Вопросы

Ответы

1

Находясь ты в команде госп. ген-м. и ковалера графа Тотлебена и был всегда при нем безотлучно, каким образом, ты от него и куда отлучен был и по каким обстоятельствам ты в Тифлисе с подполк. Чоглоковым и порутчиком Богдановым находился.

на 1

Находясь я в команде вышеписаннаго госп. ген.-м. и ковалера графа Тотлебена и, не получая столь долгое время над представлении ево по пожаловании меня от ГВК резолюции, графа Тотлебена просил, чтоб он меня уволил в Россию, почему я от его сиятельства з данным от него 770 году апреля 11 числа атестатом из Грузии от воинской службы и уволен порутчиком, которой аттестат /л. 277/ при сем представляю (См. док. № 257). По отпуске ж меня чрез неделю времяни, приехал я в город Дюшет, где подполк. Чоглокова нашел, [728] содержащегося под арестом, и, не видавшись с ним, на другой день услышал, что царь Ираклий ис Тифлиса ко двору ея и. в. отправляет посланника, поехал и я в Тифлис с тем, чтоб у царя испросить повеления, дабы от него, как я человек раззоренной, дозволено было мне ехать в Россию с тем посланником. И уехавши от Дюшета верст с восемь, нагнал меня на дороге подполк. Чоглоков, которой, обогнав меня, проехал в Тефлис наперед, а каким случаем ис под аресту ушел или кем отпущен, я неизвестен. Порутчика Богданова я нигде не видал, а только чрез неделю время как госп. подполк. князь Ратиев приехал с командою своею /л. 277об./ в Тефлис, тогда и ево, Богданова, видел в Тифлисе. Я ж в Тифлисе жил один месяц и восемь дней и как я, услыша, что порутчик Наврозов приезжал в Тефлис для публикования манифеста, бутто подполк. князь Ратиев и Чоглоков, так же и я учинили измену, з коем предписано было, что естли мы вживе кем пойманы будем, то за то обещано дать платы две тысячи, а буде убиты, то тысячу рублев, по чему я ис Тефлиса писал к графу со изъяснением тем, что я изменником никогда не бывал и от него не бежал, а по прозьбе моей из ево службы отставлен, для чего и свободной от него аттестат имею, но сверх того, боясь дабы я и заподлинно ис такой /л. 278/ обещанной большей суммы в Грузии кем убит не был, принужден был, переменя афицарской мундир, надеть на себя грузинское платье и во оном вместе поехал в Россию з грузинским посланником и, будучи в горах, повстречались со мною порутчик Зорнай и прапорщик Уваров, кои объявили мне, что хотя я и в России буду, однако меня арестовать велено, почему приехав я в Моздок, явился у правящего комендантскую должность секунд майора Аникиева, которой мне объявил, что он имеет от графа Тотлебена ордер, чтоб меня арестовать. Однако как я ехал с грузинским посланником, то приказал мне ехать далее, откуда и поехал в Кизляр и явился у кизлярскаго каменданта полк. Неймча, где мне объявлено тож, что и от Аникеева. /л. 278об./ Мне сказано, почему я ему, Неймчю, объявил, что я от службы отставлен порутчиком и от него, графа Тотлебена, имею аттестат, от коего мне приказано, чтоб я по приезде в Астрахань явился у тамошняго губернатора, по прибытии куда я и явился, где был и арестован, из Астрахани под арестом отправлен за надлежащим присмотром.

2

Когда отправленной от графа Тотлебена с манифестом для публикования в городах Тефлисе и Мухране о измене твоем, полковника князя /л. 279/ Ратиева и ушедшаго ис-под ареста под полковника ж Чоглокова против ея величества порутчик Наврозов в город Тефлис прибыл и намерен был по велению графа Тотлебена в принадлежащем месте самым исполнением учинить, но до того князем Ратиевым был не допущен, а ты к нему, князю Ратиеву, в квартиру /л. 279об./ призвав и тот манифест от него отобран, то держал ево, Наврозова, до самаго ево отправления за определенным афицером и гусаром, так когда он, Наврозов, отправлен еще не был, тогда ты к подполк. князю Ратиеву зачем приходил и по какой притчине между протчими разговорами с подполковниками князем Ратиевым и Чоглоковым и порутчиком Богдановым ево /л. 280/ графа Тотлебена изменником называл и бранил всякими непотребными словами.

на 2

Когда отправленной от графа Тотлебена с манифестом для публикования в городах Тефлисе и Мухране, якобы о измене подполк. князе Ратиеве /л. 279/ и ушедшаго ис под ареста Чоглокова и моей против ея величества порутчик Наврозов в

город Тефлис прибыл, тогда я и в квартире госп. подполк. Ратиева, обще с подполк. же Чоглоковым и порутчиком Богдановым находился, где и обедали и после обеда он Наврозов, в квартиру означенного подполк. Ратиева пришел сам, а посылали ли кого он за ним, не ведаю, но когда он пришел, читали тот манифест, а подполк. Ратиев у него, Наврозова, отобрал или сам он ему отдал, не видал, потому что тогда сидел я в особой [729] каморе, которой Наврозов до самого ево ис Тефлиса отправления находился у Ратиева в квартире ево за присмотром одного афицера /л. 279об./ и гусара и арестван не был. Будучи же в квартире означенного подполк. Ратиева. Я, также подполк. князь Ратиев и Чоглоков и порутчик Богданов, графа Тотлебена изменником не называли и всякими непотребными словами не бранили, а только во время бытности моей с князем Ратиевым царь Ираклий чрез перевод надворного советника князя Моуравова объявлял нам, что царь графа Тотлебена за изменника почитает, потому что он ис-под Ацквера от неприятеля с командою бежал, я ж как скоро так великое к себе несчастие получил и что меня в том манифесте // против ея и. в. почитают, чего я за собою не имел и к такой высокой особе делать по моей сущей справедливости объясняю никогда не отваживался, з то ж почти самое время писал я к графу просительное письмо, которым у него испрашивал, как я себя находя ни в чем невинным ис такого неистовства исключения и дозволения, (может то ему касалось за противное, что я в Тефлис к царю прибыл и соединился с подполк. князем Ратиевым и Чоглоковым) ис Тефлиса в Россию возвратиться, которое письмо и отдал для отсылки порутчику Наврозову и просил ево. чтоб и он приложил свое старание./л. 280/

3

/л. 280об./ 8 числа майя его выс-во царь Ираклий с гусарским эскадроном и з двумя единорогами и с ним надворный советник князь Моуравов, также подполк. князь Ратиев и Чоглоков, поручик Богданов и ты к корпусу зачем были намерены ехать — и чего для в тот же самой день оное отправление отменили.

на 3

8 числа майя его выс.-во царь Ираклий с прибывшим в Тефлис под командою подполк. князя Ратиева з гусарским экскадроном и з двумя единорогами и с ним надв. сов. князь Моуравов, также подполк. князь Ратиев и Чоглоков порутчик Богданов и многия грузинския князья к корпусу его с-ства графа Тотлебена ис Тефлиса, как я от многих тогда того гусарскаго экскадрона от гусар слышел, хотели ехать, а для чего, того точно объяснить не могу, который уже из города и выступили было, но как /л. 281/ скоро о том я услышал, тогда я, хотя и подлинно сведать притчину оного, пришел к князю Моуравову, котораго о том походе для чего следовать намерение положили спрашивал, но он мне зачем оне следовать не сказал, но как я сам собою дознавался и ему. Моуравову, объявил, что больше итти некуда, как к лагерю графа Тотлебена и естли оное подлинностию исполнитца и он увидит с экскадронами и пушками всех прибывших, тогда неминуемой поступок зделать может, как с неприятелями, ведая он, что арестованной подполк. Чоглоков и князь Ратиев со всею командою под укрывательством у царя находятца и так потому между российскими войсками и кровопролитие последовать может, после чего спустя с час, как я мой о сем с князем Моуравовым кончил, разговор. Тогда он пошел к царю, а я возвратился в дом католицкого и итальянскаго патера, но в вечеру того ж дня слышал я, что /л. 281/ назначенной к следованию к лагерю графа Тотлебена эскадрон стал в лагере и царь со всеми вышеписанными ис Тифлиса никуда отлучен не был, а сам с ними, чтоб следовать к корпусу графа Тотлебена, намерения не имел, а особливо потому, что я уже от госп. Тотлебена об отставке моей и аттестат получил. [730]

4

К царю Ираклию письмом своим по каким обстоятельствам ты доносил, что граф Тотлебен поступал во всем против данной ему от ея и. в. инструкцы[и], когда ж ты предвидел /л. 282/ совсем чинимую против ея величества воли неверности, чего для ты не старался о том доносить по точной команде, да и почему ты известен, что он не против данной ему инструкции поступал.

на 4

Апреля 11 числа, когда граф Тотлебен приехал ис царского лагеря, сказал мне, что просит на меня сатисфакции, находя притчины свои о письмах, писанных в Петербурх, которые ему казались весьма противны, на что я графу донеся при бывших тогда у него капитане порутчике Львове, майоре /л. 282/ Жолобове и спрашивал обьяснения, почему его выс-во царь Ираклий на меня, что я в Петербурх пишу противныя ево разсуждениям письма изволит гневатца, докладывая при том, что от меня самого ни одного и никому посланнаго нет, а пишу по вашей воли, на которое мое представление ничем не ответствуя. При сих же бывших завел совсем несходную к тому материю, но я хотя объяснитца тогда моим оправданием по- руски, но и на то ничего в ответ не получил, почему я и нашелся принужденным, избавляя себя, чтоб не подпасть между такими происхождениями какому несчастию просить о увольнени[и] себя из ево точной команды, а не из великой российской службы, где я точно жизнь мою положить старался, на что тот же самой день от него о моей отставке и получил атестат, назнача в том, как я мою в великой славной российской ея и. в службе один только год находился прапорщиком, отставлен /л. 282об./ порутчиком, получая ж я о моей отставке атестат, нашел себя тогда, как будучи я человек бедной и питатца без службы не могу, от лагеря при Квишети (Квишхети) поехал единственно с тою мыслию, чтоб доехать до резиденции Санкт-Петербурха искать моего ко преданию себя в подданическую ея и. в. службу покровительства, но как прибыл в город Дюшет, где не минул дома господина тамошняго губернатора, как же скоро пришед в оной, увидел ево сына, которой со мною увидавшись в тот же самой час объяснился мне, что он желеет о продолжаемой моей службе, что я никакой от господина гр. Тотлебена похвалы не получил и что я в мою бытность совсем ево воли противное делал, и что царь за мой писанные в Петербурх письма был недоволен и гневался, он меня за то из службы выгнал и послал в Петербурх,/л. 283/ с тем, чтоб меня за то судили. Сие ж я все услышав, хотя и не назначивал себя нещастию, но разсуждал впредь дурных к себе следствий, тогда следующему с подполк. Чоглоковым, который был арестован, капитану Тотину, объясня мою невинность, требовал совета и что мне итти к царю и требовать от него, чтоб я как будучи совсем пред ним ни в чем невиновен, к моему оправданию атестата, на что он мне сказал, что принял нехудые мысли, почему я в Тефлис приехал и нашел, не выдав царя прежде князя Моуравова, где у него обедал и ужинал и притом от него требовал, как будучи я безвинно, как мне от его с-ства графа Тотлебена объявлено было, царю описанных мною в Петербурх письмах обнесен, чтоб он как поверенной от российского ея и. в. двора находятца меня б царю для оправдания моего представил, де я могу по моей невинности просить себе атестата, но тогда был царь болен, дни с три до него допущен не был [731] но как получа /л. 282об./ вход, изволил меня увидеть, как уже ему от кн. Моуравова о приезде моем и о притчине, зачем я приехал, было доложено, говорить, что он своих неудоволствей на меня никаких не имеет, а я от него требую атестата, приказал мне какия граф Тотлебен чинит в ево владении поступки и за что от него уволен объявить моим писменным доказательством, почему предвиден я, что царь Ираклий союзник российскому ея и. в. двору и что тут никаких неудобств последовать не может, а особливо, видя со всем неограниченный графа Тотлебена поступки, о коих я и прежде получения моей отставки кн. Моуравову, как он есть поверенная персона, чтоб он сие старался пресечь, докладывал, а было ль от него кому донесено — о том не знаю. А на другой день по утру, когда царь с князьями Моуравовым, Ратиевым и прочими к корпусу гр. Тотлебена были намерены ехать, и оной /л. 284/ поход отложили, ввечеру пришед я к князю Моуравову, где у него и царской зять сердарь князь Апланьев (Очевидно: Д. Орбелиани) был, докладывал им, что граф Тотлебен ищет всегда оказии как мне о всем от него было известно, а особливо потому, что я инструкцию с российскаго диалекта на французкой переводил й что он делает совсем против ее противное, чтоб с царем посоритца и найдя оную хочет против ево объявить войну. Ис которых моих слов кн. Моуравов приказал на имя царское объяснить письмом, почему я тогда ж, не выходя из его дома и написал письмо следующаго содержания, что граф Тотлебен, как уже от меня и князью Моуравову объявлено было, ищет с царем окази[и] посоритца и объявить против его войну, о чем он и к их с-ствам графам Никите Ивановичу Панину и Захару Григорьевичу Чернышеву в своих посылаемых рапортах, которыя по ево повелению писал, представлял и требовал оными повеления, чтоб с царем воевать, и брать у него в российское подданство города и что уже он, как и всем известно, приказывал /л. 284об./ российским войскам от грузинцов отнимать скот, которой уже и отнимали, а в инструкции, данной ему, того чинить не повелено, а предписано согласитца с царем воевать против турка. Но вместо того, чтоб сему следовать, прошлого 769-го году в октябре или ноябре месяцах, не упомню, напав он на союзных царю лезгинцов, тринатцать человек приказал своим подкомандующим убить до смерти и из них двоих повесить, но чрез меня от грузинцов было ему понесено, чтоб их от сего убивства, как они царю дружные, вместе против неприятеля воивуют и не щадят своей жизни, избавить, но и сего моего представления не принял, а по своей воли исполнил, а после того из росийской ея величества армии казаки по ево ж приказанию отняли у грузинцов семьдесят восемь быков, доложа ему по отнятии оных, что они отняты не у грузинцов, а у лезгинцов, которыя и приказал разделить по своей команде, как же о сем от тех грузинцов к царю дошла жалоба, тогда царь, князь Моуравов /л. 285/ и Амилахваров писал к графу письма, которыя ему я и переводил, с испрашиванием, чтоб он грузинцам приказал возвратить, но и по прозьбам их удовольствия никакова не показал и того скота не возвратил. А сего году в генваре месяце, когда он, гр. Тотлебен, из Моздока в Грузию с [732] майором Жалобовым и со мною чрез осетинскую

деревню, называемую Мелете, (Млета?) следовал, тогда той деревни жители ночевать майора Жолобова не пустили, за что он, гр. Тотлебен, ту деревню приказал разграбить и собрал десять человек старшин, приказал набить на них колотии, повес с собою, где и держал их под караулом долгое время, но, узнав о сем, царь к тем осетинцам от гр. Тотлебена притеснения, писал от себя письма, чтоб их освободить или объяснить их винность, прислать к нему, а он какое хочет получить удовольствие, он учинит. Но и на сие он ничего во удовольствие не показал и, их держа долгое время, сам собою выпустил. В продолжение ж моей бытности у графа Тотлебена, призывал он меня к себе приказывал писать в своих посылаемых в Петербурх рапортах, о царе Ираклии, что он против турка с российскою ея и. в. армиею воевать не хочет, а предпринял продолжать войну /л. 285об./ против Персии и он, граф Тотлебен, на оную нацию, как она союзна с Россиею нападение чинить не отваживается, я ж хотя о сем и знал, чтоб царь на Персию, чтоб с нею воевать намерения никогда не имел, что изо всех ево оказанных против турка побед значило, но будучи подчинен, не принял смелости о сем графу доложить, что он приказывает на царя такия представления писать, не отважился, а впредь осторожность царскую к нему кн. Моуравову объявил, а он доложил царю, но увидев царь гр. Тотлебена требовал от него объяснения, почему он российскому двору такия на него делает, бутто он против турка воевать не хочет, а хочет против Персии, ложные представлени[и]. Но он в том заперся, а требовал от него, чтоб он от кого он зделался известным, того человека представил. Но царь, не хотя меня погубить, ему не сказал. Но после того, призвав меня граф спрашивал: не я ли о сем царю сказал, но я пред ним оное скрыл, выговоря притом, что мне /л. 285об./ оного пересказывать не принадлежит и притом мне он подтвердил, чтоб я впредь к кн. Моуравову ни за чем не ходил и ни о чем говорить с ним не отважился, находя он ево, князя Моуравова, совсем к России человека опаснаго, почему уже к нему до самой моей отставки и не ходил. Для российской армии провианта за деньги по цене такой, какая в Грузи[и] состоит. Царь гр. Тотлебену говорил, что он может приказать доставлять, но граф объявия ему, что он за деньги и сам может везде доставлять, объявя ему что он за деньги и сам может достать, объявя притом, что он за правянтмейстера употребить ево не хочет; а к россискому двору всегда делал представлений] бутто царь никакого в заготовлении правианта за деньги вспоможения не делает. Нынешнею зимою призвав граф к себе находящегося в Грузи [и] перваго человека кн. Давида Эристова, объявил ему, чтоб он без воли царя Ираклия собрал из своих подданных войска шесть тысяч, шел с ним против Ахалцихи, обнадеживая при том ево, что он об нем представить ея и. в. со испрашиванием зделать ево в том месте по завоевани[и] владетелем. Но кн. Эристов объявил ему, что как он ч подданстве у царя Ираклия находится, учинил ему присягу быть верным, на такое [733] предложение без воли царя согласитца не может, а чтоб он зделал от себя царю /л. 286об./ предложение [и естли] ему о сем [будет] приказано, он должен всегда по воли царской следовать, но граф уже после оного больше ево к тому не принуждал. Я ж о всех сих, что граф неподлежательные против своей инструкци[и] дела производил о коих я князю Моуравову представлял, требовал от него, как будучи я человек иностранной и не знающей российских ея и. в. законов, объяснения о моих ему представлениях и писанных царю от меня писем, не буду ли я иметь впредь каких несчастей, но он объявил мне, что оне никакому нещастию подвергнуть быть не можешь, а можешь получить от ея и. в. высочайшую милость, да и от царя благодарение, почему я от царя и получил о моей беспорочной бытности и что царь никакой на меня винности не имеет атестат, а какое ж я царю писал письмо, чорное оставил у князя Моуравова на италианском языке.

5

По приказанию графа Тотлебена к Ахалцихскому паше черное письмо писал /л. 287об./ ты и бывшему при графе ж Тотлебене переводчику Ивану Петрову (Очевидно: Иван Петрович («Петров сын») Пицхелаури — переводчик с грузинского языка) для переводу отдал, в какой оное материи состояло.

на 5

Призвав меня к себе, граф Тотлебен, в которое время не упомню, приказал мне к ахалцихскому паше первое письмо писать /л. 287об./ в следующих речах: пред несколькими до сего днями ис подкомандующих моих гусар бежали семь человек с одним толмачом грузинским и находятся у показаннаго паши, просил ево, чтоб их к нему выслал, взяв за них денежной выкуп или на обмен турок, которых у него и не было; в конце ж изъяснялся ему, чтоб ево к себе ожидал в гости с пятью десят тысячами российскаго войска. В день светлаго христова воскресеня второе письмо, писанное ево рукою на французском диалекте, которое он мне приказал при бывших тогда у него майора Ременникове и афицерах перевесть. Оное я тогда ж и перевел; бутто Ахалцихской паше уведомлял ево, что он своим туркам, естли оне привезут из армии российской голову главнокомандующего за оную положено тысечю червонных, за афицерскую сто рублев, а за казаткую десять рублев, а он, гр. Тотлебен, положил в том письме за ево, пашеву, кожу пять копееку, а послал ли он сие письмо, того не знаю. В начале ж декабря месяца, не знаю кем пойманной и представленной шпион, родом жид, которой, как я от многих слышал, прислан был от ахалцихскаго паши, оной по приказанию в крепости Цхинвале под крепким караулом держан был более месяца, послее оного граф, призвав означенного жида к себе, приказал мне писанное по приказанию ево секретарем, у него находящимся /л. 287об./ Крестьяном [З]иге и то письмо тому жиду отдать и притом дать ему денег семь рублей, объявя сам ему, что естли он к нему возвратитца и принесет ответ, заплатит ему сто рублев. А какого оно было содержания, того не знаю, да и ни от кого не слыхал. Но когда я был у царя, тогда царь спросил меня по какому случаю граф того жида, почитающего шпионом, ис под караула выпустил, но на сие я доложил, что не знаю, чего для он выпустить приказал.

6

По сим вопросным пунктам показали ль вы самую сущую правду и чего не утаили ль (На вопросы скрепа-подпись чиновника (см.: лл. 274-287)).

на 6

По сим вопросным пунктам показал я самую сущую правду и ничего не утаил (На ответы подпись: «К сим ответам поручик Карл Деграли Дефуа Иванов руку приложил» (лл. 275-287)).