ИОГАНН АНТОН ГИЛЬДЕНШТЕДТ

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО КАВКАЗУ

ПРЕДИСЛОВИЕ ИЗДАТЕЛЯ

Наконец, после различных проволочек, выходит первая часть путевых заметок, так страстно ожидавшихся уже при жизни сочинителя господина академика Иоганна Антона Гильденштедта, который был слишком рано, во цвете своих лет, отнят у ученого мира [и о котором] сострадает каждый. [Это] последнее произведение о предпринятых ученых путешествиях от Санкт-Петербургской Академии в 1768 году, через незабвенную милость и щедрость нашей бессмертной и великой государыни. При его жизни из года в год мешала ему завершить произведение его слишком большая заботливость [о том, чтобы] придать своим работам возможно большее совершенство. Для достижения совершенства он намеревался всем своим заметкам придать топографическую форму и полноту и особенно прочитать все написанное до сих пор о Кавказе и его народах в исторической части. Но при жизни из года в год ему встречались препятствия, и он не мог приняться за свою работу, которую по праву считал своим памятником для грядущих поколений и поэтому не хотел, чтобы она появилась несовершенной в печати. Смерть настигла его слишком рано, и его заметки, особенно этой первой части, потерпели бы, без сомнения, много поправок и дополнений, которые при его счастливой памяти пришли бы ему в голову при переработке.

После его кончины мне были переданы от Императорской Академии вместе с бумагами к четвертой части Гмелинских путешествий, за издание которых взялся госп. академик Гильденштедт, все его оставшиеся рукописи, которые могли иметь отношение к его путешествию и также к ботаническим и зоологическим открытиям, и я вдвойне вкушаю сладость долгой жизни, так как мне теперь представляется случай соорудить памятник моим двум достойным друзьям, оказавшим великие услуги своими открытиями, которым судьба сократила предел их жизни.

Из существующих исторических и географических заметок, которые были написаны не в прочной связи, а на отдельных листах, особенно во время трудного и опасного путешествия вне тогдашних границ государства, ничего не осталось неиспользованным и все, насколько это было возможно, приведено в должный порядок и связь. В этой первой части я бы с удовольствием привел больше [сведений] об обычаях и образе жизни достопримечательных кавказских народов, если бы найденные бумаги дали бы больше материалов для этого. Вероятно, наш автор решил при переработке многое дополнить из своей памяти. [22]

Госп. Гильденштедт с большим старанием собрал все имеющиеся старые и новые материалы, какие он только мог отыскать, для географической карты Кавказа. Но я привел в порядок из хороших побуждений и с привлечением некоторых в последние годы начерченных русскими инженерами карт этих гор, которые мне случилось увидеть, в основном [же карт] самого госп. Гильденштедта о реках и местностях, которые он объездил, [в виде] начерченных пером отдельных набросков, и тем самым преимущественно положил основание приложенной к первой части основной карте.

[Мой] друг госп. Вильям Еллис, очень искусный в рисовании карт, уроженец Ямайки, который во время своего путешествия в 1786 году жил в Санкт-Петербурге, протянул мне добровольно, единственно из страсти [к своему делу], руку помощи для правильного и тщательного собрания этих материалов и из вышеупомянутых новых карт нанес новые, основанные со времени смерти Гильденштедта, крепости вместе с некоторыми другими достопримечательностями и исправлениями. Так как большая часть достопримечательных Кавказских гор из-за покорения грузинского царя и воинского счастья признана [владением] счастливого и кроткого скипетра Екатерины Второй, и есть больше возможностей, чем раньше, собирать верные географические сведения об этих, в прежние времена так мало известных, местностях, то будущие наблюдатели смогут решить, в какой мере карта Гильденштедта заслуживает преимущества по сравнению с прежними картами и в каких частях она могла бы быть еще исправлена. Мне показались наименее удовлетворительными наброски нашего автора с западной части Имеретии и Мингрелии и, конечно, должно быть еще много исправлено в недоступных местностях Лезгистана и Дагестана. Многочисленные ботанические и зоологические заметки автора, как это, кажется, и было намерением его самого, должны были быть опущены из связного повествования об этом путешествии и должны были быть выпущены отдельным произведением. Из его зоологических открытий самые значительные уже изданы им самим в Записках Санкт-Петербургской Академии, и некоторые другие мною предназначены для этого же собрания, в котором я уже сообщил описание Гильденштедта кавказского каменного козла (Capra caucasi).

Вторая часть путешествия Гильденштедта содержит [описание] его пути от Терека через степь в Черкасск и Азов, потом его записки о Новороссии киевского наместничества, Малороссии и о его возвратном пути в Москву и Санкт-Петербург и могут тем скорее быть напечатаны, что эта часть манускрипта Гильденштедта попала в мои руки по большей части в совершенном порядке в виде связного повествования о путешествии, и она нуждается только в небольшом совершенствовании, которое ей придал бы при печатании сам автор.

В заключение этого предисловия позвольте мне повторить обстоятельства жизни покойного Гильденштедта, так как они были напечатаны скоро после его кончины его друзьями в Санкт-Петербургском журнале 1781.. Немногие ученые смогли за такую короткую жизнь оказать такие важные услуги.

Иоганн Антон Гильденштедт родился 26 апреля 1745 в Риге, отцом его был Антон Гильденштедт, секретарь при Имп. главной консистории, после бывший заседателем Хофгерихта; матерью — Доротеа, урожд. Виргин, единственная дочь бургомистра в Пернау Якоба фон Виргин и вдова адвоката [23] Хофгерихта и оффициала Фридриха Кристлиба Мюллера. Его дедушка, магистр Антон Гильденштедт, был проповедником в Риге, и его бабушка Доротеа, [была] урожд. Депкин.

Отец его сам был его учителем в ранней юности, и его прилежание способствовало его поступлению с ранних лет в высший класс Имп. лицея в Риге, где он продолжал свои школьные занятия с таким же отличным успехом под [началом] тогдашнего ректора и пастора Лодера.

В 1758 году, 8 января, когда ему не исполнилось еще тринадцати лет, смерть унесла его отца, и в 1761, 4 октября, он потерял и свою мать. Еще прежде (27 февраля) он шестнадцати лет был объявлен совершеннолетним и в июле 1763 отправился в Берлин, где он был 8 ноября внесен в список студентов при тамошней Медико-хирургической коллегии. Для Берлина и тамошних учреждений делает честь то, что такой ученый, как Гильденштедт, там совсем один, не посещая ни один из процветающих немецких университетов, приобрел свои обширные и основательные знания во врачебной науке, ботанике и естествознании. Мекель, Гледич и другие были его достойными учителями, и он отправился лишь во Франкфурт на Одере, чтобы там, после короткого пребывания, принять докторский сан, которым он там был облечен 31 декабря 1767, в возрасте 22 лет. Тамошнее общество естествоиспытателей еще прежде (5 декабря) приняло его в свои члены.

Вскоре после этого судьба открыла ему поприще ученой деятельности, которое он прошел с такой славой. По приказу Екатерины Великой в 1767 г. при Академии были учреждены ученые путешествия во все местности Российской Империи, частично для наблюдения прохождения Венеры в 1768 г., частично для описания страны и ее естественной истории. Госп. Гильденштедт был по рекомендации дельного Гледича вызван Академией для того, чтобы принять участие в этом предприятии. Сначала он [получил] назначение объездить Астраханскую губернию; но оно было потом изменено, главным образом по предложениям Гмелина о расширении путешествий в Персию и Грузию. Так как путешествие нашего автора, которое продолжалось семь лет, составляет главную эпоху его жизни, то оно заслуживает здесь общего обозрения.

Он выехал из Петербурга в середине июня 1768, осмотрел местность истоков Двины, Днепра, Волги и Дона, перезимовал в Москве, поехал в марте 1769 через Воронеж, Ново-Хоперск и Царицын в Астрахань, оттуда же зимой в Кизляр у реки Терека, куда он прибыл 23 января 1770 после того, как перенес очень сильный холод, при котором термометр показывал до 176 гр. Еще этой же зимой он был произведен в адъюнкты Академии. После этого он объездил местности, прилежащие к рекам Тереку, Кумбелей, Сунджа, Аксай и Койсу, [теплые] воды и нефтяные источники и северо-восточную часть Кавказских гор. Весной 1771 он посетил Осетию и собрал много сведений о тамошних народах и языках, также и по географии, 8 апреля этого же года Академия произвела его в свои действительные члены и [дала ему звание] профессора естественной истории. В мае он снова посетил теплые воды у Терека и удостоверил их действие практическими пробами. В июле и августе кабардинский князь Арсланбек-Таусултан и его двоюродный брат Девлетуква [24] Келемет [вместе] с ним ездили по Малой Кабарде и Дугорским округам, и в сентябре он счастливо добрался из Дугории через горы в Грузию, где он 15 октября получил официальную аудиенцию у царя Ираклия, который принял его милостиво и так же всегда оставался благосклонным к нему, частью из-за его врачебных познаний. Он следовал за царем во время похода вверх по Куре и 14 ноября прибыл с ним в Тифлис. Здесь он старался заниматься до середины февраля 1772 и в этом же месяце выехал с царем в Кахетию и там провел март месяц. В мае он посетил с Ериставом Давидом знатного грузинского магната, который нуждался во врачебной помощи с его стороны, [и жил] в терекименских округах, расположенных к югу от Тифлиса. В июне он объездил еще одну часть кавказских альп и 7 июля вступил во владения царя Соломона. Летом он путешествовал по округу Раджа, Нижней Имеретии, по границам Мингрелии и Гурии, восточной части Имеретии и средней Грузии. Наконец, после многих опасностей, которые он претерпел и которые при его выходе из гор чуть не лишили его свободы, он благополучно прибыл к русской границе и 7 ноября — в Моздок, 18-го — в Кизляр. Так пространна настоящая часть его путешествия.

Зимой он дополнил свои сведения о кавказских народах, особенно о лезгинах. В апреле 1773 он совершил поездку на Петровские воды из-за своего здоровья, расстроившегося от возвратной лихорадки. В июне он в сопровождении кабардинского узденя или едлена и кабардинского князя Кургока Татарханова отправился вверх по реке Малк, проехал Большую Кабарду, потом повернул к горам Бештау, расположенным в верхнем течении реки Кумы, осмотрел лежащие ниже, у Кумы, руины Маджари и вышел наконец через открытую степь к Дону и к Черкасску, которого он достиг в июле. Отсюда он совершил дополнительную поездку в Азов, посетил устье Дона и небольшую часть побережья Азовского моря и осенью отправился в Кременчук [Кременчуг], тогдашний губернский город Новороссии. Здесь он провел зиму и часть лета 1774 частью в поездках в различные местности Новороссийского, сейчас Катеринославского, наместничества. Он пытался совершить экскурсию в Крым, или теперешнюю Тавриду, но ему помешали обстоятельства тогдашней войны, и он получил, как и все остальные путешествующие академики, высочайшее Императорское повеление о возвращении. Он, чтобы употребить это на пользу, поехал из Кременчука вдоль украинской границы, совершил дополнительную поездку в Бахмут и возвращался через Киев и Серпухов, 20 декабря он прибыл в Москву и 2 марта 1775 благополучно вернулся в Петербург.

Во время его отсутствия он 3 марта 1770 был принят в члены Санкт-Петербургского Вольного экономического общества и 11 октября 1774 в Берлинское общество друзей естествоиспытателей.

Кроме его диссертации на ученую степень под названием «Theoria virium corporis humani primititavarum, Francof. ad Viadr. 1767.4.» он издал сам, частью во время и частью после его путешествия, главным образом в Новых комментариях Академии:

Mus. Suslica, Nov. Com. Petr. Vol. XIV, part I. P. 389. Tab. 7. Anas Nyroca. Ibid. P. 465. seq. [25]

Spalax, novum glirium genus. Ibid. P. 409. Seq. Tab. 89. Pereghufna nova Mustelae species. Ibid. P. 44i. Seg. Tab. 10. Salmo. Leucichthys Cyprinus chalcoides, Nov Com Petr. Vol. XVI. P. 53i. Seq. Tab. 16.

Крашенинникова, novum plantae genus. Ibid. P. 548. Tab. 17. Ceyprinus Capoeta C. Mursa, Nov. Com. Petr. Vol. XVII. P. 507. Sec. Tab. 8, 9.

Acerina, piscis ad Percae genus pertinens. Nov. Com. Petr. Vol. ХГХ. P. 455. Tab. 11. Sex. avium descriptiones: Loxia Rubicilla, Tanagra melanictera, Muscicapa melanoleuca, Motacilla erythrogastra, Scolopax subarquata, Scolopax cinerea, Eod Vol. XIX. P. 463. Seq. Tab. 12-19.

Schacallae historia, Nov. Com. Petr. XX. P. 449. Seq. Chaus animal fell adfine Eod. Vol. XIX. P. 483. Tab. 14, 15.

К этому я еще присоединил для Актов Академии из оставшихся рукописей: Сарга caucasi; и еще в новых Актах доследуют некоторые схожие статьи. По случаю 50-летнего юбилея Академии наш Гильденштедт прочел свою обильную мыслями лекцию «Memoire sur les produits de Russia, propres a tenir la balance du Commerce extericur toujour favorable 1777.4» (издана). Немецкий перевод ее был издан в 4-м томе Санкт-Петербургского журнала и русский в Академических известиях.

Кроме того, постепенно были переведены на русский язык следующие статьи в историко-географических календарях и одновременно были изданы их немецкие оригиналы в Санкт-Петербургском журнале:

Сочинение о гаванях в Азовском, Черном и Белом море в Ист.-геогр. календаре за 1776 вместе с картой и в 1-м томе Санкт-Петербургского журнала.

О гаванях в Каспийском море, вместе с картой в Ист.-геогр. календаре за 1777 и в Петербургск. журн., 3 том. Статья почерпнута большей частью из бумаг Гмелина.

Географическое, химическое и медицинское описание теплых вод, расположенных в Астраханской губернии у реки Терек, по-русски в Ист.-геогр, календаре за 1788 и по-немецки в Санкт-Петербургск. журн. за 1782, также в первой части этих путешествий.

Географические, исторические и статистические сведения о новой границе русского государства, между рекой Терек и Азовским морем, вместе с изготовленной к ней картой. В Истор.-геогр. календаре за 1779 и С.-Пет. журн., 7 т.

Мысли о начинающейся торговле между Россией и Германией на Дунае и Черном море, в Русских академических известиях и 10 т. Санкт-Пет. журнала.

Немецкое описание Desmans, или мускусовой крысы, издано в Занятиях друзей естествоиспытателей в Берлине.

Старание служить для всеобщей пользы и неизменная деятельность [на пользу] ближним, которые были основными чертами характера покойного Гильденштедта, побудили его в 1779 году учредить Библиотеку для чтения совершенно бескорыстным образом, которая продолжает [существовать] под управлением его друга господина надворного советника и кавалера Иоганна Альбрехта Эйлера. С тем же рвением пытался он помогать Вольному экономическому обществу, президентом которого он стал в мае 1780.

Однако причиной его ранней смерти была равным образом эта человеколюбивая деятельность при занятиях его врачебной практикой. В 1781 году он [26] помог в выздоровлении многим лицам, которые лежали в постели из-за свирепствовавшей тогда, преимущественно в Санкт-Петербурге, гнилой горячки, не избежал, однако, сам, наконец, заражения и был побежден сильнейшей лихорадкой этого рода, так как присущая ему болезненность и без того уже ослабила его тело. [Он умер] 23 марта на 36-м году жизни, [сопровождаемый] сожалением каждого, так как он и любим был каждым.

При жизни он был красивым статным человеком, но не сильного сложения, и с юности [был] болезненным и страдал грудью. В чертах его лица можно было ясно прочесть крепость его характера, и он, конечно, никогда никого не обидел и не был недоброжелательным по собственному побуждению. В обращении он был благосклонен, любезен, немногословен, хотя разговор его был легок и основателен, и [он] всегда оставался самим собой. Его прилежание пополняло его основательные знания, и он мог бы с неменьшей аккуратностью и [с его] авторскими сомнениями создать бесконечно больше, чем он успел за свою короткую жизнь. Тем более следует сожалеть о его преждевременной кончине.

После него остались двое еще живущих сводных братьев и сестра, Якоб Бернард Миллер, д-р Фридрих Густав Миллер и Доротеа Елизавет Миллер, оставшиеся холостыми и незамужней. В течение своей жизни он поддерживал своих родственников с более чем братской ревностью.

Его мертвое тело погребли 26 марта при всеобщем сочувствии и при сопровождении его коллег и друзей.

Санкт-Петербург, 10 декабря 1787.

Объяснение гравюр (на меди) первой части:

Лист 1.

Представляет донского казака в обычной одежде (рис. 1) и повседневную летнюю одежду малоросских и казацких женщин без верхнего платья (рис. 2).

Лист 2.

Изображает в первой фигуре мещанку в наряде (рис. 3) и женщину казачку в верхнем платье (рис. 4).

Лист 3.

Объяснение букв на плане города и крепости Кизляр:

A. Главная крепость с ее бастионами и наружными укреплениями.

B. Ретраншемент укрепления вокруг города.

C. Главная церковь Казанской Божьей матери.

D. Дом коменданта.

E. Дома казенных служителей.

F. Артиллерийская контора.

G. Инженерная контора.

Н. Дома офицеров; все в крепости.

I. Казармы артиллерии.

К. Казармы солдат.

L. Дом, где содержат заложников или амантов в крепости.

М. Разные товары в тюках.

N. Провиантский магазин.

О. Полковой цейггауз [цейхгауз]. [27]

Р. Инженерный цейггауз.

Q. Комендантская канцелярия.

R. Пороховой погреб.

S. Артиллерийский цейгпогреб.

Т. Главная вахта.

U. Сторожевые комнаты.

V. Артиллерийская лаборатория.

Следующие буквы должны быть истолкованы [уже] вне собственно крепости:

Y. Фортификационные кузницы.

Z. Инженерная мастерская.

A. Почтовый двор.

B. Полковые дома.

C. Драгунский лагерь.

E. Казенный двор.

F. Бывшая полковая церковь.

G. Бывший кантонир. лагерь. Н. Полковая мастерская.

I. Полковой кирпичный завод.

К. Кирпичная печь.

L. Бывшая полковая церковь.

М. Артиллерийская мастерская.

N. Винный погреб.

О. Полиция.

Р. Городская канцелярия.

Q. Винный магазин.

R. Питейный дом.

S. Харчевня.

Т. Мясная лавка.

U. Рыбный рынок.

V. Школа новообращенных осетин.

W. Винные лавки.

X. Мелочные лавки.

Y. Котельные лавки.

Z. Лавки с серебром.

a. Гостиный двор.

b. Индейские квартиры.

c. Их кухня.

d. Грузинский монастырь Возвышения креста.

e. Артиллерийская квартира.

f. Квартира грузинского эскадрона.

g. Церковь св. Троицы.

h. Квартира казаков и новообращенных.

i. Квартира русских купцов.

k. Квартира грузин или георгианцев.

1. Квартира армян.

m. Армянская церковь. [28]

n. Дом генерала Бекевича.

о. Жилища знатных черкесов.

р. Старые татарские жилища.

q. Татарский рынок.

r. Их молитвенный дом.

f. Лазарет.

АА. Проект нового предместья.

ВВ. Другие предместья.

СС. Проектируемый всеобщий ретраншемент.

DD. Сады.

Лист 4.

Представлена одежда казацких женщин с Терека спереди и сзади; на переднем плане видны сделанный из коры головной убор, к которому прикрепляют покрывало, и на заднем плане находятся виноградники (рис. 5).

Лист 5.

Представлены казацкие девушки с Терека в различных праздничных головных уборах (рис. 6, 7).

Лист 6.

Эскиз местности, где друг подле друга находятся теплые воды Терека, и на с. 198 этой части дается описание этих вод.

Лист 7.

Представляет в первой фигуре изображение грузина (рис. 8) и во второй — имеретинца с турьим рогом для питья (рис. 9).

Лист 8.

Два изображения грузинской женской одежды (рис. 10).

Лист 9.

Черкес или кабардинец в своей повседневной одежде с винтовкой, саблей и кинжалом, а также: 1) щит или кожаный щит, 2) кнут для лошади и 3) сделанные из красной кожи путы, которыми связывают две передние и одну заднюю ногу (рис. 11).

Лист 10.

Изображает черкесскую или кабардинскую женщину сзади и спереди (рис. 12).

Лист 11.

Изображение татарских женщин, живущих в деревнях у Терека (аульные татары). На заднем плане видны их передвижные юрты и телеги, на которых они перевозят свой домашний скарб (рис. 13). Лист 12.

Представляет изображение, со всех четырех сторон, крестообразного камня-монумента, который стоит между ручьями Мандах и Оссокайя в степи (рис. 14,15).

На основной стороне фиг. 1 видна, кроме монограммы Спасителя, следующая греческая надпись.

EIS THN DEUTERAN PARUSIAN TOU KURIOU HMOW. IC(?)U CU EKOMIQH QAODOTOS UIOS NOU ETOUS & c.

Или: До второго пришествия нашего Господа Иисуса Христа почил Тхао-дотос, сын Ноа, в г. — мае. [29]

Я предоставляю другим, может быть не представляющее особенной важности, объяснение фигур, находящихся на остальных трех сторонах камня.

Лист 13.

Представляет различные надписи на камне (рис. 16,17,18,19).

Фиг. 1 и 2 являются довольно неясными, может быть искаженными копиистами, знаками. Фиг. 3 может быть довольно ясно прочитана так:

IHSOUS CRUSTWS NAZARAIOS IOUDAIWN BASHLEWS THN YUCHN DECOU EHS THN AULHN SOU IWANNOU UIOU KOOISH TOU ANAKAMY DCND

Фиг. 4 можно прочесть так:

IHSOUS NAZARAINOS IOUDAIWN BAH SHLEWUS CRUSTWS MNISQHQH KURIE THN YUCHN TOU DOULOT SOU IWSHF UION RANUS PRESBHTEROS

Фиг. 5, наконец, кажется, говорит следующее:MNHSQHQH KURIE THN YUCHN TOU DOULOT SOU GEWRGIOU TOLATTEMUR EN WRA THE KRUSEWS EN TH DEUTERA PAROUSIA SOU HPQ? APRHLIWS

По краю камня вцарапано несколько плохих изображений.

Фиг. 6 и 7 — обе являются татарскими надписями, о которых говорится на с. 507 и след. Путешествия, и одна из которых, как кажется, носит куфические черты.

П.-С. Паллас

(пер. Т. К. Шафрановской)
Текст воспроизведен по изданию: Иоганн Антон Гильденштедт. Путешествие по Кавказу в 1770-1773 гг. СПб. Петербургское востоковедение. 2002