№ 338

1770 год. июнь-июль. * — Содержание письма царя Ираклия II имп. Екатерине II о поведении ген. Тотлебена

(* — Документ должен быть составлен в 1770 году, а не в 1771, как думает А. Цагарели)

В начале представления царь Ираклий приносит благодарность императрице за пожалование ордена Св. Андрея Первозваннаго с брильянтами, затем продолжает: «так как в. н. в. было повелено, чтобы Имеретинскаго царя и Дадиана, равно и других (владетелей) привести между собою в соглашение и поднять их против врагов христианства. — сколько только можно было мы старались примирить и укрепить их взаимное расположение, но соглашение однако не воспоследовало. В бытность нашу с гр. Тотлебеном в Сураме прибыл к нам святейший католикос Имеретинский; о его заявлениях и о состоянии дел в Имеретии сообщать высоч. двору лица, к тому обязанный, так равно и о возможном соглашении владетелей. Засим, о том, как я и гр. Тотлебен выступили в поход против неприятеля, как мы двигались вперед, или как мы осаждали неприятельскую крепость Ацхури, и как гр. Тотлебен тайно от нас бежал назад, и как мы, с помощью божьей и по вашей милости, вступили в неприятельскую землю -, обо всем этом мы (т. е. Ираклий) подробно писали в письме к первенствующему министру (Н. И. Панину); при нас во время сражения (Аспиндзскаго) находились кн. Моуравов и несколько Русских, и казаки, видевшие все это собственными глазами, — и это случилось не нашею силою, но с помощью божьей и счастием в. в-ва. Было повелено в. в-м в прошлом году нам, христианам, живущим по сию сторону гор (Кавказских) подняться на мусульман, — турок, — это была для меня желанная минута! Должен сказать правду, что насколько возможно было для службы в. в-ва я не пощадил ни себя, ни своих подданных, и впередь не пощажу себя для службы в. в-ва; я несколько раз еще выступал в походы к стороне Карса, и с тех пор как в Ахалцихской области, по воле божьей, пролита нами мусульманская кровь — подобными действиями наши соседи, жившие в мире с нами добровольно или принуждаемые нами силою, с которыми, после указа в. в-ва, мы прервали мир и дружбу, вследствие сего, после наших военных действий, все они считают нас заклятыми врагами, и мы никого не считаем своим благодетелем (доброжелателем), кроме всемогущего бога и в. и. в-ва; для нас достаточна эта надежда, и непоколебимо [277] верим в надежду, обещанную лам в. в-м о том, что мы никогда не будем оставлены.

Грамоты. II, вып. II, с. 261-262.