государь.

Препровождаемое при сем от 29 сентября всепокорнейшее мое вашего высокогр. с-ва доношение не мог я, милост. государь, никоим образом в надлежащее время до Моздока доставить, потому что тагаурцы отсюда к границе нашей никого не пропускали и дорогу по ущелию так заперли, что и проф. Гильденштета, которой тогда с нарочитым конвоем отсюда обратно в Россию следовал, в пути его остановили до тех пор пока кизлярской комендант, об оном узнав, за оным профессором и для открытия онаго пути с границы нашей до шестисот человек военных людей прислал.

И как я ныне, милост. государь, уведомлен, что оные тагаурцы опять усмирены, то, в дополнение помянутаго моего всепокорнейшаго доношения, вашему высокогр. с-ву чрез сие имею честь доннести. /л. 154об./

Царь Ираклий_; по причине приближения кунзакскаго владельца Муцаля к Кахетии, в последних числах октября собрал в Кизихе свое вейско; а оной владелец, по недостатку провианта и по причине бывшей тогда весьма ненасной погоды, всего своего войска долее при себе удержать не мог, и остался только с небольшим с тремя тысячами лезгинцов, почему оной владелец и принужден был к царю Ираклию прислать от себя нарочных с уверением, что он на Кахетию нападения зделать не был намерен, а желает напасть на Кубахана персицкаго, и для того просил царя Ираклия, чтоб он помог ему в недостатке съестных припасов, а что он на Кахетию нападения не зделает, то во уверение того обещал он царю дать от себя аманатов; но не прежде как когда царь Ираклий обещает ему противу онаго Кубахана дать грузинское вспомогательное войско. И как оной Муцаль сей договор предлагал царю Ираклию с угрозами, давая ему между тем знать, что естли он ему в требованиях откажет, то он, [850]

Чтобы без добычи домой не возвратиться, принужден будет, сообщась с чарцами, напасть и на Кахетию. Чарцы ж будучи издавна кахетинцам неприятели, онаго Муцаля и более на то соглашали, обещая ему для вспоможения собрать до трех тысяч человек из своего дистрикта.

И потому, сиятельнейши граф, царь Ираклий, опасаясь онаго кунзакскаго владельца с чарцами соединения, старался его не только от чарцов отвратить, но и уговорить, чтоб он, оставя свое на Кубахана предприятие и соединясь с царем, вступил бы в Джавахетию для раззорения там турецких деревень, поощряя его к тому довольною добычею и обещая сверх оной, оному Муцалю и его старшинам дать от себя по нескольку денег, небольшое же число провианта и скота, о котором Муцаль просил, царь Ираклий ему без заплаты доставил. /л. 155/

Чарцы, не доверяя Муцалю и опасясь, чтобы царь Ираклий, по соглашении с ним не зделал и на Чар нападения, в то же время начали царя Ираклия просить о замирении с ними впредь на один год; на что царь охотно согласился и получа от оных чарцов аманатов, коих и от себя им дать был принужден, оное замирение утвердил.

Муцаль, видя сие царя Ираклия с чарцами как бы вопреки ему утвержденное замирение и не будучи в состоянии сам собою ничего предприять, требует ныне от Кубахана добровольную контрибуцию, уверяя его, что когда он оную получит, то назад к себе в горы возвратится, а естли оной Кубахан той требуемой им контрибуции добровольно ему не заплатит, то намерен он опять собрать ушедших от него тавлинцов и на Кубахана ударить.

Главная Муцалева на Кубахана претензия состоит, милост-ши государь, в том, что в прошлом годе брат его родной и сын, при нападении на Кубу, Кубаханом убиты. А как здесь все горские народы, по их обычаю, должны отыскивать кровь своих родных и за оную мстить, или по меньшой мере стараться быть за оную заплачену деньгами, или скотом, то и оной кунзакской владелец, по самому сему обычаю, не будучи теперь в силах кровь брата и сына своего Кубахану отомстить, требует за оную заплаты. А хотя цаоь Ираклий, как он со мною о том изъяснялся, Муцалю в сем его предприятии помочь и желает, с тем условием, что оной Муцаль, хотя по окончании своего противу Кубахана предприятия пошел с ним в Джавахетию, на что и Муцаль соглашается, но я царю Ираклию, сият-ши граф, как и прежде, предложил, чтобы он ныне ни под каким видом персицких ханов не растрогивал, объясня ему при том могущия от того произоититъ вредныя для него следствия. Между тем помянутой кунзакской владелец /л. 155об./ находится и поныне между Чаром и Кахетиею и о вспоможении ему противу Кубахана царя Ираклия просить не перестает.

В последних числах минувшаго октября месяца грузинской князь Хидирбеков, по неудовольствию на царя Ираклия, из Грузии ушол в Ахалцых и, спустя несколько дней после того, в ночное время подвел большую партию турков и лезгинцов к местечку Цхинвал называемому, и, разграбя онаго предместие, триста шесть душ обоего пола грузинцов захватил в плен. [851]

Чрез несколько дней после сего оной Хидирбеков подвел таковую же партию и к Сураму, откуда также тритцать шесть душ грузинцов в Ахалцых увезено.

Сверх сего, сият-ши граф, по прошествии срока бывшаго с турками перемирия, лезгинския партии из Ахалцыха в Грузию безпрестанно впадают и причиняют оной чювствительное раззорение так, что о том почти ежедневно жалости достоиныя получаются известии.

Имеретия же, как она по нынешнему зимнему времяни окружена глубоким снегом, от нападения лезгинцов ныне свободна.

Известной вашему высокогр. с-ву здешней князь Давид Эрнстов, о усердии котораго к нашей стороне вашему высокогр. с-ву пред сим доносимо было, к сожеленью большей части Грузии за несколько дней пред сим скончался.

Царь Ираклий, будучи теперь от чарцов и от кунзакскаго владельца Муцаля /л. 156/ в довольной безопасности, намерен из Кахетии переехать в Грузию для защищения оной от впадающих туда из Ахалцыха неприятельских партий и для того просил меня царю Соломону предложить, чтобы и он к нему в первых числах будущаго генваря месяца в Грузию приехал для заключения с ним того договора, о коем я вашему высокогр. с-ву в препровождаемом при сем всепокорнейшем моем доношении нижайше доношу.

В протчем препоручая себя в милость вашего высокогр. с-ва истенным высокопочитанием пребыть честь имею.

Сиятельнейши граф, милостивейши государь,
вашего высокогр. с-ва всенижайши слугою

                                                                            Иван Львов.

1-го декабря
1772 года.
Из Кахетии.

АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13 лл. 154-156. Подлинник (Опублик. См.: Грамоты, I, с. 490-493).