№ 645

1771 г. октября 20. — Прошение ген. Сухотина имп. Екатерине II об освобождении его по болезни от командования корпусом

/л. 24/ Всемилостивейшая государыня!

При избрании высочайшая вашего и. в. доверенность учини, ла мое состояние, ибо мог я в нем представить угодныя услуги и ими избавиться со скитающейся семьей моей. Как денег тех, коим всем-ше наградить было меня угодно, стало только на уплату долгов терпимой бедности, весьма лесным, следовательно, никогда бы я, всем-шая государыня, не приступил к такому всеподданейшему, слезами обливаемому прошению, но неволит меня судьба, уничтожившая все мои труды и дела в нынеш[н]ую кампанию своими /л. 24об./ неприступными пределами, повергнув меня в болезнь которая разплодила такие припадки, на исцеление коих потребно время, о увольнении при смене, ибо я, как насилу дышущей, ни корпусом повелевать, ни предпринимать с ним что против неприятеля не в состоянии, из милосердия, за мое тридцатилетнее в жертву живота приношение с жалованьем, дабы мог я себя по характеру содержать, на два года к водам (О своей болезни с просьбой освобождения ген. Сухотин писал и гр. Н. Панину 14 декабря 1771 года (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1770 — 72 гг., оп. 110/2, д. 24, лл. 310-313)).

Такое милосердие вашего и. в., как скоро возвратить бог мою мочь, потщусь заслужить жизнию. /л. 25/ За тем, при принесении рабской благодарности за две тысячи, которы я получил, повергаю себя к стопам. Всемилос. государиня, вашего и. в. всенижайший раб.

(Неудачи, вызванные его ошибкой, в своих донесениях больной генерал (обширном докладе императрице от 20 октября 1771 года, а также в письмах к графу Панину от 14 декабря 1771 года и 10 февраля 1772 года) старается свалить на грузинских деятелей (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1770-72 гг., оп. 110/2, д. 24, лл. 304-310, 311-313, 324-327); а на прошения грузинских деятелей или молчал, или в письмах к царям, советы которых не принимал и потерпел неудачу, отвечал грубо, упрямо отстаивал свою ошибочную точку зрения относительно плана кампании; вместо мягкого обращения с царями (как об этом было указано в инструкциях), прибегает к грубому вмешательству во внутренние дела царства и диктовке, не принимает во внимание просьбы царей (там же, лл. 310 — 313, 317-320, 335-342 и т. д.); наконец, генерал не только не слушает советов представителя русского двора кап. И. Львова, но и угрожает ему арестом, а кап. Львов докладывает русскому правительству не только о грубости генерала, но и о его ошибках, допущенных вмешательством во внутренние дела Западной Грузии, в частности, гурийском вопросе (см. док. № 695). По справедливому замечанию А. Цагарели, «Сухотин дурно направленнаго его предшественником дела поправить, однако, не мог, и сам, вследствие незнания местной природы и жизни, наделал немало ошибок» (Грамоты, I, с. XXIV)).

Алексей Сухотин

Октября 20 дня 1771 года.

Имеретия, из под города Кутаиси.

АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1770 г., оп. 110/2, д. 24, лл. 24-25. Подлинник. (Опублик. См.: Грамоты, I, с. 485).