№ 467

1770 г. июнь-ноябрь. * — Письмо Керим хана царю Ираклию о том, что царь сообщил ему только о прибытии русского войска в Имерети, а визирь Халил паша и ереванский Хусейн хан пишут, что Ираклий вступил в союз с русскими и напал на пограничные области Турции, ненарушимость границ которой свято соблюдается

(* — Документ не имеет даты, но царь Ираклий отправил его в Россию вместе со своим письмом «от 30 ноября 1770 года» (там же, л. 81))

/л. 75/ ПЕРЕВОД С ЛИСТА НА ПЕРСИДСКОМ ЯЗЫКЕ (Подлинник см. там же лл. 79-80), ОТ ПЕРСИДСКАГО ВЕКИЛЯ, ИЛИ РЕГЕНТА КЕРИМ ХАНА ЗЕНДА К ГРУЗИНСКОМУ ВЛАДЕТЕЛЮ ИРАКЛИЮ.

Высокостепенному, высокопревосходительному, высокомочному, высокоурожденному, высокосчастливому и высокоповелительному Ираклию хану, высокодостойному валию грузинскому, кахетскому и карталинскому, при желании от всевышшаго всех благ, и при засвидетельствовании нашего высокаго благоволения. Ведомо да будет, что письмо, каково ты о своем состоянии и в кратце о всех случившихся в ваших пределах пограничных произшествиях, с протчими обстоятельствами чрез повереннаго своего высокопочтеннаго Аслан бека, отправленнаго к нашему высокому присудствие с верным нашим рабом Лютфо Али ханом послано, до [469] нашего пресветлаго зрения дошло. О чем и помянутой Аслан Бек словесно нам представил, который также притом уверил нас об и о твоей высокостепенной особливой к нам искренности и преданности. /л. 75об./ Но что подлежит до известия, поданнаго нам в письме твоем и донесенного на словах от высокопочтеннаго Аслан бека, о прибытии россиян и о проходе их чрез Грузию на помощь к Башачюхскому валию (На полях слева примечание: «К Имеретинскому владетелю»); то спустя пятнатцать дней после приезда кнам означеннаго Аслан бека, получили мы от высокомочнаго, высокопревосходительнаго, высокоповерскнаго и высокоповельнаго превечной османской Порты верховнаго везиря Хелиль паши письмо, коим уведомляет он, что ты, высокостепенный, сообщась и соединясь с россианами, по согласию с ними нетокмо на границах турецкой империи причинил великое возмущение, с пограблением имений тамошних подданных, но некоторые местечки привел тем и в раззорение. А как де между обоими высокими дворами учреждены границы и утверждены оные мирными трактатами, кой по сие время так [свято] хранятся, что ни с которой стороны нималейшей причины к нарушению того не подано, а продолжается доброе согласие. Следовательно де, вышеоглавленный поступок отнюдь не сходствен есть /л. 76/ с пограничным, издревле постановлением и с заключенным трактатом; почему и просил он нас тем своим письмом, чтоб мы тебе высокостепенному в таких твоих предосудительных пограничным узаконениям поступках воспрепятствовали. На что мы ответствовали ему следующее: что по содержанию письма твоего и по словесному объявлению нам от просланного от тебя Аслан бека Сулейман хан вали бошочюхской (На полях слева: «Милитинской владетель Соломон»), будучи с одной стороны от высокаго османского двора огорчен, а с другой ненадежен на собственную свою, во одержании желаемых успехов, силу и спросил к защищению своему протекцию у пресветлейшей Российской монархини, которая, снисходя к нему и повелела отправить на помощь ему часть своего войска; и тако, причиною вступления в тамошние край российских войск, и произведения военных действ вышепомянутой Сулейман хан; а ты, высокостепенный, совсем том неучастник. Чтож еще оной высокоповелительный верховный везирь Хелил паша писал к нам о нападении твоем, высокостепенный, на подданных турецких, на то мы, сходственно /л. 76об./ со объявлением нам от Аслан бека, ответствовали ему, коим образом живущие в околичности Карса курды, яко своевольной народ и пребывающей во всегдашней вражде с тамошним командиром и с другими обывателями, устремя вид свой на Грузию, Кахетию и Карталинскую область, причинили жителям оных грабительством своим несносные раззорении, что усмотря ты, высокостепенный, принужден нашелся употребить во отмщение оружие свое. А чтоб мы пожеланию его, верховнаго везиря, воздержали тебя высокостепеннаго от таковых предприятий, на то мы ему во ответ отозвались, что во охранение узаконенных прав, касающихся до границ и утвержденных трактатами, ты, высокостепенный, поступки свой при границах [470] с подданными турецкими учреждаешь не инако, как по заключенным издавна торжественно мирным трактатом и по соседственной друбже, не нарушая того нимало; и в следствие наблюдаемого тобою добраго согласия, проход чрез грузинскую, кахетинскую и карталинскую области российских войск, возбранишь и пребывание /л. 77/ свое продолжать им тамо недопустишь, но всячески стараться будешь союза их удаляться и тем себя не опорочить; причем занужно разсудили мы к нему, верховному везирю, изъясниться дружески, чтоб высокой Османской двор, в соблюдение и утверждение мирных постановлений, повелел с своей стороны накрепко пограничным своим командирам и всякаго звания управителям, поступать им с грузинцами, кахетинцами и карталинцами дружелюбно, и во всем непременно по постановленным мирным трактатам, неприключая им и имению их нималейшаго вреда и убытка. Но наблюдалиб свято обоих сторон трактаты, по отправлении ж от нас к верховному везирю Хелиль паше, в вышеизображенной силе письма нашего, получили мы от высокостепеннаго и [Е]реванского губернатора Хусейн Али хана о сих обстоятельствах доношение и при оном присланное к нему из Карса от тамошняго командира Ахмед паши письмо равнаго содержания с письмом к нам от их верховнаго везиря /л. 77об./ о соединении твоем с российскими и о нападении с оными на турецкия области, в явное опровержение пограничным постановлений. Мы к высокостепенному Хусейн Али хану точно тож в ответ написали, что и к верховному везирю, повелев ему знать дать о сем и высокостепенному карскому командиру Ахмед паше.

С сим нашим листом отправили мы от нашего высокаго лица к тебе высокостепенному двора нашего есаула Мухамед Реза бека, который может обо всех обстоятельствах, изустно еще объявить. А понеже, между высоким Османским двором к персицким народом от давных лет постоянно продолжается дружба, которая и по ныне ни с одной стороны не нарушена пребывает, в таком случае надлежит и тебе, высокостепенному, союз твой с российскими пресеч, проход им чрез Кахет и Карталинскую область и пребывание в тамошних краях /л. 78/ воспрепятствовать и тем соблюсти с пограничными турецкими подданными твердо узаконенные о границах постановлений, коим в противность отнюдь ничего нечинить. Ежели ж с стороны турецких подданных произошли к вашим какие наглости и грабительство, о том о всем обстоятельно имеешь доносить нам и ожидать на то нашего повеления; за сим можешь писать к нам почасту о состоянии тамошнаго края и о всяких надобностях. В протчем, конец благ да будет.

(Внизу приписки: а) «На обороте подлиннаго персидскаго листа приложена чернильная печать с имянем Керим хана»; б) «переводил колежской советник Петр Чекалевский»).

АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1768-75 гг., оп. 110/2, д. 20, лл. 75-78. Перевод с персидского.