ПРЕДИСЛОВИЕ

Данная книга является продолжением второй части «Материалов» (См. В. Г. Мачарадзе, Материалы по истории русско-грузинских отношений второй половины XVIII века, часть II, Тбилиси, 1968).

В ней освещаются русско-грузинские политические отношения с начала 1763 и до конца 1774 года. Хотя основным очерком является, «Русско-турецкая война 1768-1774 годов и Грузия», но русско-грузинские политические отношения 1763-68 годов затронуты во второй главе (Ввиду большого объема книги, в нее не вошел очерк «Внутриполитическая борьба и Картли к 60-х годах XVIII века и Россия (борьба царевича Александра Бакаровича за картлийский престол)», но этот вопрос будет рассмотрен в специальном очерке). В качестве добавления печатается также обзор истории грузинских колоний в России 60-70-х годов XVIII века, поскольку этого требовали печатаемые документы. Эти вопросы не были еще предметом специального изучения, а в общих же трудах не нашли должного освещения.

В приложении помещены как неопубликованные, так и опубликованные ранее документы, что вызвано рядом обстоятельств: во-первых, публикация А. Цагарели, осуществленная еще в, XIX веке, давно стала библиографической редкостью; во-вторых, указанная публикация устарела и не отвечает современным требованиям; в-третьих, необходимо было составить, по возможности, более полный сборник, чтобы дать возможность специалистам и читателю объективно судить о шагах государственных деятелей Грузии.

Важное значение публикуемых в приложении документов, на наш взгляд, заключается в том, что они свидетельствуют о неизменности русской ориентации государственных деятелей Грузии, вызванной не «наивностью» грузинских деятелей, как это казалось некоторым историкам, а положением Грузии. Особенно ценными являются документы 1771-1773 годов, из которых видно, на каких условиях Картли-Кахетийское царство (Восточная Грузия) намеревалось вступить под покровительство России. Однако значение публикуемых документов не ограничивается только вопросами русско-грузинских отношений; они содержат ценные сведения и о взаимоотношениях Грузии (а также и России) с соседними странами — Турцией, Ираном, и народами — дагестанцами, осетинами, кабардинцами, азербайджанцами, армянами, курдами, ассирийцами и др., о внутриполитической и социально-экономической истории и культуре Грузии.

Кроме официальных дипломатических документов о русско-грузинских отношениях, важным является также описание Грузии, составленное кап. Н. Языковым, которое, несмотря на отдельные недостатки, содержит интересные наблюдения современника, побывавшего в Грузин. А описания соседних стран и народов, составленные грузинскими дипломатами на рубеже 60-70-х годов XVIII века, могут быть успешно использованы и для изучения истории соседних с Грузией народов. [8]

То обстоятельство, что часть документов указанного периода была опубликована А. Цагарели, возлагает на нас большую ответственность и ставит перед необходимостью исправить недостатки прежней публикации, отмеченные в научной литературе. Но думаем, что новое исправленное и уточненное издание известных материалов и включение в книгу выявленных нами новых документов, которые проливают свет на многие неясные вопросы и дают возможность иначе прочесть и осмыслить документы, ранее опубликованные А. Цагарели, будут залогом полезности данной книги, не говоря о значении того, что специалистам впервые будут предоставлены все документы с соответствующими ссылками на источники.

Надо отметить, что не все вопросы удалось окончательно разрешить. (Основной причиной этого является, как отмечалось в предисловии ко второй книге, отсутствие соответствующих материалов в архивах Грузии, Армении, Азербайджана и областных центров Кавказа, а также недоступность архивов Грузни и Ирана для советских исследователей)

В предисловии ко второй части «Материалов» уже говорилось о значении изучаемой проблемы в целом, о состоянии ее изучения и о проделанной нами работе по выявлению документов (В. Г. Мачарадзе, Материалы, ч. II, с. 11-13) и поэтому на этих вопросах останавливаться не будем. Документы публикуются согласно правилам, указанным во второй книге (Там же, с. 13-14). Разумеется, учтено новое правило об археографической обработке документов.

Выражаем искреннюю благодарность руководителям и сотрудникам архивов (особенно АВПР, ЦГАДА, ЦГВИА и др.), материалы которых использованы в этой книге, за оказанную мне помощь во время работы над материалами, а также первым рецензентам рукописи проф. Ю. М. Качарава и покойному проф. Я З. Цинцадзе за ценные советы и пожелания. [130]

РУССКО-ТУРЕЦКАЯ ВОЙНА 1768-1774 ГОДОВ И ГРУЗИЯ

(Данное исследование было закончено в 1952 году. В 1957 г. вышла в свет только его часть под названием «Аспиндзская битва» (на грузинском языке). Хотя прошло немало времени со дня его написания, однако никто до сих пор серьезно не занимался выявлением новых материалов, а дальнейшие разыскания автора подтвердили правильность основных положений, выдвинутых в кнйге. Работа печатается с незначительными изменениями редакционного характера, а также выявление новых материалов самим автором позволило ему пересмотреть точки зрения на позицию грузинских князей во время авантюры ген Тотлебена и истолкование «Плана военных действий 1771 года»)

(Краткий обзор)

ВВЕДЕНИЕ

В многовековой истории взаимоотношений России и Грузии значительным этапом является период русско-турецкой войны 1768-1774 годов, когда был реально осуществлен военный союз между этими странами. Грузия до конца войны непоколебимо стояла на стороне своего союзника — России и боролась вместе с ней против общего врага — султанской Турции.

В результате этой войны, во-первых, была сломлена мощь Турции, Россия окончательно утвердилась в Северном Причерноморье и добилась свободы плавания по Черному морю, чем обеспечила безопасность своих южных границ и нормальное экономическое развитие юга страны, а побежденная Турция постепенно превратилась во второстепенное государство и навсегда утратила возможность выступать серьезным соперником России в Северном Причерноморье; во-вторых, Крымское ханство было отторжено от Турции, что не только лишило последнюю опорного пункта и надежного союзника на севере, но и предрешило крымский вопрос, а также облегчило России утверждение на Северном Кавказе; в-третьих, самоотверженная борьба грузинского народа при военной и дипломатической поддержке России увенчалась успехом — турки были изгнаны из крепостей Имерети (западная часть Грузии); Турция «торжественно и навсегда» отказалась от дани «отроками и отроковицами и всякого рода других податей» с имеретийского царства, в виду тяжелых последствий войны турки не смогли воспользоваться двусмысленными местами трактата и восстановить свое былое господство в Имерети; в-четвертых, русско-грузинский военный союз способствовал дальнейшему сближению русского и грузинского народов. Таково историческое значение изучаемого вопроса.

История русско-грузинского военного союза, несмотря на ее значение, не была до этого предметом специального изучения ни в буржуазной, ни в советской историографии.

§ 1. ИСТОРИОГРАФИЯ ВОПРОСА

Русская буржуазная историография не уделяла должного внимания вопросам русско-грузинского союза в войне 1768-74 гг., поэтому труды, которые касались данного вопроса, изобиловали грубыми ошибками и [131] искажениями. Так, в многотомном исследовании А. Петрова «Война России с Турцией и польскими конфедератами» относительно интересующего нас вопроса сказано весьма мало и при том неверно. Например, в первом томе читаем: «К сожалению, нет почти никаких сведений касательно грузинско-имеретинского похода Тотлебена в кампанию 1769 года. Известно только, что корпус его, который предполагалось составить силою до 40000 человек, выступил из Моздока, вверх по Тереку, и в начале сентября достиг так называемаго Адосоваго поля, к западу от горы Гуд. Здесь прибыл к нему грузинский царь Ираклий, с важнейшими владетельными князьями, которые охотно признали подданство России» (А. Петров, Война России с Турцией и польскими конфедератами, т. I, Спб., 1866, с. 330-331). В третьем томе автор сообщает: «Отряд, действовавший на Кавказе, под начальством генерал-майора Тотлебена, покорил еще к июлю месяцу (?) Грузию (Под термином «Грузия» в русских источниках XVIII века подразумевается Картли-Кахетийское царство) Имеретию, Мингрелию и Гурию, и почти все турецкие крепости по Черному морю до самого Требизонда» (А. Петров, Война России..., т. III, СПб., 187.4, с. 192). Не входя в подробности, отметим, что приказом ВК от 27 марта 1769 г. в отряд было выделено 411 человек, а в 1769 году ген. Тотлебен прибыл в Грузию не с 40-тысячной армией, а лишь с небольшим отрядом, состоявшим из 480 человек. Что касается «завоеваний» Тотлебена, то они не соответствуют действительности — на Черном море он не овладел ни одной крепостью.

В 1869 году была опубликована книга П. Г. Буткова «Материалы для новой истории Кавказа» (П. Г. Бутков, Материалы для новой истории Кавказа, с 1722 по 1803 год. СПб., 1869, ч. I-III (далее: П. Бутков, Материалы)). Как известно, работа автором не завершена (П. Бутков, Материалы, I, с. VIII). К сожалению, труд П. Г. Буткова не лишен недостатков: во-первых, нарушена хронологическая и логическая последовательность (Там же, с. 281-288), во-вторых, обойдена молчанием авантюра ген. Тотлебена, а занятие им Ананурской крепости представлено как мероприятие, целью которого якобы было отрезать путь к возвращению в Россию неповинующихся русских офицеров (Там же, с. 285), что не имеет ничего общего с действительностью; в-третьих, неверно истолкованы причины возвращения Тотлебена из-под Ацкури: «Когда они (Ираклий II и ген. Тотлебен. — В. М.) дошли до деревни Аспиндзы (?)... произошло между ими несогласие от некоторых недоразумений, особливо же, что Ираклий искал способ не своими силами, а русским пособием... По сим причинам граф Тотлебен от деревни Аспиндзы поворотил в Имеретию» (Там же, с. 281-282); в-четвертых, П. Бутков правильно сообщает, что в 1770 году султан призвал дагестанцев помогать ему и устроить нападение на Грузию (Там же, с. 288-289), однако не соответствует действительности утверждение автора, будто «пока российския войски там находились, дагистанцы не безпокоили Грузию» (Там же, с. 289).

С. Соловьев, на основе тенденциозного донесения ген. Тотлебена пишет: «Поход Тотлебена с царем Ираклием к Ахалциху не достиг цели, возвратились назад в Тифлис, потому что грузины, по донесению Тотлебена, нисколько не помогали, стояли спокойно во время битвы [132] русских с турками и только грабили» (С. М. Соловьев, История России с древнейших времен. Кн. XIV, т. 28, М., 1965, с. 386). С. Соловьев неверно трактует также и вопрос о «заговоре офицеров» и т. д.

У В. Потто при изложении исторических событий не соблюдена ни хронологическая, ни логическая последовательность, поэтому сообщаемые факты остаются необъясненными и непонятными (Ср. В. Потто, Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях, т. I, вып. I, изд. второе, СПб., 1887, с. 80-90); имеются ошибочные и неверные сведения. Например, описывая события в Ацкури, автор утверждает, будто на военном совете «Ираклий требовал настоятельно, чтобы русские шли в авангарде», а в это время в спор вмешался царевич Георгий, который, оскорбив Тотлебена, «окончательно испортил дело»; поэтому Тотлебен приказал русским войскам отделиться от грузин, а потом перешел в Имерети (Там же, с. 87-88). Такое утверждение, разумеется, не может быть правдоподобным, поскольку русские и грузины стояли тогда у стен Ацкурской крепости и не было надобности «итти в авангарде», а надо было оставаться на месте и продолжать осаду. Неверны также утверждения автора, будто причиной неудачи осады Потийской крепости была интрига между «союзниками России» — грузинскими деятелями (Там же, с. 89), а также то, что после отзыва русского корпуса из Грузии борьбу против Турции продолжал только царь Соломон, а Ираклий по предложению Керимхана примирился с Турцией и получил от султана подарки ((Там же, с. 89)). Примирение Ираклия с Турцией произошло только после заключения Кючук-Кайнарджийского мира, а не во время войны — в 1773 году Ираклий и Соломон вместе вступили в Ахалцихский край. У В. Потто слишком преувеличена роль Тотлебена в деле освобождения имеретинских крепостей и т. д. (Там же, с. 88-89). Он, на наш взгляд, весьма поверхностно и тенденциозно излагает события.

В 1891 году А. Цагарели были опубликованы ценнейшие документы (Грамоты и другие исторические документы XVIII столетия, относящиеся к Грузии, том. I, с. 1768 по 1774 г. Под ред. А. А. Цагарели, СПб., 1891 (далее: Грамоты, I)). К сожалению, авторы последующих трудов Н. Чечулин, К. Линда, З. Авалов (Авалишвили) и другие недостаточно их использовали. Так, Н. Д. Чечулин в своей объемистой монографии, центральным вопросом которой является русско-турецкая война 1768-1774 годов, касательно Грузии ограничился следующим сообщением: «...с союзником России, грузинским царем Ираклием, генерал Тотлебен поссорился и потому не мог предпринять ничего важнаго» (Н. Д. Чечулин, Внешняя политика России в начале царствования Екатерины II (1762-1774). СПб., 1896, с. 351).

К. Линда в очерке, посвященном походу русских войск в Грузию (К. Линда. Поход русских войск в Грузию в 1769-1771 годах. См. жури. «Военный сборник», 1901, № 9, 10, 12), тенденциозно выбирает материалы из публикации А. Цагарели и пытается защитить Тотлебена от историков (Хаханашвили и др.), оправдать деятельность этого известного авантюриста не только в Грузии, но и в Семилетней войне (когда его поймали с поличным и судили). Так, все недоразумения, происходившие в корпусе, К. Линда приписывает кн. Моуравову; при этом он опирается на первые доклады кап. Львова и кап. Языкова, незадолго до этого прибывших в Грузию, не знакомых с обстановкой и деятельностью Тотлебена. Однако К. Линда умышленно обходит молчанием последующие доклады Языкова и Львова, в [133] которых довольно подробно характеризуется деятельность Тотлебена; автор искажает также высказывания Екатерины II о Тотлебене и т. д.

Вопреки известным документам и фактам К. Линда утверждает, что посылка в Грузию войск была вызвана просьбой царя Соломона: «...отчаянная просьба царя Соломона вызвала мысль у Екатерины воспользоваться этим обстоятельством для нанесения удара Турции в Закавказье» («Военный сборник», 1901, № 9, с. 16). И далее: «Если не имелось в виду оказать помощь Грузии, то более чем вероятно, что никакой «диверсии» из Закавказья против турок предпринято не было бы...» (Там же, с. 16-17). «К просьбе Соломона императрица, очевидно, отнеслась вполне с сочувствием» (Там же, с. 18). Такое утверждение неверно, ибо еще в начале ноября 1768 года, как видно из протоколов Государственного Совета, гр. Гр. Орловым был поставлен вопрос об использовании против Турции сил христианских народов, а 12 ноября Совет принял решение послать призыв христианам Балканского полуострова и Кавказа (Архив Государственного Совета, т. 1, ч. I, СПб., 1868, с. 10). В середине ноября 1768 года, еще до получения известий из Кизляра о прибытии имеретинского посла М. Абашидзе, было составлено «Разсуждение о способах, какими грузинцы преклонены быть могут к восприятию участия в настоящей с Портою Отоманскою войне» (этот документ опубликован А. Цагарели (Грамоты, I, с. 1-9) и, разумеется, был известен (К. Линда).

Статьи К. Линда изобилуют фактическими ошибками, неверными суждениями и утверждениями; создается впечатление, что автор или не смог хорошо разобраться в опубликованных документах, или умышленно выбирал те, которые ему были выгоднее для составления заранее задуманной картины.

В «Курсе русской истории» В. Ключевского содержится ошибочный тезис об «освободительной» миссии царизма: «Начав первую турецкую войну, Екатерина поставила целью освобождение, христиан» (В. Ключевский, Курс русской истории, ч. V, 1937, с. 40).

В действительности царизм в войне не преследовал освободительных целей, он намеревался воспользоваться освободительным движением христианских народов, попавших под иго Турции, чтобы сломить мощь последней и добиться своего утверждения на побережье Черного моря. А воспользоваться освободительным движением христиан и привлечь их на свою сторону царизму облегчало то обстоятельство, что в течение нескольких столетий Турция проводила политику уничтожения и ассимиляции христианских народов. Кавказа и Балканского полуострова. Поэтому эти народы вели непримиримую борьбу против турецких завоевателей и всегда были готовы выступить против своего врага. Поскольку войны с Россией ослабляли Турцию и способствовали освобождению христиан, они имели безусловно прогрессивное значение. Христианские народы Кавказа и Балканского полуострова видели в России «своего естественного освободителя и покровителя» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, изд. 2-с, т. IX, М., 1957, с. 31- 32). Но это не означает, что царизм в войне ставил перед собой освободительные цели.

В трудах дореволюционных грузинских историков данный вопрос не нашел должного освещения и события также излагались тенденциозно: игнорировалось значение этой войны для Грузии, подвергались осмеянию и унижению государственные деятели Грузии, считалась ошибочной их русская ориентация. З. Авалов (Авалишвили) в книге «Присоединение Грузии к России» довольно подробно останавливается на интересующих нас вопросах. Мы не будем говорить здесь об общих [134] недостатках книги З. Авалова, поскольку в целом указанная работа выходит за рамки нашего исследования. Если верить З. Авалову, то катастрофа Вахтанга VI ничему не научила грузинских деятелей, они оставались наивными и итоги оказались плачевными: «Катастрофа Вахтанга не послужила грузинам уроком. Остальную часть XVIII века они продолжали вращаться в том же кругу идей, и воззрения их на Россию не изменились. Интересы и культура оставались те же и политика поражает неизменностью своих исходных точек и ошибок» (З. Авалов, Присоединение Грузии к России, изд. 2-е, СПб., 1906, с. 77). Далее З. Авалов продолжает: «Являясь по отношению к персиянам и туркам нередко ловкими, вероломными политиками восточной школы, в свое отношение к России они (грузины — В. М.), повторяем, вносили всю наивность... и непосредственность средних веков, из пеленок которых никогда не вышли» (Там же, с. 78-79). Наконец, автор заключает: «Они (Соломон I и Ираклий II — В. М.) рискнули, как рискнул в свое время Вахтанг — и опять проиграли ставку» (Там же, с. 102).

Тенденциозный подход к данному вопросу привел З. Авалова к ошибочному выводу о значении Кючук-Кайнарджийского трактата для Западной Грузии. Он писал: «Трактат ни йоты не прибавляет к тому, чего Соломон уже достиг; хуже того, Россия признает status quo ante, именно тот порядок вещей, с которым Соломон желал порвать» (Там же, с. 110). В действительности же война имела для Западной Грузии положительное значение, которое отразилось и в трактате.

Разумеется, доказать несостоятельность точки зрения З. Авалова, дать полный анализ его суждений возможно только при изложении всей истории русско-грузинского военного союза. Данная книга и является попыткой такого освещения вопроса. Здесь же остановимся только на одном вопросе: почему государственные деятели Грузии «рисковали», т. е. проявляли «излишнюю» смелость.

Государственные деятели Грузии знали, что османы, как об этом справедливо писали С. Джанашиа и Н. Бердзенишвили, «только смерть, разрушение и одичание приносили... всюду, где ни появлялись. Развитая материальная культура захваченных грузинских областей была поставлена на несколько ступеней ниже. Городская жизнь полностью заглохла там, где раньше она била ключом. Исчезли интенсивные сельскохозяйственные культуры — виноделие, шелководство. Обнищало население». Они на примере Южной Грузии видели, что турками «самому зверскому, бесчеловечному гонению была подвергнута святая святых грузинского народа — его язык, его законы и традиции, культура и вера отцов. Огнем и мечом насаждались турецкий язык и ислам» («Заря Востока», 15 декабря 1845 г.). Именно поэтому для спасения грузинского народа, его языка и культуры они считали необходимым активно обороняться от врагов. В этом надо искать основную причину «излишней» смелости государственных деятелей Грузии XVIII в.

Вслед за З. Аваловым о наивности государственных деятелей Грузии XVIII века писали и другие авторы, которые считали, что участие Грузии в русско-турецкой войне было ошибкой и что грузинские деятели «попали в сети, расставленные Россией». Справедливая критика указанной точки зрения дана в работе Ш. Бурджанадзе (***). [135]

Из трудов советских историков особого внимания заслуживает первый учебник «Истории Грузии» под редакцией С. Джанашиа, где небольшой параграф (всего 4 страницы), специально посвященный этому вопросу, написан Н. Бердзенишвили. В нем впервые дана положительная оценка значения войны для Западной Грузии (Н. Бердзенишвили, И. Джавахишвили, С. Джанашия, История Грузии, ч. I, Тбилиси, 1946 г.).

На данном вопросе вкратце остановились также Г. Кикодзе (Г. Кикодзе, Ираклий Второй, Тбилиси, 1948), Я. Цинцадзе (***) и др.

Общих и специальных вопросов истории русско-турецких отношений и русско-турецкой войны 1768-1774 годов касались как дореволюционные (В. А. Уляницкий (В. А. Уляницкий, Дарданеллы, Босфор н Черное море в XVIII в.. М., 1881), С. Жигарев) (С. А. Жигарев, Русская политика в восточном вопросе т. 1, М., 1896), так и советские (Е. В. Тарле (Е. В. Тарле, Чесменский бой и первая русская экспедиция в Архипелаг, М.-Л., 1945), Н. А. Смирнов (Н. А. Смирнов, Россия и Турция в XVI-XVII вв., т. I. См.: уч. зап. МГУ, вып. 94, 1946), Ю. Р. Клокман (Ю. Ф. Клокман, Фельдмаршал Румянцев в период русско-турецкой войны 1768-1774 гг., М., 1951) и др.) историки.

Такова была историческая литература по данному вопросу до написания настоящего очерка (1952).

В 1955 году Е. И. Дружинина опубликовала монографию, где были освещены вопросы подготовки и заключения Кючук-Кайнарджийского мира (Е. И. Дружинина, Кючук-Кайнарджийский мир. М., 1955). В работе привлечен новый материал, однако, истории русско-турецкой войны в целом и, разумеется, интересующему нас вопросу, по понятной причине, уделено незначительное место.

В серьезной работе О. П. Марковой (О. П. Маркова, Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII веке, М., 1966), посвященной истории Кавказа, вопросу участия Грузии в русско-турецкой войне уделено незначительное место, она также не лишена отдельных недостатков.

В 1957 году на грузинском языке была опубликована, как уже отмечалось, наша книга «Аспиндзская битва» (***).

В последующие годы вышел в свет ряд работ по данному вопросу. В работе А. Н. Судакова (1957 г.) (А. Н. Судаков. Правда об инциденте под Ацкури в 1770 году. См.: Сборник докладов военно-исторической секции Ленинградского дома ученых АН СССР, Л., 1957, № 1, с. 78-82.) критикуются взгляды грузинских историков и известного писателя А. Белиашвили на вопрос «оскорбления» «честного» генерала Тотлебена. О научной ценности статьи А. Н. Судакова не приходится и говорить, поскольку автор не потрудился даже серьезно ознакомиться с опубликованными документами и свои выводы строит на трудах историков XIX века, рассмотренных выше.

В 1968 г. была напечатана статья В. Коридзе «Вопрос о взаимоотношениях с Грузией во внешней политике России в начале русско-турецкой войны 1768-1774 гг.» (***), которая по сути дела оказалась кратким пересказом нашей книги «Аспиндзская битва». [136]

В 1972 году была опубликована книга С. Хоситашвили «Аспиндзская война» (***), изобилующая недостатками: во-первых, некритическим отношением к источникам — автор попытался широко привлечь устные предания, собранные им спустя 200 лет после событий, а также воспоминания французского офицера Шевалье Дегралье Дефоу, но при этом не смог достаточно критически отнестись к ним, сопоставить их с известными документами. Поэтому при изложении событий получилась путаница, а отдельные высказывания прямо противоречат документам и далеки от действительности; во-вторых, если верить автору, Тотлебен имел указание от русского двора свергнуть Ираклия II с престола и «подготовить почву для присоединения Картли-Кахетийского царства к России» (Там же, с. 74, 20). Такое утверждение (Эта же мысль высказана и в других неспециальных трудах грузинских историков) противоречит документам; в-третьих, в работе не соблюдена ни логическая, ни хронологическая последовательность в изложении исторических событий.

В IV томе «Очерков истории Грузии» данному вопросу уделено соответствующее место. Разумеется, ограниченность объема не дала авторам возможности широко осветить вопрос, но основные моменты переданы правильно (***). Однако было бы желательно (и возможно) осветить шире и лучше такие вопросы, как инструкция Сухотину, отношение русского правительства к занятию крепости Поти, итоги войны для Имеретийского царства и т. д.

§ 2. ОБЗОР ИСТОЧНИКОВ

Часть источников по данному вопросу опубликована. Большая заслуга в этом принадлежит А. Цагарели, который в 1891 году напечатал I том документов, куда вошли материалы русско-грузинских отношений 1768-1774 годов, в основном русские документы, а также незначительная часть грузинских документов в русском переводе (См. Грамоты, I). В 1898 г. А. Цагарели опубликовал I выпуск II тома, куда вошли только грузинские документы 1768-1801 годов (Грамоты и другие исторические документы, относящиеся до Грузии, том II, выпуск I. Грузинские тексты с 1768 по 1801 гг. Под ред. А. А. Цагарели, СПб., 1898 (далее: Грамоты, И, вып. I)), а в 1902 году вышел II выпуск II тома указанной публикации, где в основном опубликованы документы 1774-1801 годов, а в приложении дано несколько документов 1769-1774 годов (Грамоты и другие исторические документы, относящиеся до Грузии, том II, выпуск II. Под ред. А. А. Цагарели, СПб., 1902 (далее: Грамоты, II, вып. II)).

Прежде чем рассмотреть достоинства и недостатки указанной публикации, небезынтересно остановиться на истории ее осуществления, поскольку она является ярким примером сотрудничества и дружбы грузинских и русских ученых. А. Цагарели, решив опубликовать документы по истории Грузии, 14 февраля 1889 года письменно обратился к директору Архива барону Ф. А. Бюлеру, чтобы последний исходатайствовал разрешение у Министерства иностранных дел. МИД дало соответствующее разрешение и ходатайствовало перед министром финансов о выделении необходимой суммы на издание книги (Грамоты, I, с. XXXII-XXXIII (Введение)). Однако деньги не были выделены (Хотя А. Цагарели об этом ничего не сообщает) и А. Цагарели был вынужден обратиться за помощью в [137] Московское археологическое общество. В дело активно вмешалась известная общественная деятельница — председатель Археологического общества Прасковья Уварова, которая 20 марта 1889 года обратилась в Императорский двор со следующей просьбой: «В Московском главном архиве Министерства иностранных дел хранятся богатые собрания документов по сношениям России с царями Грузии и другими владетельными князьями Закавказья с 1586 по 1802 г. Весьма незначительная часть этих документов была уже издана академиком Броссе, но важнейшие из них, представляющие богатейший материал для истории... все еще ожидают исследователя» (ЦГА г. М., ф. 454, оп. 2, д. 111, лл. 7-8). И далее: «Ныне профессор Императорского С.-Петербургского университета А. Цагарели обратился к г. директору Архива действительному тайному советнику барону Бюлеру с предложением предпринять своей редакцией издание всех этих актов и документов и просил его высокопревосходительство исходатайствовать согласие Министерства иностранных дел на это издание, а также испрошение Министерства финансов у государя императора необходимых для сего издания средств» (Там же). П. Уварова убедительно просила их издать и как можно скорее выделить 2.000 рублей, чтобы издание 1 тома приурочить к январю 1890 года — ко дню открытия в Москве VII Археологического съезда (Там же).

Прошение П. Уваровой было столь убедительным, что правительство не затянуло с ответом — в апреле 1889 года в Министерстве финансов было получено соответствующее указание (По сообщениям А. Цагарели, 31 марта 1889 года император наложил резолюцию на доклад министра финансов (Ср.: Грамоты, I, с. XXXIII)) отпустить 2000 рублей в Московский главный архив для публикации грузинских документов (ЦГА г. М., ф. 454, оп. 2, д. 111, лл. 10, 12).

Таким образом, как явствует из представленного материала, трудно сказать, смог бы осуществить А. Цагарели свой план, если бы в дело не вмешались Московское археологическое общество и его председатель П. Уварова.

Издание I тома документов к январю 1890 года, как это предполагала П. Уварова, осуществить не удалось, I том вышел только в 1891 году. К открытию Археологического съезда было представлено только несколько экземпляров (Грамоты, I, с. XXXII, XXXIV).

Значение публикации А. Цагарели трудно переоценить. Публикацией первостепенных архивных документов А. Цагарели внес в науку неоценимый вклад, он поднял на новую ступень изучение русско-грузинских отношений. Более чем 90 лет его труд является настольной книгой для исследователей истории Грузии, без которой нельзя обойтись не только при изучении русско-грузинских отношений второй половины XVIII века, но и при исследовании внутриполитических отношений и истории культуры Грузии XVIII века. Вместе с тем издание архивных документов в условиях режима Александра III и Николая II, когда история «инородцев» умалялась и искажалась официальной историографией, можно считать подвигом историка.

При всех своих достоинствах публикация А. Цагарели не лишена недостатков. Н. Бердзенишвили писал, что А. Цагарели просмотрел не все дела (из фонда «Грузинские дела»), а сверка с подлинниками показала, что «почетный труд, выполненный А. Цагарели, сопровождается [138] и существенными недостатками как в выборе документов, так и в их публикации. Выбор слишком вольный и необоснованный, а недостаток археографической обработки публикации избранных документов столь существен, не говоря уже о грубых технических ошибках, что необходимо ставить вопрос о новом издании этих документов» (***).

Изучение материалов и сопоставление их с публикацией А. Цагарели показали следующее:

1) хотя подлинники большинства русских документов, особенно документов, подписанных Екатериной II и Н. Паниным, напечатаны удовлетворительно (основные тексты переданы правильно), но и эти документы, как и все остальные (за исключением нескольких) лишены начала (заглавия подлинника, обращения к адресату и т. д.) и конца (подписи автора, указания о месте составления, даты и т. п.), игнорированы легенды и надписи к документам (резолюции, отметки об отправлении и получении, регистрация, рассмотрение и т. д.);

2) допущены ошибки при оглавлении (донесения названы «рапортами» — см. т. I, док. № № 77, 81, 82, 104 и т. д.), датировке (см. т. I, док. № 37, 75; т. II, вып. I, док. № № 42, 43, 57. 60, 62, 73 и т. д:), указании адресата (см. т. II, вып I, док. № № 50, 60) и т. д.;

3) текстологические примечания автора документа или резолюции адресата внесены в текст (см.: т. I, док. № 83, 75; т. II, вып. I, док. № № 42, 43 и т. д.);

4) иногда два и три самостоятельных документа механически объединены (см.: т. I, док. № 50, 86, 141, 191, 193) и наоборот — один документ разделен на два (см.: т. I, док. № № 83, 110);

5) вольно и неоправданно отношение издателя к десяткам русских документов, в особенности к русским переводам грузинских документов, где пропуски, поправки и редактирование издателя не выдерживают критики;

а) без указания (ссылки, оговорки) пропущены места (иногда даже дан отрывок) из таких первостепенных документов, какими являются донесения представителя России кап. Н. Языкова (см. т. I, док. № 77 — ср.: АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13, лл. 27-30), астраханского губернатора Бекетова (см. т. I, док. № 166 — ср.: АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1771-75 гг., оп 110/2, д. 16, лл. 51-52), поверенного в делах кн. А. Моуравова (см.: т. I, док. № 103 — ср. АВПР, ф. Он. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2. д. 13, лл. 486-489) и др. Иногда оговорено, но из документов пропущены ценнейшие сведения напр., письмо кап. Львова (см.: т. I, док. № 90 — ср. АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13, лл. 274-298); записку о приезде в Астрахань царевича Левана и католикоса Антония (см.: т. I, док. № 163 — ср. АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1771-1775 гг., оп. 110/2, д. 16, лл, 19-28 и др.); здесь, конечно, речь идет о пропуске значительных мест, что касается мелких, то их много (ср.: т. I, док. № 87, 94, 109, 110, 117, 118, 120, 127, 131, 146, 156, 158, 168, 183, 201, 219; т. II, в. II, док. № 108, 114, 181 и т. д.);

б) издатель отнесся вольно к русским переводам грузинских документов: они опубликованы с большими пропусками (например, письма царя Ираклия к гр. Панину, см.: т. I, док. № 106 — ср. АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1776 гг., оп. 110/2, д. 12, лл. 145-154; см.: т. I, док. № 169 — ср. АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1776 гг., оп. 110/2, д. 12, лл. 36-40 и др.), а что касается малых пропусков, то их много (ср. т. I, док. № № 99, 160, 216, 222; т. II, вып. II, док. № № 130, 132, [139] 138, 144, 146 и т. д.; иногда вместо русского перевода дано краткое содержание (аннотация) документов, или же они редактированы так, что опубликованный текст далек от архивного оригинала (ср. т. I, док. № № 7, 211, и т. д.; т. II, в II, док. № № 212, 213, 216, 221, 223, 227 и др.). Правда, переводы грузинских документов не всегда были удачными, но ведь они являлись официальными документами и вольное отношение к ним недопустимо; если издателя не удовлетворял какой-либо перевод, то он должен был оговорить это и предложить собственный перевод. К тому же выбор перевода (существует несколько переводов грузинских документов, выполненных в Кизляре и Москве) не всегда удачен;

в) выбор документов не всегда удачен; из изученных дел не включены в сборник ценнейшие документы; напр. А. Цагарели не нашел нужным опубликовать донесения Тотлебена (опубликованы только выдержки); текст устного заявления З. Орбелиани о Петербурге, разоблачающий грузинских князей и их планы против Ираклия; письма Мамии и Георгия Гуриели, Кации Дадиани, католикоса Бесариона, которые грубо искажают действительность и вводят в заблуждение русских дипломатов и т. д.;

г) в публикации на должном уровне не стоит корректура. Разумеется, при печатании рукописного материала, особенно текстов XVIII века, где графическое сходство целого ряда букв весьма велико, избежать ошибок вообще невозможно. Мы останавливаемся не на отдельных и мелких ошибках, а лишь на тех, которые изменяют содержание текста, а таких немало. Например, напечатано: «ближнюю к здешним границам живут кабардинцы, беслекейцы, темиргайцы и другия породы» (т. I, ст. 9), в подлиннике читаем: «... и другия народы» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1761, оп. 110/2, д. 2, л. 81 об.); напечатано: «...хотя он, Соломон, и в малолетстве был, однако-ж никто ему не помогал, а всегда управлялся и воевал с турками одним своим народом, присовокуплял к тому лезгинцев не более двух сот человек» (т. I, с. 16) — в подлиннике читаем: «...и хотя он, Соломон, и в малолюдстве был...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1773 гг., оп. 110/2, д. 10, л. II об.); напечатано: «...благополучно из сей в России царствующей...» (т. I, с. 32) — в подлиннике читаем: «...благополучно ныне в России царствующей...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1761 г., оп, 110/2, д. 2, л. 95 об.); напечатано: «...Соломон... зделанными тайно выписками разбивал турецкую армию неоднократно...» (т. I, с. 34) — в подлиннике читаем: «...Соломон.... зделанными тайно выласками разбивал турецкую армию...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1761, оп. 110/2, д. 2, л. 98); напечатано: «...Дадиани... принадлежащие Соломону деревни раззоряет, а людей теснит...» (т. I, с. 70) — в подлиннике читаем «...деревни раззоряет, а людей пленит...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13, л. 388); напечатано: «...акинской хан..:» (т. I, с. 437) — в подлиннике читаем: «...щекинской хан...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1768-74 гг., оп. 110/2, д. 7, л. 88); напечатано: «...Муцаль»... чтобы «без добычи домой не возвратиться, принужден будет, сообщась с царями, напасть и на Кахетию. Горцы ж, будучи издавна кахетинцам неприятелями...» (т. I, с. 491) — в подлиннике читаем: «...Муцаль... чтобы без добычи домой не возвратиться принужден будет, сообщась с чарцами, напасть и на Кахетию. Чарцы ж, будучи издавна кахетинцам неприятели...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13, л. 154 об.) и т. д.;

д) публикации А. Цагарели имеют еще один недостаток — это замена слов или целых выражений. Например, напечатано: «...ради вернаго разведования...» (т. I, с. 26) — в подлиннике читаем: «... ради достовернаго разведования...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1774 гг., [140] оп. 110/2, д. 10, л. 41); напечатано: «... со мной откровенно говорил...» (т. I, с. 295) — в подлиннике читаем: «...откровенно изъяснял...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13, 101); напечатано: «...конския состязании...» (т. I, с. 479) — в подлиннике читаем: «... конския рыстание...» (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1770 г.. оп. 110/2, д. 24, л. 16) и т. д.;

6) плохо изданы грузинские документы: нет начала (оглавления, обращения к адресату) и конца (подписи автора, указания на время и место составления); неправильно переданы надписи на печатях; пропущены места, неправильно раскрыты сокращения (титло), корректурные ошибки иногда столь грубые, что меняют содержание текста (Подробнее об этом см. в грузинской части книги);

7) при печатании документов не соблюдается ни хронологическая, ни логическая последовательность, что затрудняет их использование;

8) грузинские документы опубликованы не вместе с переводами, а отдельно (в разных книгах), а для удобства пользования ими надо было их печатать вместе;

9) А. Цагарели не сам переписывал документы, а поручал своим ученикам и сотрудникам (чем и вызваны технические и другие недостатки), сам же делал разные отметки, указывающие на переписку документа (В архиве документы имеют приписку карандашом: «списать» или знаки в виде креста (X) — это означало, что документ должен быть переписан (хотя не все документы со знаками А. Цагарели попали в «Сборник...»)); многие ценные документы из изученных дел не попали в сборник;

10) вступительная статья, предпосланная сборнику, скорее носит описательный характер и лишь кратко пересказывает содержание документов, не являясь критическим исследованием, она не лишена фактических ошибок.

Проделанная А. Цагарели столь значительная работа вызывает и другие замечания: во-первых, при выявлении документов издатель ограничился только одним фондом одного ведомства — «Грузинские дела» Коллегии иностранных дел. Он игнорировал такие фонды КИД, как: а) ф. Сношения России с Турцией и ф. Сн. России с Персией, а, как известно, позиция этих государств значительно влияла на русско-грузинские отношения; б) ф. Сн. России с народами Северного Кавказа (Осетинские дела, Кабардинские дела); во-вторых, А. Цагарели упустил из виду, что в русско-грузинских отношениях определенную роль играли также и другие государственные учреждения России (Военная коллегия, Сенат, Синод и т. д.).

Разумеется, никакая тематическая публикация, никакой сборник не могут полностью охватить весь архивный материал, но игнорирование вышеуказанных фондов явилось причиной того, что публикация А. Цагарели не дает ответа на многие вопросы, и содержание изданных им документов нельзя понять без учета других документов, поэтому при интерпретации публикуемых материалов издатель не раз допускает фактические ошибки.

Для А. Цагарели, который не был знаком с фондами Секретной экспедиции Военной коллегии, оставалось непонятным, с какими силами приехал генерал Тотлебен в Грузию, привели ли к какому-либо результату настойчивые требования Ираклия об увеличении численности русского войска — в письмах Екатерины и Панина от декабря 1769 года А. Цагарели видит отказ, на самом же деле их численность была увеличена в 10 раз. На основании тенденциозных докладов Тотлебена и Львова А. Цагарели считал, что в русском корпусе был заговор против Тотлебена: «Во время стояния лагерем царя Ираклия и Тотлебена [141] при Сураме, — писал А. Цагарели, — был открыт заговор против Тотлебена. Главою заговора был прибывший в Грузию в качестве добровольца подполковник Чоглоков, а его главным сообщником — подполковник Ременников» (Грамоты, I, с. XII). Достаточно было заглянуть в дела Судебной экспедиции Военной коллегии, чтобы убедиться в несостоятельности такого утверждения и т. д.

А. Цагарели сам признавал недостатки проделанной им работы, когда писал: «В задачу настоящаго издания не входит критический разбор и оценка печатаемых ныне памятников в смысле историческаго материала; следует только заметить вообще, что сведения, сообщаемыя в издаваемых ныне памятниках, могут быть весьма ценными материалами для истории Грузии при условии строгой проверки их современными им известиями, почерпнутыми из грузинских и иностранных источников» (Там же, с, X — XI). Следовало бы добавить — и из русских архивов.

Недостатки публикации А. Цагарели были выявлены нами еще в 1950 году, когда было начато изучение фондов Военной коллегии в ЦГВИА. О наших замечаниях было указано в 1952 году (*** XVIII-XX (рукопись)), а в 1968 году были сделаны общие замечания по публикации материалов о русско-грузинских отношениях, в том числе и по публикациям А. Цагарели (В. Г. Мачарадзе, Материалы, ч. II, с. 11-13).

После А. Цагарели выявлением документов, как уже отмечалось, никто специально не занимался. Только Я. Цинцадзе опубликовал несколько ценных документов (***), которые, однако, не меняют общего положения дел (В статьях Я. З. Цинцадзе, которые предпосланы опубликованным им документам, имеется ряд ценных наблюдений (правильное понимание намерений русского правительства и т. д.), как это будет показано ниже, но имеются и спорные положения (место Поти в плане русского правительства и при выборе направления действия ген. Сухотиным и др.)).

В публикации В. Гамрекели «Документы по взаимоотношениям Грузии с Северным Кавказом в XVIII в.» помещен ряд ценных документов по истории грузинских колоний Притеречья, а в предпосланном им исследовании имеются интересные наблюдения автора (Документы по взаимоотношениям Грузии с Северным Кавказом в XVIII в., документы подобрал, подготовил к печати и предпослал им исследование В. Н. Гамрекели. Тбилиси, 1968). К сожалению, этого нельзя сказать о второй публикации, заглавие которого нисколько не оправдано содержащимися в нем документами 60-70-х годов (Межкавказские политические и торговые связи Восточной Грузии (конец 60 - начало 90-х годов XVIII века). Документы и материалы, I выпуск. Материал собрал и подготовил к печати В. Н. Гамрекели, Тбилиси, 1980).

При написании данной книги нами были изучены фонды архивов: АВПР (ф. Сн. России с Грузией, ф. Сн. России с Турцией, ф. Сн. России с Персией, ф. Армянские дела, ф. Кабардинские дела, ф. Осетинские дела и т. д.), ЦГВИА (ф. ВУА, ф. 20, 8, 52 и т. д.), ЦГАДА (разряд VII, разряд XXIII и т. д.), а также фонды ЦГИАЛ и Ленинградского отделения Института востоковедения, ЦГИА Грузинской ССР, Института рукописей им. акад. К. Кекелидзе АН ГрузССР и других архивов и музеев. [142]

Публикуемые документы требуют строго критического подхода, иначе подбор материала может привести к крайне неверным заключениям. Например, первые доклады кап. Львова рисуют Тотлебена умным и бескорыстным генералом, оправдывают его отступление из-под Ацкури и его действия в мае 1770 года против царя Ираклия (письма кап. И. Львова Перфилиеву от 13 мая 1770 года (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-17 гг., оп. 110/2, д. 13, лл. 262-273) и от 15 мая 1770 года (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп.; 110/2, д. 13, лл. 274-298; ср. Грамоты, I, 222-226)). Но первые впечатления недавно прибывшего кап. И. Львова, которые принесли определенную пользу ген. Тотлебену, вскоре рассеялись и с июля 1770 года от восхваления генерала Львов переходит к разоблачению авантюриста: его чванливости, жадности (при осаде Багдади и Кутаиси (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13, лл. 299-306, Грамоты, I, 249-261)), бездарности и подозрительного поведения (при осаде Кутаиси (Там же) и Поти (АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1769-1770 гг., оп. 110/2, д. 13, лл. 157- 163; Грамоты, I, 274-281)).

Критического подхода требуют также письма западногрузинских князей: Кации Дадиани, Мамии и Георгия Гуриели, католикоса Бесариона и др.