№ 76

1768 г. серед. ноября. * — Рассуждение о способах вовлечения грузинских царств в войну против Турции

(По содержанию документ составлен в середине ноября 1768 года, не ранее 4 ноября, когда было получено известие об аресте А. Обрескова и объявлении войны (вернее, после 12 ноября, когда Совет при высочайшем дворе решил привлечь к войне христианские народы (См. Арх. Гос. совета, т. 1, с. 100) и не позднее 25 ноября, когда из Кизляра было получено известие о прибытии имеретийского посланца М. Абашидзе, и стали известны предложения имеретийского царя, и вопрос об его привлечении не мог быть предметом обсуждения)

/л. 27в/ Разсуждение

о способах, какими грузинцы преклонны быть могут к восприятию участия в настоящей с Портою отоманскою войне

В исходе 1766 года кизлярский комендант ген.-м. Потапов получил письмо от Соломона, царя имеретийскаго или владетеля части грузинской земли, прилежащей к Черному морю и из давних лет подверженной турецкому подданству. Уведомлял он коменданта, что по причине учиненнаго поданным своим запрещения не продавать туркам християн, претерпел от присланных в Имеретию турецких войск великия изнурения и, хотя, наконец, удалось ему одержать победу, но, как на учиненныя после того с турецкой стороны двоекратныя требования о разрешении онаго запрещения точно отказал, то и опасается сильнейшаго на владение свое наступления, /л. 27воб./ а в сем случае, ежели б не удалось ему устоять, желает лутче жертвовать всем богатством и великостию и, оставя отечество, выехать с некоторыми князьями, дворянами и служителями в Россию. И так просил коменданта о исходатайствовании всевысочайшаго повеления — в которых местах дозволено будет их поселить да и с каким милосердием приняты быть могут, и чтоб о всем том уведомить его чрез архимандрита Григория, грузинца, которой в то время в Осетии для проповеди христианской веры находился. [284]

После того вскоре архимандрит сей, прибыв из Осетии в Кизляр, еще уведомил коменданта, что владетель Соломон по опасности от турок, перевезши фамилию свою в горы, близ Осетии, просил его, архимандрита, о преклонении коменданта представить /л. 28/ сюда, чтоб в показание ему, Соломону, монаршей милости и в защищение веры и церквей, исходатайствовано было у турецкаго двора, дабы, оной удовольствовался платимою с имеретийскаго царства, по прежним примерам, денежною податью, оставя усильно собирать людей, в противном же случае принят-бы был он, Соломон, с его князьями и народом в российское защищание и пожаловано место на поселение при границе, а не внутри России.

Когда, таким образом, владетель имерийской искал в запас здешней протекции и убежища, в тож время старался он через посредство сродника своего грузинскаго владетеля Ираклия и о примирении своем с турецким государством.

Резидент Обресков доносил сюда, что, хотя Порта при начатии войны с грузинцами, подвластными /л. 28об./ Соломону, отправляя против оных войска свои, отнюдь не помышляла о какой-либо и малейшей в предприятиях неудачливости, но как, паче всякаго ожидания, не получила ни единаго в том успеха, то, несмотря на несравненное с грузинцами превосходство сил своих, столько приведена была в безпокойство и заботу, что с великим удовольствием приняла представленное ей от грузинскаго владетеля Ираклия посредство к прекращению войны на следующих двух условиях: 1-е, что подданныя владетеля Соломона, грузинцы, по прежнему обыкновению ежегодно давать будут по шестидесят девушек какой-бы породы ни были; 2-е, что Порта имеет перестать почитать их своими подданными, но токмо под протекциею ея состоящими. Почему и дала Ираклию полную власть постановить с тем народом порядочной /л. 29/ договор, а присланнаго его отправила обратно с награждением, причем он спрашиван был о силе владетеля Соломона и не помогаются-ли грузинцы от стороны здешней империи? На что ответствовал, что Соломон, собственно, собою не силен, но имеет помощниками разных горских владельцев; наивящаяже сила его состоит в положении мест, а к тому и паши не исполняли должности их, находя собственной прибыток в продолжении войны, но Россия отнюдь и никаким образом в тамошния дела не мешается, да великое отдаление ниже и позволяет.

Дозволение владетелю Соломону, как турецкому васалу, с народом его здешней протекции могло-б привесть Порту в крайнюю досаду, а раздражение ея дороже стало б, нежели приобретение ненадежных грузинцов; неизбежно былоб подозрение ея и в случае самопроизвольнаго /л. 29об./ иногда приближения его к российским границам, равно как и заступление за него, а пока Порта в посторонний дела мешаться не намерена была, настояла нужда для содержания ея в таком полезном расположении, все то престерегать и отвращать что и малейшее сумнение ей внушилоб, то по всевысочайшему ея и. в. повелению, воспоследовавшему на доклад КИД препоручено было кизлярскому коменданту дать знать владетелю Соломону чрез архимандрита Григорья, что искательство его принято здесь с особливым удовольствием, но как неприятели его, чувствуя свою неудачу и тягость от продолжения войны, [285] сами охотно желают прекращения оной, потому может быть и не возымеет он более нужды в удалении своем от отечества, а в протчем сколько-бы ни желательно по его прошению дозволить /л. 30/ ему убежище в российских границах, но во время продолжающагося с Портою мира исполнено быть не может, почему и остается ему такое намерение отложить до будущего, впредь удобнейшаго времяни, совершенно, однакож, и между тем полагаясь на всевысочайшую ея и в. к нему и ко всему его благочестивому народу милость и монаршее благоволение.

Коменданту предписано было указом из Коллегии от 30 апреля 1767 года, по предосторожности сокрытия сего дела, уведомить сперва имеретийскаго владетеля кратким письмом чрез нарочнаго грузинца или из магометан, человека надежнаго, под предлогом собственных его нужд к нему отправляемаго, о полученном указе на его прошения, сославшись притом на изустное объявление архимандрита Григория, котораго для того в случае /л. 30об./ надобности может он к себе позвать и от него о всем обстоятельно уведомиться, и, ежелибы потому имеретийской владетель позвал к себе архимандрита, тогда имел комендант дать ему сочиненную здесь нарочно для того записку, для написания на грузинском языке точнаго оной содержания и затверждения наизусть, чтоб мог при свидании с ним пересказать наедине на словах, не оставляя ничего на письме. Но архимандрит, которой в то время был в Москве по делам порученной ему в осетинском народе проповеди и возвратился в Кизляр в сентябре месяце 1767 года, коменданта удержал от предварительной с владетелем имеретийским обсылки, представя ему, что из Кизляра в Имеретию путь лежит чрез Малую Кабарду, Осетию и другия, за Осетиею живущия, ни от кого независимыя народы, по высоким горам и утесам, которыя покрываются снегом /л. 31/ с половины ноября по самую весну, а тогда не только проезжать совсем невозможно, но и пешком проходить трудно; сверх того, медление в проезде происходит и оттого, что от места до места надобно приискивать проводников, следовательно, он не может позыва от владетеля как в продолжительное и самое неудобное время дождаться, вместо того, что, когда к нему без того поедет и збудет пути трудностей и скоряе его о надлежащем уведомит, почему он в октябре месяце и действительно в Имеретию отправился.

В Генваре месяце 1768 года получил комендант от него из Имеретин письмо, которым уведомлял его, что за выпавшим в осетинских горах снегом не мог проехать ближайшею дорогою, а принужден был чрез Грузию взять путь, где однакож от снегу /л. 31об./ также, великия трудности претерпел, что грузинской владетель Ираклий возвращающихся из Имеретии с христианскими пленниками лезгинцов (которым общим имянем называются все внутри Кавказских гор живущия народы) перехватя, разбил и пленников выручил, что с имеретийским владетелем он, архимандрит, еще не видался за бытностию его при войске, которое состоит как из подданных его, так из наемных из разных горских народов и пред прежним несравненно многочисленнее, и что взял уже сей владетель у турков и один город, а другой в облежании содержит.

Но в мае месяце дошло до коменданта известие, что [286] архимандрит Григорий в Имеретии убит от татар, называемых ачары (Аджарцы – грузины магометане), которое подтвердил потом и бывший при нем дьячек, в Кизляр в начале июля месяца /л. 32/ возвратившейся, объявя о проезде его, бытности в Имеретии и случившейся ему смерти следующия обстоятельства.

Архимандрит, имея при себе сверх сего дьячка еще одного иеродиякона, ехал до Грузии с возвращавшимися из Кизляра в свое отечество грузинцами под прикрытием осетинцов до перваго грузинскаго города, принадлежащаго князю Эристову, а оттуда до Тефлиса, где живет грузинской владетель Ираклий, с проводниками от онаго князя данными. В пути от Моздока до Тефлиса препроводили три недели; в Тефлисе жили два месяца, по опасности от лезгинцов, а 3-го (5-го?) генваря с данными от Ираклия проводниками отправились в Имеретию. Последняя сия поездка продолжалась двенатцать дней. Как Ираклий, так и Соломон принимал архимандрита весьма ласково, и первой /л. 32об./ подарил ему сто рублев Архимандрит, по неизвестным дьячку причинам 1-го февраля поехал к живущему близ самаго Чернаго моря на турецкой границе имеретийскому же князю Гуриелю. Когда на другой день к его жилищу прибыли, то по отсылке с ним поставлены были на квартиру в садах, разстоянием от него с версту, а ночью и учинилось от татар нападение. Архимандрит, сопротивляясь им, изрублен саблями, а бывшей при нем иеродиякон и еще грузинцов 11 человек в плен взяты, но дьячек спасся бегом в лес и, возвратясь в Тефлис, увидел и бывшаго в плену иеродиякона, который ему сказал, что владетель Соломон скоро выкупил его от татар, а в Тефлис приехал для свидания с сродниками, откуда по приказу соломонову к нему возвратится для взятья в Кизляр писем. Впротчем /л. 33/ дьячек объявил и то, что в бытность его в Имеретии и Грузии ничего знатнаго не происходило, а только владетель Соломон от турок хотя опасность имеет, но владение свое охранять намерен.

После сего здесь о грузинских обращениях никакого известия в получении нет, и бывшей с архимандритом иеродиякон, кажется, поныне в Кизляр не возвратился, ибо комендант о том сюда недоносил. Между тем, статься может, что владетель имеретийской или через посредство грузинскаго владетеля Ираклия с Портою отоманскою какое-либо соглашение и примирение уже учинил, или турки, истоща напрасно свои силы против горсти людей, горами защищающихся, оставили их в покое до удобнейшаго времяни и способов, инако же, когда бив настоящее время между /л. 33об./ ими битвы происходили, неминуемо известно было б в Кизляре по частым туда грузинцов приездам, и потому предъявленное дьячком опасение в каком владетель Соломон в разсуждении турок находится, едва ли не одним токмо следствием есть его недоверия и предосторожности.

Грузия, вообще, вся издавна уже бедствует от своих соседей, магометан и варваров, в Кавказских горах живущих; все похищают их в плен и неволю; тишина, мир и безопасность [287] не существуют в тамошних местах, где каждой рано или поздно в вечную неволю и узы вовлечен быть может, и владетели грузинския, чтоб охранить своих подданных, время от времяни умаляющихся, принуждены в непрестанном быть движении и то в ту, то в другую сторону обращаться.

Привычка грузинцов к беспокойному житью и к воинским /л. 34/ упражнениям и подвигам, одинакое исповедание веры с господствующею здесь, происходящее от того в них ко всероссийскому императорскому двору усердие и доброжелательство к российскому народу, надежда при составлении общественнаго с здешнею империею против Порты отоманской дела, лутчия получить успехи, нежели какия имели, по невозможности употребления ныне против их великих с турецкой стороны сил, прислужность к здешней стороне, могущая им приобресть для будущаго времяни разныя и прочныя выгоды — все сие, кажется, долженствует облехчить употребляемое старание к преклонению их в настоящей войне возыметь участие.

Естьли может произойти какое-либо затруднение, то, чаятельно, скоряе от грузинскаго владетеля Ираклия, /л. 34об./ нежели от Соломона имеретийскаго. Ираклий, имея нужду защищать свое владение только от лезгинцов, а от турков будучи отделен владением Имеретийским, от котораго в такое время, когда нет на оное наступления, не вспомоществуется ли и против лезгинцов, совсем не чувствует тягости турецкаго со седства; он же, когда предуспел Имеретийскаго владетеля согласить с Портою, не получил ли иногда за то от нея и воздаяния, по крайней мере, ему свое дело, то есть заключенной чрез посредство его мир, имеет быть приятнее, нежели Соломону, не избыв однако же сей последней и притом поносной подати.

Но поколику теплота веры в грузинцах великая, то Ираклиево упорство может преодолено быть устрашением его и в совести и, когда больше предуспето не будет, по малой мере, не склонится-ли /л. 35/ уже к тому, чтоб Соломону не отговаривал вступить с турками в новую войну, или давно начатую, но от усталости потухшую, новыми стремительствами разжечь и перенял бы, напротив того, на себя охранение земли его-от лезгинцов, дабы он столь большими силами с своей стороны действовать мог.

Давно здесь и с подлинностию известно, что грузинския владетели единственно и для воздержания лезгинцов от впадения в грузинския границы, дополняют свои поиска, по недостатку природных людей, наемными из разных горских народов Ираклий не только осетинцов часто к тому употребляет, но иногда и жители Малой Кабарды вступают в его службу, потому и справедливо и необходимо видится зделать им со здешной стороны некоторый снабдения и обещания, дабы они, увидя /л. 35об./ к себе приласкание и удостоверясь о здешнем покровительстве, толь охотнее в здешния виды вступили и по оным с пользою и с успехом себя употребили.

По трудности проездов грузинцы войском здешним никаким образом подкреплены быть не могут, но некоторая сумма денег то самое заменит. Отправление к ним нескольких лехких орудий, которыя по условию с ними могут токмо до Осетии довезены, быть, а там их людми приняты, ежели б не [288] разсудилось за благо и артилеристов для действования к ним отпустить, зделает войску их ободрение; обнадеживание, подаваемое им, что при заключаемом с Портою мире позабыты не будут, и дозволение в здешних границах убежища с надлежащим призрением в случае нужды /л. 36/ и крайняго утеснения, выведет их из заботы о будущем своем жребии, а при таких обстоятельствах сильняе и живяе будет в них уже и воображение должности в том, чтоб единоверным християнам пособствовать.

Но да-бы грузинския владетели, к сему важному предприятию возбуждаемые, толь более уважения возымели к здешнему домогательству, кажется, надобно будет отправить к ним письма от министерства ея и. в. и оными, дав им знать о произшедшей между здешнею Империю и Портою отоманскою воине, призывать к соучаствованию изъяснением вышеупомянутых убедительных причин.

К доставлению оных писем требуется человек способной и не только там бывалой /л. 36об./ и грузинской язык знающей, но и тамошней уроженец, дабы безбедно проехал и, как сведущей их нравы, обыкновения и ухватки, поступки свои потому располагал.

В письмах останется еще упомянуть, чтоб предложениям его совершенная вера подавана была, а ему в наказе между другим предписать, что он, подавая им надежду о снабжении их со здешной стороны деньгами для приведения в состояние войска свои умножить, но о пушках, напротив того, в таком только случае изъяснился, ежели у них совсем нет и они к ободрению их в самом деле как здесь разсуждается, послужат; при всем том желательно, чтоб он без дальняго отлагательства довел их, хотя на некоторый, сперва неболшия, поступки неприятельства, /л. 37/ чтобы возбудимая в них горячесть после простыть немогла и они принуждены уже были б и далее оныя продолжать, а со здешной стороны предоставалось впредь в том только им делать вспоможения, без чего они прямо обойтис не возмогут.

Когда владетели похотят сюда отправить с ним для лутшаго изъяснения и удостоверения поверенных от себя, ему не надлежит в том препятствовать; а стараться, только как наискоряе поручаемое дело исправя и разведав о всем тамошнем состоянии, сюда возвратиться, для принятия сходных мер по получаемым чрез него известиям.

На наем проводников в проезд в Грузию и обратно, на содержание его в тамошних местах, /л. 37об./ а может быть, и на мелкия подарки ближним людям владетелей необходима также и ему некоторая денежная дача.

АВПР, ф. Сн. России с Грузией, 1761 г., оп. 110/2, д. 2, лл. 27 в — 37. Подлинник. (Опублик, см.: Грамоты, I, с. 1-9).